Category: Краткие содержания

В центре поэтического повествования находится трогательная любов­ная история пастуха и охотника Африко и нимфы Мензолы.

Мы узнаем, что в незапамятные времена во Фьезоле женщины особо чтили богиню Диану, которая покровительствовала целомуд­рию. Многие родители после рождения детей, кто по обету, а кто в благодарность, отдавали их Диане. Богиня охотно принимала всех в свои леса и рощи. У фьезоланских холмов образовалось девственное содружество, “все там тогда прозванием нимфы величались / И с луком и со стрелами являлись”. Богиня часто собирает нимф у свет­лого ручья или в лесной тени и подолгу беседует с ними о священном девственном обете, об охоте, ловле – излюбленных их занятиях. Диана была мудрой опорой дев, но находиться рядом с ними всегда не могла, так как имела много разных забот – “для всей земли ста­ралась / Дать от обид мужских она покров”. Поэтому, уходя, она ос­тавляла с нимфами свою наместницу, которой те беспрекословно Подчинялись.

Однажды в мае богиня приходит держать совет среди своего во­инского стана. Она уже в который раз напоминает нимфам, что рядом с ними не должно быть мужчин и каждая обязана себя блюс­ти, “та ж, кто обольстится, / Та жизни от руки моей лишится”. Де­вушки потрясены угрозами Дианы, но еще больше потрясен юноша Африке, случайный свидетель этого совета. Его взор прикован к одной из нимф, он любуется ее красотой и чувствует в своем сердце огонь любви. Но Диане пора в путь, нимфы следуют за ней, и их вне­запное исчезновение обрекает влюбленного на страдания. Единствен­ное, что он успевает узнать, это имя своей возлюбленной – Мензола. Ночью во сне юноше является Венера и благословляет его на поиски прекрасной нимфы, обещая ему свою помощь и поддержку. Обод­ренный сновидением, влюбленный, едва рассветает, отправляется в горы. Но день проходит напрасно, Мензолы нет, и огорченный Африко возвращается домой. Отец, догадываясь о причине печали сына, рассказывает ему семейное предание. Оказывается, дед юноши погиб от руки Дианы. Богиня-девственница застала его на берегу реки с одной из своих нимф и, разъяренная, пронзила стрелой сердца обоих, а кровь их превратила в чудный источник, сливающийся с рекой. Отец пытается освободить Африко от чар прекрасной нимфы, но уже поздно: юноша страстно влюблен и не склонен к отступлению. Он проводит все свое время у фьезоланских холмов, надеясь на долго­жданную встречу, и вскоре мечте его суждено сбыться. Но Мензола сурова: едва завидев юношу, она мечет в него копье, которое, к счас­тью, вонзается в крепкий дуб. Нимфа же неожиданно скрывается в лесной чаще. Африко безуспешно пытается ее отыскать. Он в страда­ниях проводит свои дни, ничто не радует его, он отказывается от пищи, с красивого лица исчезает юношеский румянец. Однажды пе­чальный Африко пас свое стадо и, склонившись над ручьем, беседовал с собственным отражением. Он клял свою судьбу, и слезы рекою ли­лись у него из глаз: “А я, как хворост на огне, сгораю, / И нет спасе­ния мне, нет мукам краю”. Но вдруг юноша вспоминает о Венере, обещавшей помочь ему, и решает почтить богиню жертвоприноше­нием, веря в ее благосклонность. Одну овечку из стада он делит на две части и возлагает на кос­тер. Затем встает на колени и с мольбой обращается к богине любви – он просит, чтобы Мензола ответила взаимностью на его

Чувство. Слова его услышаны, ибо овца в огне поднялась “и часть одна с другой соединилась”. Увиденное чудо вселяет в юношу надеж­ду, и он, повеселевший и успокоившийся, погружается в сон. Венера, вновь явившись ему во сне, советует Африко переодеться в женское платье и обманным путем проникнуть к нимфам.

Наутро, вспомнив, что у матери хранится красивый наряд, Афри­ко переодевается в него и отправляется в путь. Ему удается под видом девушки войти в доверие к нимфам, он ласково беседует с ними, а потом они все вместе направляются к ручью. Нимфы разде­ваются и заходят в воду, Африко же, после долгих колебаний, тоже следует их примеру. Раздается отчаянный визг, и девушки бросаются врассыпную. А Африко, торжествуя, сжимает в объятиях рыдающую от ужаса Мензолу. Девичество ее против воли похищено, и несчаст­ная призывает смерть, не желая принимать ее от руки Дианы. Афри­ко, не переставая утешать и ласкать возлюбленную, рассказывает ей о своей любви, обещает счастливую жизнь вдвоем и уговаривает ее не бояться Дианиного гнева. Тихо уплывает печаль из сердца Мензолы, и на смену ей приходит любовь. Влюбленные договариваются встречать­ся у этого же ручья каждый вечер, ибо уже не мыслят жизни друг без друга. Но нимфа, едва оставшись одна, вновь вспоминает о своем позоре и проводит всю ночь в слезах. Африко с нетерпением ждет ее вечером у ручья, но возлюбленная не приходит. Воображение рисует ему разные картины, он терзается, горюет и решает подождать до следующего вечера. Но проходят день, неделя, месяц, а Африко так и не видит дорогого лица любимой. Наступает второй месяц, влюблен­ный доведен до отчаяния и, придя на место обещанной встречи, об­ращается к реке с просьбой носить отныне его имя, и вонзает себе в грудь копье. С тех пор люди в память о юноше, погибшем от любви, стали называть реку Африко.

А что же Мензола? Она, умея лицемерить, смогла убедить подруг, что сразила юношу стрелой и спасла свою честь. И с каждым днем она становилась все спокойнее и тверже. Но от премудрой нимфы Синедеккьи Мензола узнает, что зачала, и решает поселиться отдель­но от всех в пещере, надеясь на поддержку Синедеккьи. Меж тем во Фьезоле прибывает Диана, она интересуется у нимф, где ее любимица Мензола, и слышит, что ее давно уже в горах не видно и, может быть, она больна. Богиня в сопровождении трех нимф спускается к

Пещере. У Мензолы уже родился сын, и она играет с ним у реки. Диана в гневе превращает Мензолу в реку, которую нарекают ее именем, а сына разрешает отдать родителям Африко. Они в нем души не чают, растят младенца с любовью и заботой.

Проходит восемнадцать лет. Прунео становится прекрасным юношей. В те времена в Европе появился Атлант и основал город Фьезоле. Всех окрестных жителей он пригла­сил в свой новый город. Прунео за свои исключительные способности и ум избран правителем, народ его полюбил, и он “весь край, радея постоянно, /Из дикости к порядку обратил”. Атлант нашел ему не­весту, и род Африко продолжился в десяти сыновьях Прунео. Но в город приходит беда. Римляне разрушают фьезоле, его покидают все жители за исключением потомков Африко, которые там же постро­или себе дома и в них укрылись. Вскоре наступает мир и возникает новый город – Флоренция. Род Африко прибыл туда и был радушно принят местным населением. Его окружили любовью, почетом и ува­жением, члены рода породнились с известными флорентийцами и превратились в коренных жителей.

Заключительные строфы поэмы в форме традиционного обраще­ния к всесильному владыке Амуру звучали настоящим гимном любви, преображающей жизнь и человека.

Через базарную площадь идет полицейский надзиратель Очумелов. Он видит бегущую собаку, которую догоняет и хватает ругающийся мужик. Собирается толпа. Мужик показывает толпе покусанный палец. Очумелов настроен решительно: “Я покажу вам, как собак распускать! Елдырин, – обращается он к городовому, – узнай, чья это собака, и составляй протокол! А собаку истребить надо. Немедля!” После того, как Очумелов узнает, что возможный хозяин собаки – генерал Жигалов, вся его решительность пропадает. Он обращается к городовому: “Сними-ка, Елдырин, с меня пальто, жарко стало”, а затем говорит пострадавшему Хрюкину: “Ты, должно быть, расковырял палец гвоздиком!” В это время городовой начинает сомневаться в том, что это собака генерала: “у него все больше легавые”. Очумелов меняется на глазах, и теперь он снова решителен: “Я и сам знаю. У генерала собаки дорогие, породистые, а эта – черт знает что! Ты, Хрюкин, пострадал и дела этого так не оставляй!” Голос из толпы кричит: “Вестимо, генеральская!” Очумелов снова сомневается. “Надень-ка, Елдырин, на меня пальто… ветром подуло”, – просит он городового, а Хрюкину говорит: “Болван, опусти руку! Нечего свой дурацкий палец выставлять! Сам виноват!”

По площади идет генеральский повар Прохор. На вопрос, их ли это собака, он отвечает: “Этаких у нас отродясь не бывало!” Очумелов говорит: “Я же говорил! Она бродячая! Истребить, вот и все”. А Прохор продолжает: “Это генералова брата”. Лицо Очумелова заливается улыбкой умиления: “Да разве братец ихний приехали, Владимир Иваныч? Так это ихняя собачка? Очень рад… Собачонка ничего себе… Шустрая такая… Цап этого за палец!” Прохор забирает собаку. Толпа хохочет над Хрюкиным, а Очумелов грозит ему: “Я еще доберусь до тебя!” – и продолжает свой путь по базарной площади.

ФРАНЦУЗСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Робер Мерль (Robert Merle)

Разумное животное

(Un animal doue de raison)

Роман (1967)

Семидесятые годы нынешнего века. Профессор Севилла. давно и успешно изучает дельфинов. Поистине удивительные способности этих животных, а главное – их разум, вызывают всеобщий интерес – как у любопытствующей публики, так и у различных ведомств. В Соединенных Штатах, где живет и работает профессор Севилла, ежегодно на дельфинологию расходуется пятьсот миллионов долларов. И среди организаций, вкладывающих большие деньги в изучение дельфинов, немало тех, кто работает на войну.

Севилла пытается обучить дельфинов человеческой речи. Его работу опекают сразу два конкурирующих разведведомства; одно он условно называет “голубым”, а другое – “зеленым”. По его мнению, одни следят за ним с оттенком враждебности, другие – с оттенком благожелательности. И хотя Севилла интересуется исключительно своей работой, природное чувство справедливости нередко заставляет его задумываться над правильностью политики, проводимой его страной и президентом. Особенно это касается войны во Вьетнаме, которую США ведут давно и безуспешно.

Обоим ведомствам известен каждый шаг профессора, даже как и с кем он занимается любовью. Слежка за его личной жизнью особен но бесит профессора: темпераментный Севилла, в жилах которого течет немало южной крови, разведен и часто заводит романы, надеясь встретить женщину своей мечты. Впрочем, похоже, наконец это ему удается: его теперешняя ассистентка Арлетт Лафей становится его возлюбленной, а потом женой.

Кроме мисс Лафей, на станции Севиллы работают Питер, Майкл, Боб, Сюзи, Лизбет и Мэгги. Все они очень разные: Питер и Сюзи – прекрасные работники; Майкла больше интересует политика, он придерживается левых взглядов и выступает против войны во Вьетнаме, Мэгги – вечная неудачница в личной жизни; Лизбет нарочито подчеркивает свою независимость, а Боб – тайный информатор одного из ведомств.

Профессор Севилла добивается поразительных успехов: дельфин Иван начинает говорить. Чтобы Фа, как дельфин сам себя называет, не было одиноко, профессор подсаживает к нему “дельфинку” Бесси, или, как произносит Фа, Би. Неожиданно Фа перестает говорить. Существование лаборатории поставлено под угрозу. Тогда Севилла применяет к Ивану метод “кнута и пряника”: дельфинам дают рыбу только тогда, когда Фа попросит ее словами. Результат малоутешителен: Фа добивается рыбы минимумом слов. Тогда у него забирают самку и ставят условие: Фа говорит, и ему отдают Би. Фа соглашается. Теперь обучение Фа и Би идет поистине семимильными шагами.

Работа лаборатории засекречена, но увлеченный Севилла не придает этому значения. Неожиданно его вызывают “на ковер>. Некий мистер Адаме упрекает профессора в том, что из-за его небрежности, произошла утечка секретной информации – уволившаяся Элизабет Доусон передала русским секретную информацию о работе лаборатории и заявила, что поступила так по указанию самого профессора. Впрочем, Адамс знает, что это ложь: Элизабет сделала подобное заявление из ревности. Однако он весьма недвусмысленно предупреждает Севиллу о необходимости быть более бдительным, иначе его отстранят от работы. В конце концов Севилла, горячо привязанный к своим питомцам, соглашается на компромисс: обнародовать результаты своего эксперимента, но в той форме, в какой ему дозволят.

Севилле разрешают устроить пресс-конференцию с дельфинами: “там” понимают, что, раз противнику уже известно об этой работе, не имеет смысла дальше держать ее в секрете, лучше самим обнародовать ее в самой что ни на есть броской, околонаучной форме. Тем более что Севилла не подозревает, для каких целей “там” намереваются использовать обученных им дельфинов…

Пресс-конференция с Фа и Би становится настоящей сенсацией. Дельфины разумно отвечают на самые разные вопросы: от “Каково ваше отношение к президенту Соединенных Штатов?” до “Ваша любимая актриса?” В своих ответах Фа и Би проявляют недюжинную эрудицию и несомненное чувство юмора. Журналисты узнают, что дельфины научились не только разговаривать, но и читать и смотреть телепередачи. И, как все единодушно отмечают, Фа и Би любят людей.

Соединенные Штаты охватывает дельфиномания: пластинки с записью пресс-конференции раскупаются мгновенно, всюду продаются игрушечные дельфины, в моду вошли костюмы “а 1а дельфин”, все танцуют “дельфиньи” танцы… А другие страны напуганы еще одним научным достижением США, их правительства лихорадочно размышляют над тем, как скоро американцы смогут использовать дельфинов в военных целях…

Севилла пишет популярную книгу о дельфинах, и она имеет головокружительный успех. Профессор становится миллионером, но он по-прежнему увлечен работой и ведет скромный образ жизни. Беда приходит неожиданно: в отсутствие Севиллы Боб увозит из лаборатории Фа и Би, а профессору заявляют, что таков приказ.

Разгневанный Севилла хочет покинуть страну, но его не выпускают. Тогда он покупает маленький остров в Карибском море и поселяется там вместе с Арлетт, на свои средства основывает лабораторию и начинает заново работать с дельфинами. Одна из них – Дэзи не только учится говорить, но и обучает профессора дельфиньему языку.

Неожиданно мир потрясает известие: американский крейсер “Литл Рок” уничтожен атомным взрывом в открытом море близ Хайфона. Виновником взрыва называют Китай, в Америке начинается антикитайская истерия, идет травля всех выходцев из Юго-Восточной Азии. Президент США готов объявить войну Китаю, иего поддерживают большинство американцев. Советский Союз предупреждает, что последствия американской агрессии против Китая могут быть необратимы.

К Севилле приезжает Адаме, Он сообщает, что Фа и Би выполнили некое задание конкурирующего ведомства, и ему надо узнать, в чем оно состояло, Он хочет вернуть Севилле дельфинов с условием, что профессор передаст ему запись их рассказа. Адаме говорит, что, вернувшись с задания, дельфины перестали разговаривать, и он надеется, что Севилле удастся их разговорить. Он же сообщает Севилле о гибели Боба, который работал с Фа и Би.

Привозят дельфинов. Фа и Би отказываются не только говорить, но и брать рыбу из рук Севиллы, Профессор на языке свистов пытается выяснить, что случилось, и узнает, что “человек нехороший”.

Возникает еще одна проблема: Дэзи иее избранник Джимне хотят уступать гавань новым дельфинам. Севилла уводит Фа и Би в удаленный грот.

Ночью на остров нападают военные и убивают дельфинов в гавани. Все считают, что погибли Фа и Би, только Севилла и Арлетт знают правду, но они молчат. Приезжает Адаме, чтобы убедиться в гибели дельфинов и узнать, успели ли они что-нибудь рассказать профессору. Покидая остров, Адаме предупреждает, что Севиллу, скорей всего, ждет участь дельфинов.

Севилла и Арлетт отправляются в грот Фа и Би рассказывают, как их обманом заставили взорвать крейсер “Литл Рок”. Те, кто послал их, сделали все, чтобы они погибли вместе с крейсером, и только чудом им удалось спастись. Они рассказали обо всем Бобу, но тот им не поверил. С тех пор они не желают разговаривать с людьми.

Военные окружают остров. Севилла и Арлетт решают бежать на Кубу, чтобы оттуда поведать миру правду о действиях американской военщины. Под покровом ночи они садятся в лодку, с помощью дельфинов бесшумно минуют заградительные посты и плывут по теплым водам Карибского моря.

Е В. Морозова

Андрей Георгиевич Битов

Пушкинский дом

Роман (1971)

Жизнь Левы Одоевцева, потомка князей Одоевцевых, протекает без особенных потрясений. Нить его жизни мерно струится из чьих-то божественных рук. Он ощущает себя скорее однофамильцем, чем потомком своих славных предков. Дед Левы был арестован и провел свою жизнь в лагерях и ссылках. В младенчестве Лева, зачатый в роковом 1937 г., тоже переместился вместе с родителями в сторону “глубины сибирских руд”; впрочем, все обошлось благополучно, и после войны семья вернулась в Ленинград.

Левин папа возглавляет в университете кафедру, на которой когда-то блистал дед. Лева растет в академической среде и с детства мечтает стать ученым – “как отец, но покрупнее”. Окончив школу, Лева поступает на филологический факультет.

В квартиру Одоевцевых после десяти лет отсутствия возвращается из заключения прежний сосед Дмитрий Иванович Ювашов, которого все называют дядя Диккенс, человек “ясный, ядовитый, ничего не ждущий и свободный”. Все в нем кажется Леве привлекательным: его брезгливость, суховатость, резкость, блатной аристократизм, трезвость отношения к миру. Лева часто заходит к дяде Диккенсу, и даже книги, которые он берет у соседа, становятся восполнением детства.

Вскоре после появления дяди Диккенса семье Одоевцевых позволяют вспомнить о деде. Лева впервые узнает, что дед жив, рассматривает на фотографиях его красивое молодое лицо – из тех, что “уязвляют безусловным отличием от нас и неоспоримой принадлежностью человеку”. Наконец приходит известие, что дед возвращается из ссылки, и отец едет встречать его в Москву. На следующий день отец возвращается один, бледный и потерянный. От малознакомых людей Лева постепенно узнает, что в юности отец отказался от своего отца, а потом и вовсе критиковал его работы, чтобы получить “тепленькую” кафедру. Вернувшись из ссылки, дед не захотел видеть своего сына.

Лева отрабатывает для себя “гипотезу деда”. Он начинает читать дедовы работы по лингвистике и даже надеется отчасти использовать дедову систему для курсовой работы. Таким образом, он извлекает некоторую пользу из семейной драмы и лелеет в своем воображении красивое словосочетание: дед и внук…

Деду дают квартиру в новом доме на окраине, и Лева идет к нему “с новеньким бьющимся сердцем”. Но вместо того человека, которого он создал в своем воображении, Леву встречает инвалид с красным, задубевшим лицом, которое поражает своей неодухотворенностью. Дед пьет с друзьями, растерянный Лева присоединяется к компании. Старший Одоевцев не считает, что его посадили незаслуженно. Он всегда был серьезен и не принадлежит к тем ничтожным людям, которых сначала незаслуженно посадили, а теперь заслуженно выпустили. Его оскорбляет реабилитация, он считает, что “все это” началось тогда, когда интеллигент впервые вступил в дверях в разговор с хамом, вместо того чтобы гнать его в шею.

Дед сразу замечает главную черту своего внука: Лева видит из мира лишь то, что подходит его преждевременному объяснению; необъясненный мир приводит его в панику, которую Лева принимает за душевное страдание, свойственное только чувствующему человеку. Когда опьяневший Лева пытается обвинить в чем-то своего отца, дед в ярости выгоняет внука – за “предательство в семени”.

Лева Одоевцев с детства перестал отмечать про себя внешний мир, то есть усвоил единственный способ, позволивший многим русским аристократам выжить в двадцатом веке. Окончив филфак, Лева поступает в аспирантуру, а потом начинает работать в знаменитом Пушкинском доме Академии наук. Еще в аспирантуре он пишет талантливую статью “Три пророка”, которая поражает всех внутренней свободой и летящим, взмывающим слогом. У Левы появляется определенная репутация, ровный огонь которой он незаметно поддерживает. Он занимается только незапятнанной стариной и таким образом приобретает доверие в либеральной среде, не становясь диссидентом. Только однажды он оказывается в тяжелой ситуации. Левин близкий друг “что-то не то” написал, подписал или сказал, и теперь предстоит разбирательство, во время которого Лева не сможет отмолчаться. Но тут вмешивается стечение всех мыслимых обстоятельств: Лева заболевает гриппом, уходит в отпуск, срочно отзывается в Москву, выигрывает в лотерею заграничную поездку, у него умирает дед, к нему возвращается старинная любовь… К Левиному возвращению друга уже нет в институте, и это несколько портит Левину репутацию. Впрочем, вскоре Лева обнаруживает, что репутация в незавышенном виде даже более удобна, спокойна и безопасна.

У Левы есть три подруги. Одна из них, Альбина, умная и тонкая женщина Левиного круга и воспитания, любит его, бросает ради него мужа – но остается нелюбимой и нежеланной, несмотря на повторяющиеся встречи. Другая, Любаша, проста и незамысловата, и отношениям с ней Лева не придает значения. Он любит только Фаину, с которой его в день окончания школы познакомил одноклассник Митишатьев. На следующий день после знакомства Лева приглашает Фаину в ресторан, с трепетом решается взять за руку и неудержимо целует в парадном.

Фаина старше и опытнее Левы. Они продолжают встречаться. Леве постоянно приходится выгадывать деньги на рестораны и многочисленные дамские мелочи, часто занимать у дяди Диккенса, тайно продавать книги. Он ревнует Фаину, уличает в неверности, но не в силах с ней расстаться. Во время одной вечеринки Лева обнаруживает, что Фаина и Митишатьев незаметно исчезли из комнаты и дверь в ванную заперта. Остолбенев, он ожидает Фаину, машинально щелкая замком ее сумочки. Заглянув наконец в сумочку, Лева обнаруживает там кольцо, которое, по словам Фаины, дорого стоит. Думая о том, что у него нет денег, Лева кладет кольцо в карман.

Когда Фаина обнаруживает пропажу, Лева не признается в содеянном и обещает купить другое кольцо, надеясь выручить деньги за украденное. Но оказывается, что Фаинино кольцо слишком дешевое. Тогда Лева просто возвращает кольцо, уверяя, что купил его с рук за бесценок. Фаина не может возразить и вынуждена принять подарок. Лева леденеет от неизвестного ему удовлетворения. После этой истории наступает самый продолжительный и мирный период в их отношениях, после которого они все-таки расстаются.

В ноябрьские праздники 196… года Лева оставлен дежурить в здании института. К нему приходит давний друг-враг и коллега Митишатьев. Лева понимает, что воздействие на нею Митишатьева сродни воздействию Фаины: оба они питаются Левой, получают удовольствие, унижая его. Митишатьев рассуждает о евреях, которые “портят наших женщин”. Лева легко опровергает заявление Митишатьева о неталантливости евреев, приводя довод о том, что Пушкин был семитом. Митишатьев говорит, что собирается духовно задавить Леву, а потом перевернуть весь мир: “Я ощущаю в себе силы. Были “Христос – Магомет – Наполеон”, – а теперь я. Все созрело, и мир созрел, нужен только человек, который ощущает в себе силы”.

Митишатьев приводит своего дипломника Готтиха, предупреждая Леву, что тот – стукач. Барон фон Готтих пишет в патриотические газеты стихи о мартенах или матренах, что дает Митишатьеву повод поиздеваться над осколками-аристократами. Чтобы скрасить Леве предполагаемое одиночество, не зная о его гостях, приходит Исайя Борисович Бланк. Это сотрудник института на пенсии, один из благороднейших людей, которых Леве приходилось встречать в жизни. Бланк не только чрезвычайно опрятен внешне – он не может говорить о людях плохо.

Бланк, Митишатьев, Готтих и Лева пьют вместе. Они говорят о погоде, о свободе, о поэзии, о прогрессе, об евреях, о народе, о пьянстве, о способах очистки водки, о кооперативных квартирах, о Боге, о бабах, о неграх, о валюте, об общественной природе человека и о том, что деться некуда… Спорят о том, любила ли Наталья Николаевна Пушкина. Приходят какие-то девушки Наташи. Митишатьев излагает Леве свою жизненную философию, в том числе и “Правило правой руки Митишатьева”: “Если человек кажется дерьмом, то он и есть дерьмо”. Время от времени Лева ощущает пьяные провалы памяти. В один из таких провалов Митишатьев оскорбляет Бланка, а потом уверяет, что Лева при этом улыбался и кивал.

Митишатьев говорит о том, что не может жить на земле, пока есть Лева. Он оскорбляет и Фаину, и этого Лева уже не выдерживает.

Они с Митишатьевым дерутся, и Митишатьев разбивает посмертную маску Пушкина. Это оказывается последней каплей – Лева вызывает его на дуэль на музейных пистолетах. Звучит выстрел – Лева падает.

Митишатьев уходит, прихватив с собой чернильницу Григоровича.

Придя в себя, Лева с ужасом обнаруживает, какой разгром учинен в музейном помещении.

Но оказывается, что с помощью Альбины, работающей в этом же институте, и дяди Диккенса все очень быстро приводится в порядок.

Чернильницу Григоровича находят под окном, еще одну копию маски Пушкина приносят из подвала. На следующий день Лева обнаруживает, что ни один человек в институте не обращает внимания на свежие следы уборки и ремонта. Заместитель директора вызывает его только для того, чтобы поручить сопровождать по Ленинграду американского писателя.

Лева водит американца по Ленинграду, показывает ему памятники и рассказывает о русской литературе. И все это – русская литература, Петербург (Ленинград), Россия – Пушкинский дом без его курчавого постояльца.

Оставшись в одиночестве, Лева стоит над Невой на фоне Медного всадника, и ему кажется, что, описав мертвую петлю опыта, захватив длинным и тяжелым неводом много пустой воды, он вернулся в исходную точку. Вот он и стоит в этой точке и чувствует, что устал.

Т. А. Сотникова

АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Кэтрин Энн Портер (Katherine Anne Porter)

Корабль дураков

(Ship of Fools)

Роман (1962)

Август 1931 г. Из мексиканского порта Веракрус отплывает немецкий пассажирский пароход “Вера”, который в середине сентября должен прибыть в Бремерхафен. Из раздираемой политическими страстями Мексики корабль следует в Германию, где поднимает голову национал-социализм. Разноликое пассажирское сообщество – немцы, швейцарцы, испанцы, кубинцы, американцы – в совокупности своей составляют срез современного социума в преддверии великих потрясений, и портреты этих типических представителей человечества отличаются психологической точностью, к которой добавлена беспощадность карикатуриста.

Поначалу жизнь на корабле идет обычным образом: пассажиры знакомятся, обмениваются ритуальными репликами. Но постепенно в речах некоторых из них начинают проскальзывать красноречивые фразы, за которыми пока еще не оформленная официально, существующая на бытовом уровне идеология тоталитаризма, пытающаяся заявить о себе во всеуслышание, начертаться на знаменах и повести уверовавших в последний и решительный бой с врагами нации.

Лиззи Шпеккенкикер, торгующая дамским бельем, будет твердить, что на настоящем немецком говорят только в родном Ганновере; фрау Риттендорф, отставная гувернантка, запишет в дневнике, что верит во всепобеждающую роль расы; а горбун герр Глокен своим жалким видом наведет ее на размышления, что детей, рождающихся с физическими недостатками, надо умерщвлять в интересах человечества.

Похожим образом рассуждает и герр Рибер, издатель женского журнала. Он намерен просвещать дамские умы статьями о важнейших проблемах современности. Он хвастливо сообщает, что уже договорился с одним светилом насчет высоконаучного трактата о необходимости уничтожения калек и прочих неполноценных. Когда кокетничающая с ним Лиззи спрашивает, как помочь несчастным обитателям нижней палубы, где путешествуют испанцы-поденщики, тот отвечает: “Загнать в большую печь и пустить газ”, чем повергает свою собеседницу в пароксизмы хохота.

Еще до прихода к власти нацистов, до установления тоталитарного режима обыватели-пассажиры проявляют удивительную политическую дальновидность.

Когда выясняется, что у немца Фрейтага жена еврейка, пароходный бомонд единодушно изгоняет из своих рядов осквернителя расы. Его сажают за один столик с коммерсантом Левенталем, поставляющим в католические церкви предметы религиозного обихода. Еврей Левенталь, в свою очередь, обливает презрением Фрейтага и особенно его отсутствующую жену – вышла замуж за “гоя” и осквернила чистоту своей расы.

Исподволь на пароходе, которым командует капитан Тиле, устанавливается прообраз великого рейха. Пока что до открытого террора дело не доходит, но пароходное большинство, включая корабельного идеолога, глубокомысленного глупца профессора Гуттена, психологически уже приняло “новый порядок”. Нужен только фюрер. В таковые жаждет попасть страдающий от несварения желудка и ощущения нереализованных возможностей капитан Тиле. Он смотрит американский гангстерский фильм и мечтает о власти: “он втайне упивался этой картиной. Беззаконие, кровожадное безумие вспыхивает опять и опять, в любой час, в любом неизвестном месте, – его и на карте не сыщешь, – но всегда среди людей, которых по закону можно и нужно убивать, и всегда он, капитан Тиле, в центре событий, всем командует и управляет”.

Скромное обаяние фашизма пленяет не одних лишь несостоявшихся героев вроде герра Рибера и капитана Тиле. Тихие, кроткие существа находят в идее власти расового или классового избранничества немалое утешение. Вполне симпатичная фрау Шмитт, страдавшая от пошляка герра Рибера и сочувствовавшая Фрейтагу после изгнания последнего из “чистого” общества, вдруг исполняется уверенности в себе, решимости отныне и впредь отстаивать свои права в борьбе с обстоятельствами: “Душа фрау Шмитт возликовала, теплой волной омыло ее ощущение кровного родства с великой и славной расой: пусть сама она мельчайшая, ничтожнейшая из всех, но сколько у нее преимуществ!”

Большинство персонажей вырваны из привычной оседлости, лишены прочных корней. Фрау Шмитт везет тело умершего мужа на родину, где она давно не была. Директор немецкой школы в Мексике Гуттен возвращается в Германию, хотя там его ожидает полная неизвестность. Меняют Мексику на Швейцарию бывший владелец отеля Лутц с женой и дочерью восемнадцати лет. Многие не знают, что такое тепло домашнего очага, другие, напротив, задыхаются в его удушливой атмосфере (Карл Баумгартнер, адвокат, – безнадежный пьяница, а его жена обозлена на весь мир). Эти блуждающие атомы по законам социальной химии вполне способны слиться в тоталитарную массу.

Массовые тоталитарные движения, напоминает Портер давнюю социологическую истину, возникают, когда инертная середина проходит обработку сверху и снизу – проникается идеями, что вырабатывает интеллектуальная элита, заряжается энергией деклассированных элементов. Когда интеллектуальное и криминальное работают в унисон, рождается единый порыв. Респектабельные буржуа Портер шокированы низменными инстинктами испанских танцоров, они возмущены, когда те ураганом проходят по магазинчикам Тенерифе, экспроприируя все, что плохо лежит, а затем вовлекают пассажиров в жульническую лотерею, разыгрывая краденое. Но моралисты из первого и второго классов и не подозревают, что между ними и “плясунами” существуют куда более прочные связи, чем может показаться. Криминальная аморальность танцоров лишь оттеняет потаенную бессовестность риберов и тиле, которые еще покажут себя в годы нацизма.

Выписывая мрачный коллективный портрет будущих верноподданных фюрера, Портер не делает скидки представителям других наций.

Угасает любовь между американцами Дженни Браун и Давидом Скоттом, гибнет в борьбе самолюбий. Дженни, кстати сказать, слишком увлекалась борьбой за права тех, к кому имела самое отдаленное отношение, а постоянное недовольство и озлобленность художника Дэвида – опасный симптом творческой несостоятельности.

Герои Портер весьма преуспели в науке ненависти. Арийцы ненавидят евреев, евреи в лице коммерсанта Левенталя – арийцев. Юный Иоганн ненавидит своего дядю Виллибальда Граффа, умирающего проповедника, за которым он ухаживает, словно сиделка, из боязни остаться без наследства. Инженер Дэнни из Техаса убежден, что негры – существа низшего порядка, а его помыслы сосредоточены на деньгах, женщинах и гигиене. Вроде бы неглупая и незлая миссис Тредуэлл мечтает о том, чтобы к ней не приставали окружающие и не докучали своими идиотскими проблемами. Она презирает Лиззи Шпеккенкикер, но спокойно’рассказывает ей семейную тайну Фрейтага, которую тот поведал ей в минуту откровения. А во время вечеринки с танцами и лотереей миссис Тредуэлл, налившись в одиночку, страшно избивает незадачливого Дэнни, преследовавшего испанскую танцовщицу и ошибшегося дверью. Она лупит его каблуком туфли по лицу, словно вымещая на нем все накопившиеся за долгие годы обиды и разочарования.

Швед Хансен вроде бы радикал. “Убивайте врагов, а не друзей”, – кричит он подравшимся пассажирам с нижней палубы. Он отпускает гневные реплики насчет современного общества – и вроде бы по делу, но Фрейтаг подметил в этом торговце маслом “свойство, присущее почти всем людям: их отвлеченные рассуждения и обобщения, жажда Справедливости, ненависть к тирании… слишком часто лишь маска, ширма, а за ней скрывается какая-нибудь личная обида, весьма далекая от философских абстракций, которые их вроде бы волнуют”.

Пожар взаимной ненависти полыхает на корабле, прячась за необходимостью соблюдать приличия и выполнять инструкции. Вежлив и предусмотрителен судовой казначей, уже много лет испытывающий желание поубивать всех, кому вынужден улыбаться и кланяться. Негодует горничная, которой велено принести чашку бульона псу Гуттенов. Старый бульдог был выброшен за борт озорными детьми испанских танцоров, но кочегар-баск спас его – ценой собственной жизни, поступок, озадачивший пассажиров первого и второго классов. Гневный монолог горничной – “собаку богача поят мясным бульоном, а бульон сварен из костей бедняков” – перебивает мальчишка-коридорный: “А по мне пускай оба, и пес, и кочегар, – утонули бы, и ты с ними, старая дура…” Ну, а праздник на корабле становится настоящей баталией, когда под влиянием алкоголя и общего возбуждения обыватели превращаются в варваров. Миссис Тредуэлл расправляется с Дэнни, Хансен разбивает бутылку о голову Рибера, который его всегда раздражал. Идет война всех со всеми…

Впрочем, после вечерней вакханалии жизнь на корабле снова входит в привычное русло, и вскоре корабль входит в порт назначения. Под звуки “Танненбаума” пассажиры без лишних слов сходят на сушу. Впереди неизвестность.

С. Б. Белов

Виктор Сергеевич Розов

В поисках радости

Комедия (1957)

В старой московской квартире живет Клавдия Васильевна Савина. У нее четверо детей, все живут с нею. Старший Федор – химик, кандидат наук, недавно женился. Его жену зовут Лена. Дочь Татьяна – ей девятнадцать лет – учится в институте. Восемнадцатилетний Николай работает в ремонтных мастерских. Младшему – Олегу – пятнадцать.

Утром Лена спешит на распродажу чешских сервантов. Им скоро должны дать отдельную квартиру, и поэтому Лена целыми днями простаивает в очередях за красивой, дорогой мебелью. Комната, в которой происходит действие пьесы, вся заставлена уже купленной мебелью. Мебель закрыта чехлами и тряпками, и к ней никто не прикасается, так как Лена боится что-либо “попортить”. Она говорит с мужем только о мебели и о деньгах, “точит его и точит”.

К Савиным заходят Иван Никитич Лапшин и его сын Гена. Они вот уже который год приезжают в Москву к брату Ивана Никитича, который Савиным – сосед. Лапшин пришел попросить “заварочки”. Гене неловко. Он влюблен в Таню и стесняется своего отца, который предпочитает занять у другого, чем потратить свое. Иван Никитич все пытается женить сына и для этого купил ему аккордеон, чтобы “девок приманивал”, так как с инструментом “уважение будет”. Он считает, что молодежь растет слишком умная, много стала рассуждать. За завтраком он смеется над сыном, при всех рассказывая о нем разные смешные и нелепые подробности. Олег сочувствует Гене и, когда Лапшин пытается поучать и его, взрывается и делает Лапшину замечание. Тот обижается и уходит.

Олег извиняется перед Геной и говорит, что не терпит, когда людей оскорбляют. Гена же говорит, что со временем Олег к этому привыкнет. Он бесстрастно рассказывает о том, что отец бьет его и мать. Олег в ужасе, а Гена говорит, что “дубленой коже износу нет”, вытаскивает из отцовского пиджака сотню, прячет. Олег опять ужасается, но для Гены – все в порядке вещей.

К Федору заходит Леонид Павлович. Ему тридцать два года, он аспирант, хорошо зарабатывает, родители сейчас в Китае. Леонид ухаживает за Таней. Гена, увидев его, хочет уйти, но Олег останавливает его, чтобы тот посмотрел на рыбок, аквариум с которыми стоит на окне. Отходя от окна, Олег прыгает через новый письменный стол, за которым Федор разрешил Тане позаниматься, и опрокидывает пузырек с чернилами. Чернила заливают стол. Олег в ужасе. Они с Геной тщетно пытаются вытереть лужу. Гена собирается брать вину на себя, но Олег не соглашается: должна же Лена понять, что он сделал это нечаянно.

Лена привозит сервант. Она сияет, любуется вещью и рассказывает, что она из-за него вынесла. Олег пытается заговорить с ней, но она отмахивается, заводит разговор с Таней о Леониде, уговаривает ее выйти за него замуж, так как он – блестящая партия. Олегу наконец удается все рассказать. Перед этим он берет с Лены слово, что та не будет его ругать. Но Лена словно с цепи срывается, обзывает Олега “гадиной” и “хулиганом”, а узнав, что это произошло из-за рыб, хватает аквариум и швыряет его в окно. Олег бросается за ними во двор, но не успевает: рыб съедают кошки. Вернувшись, он, плача, срывает чехлы с мебели, хватает саблю, висящую над диваном, и начинает рубить вещи. Потом убегает. Гена и Коля бросаются за ним. Лена, как безумная, мечется от вещи к вещи. Федор растерянно бегает за ней следом.

Часть вещей выносят. Лене плохо. Дядя Вася – сосед Савиных – обещает починить испорченную мебель. Клавдия Васильевна беспокоится, что Олег убежал из дома. Леонид и Таня остаются одни. Леонид использует момент, чтобы еще раз напомнить Тане о своих чувствах. Таня его не слушает: ей нужно выговориться. Она вспоминает, как дружно и счастливо они жили когда-то. Теперь все это изменилось, так как изменился Федор, которого все очень любили. Таня интересуется, как к Федору относятся на работе. Леонид говорит, что их коллектив – вечная склока, борьба. Федор “танцует на прежней высоте, желая взять от нее все”. Ему стали завидовать. По словам Леонида, Федор вырабатывает свое поведение в жизни. Таня поражена и разочарована.

Федор пытается успокоить Лену. Та упрекает мужа, что он привык жить в “клоповнике целым кагалом”, что ему на нее наплевать, что все ее оскорбляют и ненавидят и что она больше здесь жить не желает ни одного дня. уходит. Федор пытается оправдать Лену перед матерью. Но она только сожалеет, что сын становится другим, мещанином, что он давно уже забросил свое “заветное” дело и вряд ли у него будут силы его продолжить. Говорит, что хорошая жена должна в первую очередь заботиться о человеческом достоинстве своего мужа. Федора зовет Лена. Разговор прерывается.

Приходят Олег и Геннадий, который прятал Олега в своей комнате, пока не улегся скандал. Гену уводит отец – собираться домой. Входят Федор и Лена. Лена пытается побить Олега. Федор их разнимает. Когда Лена уходит, Олег говорит, что отдаст все деньги за мебель, когда вырастет, и замечает, что Федор плачет. Приходит Гена и дарит Олегу новый аквариум. Олег сначала радуется, но, вспомнив, что рыбы куплены на украденную сотню, отказывается от подарка.

Лена просит Леонида пустить их с Федором до осени пожить к себе. Леонид согласен. Федор не рад переезду. Гена просит у Федора взаймы сто рублей. Лена ему отказывает, но под уговорами мужа все же дает деньги. Гена приносит ей в залог аккордеон.

Когда Гена и Таня остаются одни, тот дарит Тане духи и признается в любви. Таня удивлена красноречием Гены. Она зовет его с отцом выпить чаю перед отъездом. Неожиданно Гена признается отцу, что украл у него деньги, и отдает ему сотню. Олег бежит в коридор и приносит аквариум, подаренный Геной, ставит его на место прежнего. За столом опять спор. Клавдия Васильевна уверена, что Лена за вещи продает лучшие человеческие качества, что жизнь слишком коротка, чтобы оставлять все, к чему стремишься, только для того, чтобы обставить квартиру. Таня называет Лену прорвой. Лена же говорит, что они ее никогда не поймут и что им лучше жить врозь. Клавдия Васильевна против Фединого переезда. Федор колеблется, но под давлением Лены и Леонида уступает им. Он отдает матери свою главную рукопись и просит сохранить ее.

Лапшин в гневе, что Гена признался о деньгах при всех, хочет его побить, но тот в первый раз оказывает ему сопротивление. Гена сильнее отца и с этого момента запрещает ему бить себя и мать. Лапшин удивлен и очень горд поведением сына. Таня зовет Гену на будущий год в Москву, обещает написать. Леонид, Федор и Лена уезжают.

Ю. В. Полежаева

Это трагедия о роке и свободе: не в том свобода человека, чтобы делать то, что он хочет, а в том, чтобы принимать на себя ответственность даже за то, чего он не хотел.

В городе Фивах правили царь Лаий и царица Иокаста. От дельфийского оракула царь Лаий получил страшное предсказание: “Если ты родишь сына, то погибнешь от его руки”. Поэтому, когда у него родился сын, он отнял его у матери, отдал пастуху и велел отнести на горные пастбища Киферона, а там бросить на съедение хищным зверям. Пастуху стало жалко младенца. На Кифероне он встретил пастуха со стадом из соседнего царства – Коринфского и отдал младенца ему, не сказавши, кто это такой. Тот отнес младенца к своему царю. У коринфского царя не было детей; он усыновил младенца и воспитал как своего наследника. Назвали мальчика – Эдип.

Эдип вырос сильным и умным. Он считал себя сыном коринфского царя, но до него стали доходить слухи, будто он приемыш. Он пошел к дельфийскому оракулу спросить: чей он сын? Оракул ответил: “Чей бы ты ни был, тебе суждено убить родного отца и жениться на родной матери”. Эдип был в ужасе. Он решил не возвращаться в Коринф и пошел, куда глаза глядят. На распутье он встретил колесницу, на ней ехал старик с гордой осанкой, вокруг – несколько слуг. Эдип не вовремя посторонился, старик сверху ударил его стрекалом, Эдип в ответ ударил его посохом, старик упал мертвый, началась драка, слуги были перебиты, только один убежал. Такие дорожные случаи были не редкостью; Эдип пошел дальше.

Он дошел до города Фив. Там было смятение: на скале перед городом поселилось чудовище Сфинкс, женщина с львиным телом, она задавала прохожим загадки, и кто не мог отгадать, тех растерзывала. Царь Лаий поехал искать помощи у оракула, но в дороге был кем-то убит. Эдипу Сфинкс загадала загадку: “Кто ходит утром на четырех, днем на двух, а вечером на трех?” Эдип ответил: “Это человек: младенец на четвереньках, взрослый на своих двоих и старик с посохом”. Побежденная верным ответом, Сфинкс бросилась со скалы в пропасть; Фивы были освобождены. Народ, ликуя, объявил мудрого Эдипа царем и дал ему в жены Лаиеву вдову Иокасту, а в помощники – брата Иокасты, Креонта.

Прошло много лет, и вдруг на Фивы обрушилось божье наказание: от моровой болезни гибли люди, падал скот, сохли хлеба. Народ обращается к Эдипу: “Ты мудр, ты спас нас однажды, спаси и теперь”. Этой мольбой начинается действие трагедии Софокла: народ стоит перед дворцом, к нему выходит Эдип. “Я уже послал Креонта спросить совета у оракула; и вот он уже спешит обратно с вестью”. Оракул сказал: “Эта божья кара – за убийство Лаия; найдите и накажите убийцу!” -“А почему его не искали до сих пор?” -“Все думали о Сфинкс, а не о нем”. – “Хорошо, теперь об этом подумаю я”. Хор народа поет молитву богам: отвратите ваш гнев от Фив, пощадите гибнущих!

Эдип объявляет свой царский указ: найти убийцу Лаия, отлучить его от огня и воды, от молений и жертв, изгнать его на чужбину, и да падет на него проклятие богов! Он не знает, что этим он проклинает самого себя, но сейчас ему об этом скажут, В Фивах живет слепой старец, прорицатель Тиресий: не укажет ли он, кто убийца? “Не заставляй меня говорить, – просит Тиресий, – не к добру это будет!” Эдип гневается: “УЖ не сам ли ты замешан в этом убийстве?” Тиресий вспыхивает: “Нет, коли так: убийца – ты, себя и казни!” -“УЖ не Креонт ли рвется к власти, уж не он ли тебя подговорил?” -“Не Креонту я служу и не тебе, а вещему богу; я слеп, ты зряч, но не видишь, в каком живешь грехе и кто твои отец и мать”. – “Что это значит?” -“Разгадывай сам: ты на это мастер”. И Тиресий уходит. Хор поет испуганную песню: кто злодей? кто убийца? неужели Эдип? Нет, нельзя этому поверить!

Входит взволнованный Креонт: неужели Эдип подозревает его в измене? “Да”, – говорит Эдип. “Зачем мне твое царство? Царь – невольник собственной власти; лучше быть царским помощником, как я”. Они осыпают друг друга жестокими упреками. На их голоса из дворца выходит царица Иокаста – сестра Креонта, жена Эдипа. “Он хочет изгнать меня лживыми пророчествами”, – говорит ей Эдип. “Не верь, – отвечает Иокаста, – все пророчества лживы: вот Лаию было предсказано погибнуть от сына, но сын наш младенцем погиб на Кифероне, а Лаия убил на распутье неведомый путник”. – “На распутье? где? когда? каков был Лаий с виду?” -“По пути в Дельфы, незадолго до твоего к нам прихода, а видом был он сед, прям и, пожалуй, на тебя похож”. – “О ужас! И у меня была такая встреча; не я ли был тот путник? Остался ли свидетель?” -“Да, один спасся; это старый пастух, за ним уже послано”. Эдип в волнении; хор поет встревоженную песню: “Ненадежно людское величие; боги, спасите нас от гордыни!”

И тут в действии происходит поворот. На сцене появляется неожиданный человек: вестник из соседнего Коринфа. Умер коринфский царь, и коринфяне зовут Эдипа принять царство. Эдип омрачается: “Да, лживы все пророчества! Было мне предсказано убить отца, но вот – он умер своею смертью. Но еще мне было предсказано жениться на матери; и пока жива царица-мать, нет мне пути в Коринф”. “Если только это тебя удерживает, – говорит вестник, – успокойся: ты им не родной сын, а приемный, я сам принес им тебя младенцем с Киферона, а мне тебя там отдал какой-то пастух”. “Жена! – обращается Эдип к Иокасте, – не тот ли это пастух, который был при Лаие? Скорее! Чей я сын на самом деле, я хочу это знать!” Иокаста уже все поняла. “Не дознавайся, – молит она, – тебе же будет хуже!” Эдип ее не слышит, она уходит во дворец, мы ее уже не увидим. Хор поет песню: может быть, Эдип – сын какого-нибудь бога или нимфы, рожденный на Кифероне и подброшенный людям? так ведь бывало!

Но нет. Приводят старого пастуха. “Вот тот, кого ты мне передал во младенчестве”, – говорит ему коринфский вестник. “Вот тот, кто на моих глазах убил Лаия”, – думает пастух. Он сопротивляется, он не хочет говорить, но Эдип неумолим. “Чей был ребенок?” – спрашивает он. “Царя Лаия, – отвечает пастух. – И если это вправду ты, то на горе ты родился и на горе мы спасли тебя!” Теперь наконец все понял и Эдип. “Проклято мое рождение, проклят мой грех, проклят мой брак!” – восклицает он и бросается во дворец. Хор опять поет: “Ненадежно людское величие! Нет на свете счастливых! Был Эдип мудр; был Эдип царь; а кто он теперь? Отцеубийца и кровосмеситель!”

Из дворца выбегает вестник. За невольный грех – добровольная казнь: царица Иокаста, мать и жена Эдипа, повесилась в петле, а Эдип в отчаянии, охватив ее труп, сорвал с нее золотую застежку и вонзил иглу себе в глаза, чтоб не видели они чудовищных его дел. Дворец распахивается, хор видит Эдипа с окровавленным лицом. “Как ты решился?..” -“Судьба решила!” -“Кто тебе внушил?..” -“Я сам себе судья!” Убийце Лаия – изгнание, осквернителю матери – ослепление; “о Киферон, о смертное распутье, о двубрачное ложе!”. Верный Креонт, забыв обиду, просит Эдипа остаться во дворце: “Лишь ближний вправе видеть муки ближних”. Эдип молит отпустить его в изгнание и прощается с детьми: “Я вас не вижу, но о вас я плачу…” Хор поет последние слова трагедии: “О сограждане фиванцы! Вот смотрите: вот Эдип! / Он, загадок разрешитель, он, могущественный царь, / Тот, на чей удел, бывало, всякий с завистью глядел!.. / Значит, каждый должен помнить о последнем нашем дне, / И назвать счастливым можно человека лишь того, / Кто до самой до кончины не изведал в жизни бед”.

Максим Горький

Жизнь Клима Самгина

В доме интеллигента-народника Ивана Акимовича Самгина родился сын, которому отец решил дать “необычное”, мужицкое имя Клим. Оно сразу выделило мальчика среди других детей его круга: дочери доктора Сомова Любы; детей квартиранта Варавки Варвары, Лидии и Бориса; Игоря Туробоева (вместе с Борисом учится в московской военной школе); Ивана Дронова (сирота, приживальщик в доме Самгиных); Константина Макарова и Алины Телепневой (товарищи по гимназии). Между ними складываются сложные отношения, отчасти потому, что Клим старается отличиться, что не всегда удается. Первый учитель – Томилин. Соперничество с Борисом. Неожиданная гибель Бориса и Варвары, провалившихся под лед во время катания на коньках. Голос из толпы: “Да был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?” – как первый “ключевой” мотив повести, как бы выражающий ирреальность происходящего.

Учеба в гимназии. Эротические томления Самгина. Швейка Рита тайно подкуплена матерью Клима для “безопасной” сексуальной жизни юноши. Она влюблена в Дронова; Самгин узнает об этом и о поступке матери и разочаровывается в женщинах. Любовь Макарова к Лидии; неудачная попытка самоубийства. Клим спасает его, но потом жалеет об этом, ибо сам втайне симпатизирует Лидии и чувствует, что бледно выглядит на фоне своего друга.

Петербург, студенчество. Новый круг общения Самгина, где он опять-таки старается занять особое место, подвергая “про себя” все и всех критическому анализу и получив прозвище “умник”. Старший брат Дмитрий (студент, включившийся в революционную борьбу), Марина Премирова, Серафима Нехаева (влюбленная во все “декадентское”), Кутузов (активный революционер, будущий большевик, своими чертами напоминающий Ленина), Елизавета Спивак с больным мужем-музыкантом, Владимир Лютов (студент из купеческого рода) и другие. Любовь Лютова к Алине Телепневой, выросшей в красивую и капризную женщину. Ее согласие быть женой Лютова и последующий отказ, ибо она влюбляется в Туробоева (тема своеобразного соперничества “бедного аристократа” Туробоева и “богатого мужика” Лютова).

Жизнь на даче. Символическая сцена ловли сома на горшок с горячей кашей (сом проглотит горшок, он лопнет, сом всплывет) – надувательство “господ” мужиком, который тем не менее восхищает Лютова как выразитель загадочной талантливости русского народа. Споры о славянофилах и западниках, России и Западе. Лютов – русский анархист. Клим старается занять особую позицию, но в результате не занимает никакой. Его неудачная попытка объясниться в любви Лидии. Отказ. Подъем колоколов на деревенскую церковь. Гибель молодого крестьянина (веревка захлестнула за горло). Вторая “ключевая” фраза повести, произнесенная деревенской девочкой: “Да что вы озорничаете?” – как бы обращенная к “господам” вообще. Не зная народа, они пытаются решать его судьбу.

Москва. Новые люди, которых пытается понять Самгин: Семион Диомидов, Варвара Антипова, Петр Маракуев, дядя Хрисанф – круг московской интеллигенции, отличающейся от петербургской подчеркнутой “русскостью”. Пьянка на квартире Лютова. Дьякон-расстрига Егор Ипатьевский читает собственные стихи о Христе, Ваське и “неразменном рублике”. Суть в том, что русский человек и ненавистью служит Христу. Вопль Лютова: “Гениально!” Самгин опять-таки не находит места в этой среде. Приезд молодого Николая I и трагедия на Ходынском поле, где во время праздника коронации были задавлены сотни людей. Взгляд Самгина на толпу, которая напоминает “икру”. Ничтожность личной воли в эпоху всплеска массового психоза.

Окончательный разрыв Самгина с Лидией; ее отъезд в Париж. Клим отправляется на Нижегородскую промышленную выставку и знакомится с провинциальной журналистской средой. Иноков – яркий газетчик и своеобразный поэт (вероятный прототип сам Горький). Приезд в Нижний царя, похожего на “Бальзаминова, одетого офицером…”.

Самгин и газета. Дронов, Иноков, супруги Спиваки. Встреча с Томильным, проповедующим, что “путь к истинной вере лежит через пустыню неверия” (ницшевская мысль, близкая Самгину). Провинциальный историк Козлов – охранитель и монархист, отрицающий революцию, в том числе и революцию духа. Встреча с Кутузовым, “возмутительно самоуверенным” и оттого похожим на своего антипода – Козлова. Кутузов о “революционерах от скуки”, к которым относит всю интеллигенцию. Падение строящейся казармы как символ “прогнившего” строя. Параллельная сцена пиршества “отцов города” в ресторане. Обыск в квартире Самгина. Беседа с жандармским ротмистром Поповым, который впервые дает Самгину понять, что революционером он никогда не станет.

Москва. Прейс и Тагильский – верхушка либеральной интеллигенции (возможные прототипы – “веховцы”). Приезд Кутузова (каждое его появление напоминает Самгину, что подлинная революция готовится где-то в стороне, а он и его окружение не принимают в ней участия). Рассуждения Макарова о философии Н. Ф. Федорова и о роли женщины в истории.

Смерть отца Самгина в Выборге. Встреча с братом. Арест Самгина и Сомовой. Допрос в полиции и предложение стать осведомителем. Отказ Самгина; странная неуверенность, что поступил правильно. Любовная связь с Варварой Антиповой; аборт.

Слова старой прислуги Анфимьевны (выражающей народное мнение) о молодых: “Чужого бога дети”. Поездка Самгина в Астрахань и Грузию).

Москва, студенческие волнения возле Манежа. Самгин в толпе и его страх перед ней. Выручает Митрофанов – агент полиции. Поездка в деревню; сцена крестьянских грабежей. Страх Самгина перед мужиками. Новые волнения в Москве. Любовная связь с Никоновой (окажется полицейским осведомителем). Поездка в Старую Руссу; взгляд на царя через спущенные шторы вагона.

9 января 1905 г. в Петербурге. Сцены Кровавого воскресенья. Гапон и вывод о нем: “ничтожен поп”. Самгин в тюрьме по подозрению в революционной деятельности. Похороны Баумана и всплески “черносотенной” психологии.

Москва, революция 1905 г. Сомова пытается организовать санитарные пункты для помощи раненым. Мысли Самгина о революции и Кутузове: “И прав!.. Пускай вспыхнут страсти, пусть все полетит к черту, все эти домики, квартирки, начиненные заботниками о народе, начетчиками, критиками, аналитиками…” Тем не менее он понимает, что такая революция отменит и его, Самгина. Смерть Туробоева. Мысли Макарова о большевиках: “Так вот, Самгин, мой вопрос: я не хочу гражданской войны, но помогал и, кажется, буду помогать людям, которые ее начинают. Тут у меня что-то… неладно” – признание духовного кризиса интеллигенции. Похороны Туробоева. Толпа черносотенцев и вор Сашка Судаков, который выручает Самгина, Алину Телепневу, Макарова и Лютова.

Баррикады. Самгин и боевые отряды. Товарищ Яков – предводитель революционной толпы. Казнь на глазах Самгина сыщика Митрофанова. Смерть Анфимьевны. Самгин понимает, что события развиваются помимо его воли, а он их невольный заложник.

Поездка в Русьгород по просьбе Кутузова за деньгами для большевиков. Разговор в поезде с пьяным поручиком, который рассказывает, как страшно стрелять в народ по приказу. Знакомство с Мариной Зотовой – богатой женщиной с “народным” образом мысли. Ее рассуждения о том, что интеллигенция никогда не знала народ, что корни народной веры уходят в раскол и еретичество и это является скрытой, но истинной движущей силой революции. Кошмар “двойничества”, преследующий Самгина и выражающий начало распада его личности. Убийство губернатора на глазах Самгина. Встреча с Лидией, приехавшей из-за границы, окончательное разочарование Самгина в ней. Философия Валентина Безбедова, знакомого Марины, отрицающего всякий смысл в истории. Девиз “не хочу” – третий “ключевой” мотив повести, выражающий неприятие Самгиным всего мироздания, в котором ему как бы нет места. Марина и старец Захарий – тип “народного” религиозного деятеля. Религиозные “радения” у Марины, которые подсматривает Самгин и которые окончательно убеждают его в своей оторванности от народной стихии.

Отъезд за границу. Берлин, скука. Картины Босха в галерее, которые неожиданно совпадают с миропониманием Самгина (раздробленность мироздания, отсутствие ясного образа человека). Встреча с матерью в Швейцарии; взаимное непонимание. Самгин остается в круглом одиночестве. Самоубийство Лютова в Женеве; слова Алины Телепневой: “Удрал Володя…”

Париж. Встреча с Мариной Зотовой. Попов и Бердников, которые пытаются подкупить Самгина, чтобы он был их тайным агентом при Зотовой и сообщал о ее возможной сделке с англичанами. Резкий отказ Самгина.

Возвращение в Россию. Убийство Марины Зотовой. Загадочные обстоятельства, с ним связанные. Подозрение падает на Безбедова, который все отрицает и странным образом погибает в тюрьме до начала суда.

Москва. Смерть Варвары. Слова Кутузова о Ленине как единственном истинном революционере, который видит сквозь будущее. Самгин и Дронов. Попытка организации новой газеты либерально-независимого толка. Разговоры вокруг сборника “Вехи”; мысли Самгина: “Конечно, эта смелая книга вызовет шум. Удар колокола среди ночи. Социалисты будут яростно возражать. И не одни социалисты. “Свист и звон со всех сторон”. На поверхности жизни вздуется еще десяток пузырей”. Смерть Толстого. Слова служанки Агафьи: “Лев-то Николаич скончался… Слышите, как у всех в доме двери хлопают? Будто испугались люди-то”.

Мысли Самгина о Фаусте и Дон Кихоте как продолжение мыслей Ивана Тургенева в эссе “Гамлет и Дон-Кихот”. Самгин выдвигает принцип не деятельного идеализма, а разумной деятельности.

Начало мировой войны как символ краха коллективного разума. Поездка Самгина на фронт в Боровичи. Знакомство с подпоручиком Петровым, символизирующим разложение боевого офицерства. Нелепое убийство Тагильского разозленным офицером. Кошмары войны.

Возвращение с фронта. Вечер у Леонида Андреева. Его слова: “Люди почувствуют себя братьями только тогда, когда поймут трагизм своего бытия в космосе, почувствуют ужас одиночества своего во вселенной, соприкоснутся прутьям железной клетки неразрешимых тайн жизни, жизни, из которой один есть выход – в смерть”, – которые словно подводят черту под духовными поисками Самгина.

Февральская революция 1917 г. Родзянко и Керенский. Незавершенный финал. Неясность дальнейшей судьбы Самгина…

ЧЕШСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Милан Кундера (Milan Kundera)

Невыносимая легкость бытия

(Nesnesitelna lehkost byti)

Роман (1984)

Томаш – врач-хирург, работает в одной из клиник Праги. Несколько недель назад в маленьком чешском городке он познакомился с Терезой. Тереза работает официанткой в местном ресторане. Они проводят вместе всего лишь час, затем он возвращается в Прагу. Десятью днями позже она приезжает к нему. Эта малознакомая девушка пробуждает в нем неизъяснимое чувство любви, желание как-то помочь ей. Тереза кажется ему ребенком, “которого положили в просмоленную корзинку и пустили по реке, чтобы он выловилее на берег своего ложа”.

Прожив у него неделю, Тереза возвращается в свой захолустный городок. Томаш растерян, не знает, как поступить: связать свою жизнь с Терезой и взять на себя ответственность за нее иди сохранить привычную свободу, остаться одному.

Мать Терезы – красивая женщина – бросает ее отца и уходит к другому мужчине. Отец попадает в тюрьму, где вскоре и умирает. Отчим, мать, ее трое детей от нового брака и Тереза поселяются в маленькой квартирке в захолустном чешском городке.

Мать Терезы, недовольная жизнью, все вымещает на дочери. Несмотря на то что Тереза самая способная в классе, мать забирает ее из гимназии. Тереза идет работать в ресторан. Она готова работать в поте лица, лишь бы заслужить материнскую любовь.

Единственное, что ограждает ее от враждебного окружающего мира, – это книга. Любовь к чтению отличает ее от других, является как бы опознавательным знаком тайного братства. Томаш привлекает ее внимание тем, что читает книгу в ресторанчике, где она работает.

Цепь случайностей – открытая книга на ресторанном столике Томаша, музыка Бетховена, цифра шесть – приводит в движение дремавшее в ней чувство любви и дает мужество уйти из дома и изменить жизнь.

Тереза, бросив все, без приглашения вновь приезжает в Прагу и остается жить у Томаша.

Томаш поражен тем, что так быстро принял решение оставить Терезу у себя, поступив вопреки своим собственным принципам, – ни одна женщина не должна жить у него в квартире. Этого он твердо придерживается вот уже десять лет после развода. Боясь и одновременно желая женщин, Томаш вырабатывает некий компромисс, определяя его словами “эротическая дружба” – “те отношения, при которых нет и следа сентиментальности и ни один из партнеров не посягает на жизнь и свободу другого”. Этот метод позволяет Томашу сохранять постоянных любовниц и параллельно иметь множество мимолетных связей.

Стремясь к полной свободе, Томаш ограничивает свои отношения с сыном лишь аккуратной уплатой алиментов. Родители Томаша осуждают его за это, порывают с ним, оставаясь в демонстративно хороших отношениях с невесткой.

Томаш собирается заботиться о Терезе, оберегать ее, но у него нет ни малейшего желания менять свой образ жизни. Он снимает квартиру для Терезы. Одна из его подруг – Сабина – помогает Терезе устроиться на работу в фотолабораторию иллюстрированного еженедельника.

Постепенно Тереза узнает об изменах Томаша, и это вызывает у нее болезненную ревность. Томаш видит ее мучения, сострадает ей, но никак не может оборвать свои “эротические дружбы”, не находит сил побороть тягу к другим женщинам, да и не видит в том нужды.

Проходит два года. Чтобы приглушить страдания Терезы от его измен, Томаш женится на ней. По этому случаю он дарит ей собаку-сучку, которую они нарекают Карениным.

Август 1968 г. Советские танки вторгаются в Чехословакию.

Швейцарский друг Томаша – директор одной из клиник Цюриха – предлагает ему место у себя. Томаш колеблется, предполагая, что Тереза не захочет ехать в Швейцарию.

Всю первую неделю оккупации Тереза проводит на улицах Праги, снимая эпизоды вступления войск, массового протеста горожан и раздавая пленки заграничным журналистам, которые чуть ли не дерутся из-за них. Однаждыее задерживают, и она проводит ночь в русской комендатуре. Ей угрожают расстрелом, но, как толькоее отпускают, она вновь идет на улицы. В эти дни испытаний Тереза впервые чувствует себя сильной и счастливой.

Чешское руководство подписывает в Москве некое компромиссное соглашение. Оно спасает страну от самого страшного: от казней и массовых ссылок в Сибирь.

Наступают будни унижения. Томаш и Тереза эмигрируют в Швейцарию.

Цюрих. Томаш работает хирургом у своего друга. Здесь он снова встречается с Сабиной, также эмигрировавшей из Чехословакии.

В Цюрихе Тереза заходит в издательство иллюстрированного журнала и предлагает свои фотографии о советской оккупации Праги. Ей вежливо, но твердо отказывают – их это уже не интересует. Ей предлагают работу – фотографировать кактусы. Тереза отказывается.

Тереза все дни дома одна. Вновь просыпается ревность, которую она вместе с красотой унаследовала от матери. Она решает вернуться на родину, надеясь в глубине души, что Томаш последует за ней.

Проходит шесть-семь месяцев. Вернувшись однажды домой, Томаш находит на столе письмо от Терезы, в котором она сообщает, что возвращается домой, в Прагу.

Томаш радуется вновь обретенной свободе, наслаждается легкостью бытия. Затем им овладевают неотступные мысли о Терезе. На пятый день послеее отъезда Томаш сообщает директору клиники о своем возвращении в Чехословакию.

Первые чувства, которые он испытывает по возвращении домой, – душевная подавленность и отчаяние от того, что он вернулся.

Тереза работает барменшей в гостинице. Из еженедельника ее выгнали месяц-два спустя послеих возвращения из Швейцарии.

На работе, во время одного инцидента, за нее заступается высокий мужчина. Позже Тереза узнает, что он инженер. Вскоре Тереза принимает приглашение зайти к нему домой и вступает с ним в любовную связь.

Проходят дни, месяц – инженер больше не появляется в баре. Страшная догадка появляется у нее в голове – это сексот. Была создана ситуация, чтобы скомпрометировать, а затем использоватьее в своих целях, втянув в единую организацию осведомителей.

Воскресенье. Томаш и Тереза едут на прогулку за город. Они заезжают в маленький курортный городок. Томаш встречает своего давнего больного – пятидесятилетнего крестьянина из отдаленной чешской деревни. Крестьянин рассказывает о своей деревне, о том, что некому работать, т. к. люди бегут оттуда, У Терезы возникает желание уехать в деревню, ей кажется, что это сейчас единственная спасительная дорога.

По возвращении из Цюриха Томаш по-прежнему работает” своей клинике. Однажды его вызывает к себе главный врач. Он предлагает Томашу отречься от ранее написанной им политической статьи, в противном случае он не сможет оставить его в клинике. Томаш отказывается написать покаянное письмо и уходит из клиники.

Томаш работает в деревенской больнице. Проходит год, и ему удается найти место в пригородной амбулатории. Здесь его и находит человек из министерства внутренних дел. Он обещает Томашу возобновить его карьеру врача-хирурга и ученого, но для этого необходимо подписать некое заявление. В этом заявлении Томаш должен не только отказаться от своей политической статьи, как этого требовали от него два года назад, в нем были также слова о любви к Советскому Союзу, о верности коммунистической партии, а также осуждение интеллектуалов. Чтобы не подписывать и не писать подобных заявлений, Томаш бросает медицину и становится мойщиком окон. Он как бы возвращается во времена своей юности, к простору свободы, что означает для него в первую очередь свободу любовных связей.

Тереза рассказывает о происшествии в баре. Она очень встревожена. Томаш впервые замечает, как она изменилась, постарела. Он вдруг с ужасом осознает, как мало уделяет ей внимания последние два года.

Томаша приглашают мыть окна в одну квартиру. Там он встречает своего сына. Собравшиеся в квартире люди предлагают ему подписать петицию с просьбой об амнистии политзаключенных. Томаш не видит смысла в этой петиции. Он вспоминает о Терезе – кроме нее, для него ничто не имеет значения. Он не может спасти заключенных, но может сделать Терезу счастливой. Томаш отказывается подписывать бумагу.

Проходит пять лет после вторжения советских войск в Прагу. Город неузнаваемо изменился. Многие знакомые Томаша и Терезы эмигрировали, некоторые из них умерли. Они решают оставить Прагу и уехать в деревню.

Томаш и Тереза живут в отдаленной, всеми забытой деревне. Томаш работает водителем грузовика, Тереза пасет телят. Они наконец обретают покой, – отсюда их уже некуда выгнать.

Тереза счастлива, ей кажется, что она достигла цели: они с Томашем вместе и они одни. Радость бытия омрачается только смертью их единственного преданного друга – собаки Каренин.

Женева. Франц читает лекции в университете, ездит по зарубежным симпозиумам и конференциям. Он женат и имеет восемнадцатилетнюю дочь. Франц встречает художницу-чешку и влюбляется в нее. Ее зовут Сабина. Это – подруга Томаша.

Сабина рисует с детства. Сразу по окончании школы она уезжает из дома, поступает в пражскую Академию художеств, а затем выходит замуж за актера одного из театров Праги. Вскоре после безвременной кончины родителей Сабина расстается с мужем и начинает дести жизнь вольной художницы.

Франц признается жене, что Сабина – его любовница. Он хочет развестись с женой и жениться на Сабине.

Сабина растеряна. Она не хочет ничего менять в своей жизни, не хочет брать на себя никакой ответственности. Она решает оставить Франца.

Франц уходит от жены. Он снимает маленькую квартирку. У него связь с одной из студенток, но, когда он хочет вновь жениться, жена отказывает ему в разводе.

Сабина живет в Париже. Через три года она получает письмо от сына Томаша, из которого узнает о смерти его отца и Терезы – они погибли в автомобильной катастрофе. Сабина подавлена. Последняя нить, связывающая ее с прошлым, оборвана. Она решает покинуть Париж.

Сабина живет в Америке, в Калифорнии. Она удачно продает свои картины, богата и независима.

Франц присоединяется к группе западных интеллектуалов и отправляется к границам Камбоджи. Во время прогулки по ночному Бангкоку он погибает.

А. И. Хорева

Герой романа, Тимофей Павлович Пнин, родился в 1898 г. в Санкт-Петербурге, в семье врача-окулиста. В 1917 г. его родители умерли от тифа. Тимофей вступил в Белую армию, где служил сначала телефонистом, а потом в Управлении военной разведки. В 1919 г. из взятого Красной Армией Крыма бежал в Константинополь. Окончил университет в Праге, жил в Париже, откуда с началом второй мировой войны эмигрировал в США. Во время действия романа Пнин – американский гражданин, профессор, зарабатывающий себе на жизнь преподаванием русского языка в Вайнделлском университете.

Попав в США, Пнин быстро американизировался: он, невзирая на возраст, с удовольствием сменил чопорный европейский стиль одежды на небрежно спортивный. Пнин вполне прилично владеет английским, но все еще делает забавные ошибки. Прибавьте к этому неординарную внешность и неистребимую рассеянность, и вы поймете, почему он часто становится объектом насмешек, впрочем, добродушных. Коллеги относятся к нему как к большому ребенку.

Действие первой главы приходится на конец сентября 1950 г. Пнин едет в электричке из Вайнделла в Кремон, соседний городок. Там он должен прочитать лекцию в Дамском клубе и заработать таким образом пятьдесят долларов, которые ему очень пригодятся. Пнин беспрерывно проверяет, на месте ли текст лекции, которую ему предстоит прочесть. Кроме того, он, по своей обычной рассеянности, ошибся в расписании и рискует опоздать. Но в конце концов благодаря счастливому стечению обстоятельств Пнин приезжает в Дамский клуб Кремона вовремя.

Оказавшись лицом к лицу с аудиторией, Пнин как бы теряется во времени. Он видит себя четырнадцатилетним мальчиком, читающим на гимназическом вечере стихотворение Пушкина. В зале сидят родители Пнина, его тетушка в накладных буклях, его Друг, расстрелянный красными в Одессе в 1919 г., его первая любовь…

Глава вторая возвращает нас в 1945 г., когда Тимофей Пнин впервые появился в Вайнделле. Он снимает комнату в доме четы Клементс. Хотя в быту Пнин ведет себя как расшалившийся домовой, хозяева любят его. С главой семьи, Лоренсом, Пнин обсуждает всякие ученые предметы. Джоан по-матерински опекает этого нелепого русского, который, как ребенок, радуется, глядя на работу стиральной машины. А когда к Пнину должна приехать его бывшая жена, Клементсы деликатно исчезают из дома на весь день.

Лиза Боголепова и Тимофей Пнин поженились в Париже в 1925 г. Тимофей был влюблен, девушке же нужна была какая-то опора после неудачного романа, окончившегося для нее попыткой самоубийства. В те времена Лиза училась на медицинском факультете и писала стихи, подражая Ахматовой: “Я надела скромное платье, и монашенки я скромней…” Это, однако, не мешало ей сразу же после свадьбы изменять бедному Пнину налево и направо. Сойдясь с психоаналитиком Эриком Виндом, Лиза мужа бросила. Но когда началась вторая мировая война, Лиза неожиданно вернулась к Пнину, уже беременная на седьмом месяце. Они вместе эмигрировали: Пнин был счастлив и даже готовился стать отцом будущему ребенку. Однако на пароходе, идущем в Америку, выяснилось, что практичная Лиза и ее новый муж просто-напросто использовали Пнина, чтобы выбраться из Европы с наименьшими затратами.

И на этот раз Лиза вспоминает о Пнине в корыстных целях. С психоаналитиком она разошлась, у нее следующее увлечение. Но сын ее Виктор должен идти в школу, и Лиза хочет, чтобы Пнин посылал ему деньги, причем от ее имени. Добрейший Пнин соглашается. Но, втайне надеявшийся на воссоединение, очень страдает, когда Лиза, обговорив дела, сразу же уезжает.

В главе третьей описываются обычные труды и дни Тимофея Пнина. Он дает уроки русского языка для начинающих и работает над Малой Историей русской культуры, тщательно собирая всякие смешные случаи, несуразицы, анекдоты и т. п. Трепетно относясь к книге, он спешит сдать в библиотеку пока еще нужный восемнадцатый том сочинений Льва Толстого, потому что в очередь на эту книгу кто-то записался. Вопрос о том, кто этот неведомый читатель, интересующийся Толстым в американской глуши, очень занимает Пнина. Но обнаруживается, что читатель – он сам, Тимофей Пнин. Недоразумение возникло из-за ошибки в формуляре.

Как-то вечером Пнин смотрит в кинотеатре документальный советский фильм конца сороковых годов. И когда сквозь сталинскую пропаганду проступают реальные картины России, Пнин плачет о навеки утраченной родине.

Главное событие главы четвертой – приезд в гости к Пнину Лизиного сына Виктора. Ему уже четырнадцать лет, он одарен до гениальности талантом художника и имеет коэффициент интеллекта под 180 . В своих фантазиях мальчик вообразил, что неизвестный ему Пнин, за которым была замужем его мать и который преподает где-то загадочный русский язык, – это и есть его настоящий отец, одинокий король, изгнанный из своего королевства. В свою очередь Тимофей Павлович, ориентируясь на некий типичный образ американского подростка, к приезду Виктора покупает футбольный мяч и, вспомнив уже свое детство, берет в библиотеке книгу Джека Лондона “Морской волк”. Виктору все это неинтересно. Тем не менее они друг другу очень понравились.

В главе пятой Пнин, недавно научившийся водить машину и купивший себе потрепанный седан за сто долларов, с некоторыми приключениями добирается до усадьбы под названием “Сосны”. Здесь живет сын богатого московского купца Александр Петрович Кукольников, или по-американски Ал Кук. Это преуспевающий делец и молчаливый, осторожный человек: он оживляется лишь изредка за полночь, когда затевает с друзьями-соотечественниками разговоры о Боге, о Лермонтове, о Свободе… Кук женат на симпатичной американке. Детей у них нет. Но зато их дом всегда гостеприимно распахнут для гостей – русских эмигрантов. Писатели, художники, философы ведут здесь нескончаемые разговоры о высоких материях, обмениваются новостями и т. д. После одного такого разговора перед Пниным предстает видение – его первая любовь, красивая еврейская девушка Мира Белочкина. Она погибла в немецком концентрационном лагере Бухенвальде.

Глава шестая начинается вместе с осенним семестром 1954 г. в Вайнделлском университете. Тимофей Пнин решает наконец, после тридцати пяти лет бездомной жизни, купить домик. Он долго и тщательно готовится к приему в честь новоселья: составляет список гостей, выбирает меню и т. п. Вечер удался на славу, под завершение его Пнин узнает от президента университета, что его увольняют. В расстроенных чувствах теперь уже отставной профессор моет посуду после гостей и чуть было не разбивает прекрасную синюю чашку – подарок Виктора. Но чашка остается невредимой, и это вселяет в Пнина надежду на лучшее и чувство уверенности в себе.

В последней главе, седьмой, мы наконец лицом к лицу встречаемся с тем, кто, собственно, и поведал нам всю эту историю. Назовем его условно Рассказчиком. Рассказчик вспоминает о своей встрече с Тимофеем Пниным в Петербурге в 1911 г., когда они оба были гимназистами; отец Пнина, врач-окулист, извлекал из глаза Рассказчика болезненную соринку. Становится понятным, что именно из-за Рассказчика, модного русского литератора-эмигранта, Лиза Боголепова и травилась таблетками в Париже в 1925 г. Более того: она передала Рассказчику письмо, в котором Пнин делал ей предложение. Вдобавок ко всему Рассказчик оказывается тем самым человеком, которого пригласили занять место Пнина в Вайнделлском университете. Он же, по-доброму относясь к Пнину, в свою очередь предлагает ему работу. Пнин, однако, сообщает, что покончил с преподаванием и покидает Вайнделл.

Вечером четырнадцатого февраля 1955 г. Рассказчик приезжает в Вайнделл и останавливается у декана английского факультета Кокерелла. За ужином хозяин дома талантливо изображает Тимофея Павловича Пнина, со всеми его привычками и причудами. Меж тем сам Пнин еще никуда не уехал, а просто затаился и измененным голосом отвечает по телефону: “Его нет дома”. Утром Рассказчик безуспешно пытается догнать Пнина, уезжающего на своем стареньком седане – с белой собачкой внутри и фургоном с вещами позади. За завтраком Кокерелл продолжает свои номера: он показывает, как Пнин в конце сентября 1950 г. приехал в Дамский клуб Кремона, поднялся на сцену и обнаружил, что взял не ту лекцию, которая была нужна. Круг замыкается.