Стихотворение “Я жизнь люблю безбожно” Рождественского начинается с парадоксальной на первый взгляд фразы: “Я жизнь люблю безбожно!” Но в данном случае имеется ввиду не натуральное безбожие поэта, а сильную любовь к этому миру, что сродни поэту Есенину, который боготворил “голубую Русь”.
Роберт признается в любви к жизни, хотя знает наперед, что все равно умрет. Он заглядывает в будущее:
“Я упаду на камни и, уходя во тьму, усталыми руками землю обниму…”
Опять признание – уже к родной земле, родине. То есть когда он умрет, то обнимет землю (это очень пафосно звучит, но красиво; после Рождественского многие “поэты” и непоэты стали повторять про обнятие земли, таким образом выражая любовь к ней).
Хочу, чтоб не поверили, узнав, друзья мои. Хочу, чтоб на мгновение охрипли соловьи!
Поэт так выражает свою скорбь-прощание с жизнью: чтобы друзьям стало не по себе, чтобы соловьи охрипли.
Чтобы впадая в ярость, весна по свету шла…
“Весна чтобы в ярость впала!” – Вот так он не хочет прощаться с этим миром. Но последняя строчка стиха все меняет – умиротворяет поэта с жизнью:
Хочу, чтоб ты смеялась! И счастлива была.
Явное обращение к женщине, которую он любит. Он так не хочет, чтобы она переживала из-за его смерти, что желает теперь только одного: смеха, радости, счастья ей.
Вот классический “поворот” в конце произведения: все стихотворение – борьба с нежеланием умирать, а последняя строчка меняет все. Скорбь и мука заканчиваются на чувстве любви к женщине, к самому принципу счастья. Ведь счастье – это чисто земное ощущение. Так пусть она после его смерти будет и дальше счастлива, поэт не думает уже о себе, но о ней.