По-моему, каждому человеку свойственно мечтать о жизни, лучше той, которую он имеет. Может быть, именно поэтому возникла пословица: “Всегда лучше там, где нас нет”.
Но не только отдельный человек мечтает о личном счастье. Все человечество терзается извечной мечтой. Известная у большинства древних народов, она воплотилась в идее рая. И во все времена люди, сокрушая старую власть, надеялись, что после этого заживут в полном счастье. Поэтому ничего нового не было и в коммунистической идее:
Весь мир насилья мы разрушим До основанья, а затем Мы наш, мы новый мир построим, – Кто был никем – тот станет всем.
Мечта о строительстве “нового мира” разве не созвучна с извечной мечтой человечества о рае? Отрицая религию как “опиум для народа”, большевики замыслили наступление “царствия небесного” в одной отдельно взятой стране. Певец революции В. Маяковский увидел светлое будущее с присущей ему образностью: “через четыре года здесь будет город-сад…”.
Но мечту о рае задолго до русских революционеров восприняли мировые религии. В христианской трактовке рай – место вечного блаженства в загробном мире для тех, кто вел праведную земную жизнь.
И в Коране мы находим конкретное определение рая : “там – реки из воды не портящейся и реки из молока, вкус которого не меняется, и реки из вина, приятного для пьющих, и реки из меду очищенного” .
Но в этих изречениях описывается небесный рай, достижимый человеком после смерти. А человеку хотелось увидеть этот благодатный уголок земли еще при жизни.
Первым, кто взялся описать его, был древнегреческий философ Платон. В труде “Государство” он описал идеальный политический строй. Государство Платона состоит из трех сословий: правителей, стражей и третьего сословия – крестьян, ремесленников, торговцев и т. д.
Основное разделение сфер деятельности определяется назначением сословий. Каждое сословие должно заниматься тем, для чего оно предназначено, а представители каждого сословия должны в совершенстве владеть своим мастерством: правители-философы – управлять, стража – охранять государство от внешних и внутренних врагов, а крестьяне и ремесленники – производить материальные блага для себя и для первых двух сословий.
Каждому сословию соответствуют свои этические добродетели: правителям-философам – мудрость, стражам – мужество, крестьянам и ремесленникам – послушание. Гармоничное сочетание деятельности сословий и их добродетелей создает справедливый государственный строй. Государственному строю и идее справедливости соответствует человеческая душа, состоящая из трех частей: разумной, вожделеющей и растительной. Чтобы искоренить корыстолюбие и алчность, Платон предлагал ликвидировать частную собственность.
В одном из вариантов идеального государства он даже предлагал обобществить жен, воспитание детей перепоручить государству, а их место в общественной жизни определять не по социальному происхождению, а в соответствии с наклонностями и способностями.
В Сиракузах на Сицилии Платон даже попытался воплотить свою идею в жизнь. Однако из этого у него ничего не вышло. Философ разочаровался. Его разочарование отразилось в “Законах”, написанных под конец жизни. В этом труде он изобразил полицейское казарменное государство, которое принуждает людей быть счастливыми против их воли.
Поиск идеального государственного и общественного устройства продолжился в эпоху Возрождения и привел к возникновению жанра социальной утопии. Самыми заметными представителями утопического жанра стали Т. Мор, Т. Кампанелла, Ф. Бэкон. Государство на острове Утопия у Т. Мора построено на коммунистических началах – без частной собственности, с демократическим управлением, с распределением по потребностям, с гармоничным развитием граждан, занимающихся умственным и физическим трудом; мужчины и женщины равны в правах, преодолено противоречие между городом и деревней. Но существует и рабство – для преступников, нарушивших государственные законы.
Эта Идея получила дальнейшее развитие у Маркса и русских социалистов. Но когда большевики попытались воплотить ее в жизнь, оказалось, что она неосуществима. Как говорил гений русской поэзии А. Пушкин: “Не думаю, чтоб мир мог увидеть конец того что исходит из глубины человеческой природы, что, кроме того, существует и в природе, – неравенства”.
Подытоживая все сказанное, следует согласиться: “Чудо не может тиражироваться”. Мечта о “золотом веке”, всеобщем равенстве, братстве и справедливости могла бы воплотиться в реальность лишь в особое время, в особом месте, при особых обстоятельствах. И только естественным путем, как бы сама по себе.