“Утреннее размышление о Божием величестве”, “Вечернее размышление о Божием величестве, при случае великого северного сияния”

Духовные оды М. В. Ломоносова

“Утреннее размышление о Божием величестве”, “Вечернее размышление о Божием величестве, при случае великого северного сияния”

История создания и жанр.

В XVIII веке духовными одами назывались стихотворные переложе­ния псалмов – лирических текстов молитвенного характера, состав­ляющих одну из книг Библии – Псалтирь. Для русского читателя XVIII в. Псалтирь была особенной книгой: любой грамотный человек знал Псалтирь наизусть, потому что по текстам этой книги учили читать. Поэтому переложения псалмов (стихотворный русский перевод старо­славянских текстов) как лирический жанр были весьма популярны.

В творчестве выдающегося ученого, мыслителя, поэта М. В. Ломоно­сова жанр духовной оды получает распространение не только в своей традиционной форме, но и как особый жанр научно-философской ли­рики. В этих произведениях он выражает веру в науку и человеческий разум, восхищается природой как Божественным творением.

Хотя духовная тематика не была самой распространенной в литератур­ном творчестве Ломоносова, однако целый ряд его поэтических произве­дений посвящен именно этим вопросам. К жанру духовной оды в творче­стве Ломоносова принято относить следующие произведения: “Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сия­ния”, “Утреннее размышление о Божием величестве”, а также стихотвор­ные переложения из текстов Священного Писания (фрагменты из книги Иова; переложения псалмов 1, 14, 26, 34, 70, 116, 143, 145). Все духовные оды Ломоносова написаны в промежутке между 1743 и 1751 гг. Ученый-энциклопедист в эти годы интенсивно занимается научными изыскания­ми. Это время, когда Ломоносов стремится всеми силами способствовать развитию отечественной науки, утверждая свои научные взгляды в Петер­бургской Академии Наук, где большинство ученых и административных постов тогда занимали ученые из европейских стран, главным образом немцы. Его духовные оды стали философской декларацией писателя-ученого, отстаивающего свой взгляд на устройство мироздания, значение науки и определяющего сферу ее приложения в условиях своего отечества.

Тематика и проблематика.

Для духовных од Ломоносова характерен широчайший диапазон проблем. Писатель задается разнообразными нравственно-философскими вопросами, размышляет о роли и месте человека и науки в мироздании, о совершенстве природы как Божественного творения. При этом Ломоносов отличается от православных писателей прошлого тем, что он не чуждается “свободного философствования”. Будучи глу­боко верующим человеком, он отвергает “стеснение сферы науки рели­гией”. “Неверно рассуждает математик, – замечает М. В. Ломоносов, – если хочет циркулем измерить Божью волю, но неправ и богослов, если он думает, что на Псалтири можно научиться астрономии и химии”1. Известна ломоносовская формула: “Испытание натуры трудно, однако приятно, полезно, свято”2. Святость научного знания в понимании Ло­моносова обозначала необходимость всецело посвятить себя науке. Универсализм его дарования проявлялся в нерасчленимости для него науки и литературы, религии и науки.

1 Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1. С. 104-105.

2 Там же. С. 105.

Две рассматриваемые оригинальные оды Ломоносова не имеют биб­лейского источника, как остальные, они навеяны научными занятиями по­эта астрономией и физикой. “Утреннее размышление о Божием величест­ве” и “Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния” представляют собой опыты создания научной картины мира поэтическими средствами. В “Вечернем размышлении…” поэт-ученый выдвигает научную гипотезу об электрической природе северного сияния. В “Утреннем размышлении…” рисуется научно достоверная, как ее себе представляли в XVIII в., картина солнечной поверхности:

Тогда б со всех открылся стран

Горящий вечно Океан.

Там огненны валы стремятся

И не находят берегов;

Там вихри пламенны крутятся,

Борющись множество веков;

Там камни, как вода, кипят,

Горящи там дожди шумят.

В этих одах появляется образ человека-исследователя, он подобен титану-первооткрывателю, который вопрошает Творца:

Творец, покрытому мне тьмою

Простри премудрости лучи,

И, что угодно пред Тобою,

Всегда творити научи.

(“Утреннее размышление…”)

Лирический герой этих стихотворений стремится проникнуть в тай­ны мироздания, познать законы природы:

Но где ж, натура, твой закон?

С полночных стран встает заря!

Не солнце ль ставит там свой трон?

Не льдисты ль мещут огнь моря?

Се хладный пламень нас покрыл!

Се в ночь на землю день вступил!

При этом он говорит о смятении человека перед непознаваемостью законов мироздания:

Открылась бездна, звезд полна,

Звездам числа нет, бездне дна.

Песчинка как в морских волнах,

Как мала искра в вечном льде,

Как в сильном вихре тонкий прах,

В свирепом как перо огне,

Так я, в сей бездне углублен,

Теряюсь, мысльми утомлен!

Вера в человеческий разум, стремление познать “тайны множества миров” сочетаются в этих духовных одах с преклонением перед без­граничной созидательной силой Творца, неизмеримое величие кото­рого являет себя в устройстве мира, картинах грандиозной природы, ее могуществе и силе. Это приводит поэта в благоговейный восторг, подобный духовному состоянию автора библейских псалмов, и обле­кается в насыщенную мощными образами поэтическую картину:

От мрачной ночи свободились

Поля, бугры, моря и лес,

И взору нашему открылись,

Исполнены твоих чудес.

Там всякая взывает плоть:

“Велик Зиждитель наш Господь!”

Идея и пафос.

В духовных одах Ломоносова выразились не только его важнейшие идеи, но и нашла отражение творческая индивидуальность писателя. Ломоносов во всю мощь своего энциклопедического научного мышле­ния создает грандиозные космические картины, в описании которых сливаются лирические эмоции человеческого восторга перед стройно­стью божественного творения, а также ощущение неисповедимого бо­жественного Промысла и непознаваемости глубинных связей, конеч­ных причин, лежащих в основе мироздания.

Поэт выражает в этих духовных одах чувство потерянности и рели­гиозный энтузиазм человека, охватывающие его ум при созерцании величественных картин природы. У человека, выросшего среди сурово­величественной природы Севера и ставшего ее исследователем и пев­цом, картина первозданной природы вызывает особое отношение:

Сия ужасная громада

Как искра пред Тобой одна!

О, коль пресветлая лампада

Тобою, Боже, возжена,

Для наших повседневных дел,

Что Ты творить нам повелел!

(“Утреннее размышление о Божием величестве”)

Именно этот эмоциональный диссонанс – с одной стороны, вос­торг, вызванный ощущением божественной гармонии и взаимосвязи всех элементов мироздания, с другой – смятение перед непознаваемо­стью мира – порождает в духовных одах Ломоносова сложную двой­ную интонацию. Они являются гимном и элегией одновременно.

Значение произведения.

Духовные оды Ломоносова по праву признаются наиболее совер­шенными в художественном отношении поэтическими произведения­ми писателя. Медная крепость их стиля удивительно гармонирует с грандиозностью рисуемых образов. В дальнейшем не раз русская лите­ратура вновь и вновь обращалась к духовным проблемам, создавая вы­сочайшие художественные творения, которые принесли ей мировую славу. В конце XVIII века дело Ломоносова продолжил Державин, а за­тем в поэзии XIX века натурфилософская поэзия Тютчева наследует традиции ломоносовских духовных од, особенно в создании картин ночного пейзажа. Конечно, классицизм с его строгим делением на сти­ли и жанры безвозвратно ушел в прошлое, оды, столь популярные сре­ди писателей этого литературного направления, сменились другими стихотворными жанрами. Но сам накал духовного искания, выражен­ный в возвышенных художественных образах, связанных с библейской первоосновой, не мог исчерпать себя. В русской литературе он отра­зился в той ее пророческой ветви, которая дала нам незабываемых “Пророков” Пушкина и Лермонтова, навсегда связавших воедино в рус­ской литературе имя Поэта с высокой миссией Пророка.