Живет на свете Царь Кучум, и владеет он всей Сибирской землей, работает: пишет царские приказы, собирает дань, сам никому не платит. Богатый очень царь Кучум, всего у него вдоволь: и ожерелья драгоценные есть, и монисты, и меха. Есть у него две жены-красавицы, одна голубоглазая, другая черноглазая, Кучум жен любит, холит, лелеет, ни в чем им не отказывает.
Однажды, когда царь отдыхал, пришла к нему черноглазая Сузге и, расхвалив царя и царские владения, попросила построить на берегу Иртыша палаты, соорудить судно для прогулок по Иртышу и приезжать два раза в неделю к ней в гости в эти палаты. Кучум обещал все исполнить. Так и сделал. Теперь царица живет в палатах на Иртыше, плавает по реке и принимает Кучума на своем ложе два раза в неделю. Царице прислуживают девы, охраняют солдаты. Но однажды она узнает от воеводы, что иноземцы напали на их страну, и ее муж отправился защищать свои владения. Каждый раз она получает все более безрадостные вести с поля боя.
Однажды вечером пришел к ней красивый, но очень хмурый молодой человек – ее брат Махмет-Кул и рассказал, что Кучум поспешно сбежал, а пришельцы теперь пируют на их земле. Махмет сказал, что враги боятся его больше, чем Кучума, и что он немедленно отправляется на защиту оставшихся земель.
Но царица придумывает план. Предлагает она брату объявить себя царем и рассказать всем, что сидит он теперь в Сузгуне, а когда враг обложит Сузгун, придти на защиту с армией. Так и сделали.
Царь Кучум в степях горюет о потерянной земле, а в его царских палатах пируют казаки во главе с Ермаком Тимофеевичем и вспоминают русского царя. Ермак говорит своим воинам, что им еще рано отдыхать, так как они взяли лишь Искер, а теперь им нужно взять и всю Сибирь. Он отправляет своего воеводу Грозу в Сузгун, чтобы взять Махмета-Кула. Казака по имени Кольцо Ермак оставил в Искере, сам же отправился с воинами на царя Сейдяка.
На другой день все казаки с раннего утра отправились каждый в свою сторону. Ермак благословляет всех на бой.
Сузге видит с крепостной стены, что к ее городу приближаются воины, и велит укрепить защиту. Семь дней их держат в осаде. Наконец Гроза пишет письмо Ермаку, в котором рассказывает о неудаче и о том, что Махмета они не видели, но думают, что он в крепости.
Еще через три дня с поля боя Сузге приходит письмо о том, что казаки одолели войска брата, а самого Махмета-Кула взяли в плен.
Царица волнуется и начинает думать, что же ей делать дальше, ведь последняя надежда на спасение – брат – теперь пленник. Сузге спрашивает своего воеводу, сколько они еще могут продержаться в осаде, тот отвечает, что будет защищать Сузгун до последней капли крови.
Ермак тем временем отвечает Грозе, что Махмета нет в городе, а городом правит царица, и просит Грозу возвращаться в Искер, оставив Сузге ее город. Грозе стало стыдно, что он три недели боролся с женщиной, но так ее и не одолел.
Тут к Грозе приходит старшина Сузге с сообщением от царицы, что они готовы сдаться при условии, что всех татар отпустят, дадут им судно и обиды чинить не станут. Гроза обещает выполнить все, но только если царица сдастся в плен. Старшина разозлился и ответил, что они никогда не отдадут свою царицу. Гроза сказал, что если татары вдруг передумают, пусть опустят полумесяц на башне. Старшина ушел, а к вечеру Гроза увидел, что знак спущен.
Царица раздает свои богатства слугам, отпуская их, а всю казну раздает воинам.
Отпустив всех, царица не спит всю ночь в тяжелом ожидании, плачет, просит прощения у Бога.
На утро казаки с радостью входят в покоренный город. Только Гроза ищет царицу и не видит ее. Вдруг замечает ее, сидящую у большого дерева, укрытую покрывалом, развевающемся на ветру. Гроза кланяется царице и обещает не чинить ей вреда, но ответа не слышит. Тогда он заглядывает в лицо царицы, откидывает покрывало и в ужасе отступает:
Матерь божия! Не сон ли Видит он? В лице нет жизни; Щеки бледностью покрыты, Льется кровь из-под одежды, И в глазах полузакрытых Померкает божий свет. “Что ты сделала, царица?” – Вскрикнул громко воевода, Кровь рукою зажимая. Вдруг царица задрожала, На Грозу она взглянула… Это не был взор отмщенья, Это был – последний взор!
Похоронив царицу “под наклоном пихт душистых”, казаки отправились на Искер.