Максим Горький
Случай с Евсейкой
Маленький мальчик Евсейка удил на берегу моря. Со скуки уснул и свалился в воду. Он не испугался. Нырнул и достал дна. Смотрит вокруг – хорошо:
“Ползет, не торопясь, алая морская звезда, солидно ходят по камням усатые лангусты, боком-боком двигается краб; везде на камнях, точно крупные вишни рассеяны актинии… вот цветут-качаются морские лилии, мелькают точно мухи, быстрые креветки, вот тащится морская черепаха… и вот по белым камням везет свою раковину рак-отшельник”.
Над головой, как кларнет, запищала огромная рыба. Удивился: отец сказал, что рыбы не говорят. Подумал, что он молодец: “немецкий я вовсе не понимаю, а рыбий язык сразу понял”.
Морские жители смеялись над ним: нет чешуи, 2 хвоста, только 2 плавника.
Рыбки дразнят большого рака (четверостишие). Последний обещает остричь им языки.
Большая рыба не отвязалась. Спрашивает, любит ли его отец рыбу. Мальчик соврал (еще съест его). Сказал, что костлявая. Рыба обиделась: ее семейство не костлявое. Спросила, зачем приплыл. “Так себе, гуляю…”. предположила, что утопленник. Не согласился. Попробовал встать, не может. Решил плакать, но понял, что слез в воде не видно. Нужно выворачиваться.
Морских жителей множество. “На ногу взбирается голотурия, похожая на плохо нарисованного поросенка, и шипит… дрожит перед носом морской пузырь, дуется, пыхтит”. Рыбы не могут его идентифицировать: ни рыба, ни моллюск. “Погодите, я, может, еще авиатором буду”.
“На колени влез лангуст и, ворочая глазами на ниточках”, спрашивает, который час.
“Проплыла мимо сепия, совсем как мокрый носовой платок; везде мелькают сифонофоры, точно, стеклянные шарики…”
Мальчик делает беззаботный вид, пытается свистеть, но в рот попадает вода. Мальчик заявил большой рыбе, что ему скучно. Предложил играть. Та обрадовалась. Предложил плыть наверх, вниз не поплывешь уже (дно). Обещал, что на поверхности мух много. Рыба спросила, любит ли он мухи. Сказал, да, хотя “любил только маму, папу и мороженное”. Схватил ее за жабры. Они плыли, плыли, и Евсейка почувствовал, что его голова выскочила на воздух.
“Смотрит – ясный день…, а сам он сидит на том же камне, с которого свалился, и уже весь сухой!” (ему приснилось)