Игорь Северянин постоянно вел негласную войну с литературными критиками, которые донимали поэта своими необъективными рецензиями. В том, что его невзлюбили известные журналисты и публицисты, северянин бы отчасти и сам виноват, так как вел себя на людях достаточно эпатажно и порой даже агрессивно. Что же касается стихов, то поэт не упускал момента заявить на весь мир, что сам себя считает непревзойденным гением, а чужое мнение его не интересует.
Впрочем, северянин лукавил, потому как уколы критиков воспринимал очень болезненно и время от времени отвечал им не менее дерзкими выпадами. Одним из таких разоблачительных произведений является “Интродукция” , опубликованная в 1918 году и вызвавшая новую волну ожесточенных нападок на поэта. В том произведении автор сравнивает себя с соловьем, пение которого лишено “особой глубины”, тем не менее, автор утверждает, что и старикам, и детям оно действительно по душе. Все же остальные люди, обремененные возом личных проблем, попросту не в состоянии оценить красоту стихов поэта, утверждающего: “Но песня радужна моя”.
Игорь Северянин готов согласиться с тем, что его стихи далеки от совершенства и, возможно, не в полной мере отвечают общепризнанным поэтическим канонам. Однако он не сомневается в то, что каждая строчка идет из глубины души, она наполнена искренностью и чистотой. Более того, поэт стремится к тому, чтобы его произведения рождали в душе читателей лишь позитивные чувства и звали их за собой ” в нездешние края”. Сравнивая себя с соловьем, поэт отмечает, что мнение критика его совершенно не интересует. Ведь вольной птице все равно, что о ней думают окружающие. Поэтому он советует всем своим злопыхателям: “Ищи, свинья, услад в корыте, а не в руладах из ветвей!”.
Конечно же, только Северянин мог позволить себе подобный выпад в адрес всеми уважаемых литературоведов. Он отдавал себе отчет, что подобные стихи непременно станут поводом для нового витка противостояния, и был недалек от истины. Спасло положение лишь то, что из-за смены власти многим критикам попросту не было дела до Северянина. К тому же поэт уже успел эмигрировать за границу и обосновался в Эстонии, продолжая издеваться над своими оппонентами и утверждая: “Я так бессмысленно чудесен, что Смысл склонился предо мной”. Автор интуитивно чувствовал, что побеждает в неравной схватке с литературными критиками хотя бы потому, что его слово в этой перепалке все равно останется последним.