Русская литература 2-й половины XIX века
Женские образы в прозе И. С. Тургенева. (По роману “Отцы и дети”)
В названии романа Ивана Сергеевича Тургенева четко обозначена основная проблематика произведения – это конфликт поколений “отцов” и “детей”, конфликт извечный и неразрешимый. Однако, помимо мужчин, вечно спорящих о том, что же есть истина, в романе есть женские образы, являющиеся носителями гармоничного, непреходящего начала в жизни. Можно выделить два основных характерных типа, на которые можно разделить все женские персонажи: к первому относятся Анна Сергеевна Одинцова и загадочная княгиня Р., возлюбленная Павла Петровича; ко второму типу принадлежат Катя Одинцова, а также мать самого Базарова. Первые – тип роковых женщин, меняющих судьбу мужчин, часто разрушающих ее, возбуждающих в герое страсть, но при этом не менее, а более любимых, желанных. С их появлением в жизни героя часто связано пробуждение в нем каких-либо новых чувств и черт, изменение самосознания. Эти женщины способны подчинять и порабощать, но в подчинении им герои обретают смысл жизни, в безответной любви к этим женщинам герои проводят оставшиеся до смерти годы. Так произошло с Павлом Петровичем Кирсановым, так произошло и с самим Базаровым. В начале романа, когда Евгений узнает романтическую историю несчастной любви Павла Петровича к загадочной княгине Р., которую тот поэтически сравнивал со сфинксом, столь непредсказуемой и непостижимой она казалась, то отвергая, то вновь приближая к себе молодого Кирсанова, – все это вызывало лишь высокомерную усмешку Базарова. Он и представить не мог, что тоже окажется заложником этого “бесполезного” чувства любви, этого глупого “романтизма”, столь им презираемого. Анна Сергеевна Одинцова, безусловно, сыграла огромную роль в жизни Базарова. Вместе с ее появлением Евгений потерял прежнюю уверенность, но и обрел нечто новое, а именно: человечность, способность любить и сострадать, способность понимать и прощать недостатки окружающих. Однако Одинцова, будучи во многом достойной любви Базарова, то есть гордой и свободной, не менее умной, цельной, чем он, не способна на глубокие чувства, на сильную страсть. Анна Сергеевна холодна, ее эгоизм и любовь к комфорту перевешивают все иные проявления чувств. Став для Базарова смыслом жизни, она сама ничего не обрела в этой любви, напротив, столь сильное проявление эмоций испугало ее. В страсти Базарова Одинцова увидела лишь угрозу для себя и своего покоя. И это не было какой-то излишней самовлюбленностью, просто Анна Сергеевна не способна на бурное чувство, в ней слишком силен инстинкт самосохранения. Ее младшая сестра, Катя, принадлежащая ко второму, условно, типу женщин, о чем говорилось выше, называет Базарова “хищником”. Несомненно, к “хищникам” можно отнести и Анну Сергеевну, однако, чувствуя в Евгении большую силу, она отступает лишь из-за инстинкта самосохранения, вовсе не подозревая, что такое отступление будет расценено как проигрыш. А для Базарова ее холодность, а главное – невозможность что-либо изменить стали своеобразным духовным кризисом, крахом всего выстроенного прежде. Сознание собственной слабости пошатнуло мировоззренческую опору героя. Прежнее деление на “богов” и “олухов”, прежнее признание в качестве авторитета лишь права “силы” не смогли ужиться в нем вместе с этим новым ощущением собственной слабости. Пережив и почувствовав многое, Базаров смог простить слабость другим, но только не себе, которому больше не быть среди “богов”, но и среди “олухов” быть нет возможности. Любовь к Одинцовой вырвала героя из его собственного мира, где все строилось по им же выстраданной схеме, но Анна Сергеевна не дала ему возможности вступить в другой мир, мир “отцов”, где с легкостью жили Аркадий и Катя. История их взаимоотношений развивается параллельно истории Базарова и Одинцовой. Однако, насколько трагичен финал последней, настолько жизнеутверждающе звучит финал отношений Кати и Аркадия. Образ Кати словно бы призван олицетворять противоположность “хищнической” натуры старшей сестры. “Мы с вами ручные”, – говорит она Аркадию, и тот соглашается. “Ручные” значит теплые, а не горячие, значит тихое семейное счастье, а не бешеная всепоглощающая страсть, значит долгая жизнь со своими маленькими радостями, а не мгновенная вспышка, подобно Базарову. С образом Кати во многом созвучен образ матери Евгения. Описывая свою героиню, автор сожалеет, что таких женщин больше не осталось. И действительно, ее любовь к сыну не знает предела. Смысл всей ее жизни заключен в сыне, в заботе о нем, в беззаветной самоотдаче, на которую немногие способны. Именно этого и не хватило Анне Сергее
вне, чтобы полюбить Базарова. Любить значит отдавать, отдавать себя целиком, отдавать, чтобы потерять и обрести, причем обрести много больше. Вот Евгений Базаров и отдавал свою уверенность, свои убеждения, свое отрицание. Любовь к женщине, безответная любовь, опустошила его, сделала прежний смысл жизни ненужным. Приоткрыв другой мир, в котором, кроме отрицания, были и красота природы, и поэзия, и самоотдача до отречения, и смирение вместо гордости, Базаров не смог в этот мире существовать. То, что было дано Кате и Аркадию, для него, Евгения Базарова, оказалось недоступным. Легкость, с которой Аркадий отрекся от прежних убеждений, не характерна для гордого Базарова, воспринявшего поражение в любви подобно поражению в жизни. Возможно ли представить, чтобы Базаров, допустим, полюбил младшую сестру, ведь он неоднократно заявлял Аркадию о своей симпатии к Кате, говорил о ее достоинствах. Но Евгений обречен. Жизнь “галки”, семейная оседлая жизнь не для него, и в этом трагедия. Поэтому из всех он выбрал Одинцову, поэтому поступился своим принципом “добиваться от женщины толку”, поэтому не отступился даже перед смертью. Посещая умирающего Базарова, Анна Сергеевна даже тогда остается равнодушной. Она не испытывает к Евгению жалости больше, чем жалости к любому другому умирающему человеку, она не испытывает раскаяния. Одно лишь понимает Одинцова, что “этот-то” ее по-настоящему любил. Чувствует, что она причастна к этой трагедии смерти, которая разыгрывалась на ее глазах, но только страх в ее глазах, и только “милостыня” – ее прощальный поцелуй: “Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…”