Сам Гоголь определил объем своего произведения «Мертвые души» — вся Русь. Он так и писал В. А.Жуковскому: «Какой огромный, какой оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся Русь явится в нем». Грандиозен замысел Гоголя: подобно Данте, изобразить путь Чичикова сначала в «аду» — I том «Мертвых душ», затем «в чистилище» — II том «Мертвых душ» и «в раю» — III том. Замысел не был осуществлен до конца, до читателя в полном объеме дошел только I том, в котором Гоголь показал отрицательные стороны русской жизни.
Наиболее широко на страницах поэмы представлены образы современных автору помещиков. Это и есть «мертвые души» поэмы. Гоголь показал их в порядке возрастающей моральной деградации.
Сначала это Манилов, обходительный, с приятными чертами лица; мечтательный человек. Но это только на первый взгляд. Пообщавшись с ним немного, вы воскликнете: «Черт знает, что такое!» Его мечтательность — это праздность, паразитизм, безволие.
В Коробочке Гоголь представляет нам другой тип русского помещика. Хозяйственная, гостеприимная, хлебосольная, она вдруг становится «дубиноголовой» в сцене продажи мертвых душ, боясь продешевить. Это тип человека себе на уме.
В Ноздреве Гоголь показал иную форму разложения дворянства. Писатель показывает нам две сущности Ноздрева: сначала он — лицо открытое, удалое, прямое. Но потом приходится убеждаться, что общительность Ноздрева — безразличное панибратство с каждый встречным и поперечным, его живость — это неспособность сосредоточиться на каком-нибудь серьезном предмете или деле, его энергия — пустая растрата сил в кутежах и дебошах. Главная его страстишка, по словам самого писателя, — «нагадить ближнему, иногда вовсе безо всякой причины».
Собакевич сродни Коробочке. Он, как и она, накопитель. Только в отличие от Коробочки это умный и хитрый скопидом. Ему удается обмануть самого Чичикова. Собакевич груб, циничен, неотесан; недаром он сравнивается с животным. Этим Гоголь подчеркивает степень одичания человека, степень омертвения его души.
Завершает эту галерею «мертвых душ» «прореха на человечестве» — Плюшкин. Это вечный в классической литературе образ скупого. Плюшкин — крайняя степень экономического, социального и морального распада человеческой личности.
К галерее помещиков, которые являются по существу «мертвыми душами», примыкают и губернские чиновники. Кого же мы можем назвать душами живыми в поэме, да и есть ли они? Возможно, Гоголь не собирался противопоставлять удушливой атмосфере жизни чиновников и помещиков жизнь крестьянства.
На страницах поэмы крестьяне изображены далеко не в розовых красках. Лакей Петрушка спит не раздеваясь и «носит всегда с собой какой-то особенный запах». Кучер Селифан — не дурак выпить. Но именно для крестьян у Гоголя находятся и добрые слова, и теплая интонация, когда он говорит, например, о Петре Неумывай-Корыто, Иване Колесо, Степане Пробке, оборотистом мужике Еремее Сорокоплехине. Это все люди, о судьбе которых автор задумался и задался вопросом: «Что вы, сердечные мои, поделывали на веку своем? Как перебивались?»
Но есть же на Руси хоть что-то светлое, не поддающееся коррозии ни при каких обстоятельствах, есть люди, составляющие «соль земли». Взялся же откуда-то сам Гоголь, этот гений сатиры и певец красоты Руси? Есть! Должно быть!
Ведь если не верить в это, то от этих свиных рыл, пожалуй и с ума сойти можно. Оттого-то и появляется у Гоголя в конце поэмы образ Руси — птицы-тройки, которая мчится в будущее. «Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ! Не дает ответа». Будущее, конечно, будет лучше, но каким?!!
«Мертвые души» — это «энциклопедия жизни крепостной Руси». Белинский писал: «Гоголь первый взглянул смело на русскую действительность». Что же несут эти дворяне — хозяева жизни? Ничего! О них не пожалеет Россия. Если бы у нас не было таких людей — выдающихся мастеров слова, как Грибоедов, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, то что бы мы знали о русской действительности. Их гражданский подвиг состоял в том, что они, любя Россию, не побоялись показать «темные стороны» русского общества. Поэма звучит оптимистически. Вера в свой народ, в его грандиозные силы, вера в Россию с ее неповторимостью и самобытностью питали все творчество Гоголя. Чернышевский писал: «Давно уже в мире не было писателя, который был бы так важен для своего народа, как Гоголь важен для России».