Стихотворение “Фабрика”, написанное в конце 1903 года, может рассматриваться как точка поворота на творческом пути Александра Блока. В образе кого-то “неподвижного” и “черного” поэт, впервые непосредственно обратившись к социальной теме, попытался выразить свое (тогда еще смутное) представление о “правопорядке”, обрекающем человека на “томления рабьих трудов”.
Подъем освободительного движения в России не прошел бесследно и для Блока. В обстановке революционных событий 1904-1905 годов прежнее равнодушие его к общественно-политической жизни сменилось жадным интересом к широко развернувшейся народной борьбе за свободу. Он участвовал в революционных манифестациях и однажды во главе одной из них нес красное знамя. Революционные события отразились в целом ряде произведений Блока. На его стихах о городе лежат багровые отсветы, символизирующие все сильнее овладевавшую им тревогу. Багрово-красный цвет, которым в представлении поэта окрашен внешне нарядный, а внутри подгнивший мир “сытых”, воспринимается как символ революции:
И казался нам знаменем красным
Распластавшийся в небе язык…
Революция 1905 года была глубоко пережита Блоком и сыграла громадную, можно сказать – решающую роль в его жизни и судьбе. Она вывела поэта из состояния уединения и созерцательности, в котором он долго пребывал, показала ему лицо быстро меняющейся жизни, пробудила в нем чувство кровной связи с народом и сознание общественной ответственности за свое писательское дело.
На смену мистическим видениям в таинственных храмах приходят реальные, неприукрашенные картины человеческого горя:
Мы встретились с тобою в храме
И жили в радостном саду,
Но вот зловонными дворами
Пошли к проклятью и труду.
Мы миновали все ворота
И в каждом видели окне,
Как тяжело лежит работа
На каждой согнутой спине…
Внимание Блока все больше привлекают “новые люди”, поднимающиеся на арену истории “из тьмы погребов”, – люди-труженики, творцы завтрашнего дня. В поэте просыпается чувство общественной активности. Сам он ищет гражданской отваги, “отважной красоты” и гневно обличает тех, кто остается слеп и глух к запросам жизни.
Я вижу: ваши девы слепы,
У юношей безогнен взор.
Назад! Во мглу! В глухие склепы!
Вам нужен бич, а не топор!
Блок не шадит и самого себя – за то, что и ему не хватает отваги, за то, что, искренне скорбя о ниших и бедных, он и хочет и не смеет “убить”-
Отомстить малодушным, кто жил без огня,
Кто так унижал мой народ и меня!
Кто запер свободных и сильных в тюрьму,
Кто долго не верил огню моему,
Кто хочет за деньги лишить меня дня,
Собачью покорность купить у меня…
Поражение первой русской революции Блок воспринял крайне тяжело, говорил, что оно подорвало “лучшие надежды”. Однако временное торжество реакции он все же правильно оценил как “случайную победу” палачей народа и не потерял спасительной веры в будущее.
Эй, встань, и загорись, и жги!
Эй, подними свой верный молот,
Чтоб молнией живой расколот
Был мрак, где не видать ни зги!
С таким призывом обращался поэт к русскому рабочему в 1907 году, в обстановке развернувшегося в стране жестокого контрреволюционного террора. И этой своей позиции он никогда не сдавал. В ряде статей и публичных докладов Блок звал интеллигенцию к сближению с народом, утверждая, что только с ним, с народом, “все пути”, что народ является единственным источником всякой “жизненной силы”, в том числе и творческой силы художника, поэта. В самое глухое время реакции у Блока складывается представление о “живой, могучей и юной России”, которая “мужает” в “сердце русской революции”. Он характеризует эту революционную Россию как “грозу”, с которой “никакой громоотвод не сладит”.