Владимир Маяковский довольно терпимо относился к различным человеческим порокам. Однако некоторые из них все же раздражали поэта, заставляя его создавать стихи-пародии – язвительные, острые, словно бритва, и очень точно передающие черты характера людей. Их образы, как правило, носили собирательный характер, и прототипом главного героя могли стать сразу несколько человек. Это произошло и с Петром Ивановичем Сорокиным, которому Маяковский в 1928 году посвятил стихотворение “Сплетник” , Человека с такой фамилией в окружении поэта не было, зато хватало других людей, мужчин и женщин, которые, по определению автора, постоянно норовили сунуть свой нос в его личную жизнь.
Действительно, взаимоотношения Владимира Маяковского и Лили Брик служили поводом для постоянных пересудов. Причем, не только со стороны обывателей. Известно, что сестры поэта не только постоянно подливали масла в огонь и обличали любовников, но при этом следили буквально за каждым их шагом. Подобными повадками обладали и некоторые друзья поэта, которые любили бывать у него в гостях, а после делились пикантными подробностями взаимоотношений между четой Бриков и Маяковским. Именно таким злопыхателям и посвятил поэт свое стихотворение, выставив его главного героя совершенно беспринципным и чересчур любопытным человеком.
Его Маяковский Описывает как субъекта, который “в страсти холоден, как лед”, но при этом любит “эдакой серьгой повисеть на телефоне” с целью узнать новую сплетню, приукрасить ее и донести до сведения других. Причем, совершенно неважно, кто будет его собеседником – соседи, друзья или же случайные знакомые. Он готов с каждым из них поделиться новостью, которая в его исполнении приобретает гипертрофированный сенсационный характер. Примечательно, что излюбленной темой Петра Сорокина являются не только любовные взаимоотношения, но и политика. Хотя сплетничать в отношении международной обстановки совсем небезопасно, и герой стихотворения, делясь новостями, становится “от страха остролицым”.
Пока его собеседники вникают в смысл сказанного, сплетник подмечает каждую мелочь, чтобы потом радостно доложить другим о том, что он увидел в чужих домах. Он не гнушается даже заглянуть в кастрюлю, чтобы узнать, из чего именно соседи готовят обед, и мечтает о том, чтобы “был мир огромной замочной скважиной”, через которую можно “без края смотреть – в чужие дела и постели”.