“Постепенное проникновение во внутренний мир героя… Во всех повестях одна мысль, и эта мысль выражена в одном лице, которое есть герой всех рассказов”, – писал Белинский о романе “Герой нашего времени”. Это произведение явилось первым русским психологическим романом, так как в нем логика повествования определяется логикой развития характера главного героя, а не хронологией событий.
Рассказчик – герой всех рассказов. В “Бэле” он таинственен, будто ведет повествование под псевдонимом. Но тотчас он показан при свидании с Максимом Максимычем, который рассказал ему повесть о Бэле. Потом у нас в руках журнал Печорина. А в поэтичном рассказе “Тамань” герой становится создателем собственной автобиографии, нагнетая загадочность. Когда же мы переходим к “Княжне Мери”, то таинственность несколько рассеивается, хотя впереди еще ждет “Фаталист”, который нагнетает чувство горечи, хотя в нем Печорин уже не участник, а лишь рассказчик.
Такое впечатление, что, как писал Белинский, мы имеем дело с картиной, состоящей из “нескольких рамок, вложенных в одну большую раму, которая состоит в названии романа и единстве героев”.
Новаторство М. Лермонтова при написании романа можно определить своеобразным, диалектическим подходом к “истории души человеческой”, который и лег в дальнейшем в основу метода психологического реализма. Надо сказать, что автора не зря сравнивали с Печориным. Он сомневался в справедливости тех социальных форм, по которым жило российское общество. Нападая на современников, он нападал и на себя самого, каким он был, пока шел со всеми по одной дороге. Тут просто необходима цитата из предисловия к роману, так как она предельно современна, что доказывает высокий рейтинг бульварных романов и телесериалов наряду с низким уровнем продаж произведений истинно литературных: “Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии… Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь место…”
Но не будем удаляться от темы. Образ рассказчика меняется, как уже говорилось, не хронологически, а психологически. Создавая крупный портрет Печорина, писатель в монологах и дневниках ретроспективно набрасывает картину ожесточения души героя, но одновременно создает образ “простого человека”, с одной стороны, корректирующего поведение Печорина, а с другой – олицетворяющего своей судьбой нравственное оправдание Печорина.
“В самом деле, в нем два человека: первый действует, второй смотрит на действия первого и рассуждает о них”, – прокомментировал В. Г. Белинский.
Думается, что раздвоение натуры объясняется тем, что в каждом из нас присутствует мелочность и великость. Стилистический прием Лермонтова помог жестко выделить и разделить эту человеческую двойственность.