Category: Краткие содержания

  • Краткое содержание Троянской войны не будет

    Жан Жироду

    Троянской войны не будет

    Сюжет представляет собой вольное истолкование древнегреческого мифа. Троянский царевич Парис уже похитил Елену Спартанскую, но война пока не началась. Еще живы царь Приам и Гектор, не стали рабынями Андромаха и вещая Кассандра, не погибла под жертвенным ножом юная Поликсена, не рыдает над развалинами Трои Гекуба, оплакивая мертвых детей и мужа. Троянской войны не будет, ибо великий Гектор, одержав полную победу над варварами, возвращается в родной город с одной мыслью – врата войны должны быть замкнуты навеки.

    Андромаха уверяет Кассандру, что войны не будет, ибо Троя прекрасна, а Гектор мудр. Но у Кассандры имеются свои доводы – глупость людей и природы делают войну неизбежной. Троянцы погибнут из-за нелепого убеждения, будто мир принадлежит им. Пока Андромаха предается наивным надеждам, рок открывает глаза и потягивается – его шаги раздаются уже совсем близко, но никто не желает их слышать! На радостный возглас Андромахи, приветствующей мужа, Кассандра отвечает, что это и есть рок, а брату своему сообщает страшную весть – скоро у него родится сын. Гектор признается Андромахе, что раньше любил войну – но в последнем сражении, склонившись над трупом врага, вдруг узнал в нем себя и ужаснулся. Троя не станет воевать с греками ради Елены – Парис должен вернуть ее во имя мира. Расспросив Париса, Гектор приходит к выводу, что ничего непоправимого не произошло: Елена была похищена во время купания в море, следовательно, Парис не обесчестил греческую землю и супружеский дом – поношению подверглось лишь тело Елены, но греки обладают способностью превращать в поэтическую легенду любой неприятный для них факт. Однако Парис отказывается вернуть Елену, ссылаясь на общественное мнение – вся Троя влюблена в эту прекрасную женщину. Дряхлые старцы карабкаются на крепостную стену, чтобы хоть одним глазком взглянуть на нее. В истинности этих слов Гектор убеждается очень скоро: убеленный сединами Приам стыдит молодых троянских воинов, разучившихся ценить красоту, поэт Демокос призывает сложить гимны в ее честь, ученый Геометр восклицает, что только благодаря Елене троянский пейзаж обрел совершенство и законченность. Одни лишь женщины горой стоят за мир: Гекуба пытается воззвать к здоровому патриотизму (любить блондинок неприлично!), а Андромаха превозносит радости охоты – пусть мужчины упражняются в доблести, убивая оленей и орлов. Пытаясь сломить сопротивление земляков и родни, Гектор обещает уговорить Елену – она конечно же согласится уехать ради спасения Трои. Начало беседы внушает Гектору надежду. Выясняется, что спартанская царица способна видеть только нечто яркое и запоминающееся: например, ей никогда не удавалось разглядеть своего мужа Менелая, зато Парис отлично смотрелся на фоне неба и был похож на мраморную статую – правда, в последнее время Елена стала видеть его хуже. Но это отнюдь не означает, будто она согласна уехать, поскольку ей никак не удается увидеть своего возвращения к Менелаю.

    Гектор рисует красочную картину: сам он будет на белом жеребце, троянские воины – в пурпурных туниках, греческий посол – в серебряном шлеме с малиновым плюмажем. Неужели Елена не видит этот яркий полдень и темно-синее море? А видит ли она зарево пожарища над Троей? Кровавую битву? Обезображенный труп, влекомый колесницей? Уж не Парис ли это? Царица кивает: лица она разглядеть не может, зато узнает бриллиантовый перстень. А видит ли она Андромаху, оплакивающую Гектора? Елена не решается ответить, и взбешенный Гектор клянется убить ее, если она не уедет – пусть все вокруг станет совершенно тусклым, но зато это будет мир. Тем временем к Гектору спешат один за другим гонцы с дурными известиями: жрецы не желают закрывать врата войны, поскольку внутренности жертвенных животных запрещают это делать, а народ волнуется, ибо греческие корабли подняли флаг на корме – тем самым Трое нанесено страшное оскорбление! Гектор с горечью говорит сестре, что за каждой одержанной им победой таится поражение: он покорил своей воле и Париса, и Приама, и Елену – а мир все равно ускользает. После его ухода Елена признается Кассандре в том, что не посмела сказать раньше: она отчетливо видела ярко-красное пятно на шейке сына Гектора. По просьбе Елены Кассандра вызывает Мир: он по-прежнему красив, но на него страшно смотреть – так он бледен и болен!

    У врат войны все готово к церемонии закрытия – ждут только Приама и Гектора. Елена кокетничает с юным царевичем Троилом: она видит его настолько хорошо, что обещает поцелуй. А Демокос призывает сограждан готовиться к новым сражениям: Трое выпала великая честь биться не с какими-то жалкими варварами, а с законодателями мод – греками. Отныне место в истории городу обеспечено, ибо война похожа на Елену – обе они прекрасны. К сожалению, Троя легкомысленно относится к этой ответственной роли – даже в национальном гимне воспеваются только мирные радости хлебопашцев. В свою очередь Геометр утверждает, что троянцы пренебрегают эпитетами и никак не научатся оскорблять своих врагов. Опровергая это утверждение, Гекуба яростно клеймит обоих идеологов, а войну сравнивает с уродливым и зловонным обезьяньим задом. Спор прерывается с появлением царя и Гектора, уже вразумившего жрецов. Но Демокос приготовил сюрприз: знаток международного права Бузирис авторитетно заявляет, что троянцы обязаны сами объявить войну, ибо греки расположили свой флот лицом к городу, а флаги вывесили на корме. Кроме того, в Трою ворвался буйный Аякс: он грозится убить Париса, но это оскорбление можно считать мелочью в сравнении с двумя другими. Гектор, прибегнув к прежней методе, предлагает Бузирису выбирать между каменным мешком и щедрой платой за труды, и в результате мудрый законовед меняет свое толкование: флаг на корме – это дань уважения мореплавателей к земледельцам, а построение лицом – знак душевной приязни. Гектор, одержавший очередную победу, возглашает, что честь Трои спасена. Обратившись с речью к павшим на поле брани, он взывает к их помощи – врата войны медленно закрываются, и маленькая Поликсена восхищается силой мертвецов. Появляется гонец с известием, что греческий посол Улисс сошел на берег. Демокос с отвращением затыкает уши – ужасная музыка греков оскорбляет слух троянцев! Гектор приказывает принять Улисса с царскими почестями, и в этот момент появляется подвыпивший Аякс. Пытаясь вывести из себя Гектора, он поносит его последними словами, а затем бьет по лицу. Гектор сносит это стоически, но Демокос поднимает страшный крик – и теперь уже Гектор дает ему пощечину. Восхищенный Аякс немедленно проникается к Гектору дружескими чувствами и обещает уладить все недоразумения – разумеется, при условии, что троянцы отдадут Елену.

    С этого же требования начинает переговоры Улисс. К его великому изумлению, Гектор соглашается вернуть Елену и заверяет, что Парис даже пальцем к ней не прикоснулся. Улисс иронически поздравляет Трою: в Европе о троянцах сложилось иное мнение, но теперь все будут знать, что сыновья Приама ничего не стоят как мужчины. Возмущению народа нет предела, и один из троянских матросов расписывает в красках, чем занимались Парис с Еленой на корабле. В этот момент с неба спускается вестница Ирида, дабы возвестить троянцам и грекам волю богов. Афродита приказывает не разлучать Елену с Парисом, иначе будет война. Паллада же велит немедленно разлучить их, иначе будет война. А владыка Олимпа Зевс требует разлучить их, не разлучая: Улисс с Гектором должны, оставшись с глазу на глаз, разрешить эту дилемму – иначе будет война. Гектор честно признается, что в словесном поединке у него шансов нет. Улисс отвечает, что не хочет воевать ради Елены – но чего желает сама война? Судя по всему, Греция и Троя избраны роком для смертельной схватки – однако Улисс, будучи любопытен от природы, готов пойти наперекор судьбе. Он согласен забрать Елену, но путь до корабля очень долог – кто знает, что произойдет за эти несколько минут? Улисс уходит, и тут появляется вдребезги пьяный Аякс: не слушая никаких увещеваний, он пытается поцеловать Андромаху, которая нравится ему куда больше, чем Елена. Гектор уже замахивается копьем, но грек все же отступает – и тут врывается Демокос с воплем, что троянцев предали. Всего лишь на одно мгновение выдержка изменяет Гектору. Он убивает Демокоса, но тот успевает крикнуть, что стал жертвой буйного Аякса. Разъяренную толпу уже ничем нельзя остановить, и врата войны медленно открываются – за ними Елена целуется с Троилом. Кассандра возвещает, что троянский поэт мертв – отныне слово принадлежит поэту греческому.

  • Краткое содержание Алая буква

    Н. Готорн

    Алая буква

    Во вступительном очерке к роману повествуется о родном городе автора – Сейлеме, о его предках – пуританах-фанатиках, о его работе в сейлемской таможне и о людях, с которыми ему пришлось там столкнуться. “Ни парадный, ни черный ход таможни не ведет в рай”, и служба в этом учреждении не способствует расцвету хороших задатков в людях. Однажды, роясь в бумагах, сваленных в кучу в огромной комнате на третьем этаже таможни, автор нашел рукопись некоего Джонатана Пью, скончавшегося восемьдесят лет назад. Это было жизнеописание Эстер Прин, жившей в конце XVII в. Вместе с бумагами хранился красный лоскут, при ближайшем рассмотрении оказавшийся изумительно расшитой буквой “А”; когда автор приложил ее к груди, ему показалось, что он почувствовал ожог. Уволенный после победы вигов, автор вернулся к литературным занятиям, для которых ему весьма пригодились плоды трудов мистера Пью.

    Из бостонской тюрьмы выходит Эстер Прин с грудным ребенком на руках. На ней красивое платье, которое она сшила себе в тюрьме, на груди его алая вышивка в виде буквы “А” – первая буква слова Adulteress (прелюбодейка). Все осуждают поведение Эстер и ее вызывающий наряд. Ее ведут на рыночную площадь к помосту, где ей предстоит стоять до часу дня под враждебными взглядами толпы – такое наказание вынес ей суд за ее грех и за отказ назвать имя отца новорожденной дочери. Стоя у позорного столба, Эстер вспоминает свою прошлую жизнь, детство в старой Англии, немолодого сгорбленного ученого, с которым она связала свою судьбу. Обведя взглядом толпу, она замечает в задних рядах человека, который тотчас овладевает ее мыслями. Человек этот немолод, у него проницательный взгляд исследователя и сгорбленная спина неутомимого труженика. Он расспрашивает окружающих о том, кто она такая. Они удивляются, что он ничего о ней не слышал. Но он объясняет, что он не здешний, долго был в рабстве у язычников, и вот теперь индеец привел его в Бостон, чтобы получить выкуп. Ему рассказывают, что Эстер Прин – жена одного английского ученого, который надумал перебраться в Новую Англию. Он послал жену вперед, а сам задержался в Европе. За два года жизни в Бостоне Эстер не получила от него ни одной весточки: вероятно, он погиб. Снисходительный суд принял во внимание все смягчающие обстоятельства и не осудил падшую женщину на смерть, а приговорил всего лишь простоять три часа на помосте у позорного столба, а затем до конца жизни носить на груди знак бесчестья. Но всех возмущает, что она не назвала имя соучастника греха. Старейший бостонский священник Джон Уилсон убеждает Эстер открыть имя соблазнителя, вслед за ним прерывающимся от волнения голосом к ней обращается молодой пастор Димсдейл, чьей прихожанкой она была. Но молодая женщина упорно молчит, крепко прижимая к груди ребенка.

    Когда Эстер возвращается в тюрьму, к ней приходит тот самый незнакомец, которого она видела на площади. Он врач и называет себя Роджером Чиллингуортом. Первым делом он успокаивает ребенка, затем дает лекарство Эстер. Она боится, что он ее отравит, но врач обещает не мстить ни молодой женщине, ни младенцу. Было слишком самонадеянно с его стороны жениться на юной красивой девушке и ждать от нее ответного чувства. Эстер всегда была с ним честна и не притворялась, что любит его. Так что они оба причинили друг другу зло и квиты. Но Чиллингуорт хочет узнать имя возлюбленного Эстер, имя человека, причинившего зло им обоим. Эстер отказывается назвать его. Чиллингуорт заставляет ее поклясться, что она никому не откроет его настоящего имени и своего с ним родства. Пусть все считают, что ее муж умер. Он решает во что бы то ни стало узнать, с кем согрешила Эстер, и отомстить ее возлюбленному.

    Выйдя из тюрьмы, Эстер поселяется в заброшенном домике на окраине Бостона и зарабатывает на жизнь рукодельем. Она столь искусная вышивальщица, что у нее нет отбоя от заказчиков. Она покупает себе только самое необходимое, а остальные деньги раздает бедным, часто слыша в ответ оскорбления вместо благодарности. Ее дочь Перл красавица, но обладает пылким и переменчивым нравом, так что Эстер с ней нелегко. Перл не хочет подчиняться никаким правилам. Первым ее сознательным впечатлением стала алая буква на груди у Эстер.

    Печать отверженности лежит и на девочке: она не похожа на других детей, не играет с ними. Видя странности девочки и отчаявшись дознаться, кто ее отец, некоторые горожане считают ее дьявольским отродьем. Эстер никогда не расстается с дочерью и всюду берет ее с собой. Однажды они приходят к губернатору, чтобы отдать заказанную им пару парадных расшитых перчаток. Губернатора нет дома, и они ждут его в саду. Губернатор возвращается вместе со священниками Уилсоном и Димсдейлом. По дороге они говорили о том, что Перл – дитя греха и следует забрать ее у матери и передать в другие руки. Когда они сообщают об этом Эстер, она не соглашается отдать дочь. Пастор Уилсон решает выяснить, воспитывает ли ее Эстер в христианском духе. Перл, которая знает даже больше, чем полагается в ее возрасте, упрямится и на вопрос о том, кто ее сотворил, отвечает, что ее никто не сотворил, просто мать нашла ее в розовом кусте у дверей тюрьмы. Благочестивые джентльмены приходят в ужас: девочке уже три года, а она не знает, кто ее сотворил. Они решают забрать Перл у матери, и ей удается оставить дочь у себя только благодаря заступничеству пастора Димсдейла.

    Познания в медицине и набожность снискали Чиллингуорту уважение жителей Бостона. Вскоре по прибытии он избрал своим духовным отцом преподобного Димсдейла. Все прихожане весьма почитали молодого богослова и были обеспокоены его здоровьем, резко ухудшившимся в последние годы. Люди видели в приезде в их город искусного врача перст Провидения и настаивали, чтобы мистер Димсдейл обратился к нему за помощью. В результате молодой священник и старый врач подружились, а потом даже и поселились вместе. Чиллингуорт, который взялся за расследование тайны Эстер с суровым беспристрастием судьи, все больше подпадает под власть одного-единственного чувства – мести, которая подчиняет себе всю его жизнь. Почувствовав пылкую натуру молодого священника, он хочет проникнуть в потаенные глубины его души и для этого не останавливается ни перед чем. Чиллингуорт все время провоцирует Димсдейла, рассказывая ему о нераскаявшихся грешниках. Он утверждает, что в основе телесного недуга Димсдейла лежит душевная рана и уговаривает священника открыть ему, врачу, причину его душевных Страданий. Димсдейл восклицает: “Кто ты такой, чтобы становиться между страдальцем и его Господом?” Но однажды молодой священник крепко засыпает днем в кресле и не просыпается даже тогда, когда Чиллингуорт входит в комнату. Старик подходит к нему, кладет руку ему на грудь и расстегивает одежду, которую Димсдейл никогда не снимал в присутствии врача. Чиллингуорт торжествует – “так ведет себя сатана, когда убеждается, что драгоценная человеческая душа потеряна для небес и выиграна для преисподней”. Димсдейл чувствует к Чиллингуорту неприязнь и корит себя за нее, не находя для нее причины, а Чиллингуорт – “жалкое, одинокое существо, еще более несчастное, чем его жертва” – всеми силами старается усугубить душевные муки Димсдейла.

    Однажды ночью Димсдейл идет на рыночную площадь и становится у позорного столба. На заре мимо проходят Эстер Прин и Перл. Священник окликает их, они всходят на помост и встают рядом с ним. Перл спрашивает Димсдейла, постоит ли он здесь с ними завтра днем, но он отвечает, что в день Страшного суда они будут стоять все втроем перед престолом великого судии, но сейчас еще не время и дневной свет не должен видеть их втроем. Темное небо вдруг озаряется – вероятно, это свет метеора. Они видят недалеко от помоста Чиллингуорта, который неотрывно смотрит на них. Димсдейл говорит Эстер, что испытывает невыразимый ужас перед этим человеком, но Эстер, связанная клятвой, не открывает ему тайны Чиллингуорта.

    Годы идут. Перл исполняется семь лет. Безупречное поведение Эстер и ее бескорыстная помощь страждущим приводят к тому, что жители городка начинают относиться к ней со своеобразным уважением. Даже алая буква кажется им символом не греха, а внутренней силы. Как-то раз, гуляя с Перл, Эстер встречает Чиллингуорта и поражается перемене, произошедшей в нем за последние годы. Спокойное мудрое лицо ученого приобрело хищное, жестокое выражение, улыбка выглядит на нем гримасой. Эстер заговаривает с ним, это первый их разговор с того раза, когда он взял с нее клятву не раскрывать его настоящего имени. Эстер просит его не мучить Димсдейла: страдания, которым подвергает его Чиллингуорт, хуже смерти. Вдобавок он терзается на глазах своего заклятого врага, даже не зная, кто он такой. Эстер спрашивает, почему Чиллингуорт не мстит ей; тот отвечает, что за него отомстила алая буква. Эстер умоляет Чиллингуорта одуматься, он еще может спастись, ведь это ненависть превратила его из мудрого справедливого человека в дьявола. В его власти простить, прощение людей, нанесших ему обиду, станет его спасением. Но Чиллингуорт не умеет прощать, его удел – ненависть и месть.

    Эстер решает открыть Димсдейлу, что Чиллингуорт ее муж. Она ищет встречи со священником. Наконец она встречает его в лесу. Димсдейл говорит ей, как он страдает оттого, что все считают его чистым и непорочным, меж тем как он запятнал себя грехом. Его окружают ложь, пустота, смерть. Эстер открывает ему, кто прячется под именем Чиллингуорта. Димсдейл приходит в ярость: по вине Эстер он “обнажал свою немощную преступную душу перед взором того, кто тайно глумился над ней”. Но он прощает Эстер. Оба они считают, что грех Чиллингуорта еще страшнее, чем их грех: он посягнул на святыню человеческого сердца. Они понимают – Чиллингуорт, зная, что Эстер собирается раскрыть Димсдейлу его тайну, измышляет новые козни. Эстер предлагает Димсдейлу бежать и начать новую жизнь. Она договаривается со шкипером судна, плывущего в Бристоль, что он возьмет на борт двух взрослых людей и ребенка.

    Судно должно отплыть через три дня, а накануне Димсдейл собирается прочесть проповедь в честь дня выборов. Но он чувствует, как у него мутится разум. Чиллингуорт предлагает ему свою помощь, но Димсдейл отказывается. Народ собирается на рыночной площади, чтобы услышать проповедь Димсдейла. Эстер встречает в толпе шкипера бристольского судна, и он сообщает ей, что Чиллингуорт также поплывет с ними. Она видит на другом конце площади Чиллингуорта, который зловеще улыбается ей. Димсдейл произносит блестящую проповедь. Начинается праздничное шествие, Димсдейл решает покаяться перед народом. Чиллингуорт, понимая, что это облегчит муки страдальца, и чувствуя, что жертва ускользает от него, бросается к нему, умоляя не навлекать позор на свой священный сан. Димсдейл просит Эстер помочь ему взойти на помост. Он встает у позорного столба и кается в своем грехе перед народом. В заключение он срывает священнический шарф, обнажая грудь. Взор его угасает, он умирает, последние его слова – хвала Всевышнему. По городу ползут разные слухи: одни говорят, что на груди священника была алая буква – точное подобие той, которую носила Эстер Прин. Другие, наоборот, утверждают, что грудь священника была чиста, но, чувствуя приближение смерти, он пожелал испустить дух на руках падшей женщины, дабы показать миру, сколь сомнительна праведность самого непорочного из людей.

    После смерти Димсдейла Чиллингуорт, потерявший смысл жизни, сразу одряхлел, духовная и физическая сила разом покинули его. Не прошло и года, как он умер. Все свое огромное состояние он завещал маленькой Перл. После смерти старого врача Эстер и ее дочь исчезли, а история Эстер стала легендой. Через много лет Эстер вернулась и снова добровольно надела эмблему позора. Она одиноко живет в своем старом домике на окраине Бостона. Перл, судя по всему, счастливо вышла замуж, помнила о матери, писала ей, посылала подарки и была бы рада, если бы Эстер жила с ней. Но Эстер хотела жить там, где свершился ее грех, – она считала, что там же должно свершиться и искупление. Когда она умерла, ее похоронили рядом с пастором Димсдейлом, но между двумя могилами был оставлен промежуток, словно даже после смерти прах этих двоих не имел права смешаться.

  • Краткое содержание Мария Стюарт Фридрих Шиллер

    Фридрих Шиллер

    Мария Стюарт

    Действие происходит в Англии, в конце 1586 – начале 1587 г. В замке Фотрингей заточена по приказу английской королевы Елизаветы ее сводная сестра Мария Стюарт, претендующая на английский престол. С ней ее кормилица Анна Кеннеди. Несмотря на строгости содержания под стражей и многие лишения, Мария продолжает оставаться непреклонной. Ей не раз уже удавалось подкупать охрану и организовывать заговоры против Елизаветы.

    Ее последний страж, Полет, чрезвычайно строг к ней. Но недавно в Фотрингее появился его племянник Мортимер, вернувшийся из странствий по Франции и Италии, где он принял католичество. Там же он стал сторонником Марии и теперь прибыл в Англию, чтобы освободить ее. На его стороне и двенадцать надежных воинов, которые согласны помочь. Мортимер сообщает, что в Лондоне состоялся суд над Марией и ей вынесен смертный приговор. Королева предупреждает молодого человека, что в случае провала побега его ждет смерть. Мортимер непреклонен в своем желании освободить леди Стюарт. Уступая ему, Мария пишет письмо графу Лейстеру в Лондон, она надеется, что тот поможет Мортимеру и ей.

    В Вестминстерском дворце при дворе королевы обсуждают предстоящее бракосочетание Елизаветы с герцогом Анжуйским. Сама королева неохотно согласилась на этот брак. Она вынуждена думать о желании своих подданных иметь законного наследника престола. Но сейчас мысли Елизаветы заняты другим – ей предстоит утвердить решение суда над своей сводной сестрой Марией. Большинство дворян из окружения английской королевы во главе с лордом Берли поддерживает приговор суда. За леди Стюарт вступается лишь старый граф Шрусбери, робко поддерживает его и граф Лейстер.

    Во дворце появляются Полет с племянником. Полет передает Елизавете письмо узницы с просьбой о личной встрече. На глазах королевы при чтении письма появляются слезы, окружающие уже готовы понять их как знак милосердия к сестре. На самом же деле английская королева просит Мортимера тайно убить свою соперницу, но так, чтобы никто не догадался, что удар был нанесен королевской рукой. Племянник Полета соглашается, так как понимает, что только обманом он сможет отвести беду от леди Стюарт.

    Оставшись наедине с графом Лейстером, Мортимер отдает ему письмо Марии. Оказывается, граф уже десять лет является фаворитом королевы Елизаветы, теперь же ее брак с молодым, красивым французским герцогом окончательно лишает его надежды не только на ее руку, но и на сердце. Письмо леди Стюарт вновь окрыляет его надеждой на королевский престол. Если он поможет ей освободиться, то она обещает ему свою руку. Но Лейстер хитер и очень осторожен, он просит Мортимера никогда не упоминать его имя в разговорах даже со своими единомышленниками.

    Граф предлагает устроить встречу Елизаветы с Марией, тогда, он уверен, казнь будет отменена, а о дальнейшем можно будет поговорить потом. Молодого человека такая осмотрительность не устраивает, он просит Лейстера заманить английскую королеву в один из замков и держать там взаперти, пока она не прикажет освободить Марию. Граф на это не способен.

    Лейстер осуществляет свой план. На свидании с Елизаветой ему удается уговорить ее во время охоты свернуть к замку-тюрьме Марии и встретиться с той неожиданно, во время ее прогулки в парке. Королева соглашается на “сумасбродное” предложение своего возлюбленного.

    Ничего не подозревающая Мария радуется разрешению прогуляться по парку, но Полет сообщает ей, что здесь ее ждет встреча с Елизаветой. В первые минуты свидания прекрасная узница бросается к ногам своей венценосной сестры с просьбой отменить казнь и освободить ее, но Елизавета пытается унизить леди Стюарт, напоминая той о ее неудавшейся личной жизни. Не в силах пересилить свою безумную гордыню и потеряв контроль над собой, Мария напоминает сестре, что та внебрачный ребенок, а не законная наследница. Разгневанная Елизавета поспешно удаляется.

    Мария понимает, что она своими руками погубила надежду на спасение, но пришедший Мортимер сообщает, что нынешней ночью он со своими людьми силой захватит Фотрингей и освободит ее. За свою смелость молодой человек рассчитывает получить вознаграждение – любовь Марии, но она отказывает ему.

    Парк вокруг замка наполняется вооруженными людьми. Друг Мортимера приносит весть, что один из их сторонников, тулонский монах, совершил покушение на жизнь Елизаветы, но его кинжал пронзил лишь мантию. Заговор раскрыт, солдаты английской королевы уже здесь и надо срочно бежать, но Мортимер ослеплен своей страстью к Марии, он остается, чтобы-либо освободить ее, либо погибнуть вместе с нею.

    После неудачного покушения на жизнь Елизаветы, так как убийца оказался французским подданным, французского посла срочно изгоняют из Англии, одновременно разрывается соглашение о браке. Берли обвиняет Лейстера в злом умысле, ведь это он заманил Елизавету на встречу с леди Стюарт. Ко двору приезжает Мортимер, он сообщает Лейстеру, что при обыске у Марии были найдены черновики ее письма к графу. Хитрый лорд велит арестовать Мортимера, понимая, что, если он сообщит о раскрытии им заговора против Елизаветы, ему зачтется это при ответе за письмо к нему Марии. Но молодой человек не дается в руки офицерам и в конце концов закалывает себя сам.

    На аудиенции у Елизаветы Берли показывает письмо Марии Стюарт к графу Лейстеру. Униженная королева уже готова утвердить смертный приговор развратной женщине, но в ее покои силой врывается Лейстер. Он сообщает, что схваченный после покушения монах – это лишь звено в цепи заговора, целью которого было освобождение леди Стюарт и возведение ее на трон. Действительно, он переписывался с узницей, но это была с его стороны лишь игра, чтобы быть в курсе происходящего и вовремя защитить свою монархиню. Только что им был схвачен инициатор заговора – сэр Мортимер, но тому удалось себя заколоть. Великодушная Елизавета готова поверить своему возлюбленному, если он сам приведет в исполнение смертный приговор Марии.

    Возмущенный народ под окнами королевского дворца требует смертной казни для леди Стюарт. После раздумий Елизавета все же подписывает решение суда о казни и вручает его своему секретарю. В бумаге сказано, что шотландская королева уже на рассвете должна быть казнена Секретарь колеблется, отдавать ли этот документ для немедленного приведения приговора в исполнение, но оказавшийся в приемной королевы лорд Берли вырывает бумагу из его рук.

    Во дворе замка Фотрингей строят эшафот, а в самом замке Мария прощается с близкими ей людьми. Леди Стюарт спокойна, лишь наедине со своим дворецким Мельвилем она признается, что ее сокровенным желанием было бы общение с католическим духовником. Старик открывается ей, что он принял духовный сан и теперь готов отпустить ей все ее грехи. Последняя просьба Марии – это чтобы после ее смерти все было в точности исполнено по ее завещанию. Свое сердце она просит отправить во Францию и там похоронить. Появляется граф Лейстер, он пришел исполнить приказ Елизаветы – сопроводить Марию к месту казни.

    В это время в королевском замке Елизавета ждет известий из Фотрингея. К ней приходит старый граф Шрусбери, который сообщает, что писцы Марии, которые в суде показывали на виновность своей госпожи в покушении на английский престол, отказались от своих слов и сознались в клевете на леди Стюарт. Елизавета притворно изображает свое раскаяние в поставленной ею подписи под решением суда и сваливает всю вину на своего нерасторопного секретаря. Входит лорд Берли. Мария Стюарт казнена. Елизавета обвиняет его в поспешности приведения приговора в исполнение. Лорд Шрусбери сообщает о своем решении удалиться от двора. Граф Лейстер отбывает сразу после казни Марии во Францию.

  • “Москва-Петушки” Ерофеева в кратком содержании

    Веничка Ерофеев едет из Москвы в подмосковный районный центр под названием Петушки. Там живет зазноба героя, восхитительная и неповторимая, к которой он ездит по пятницам, купив кулек конфет “Васильки” в качестве гостинца.

    Веничка Ерофеев уже начал свое странствие. Накануне он принял стакан зубровки, а потом – на Каляевской – другой стакан, только уже не зубровки, а кориандровой, за этим последовали еще две кружки жигулевского пива и из горлышка – альб-де-десерт. “Вы, конечно, спросите: а дальше, Веничка, а дальше, что ты пил?” Герой не замедлит с ответом, правда, с некоторым трудом восстанавливая последовательность своих действий: на улице Чехова два стакана охотничьей. А потом он пошел в Центр, чтобы хоть раз на Кремль посмотреть, хотя знал, что все равно попадет на Курский вокзал. Но он и на Курский не попал, а попал в некий неведомый подъезд, из которого вышел – с мутной тяжестью в сердце, – когда рассвело. С патетическим надрывом он вопрошает: чего же больше в этой ноше – паралича или тошноты? “О, эфемерность! О, самое бессильное и позорное время в жизни моего народа – время от рассвета до открытия магазинов!” Веничка, как он сам говорит, не идет, а влечется, преодолевая похмельную тошноту, на Курский вокзал, откуда отправляется электричка в желанные Петушки. На вокзале он заходит в ресторан, и душа его содрогается в отчаянии, когда вышибала сообщает, что спиртного нет. Его душа жаждет самую малость – всего-то восемьсот граммов хереса. А его за эту самую жажду – при всем его похмельном малодушии и кротости – под белы руки подхватывают и выталкивают на воздух, а следом и чемоданчик с гостинцами. Пройдут еще два “смертных” часа до отправления, которые Веничка предпочитает обойти молчанием, и вот он уже на некотором подъеме: чемоданчик его приобрел некоторую увесистость. В нем – две бутылки кубанской, две четвертинки российской и розовое крепкое. И еще два бутерброда, потому что первую дозу Веничка без закуски не может. Это потом вплоть до девятой он уже спокойно без нее обходится, а вот после девятой опять нужен бутерброд. Веничка откровенно делится с читателем тончайшими нюансами своего способа жизни, то бишь пития, плевал он на иронию воображаемых собеседников, в число которых попадают то Бог, то ангелы, то люди. Больше всего в его душе, по его признанию, “скорби” и “страха” и еще немоты, каждый день с утра его сердце источает этот настой и купается в нем до вечера. И как же, зная, что “мировая скорбь” вовсе не фикция, не пить кубанскую?

    Так вот, осмотрев свои сокровища, Веничка затомился. Разве это ему нужно? Разве по этому тоскует его душа? Нет, не это ему нужно, но – желанно. Он берет четвертинку и бутерброд, выходит в тамбур и выпускает наконец погулять свой истомившийся в заключении дух. Он выпивает, пока электричка проходит отрезки пути между станциями Серп и Молот – Карачарово, затем Карачарово – Чухлинка и т. д. Он уже способен воспринимать впечатления бытия, он способен вспоминать разные истории своей жизни, раскрывая перед читателем свою тонкую и трепетную душу.

    Одна из этих, полных черного юмора историй – как Веничку скинули с бригадирства. Производственный процесс работяг состоял из игры в сику, питья вермута и разматывания кабеля. Веничка процесс упростил: кабель вообще перестали трогать, день играли в сику, день пили вермут или одеколон “Свежесть”. Но сгубило его другое. Романтик в душе, Веничка, заботясь о подчиненных, ввел индивидуальные графики и ежемесячную отчетность: кто сколько выпил, что и отражал в диаграммах. Они-то и попали случайно вместе с очередными соцобязательствами бригады в управление.

    С тех пор Веничка, скатившись с общественной лестницы, на которую теперь плюет, загулял. Он ждет не дождется Петушков, где на перроне рыжие ресницы, опущенные ниц, и колыхание форм, и коса от затылка до попы, а за Петушками – младенец, самый пухлый и самый кроткий из всех младенцев, знающий букву “ю” и ждущий за это от Венички орехов. Царица небесная, как далеко еще до Петушков! Разве ж можно так просто это вытерпеть? Веничка выходит в тамбур и там пьет кубанскую прямо из горлышка, без бутерброда, запрокинув голову, как пианист. Выпив же, он продолжает мысленную беседу то с небесами, на которых волнуются, что он опять не доедет, то с младенцем, без которого чувствует себя одиноким.

    Нет, Веничка не жалуется. Прожив на свете тридцать лет, он считает, что жизнь прекрасна, и, проезжая разные станции, делится обретенной за не столь уж долгий срок мудростью: то занимается исследованием пьяной икоты в ее математическом аспекте, то развертывает перед читателем рецепты восхитительных коктейлей, состоящих из спиртного, разных видов парфюмерии и политуры. Постепенно, все более и более набираясь, он разговаривается с попутчиками, блещет философским складом ума и эрудицией. Затем Веничка рассказывает очередную байку контролеру Семенычу, берущему штрафы за безбилетный проезд граммами спиртного и большому охотнику до разного рода альковных историй, “Шахразада” Веничка – единственный безбилетник, кому удалось ни разу не поднести Семенычу, каждый раз заслушивающемуся его рассказами.

    Так продолжается до тех пор, пока Веничке вдруг не начинают грезиться революция в отдельно взятом “Петушинском” районе, пленумы, избрание его, Венички, в президенты, потом отречение от власти и обиженное возвращение в Петушки, которых он никак не может найти. Веничка вроде приходит в себя, но и пассажиры чему-то грязно ухмыляются, на него глядя, то обращаются к нему: “товарищ лейтенант”, то вообще непотребно: “сестрица”. А за окном тьма, хотя вроде бы должно быть утро и светло. И поезд идет скорее всего не в Петушки, а почему-то в Москву.

    Выходит Веничка, к своему искреннему изумлению, и впрямь в Москве, где на перроне сразу подвергается нападению четверых молодчиков. Они бьют его, он пытается убежать. Начинается преследование. И вот он – Кремль, который он так мечтал увидеть, вот она – брусчатка Красной площади, вот памятник Минину и Пожарскому, мимо которого пробегает спасающийся от преследователей герой. И все трагически кончается в неведомом подъезде, где бедного Веничку настигают те четверо и вонзают ему шило в самое горло…

  • Краткое содержание Жизнь Василия Фивейского

    Л. Н. Андреев

    Жизнь Василия Фивейского

    Как муравей – песчинка к песчинке – строил отец Василий свою жизнь: женился, стал священником, произвел на свет сына и дочь. Через семь лет жизнь рассыпалась в прах. Утонул в реке его сын, жена с горя стала пить. Покоя не находит отец Василий и в храме – люди его сторонятся, староста открыто презирает. Даже на именины к нему приходит только причт, почтенные односельчане не удостаивают батюшку внимания. По ночам пьяная жена требует от него ласк, хрипло моля: “Отдай сына, поп! Отдай, проклятый!” И страсть ее побеждает целомудренного мужа.

    Рождается мальчик, в память покойного брата нарекают его Василием. Вскоре становится ясно, что ребенок – идиот; еще нестерпимее делается жизнь. Прежде отцу Василию казалось: земля крохотная, а на ней он один, огромный. Теперь эта земля вдруг населяется людьми, все они идут к нему на исповедь, а он, безжалостно и бесстыдно требуя от каждого правды, со сдержанным гневом повторяет: “Что я могу сделать? Что я – Бог? Его проси!” Он позвал к себе горе – и горе идет и идет со всей земли, и он бессилен уменьшить земное горе, а только повторяет: “Его проси!” – уже сомневаясь в желании Бога облегчить людское страдание.

    Как-то Великим постом исповедуется ему нищий калека. Страшное признание делает он: десят лет назад изнасиловал в лесу девочку, задушил ее и закопал. Многим священникам сообщал злодей свою тайну – и никто ему не верил; он и сам стал думать, что это – злая сказка, и, рассказывая ее в следующий раз, придумывал новые подробности, менял облик бедной жертвы. Отец Василий – первый, кто верит услышанному, словно сам совершил злодеяние. Упав на колени перед убийцей, священник кричит: “На земле ад, на небе ад! Где же рай? Ты человек или червь? Где твой Бог, зачем оставил тебя? Не верь в ад, не бойся! Ада не будет! Ты окажешься в раю, с праведными, со святыми, выше всех – это я тебе говорю!…”

    В ту ночь, накануне Страстной пятницы, отец Василий признается жене, что не может идти в церковь. Он решает пережить как-то лето, а осенью снять с себя сан и уехать с семьей куда глаза глядят, далеко-далеко…

    Это решение вносит в дом покой. Три месяца отдыхает душа. А в конце июля, когда отец Василий был на сенокосе, в доме его вспыхивает пожар и заживо сгорает жена.

    Он долго бродил по саду старого дьякона, служащего с ним и приютившего с дочерью и сыном после пожара. И чудны мысли отца Василия: пожар – не был ли таким же огненным столпом, как тот, что евреям указывал путь в пустыне? Всю его жизнь Бог решил обратить в пустыню – не для того ли, чтобы он, Василий Фивейский, не блуждал более по старым, изъезженным путям?…

    И впервые за долгие годы, склонив смиренно голову, он произносит в то утро: “Да будет святая воля Твоя!” – и люди, увидевшие его в то утро в саду, встречают незнакомого, совсем нового, как из другого мира, человека, спрашивающего их с улыбкою: “Что вы так на меня смотрите? Разве я – чудо?”

    Отец Василий отправляет дочь в город к сестре, строит новый дом, где живет вдвоем с сыном, читая ему вслух Евангелие и сам будто впервые слушая об исцелении слепого, о воскрешении Лазаря. В церкви он теперь служит ежедневно (а прежде – лишь по праздникам); наложил на себя монашеские обеты, строгий пост. И это новое его житие еще больше настораживает односельчан. Когда погибает мужик Семен Мосягин, определенный отцом Василием в работники к церковному старосте, все сходятся на том, что виноват – поп.

    Староста входит к отцу Василию в алтарь и впрямую заявляет: “уходи отсюда. От тебя здесь одни несчастья. Курица и та без причин околеть не смеет, а от тебя гибнут люди”. И тогда отец Василий, всю жизнь боявшийся старосту, первый снимавший шляпу при встрече с ним, изгоняет его из храма, как библейский пророк, с гневом и пламенем во взоре…

    Отпевание Семена совершается в Духов день. По храму – запах тления, за окнами темно, как ночью. Тревога пробегает по толпе молящихся. И разражается гроза: прервав чтение поминальных молитв, отец Василий хохочет беззвучно и торжествующе, как Моисей, узревший Бога, и, подойдя ко гробу, где лежит безобразное, распухшее тело, зычно возглашает: “Тебе говорю – встань!”

    Не слушается его мертвец, не открывает глаз, не восстает из гроба. “Не хочешь?” – отец Василий трясет гроб, выталкивает из него мертвеца. Народ в страхе выбегает из храма, полагая, что в тихого и нелепого их пастыря вселились бесы. А он продолжает взывать к покойнику; но скорее стены рухнут, чем послушается его мертвец… Да он и не с мертвецом ведет поединок – сражается с Богом, в которого уверовал беспредельно и потому вправе требовать чуда!

    Охваченный яростью, отец Василий выбегает из церкви и мчит через село, в чисто поле, где оплакивал не раз свою горькую судьбу, свою испепеленную жизнь. Там, среди поля, и найдут его назавтра мужики – распластанного в такой позе, будто и мертвый он продолжал бег…

  • Неаполь

    ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Эдуардо де Филиппо (Eduardo de Filippo)

    Неаполь – город миллионеров

    (Napoli millionaria!)

    Пьеса (1950)

    Действие разворачивается в 1942 г., в конце второго года войны в Италии. Семья Йовине, состоящая из пятидесятилетнего Дженнаро Йовине, его жены Амалии, красивой тридцатисемилетней женщины, их детей – старших Марии Розарии и Амедео и младшей Риты, живет в небольшой, грязной и закоптелой квартирке на первом этаже. В период фашистского режима они существуют на деньги, полученные от работы “подпольной кофейни”, которую содержат в своей квартире, и на доходы от торговли продуктами на черном рынке.

    Амедео, молодой человек лет двадцати пяти, работает в газовой компании, а его сестра Мария Розария помогает матери дома. Утром, когда Амедео собирается на работу, негодуя на отца, съевшего его порцию макарон, на улице слышны громкие крики: это Амалия Йовине ругает свою соседку донну Виченцу, которая решила создать ей конкуренцию и тоже открыла кофейню в доме напротив, причем берет за чашку кофе на поллиры дешевле. В кофейню к Амалии приходят первые посетители: Эррико Красавчик и Пеппе Домкрат. Это два шофера, бездельничающие вследствие запрета пользоваться автотранспортом. Внешность Эррико Красавчика оправдывает его прозвище – он красив, красив в духе неаполитанской улицы, ему лет тридцать пять, он крепкого телосложения, охотно и добродушно улыбается, но всегда с видом покровителя. Он производит впечатление симпатичного мошенника. Пеппе Домкрат более вульгарен и не так хитер, но зато сильнее, он может поднять автомобиль одним плечом, за что ему и дали прозвище Домкрат. Он больше слушает и размышляет. Следом за ними входит дон Рикардо. Это состоятельный служащий, бухгалтер. Он держится скромно, но с достоинством. Все с почтением отвечают на его приветствие. Он пришел приобрести у Амалии кое-какие продукты для больной жены и детей. Из-за нехватки денег ему приходится расстаться с золотой сережкой жены, в которую вправлен бриллиант.

    Дон Дженнаро удивлен, что в их доме есть продукты, которые невозможно достать по карточкам. Он против того, чтобы в его семье кто-то занимался спекуляцией. Амалия, однако, отвечает, что с перепродажи ничего не имеет, а просто оказывает услугу Эррико Красавчику, который оставляет у нее партии товара. Вот и недавно он привез большое количество продуктов, среди которых сыр, сахар, мука, свиное сало и два центнера кофе, который Амалия засыпала в нижний матрац. Вбегает испуганный Амедео, который уже успел со своим приятелем Федерико отправиться, на работу, и сообщает, что донна Виченца через час после ссоры с Амалией решила подставить конкурентку и донести на нее карабинерам. Ее угрозы слышала и донна Аделаида, соседка Амалии, которая теперь во всех подробностях пересказывает речь донны Виченцы.

    Семейство Йовине, однако, не впадает в панику, а начинает приводить в исполнение заранее подготовленный план, целью которого является введение карабинеров в заблуждение. Дон Д^

    Издали раздается сигнал сирены, возвещающий о налете вражеской авиации. Помощники Чаппы убегают в убежище, некоторые из собравшейся в комнате компании следуют за ними. Тогда Чаппа, восхищенный выдержкой донна Дженнаро, обещает ему, что если тот встанет, то он не станет ни арестовывать его, ни делать обыск. Дженнаро встает, и бригадир, довольный тем, что не ошибся, сдерживает свое слово. Затем под искреннее восхищение присутствующих великодушным бригадиром Чаппа уходит..

    Следующие события пьесы происходят уже после высадки англоамериканских войск. Комната донны Амалии блещет чистотой и роскошью. Сама Амалия тоже стала совсем другой: она нарядная, обвешана драгоценностями и выглядит моложе. Она готовится ко дню рождения Эррико Красавчика, который будут праздновать вечером унее в кофейне. По оживленному движению в переулке создается впечатление, что наступила “свобода” и съестные припасы продаются в изобилии.

    Дон Дженнаро пропал полтора года тому назад после одного из налетов авиации. С тех пор о нем ничего не было слышно.

    За Марией Розарией заходят две подруги, с которыми она собирается вечером пойти на свидание. Девушки встречаются с американскими солдатами и уверены, что выйдут за них замуж, когда их возлюбленные соберут все необходимые для свадьбы документы. Возможность, что молодые люди уедут в Америку без них, девушек не пугает; из их переглядываний и недомолвок видно, что через определенную, недозволительную черту в отношениях со своими возлюбленными девушки уже переступили, Они уходят.

    В кофейне появляется Эррико. Теперь он архимиллионер и одет шикарно. То, что он кумир женщин квартала, ему хорошо известно и льстит его самолюбию. Он ведет с Амалией дела, но нравится она ему и как женщина. Он желает переговорить с ней о чем-то важном, но им постоянно кто-то мешает. В помещение заходит дон Риккардо, он похудел, побледнел, одет бедно, вид у него жалкий. Несколько месяцев назад он потерял работу и теперь едва сводит концы с концами. Прежде у него было две квартиры и дом. Квартиры он вынужден был продать (их купила Амалия), а дом заложить (деньги в залог с правом выкупа в течение полугода дала ему также она). Срок выкупа прошел, но Риккардо просит Амалию пойти на уступки и продлить его. Та обращается с ним безжалостно и резко, напоминая ему о временах, когда он со своей семьей пользовался дорогими магазинами, аее дети ели похлебку из гороховой шелухи. Риккардо унижен и, бормоча что-то, уходит. Красавчик же в очередной раз пробует убедить Амалию стать его возлюбленной. Амалия неравнодушна к Красавчику, но поддаться своему желанию не может. Три дня назад она получила письмо, адресованное Дженнаро, от человека, который весь последний год был с ним. Дженнаро должен вернуться. Их беседу прерывают появившийся внезапно с улицы Федерико, а затем и Амедео.

    Мария Розария грустная возвращается с несостоявшегося свидания: ее возлюбленный уже уехал в Америку. Она признается матери, что совершила непоправимый проступок; мать устраивает дочери скандал и бьет ее. На пороге дома появляется дон Дженнаро, за которым уже следует целая толпа потрясенных соседей. Он был в концлагере, бежал, прошел по всей Европе и теперь рад, что вернулся домой и видит родных. Во время празднования дня рождения никто не желает слышать о том, что пришлось пережить Дженнаро, и он под предлогом усталости уходит в комнату к Ритучче.

    На следующий день к девочке вызывают врача, который говорит, что если не достать одного лекарства, то девочка умрет. Никто не может достать этого лекарства. Даже на черном рынке его нет. Амалия в отчаянии. Узнав о том, что Йовине нужно спасать ребенка, в кофейню приходит Риккардо, у которого случайно оказалось нужное лекарство, и бесплатно отдает его Амалии. Поведение и слова Риккардо заставляют ее задуматься о своем бессердечном поведении по отношению к нему. Дженнаро усугубляет ее терзания, называя безумием ее погоню за большими деньгами, за драгоценностями.

    Амедео, связавшийся с Пеппе Домкратом и помогавший ему угонять машины, одумывается, прислушавшись к словам отца, и счастливо избегает тюрьмы, хотя бригадир Чалпа и поджидал его на месте преступления. Марию Розарию, признавшуюся отцу в своем грехе, Дженнаро прощает. Амалии он также облегчает душу и вселяет веру, что она. еще сможет стать порядочным человеком.

    Е. В. Семина

  • Мещане

    Максим Горький

    Мещане

    Пьеса (1901, опубл. 1902)

    В зажиточном доме проживают Бессеменов Василий Васильевич, 58 лет, старшина малярного цеха, метящий депутатом в городскую думу от цехового сословия; Акулина Ивановна, его жена; сын Петр, бывший студент, выгнанный за участие в недозволенных студенческих собраниях; дочь Татьяна, школьная учительница, засидевшаяся в невестах; воспитанник Бессеменова Нил, машинист в железнодорожном депо; церковный певчий Тетерев и студент Шишкин – нахлебники;

    Елена Николаевна Кривцова – молодая вдова смотрителя тюрьмы, снимающая в доме комнаты, и Степанида – кухарка, выполняющая в доме всю черную работу с помощью девушки Поли, швеи, дочери дальнего родственника Бессеменова Перчихина, торговца певчими птицами и пьяницы. Кроме них, в доме часто бывает Цветаева, молодая учительница, подруга Татьяны.

    Действие пьесы проходит в атмосфере постоянно разгорающихся и затихающих скандалов между Бессеменовым и его детьми. Отец недоволен непочтительностью к нему детей, а также тем, что оба до сих пор не нашли в жизни своего места. По его мнению, оба они стали слишком “образованными” и потому гордыми. Это мешает им жить. Татьяна просто должна выйти замуж, а Петр – выгодно жениться и работать на приумножение богатства отца. По мере развития действия становится понятно, что дети не столько не хотят жить “по-отцовски”, сколько просто не могут из-за своей ослабленной воли, потере интереса к жизни и т. д. Образование действительно не пошло им на пользу; оно лишь запутало их, лишило воли к жизни и прочных мещанских корней.

    В этом главная трагедия семьи Бессеменовых. В случае с Петром, по мнению Тетерева, выполняющего в пьесе своеобразную роль резонера, эта трагедия должна решиться в пользу отца: Петр оставит Кривцову, в которую пока влюблен против воли родителей, неизбежно пойдет по пути отца и тоже станет примерным мещанином. В случае с Татьяной, которая безнадежно влюблена в Нила, уже связанного обоюдной любовью с Полей, – вопрос открыт: скорее всего, Татьяна так и останется несчастной жертвой противоречия между своими мещанскими корнями и новыми веяниями времени.

    Эти веяния отчетливей всех выражает Нил, наиболее “прогрессивный” герой и, очевидно, будущий социалист-революционер, на что намекает Бессеменов. Нил отражает близкую Горькому эстетику борьбы и труда, неразрывно между собой связанных. Например, он любит ковать, но не потому, что любит труд вообще, а потому, что любит как бы сражаться с металлом, подавляя его сопротивление. В то же время воля и целеустремленность Нила имеют обратную сторону: он безжалостен к влюбленной в него Татьяне и к воспитавшему его Бессеменову.

    Попутно в пьесе разворачиваются окраинные сюжеты: любовь Тетерева к Поле, в которой он видит свое последнее спасение от пьянства и скуки жизни; судьба Перчихина, человека не от мира сего, живущего только любовью к птицам и лесу; трагедия Кривцовой, влюбленной в жизнь, но потерявшей в ней свое место. Наиболее интересный из второстепенных персонажей – Тетерев. Этот человек слишком огромен (и физически, и духовно) для той убогой жизни, хозяевами которой пока являются Бессеменов и ему подобные. Но ему вряд ли найдется место и в той жизни, хозяевами которой будут люди вроде Нила. Его образ – образ вечного изгнанника жизни.

    Пьеса заканчивается на трагической ноте. После неудавшейся попытки покончить с собой Татьяна понимает свою обреченность и ненужность среди людей. В последней сцене она падает на клавиши рояля, и раздается нестройный громкий звук…

    П. В. Басинский

  • “Особняк” Фолкнера в кратком содержании

    За убийство фермера Хьюстона Минк Сноупс был приговорен к пожизненному заключению в каторжной тюрьме Парчмен, но он ни минуты не жалел о том, что тогда спустил курок. Хьюстон заслужил смерть – и не тем, что по приговору Билла Варнера Минк тридцать семь дней вкалывал на него лишь для того, чтобы выкупить свою собственную корову; Хьюстон подписал себе смертный приговор, когда после того, как работа была окончена, из высокомерного упрямства потребовал еще доллар за то, что корова простояла у него в хлеву лишнюю ночь.

    После суда адвокат объяснил Минку, что из тюрьмы он может выйти – через двадцать или двадцать пять лет, – если будет исправно работать, не участвовать в беспорядках и не предпринимать попыток к бегству. Выйти ему нужно было непременно, потому что на воле у Минка оставалось одно, но очень важное дело – убить Флема Сноупса, на чью помощь он понапрасну до конца надеялся. Флем подозревал, что Минк, самый злобный из всех Сноупсов, попытается расквитаться с ним, и когда Монтгомери Уорд Сноупс попался на показе в своем ателье непристойных французских открыток, сделал все, чтобы его поместили в ту же тюрьму, что и Минка, За предложенную Флемом мзду Монтгомери Уорд соблазнил родича бежать, хотя до конца двадцатилетнего срока тому оставалось всего пять лет, и предупредил о побеге охрану. Минка схватили и добавили еще двадцать лет, которые он решил честно досидеть, и потому лет через восемнадцать отказался участвовать в побеге, который задумали его соседи по бараку, что чуть не стоило ему жизни.

    На волю Минк вышел, отсидев тридцать восемь лет; он даже не подозревал, что за это время успели отгреметь две мировые войны. Прошение, благодаря которому шестидесятитрехлетний Минк освободился чуть раньше положенного срока, было подписано прокурором Гэвином Стивенсом, В. К. Рэтлифом и Линдой Сноупс Коль.

    Коль – фамилия скульптора-еврея, с которым Линда встретилась в Гринич-Виллидж, и встреча эта привела к тому, что года через полтора после отъезда из Джефферсона она прислала Гэвину Стивенсу приглашение на событие, которое в разговоре с В. К. Рэтлифом он обозначил как “новоселие”, так как не только о венчании, но и о гражданской регистрации брака речи тогда не шло. В тот раз Рэтлиф не поехал в Нью-Йорк со Стивенсом, не посчитав нужным почтить своим присутствием столь неопределенное торжество. Зато в 1936 г., когда – перед тем как отправиться на войну в Испанию – Бартон Коль и Линда решили-таки оформить свои отношения, он охотно составил компанию другу-прокурору.

    Заодно Рэтлиф намеревался наконец увидеть те виргинские холмы, где его далекий русский предок сражался в рядах гессенских наемников англичан против революционной американской армии и где попал в плен, после чего навсегда осел в Америке; от этого предка, чьей фамилии давно никто не помнил, Рэтлифу и досталось имя Владимир Кириллыч – тщательно скрываемое за инициалами В. К., – которое на протяжении полутора веков неизменно доставалось в его роду старшим сыновьям.

    В Испании Бартон Коль погиб, когда его бомбардировщик был сбит над вражескими позициями; Линда получила контузию от взрыва мины и с тех пор начисто лишилась слуха. В 1937 г. в аэропорту Мемфиса – пассажирские поезда через Джефферсон к этому времени ходить уже перестали – ее встречали В. К. Рэтлиф, Гэвин Стивене и его племянник Чарльз Мэллисон.

    Стоило Рэтлифу с Чарльзом увидеть, как Гэвин и Линда встретились после многолетней разлуки, как они смотрели друг на друга, и обоим им сразу пришло в голову, что старый холостяк и молодая вдова обязаны непременно пожениться, что так всем будет спокойней. Вроде бы так оно и должно было произойти, тем более что Гэвин и Линда проводили много времени наедине – он занимался с ней постановкой голоса, после контузии ставшего скрипучим, каким-то утиным. Но напрасно Чарльз Мэллисон дожидался, когда же ему в Гарвард пришлют приглашение на бракосочетание; в том же, что предполагаемая связь его дяди с Линдой не может оставаться неоформленной официально наподобие связи Юлы и Манфреда де Спейна, ни у Чарльза, ни у Рэтлифа не возникало сомнений – Линде явно недоставало той ауры безусловной, ни при каких обстоятельствах не подсудной женственности, какой обладала ее мать, да и Гэвин отнюдь не был де Спейном. А значит, никакой связи и не было.

    В Джефферсоне Линда нашла было себе поле деятельности – совершенствование негритянских школ, но скоро сами негры попросили ее не навязывать им помощи, за которой они не обращались. Так что ей пришлось ограничиться воскресными занятиями, на которых она пересказывала черным детям мифы разных народов. Единственными соратниками Линды в ее социально-реформаторских устремлениях были двое едва говоривших по-английски финнов, слывших коммунистами, но так и не отыскавших в Джефферсоне и во всей Йокнапатофе любезного их сердцу пролетариата.

    Вдова коммуниста-еврея, сама сражавшаяся в Испании на стороне коммунистов, а теперь втайне ото всех хранящая билет коммунистической партии и на виду у всего города водящаяся с неграми, Линда повсюду встречала недоверчивость и неприязнь. Рано или поздно на нее пристальное внимание обратило ФБР. Положение немного переменилось, только когда русские и американцы оказались союзниками в войне с Гитлером. В начале 1942 г. Линда уехала из Джефферсона в Паскагулу и там поступила работать на верфь, строившую транспорты для России.

    Перед отъездом она взяла с Гэвина обещание, что в ее отсутствие он женится, и тот действительно на старости лет взял в жены Мелиссандру Гарисс, в девичестве Бэкус, в которую был влюблен когда-то на заре юности. Мелиссандра успела побывать замужем за крупным гангстером и родить от него двоих детей, теперь уже взрослых; об источнике немалых доходов мужа она не имела представления до тех пор, пока того среди бела дня не расстреляли в новоорлеанской парикмахерской.

    Тем временем с момента, когда Флем подмял под себя банк Сарториса и, водворившись на жительство в родовом гнезде де Спейнов, вроде бы удовлетворился достигнутым, а родичи его отбыли кто в тюрьму, кто обратно во Французову Балку, а кто и подальше, Джефферсон оставался более или менее свободным от Сноупсов. Если они и появлялись в городе, то как-то мимолетно, проездом, вроде сенатора Кларенса Сноупса – Кларенса, полисмена с Французовой Балки, старый Билл Варнер в конце концов провел в законодательное собрание штата Миссисипи, где тот честно отрабатывал вложенные в него деньги; однако когда сенатор выдвинул свою кандидатуру в Конгресс Соединенных Штатов, на предвыборном пикнике В. К. Рэтлиф сыграл с ним довольно злую шутку, насмешившую весь округ и бесповоротно лишившую Сноупса надежд на место в Конгрессе.

    Только во время войны Флем однажды было зашевелился, но и тут не получил того, к чему стремился: Джейсон Компсон откупил выгон – некогда проданный его отцом, чтобы на вырученные деньги отправить в Гарвард Квентина, – и с выгодой всучил его Флему, которого ему удалось убедить в том, что государство даст за этот участок хорошие деньги, поскольку он как нельзя лучше подходит для строительства аэродрома; аэродрому же благодарное государство присвоит, тем самым увековечив, имя Флема Сноупса. Когда Флем понял, что никакого аэродрома на приобретенной им земле не будет, он пустил его под застройку.

    Новые дома после войны были очень даже нужны, так как возвращавшиеся солдаты в большинстве своем стремительно женились и так же стремительно заводили детей. Денег у всех было вдосталь: кто-то заслужил их на фронте ценой собственной крови, кто-то благодаря неимоверным заработкам военного времени; та же Линда получала на своей верфи аж четыре доллара в час.

    На фоне наступившего всеобщего благоденствия, вынудившего даже коммунистов-финнов потихоньку начать вкладывать лишние деньги в акции, и отсутствия явной социальной несправедливости – здание новой негритянской школы, к примеру, по всем меркам превосходило старую школу для белых – Линда по возвращении в Джефферсон на первых порах осталась без дела и в основном сидела в доме у де Спейнов, попивая виски. Но потом она откуда-то прознала о томящемся в Парчмене родиче и при помощи Гэвина Стивенса и В. К. Рэтлифа с жаром занялась освобождением Минка.

    Гэвину, равно как и Рэтлифу, было совершенно очевидно, что сделает Минк, выйдя на свободу, но Линде он отказать не мог. Не желая, однако, оказаться соучастником убийства, Гэвин договорился с начальником тюрьмы, что тот отпустит Минка с одним непременным условием: Минк по выходе возьмет двести пятьдесят долларов и пожизненно будет получать каждый год по тысяче в обмен на клятву не пересекать границ штата Миссисипи.

    Минка выпустили в четверг, а в пятницу Гэвин узнал, что Минк всех перехитрил – он взял у начальника деньги, но потом с тюремным привратником передал их обратно и таким образом был теперь на свободе с десяткой в кармане и твердым намерением убить Флема Сноупса. Как ни противно ему это было делать, Гэвин пошел к Флему и предупредил его об опасности, но банкир выслушал его со странным равнодушием.

    Легко догадавшись, что Минку понадобится пистолет и что за ним он отправится в Мемфис, Гэвин использовал свои связи для того, чтобы поставить на ноги всю мемфисскую полицию, но результатов это не принесло. Только в среду ему по телефону сообщили, что, по сведениям полиции, в понедельник в одной закладной лавочке человеку, по описанию похожему на Минка, за десять долларов был продан револьвер, который, впрочем, вряд ли был на что-то годен. Но к этому моменту Гэвин уже знал, что револьвер был исправен – накануне, во вторник, он сработал.

    За воротами тюрьмы Минка встретил мир, мало похожий на тот, что он покинул тридцатью восемью годами раньше, – теперь даже банка сардин, которую, как он хорошо помнил, везде можно было купить за пять центов, стоила двадцать три; а еще все дороги стали твердыми и черными… Тем не менее стомильный путь до Мемфиса он преодолел – пусть не за день, а за три. Тут ему повезло, и он чудом купил револьвер, не обратив на себя внимание полиции; еще больше ему повезло в Джефферсоне, когда в дом Флема он проник всего за полчаса до того, как под его окнами должен был занять свой еженощный пост добровольный помощник шерифа.

    Флем как будто ждал его и не пытался ничего предпринимать для спасения жизни, даже когда с первого выстрела револьвер дал осечку, а просто молча смотрел на Минка своими пустыми глазами. Когда Флем упал с простреленной головой, на пороге комнаты возникла Линда и, к удивлению убийцы, спокойно показала ему безопасный выход из дома.

    После похорон Линда выправила дарственную, по которой дом и имение возвращались де Спейнам, а сама собралась навсегда покинуть Джефферсон. Для отъезда у нее был приготовлен шикарный “ягуар”. У видав его, Гэвин понял, что Линда с самого начала знала, что станет делать вышедший из тюрьмы Минк, – на то, чтобы выписать такую машину из Лондона или хотя бы из Нью-Йорка, требовалась по меньшей мере пара месяцев.

    Когда Линда наконец уехала, Рэтлиф поделился с Гэвином Стивенсом надеждой, что у нее не припасено где-нибудь дочери, а если дочь и существует, что она никогда не появится в Джефферсоне, ибо третьей Юлы Варнер шестидесятилетнему Гэвину уже нипочем не выдержать.

  • “Антоний и Клеопатра” Шекспира в кратком содержании

    В Александрии триумвир Марк Антоний опутан шелковыми сетями египетской царицы Клеопатры и предается любви и разгулу. Сторонники Антония ворчат: “Один из главных трех столпов вселенной / На положенье бабьего шута”. Все же Антоний решает покинуть Египет, узнав, что его жена Фульвия, поднявшая мятеж против второго триумвира, Октавия Цезаря, умерла и что Секст Помпей, сын Помпея Великого, бросил Цезарю вызов. Узнав об этом решении, царица осыпает Антония упреками и насмешками, но он неколебим. Тогда Клеопатра смиряется: “Тебя отсюда отзывает честь. / Пожалуйста, будь глух к моим причудам”. Антоний смягчен и нежно прощается с любимой.

    В Риме двое триумвиров. Цезарь и Лепид, обсуждают поведение Антония. Лепид старается напомнить о достоинствах отсутствующего соправителя, но расчетливый и холодный Цезарь не находит для него оправданий. Он озабочен дурными известиями, приходящими со всех концов, и хочет, чтобы Антоний, “позабыв разврат и кутежи”, вспомнил свою былую доблесть.

    Покинутая Клеопатра не находит себе места во дворце. Она бранит служанок, недостаточно, по ее мнению, восхищающихся Антонием, вспоминает ласковые прозвища, которые он давал ей. Ежедневно она шлет гонцов к любимому и радуется каждой вести от него.

    Помпей в окружении соратников выражает надежду, что очарованный Клеопатрой Антоний никогда не явится на помощь союзникам. Однако ему сообщают, что Антоний вот-вот въедет в Рим. Помпей огорчен: Антоний “как военный вдвое больше двух своих друзей”.

    В доме Лепида Цезарь обвиняет Антония в оскорблении его гонцов и в том, что он подбивал Фульвию к войне с ним. Лепид и приближенные обоих триумвиров тщетно пытаются примирить их, пока Агриппе, военачальнику Цезаря, не приходит счастливая мысль: женить овдовевшего Антония на сестре Цезаря Октавии: “Родство вам даст уверенность друг в друге”. Антоний согласен: “Я с этим предложеньем и во сне / Не стал бы долго мешкать. Руку, Цезарь!” Он вместе с Цезарем отправляется к Октавии. Агриппа и Меценат расспрашивают приближенного Антония, циничного насмешника и прославленного рубаку Энобарба о жизни в Египте и о царице этой страны. Энобарб с юмором говорит о разгуле, которому предавался вместе со своим вождем, и восхищенно отзывается о Клеопатре: “Ее разнообразью нет конца. / Пред ней бессильны возраст и привычка, / Другие пресыщают, а она / Все время будит новые желанья. / Она сумела возвести разгул / На высоту служенья…” Меценат все-таки находит нужным отметить и достоинства Октавии. Агриппа приглашает Энобарба, пока он в Риме, жить в его доме.

    Египетский прорицатель уговаривает Антония покинуть Рим. Он чувствует: демон-хранитель его господина “удачлив и велик, / Но лишь вдали от Цезарева духа…”. Антоний и сам это понимает: “В Египет! Я женюсь для тишины, / Но счастье для меня лишь на Востоке”.

    В Александрии Клеопатра предается радостным воспоминаниям о жизни с Антонием. Входит гонец. Клеопатра, узнав, что Антоний здоров, готова осыпать его жемчугом, но, услышав о женитьбе Антония, едва не убивает вестника.

    Молодой Помпей соглашается примириться с триумвирами на их условиях из уважения к Антонию. Мир решено отметить пирами. Первый – на галере Помпея. Когда вожди уходят, приближенный Помпея Менас говорит Энобарбу: “Сегодня Помпей просмеет свое счастье”. Энобарб соглашается с ним. Они оба считают, что брак Антония не приведет к долгому миру с Цезарем и не будет прочен: каждый был бы рад такой жене, как Октавия, со святым, тихим и спокойным характером, только не Антоний. “Ему снова захочется египетского блюда”. И тогда та, что сближает Антония и Цезаря, будет виновницей их ссоры.

    На пиру, когда все уже упились и веселье в полном разгаре, Менас предлагает Помпею потихоньку выйти в море и там перерезать глотки трем его врагам. Так Помпей станет повелителем вселенной. “Ты лучше б это сам без спросу сделал”, – отвечает Помпей. Он мог бы одобрить усердие приближенного, но не пойдет на подлость сам. Рассудительный трезвенник Цезарь хочет прекратить пирушку. На прощанье Антоний и Энобарб заставляют всех танцевать. Последнюю чашу Помпей и Антоний договариваются выпить на берегу.

    В Риме Цезарь сердечно прощается с сестрой и Антонием, уезжающими в Афины. Военачальники обоих триумвиров насмешливо комментируют сцену проводов.

    В Александрии Клеопатра расспрашивает гонца о внешности жены Антония. Наученный горьким опытом гонец всячески принижает достоинства Октавии – и удостаивается похвалы.

    Антоний провожает жену в Рим. Он перечисляет обиды, причиненные ему Цезарем, и просит Октавию быть посредницей в примирении. Энобарб и оруженосец Антония, Эрос, обсуждают новости: Помпей убит, Лепид, которым Цезарь воспользовался против Помпея, обвинен Цезарем же в измене и арестован. “Теперь весь мир как две собачьих пасти. / Чем только ни корми их, все равно / Одна сожрет другую”. Антоний в бешенстве. Война с Цезарем – дело решенное.

    В Риме Цезарь с полководцами обдумывает вызывающие поступки Антония и свои ответные меры. Появившаяся Октавия пытается оправдать мужа, но брат говорит ей, что Антоний бросил ее ради Клеопатры и вербует сторонников для войны.

    Цезарь молниеносно перебрасывает войска в Грецию. Антоний наперекор советам Энобарба, командующего сухопутными силами Канидия и даже простого легионера, с которым он дружески беседует, решает сразиться на море. Клеопатра также участвует в походе, по поводу чего Канидий замечает: “Нашего вождя / На помочах чужие руки водят. / Мы все тут слуги женские”. В разгар морского боя корабли Клеопатры повернули назад и умчались, а “Антоний бросил нерешенный бой / И кинулся как селезень за уткой”. Канидий с армией вынужден сдаться.

    Антоний в Александрии. Он подавлен и советует приближенным перейти к Цезарю и хочет щедро одарить их на прощание. Он упрекает Клеопатру за свое унижение. Царица, рыдая, просит прощения – и прощена. “При виде слез твоих перестает / Тревожить остальное”. К Цезарю, который уже в Египте, Антоний посылает учителя своих детей – больше некого. Его просьбы скромны – разрешить ему жить в Египте или даже “скоротать свой век в Афинах”. Клеопатра же просит оставить египетскую корону для своего потомства. Цезарь отказывает в просьбе Антонию, а Клеопатре передает, что пойдет ей навстречу, если она изгонит Антония или казнит его. Он посылает Тирея переманить царицу на свою сторону любыми посулами. “Нет стойких женщин даже в дни удач, / А в горе и весталка ненадежна”.

    Антоний, узнав об ответе Цезаря, вновь посылает к нему учителя, на этот раз с вызовом на поединок. Слыша это, Энобарб говорит: “О Цезарь, ты не только разгромил / Войска Антония, но и рассудок”, Входит Тирей. Клеопатра охотно выслушивает его посулы и даже дает руку для поцелуя. Это видит Антоний и в ярости приказывает сечь посланца. Он зло корит Клеопатру за распутство. Как она могла подать руку, “священную как царская присяга”, проходимцу! Но Клеопатра клянется в любви, и Антоний верит. Он готов вступить с Цезарем в бой и выиграть его, а пока хочет устроить пир, чтобы развеселить приунывших сторонников. Энобарб с грустью наблюдает, как близкие люди и разум покидают его начальника. Он тоже готов оставить его.

    Антоний дружески беседует со слугами, благодаря их за верность. Часовые перед дворцом слышат доносящиеся из-под земли звуки гобоев. Это дурной признак – покровитель Антония бог Геркулес оставляет его. Перед сражением Антоний узнает об измене Энобарба. Он приказывает отправить ему оставленное имущество и письмо с пожеланием удачи. Энобарб сломлен собственной низостью и великодушием Антония. Он отказывается от участия в битве и к исходу дня умирает с именем преданного им вождя на устах. Битва развивается успешно для Антония, но на второй день сражения измена египетского флота вырывает победу из его рук. Антоний уверен, что Клеопатра продала его сопернику. Увидев царицу, он набрасывается на нее с яростными обличениями и так пугает, что по совету прислужницы Клеопатра запирается в гробнице и посылает сказать Антонию, что она покончила с собой. Теперь Антонию незачем жить. Он просит Эроса заколоть его. Но верный оруженосец закалывается сам. Тогда Антоний бросается на свой меч. Посланный от царицы опаздывает. Смертельно раненный Антоний приказывает телохранителям отнести себя к Клеопатре. Он утешает пораженных горем солдат. Умирая, Антоний говорит Клеопатре о своей любви и советует искать защиты у Цезаря. Царица безутешна и собирается, похоронив возлюбленного, последовать его примеру.

    Цезарь в своем лагере узнает о смерти Антония. Первое его побуждение – в искренних и горестных словах воздать должное бывшему соратнику. Но с обычной рассудочностью он тут же обращается к делам. Соратник Цезаря Прокулей послан к Клеопатре с великодушными заверениями и приказом во что бы то ни стало удержать царицу от самоубийства. Но другой приближенный Цезаря, Долабелла, открывает истинные планы Прокулея горюющей о возлюбленном царице. Она должна будет пленницей участвовать в триумфе победителя. Входит Цезарь. Клеопатра становится перед ним на колени и показывает список своих сокровищ. Ее казначей уличает бывшую повелительницу во лжи: список далеко не полон. Цезарь притворно утешает царицу и обещает оставить ей все имущество. По его уходе Клеопатра приказывает служанкам пышно одеть ее. Она вспоминает первую встречу с Антонием. Сейчас она вновь спешит к нему. По приказу царицы в покои вводят некоего поселянина. Он принес корзину с фигами, а в корзине – двух ядовитых змей. Клеопатра целует верных служанок и прикладывает змею к груди со словами: “Ну, разбойница моя, / Разрежь своими острыми зубами / Тугой житейский узел”. Другую змею она прикладывает к руке. “Антоний! Что медлить мне…” Обе служительницы кончают с собой таким же образом. Возвратившийся Цезарь приказывает похоронить царицу рядом с Антонием, “…судьбы жертв /.В потомстве будят то же уваженье, / Как победители”.

  • Краткое содержание Гептамерон

    М. Наваррская

    Гептамерон

    Десять благородных кавалеров и дам, ездивших на воды, застряли на обратном пути из-за осенней распутицы и нападений разбойников. Они находят приют в монастыре и ждут, когда рабочие построят мост через разлившуюся реку, что должно занять дней десять-двенадцать. Думая о том, как скоротать время, друзья обращаются за советом к госпоже Уазиль, самой пожилой и почтенной даме из их компании. Та советует читать Священное Писание. Все просят госпожу Уазиль читать им Писание по утрам вслух, в остальное же время решают по примеру геров Боккаччо рассказывать по очереди разные истории и обсуждать их. Незадолго до этого дофин, его супруга и королева Маргарита вместе с несколькими придворными хотели написать книгу, подобную “Декамерону”, но не включать в нее ни одной новеллы, в основу которой не было бы положено истинное происшествие. Поскольку более важные дела отвлекли августейших особ от этого намерения, веселая компания решает осуществить их замысел и преподнести августейшим особам получившийся сборник правдивых рассказов.

    Новелла восьмая. Молодой человек по имени Борне из графства Аллэ захотел изменить своей добродетельной жене со служанкой. Служанка рассказала госпоже о домогательствах Борне, и та решила проучить похотливого супруга. Она велела служанке назначить ему свидание в гардеробной, где темно, и пришла вместо нее сама. Но Борне посвятил в свои планы относительно служанки приятеля, и тот захотел наведаться к служанке вслед за ним. Борне не мог отказать приятелю и, пробыв у мнимой служанки некоторое время, уступил ему свое место. Приятель развлекался с мнимой служанкой, уверенной, что к ней вернулся муж, до самого утра и на прощание снял у нее с пальца обручальное кольцо. Каково же было удивление Борне, когда на следующий день он увидел на пальце приятеля обручальное кольцо своей жены и понял, какую сам себе подстроил ловушку! А жена, которую он, надеясь на какое-нибудь спасительное недоразумение, спросил, куда она дела кольцо, разбранила его за похотливость, которая заставила бы его даже “козу в чепчике принять за красивейшую девушку на свете”. Окончательно убедившись, что сам наставил себе рога, Борне не стал рассказывать жене о том, что второй раз к ней приходил не он и она невольно совершила грех. Приятеля он тоже попросил молчать, но тайное всегда становится явным, и Борне заслужил прозвище рогоносца, хотя репутация его жены от этого и не пострадала.

    Новелла десятая. Благородный юноша Амадур влюбился в дочь графини Арандской Флориду, которой было всего двенадцать лет. Она была очень знатного рода, и у него не было надежды на ней жениться, но разлюбить ее он не мог. Чтобы иметь возможность видеть Флориду почаще, он женился на ее подруге Авантураде и благодаря своему уму и обходительности стал своим человеком в доме графини Арандской. Он узнал, что Флорида любит сына Энрике Арагонского. Чтобы проводить с ней больше времени, он часами слушал ее рассказы о сыне герцога Арагонского, старательно тая свои чувства к ней. И вот однажды, не в силах больше сдерживаться, он признался Флориде в любви. Он не требовал никакой награды за свою верность и преданность, он просто хотел сохранить дружбу Флориды и всю жизнь служить ей. Флорида удивилась: зачем Амадуру просить о том, что он и так имеет? Но Амадур объяснил ей, что боялся выдать себя неосторожным взглядом или словом и дать повод к сплетням, от которых могла пострадать репутация Флориды. Доводы Амадура убедили Флориду в его благородных намерениях, и она успокоилась. Для отвода глаз Амадур начал ухаживать за красавицей Полиной, и вначале Авантурада, а потом и Флорида стали ревновать его к ней. Амадур отправился на войну, а его жена осталась с Флоридой, которая обещала не разлучаться с ней.

    Амадур попал в плен, где единственной его отрадой были письма Флориды. Мать решила выдать Флориду за герцога Кардонского, и Флорида покорно вышла замуж за нелюбимого. Сын Энрике Арагонского умер, и Флорида была очень несчастна. Возвратившись из плена, Амадур поселился в доме герцога Кардонского, но вскоре Авантурада умерла, и Амадуру стало неловко там жить. С горя он заболел, и Флорида пришла его навестить. Решив, что многолетняя верность заслуживает награды, Амадур попытался овладеть Флоридой, но это ему не удалось. Добродетельная Флорида, оскорбленная посягательством Амадура на ее честь, разочаровалась в нем и не пожелала его больше видеть. Амадур уехал, но не мог смириться с мыслью, что никогда больше не увидит Флориду. Он попытался привлечь на свою сторону ее мать, графиню Арандскую, которая к нему благоволила.

    Амадур вновь отправился на войну и совершил немало подвигов. Года через три он предпринял еще одну попытку завоевать Флориду – приехал к графине Арандской, у которой она в это время гостила, но Флорида вновь отвергла его. Пользуясь благородством Флориды, не рассказывавшей матери о недостойном поведении Амадура, он поссорил мать с дочерью, и графиня Арандская целых семь лет не разговаривала с Флоридой. Началась война Гренады с Испанией. Муж Флориды, ее брат и Амадур храбро сражались с врагами и погибли славной смертью. Похоронив мужа, Флорида постриглась в монахини, “избрав себе в супруги того, кто спас ее от чрезмерно страстной любви Амадура и от тоски, которая не покидала ее в замужестве”.

    Новелла тридцать третья. Графу Карлу Ангулемскому доложили, что в одной из деревень около Коньяка живет очень благочестивая девушка, которая, как ни странно, забеременела. Она уверяла всех, что никогда не знала мужчины и не может понять, как это произошло. По ее словам, сотворить это мог только святой дух. Люди верили ей и почитали ее как святую.

    Священником в этом приходе был ее брат, человек суровый и немолодой, который после этого случая стал держать сестру взаперти. Граф заподозрил, что здесь кроется какой-то обман, и велел капеллану и судейскому чиновнику произвести расследование. По их указанию священник после мессы во всеуслышание спросил у сестры, как она могла забеременеть и в то же время остаться девственницей. Она ответила, что не знает, и поклялась под страхом вечного проклятия, что ни один мужчина не приближался к ней ближе, чем ее брат. Все поверили ей и успокоились, но когда капеллан и судейский чиновник доложили об этом графу, он, поразмыслив, предположил, что брат и есть ее соблазнитель, ведь “Христос уже приходил к нам на землю и ждать второго Христа мы не должны”. Когда священника посадили в тюрьму, он во всем сознался, и после того как его сестра разрешилась от бремени, их обоих сожгли на костре.

    Новелла сорок пятая. Обойщик из Тура очень любил свою жену, но это не мешало ему ухаживать и за другими женщинами. И вот он пленился служанкой, однако, чтобы жена не догадалась об этом, нередко вслух бранил девушку за лень. Перед Днем избиения младенцев он сказал жене, что необходимо проучить ленивицу, но, поскольку жена его слишком слаба и жалостлива, он берется сам выпороть служанку. Жена не возражала, и муж купил розги и смочил их в рассоле. Когда настал День избиения младенцев, обойщик встал пораньше, поднялся к служанке и действительно устроил ей “избиение”, но вовсе не такое, о каком помышляла жена. Потом он спустился к жене и сказал ей, что негодница долго будет помнить, как он ее проучил. Служанка пожаловалась хозяйке, что ее муж нехорошо с ней поступил, но жена обойщика думала, что служанка имеет в виду порку, и сказала, что обойщик сделал это с ее ведома и согласия. Служанка, видя, что хозяйка одобряет поведение мужа, решила, что, видно, это не такой уж грех, раз делается по наущению той, кого она считала образцом добродетели. Она не стала более противиться домогательствам хозяина и уже не плакала после “избиения младенцев”.

    И вот однажды зимой обойщик вывел утром служанку в сад в одной рубашке и стал заниматься с ней любовью. Соседка увидела их в окно и решила обо всем рассказать обманутой жене. Но обойщик вовремя заметил, что соседка наблюдает за ними, и решил перехитрить ее. Он вошел в дом, разбудил жену и вывел ее в сад в одной рубашке, как перед этим выводил служанку. Всласть позабавившись с женой прямо на снегу, он вернулся в дом и уснул. Утром в церкви соседка рассказала жене обойщика, какую сцену она наблюдала из окна, и посоветовала уволить бесстыжую служанку. В ответ жена обойщика стала уверять ее, что это она, а не служанка забавлялась с мужем в саду: мужей ведь надо ублажать – вот она и не стала отказывать мужу в такой невинной просьбе. Дома жена обойщика передала мужу весь свой разговор с соседкой и, ни на минуту не заподозрив мужа в измене, продолжала жить с ним в мире и согласии.

    Новелла шестьдесят вторая. Одна дама хотела развлечь другую занятной историей и стала рассказывать свое собственное любовное приключение, делая вид, что речь идет не о ней, а о некой незнакомой даме. Она рассказала, как один молодой дворянин влюбился в жену своего соседа и несколько лет добивался ее взаимности, но безуспешно, ибо, хотя сосед его был стар, а его жена молода, она была добродетельна и хранила верность мужу. Отчаявшись склонить молодую женщину к измене, дворянин решил овладеть ею силой. Однажды, когда муж дамы был в отлучке, он проник к ней в дом на рассвете и кинулся к ней на кровать одетый, не сняв даже сапог со шпорами. Проснувшись, дама страшно перепугалась, но, как ни старалась его образумить, он ничего не хотел слушать и овладел ею силой, пригрозив, что если она кому-нибудь об этом расскажет, то он объявит во всеуслышание, что она сама за ним посылала. Дама была в таком страхе, что не посмела даже звать на помощь. Через некоторое время, услышав, что идут служанки, молодой человек вскочил с постели, чтобы спастись бегством, но впопыхах зацепился шпорой за одеяло и стащил его на пол, оставив даму лежать совершенно обнаженной. И хотя рассказчица говорила якобы о другой даме, она не удержалась и воскликнула: “Вы не поверите, как я удивилась, когда увидала, что лежу совсем голая”. Слушательница расхохоталась и сказала: “Ну, как вижу, вы умеете рассказывать занимательные истории!” Незадачливая рассказчица пыталась было оправдаться и защитить свою честь, но чести этой уже не было и в помине.

    Новелла семьдесят первая. Шорник из Амбуаза, видя, что его любимая жена при смерти, так горевал, что сердобольная служанка стала его утешать, да так успешно, что он прямо на глазах умирающей жены повалил ее на кровать и стал ласкать. Не в силах вынести такое непотребство, жена шорника, которая уже два дня не могла вымолвить ни слова, вскричала: “Нет! Нет! Нет! Я еще не умерла!” – и разразилась отчаянной бранью. Гнев прочистил ей горло, и она начала поправляться, “и ни разу с тех пор ей не пришлось упрекать мужа в том, что он ее мало любит”.

    В начале восьмого дня повествование обрывается.