“Вишневый сад” была последней и, можно сказать, итоговой пьесой Антона Чехова. Он написал ее незадолго до смерти, в 1904 году, на стыке эпох, когда предчувствие изменений в обществе было особенно заметным. Накануне социального взрыва он как творческий человек, не мог не ощущать общего расположения духа, неуверенность момента почти невольно вызвала потребность осмыслить современную ему действительность из позиций прошлого и будущего. Но в драматическом произведении автор может передать свои мысли лишь посредством выведенных в нем образов. Поэтому персонажи “Вишневого сада” связаны с разными временными слоями. Ни в одном другом его произведении нет столько символической нагрузки образов, как в этой пьесе.
Прошлое в пьесе презентуют собой Раневская и Гаев. Как всегда, Чехов не делит своих героев на “положительных и отрицательных” – все они имеют как привлекательные черты, так и безобразные.
Раневская непрактичная, эгоистичная, она не умеет устраивать свою жизнь, но вместе с тем ее натура чуткая и поэтическая, ей присущи ощущения прекрасного и утонченность. Гаев тоже морально свободный от материальных расчетов. Для этих людей существуют духовные ценности, меркантильность вызывает в них презрение, хотя с другой стороны это качество превращается и в противоположное: именно через безрассудство и непрактичность они и теряют вишневый сад, который был для них не каким-то имуществом, а своеобразной идеей. Прошлому принадлежит и Фирс, подчеркнуто старый даже по возрасту. В финале пьесы его, больного, не заметив, забывают в дому…
Сад покупает Лопахин, “привязанный во времени” к тогдашней современности. Для него вишневый сад – обычная собственность, а вызванные его продажей страсти этому человеку непонятны. Лопахин – прагматик и реалист, по мнению Трофимова он даже хищник, хотя и полезный: “вот как в понимании обмена веществ нужный хищный зверь, который съедает все, что попадет ему на пути, так и ты нужен”. Здесь речь идет не о личности, быстрее о социальной роли: в черствости то ли в бездушности предъявить обвинение Лопахину невозможно. Он искренне сочувствует бывшей собственнице сада, старается ей помочь, но его мировоззрение принадлежит к другим системам ценностей и становится непреодолимым барьером для понимания. Он хочет как лучше, но содержание этого “лучшего” у героев пьесы весьма разное, как разное содержание самих эпох.
В письмах, связанных с постановкой “Вишневого сада”, Чехов подчеркивал, что роль Лопахина есть центральной, “так как это не купец в банальном понимании… Это мягкий человек… порядочный человек во всех значениях”. Меркантильный дух
Современности сделал Лопахина непроизвольно ограниченным относительно отстраненных от практических дел идей.
Символически, что формальная победа не приносит Лопахину ни одного удовлетворения, он неожиданно ощущает стыд: “О, быстрее бы все это прошло, быстрее бы изменилась наша несчастливая жизнь”.
Идею будущего воплощено в образах Пети Трофимова и Ани. Ане лишь семнадцать, разумеется, что она еще не успела проявить себя поступками, но ее светлые мечты, направленность в завтрашний день свидетельствуют о еще не реализованном потенциале. Так же “вечный студент” Трофимов тоже лишь готовится к настоящей жизни. Для них все впереди. Характерно, что и образы эти выписаны как-то контурно, они сами по себе несут в себе “недовоплощенность” будущего. В момент уничтожения сада, когда Раневская и Гаев в отчаянии, а Лопахин сознает моральный проигрыш, молодые весело бегут вперед – у будущего собственная дорога. “Здравствуй, новая жизнь!” – звучит преисполненный оптимизму голос.
Итак, три временных слоя собралось вокруг вишневого сада. И нет, не просто вокруг сада. “Вся Россия – наш сад”, – написано у Чехова. Именно за нее и точится борьба между тремя эпохами. “Вишневый сад” является произведением о конце старой России, о прощании с прошлым в ожидании будущего. А еще эта пьеса стала своеобразным поэтическим завещанием “Шекспира XX века” грядущему поколению.