Анна Андреевна Ахматова начала свой творческий путь в 1912 году, вместе с поэтическим течением акмеизм, сменившим угасающий символизм. К акмеистам причисляли себя С. Городецкий, М. Кузьмин, Н. Гумилев, О. Мендельштам. Термин “акмеизм” образован от греческого “акмэ” – “высшая степень чего-либо, расцвет, цветущая пора”. В 191101913-х годах происходит становление акмеизма. С мироощущением символиста и принципиальным антиутопизмом, акмеисты возвращают поэзию к реальности. “Цех поэтов”, созданный Гумилевым, работает над тем, как освободить поэзию от сложных образов символизма, его порывов к идеалу. Они принимают жизнь и действительность такими, какие они есть, не стремясь их изменить. Ахматов стала секретарем в “Цехе поэтов” и последовательницей нового течения. Ранняя лирика Ахматовой отличается чертами, исходящими из принципов акмеизмов. Каждому слову возвращается его точное значение, легкость и емкость. Она пишет о реальном мире, а не об “идеальном”. Ахматова быстро формирует свой стиль, уже с первого сборника 1912 года “Вечер” ей и ее знаменитой “ахматовской строфе” пытаются подражать. В сборнике “Четки”, выпущенном в 1914 году, увеличивается психологизм лирики Ахматовой, она легко и живо показывает психологическое напряжение каждой ситуации в стихах. Не зря К. Чуковский сравнивает ее поэзию с новеллами Мопассана. Ахматова, по ее словам, “научила женщин говорить”: еще никто не писал о женской любви и страданиях женщины так, как она. Ее лирике свойственны четкость и точные образы. Одна из главных черт лирики Ахматовой и всего акмеизма в целом – “вещизм”, символика вещей. Ахматова постоянно обыгрывает предметность, каждая вещь, упомянутая в ее стихах, находится на виду. Сначала может показаться, что вещи в стихотворении лишние, занимают слишком много читательского понимания. Но ни один предмет в лирике Ахматовой не выделяется случайно: они выбраны автором как средство характеристики внутреннего состояния лирической героини. Евгений Рейн сказал: “Это были такие таинственные знаки предметного мира, которые как бы имели свой аналог в мире небесном. Когда Ахматова пишет, что медь на умывальнике позеленела, как это было в античной Греции, положим, – такого рода вещизм, который не целиком помещается в предметах, но является оттиском образа, – вот это есть наивысшее достижение поэзии”.