Жизнь Иосифа Бродского была полна трагических моментов. Родившись в интеллигентной семье, он попал под негласную разнарядку об ущемлении прав евреев, поэтому не смог стать моряком, как того хотел. Свой трудовой путь 16-летний Бродский начал учеником мастера на ленинградском заводе, после было увлечение геологией и длительные экспедиции в различные уголки Советского Союза. Возможно, романтика путешествий и пробудила в молодом человеке тягу к поэзии. Но стихи Бродского были весьма нетипичными и нестандартными. В них отсутствовал, как тогда выражались, идеологический стержень. Именно по этой причине юный поэт сперва попал в зону внимания сотрудников КГБ, а после и вовсе был выслан из страны.
Действительно, стихи Бродского не вписывались в общее представление о построении счастливого коммунистического общества. Многим героям его произведений попросту не было места в стране, где восторжествовала революция. В частности, одним из первых стихотворений, которое насторожило власть имущих, стало произведение под названием “Пилигримы” , написанной в 1958 году. Скитальцев, которые лишь то и делают, что “идут по земле”, в СССР по определению быть просто не могло. Ведь они очень сильно напоминают юродивых – людей, которых на России испокон веков не только уважали, но и боялись, считая прозорливыми. Однако в век победы материализма над религией о подобных людях не принято было говорить вслух и, уж тем более, посвящать им стихи. Да и как главными героями произведения могут быть люди, которые “горбаты, голодны, полуодеты”, и при этом подпадающие под категорию тунеядцев?
Духовный смысл произведений юного Бродского был полностью скрыт от многих его соотечественников, которым сложно было понять, что представляют собой люди, если “глаза их полны заката, сердца их полны рассвета”. Тем более, непостижимы для них были строки о том, что за собой пилигримы оставляют мир, который бесконечно долго будет “ослепительно снежным”. Между тем, речь идет от тех самых старцах-странниках, которые своими молитвами спасали не только Россию. И не важно, какую именно религию они исповедовали, ведь им удавалось сохранять хрупкое равновесие Вселенной, которая готова было взорваться новыми войнами и катаклизмами. Конечно, Бродский знал о том, что даже спустя 100 лет в мире ничего не изменится, на земле по-прежнему будут гибнуть люди, и их смертям будет найдено оправдание. “Удобрить ее солдатам, одобрить ее поэтам”, – так отзывается о будущем поэт. Однако он знает, что все могло быть гораздо хуже, если бы не было пилигримов – этих вечных странников с душами младенцев и мудростью стариков.
Естественно, что с подобными взглядами, которые не вписывались в идеологию советского общества, Иосиф Бродский был попросту обречен на аутсайдерство. Ведь своими стихами он не только подрывал устои социалистического строя, но и вносил смуту в умы и сердца людей, которые интуитивно чувствовали внутреннюю силу его произведений. Поэтому неудивительно, что сам Бродский сравнивает себя с пилигримами. Он словно бы предчувствует, что его жизнь также будет полна скитаний по чужим странам, и ему выпадет весьма непростая доля – нести крест поэта, которого никто не хочет считать пророком в собственном отечестве. Бродский не пытается постичь этот мир, хотя для 18-летнего юноши подобное стихотворение можно воспринимать, как некое духовное прозрение. Но между строк улавливается некая обреченность, так как начинающий поэт знает – ему, как и всеми покинутым непонятым и непризнанным пилигримам, “остались только иллюзия и дорога”.