Глава 1. Характеристика европейской литературы XVII века
1.3. Литературный процесс: барокко В барокко в определенной мере сказалось ренессансное начало, культурная традиция, понимание человека как нового типа. Однако барокко – прежде всего порождение нового времени. Как и ренессанс, барокко обращалось к античности: восприняло, унаследовало теории Аристотеля о литературе, учение о страстях. Впоследствии учение о страстях получит свое полное оформление и завершение в моралистической литре в эпоху зрелого классицизма, когда национальные литературы создают свои шедевры в разных жанрах. Одной из главных черт моралистической литературы является принцип обобщенного и до известной степени абстрагированного изображения человеческих характеров, страстей и пороков. Мы находим его и в сатирической комедии Мольера, и в высокой трагедии Расина, и в баснях Лафонтена, и в сатирах Буало. Этот принцип получил свое наиболее последовательное воплощение в афористических жанрах – у Ларошфуко, Паскаля, Лабрюйера. Все три автора многим обязаны творчеству Монтеня, хотя относились к нему по-разному – полемизировали, критиковали, а порою просто перефразировали. Дело в том, что предметом изучения Монтеня во второй половине XVI в. являлась природа человека. Взгляд Монтеня менял традиционные представления гуманистов Возрождения, в частности того же Рабле, Ронсара. У Монтеня человек – это существо, вечно меняющееся, приспосабливающееся ко всему: климату, географическому местоположению, социальным институтам, обществу, политике, религии и т. д. С точки зрения философа, пределам человеческих изменений нет. Отсюда у Шекспира человек высок, но трагичен, у Сервантеса человек высок, но смешон! Именно Монтень впервые порождает мысль о возможности вознесения человеческого духа или такого же устремления в бесконечное падение в бездну греха. Виноваты, с позиции ученого, все страсти. Не случайно Франсуа де Ларошфуко писал: “В человеческом сердце происходит непрерывная смена страстей, и угасание одной из них почти всегда означает торжество другой” (Максимы, 1665). Именно Ларошфуко будет точно говорить о двуликости человеческой природы, основываясь на нравственных, моральных качествах личности. Его философско-литературные взгляды были во многом порождены, кроме того и барокко. Самые глубокие и трагически неразрешимые проблемы Нового времени получили свое образное воплощение в художественной культуре именно барокко. В барокко сформировалось то, что только было как предощущение у Шекспира и Сервантеса. Барочное миропонимание осознается через форму развернутых метафор, как “жизнь – театр”, “люди – комедианты”, “лица маски”, “жизнь есть сон”, или в декоративном использовании зеркальных и водных отражений как мнимой реальности, иллюзорных эффектах театральных декораций, музыкальном приеме эха. Теоретиками барокко считаются Бальтасар Грасиан (его труд “Остромыслие или искусство быстрого ума”, Эмануэл Тезауро (“Подзорная труба Аристотеля”). С точки зрения Грасиана, литература создана для узкого круга ценителей литературы, которые отличаются особым утонченным вкусом, поэтому в ней должна преобладать сложность мысли и самой формы. Трактат Э. Тезауро также представляет теорию сложности, “остромыслия” литературы. Барокко стремится к чувственному и интеллектуальному напряжению, неожиданному и поражающему воображение сочетанию идей, образов, представлений. Барокко любит парадоксы, не столько учит, сколько волнует, удивляет. Фантастические и трагические образы и мифы наполняют литературу барокко. В целом это риторическое искусство, своеобразное художественное единство, состоящее из противоречий, контрастов. Барокко способно сочетать несочетаемое: чувственность и спиритуализм, призывы к аскетизму и безудержный гедонизм (например, учение о наслаждении, чувственном и духовном как о высшем благе), отвлеченную символику и натуралистическую конкретность, наивную простоту и усложненность. Барокко характеризуется явно проявляющимися психологическими чертами, как экзальтированностью, аффектацией, фанфаронадой, изысканностью, демонизмом. Стилевыми признаками барокко являются подвижность, живописность, декоративность, орнаментализм, театральность, фееричность, перегруженность формальными элементами, гротеск, аллегоричность и эмблематизм, пристрастие к самодовлеющим деталям, антитезам, вычурным сравнениям, метафорам и гиперболам. Художественные формы барокко изощренные, но изощренность не добавление, а усложнение мысли, именно так рождается мысль в барокко – сразу с усложнениями. Барокко направ
лено на читателя подготовленного, отсюда сознательно, намеренно усложняется тот или иной образ, и задача читателя понять эту сложность. На фронтисписе барокко – существо Феникс, которое одновременно является и животным, и птицей, и человеком. Птица Феникс – странное существо, оно символизирует превратности жизни, что отражается именно в барокко. Отсюда барокко представляет мир как нечто таинственное, магическое. Барочное мировоззрение напряженно вглядывается в мир. Поэтика барокко оперирует “готовыми формулами”, отличается пристрастием к энциклопедичности, вбирает внелитературный материал, обращается к различным традициям, в том числе к неевропейским, усваивает и перерабатывает их художественные средства, используя и синтезируя исторические особенности национальных стилей. Обилие нового разнородного материала приводит к ломке и трансформации одних жанров литературы и развитию новых, в частности, таков роман барокко. По барокко человек обречен быть в состоянии непонятности, в природе неясности. И проявление добродетели – это скорбный путь жизни и в реальности, и в ирреальности. Человек барокко – обязательно двойственная природа. Задача писателя барокко изобразить человека в его противоречиях, сомнениях, в образе рождающегося феникса. Это символ и образ чего-то изменчивого, движущегося, постоянно меняющегося. Характер в барокко – это череда постоянных превращений персонажа. Человек барокко понятен и непонятен до конца. Средневековая сумма знаний тяготела к идее гармонизации реального мира, в эпоху барочного видения мир предстает в своей дробности.