ГЛУБИНА ЧУВСТВ В СОНЕТАХ ШЕКСПИРА
Шекспир – поэт Позднего Возрождения, в этом его специфика и ключ к пониманию чрезвычайной важности всего, что он создал. Творчество Шекспира в той или иной степени совмещало в себе достижения и открытия Возрождения в области науки и искусства. Огромный интерес в этом смысле вызывают сонеты Шекспира, проникнутые глубоким лирическим чувством человека, ощущающего несовершенство окружающего мира. В литературе Возрождения, в том числе и в творчестве Шекспира, по словам Горького, “личность становится точкой концентрации тысяч воль, встает перед нами в дивном свете красоты и силы… первых людей”.
В выборе средств изображения человека сонеты Шекспира продолжают богатейшие традиции искусства Ренессанса, но в них появляются и новые, заимствованные из живописи и скульптуры, художественные приемы. В сонете двадцать четвертом влюбленный лирический герой признается в любви своей даме сердца. Он говорит, что светлый образ возлюбленной превратился в его сердце в портрет, для которого рамой послужили его пламенные чувства. Себя он сравнивает с художником, хотя живописует не красками, а словами:
Художника ж талант, в том ясно проявился,
Что поместил он твой законченный портрет
В жилище сердца так, что ясных окон свет
Ему глаза твои и блеск их затемнили.
Глаза возлюбленной служат для него проводниками света, “дающими лучам полудня золотым возможность увидать предмет любви поэта”. Весь сонет построен на зрительных образах (“светлый образ”, “ясных окон свет”, “блеск глаз”), впечатление усиливают глаголы, связанные с живописью и зрительным восприятием действительности: начертить, проявиться, затемнить, увидать. Однако вывод лирического героя противоречит всему сказанному выше. Не все явления действительности человек может воспринимать глазами:
А все же одного глаза нам не дают:
Увидя, все поймут, но в душу не войдут.
Исключительным является значение музыкального начала в творчестве Шекспира. Яркий пример – восьмой сонет. Музыка прекрасна, как сама жизнь. Ее чарующие звуки рождают в душе необычайные чувства, но мысль сосредоточена только на одном – чувстве одиночества. Почему человек одинок? Почему любит все, что встречает с грустью, и спешит с радостью принять все злое?
Когда гармония согласных звуков хора
В их сочетанье слух твой может оскорбить,
То это потому, что в нем есть тон укора:
Затем ты все одним предпочитаешь быть.
Союз возлюбленных, мирная семья – точно струны музыкального инструмента, которые живут в согласии, едва касаясь друг друга. Ни одно человеческое чувство не способно передать все достоинства прекрасной возлюбленной: только жаждущее любви сердце хранит эту тайну мироздания. А время так быстротечно. Все усилия тщетны, ведь старость, неминуемый упадок сил в конце концов сменяются небытием.
Человек должен обрести то, что не подвластно времени. Прежде всего – это семья. Дети – это не только долг верующего перед Творцом, а ответ на вызов времени физическому “я”, противостояние смерти:
Мы вянем быстро – так же, как растем,
Растем в потомках, в новом урожае.
Избыток сил в наследнике твоем
Считай своим, с годами остывая.
Человек Возрождения не боялся смерти, ибо был глубоко верующим. Он уповал на будущую жизнь в лучшем из миров. Однако скоротечность, безостановочность и необратимость времени вызывала в нем панический ужас. Вероятность упустить в земной жизни что-то неповторимое страшила. Желание побольше успеть, свершить, полностью использовать отпущенное деятельное время – принципиальная черта ренессансного мироощущения. Как видим, человек Возрождения не мог тратить свои усилия на бесплодную хандру, в нем кипела энергия борца. Правда, если эта энергия направлялась на достижение целей ничтожных, пустых, например на достижение высокого положения в обществе или получение титулов, время становилось коварным, а результат усилий оказывался смехотворным. Славу, как и счастье, нельзя, словно птицу, ухватить за хвост и посадить в золотую клетку. Сегодня ты богат, уважаем, окружен почетом, но завтра ты стар, болен, слаб и ничтожен, и на твое место приходят другие, молодые, полные сил и энергии:
Когда же солнце завершает круг
И катится устало на закат,
Глаза его поклонников и слуг
Уже в другую сторону глядят.
Для поэта вечность является бессмертным словом. Минуют века, уйдут поколения, но чистота и красота слова будет так же приводить в трепет потомков. Слово – это живая память о прошлом, голос минувшего, всегда обращенный к будущему. Бессмертна только одна красота, чем бы она ни была выражена – звезд полночным эфиром, прекрасным мигом восторга или словом. Ни мрамору, ни злату саркофагов, а тем более беззащитному от времени человеку не пережить стихов:
Не в грязном камне, выщербленном влагой,
Блистать ты будешь, но в рассказе строф.
Как видим, в сонетах Шекспира отразилась полная гамма чувств человека мыслящего, страдающего, человека, познающего истину и ценящего свою жизнь, а потому стремящегося наполнить каждый свой день разумной деятельностью. Против опустошительных набегов времени у человека два вида оружия: продолжение рода и личная доблесть, которая проявляется в социально и эстетически значимых деяниях, заслуживающих увековечивания в исторической и поэтической памяти грядущих поколений.