А. И. Куприн – писатель-реалист своего времени. Для меня его творчество интересно тем, что тесно переплетено с его впечатлениями, раздумьями, часто автобиографично. Каких-нибудь шестьдесят пять лет разделяют нас с писателем, а это не такой уж и большой срок. Наверное, поэтому многие действия, мысли, чувства героев его произведений понятны нам сегодня без дополнительных объяснений.
Особым чувством наполнены размышления писателя о любви. Куприн считал, что именно в ней проявляется индивидуальность человека. Писатель понимал любовь как высшее мерило человеческой личности, не зависящее ни от положения человека в обществе, ни от его сословной принадлежности.
В повести “Гранатовый браслет” А. И. Куприн изобразил хрупкость и незащищенность, но с другой стороны, и яркую одухотворяющую силу высоких чувств. Трагическая ситуация освещена чувством всепоглощающей любви к женщине, а вместе с ней – ко всему миру. Автор утверждает, что сильная и настоящая любовь возвышает человека, пробуждает его лучшие качества. На наших глазах безвестный и смешной “телеграфист” Желтков, благодаря своему великому, но безответному чувству, вырастает в трагического героя.
Над загадкой этой всепоглощающей, но чужой, неизвестной любви ломают голову многие персонажи повести “Гранатовый браслет”, видя в ней кто корысть, кто сумасшествие. Даже сам Желтков вначале был в затруднении: “Я проверял себя – это не болезнь, не маниакальная идея…” И лишь князь Шеин во время разговора с этим удивительным “маленьким” человеком первым из всех окружающих понял, что перед ним искренняя, великая, настоящая Любовь, “которая бывает раз в тысячу лет”, преданная Желткову богом “как громадное счастье”.
Почему же это чувство прошло мимо Веры Николаевны – женщины, на которую оно было направлено? Почему оно слишком поздно прикоснулось к сердцу княгини, не возвысив ее, а вселив смятение и чувство вины, хотя в истории, как и в литературе, есть много примеров, когда даже безответное и неразделенное чувство приносило радость и счастье не только любящему, но и любимому?
Слишком гордой, слишком величественной была княгиня Вера, поэтому и считала чувство со стороны Желткова смешным, а письма – глупыми, компрометирующими ее в глазах высшего общества. Она слишком твердо была уверена, что мир мелкого чиновника несовместим с ее жизнью, а их разделяла лишь сословная рознь – глупая человеческая выдумка. Даже предчувствуя, что своими словами она толкает Желткова на самоубийство, Вера Николаевна не предпринимает ничего, чтобы дать ему возможность продолжать свою жизнь, всю без остатка возложенную на алтарь любви к ней, великосветской замужней женщине. Именно поэтому я думаю, что, в то время как Желтков уходит из жизни не потерянным, а беспредельно любящим, воспевая женщину своего сердца, своей души: “Да святится имя твое!”, – Вера Николаевна слишком поздно приходит к прозрению, что “ее путь пересекла настоящая, самоотверженная, истинная любовь”.
Повести и рассказы Куприна о великом светлом человеческом чувстве всегда были направлены на воспитание сердца читателя, утверждение права на выбор, защиту собственного достоинства, и в этом, несомненно, проявился его замечательный литературный талант.