Функции искусства
Теперь перейдем к вопросу о Функциях искусства. Если вы внимательно прочитали предыдущий раздел, то легко поймете, что ответ на этот вопрос тесно связан с общей концепцией искусства. В зависимости от того, как ученые понимают сущность эстетической деятельности, они по-разному ответят на вопрос о том, какие функции являются важнейшими. В то же время некоторые функции являются общепризнанными, мало кем оспариваются. Разница заключается главным образом в том, как будут расставлены акценты. О каких же функциях идет речь?
1. Во-первых, никем не оспаривается Эстетическая Функция. Искусство удовлетворяет эстетические потребности человека, воспитывает чувство прекрасного.
Желание творить и созерцать красоту заложено в человеке изначально. Откуда в человеке эта потребность и что за этом стоит – это уже другой вопрос. Но сам “инстинкт красоты” у человека несомненен. Даже маленькие дети проявляют “эстетическую заинтересованность”, т. е. предпочитают красивые предметы некрасивым. Если мы искусственно блокируем удовлетворение эстетических потребностей, т. е. лишим человека возможности созерцать прекрасное, он будет испытывать колоссальные трудности. Психологи называют это “эстетическим голодом”. Ребенок, с детства лишенный возможности соприкасаться с красивыми вещами, получает тяжелое психическое поражение.
Инстинкт красоты, заложенный в человеке, столь силен, что проявляется даже у детей, у которых контакт с миром ограничен (например, у слепорожденных или даже у слепоглухих детей). Хотя представление о красоте у таких детей деформировано, сама Способность восхититься красотой, способность получать эстетическое наслаждение проявляется в полной мере.
Таким образом, эстетическое чувство у человека не является лишь плодом воспитания и данью цивилизации. Это одно из фундаментальных свойств человеческой природы.
2. С эстетической функцией тесно связана другая – Игровая функция. Искусство было и остается одной из важнейших форм Игрового поведения человека. Выше уже говорилось, что многие научные школы склонны именно эту функцию считать основной. Оставляя сейчас в стороне вопрос о приоритетах, заметим, что желание играть, как и желание созерцать красоту, – одно из важнейших свойств человека. Более того, если эстетизм в полном смысле слова проявляется лишь в человеческой психике, то игра имеет более древние с точки зрения эволюции корни. Известный теоретик культуры Й. Хейзинга в связи с этим писал: “Игра старше культуры, ибо понятие культуры, как бы несовершенно его ни определяли, в любом случае предполагает человеческое сообщество, а животные вовсе не ждали появления человека, чтобы он научил их играть” .
3. Третьей несомненной функцией искусства является функция Этическая (воспитательная). То, что искусство так или иначе связано с этикой, с моралью, с нравственным воспитанием, мало кем оспаривается. Другое дело, как понимать эту связь. Еще Аристотель указывал, что важнейшая цель высокого искусства – это Катарсис, очищение человека путем аффекта. Сочувствуя трагической судьбе героев (или, что будет точнее, проецируя на себя их судьбу), мы испытываем очищающий эффект, становимся лучше и нравственнее.
Знаменитое учение о катарсисе и сегодня сохраняет свое значение с той лишь поправкой, что этическое воздействие произведений искусства имеет гораздо более сложную структуру. Выдающийся советский психолог Л. С. Выготский, подробно анализируя механизмы нравственного воздействия произведений искусства на человека, пришел к выводу, что в искусстве связка “аффект – поступок” выглядит совершенно иначе, чем в жизни. Если в жизни Полезен поступок, то в искусстве – Аффект. Выготский комментирует замечание З. Фрейда о том, что, когда испуганный человек боится и бежит, полезным является то, что он бежит, а не то, что он боится. В связи с этим Выготский замечает: “В искусстве как раз наоборот: полезным является сам по себе страх, сам по себе разряд человека, который создает возможность для правильного бегства или нападения” . Развивая эту мысль, ученый приходит к выводу, что этические реакции, связанные с искусством, есть реакции “отсроченные по преимуществу”, т. е. когда-то полученный аффект (скажем, нас потряс роман “Анна Каренина”) через много лет может “очнуться” и в какой-либо жизненной ситуации повлиять на поступок. Таким образом, хотя непосредственную связь между аффектом и поступком порой трудно увидеть, воздействие произведения искусства не есть, как пишет Выготский, “холостой выстрел”. Когда-нибудь эти аффекты скажутся, определив в решающий момент Нравственный выбор человека.
4. Еще одной признанной функцией искусства является функция познавательная (гносеологическая). Искусство, несомненно, есть форма познания мира. Вопрос только в том, что это за познание, какой мир познается и как соотнести познание логическое и эстетическое. Вопрос этот, как уже отмечалось выше, является одним из “вечных” вопросов эстетики, и сейчас мы не будем вновь к нему возвращаться. Отметим лишь, что характерной ошибкой неопытных филологов является стремление видеть в логическом иэстетическом познании одно и то же, по-разному сказанное. Грубо говоря, художник или поэт хотят сказать что-то такое, что можно сказать и обычными словами, но так получается красивей. От этого наивного взгляда надо избавляться. По замечанию О. Уайльда, “скульптор думает мрамором”, т. е. скульптура – это и есть воплощенная образная мысль. Если бы то, что “открыла” миру лирика Ахматовой, можно было бы сказать иначе, стихи Ахматовой были бы не нужны. Искусство – особая форма познания, легко нарушающая законы логики. Именно поэтому произведения искусства лишь с большой осторожностью могут быть использованы как аргументы познания логического. Например, плох будет тот историк, который будет доверять текстам древнейлитературы настолько, что примет все факты за факты реальной истории. Ему придется долго искать на карте реку Каялу, на которой князь Игорь бился с половцами (“Слово о полку Игореве”), потому что такая река вообще вряд ли существовала; ему будет очень странно, как княгиня Ольга смогла очаровать и влюбить в себя императора Константина (“Повесть временных лет”), поскольку, если сверить факты, в этот момент она была семидесятилетней старухой. Едва ли Иван Царевич катался на сером волке, и уж совсем маловероятно, чтобы он женился на лягушке.
И в то же время все это не просто выдумки и ложь, но именно особая форма познания. Есть своя логика в том, что Игорь бился Именно на реке Каяле, что Ольга Должна была очаровать императора, а Иван Царевич столь тесно связан с животными.
Просто это Другая логика – логика искусства. И чтобы понять ее, нам нужно правильно задавать вопросы. Не ” Где протекала Каяла?”, а ” Почему она Каяла?” Не ” Сколько лет было Ольге?”, а ” Почему она изображена именно так?” Не “Была ли на самом деле Царевна Лягушка?”, а “Почему Ивану Царевичу доступен язык животных?” Стоит нам правильно задать вопросы, как произведения искусства начнут рассказывать нам очень многое и об истории, и о психологии, и вообще – о человеке в мире. Умение задавать правильные вопросы – одна из примет квалифицированного литературоведа.
5. Наконец, в последнее время все чаще называется еще одна функция искусства – Релаксирующая (снятие напряжения). Современный человек испытывает колоссальные психологические перегрузки, связанные с убыстряющимся ритмом жизни и возрастающим потоком информации. Поэтому психологически он нуждается в “приятном отдыхе” с элементами эстетизма. Отсюда бурное развитие отвлекающих и развлекающих жанров искусства: популярная музыка, детективы, “мыльные оперы”, эстетика быта и так далее. Бессмысленно искать в этих жанрах этическую и философскую глубину, ее там нет и быть не может. Но в то же время это искусство, хотя и не выходящее за границы своего времени.
Выделение релаксирующей функции может быть оспорено в том смысле, что фактически это вариация на тему функции эстетической. Еще Кант признавал легкую музыку и красиво накрытый стол “приятными искусствами”, где эстетизм обнаруживает себя в чистом виде. Но в то же время разговор о релаксирующем воздействии искусства имеет смысл с точки зрения современной социокультурной ситуации и с точки зрения массовой психологии.
Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992. С. 9.
Выготский Л. С. Психология искусства. М., 1968. С. 316.