Александр Сергеевич Грибоедов был одним из умнейших людей своего времени. Он получил блестящее образование, знал несколько восточных языков, был тонким политиком и дипломатом. Грибоедов погиб в 34 года мучительной смертью, растерзанный фанатиками, оставив потомкам два замечательных вальса и пьесу “Горе от ума”. Ее жанр определяют, как социально-политическая комедия. Грибоедов дал в ней правдивую картину русской жизни после Отечественной войны 1812 года. Читатель может проследить развитие конфликта между двумя общественно-политическими лагерями: консерваторов (фамусовское общество) и либералов (Чацкий).
Фамусовское общество традиционно. Жизненные устои его таковы, что “учиться надо, на старших глядя”, уничтожать вольнодумные мысли, служить с покорностью начальству, а главное – быть богатым. Своеобразными идеалами этого общества выступают в монологах Фамусова Максим Петрович и дядя Кузьма Петрович.
…Вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался, все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович/ Мир ему! –
Что за тузы в Москве живут и умирают!..
Чацкий, напротив, – это носитель новых, передовых идей, глашатай перемен. Чацкого можно назвать героем своего времени. В его монологах прослеживается целая политическая программа: он разоблачает крепостничество и его порождения, бесчеловечность, лицемерие, тупую военщину, невежество, лжепатриотизм; он дает беспощадную характеристику фамусовскому обществу.
Диалоги Фамусова и Чацкого – это борьба. В начале комедии она проявляется еще не в острой форме. Ведь Фамусов – воспитатель Чацкого. В начале комедии Фамусов благосклонен к Чацкому, он даже готов уступить руку Софьи, но ставит при этом свои условия:
Сказал бы я, во-первых: не блажи,
Именьем, брат, не управляй оплошно,
А главное, поди-тка послужи.
На что Чацкий бросает:
Служить бы рад, прислуживаться тошно.
Но постепенно начинает завязываться другая борьба, важная и серьезная, целая битва. Оба, Фамусов и Чацкий, бросили друг другу вызов.
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы, на старших глядя… –
Поучает Фамусов.
А в ответ – монолог Чацкого “А судьи кто?”, в котором герой клеймит “прошедшего житья подлейшие черты”.
Каждое новое лицо, появляющееся в процессе развития сюжета, становится новым противником Чацкого. Злословят в его адрес анонимные персонажи: г-н Н, г-н Д, 1-я княжна, 2-я княжна и др. Сплетни растут как “снежный ком”. В столкновении с этим миром – социальный конфликт пьесы.
Но в комедии есть и еще один конфликт, еще одна интрига – любовная. И. А. Гончаров писал: “Всякий шаг Чацкого, почти всякое его слово в пьесе тесно связано с игрой чувства его к Софье”. Именно непонятное Чацкому поведение девушки послужило мотивом, поводом к раздражению, к тому “мильону терзаний”, под влиянием которых он только и мог сыграть указанную ему Грибоедовым роль. Герой страдает, не понимая, кто его соперник: то ли Скалозуб, то ли Молчалин? Поэтому он становится раздражительным, невыносимым, колким. Софья, возмущенная репликами Чацкого, оскорбляющего не только гостей, но и ее возлюбленного, в разговоре с г-ном Н. произносит: “Он не в своем уме”. И слух о сумасшествии Чацкого несется по залам, распространяется среди гостей, приобретая фантастические, гротескные формы. А сам герой, еще ничего не зная, “подтверждает” этот слух жарким монологом “Французик из Бордо”, который произносит в пустом зале. В четвертом действии комедии наступает развязка. Чацкий узнает, что избранник Софьи – Молчалин.
Тайна раскрыта, сердце пусто, мучениям нет конца. “Ах! Как игру судьбы постичь? Людей с душой гонительница, бич! – Молчалины блаженствуют на свете!” – говорит подавленный горем Чацкий. Его гордость задета, он оскорблен и порывает с Софьей: “Довольно! С вами я горжусь моим разрывом”.
И Чацкий в гневе обращается ко всему фамусовскому обществу:
…Из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами денъ пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет…
Чацкий уезжает. Но кто он – победитель или побежденный? Наиболее точно на этот вопрос ответил Гончаров в статье “Мильон терзаний”: “Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей. Он вечный обличитель лжи, запрятавшийся в пословицу: “Один в поле не воин”. Нет, воин, если он Чацкий, и притом победитель, но передовой воин, застрельщик и – всегда жертва”.