Стихотворение С. А. Есенина “Не жалею, не зову, не плачу” касается самых сокровенных тайн души поэта и многих из читателей. Громаднейшая, ничем не истребимая болезнь-тоска, болезнь-грусть овладела, еще достаточно молодым физически, но мудрым и зрелым психически, поэтом. Как во сне поэт просматривает самые запоминающиеся, красочные кадры из жизни (“Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?”) и не узнает себя “настоящего” в себе “прошлом”. Прошли те дни, когда он, окрыленный чувствами, парящий над жизненными черно-белыми картинами, упивался своей “утраченной свежестью”, был охвачен “духом бродяжим”. Сейчас поэт оценивает свои поступки свысока, холодно, считая их наивными, прошедшими.
Свою человеческую сущность Есенин “перебрасывает” на природу, создавая образ увядающего дерева. Осенние, “увядания золотом охваченные” листья главного героя-клена облетят ближе к зиме со ствола человечества. Листья, как символ жизни человека, является лишь частью огромного дерева, представляющего собой всех живущих на Земле людей. Так, лист благословенен: он – часть этого живого мира, но настолько мал и, может даже, незначителен, что, отцветая и умирая, не оставляет больших изменений в многомиллионном потоке человеческих судеб. Наверно, об этом так переживает поэт: он сознает себя подчиненным законам жизни, как и все; она заставляет его еще острее чувствовать быстротечность и бренность существования в силу того, что Сергей Александрович – выдающийся талант. К сожалению, жизнь такова, что сжимает сердца талантов намного сильнее, чем обывателей.
Восхитительны метафоры, которые удалось подобрать Есенину (“страна березового ситца”, “проскакал на розовом коне”, “льется с кленов листьев медь”, “дух бродяжий расшевеливает”, “жизнь приснилась”). Такие короткие сочетания привносят в произведение чистоту, наивность, святость, создают впечатление сказочности.
Повторы частиц “не” – отрицание прошедшего, минувшего, рефрены (“ты все реже, реже”, “все мы, все мы”) создают певучесть произведению, чувство смирения перед такой силой, как время. Обращения (“сердце, тронутое холодком”, “дух бродяжий”, “О моя утраченная свежесть//Буйство глаз и половодье чувств”, “Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?”) пронизывают стихотворение, образуя некую сюжетную линии. Сначала автор обращается к себе всему, затем отдельно к сердцу, смелости и “жадности” юности, к пройденной жизни, в конце – ко всему человечеству и процессу смены поколений.
Такое романтической и грустное, “Не жалею, не зову, не плачу” напомнило мне о том вечном вопросе, который задавали, задают и будут задавать философы, писатели и поэты, люди вообще,- “Смысл бытия и наша роль в мире. Кто мы? Как жить, чтобы после не жалеть пролетевших годов?”