Черный человек, присевший на кровать к поэту, обладает способностями ясновидения. Он вообще-то молчит, заставляя кричать самого Есенина, но его молчание страшнее слов…
… Будто хочет сказать, что я бездельник и вор,
Так бесстыдно и нагло обокравший кого-то.
И напрасно любое оправдание.
В диалоге с собственной памятью, с собственной совестью не бывает правых.
Черный человек Ты не смеешь этого!
Ты же не на службе живешь водолазовой.
Что мне до жизни скандального поэта?
Пожалуйста, другим читай и рассказывай…
Прочли другие. Мы с вами. Прочли и в очередной раз восхитились могучим талантом писателя.
Сергей Есенин считал, что революция сделает Россию великой Крестьянской Республикой, страной Хлеба и Молока, кормилицей и поилицей всего мира. В стихотворении “Инония” он выразил свое представление об идеальной стране. Инония – это условное место ладной крестьянской жизни. Он называл себя пророком Сергеем Есениным, говорящим “по Библии” о том, что на смену христианскому раю идет крестьянский рай – Инония. В есенинском стихотворении отразились чаяния и надежды русского крестьянства, его своеобразный духовный мир. Но шли годы, а желанный рай не наступал. Перед Есениным все чаще вставал мучительный вопрос: “Куда несет нас рок событий?” Ответить на него было нелегко. Душа поэта сжималась от боли при виде страшных следов войны и разрухи. Перед его глазами встают голодные опустевшие села, неухоженные поля, трещины на сожженной мертвой земле. Тогда-то и рухнули мечты поэта о “Граде Инонии”. Тогда-то и появился образ черного человека, который вскоре будет водить пальцем по мерзкой книге “и, гнусавя надо мной, как над усопшим монах”, прочтет худшие страницы из биографии поэта. В поэме на редкость мало уделено внимания природе. Известно, что у Есенина природа, подобно человеку, поет и плачет, грустит и радуется. Многие его стихи – это поэмы о березе, которая стала своеобразным символом всего русского Читаешь и ощущаешь “зеленое” дыхание берез, “свежий и горький” запах “милых березовых рощ”. Неброская, но трогательная, щемящая красота отличает есенинскую березку в “юбочке белой”, которая остается непостижимо прекрасной в своем зеленом наряде.
Тут же природа под стать черному визитеру:
Ночь морозная, тих покой перекрестка,
Я один у окошка – ни врага, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники, съехались в нашем саду.
Даже птицы у него в ночи неприятные, без имени:
Где-то плачет ночная, зловещая птица,
Деревянные всадники сеют копытливый стук…
А ночь длится, ритм поэмы ломается, как это и положено во время исповеди.
Не знаю, не помню… В одном селе…
Может, в Калуге, а может, в Рязани…
Где тот беззаботный мальчик с голубыми глазами?
Где та женщина “сорока с лишним лет”, которая навсегда останется для Есенина “скверной девочкой и моею милой”? Молодежь с упоением поет “агитки Бедного Демьяна”, а стихи большого поэта мало кому интересны:
Язык сограждан стал мне как чужой,
В своей стране я словно иностранец…
Моя поэзия здесь больше не нужна,
Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен…
Лирический герой поэмы, в котором угадывается автор, делает “множество открытий”, обращая внимание на бедный, неприглядный быт, подгнившие кресты на кладбище. Но, кроме внешних перемен, в родной деревне произошли внутренние изменения: в семье наметился раскол. Сестры-комсомолки, как Библию, читают “Капитал”, выбрасывают иконы, причиняя этим страдания глубоко религиозному деду.
Ах, милый край!
Не тот ты стал,
Не тот.
Да уж и я, конечно, стал не прежний.
И все это с особенной силой проявляется в “Черном человеке”, где поэт с какой-то мазохистской страстью занимается самобичеванием. Мир наполнен дремой, и длинноволосый урод читает стихи прыщавой курсистке, “половой истекая истомою”.
Но всему бывает конец. Ночь признаний тоже завершается. Умирает месяц, “синеет в окошко рассвет”, поэт один перед разбитым зеркалом собственной души. Первый шаг к гостиничному номеру “Англетера” сделан.