А. М. Володин
Главный герой пьесы Александра Володина “Пять вечеров” (1959) – Ильин, если судить по принятым меркам, не состоялся. Прозванный в школе “химик-гуммиарабик” за способности по химии, потом в институте один из лучших студентов, он был вышиблен с третьего курса “за откровенность”, перепробовал разные профессии, помотался по белу свету – словом, не стал, не сделал, не приобрел. И Тамара, которая когда-то провожала его на фронт, тоже не достигла сколько-нибудь заметных высот – во время войны пришлось пойти на курсы медсестер, потом принять на руки осиротевшего племянника, теперь она мастер на “Красном треугольнике”. И каждый из них где-то в глубине души считает свою жизнь неудавшейся и оттого, опасаясь снисходительной
Жалости со стороны тех, у кого жизнь задалась, одевает свою душу защитным панцирем из формул и понятий, означающих соответствие стандарту успеха и благополучия. “Работа интересная, ответственная”, “Ну, конечно, я член партии. Коммунисту можно больше потребовать от партбюро. Словом, живу полной жизнью, не жалуюсь”, – это оборонительные формулы, которыми прикрывается Тамара. “…Работаю инженером. Если интересует табель о рангах – главным инженером”, – так подает себя Ильин. За этой бравадой стоит обостренное чувство собственного достоинства. На самом же деле ни Тамару, ни Ильина табель о рангах вовсе не интересует, но, зная, что в общественном мнении как раз этой самой табели принадлежит очень даже существенная роль, они “подделываются” под норму, пытаются вести диалог в зоне стандарта. И – не выдерживают. Не угасшее за долгие годы разлуки чувство любви взламывает жесткую табель социальных ролей и рангов, заставляет обоих героев переступить через свое самолюбие. Куда-то проваливаются всякие формулы успеха, теряют смысл разговоры о служебных карьерах, все это вытесняется щемящим, теплым чувством сострадания крепко намучившихся людей друг к другу. И в таком финале нет никаких нравственных отступлений – наоборот, признавая достоинство друг друга, каждый из героев сохранил свое достоинство, и – обрел свое счастье.
Доказательством самобытности парадоксально “обыкновенных” героев мелодрам становится повышенная субъективность драматургического дискурса. Слово персонажа в пьесах Володина подчеркнуто личное, нестандартное, энергично интонированное. Это озвученное отношение, это свой взгляд, это собственное мнение. Но выражено оно “земным” словом, бытовым говорком, почти натуралистически звучащей речью. За этими фразами, репликами, словечками слышится живой голос, в этом голосе сверкает необыкновенность “обыкновенного человека”, если угодно – его талант, который проявляется то ли в чувстве юмора, то ли в высокой чуткости души, а то и в уменье лихо фехтовать словом в драматическом диалоге.