Category: Краткие содержания

  • Краткое содержание Лунный камень Уилки Коллинз

    Уилки Коллинз

    Лунный камень

    Лунный камень – огромный желтый алмаз – с незапамятных времен украшал чело бога Луны в одном из храмов священного индийского города Сомнаута. В XI в., спасая статую от завоевателей-магометан, три брамина перевезли ее в Бенарес. Именно там браминам во сне явился бог Вишну, повелел им охранять Лунный камень день и ночь до скончания века и предрек несчастье тому дерзновенному, кто осмелится завладеть камнем, и всем его потомкам, к которым камень перейдет после него. Век проходил за веком, преемники трех браминов не спускали глаз с камня. В начале XVIII в. монгольский император предал грабежу и разорению храмы поклонников Брамы. Лунный камень был похищен одним из военачальников. Не будучи в силах возвратить сокровище, три жреца-хранителя, переодевшись, следили за ним. Воин, совершивший святотатство, погиб. Лунный камень переходил, принося с собой проклятье, от одного незаконного владельца к другому, преемники трех жрецов продолжали следить за камнем. Алмаз оказался во владении серингапатамского султана, который вделал его в рукоять своего кинжала. Во время штурма английскими войсками Серингапатама в 1799 г. Джон Гернкастль, не остановившись перед убийством, захватывает алмаз.

    Полковник Гернкастль вернулся в Англию с такой репутацией, что двери его родных оказались закрыты перед ним. Нечестивый полковник не дорожил мнением общества, не пытался оправдываться и вел жизнь уединенную, порочную, таинственную. Лунный камень Джон Гернкастль завещал своей племяннице Рэчель Вериндер в качестве подарка ко дню восемнадцатилетия. Летом 1848 г. алмаз привозит из Лондона в поместье Вериндеров Фрэнклин Блэк, кузен Рэчель, но еще до его приезда около дома Вериндеров появляются три индуса и мальчик, которые выдают себя за бродячих фокусников. На самом же деле их интересует Лунный камень. По совету старого дворецкого Габриэля Беттереджа Фрэнклин отвозит алмаз в ближайший банк в Фризинголле. Время до дня рождения Рэчель проходит без особых событий, Молодые люди проводят много времени вместе, в частности, разрисовывая узорами дверь маленькой гостиной Рэчель. В чувстве Фрэнклина к Рэчель не приходится сомневаться, ее же отношение к нему пока остается неизвестным. Возможно, ей больше по сердцу другой ее кузен, Годфри Эбльуайт. В день рождения Рэчель Фрэнклин привозит из банка алмаз. Рэчель и уже приехавшие гости вне себя от восторга, лишь мать девушки, миледи Вериндер, проявляет некоторую озабоченность. Перед обедом Годфри объясняется Рэчель в любви, но получает отказ. За обедом Годфри мрачен, Фрэнклин весел, возбужден и говорит невпопад, без злого умысла настраивая против себя окружающих. Один из гостей, фризинголльский доктор Канди, заметив нервозность Фрэнклина и услышав, что он в последнее время страдает бессонницей, советует ему полечиться, но получает гневную отповедь. Кажется, будто алмаз, который Фрэнклин сумел прикрепить к платью Рэчель наподобие брошки, навел порчу на присутствующих. Как только кончился обед, послышались звуки индийского барабана и у крыльца появились фокусники. Гости пожелали посмотреть фокусы и высыпали на террасу, а с ними и Рэчель, так что индусы могли удостовериться в том, что алмаз находится у нее. Мистер Мертуэт, известный путешественник по Индии, тоже присутствовавший в числе гостей, без всяких сомнений определил, что эти люди лишь переодеты фокусниками, а на самом деле – брамины высокой касты. В беседе фрэнклина и мистера Мертуэта выясняется, что подарок – изощренная попытка полковника Гернкастля причинить вред Рэчель, что владелица алмаза в опасности. Конец праздничного вечера проходит не лучше, чем обед, Годфри и Фрэнклин стараются уязвить друг друга, а под конец доктор Канди и Годфри Эбльуайт о чем-то таинственно договариваются. Затем доктор уезжает домой под внезапно начавшимся проливным дождем.

    Наутро выясняется, что алмаз пропал. Фрэнклин, против ожидания отлично выспавшийся, деятельно приступает к розыскам, но все попытки обнаружить алмаз ни к чему не приводят, и молодой человек уезжает за полицией. Пропажа драгоценности оказала странное воздействие на Рэчель: мало того, что она огорчена и нервничает, в ее отношении к Фрэнклину появилась неприкрытая злоба и презрение, она не желает ни разговаривать с ним, ни видеться. В доме Вериндеров появляется инспектор Сигрэв. Он обыскивает дом и довольно грубо допрашивает слуг, затем, не добившись результатов, уезжает, чтобы принять участие в допросе задержанных по подозрению в краже алмаза трех индусов. Из Лондона прибывает известный сыщик Кафф. Кажется, он интересуется всем, кроме поисков украденного камня. В частности, он неравнодушен к розам. Но вот сыщик замечает пятнышко размазанной краски на двери маленькой гостиной Рэчель, и это определяет направление поисков: на чьей одежде обнаружится краска, тот, следовательно, и взял алмаз. В ходе расследования выясняется, что служанка Розанна Спирман, поступившая в услужение миледи из исправительного дома, в последнее время ведет себя странно. Накануне Розанну встретили на дороге во Фризинголл, а товарки Розанны свидетельствуют, что всю ночь у нее горел огонь, но на стук в дверь она не отвечала. Кроме того, Розанна, безответно влюбленная во фрэнклина Блэка, осмелилась заговорить с ним в необычно фамильярной манере и, казалось, готова была что-то рассказать ему. Кафф, допросив по очереди слуг, начинает следить за Розанной Спирман. Оказавшись вместе с дворецким Беттереджем в доме друзей Розанны и искусно ведя разговор, Кафф догадывается, что девушка что-то спрятала в Зыбучих песках – удивительном и страшном месте неподалеку от усадьбы Вериндеров. В Зыбучих песках, как в трясине, исчезает любая вещь и вполне может погибнуть человек. Именно это место становится упокоением бедной подозреваемой служанки, которая к тому же имела возможность убедиться в полнейшем равнодушии к ней и к ее судьбе фрэнклина Блэка.

    Миледи Вериндер, обеспокоенная состоянием дочери, увозит ее к родственникам во фризинголл, Фрэнклин, лишившись расположения Рэчель, уезжает сначала в Лондон, затем путешествовать по свету, а сыщик Кафф подозревает, что алмаз был украден Розанной по желанию самой Рэчель, и считает, что скоро дело о Лунном камне выплывет вновь. На другой день после отъезда Фрэнклина и хозяев дома Беттередж встречает Хромоножку Люси, подругу Розанны, принесшую письмо покойной для Фрэнклина Блэка, но девушка не соглашается отдать письмо иначе как адресату в собственные руки.

    Миледи Вериндер с дочерью живут в Лондоне. Доктора предписали Рэчель развлечения, и она пытается следовать их рекомендациям. Годфри Эбльуайт в мнении света – один из возможных похитителей Лунного камня. Рэчель резко протестует против этого обвинения. Кротость и преданность Годфри склоняют девушку к тому, чтобы принять его предложение, но тут от давнего сердечного заболевания умирает ее мать. Отец Годфри становится опекуном Рэчель, она живет вместе с семейством Эбльуайтов в Брайтоне. После визита стряпчего Бреффа, уже много лет занимающегося делами семьи, и разговора с ним Рэчель расторгает свою помолвку, что Годфри принимает безропотно, но его отец устраивает девушке скандал, из-за которого она покидает дом опекуна и временно поселяется в семействе стряпчего.

    Получив известие о смерти отца, возвращается в Лондон Фрэнклин Блэк. Он пытается увидеться с Рэчель, но та упорно отказывается встречаться с ним и принимать его письма. Фрэнклин уезжает в Йоркшир, где находится дом Вериндеров, чтобы еще раз попытаться раскрыть тайну исчезновения Лунного камня. Здесь фрэнклину передают письмо Розанны Спирман. Краткая записка содержит указания, следуя которым Фрэнклин вытаскивает из Зыбучих песков спрятанную там в тайнике ночную рубашку, запачканную краской. К глубочайшему изумлению, он обнаруживает на рубашке свою метку! А находившееся вместе с рубашкой в тайнике предсмертное письмо Розанны объясняет чувства, заставившие девушку купить материю, сшить рубашку и подменить ею ту, что была измазана краской. С трудом приняв невероятную новость – то, что именно он взял алмаз, – Фрэнклин решает довести расследование до конца. Ему удается уговорить Рэчель рассказать о событиях той ночи. Оказывается, она собственными глазами видела, как он взял алмаз и вышел из маленькой гостиной. Молодые люди расстаются в печали – нераскрытая тайна стоит между ними. Фрэнклин решает попытаться повторить обстоятельства, предшествовавшие пропаже камня, в надежде проследить, куда он мог деться. Собрать всех присутствовавших на дне рождения Рэчель невозможно, но Фрэнклин расспрашивает о событиях памятного дня всех, кого может найти. Приехав с визитом к доктору Канди, Фрэнклин поражен происшедшей в нем переменой. Оказывается, простуда, подхваченная доктором на пути из гостей домой около года назад, перешла в горячку, в результате чего память то и дело подводит мистера Канди, что он старательно и тщетно пытается скрыть. Помощник доктора, Эзра Дженнингс, человек больной и несчастный, приняв участие в судьбе Фрэнклина, показывает ему записи в дневнике, сделанные, когда Дженнингс ухаживал за доктором в самом начале болезни. Сопоставив эти данные с рассказами очевидцев, Фрэнклин понимает, что ему в питье подмешали небольшую дозу опия (доктор Канди не простил ему насмешек и хотел в свою очередь посмеяться над ним), а это, наложившись на его беспокойство о судьбе камня и нервозность, связанную с тем, что он недавно бросил курить, повергло его в состояние, подобное лунатическому. Под руководством Дженнингса Фрэнклин готовит себя к повторению опыта. Он вновь бросает курить, у него опять начинается бессонница. Рэчель тайно возвращается в дом, она снова верит в невиновность Фрэнклина и надеется, что опыт пройдет удачно. В назначенный день, под воздействием дозы опиума, Фрэнклин, как и в прошлый раз, берет “алмаз” (теперь его заменяет стекло приблизительно того же вида) и уносит его к себе в комнату. Там стекло выпадает у него из рук. Невиновность Фрэнклина доказана, но алмаз пока не найден. Следы его вскоре обнаруживаются: неизвестный бородатый человек выкупает некую драгоценность у ростовщика Люкера, имя которого и раньше молва связывала с историей Лунного камня. Человек останавливается в таверне “Колесо Фортуны”, но прибывшие туда Фрэнклин Блэк вместе с сыщиком Каффом находят его уже мертвым. Сняв с покойника парик и фальшивую бороду, Кафф и Фрэнклин узнают в нем Годфри Эбльуайта. Выясняется, что Годфри был опекуном одного молодого человека и растратил его деньги. Находясь в отчаянном положении, Годфри не сумел устоять, когда Фрэнклин в беспамятстве отдал ему камень и попросил спрятать получше. Чувствуя полную безнаказанность, Годфри отдал камень в заклад, затем, благодаря полученному небольшому наследству, выкупил, но тут же был обнаружен индусами и убит.

    Недоразумения между Фрэнклином и Рэчель забыты, они женятся и живут счастливо. Старый Габриэль Беттередж с удовольствием наблюдает за ними. От мистера Мертуэта приходит письмо, в котором он описывает религиозную церемонию в честь бога Луны, происходившую неподалеку от индийского города Сомнаута. Путешественник завершает письмо описанием статуи: бог Луны сидит на троне, четыре его руки простерты к четырем сторонам света, а во лбу сияет желтый алмаз. Лунный камень по прошествии веков снова оказался в стенах священного города, где началась его история, но неизвестно, какие еще приключения могут выпасть на его долю.

  • “Месяц в деревне” Тургенева в кратком содержании

    Появление нового лица в деревне – всегда событие. Когда летом 184… в богатом имении Ислаевых появился новый домашний учитель, уже сложившееся равновесие оказалось некоторым образом нарушенным или, во всяком случае, поколебленным.

    С первого же дня полюбил Алексея Николаевича его ученик – десятилетний Коля Ислаев. Учитель смастерил ему лук, ладит воздушного змея, обещает научить плавать. А как ловко лазает он по деревьям! Это. вам не старый нудный Шааф, преподающий ему немецкий.

    Легко и весело с новым учителем и семнадцатилетней воспитаннице Ислаевых Вере: ходили смотреть плотину, ловили белку, долго гуляли, много дурачились. Двадцатилетняя служанка Катя тоже заметила молодого человека и как-то переменилась к Матвею, ухаживающему за ней.

    Но наиболее тонкие процессы произошли в душе хозяйки – Натальи Петровны Ислаевой. Еe Аркадий Сергеевич постоянно занят, вечно что-то строит, усовершенствует, приводит в порядок. Наталье же Петровне чужды и скучны хозяйственные заботы мужа. Скучны и разговоры друга дома Ракитина, Да и вообще, он всегда под рукой, его не надо завоевывать, он совершенно ручной, неопасный: “Наши отношения так чисты, так искренни Мы с вами имеем право не только Аркадию, но всем прямо в глаза глядеть…” И все-таки подобные отношения не совсем естественны. Его чувство так мирно, оно ее не волнует….

    Ракитин беспокоится, что в последнее время Наталья Петровна постоянно не в духе, в ней происходит какая-то перемена. Не по отношению ли к нему? При появлении Алексея Николаевича она явно оживляется. Это заметил и Шпигельский, уездный доктор, приехавший помочь Большинцову сосватать Веру. Претенденту сорок восемь лет, неуклюж, неумен, необразован. Наталья Петровна удивлена предложению: Вера так ещe молода… Однако, увидев, как Вера шепчет что-то Беляеву и оба смеются, она все же возвращается к разговору о сватовстве.

    Все больше беспокоится Ракитин: не начинает ли он надоедать ей? Ничего нет утомительнее невеселого ума. У него нет иллюзий, но он надеялся, что ее спокойное чувство со временем… Да, сейчас его положение довольно смешно. Вот Наталья Петровна поговорила с Беляевым, и сразу в лице живость и веселость, какой никогда не бывало после разговора с ним. Она даже по-дружески признается: этот Беляев произвел на нее довольно сильное впечатление. Но не надо преувеличивать. Этот человек заразил ее своей молодостью – и только.

    Наедине с собой она как бы спохватывается: пора прекратить все это. Верины слезы в ответ на предложение Большинцова как будто вернули ей способность видеть себя в истинном свете. Пусть девочка не плачет. О Большинцове нет уже и речи. Но ревность вспыхивает вновь, когда Вера признается, что Беляев нравится ей. Наталье Петровне теперь ясно, кто соперница. “Но погодите, не все ещe кончено”. И тут же ужасается: что это она делает? Бедную девочку хочет замуж выдать за старика. Неужели она ревнует к Вере? Да что она, влюблена, что ли? Ну да, влюблена! Впервые. Но пора опомниться. Мишель должен помочь ей.

    Ракитин считает, что надо порекомендовать учителю уехать. Да и он сам уедет. Вдруг появляется Ислаев. Почему это жена, опершись на плечо Ракитина, прижимает платок к глазам? Михаил Александрович готов объясниться, но чуть позже.

    Наталья Петровна собирается сама объявить Беляеву о необходимости уехать. Заодно узнает, точно ли ему нравится эта девчонка? Но из разговора с учителем выясняется, что он вовсе не любит Веру и сам готов сказать ей об этом, только вряд ли после этого ему удобно будет оставаться в доме.

    Между тем Анна Семеновна, маменька Ислаева, тоже была свидетельницей сцены, пробудившей ревность сына, Лизавета Богдановна сообщает эту новость Шпигельскому, но тот успокаивает: Михайло Александрович никогда не был человеком опасным, у этих умников все язычком выходит, болтовней. Сам же он не таков. Его предложение Лизавете Богдановне походит на предложение деловое, и оно выслушано вполне благосклонно.

    Случай объясниться с Верой представился Беляеву быстро. Вере ясно, что он не любит ее и что Наталья Петровна выдала ее тайну. Причина понятна: Наталья Петровна сама влюблена в учителя. Отсюда и попытки выдать ее за Большинцова. К тому же Беляев остается в доме. Видно, Наталья Петровна сама ещe на что-то надеется, ведь Вера ей не опасна. Да и Алексей Николаевич, может быть, ее любит. Учитель краснеет, и Вере ясно, что она не ошиблась. Это свое открытие девушка преподносит Наталье Петровне. Она уже не кроткая молоденькая воспитанница, а оскорбленная в своем чувстве женщина.

    Сопернице вновь стыдно своих поступков. Пора перестать хитрить. Решено: с Беляевым они видятся в последний раз. Она сообщает ему об этом, но при этом признается, что любит его, что ревновала к Вере, мысленно выдавала ее за Большинцова, хитростью выведала ее тайну.

    Беляев поражен признанием женщины, которую почитал за существо высшее, так что теперь он не может заставить себя уехать. Нет, Наталья Петровна непреклонна: они расстаются навсегда. Беляев подчиняется: да, надо уехать, и завтра же. Он прощается и хочет уйти, услышав же тихое “останьтесь”, простирает к ней руки, но тут появляется Ракитин: что Наталья Петровна решила насчет Беляева? Ничего. Их разговор следует позабыть, все кончено, все прошло. Прошло? Ракитин видел, как Беляев смешался, убежал…

    Появление Ислаева делает положение ещe более пикантным: “Что это? Продолжение сегодняшнего объяснения?” Он не скрывает недовольства и тревоги. Пусть Мишель расскажет об их с Наташей разговоре. Замешательство Ракитина заставляет его спросить напрямую, любит ли он его жену? Любит? Так что же делать? Мишель собирается уехать… Что ж, придумано верно. Но он ведь ненадолго уедет, его ведь здесь и заменить некому. В этот момент появляется Беляев, и Михаил Александрович сообщает ему, что уезжает: для покоя друзей порядочный человек должен чем-то и жертвовать. И Алексей Николаевич поступил бы так же, не правда ли?

    Тем временем Наталья Петровна упрашивает Веру простить ее, становится перед ней на колени. Но той трудно преодолеть неприязнь к сопернице, которая добра и мягка только потому, что чувствует себя любимой. И Вера должна оставаться у нее в доме! Ни за что, Ей не снести ее улыбки, она не может видеть, как Наталья Петровна нежится в своем счастии. Девушка обращается к Шпигельскому: точно ли Большинцов хороший и незлой человек. Доктор ручается, что отличнейший, честнейший и добрейший. Что ж, тогда Вера просит передать, что принимает предложение. Когда Беляев приходит проститься, Вера в ответ на его объяснения, почему ему никак нельзя оставаться в доме, говорит, что она сама недолго останется здесь и мешать никому не будет.

    Через минуту после ухода Беляева она становится свидетельницей отчаяния и гнева соперницы: он даже не хотел проститься… Кто ему позволил так глупо перервать… Это презрение, наконец… Почему он знает, что она никогда бы не решилась… Теперь они обе с Верой равны…

    В голосе и во взгляде Натальи Петровны ненависть, и Вера пытается успокоить ее, сообщив, что недолго будет тяготить благодетельницу своим присутствием. Им вместе жить нельзя. Наталья Петровна, впрочем, опять уже опомнилась. Неужели Верочка хочет ее оставить? А ведь они обе спасены теперь… Все опять пришло в порядок.

    Ислаев, застав жену в расстройстве, упрекает Ракитина за то, что тот не подготовил Наташу. Надо было не так вдруг объявить о своем отъезде. А понимает ли Наташа, что Михаил Александрович – один из лучших людей? Да, она знает, что он прекрасный человек и все они прекрасные люди… И между тем… Не договорив, Наталья Петровна выбегает, закрывая лицо руками. Ракитину особенно горько такое прощание, но поделом болтуну, да и все к лучшему – пора было прекратить эти болезненные, эти чахоточные отношения. Однако время ехать. У Ислаева на глазах слезы: “А все-таки… спасибо тебе! Ты – друг, точно!” Но конца сюрпризам будто не предвидится. Пропал куда-то Алексей Николаевич. Ракитин объясняет причину: Верочка влюбилась в учителя, и тот, как честный человек…

    У Ислаева, естественно, голова кругом. Все улепетывают, а все потому, что честные люди. Анна Семеновна недоумевает ещe больше. Уехал Беляев, уезжает Ракитин, даже доктор, даже Шпигельский, заторопился к больным. Снова рядом останутся только Шааф да Лизавета Богдановна. Что она, кстати, думает обо всей этой истории? Компаньонка вздыхает, опускает глаза: “…Может быть, и мне недолго придется здесь остаться… И я уезжаю”.

  • О русском летописании и о “Повести временных лет”

    ЛЕТОПИСАНИЕ

    О русском летописании и о “Повести временных лет”

    В XI веке на Руси возникло летописание, которому было суждено на несколько веков, вплоть до времени правления Петра I, стать ведущим литературным жанром.

    Изучение летописей этого времени имеет некоторые трудности, так как первые из дошедших до нас летописных сводов датируются лишь XIII – XIV веками (напр., Новгородская первая летопись или Лаврентьевская летопись).

    Судить о содержании древнейших летописей ученые могут по более поздним памятникам, которые включали в себя отрывки из них или ссылки на события, в них описанные. Многие поздние летописцы дословно переписывали целые страницы из древних летописей в свои хронологические своды (в те далекие времена представления об авторских правах еще не существовало). Именно поэтому стало возможным восстановить источники (хотя и не полностью), которыми пользовались более поздние летописцы.

    Благодаря исследованиям ряда ученых, было установлено, что в основе русских летописей лежит другая, более древняя, летопись, которую условно было принято называть “Начальным сводом”. Однако было также замечено, что отрывки из этой древнейшей летописи (созданной примерно в 1095 г.), включенные в Новгородскую первую летопись и в Лаврентьевскую летопись, несколько различаются между собой. В конечном

    Итоге было установлено, что в Новгородскую первую летопись вошли именно отрывки из “Начального свода”, а в Лаврентьевскую летопись (и в ряд других древних летописей) – отрывки из уже переработанного “Начального свода”. Именно этот переработанный “Начальный свод” и получил название “Повести временных лет”. Переработку “Начального свода” и создание на его базе “Повести временных лет” осуществил в начале XII века монах Киево-Печерского монастыря Нестор – книжник широкого исторического кругозора и большого литературного дарования. Его перу принадлежат и другие произведения: “Житие Бориса и Глеба”, “Житие Феодосия Печерского” – первые повести о русских христианских подвижниках. Создавая “Повесть временных лет”, Нестор уже в заголовке формулирует задачу – рассказать, “откуда есть пошла Русская земля и кто в Киеве нача первее княжити”. Однако только этим задачи летописца не исчерпываются. Нестор вводит историю России в русло истории всемирной. Начиная свою летопись изложением библейской легенды о разделении земли между сыновьями Ноя, летописец в перечень народов включает и славян. Нестор обстоятельно рассказывает о территории, занимаемой славянами, о славянских племенах, постепенно сосредоточивая внимание читателей на одном из этих племен – полянах, на земле которых возник Киев.

    Для того, чтобы всесторонне отобразить описываемое время, наряду с историческими источниками Нестор пользуется документами (тексты договоров с Византией), русскими историческими преданиями (например, рассказ о четвертой

    Мести Ольги, легенды о “белгородском киселе” и о Никите-кожемяке). По словам академика Д. С. Лихачева, “никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI века, русская историческая мысль не поднималась на такую высоту ученой пытливости и литературного умения”.

    Позднее “Повесть временных лет” неоднократно подвергалась переработке, чтобы “подправить” события так, как этого хотелось власти. Первая редакция была предпринята в 1116 году (по поручению Владимира Мономаха, чтобы прославить его деяния), затем в 1118 году уже по указанию сына Мономаха, князя Мстислава. В этой переработке повествование было доведено до 1117 года, а многие записи за ранние годы изменены. Отчасти благодаря этим переработкам текст “Повести временных лет” и дошел до нас, пусть в неполном и порой “подправленном” виде. Тот текст “Повести временных лет”, который публикуется в настоящее время, является реконструкцией, воссозданной учеными по этим более поздним “обработкам”.

  • “Лузиада” Камоэнса в кратком содержании

    Поэма открывается посвящением королю Себастьяну, после чего автор переходит непосредственно к рассказу об экспедиции Васко да Гамы, в результате которой был открыт морской путь в Индию. Дружины Луза – в средние века считалось, что римское название Португалии Лузитания произошло от имени некоего Луза, – отчаливают от родных берегов. Пока герои борются с морской стихией, на Олимпе собираются боги, чтобы решить участь лузитан. Вакх, считающий себя владыкою Индии, опасается потерять свою власть и влияние в этих краях и склоняет богов обречь лузитан на гибель за дерзость, но покровительство Юпитера, Марса и Венеры спасает отважных.

    Тем временем путешественники достигают берегов Африки, где к их кораблям подплывают челны с туземцами. От них лузитане узнают, что остров, неподалеку от которого они бросили якорь, называется Мозамбик и что его коренное население привержено исламу, хотя и находится под властью христиан. Туземцы предлагают путешественникам своего кормчего, который поможет им добраться до берегов Индии. На другой день к лузитанам приезжает правитель острова. Выслушав рассказ чужеземцев об их родных местах, о цели их путешествия, он проникается к ним острой завистью и решает захватить их корабли. Вакх, не оставивший, несмотря на решение совета богов, замысла погубить путешественников, принимает обличье мудреца, с мнением которого считается весь Мозамбик, и является к правителю острова, чтобы подбодрить того в решении погубить путешественников. Когда наутро те сходят с корабля на берег, чтобы пополнить запасы пресной воды, их поджидают вооруженные туземцы. Завязывается жестокий бой, из которого португальцы выходят победителями. Тогда правитель Мозамбика посылает к ним гонца с извинениями и кормчего, которому приказано сбить путешественников с пути.

    Через некоторое время лузитане подплывают к славящемуся своим богатством острову Килоа, однако покровительствующая им богиня Цитера нарушает спокойствие стихии, и из-за сильного ветра моряки не могут пристать к острову, где их ожидал бы враждебный прием. Тогда коварный кормчий объявляет, что неподалеку есть еще один остров, Момбаса, где живут христиане, хотя на самом деле он населен непримиримыми и воинственными мусульманами. Подплыв к Момбасе, португальцы бросают якорь. Вскоре появляются мавры, которые приглашают португальцев на берег, но Васко да Гама сначала посылает с ними только двух моряков, дабы те убедились, что на острове действительно живут христиане. Вакх, зорко следящий за путешественниками, на сей раз принимает обличье христианского священника и вводит посланцев в заблуждение. Но когда на следующий день армада направляется к острову, Венера и послушные ей нимфы, подняв страшное волнение на море, преграждают ей путь, Васко да Гама, поняв, что его корабли спасло Провидение, воссылает хвалу небу, а Венера просит Юпитера защитить народ, которому она покровительствует, от происков Вакха. Тронутый ее мольбами, Юпитер открывает ей, что кораблям Васко да Гамы суждено доплыть до берегов Индии и что перед португальцами впоследствии склонятся Мозамбик, Диу, Гоа.

    Следующий остров, который встречают путешественники на своем пути, – Малинди, об искренности и честности правителя которого португальцы уже наслышаны. Посланец Васко да Гамы рассказывает королю Малинди о злоключениях путешественников, и исполненный дружелюбия правитель острова на следующий день сам является на корабль Васко да Гамы засвидетельствовать тому свое уважение. Португальцы тепло встречают короля и его свиту, радушно показывают ему весь корабль. Изумленный правитель Малинди интересуется страной, откуда прибыли путешественники, ее историей. Васко да Гама рассказывает о прошлом своей родины, о ее героях, их деяниях, о смене королей, о мужестве португальцев, их завоеваниях, о том, как он сам решился на подобное предприятие. Потрясенный, правитель Малинди устраивает в честь путешественников пышное празднество, после которого они снова отправляются в путь.

    Тем временем Вакх, не устающий чинить преграды португальцам, спускается в подводные владения Нептуна и призывает того отомстить лузитанам за дерзкое желание покорить новые земли и моря, посягнув тем самым на власть Нептуна. Вакх не скрывает от владыки моря – он сам опасается португальцев до такой степени, что готов нарушить волю Юпитера и решение совета богов. Возмущенный Нептун соглашается покарать мореходов. Тем временем наступает ночь и сон одолевает путешественников. Чтобы не задремать, один из них решает вспомнить о подвигах двенадцати португальских кавалеров, которые во времена Жуана I отправились в Англию защищать честь двенадцати английских дам. Рассказ прерывает известие о приближении сильнейшей бури; ее послал Нептун на погибель морякам. Хотя лузитане мужественно и самоотверженно борются со стихией, корабли их готовы пойти ко дну, и тогда Васко да Гама обращается к Провидению с просьбой о помощи. Молитва его услышана – ветер утихает.

    Наконец путешественники достигают берегов Индии. Среди толпы, окружившей на берегу посланца Васко да Гамы, оказывается араб, знающий испанский язык. Он поднимается на корабль Васко да Гамы и рассказывает тому об этой земле, ее народе, их верованиях и обычаях. Затем Васко да Гама отправляется к правителю этих земель и предлагает ему заключить соглашение о дружбе и торговле. Пока властитель собирает совет, чтобы решить, какой ответ дать португальцам, те приглашают к себе на корабль Катуала, одного из правителей этих земель. Показывая ему висящие повсюду портреты своих прославленных предков, путешественники еще раз вспоминают свою историю.

    Вакх делает еще одну попытку помешать лузитанам: он является во сне одному из индийских мусульман и предостерегает того против чужеземцев. Проснувшись, человек этот собирает единоверцев, и они вместе идут к властелину, перед которым обвиняют португальцев в дурных помыслах и грабежах. Это заставляет властелина задуматься. Он призывает Васко да Гаму и бросает ему в лицо услышанные от своих подданных обвинения, но отважный португалец доказывает свою невиновность и получает разрешение вернуться на корабль. Узнав от одного из мавров, что мусульмане поджидают торговый флот из Мекки, надеясь с его помощью расправиться с португальцами, Васко да Гама принимает решение тут же отправиться в обратный путь, тем более что погода благоприятствует путешествию. Однако он сильно сокрушается, что не смог утвердиться в Индии и заключить с ее властелином выгодный для Португалии союз, Все же цель достигнута – путь к далекой желанной земле разведан.

    Венера продолжает заботиться о мореходах и, чтобы дать им отдохновение, посылает на пути прекрасное видение – остров Любви, где обитают радостно встречающие героев нимфы и нереиды. Здесь путешественников ждет радость любви, счастье, покой. На прощание одна из нимф открывает лузитанам будущее: они узнают, как португальцы утвердятся на встреченных им по пути землях и – самое главное – в Индии, что произойдет на их родине, которая всегда будет славить своих отважных героев. Этим возвышенным славословием в честь участников похода и заканчивается поэма.

  • “Опера нищего” Гея в кратком содержании

    Во вступлении автор – Нищий – говорит о том, что если бедность – патент на поэзию, то никто не усомнится в том, что он поэт. Он состоит в труппе нищих и участвует в представлениях, которые эта труппа еженедельно дает в одном из беднейших кварталов Лондона – Сент-Джайлз. Актер напоминает о том, что музы, в отличие от всех остальных женщин, никого не встречают по платью и не считают броский наряд признаком ума, а скромную одежду – приметой глупости. Нищий рассказывает, что первоначально его пьеса предназначалась для исполнения на свадьбе двух превосходных певцов – Джеймса Чантера и Молл Лей. Он ввел в нее сравнения, встречающиеся в самых знаменитых операх, – с ласточкой, мотыльком, пчелкой, кораблем, цветком и так далее. Он написал волнующую сцену в тюрьме, отказался от пролога и эпилога, так что его пьеса – опера по всем статьям, и он рад, что после нескольких представлений в большой зале в Сент-Джайлз она наконец будет показана на настоящей сцене. Все арии в ней исполняются на мелодии популярных уличных песенок или баллад. Пичем – скупщик краденого – поет арию о том, что напрасно люди осуждают чужие занятия: несмотря на все различия, у них много общего. Пичем рассуждает о том, что его ремесло схоже с ремеслом адвоката: и тот и другой живут благодаря мошенникам и часто подвизаются в двойном качестве – то поощряют преступников, то выдают их правосудию. Подручный Пичема Филч сообщает, что в полдень должен состояться суд над Черной Молл. Пичем постарается все уладить, но в крайнем случае она может попросить, чтобы приговор отсрочили по беременности – будучи предприимчивой особой, она заблаговременно обеспечила себе этот выход. А вот Тома Кляпа, которому грозит виселица, Пичем спасать не собирается – Том неловок и слишком часто попадается, выгоднее получить за его выдачу сорок фунтов. Что же до Бетти Хитрюги, то Пичем избавит ее от ссылки в колонии – в Англии он заработает на ней больше. “На смерти женщин ничего не выиграешь – разве что это твоя жена”, – замечает Пичем. Филч исполняет арию о продажности женщин.

    Филч отправляется в тюрьму Ньюгет порадовать друзей добрыми вестями, а Пичем обдумывает, кого следует отправить на виселицу во время следующей судебной сессии. Миссис Пичем считает, что в облике осужденных на смерть есть нечто привлекательное: “Пускай Венера пояс свой / Наденет на уродку, / И тотчас из мужчин любой / увидит в ней красотку. / Петля – совсем как пояс тот, / И вор, который гордо / В телеге мчит на эшафот, / Для женщин краше лорда”. Миссис Пичем расспрашивает мужа о капитане Макхите: капитан так весел и любезен, на большой дороге нет джентльмена, равного ему! По мнению Пичема, Макхит вращается в слишком хорошем обществе: игорные дома и кофейни разоряют его, поэтому он никогда не разбогатеет. Миссис Пичем сокрушается: “Ну зачем ему водить компанию со всякими там лордами и джентльменами? Пусть себе грабят друг друга сами”. Узнав от жены, что Макхит ухаживает за их дочерью полли и Полли к нему неравнодушна, Пичем начинает беспокоиться, как бы дочка не выскочила замуж, – ведь тогда они попадут в зависимость от зятя. Можно позволить девушке все: флирт, интрижку, но никак не замужество. Миссис Пичем советует мужу быть с дочерью поласковее и не обижать ее: она любит подражать знатным дамам и, быть может, позволяет капитану вольности лишь из соображений выгоды. Сама миссис Пичем считает, что замужняя женщина вовсе не должна любить одного лишь мужа: “Со слитком девушка сходна: / Число гиней в нем неизвестно, / Пока их из него казна / Не начеканит полновесно. / Жена ж – гинея, что идет / С клеймом супруга в обращенье: / Берет и снова отдает / Ее любой без спасенья”. Причем предупреждает Полли, что если она будет валять дурака и стремиться замуж, то ей несдобровать. Полли уверяет его, что умеет уступать в мелочах, чтобы отказать в главном.

    Узнав, что Полли все-таки вышла замуж, родители приходят в негодование. “Неужели ты думаешь, негодяйка, что мы с твоей матерью прожили бы так долго в мире и согласии, если б были женаты?” – возмущается Пичем. В ответ на заявление Полли о том, что она вышла за Макхита не по расчету, а по любви, миссис Пичем бранит ее за безрассудство и невоспитанность. Интрижка была бы простительна, но замужество – это позор, считает она. Пичем хочет извлечь из этого брака выгоду: если он отправит Макхита на виселицу, Полли унаследует его деньги. Но миссис Пичем предупреждает мужа, что у капитана может оказаться еще несколько жен, которые оспорят вдовью часть Полли. Пичем спрашивает дочь, на какие средства она предполагает жить. Полли отвечает, что намеревается, как все женщины, жить на плоды трудов своего мужа. Миссис Пичем поражается ее простодушию: жена бандита, как и жена солдата, видит от него деньги не чаще, чем его самого. Пичем советует дочери поступить так, как поступают знатные дамы: переписать имущество на себя, а потом стать вдовой. Родители требуют, чтобы Полли донесла на Макхита – это единственное средство заслужить их прощение. “Исполни свой долг и отправь мужа на виселицу!” – восклицает миссис Пичем. Полли не соглашается: “Коль друг голубки умирает, / Подбит стрелком, / Она, печальная, стенает / Над голубком / И наземь камнем упадает, / С ним в смерти и в любви вдвоем”. Полли рассказывает Макхиту, что ее родители хотят его смерти. Макхит должен скрыться. Когда он будет в безопасности, он даст знать Полли. Перед разлукой влюбленные, стоя в разных углах сцены и не сводя друг с друга глаз, исполняют дуэт, пародируя оперный штамп того времени.

    Воры из шайки Макхита сидят в таверне близ Ньюгета, курят табак и пьют вино и бренди. Мэт Кистень рассуждает о том, что подлинные грабители человечества – скряги, а воры только избавляют людей от излишеств, ведь что дурного в том, чтобы отобрать у ближнего то, чем он не умеет воспользоваться? Появляется Макхит. Он говорит, что поссорился с Пичемом, и просит друзей сказать Пичему, что он бросил шайку, а через недельку они с Пичемом помирятся и все встанет на свои места. А пока Макхит приглашает к себе своих давних подружек-проституток: он очень любит женщин и никогда не отличался постоянством и верностью. Но проститутки предают Макхита Дженни Козни и Сьюки Сопли обнимают его и подают знак Пичему и констеблям, которые врываются и хватают его. В Ньюгете Аокит встречает Макхита как старого знакомого и предлагает ему кандалы на выбор: самые легкие стоят десять гиней, более тяжелые – дешевле, Макхит сокрушается: в тюрьме так много поборов и они так велики, что немногие могут позволить себе благополучно выпутаться или хоть умереть, как подобает джентльмену. Когда Макхит остается в камере один, к нему тайком приходит дочь Локита Люси, которая упрекает его в неверности: Макхит обещал на ней жениться, а сам, по слухам, женился на Полли. Макхит уверяет Люси, что не любит Полли и в мыслях не имел на ней жениться. Люси идет искать священника, чтобы он обвенчал ее с Макхитом.

    Локит и Пичем производят расчеты. Мзду за Макхита они решают поделить поровну. Пичем сетует на то, что правительство медлит с уплатой и тем ставит их в трудное положение: ведь им надо аккуратно расплачиваться со своими осведомителями. Каждый из них считает себя честным человеком, а другого – бесчестным, что едва не приводит к ссоре, но они вовремя спохватываются: ведь отправив друг друга на виселицу, они ничего не выиграют.

    Люси приходит в камеру к Макхиту. Она не нашла священника, но обещает приложить все силы для спасения возлюбленного. Появляется Полли. Она удивляется, что Макхит так холоден со своей женой. Чтобы не лишиться помощи Люси, Макхит отрекается от Полли, но Люси ему не верит. Обе женщины чувствуют себя обманутыми и исполняют дуэт на мотив ирландского трота. Врывается Пичем, он оттаскивает Полли от Макхита и уводит ее. Макхит пытается оправдаться перед Люси. Люси признается, что ей легче увидеть его на виселице, чем в объятиях соперницы. Она помогает Макхиту бежать и хочет бежать вместе с ним, но он уговаривает ее остаться и присоединиться к нему позже. Узнав о побеге Макхита, Локит сразу понимает, что дело не обошлось без Люси. Люси отпирается. Локит не верит дочери и спрашивает, заплатил ли ей Макхит: если она вошла с Макхитом в более выгодную сделку, чем сам Локит, он готов простить ее. Люси жалуется, что Макхит поступил с ней как последний негодяй: воспользовался ее помощью, а сам улизнул к Полли, теперь Полли выманит у него денежки, а потом Пичем повесит его и обжулит Локита и Люси. Локит возмущен: Пичем вознамерился перехитрить его. Пичем – его компаньон и друг, он поступает согласно обычаям света и может сослаться на тысячи примеров в оправдание своей попытки надуть Локита. Так не стоит ли Локиту воспользоваться правами друга и отплатить ему той же монетой? Локит просит Люси прислать к нему кого-нибудь из людей Пичема. Люси присылает к нему Филча. Филч жалуется на тяжелую работу: из-за того, что “племенной жеребец” вышел из строя, Филчу приходится брюхатить проституток, чтобы они имели право на отсрочку приговора. Если он не найдет более легкого способа заработать на жизнь, он вряд ли дотянет до следующей судебной сессии. Узнав от Филча, что Макхит находится на складе краденого в “Поддельном векселе”, Локит отправляется туда. Они с Пичемом проверяют конторские книги и производят расчеты. В перечне фигурируют “двадцать семь женских карманов, срезанных со всем содержимым”, “шлейф от дорогого парчового платья” и т. п. К ним приходит их постоянная клиентка – миссис Диана Хапп. Она жалуется на трудные времена: Акт о закрытии Монетного двора, где укрывались несостоятельные должники, нанес ей большой удар, а с Актом об отмене ареста за мелкие долги жить стало еще тяжелее: теперь дама может взять у нее взаймы красивую юбку или платье и не возвращать, а миссис Хапп негде искать на нее управу. Два часа назад миссис Хапп содрала с миссис Сплетни свое платье и оставила ее в одной рубашке. Она надеется, что любовник миссис Сплетни – щедрый капитан Макхит – заплатит ее долг. Услышав о капитане Макхите, Аокит и Пичем обещают миссис Хапп уплатить долг за миссис Сплетни, если она поможет увидеться с ним: у них есть к капитану одно дельце.

    Люси поет арию о несправедливой судьбе, которая посылает ей мучения, меж тем как Полли она дарует одни наслаждения. Люси хочет отомстить и отравить Полли. Когда Филч докладывает о приходе Полли, Люси встречает ее ласково, просит прощения за свое необдуманное поведение и предлагает в знак примирения выпить по стаканчику. Полли отказывается. Она говорит, что заслуживает жалости, ибо капитан совсем не любит ее. Люси утешает ее: “Ах, Полли, Полли! Несчастная жена – это я, вас же он любит так, словно вы лишь его любовница”. В конце концов они приходят к выводу, что находятся в одинаковом положении, ибо обе были слишком влюблены. Полли, подозревая подвох, отказывается пить вино, несмотря на все уговоры Люси. Локит и Пичем вводят Макхита в кандалах. Пичем прогоняет полли и Люси: “Вон отсюда, негодяйки! Сейчас женам не время досаждать мужу”. Люси и Полли исполняют дуэт о своих чувствах к Макхиту. Капитана ведут на суд. Люси и Полли слышат веселую музыку: это веселятся арестанты, чьи дела отложены до будущей сессии. Арестанты в кандалах пляшут, а Полли и Люси уходят, чтобы предаться печали. Макхит в камере смертников пьет вино и поет песни. Бен Пройдоха и Мэт Кистень приходят попрощаться с ним. Макхит просит друзей отомстить за него. Пичем и Локит – бессовестные негодяи, и последнее желание Макхита – чтобы Бен и Мэт отправили их на виселицу прежде, чем сами на нее попадут. Полли и Люси также приходят проститься с Макхитом. Когда тюремщик докладывает о появлении еще четырех женщин, каждая из которых пришла с ребенком, Макхит восклицает: “Что? Еще четыре жены? Это уж слишком! Эй, скажите людям шерифа, что я готов”.

    Актер спрашивает у Нищего, действительно ли тот собирается казнить Макхита. Нищий отвечает, что для совершенства пьесы поэт должен быть так же неумолим, как судья, и Макхит всенепременно будет повешен. Актер не согласен с таким финалом: получается беспросветная трагедия. У оперы должен быть счастливый конец. Нищий решает поправить дело. Это несложно, ведь в произведениях такого рода совершенно не важно, логично или нелогично развиваются события. Чтобы угодить вкусу зрителей, надо под крики “Помилование!” с триумфом отпустить осужденного обратно к женам.

    Очутившись на свободе, Макхит понимает, что ему все-таки придется обзавестись женой. Он приглашает всех веселиться и танцевать в этот радостный день и объявляет о своей женитьбе на Полли.

  • Унесенные ветром

    АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Маргарет Митчелл (Margaret Mitchell)

    Унесенные ветром

    (Gone with the Wind)

    Роман (1936)

    Апрель 1861 г. Плантация Тара, раскинувшаяся в двадцати пяти милях от Атланты, штат Джорджия.

    Близнецы Тарлтоны, Стюарт и Брент, влюбленные в очаровательную дочь хозяина Тары, шестнадцатилетнюю Скарлет, сообщают ей две новости. Во-первых, вот-вот начнется война между Севером и Югом. Во-вторых, Эшли уилкс женится на Мелани Гамильтон, о чем будет объявлено завтра, когда в доме уилксов состоится большой прием.

    Вести о надвигающейся войне для Скарлет – ничто по сравнению с сообщением о женитьбе Эшли. Предмет воздыхании чуть ли не всех молодых людей округи, Скарлет сама любит только Эшли, который, как ей кажется, и сам к ней неравнодушен. Она не может взять в толк, что он нашел в Мелани, этом самом настоящем синем чулке.

    Скарлет делится своими переживаниями с отцом, но Джералд О’Хара убежден, что его дочь и Эшли отнюдь не идеальная пара. Он признается, что, хотя и хорошо относится к юному Уилксу, до конца понять его не может. Да, Эшли умеет пить и играть в покер не хуже других молодых людей, но делает он это без души, словно подчиняясь бытующим условностям. Куда больше привлекают Эшли книги, музыка, картины, и это озадачивает простого и прямого ирландца. Он честно сообщает дочери, что был бы рад оставить ей Тару, если бы она вышла за кого-то еще, – вокруг достаточно достойных молодых людей. Скарлет в сердцах бросает, что ей нет дела до Тары и вся эта земля ровным счетом ничего не значит. Отец резко обрывает ee и внушает, что нет ничего важнее земли, ибо она остается навеки.

    Скарлет появляется на приеме у уилксов. Она надеется переговорить с Эшли и заставить его изменить решение. Среди гостей некто Ретт Батлер, о котором рассказывают самые жуткие вещи. Он был исключен из военной академии Вест-Пойнт, а потом и выгнан отцом из дома после того, как отказался жениться на девице, которую, по общему мнению, скомпрометировал. Но Скарлет сейчас нет дела до Батлера. Ей нужно поговорить с Эшли. Улучив момент, она объясняется с ним в библиотеке. увы, ее планы идут прахом. Эшли тверд в своем намерении жениться на Мелани. Он любит Скарлет, но разум берет верх над чувствами и подсказывает, что Мелани такая же, как он. Они думают и смотрят на мир одинаково, а стало быть, есть надежда, что их брак будет счастливым.

    Эшли уходит из библиотеки, Скарлет остается одна и в ярости запускает вазой в стену над диваном. К ее смятению, оказывается, что на диване дремал Ретт Батлер, которого разбудило их объяснение с Эшли. Он выражает восхищение силой духа и целеустремленностью Скарлет и удивляется, почему Эшли уилкс остался равнодушен к ее достоинствам. Скарлет в бешенстве хлопает дверью и удаляется.

    Слухи о войне подтверждаются. Молодые люди собираются с оружием в руках отстаивать права родного Юга. Первого мая должна состояться свадьба Эшли и Мелани. Чтобы досадить им, Скарлет принимает ухаживания застенчивого и неяркого брата Мелани Чарлза и соглашается стать его женой. Их свадьба происходит на день раньше бракосочетания Эшли и Мелани.

    Два месяца спустя Скарлет становится вдовой. Чарлз умирает от пневмонии, так и не побывав в бою. У Скарлет рождается сын уэйд. В мае 1862 г. она переезжает в Атланту. Она вынуждена носить траур и вести унылое существование скорбящей вдовы, хотя вся ее натура противится этому.

    Но однажды она появляется на благотворительном базаре в пользу госпиталя, где снова встречает Ретта Батлера. Циник и насмешник, он видит ее насквозь, прекрасно понимает, что подвигло ее на замужество, и это выводит ее из себя. Когда идет сбор драгоценностей для покупки лекарств, она срывает с пальца свое обручальное кольцо. Мелани восхищается ее поступком и отдает свое собственное кольцо. Затем капитан Батлер покупает право станцевать со Скарлет. Это повергает местных блюстителей общественной нравственности в смятение, но что делать – Батлер настаивает на своем, а госпиталю нужны деньги. Батлера терпят исключительно потому, что он доставляет на Юг многочисленные товары, несмотря на то что северяне устроили морскую блокаду южных портов. Впрочем, подливая масла в огонь досужих толков, Батлер утверждает, что занимается этим не из чувства патриотизма, а ради личной выгоды. Он сомневается, что южанам удастся победить, и смерть за дело Юга для него не более величественна, чем гибель на рельсах под колесами паровоза.

    Слухи о “скандальном” поведении Скарлет доходят до Тары, и в Атланту приезжает ее отец, чтобы увести дочь домой. Но встреча с капитаном Батлером приводит к неожиданным последствиям. Джеральд напивается и просаживает в покер все деньги, что предназначались для закупки самого необходимого. Этот конфуз заставляет его умерить свое моральное негодование, и Скарлет остается в Атланте.

    Она время от времени встречается с Реттом Батлером, ироническое отношение которого к тому, что общество почитает как святыни, и возмущает, и притягивает Скарлет, хотя любит она по-прежнему Эшли Уилкса.

    Постепенно положение на театре военных действий осложняется, и былая самоуверенность южан уступает место пониманию того, что война предстоит долгая и тяжелая. Появляются первые списки убитых. В их числе многие знакомые Скарлет. Погибли братья Тарлтоны, но Эшли цел и невредим. Он приезжают на короткую побывку.

    Скарлет надеется объясниться с ним наедине, но рядом с мужем постоянно Мелани. Перед отъездом из Атланты Эшли просит Скарлет присмотреть за его женой, потому как она, по его мнению, не обладает жизнестойкостью Скарлет. Эшли готов честно выполнить свой долг, но ему, как и Ретту Батлеру, не верится, что Юг способен одолеть очень мощного противника.

    1864 г. После поражений при Геттисберге и Виксбурге положение южан делается критическим. Приходит сообщение о том, что Эшли пропал без вести. Мелани в горе, и лишь мысль о том, что она вынашивает ребенка Эшли, помогает ей жить.

    Батлер продолжает встречаться со Скарлет, но все ограничивается легким флиртом, прогулками и беседами. Он говорит, что хочет подождать, пока Скарлет забудет вкус поцелуя, которым наградил ee при прощании несравненный Эшли уилкс. Это приводит Скарлет в бешенство, а в таком состоянии она представляется Ретту и вовсе неотразимой.

    Батлер наводит справки через своих знакомых на Севере. Оказывается, Эшли жив. Он находится в лагере военнопленных в Иллинойсе. Ему предагают вступить в состав воинских соединений, которые охраняют американские территории от индейцев, но Эшли отказывается. Для него невозможна военная служба на стороне северян, и он предпочитает неволю такой свободе.

    Атланта в осаде. Почти все мужское население в ополчении. Скарлет намерена вернуться в Тару, но Мелани умоляет не покидать ее. Снова появляется Ретт Батлер. Он сообщает Скарлет, что жаждет ее с той первой встречи у уилксов. На вопрос Скарлет, не делает ли он ей предложение, Батлер отвечает, что он не из тех, кто женится, и открыто предлагает ей стать его любовницей. Как это уже часто случалось, разговор кончается ссорой, и по требованию Скарлет Батлер покидает ее дом.

    В разгар битвы за Атланту у Мелани начинаются родовые схватки. Все попытки Скарлет привести к ней доктора заканчиваются неудачей – все врачи остаются с ранеными, число которых с каждым часом увеличивается.

    С помощью негритянки Присси Скарлет принимает роды – у Эшли и Мелани родился сын. Затем Скарлет решает во что бы то ни стало покинуть Атланту. Она хочет вернуться в Тару. Ретт Батлер помогает ей и Мелани покинуть Атланту, в которую вот-вот войдут северяне, но отказывается доставить их в Тару. Он сообщает, что принял решение уйти вместе с остатками защитников Атланты и продолжить вместе с ними сопротивление.

    Это известие удивляет Скарлет. Она не может взять в толк, почему циничный Ретт, всегда столь скептически отзывавшийся о святом деле Юга, вдруг решил взяться за оружие. Она также удивлена, что он оставляет ее, когда она так беспомощна. На это Ретт отвечает, что она отнюдь не беспомощна, а что касается причин, побудивших его вступить в армию, он и сам затрудняется их назвать – то ли из сентиментальности, то ли из чувства стыда за то, что раньше находился в стороне от схватки, предпочитая делать деньги на доставке товаров.

    Скарлет не верит в искренность этих слов. Ей кажется, что он, как всегда, слегка издевается. Но делать нечего, ей приходится проделать путь до Тары с сыном, служанкой и беспомощной Мелани с младенцем. Дорога тяжела и опасна, но они добираются до Тары целыми и невредимыми.

    Возвращение, впрочем, не сулит никаких радостей. Вокруг царят хаос и разорение. Поместье уилксов сожжено, Таре повезло больше. Дом цел – в нем находился штаб северян, но поместье разграблено. Более того, мать Скарлет не дождалась дочери. Она скончалась от тифа. Смерть жены становится страшным ударом для Джеральда, и он повреждается рассудком.

    Тут есть от чего пасть духом, но Скарлет не сдается. Она решает сделать все, чтобы спасти Тару от полного упадка. Внезапно в доме появляется незваный гость. Солдат-северянин решил прибрать к рукам все, что плохо лежит. Но он недооценил Скарлет – она стреляет в мародера и убивает его.

    Жизнь на плантации налаживается с трудом. Снова появляются северяне и забирают то немногое, что осталось. Более того, они поджигают дом, и лишь отчаянными усилиями домочадцев удается потушить пожар.

    Армия Юга капитулирует. Приходит известие от Эшли: он возвращается. Мелани и Скарлет ждут не дождутся, когда же он появится в Таре, но его все нет и нет. Мимо тянутся пешие солдаты, возвращающиеся пр домам из лагерей военнопленных. Один из них, уилл Бентин, остается в Таре и берет на себя основные заботы по управлению имением. Наконец появляется Эшли, но первой встречает его Мелани/

    1866 г. Война позади, но жить не стало легче. Лица, проводящие так называемую Реконструкцию рабовладельческого Юга, делают все, чтобы бывшие плантаторы не могли более пользоваться своей землей. Тара обложена высокими налогами, и если деньги не будут внесены, имение пойдет с молотка и, скорее всего, достанется бывшему надсмотрщику Уилкерсону. Скарлет надеется, что Эшли придумает выход из создавшегося положения, но он честно признается, что не знает, что и предпринять. Скарлет предлагает ему бросить все и уехать куда-нибудь в Мексику, но Эшли не может оставить жену и сына на произвол судьбы.

    Скарлет понимает, что только Ретт Батлер может ей помочь. Впрочем, сейчас он в трудном положении. Новые власти бросили его за решетку, и ему грозит виселица, если он не поделится своими капиталами, нажитыми в годы блокады.

    Скарлет приходит к нему в тюрьму. Она делает вид, что все у нее идет хорошо, но Ретта не проведешь. Он понимает, что она пришла к нему за деньгами. Скарлет вынуждена признаться, что ей и впрямь необходимы триста долларов и ради спасения Тары она готова стать любовницей Батлера. Но он сейчас не в состоянии распоряжаться своими финансами. Расставание омрачено скандалом. Батлер, уязвленный тем, что Скарлет интересуют лишь его деньги, иронически советует ей проявить больше теплоты, когда она в следующий раз обратится к мужчине за ссудой.

    Впрочем, именно так она и поступает. Узнав, что влюбленный в ее младшую сестру Фрэнк Кеннеди располагает наличными, на которые собирается приобрести лесопилку, Скарлет пускает в ход все свое женское обаяние и вскоре становится миссис Кеннеди. Тара спасена, а то, что ради этого пришлось перейти дорогу сестре, Скарлет не смущает.

    Скарлет вовсю пускается в бизнес. Она управляет магазином Фрэнка, а затем, одолжив у вышедшего на свободу Батлера денег, покупает ту самую лесопилку, которую облюбовал себе Фрэнк. Вскоре она приобретает и вторую лесопилку, и дела ее идут на лад. Появляются деньги, но общественное мнение в Атланте настроено против нее – настоящей леди не к лицу заниматься бизнесом. Впрочем, Ретт Батлер уверяет ее, что это неизбежное следствие выбора, который она сделала, – деньги и успех ведут к одиночеству.

    Умирает Джеральд. Приезжая в Тару на его похороны, Скарлет узнает о намерении Эшли уехать в Нью-Йорк – ему обещали место в банке. Скарлет уговаривает его остаться, предлагает работу на лесопилке и половину доходов от нее. Он отказывается, но тут ей на помощь приходит Мелани. Под ee нажимом Эшли принимает предложение Скарлет.

    Освобожденные негры, однако, работают все хуже и хуже, и чтобы лесопилка приносила доход, Скарлет начинает пользоваться дешевым трудом заключенных, за которыми надзирает жестокий и нечистый на руку Джонни Галлахер. Честный Фрэнк в ужасе, но Скарлет стоит на своем: это единственный способ получить прибыль. Лесопилка, где хозяйничает Эшли, прибыли не приносит: он категорически отказывается пользоваться трудом каторжников.

    Тем временем в ответ на постоянные притеснения “саквояжников” и распущенность некоторых бывших невольников создается ку-клукс-клан, активными членами которого становятся Фрэнк Кеннеди и Эшли. Власти не жалеют усилий, чтобы положить конец деятельности этой тайной организации, и им удается заманить активистов в ловушку. Лишь своевременное вмешательство Батлера помогает Эшли сохранить жизнь и свободу, Фрэнку Кеннеди повезло меньше, и Скарлет снова становится вдовой.

    Но тут Ретт делает ей предложение, и она отвечает согласием. Они уезжают в Новый Орлеан, а затем возвращаются в Атланту, где вскоре въезжают в новый дом. Среди их знакомых слишком много деловых людей, “саквояжников”-северян и неизвестно откуда появившихся дельцов из тех южан, кого раньше и на порог не пускали в приличных домах. У Скарлет рождается девочка, и Ретт души в ней не чает. Но затем Скарлет решительно заявляет о нежелании больше рожать, и это становится началом кризиса в ee отношениях с мужем. Ретт все чаще и чаще проводит время вне дома и возвращается пьяным.

    Приближается день рождения Эшли. Мелани собирается устроить праздничный прием. Накануне Скарлет встречается с Эшли в своей конторе, и разговор заходит о былых временах. Это очень грустный разговор, Скарлет многое узнает о человеке, которого так любила, и то, что теперь открывается ее внутреннему взору, повергает ее в печаль. Эшли остался в прошлом, он не может заставить себя смотреть в будущее, не может приспособиться к настоящему. Воспоминания о довоенных днях и надеждах вызывают у нее слезы. Эшли пытается утешить ее, обнимает, и тут, на ее беду, появляются посторонние. Вскоре новости доходят до Мелани и Ретта. Скарлет отказывается идти на прием, но Ретт заставляет ее чуть не силком. Однако Мелани, единственная из всей Атланты, не верит злым наветам и принимает Скарлет с прежней теплотой. По возвращении домой Ретт дает волю ревности, а затем они впервые после долгого перерыва оказываются в постели. Скарлет просыпается с радостным чувством, что Ретт любит ее, но обнаруживает, что его нет ни в постели, ни вообще в доме. Возвращается он лишь на следующий день, давая понять жене, что отлично погулял на стороне.

    Затем Ретт уезжает на три месяца, а когда возвращается, Скарлет сообщает ему, что беременна. Колкости Ретта оскорбляют ее, вспыхивает ссора, которая заканчивается бедой: Скарлет падает с лестницы, и у нее случается выкидыш.

    Жизнь снова входит в привычную колею. Ретт с головой уходит в политику, и не без его участия демократам-южанам удается одержать на выборах победу над республиканцами, поддерживаемыми Севером. Но тут на семью сваливается новое несчастье: любимица Ретта маленькая Бонни падает с лошади и разбивается насмерть. Отношения между супругами становятся еще более формальными. У Скарлет есть деньги, есть собственность, но счастья нет и в помине.

    Скарлет уезжает из Атланты, но телеграмма от Ретта призывает ее срочно вернуться. Умирает Мелани. Врачи запретили ей рожать, но она пренебрегла их запретами – слишком уж хотелось ей подарить Эшли еще одного ребенка. На смертном одре она просит Скарлет позаботиться о ее сыне и об Эшли, поскольку “он такой непрактичный”. И еще она просит Скарлет быть доброй к Ретту, ибо тот очень любит ее.

    Теперь, когда не стало Мелани, Скарлет вдруг понимает, насколько она одинока и сколь многое значила для нее эта женщина, которую она считала помехой своему счастью. Скарлет делает еще одно открытие: она, похоже, всегда любила не Эшли Уилкса, а свою мечту о сильном, несгибаемом человеке. Теперь же, глядя на Эшли – усталого, неуверенного в себе, все свои душевные силы тратящего на то, чтобы с достоинством сносить свое поражение в этой жизни, – Скарлет шепчет себе, что потеряла любимого, а вместо этого приобрела еще одного ребенка.

    Скарлет понимает, сколь многое значит для нее Ретт. Она горит желанием поскорее рассказать ему об этом, но ей предстоит получить еще одно разочарование.

    Ретт равнодушно слушает ее признания и сообщает, что теперь ему уже все равно. Его любовь к ней угасла так же, как угасла любовь Скарлет к Эшли. Ретт Батлер признается, что полюбил ее с первого взгляда, и, сколько ни пытался выбросить мечты о ней из головы, у него ничего не получалось. Он не терял надежды, что рано или поздно она оценит его чувства, поймет, насколько удачно они подходят друг к другу, но все его старания донести до Скарлет свою любовь шли прахом. Он говорит, что после той ночи ушел из дома пораньше, ибо боялся, что она поднимет его на смех и что, если бы по его возвращении она дала бы понять, что он ей вовсе не безразличен, все было бы иначе. Но этого не произошло, и теперь он испытывает к ней лишь сострадание.

    Ретт объявляет о намерении уехать надолго, быть может, в Англию и обещает время от времени возвращаться для того, чтобы не давать особого повода для толков и сплетен. На отчаянный вопрос Скарлет: “А как же я?” Ретт со вздохом отвечает, что его это уже не волнует.

    Наедине с собой Скарлет размышляет о только что услышанном. Ей очень тяжело, ноее самолюбивая жизнестойкая натура отказывается признать поражение. Скарлет убеждена, что еще не все потеряно и если сейчас в голову не приходит ничего, что помогло бы исправить ситуацию, завтра она непременно отыщет выход.

    С. Б. Белов

  • Краткое содержание Домбровский Ю. О

    Юрий Осипович Домбровский (12 мая 1909, Москва – 29 мая 1978, Москва) – русский поэт, прозаик, литературный критик. Рос в интеллигентной семье: отец – Иосиф Витальевич (Гедальевич) Домбровский, присяжный поверенный иудейского исповедания; мать – Лидия Алексеевна (урожд. Крайнева), евангелически-лютеранского исповедания, биолог. В 1932 году Юрий Осипович окончил Высшие литературные курсы (“брюсовские”). В 1933 году был арестован и выслан из Москвы в Алма-Ату. Второй арест – в 1939 году: срок отбывал в колымских лагерях. В 1943 был досрочно, по инвалидности, освобожден (вернулся в Алма-Ату). Работал в театре. Читал курс лекций по В. Шекспиру. Третий арест пришелся на 1949 год. Место заключения – Тайшетский озерлаг. После освобождения (1955 год) жил в Алма-Ате, затем ему было разрешено прописаться в родной Москве. Занимался литературной работой. Роковым для жизни писателя произведением оказался роман “Факультет ненужных вещей”, начатый им в 1964 году. В 1978 этот роман был напечатан на русском языке во Франции. В этом же году Юрий Осипович, которому только что исполнилось 69 лет, был смертельно избит неподалеку от ресторана ЦДЛ. Скончался в больнице 29 мая 1978 года. Вдова Домбровского, Клара Фазулаевна Турумова-Домбровская (под своим именем фигурирует в романе “Хранитель древностей”) ценой больших материальных потерь добилась издания шеститомника писателя в 1990-е.

  • Тайпи

    АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Герман Мелвилл (Herman Melville)

    Тайпи (Турее)

    Роман (1846)

    Летом 1842 г. американское китобойное судно “Долли” после полугодичного плавания достигает Маркизского архипелага в Полинезии и бросает якорь в бухте острова Нукухива. Здесь один из матросов (впоследствии, перед туземцами, он назовет себя Томом), не желая более выносить капитанского самодурства и жестокости и полагая к тому же, что рейс может чрезмерно затянуться, принимает решение оставить корабль. Но судовое соглашение, которое каждый матрос подписал, нанимаясь на китобоец, фактически отдает его на время плавания во власть капитану. Поэтому просто остаться на берегу невозможно: необходимо бежать и несколько дней потом скрываться от погони, высылаемой за дезертировавшим моряком все равно как за беглым каторжником, пока поиски не закончатся и судно снова не выйдет в море. Поскольку архипелаг недавно колонизирован французами, да и суда под другими флагами нередко заходят в бухту, Том рассчитывает, что сможет впоследствии поступить на одно из них и таким образом вернуться в цивилизованный мир,

    Он собирает сведения об острове и его обитателях, чтобы разработать план побега. По словам туземцев, живущих в окрестностях бухты, плодородные долины, разделенные горными кряжами, существуют и в других частях острова, и населяют их различные племена, ведущие друг с другом нескончаемые войны. Ближайшая из таких долин принадлежит миролюбивому племени хаппер. За ней же лежат владения грозного племени тайпи, чьи воины внушают непреодолимый страх всем остальным островитянам. Само их имя ужасно: на местном наречии слово “тайпи” означает “любитель человеческого мяса”. И слава, о них идущая, такому имени вполне соответствует. Французы не решаются высадиться в их долине. Туземцы из бухты показывают рубцы от ран, полученных в столкновениях с ними. Бытует также легенда об английском судне, на котором кровожадные тайпи подчистую вырезали команду, обманом заманив корабль к своему берегу.

    Том понимает, что в самой бухте укрыться ему негде: достаточно будет капитану посулить туземцам соблазнительные подарки – его тут же отыщут и выдадут. Если же уйти в глубь острова – есть немалый риск стать добычей каннибалов. Но выяснив, что островитяне селятся лишь глубоко в долинах, поскольку опасаются, в силу постоянной вражды, близости иноплеменников, а на возвышенных местах вообще избегают появляться иначе как для того, чтобы спуститься ради войны или грабежа в долину к соседям, приходит к выводу, что, сумев незаметно пробраться в горы, сможет оставаться там достаточно долго, питаясь плодами и фруктами. К тому же и отплытие корабля в этом случае не останется незамеченным – с горы ему будет открыт вид на весь залив. Сперва Том не помышляет о спутнике, но, наблюдая за другим молодым матросом по прозвищу Тоби, угадывает и в нем желание расстаться с китобойцем и сообщает ему свой план. Они решаются бежать вместе.

    Сойдя на берег вместе с другими матросами, Тоби и Том, воспользовавшись проливным дождем, скрываются в зарослях. Еще до заката они достигают самого возвышенного места в центре острова. Действительность, однако, обманывает их ожидания. Нигде поблизости не видно спуска в долины – горный ландшафт, пересеченный обрывами и хребтами, тянется насколько хватает глаз, а среди произрастающих здесь деревьев нет тех пород, чьи плоды могли бы служить пищей. Беглецы распределяют свой скудный хлебный запас и приступают к поискам более благодатного убежища.

    Несколько дней они то спускаются в ущелья, то карабкаются на обрывы. Ночуют на камнях, соорудив лиственную кровлю, которая, однако, не спасает от дождя. Хлеб подходит к концу. У Тома начинается лихорадка, а воспалившаяся вдобавок нога мешает ему двигаться дальше. Перед ним открывается одна из долин, но, памятуя о тайпи, они не сразу решаются войти в нее. И лишь убедившись, что дальнейшее лазание по скалам им уже не по силам, направляются туда, полагаясь на провидение и надеясь, что долина необитаема или населена дружественными хаппарцами.

    Хозяева у долины все-таки имеются, и встречи с ними не приходится ждать долго. Вскоре беглецы попадают в туземную деревню, и их толпой окружают ее любопытствующие обитатели. Туземцы, хотя и несколько настороженны, в целом вполне дружелюбны – тем более что Том вовремя преподносит в подарок захваченные с корабля кусок ситца и пачку табака. Том и Тоби уже не сомневаются, что все сложилось удачно и что именно хаппарским гостеприимством они сейчас пользуются. Но тут-то, когда Том при помощи жестов и немногих известных ему слов местного языка пытается объясниться с туземным вождем, и выясняется, что они находятся среди людоедов тайпи.

    Дикари, которых Тоби и Том видят вокруг себя, вовсе не внушают им ужаса, да и разводить огонь, чтобы немедленно поджарить пришельцев, никто здесь вроде бы не спешит. Однако Тому трудно избавиться от подозрения, что за внешней любезностью островитяне скрывают какой-нибудь кровожадный замысел, и радушный прием – всего лишь прелюдия к жестокой расправе. Но проходит ночь, еще один день – ничего не происходит; аборигены любопытны по-прежнему, но уже начинают привыкать к присутствию в деревне белых людей. Их поселили в доме знаменитого воина Мархейо, в услужение к Тому назначен молодой туземец Кори-Кори, его не обходит вниманием первая красавица Файавэй, а местный знахарь пытается, правда безуспешно, вылечить ему ногу. С ногой уже настолько худо, что Том почти не способен ходить. Поэтому он просит Тоби пробраться назад в бухту и попробовать вернуться оттуда за ним на французской шлюпке или хотя бы по суше с нужными лекарствами. Тайпи выражают огорчение и прямой протест по поводу того, что один из гостей собирается их покинуть. Однако плачевное состояние Тома убеждает их в необходимости этого. В сопровождении Мархейо Тоби отправляется к границам территории тайпи, и вскоре старый воин возвращается один, а через несколько часов туземцы находят Тоби раненым и без чувств: “дружелюбные” хаппарцы напали на него еще до того, как он успел ступить на их землю.

    Но люди из бухты, оказывается, и сами посещают эти места. Вскоре на побережье долины тайпи появляются несколько шлюпок. Вопреки ожиданиям, возбужденные туземцы и не собираются нападать на их команду, но несут на берег плоды для обмена. Сколько Том ни упрашивает Кори-Кори помочь ему добраться туда же, тот отказывается наотрез. Тоби же островитяне почему-то не препятствуют, и он отправляется с ними, чтобы сообщить прибывшим, в каком бедственном положении оказался его товарищ, и попросить помощи. Но когда к исходу дня туземцы возвращаются в деревню, Тоби среди них нет. На взволнованные расспросы Тома ему объясняют, что его друг ушел с лодками и обещал вернуться через три дня. Однако ни в назначенный срок, ни позже Тоби не появляется, и Том не знает, кого ему подозревать: самого ли Тоби в низком предательстве или дикарей в том, что они тайком разделались с чужеземцем, Но так или иначе ясно, что отныне он предоставлен собственной судьбе.

    Много лет спустя, давно уже вернувшись в Америку, Том встретит Тоби, и тот расскажет ему, что действительно отправился в бухту, поверив обещанию, что на следующий же день оттуда будет выслана за Томом шлюпка с вооруженными людьми, но был обманом удержан капитаном корабля, которому неотложно требовались матросы, и вывезен в море.

    Оставшись в одиночестве, считая свое положение безвыходным, Том впадает в апатию. Но постепенно интерес к жизни возвращается к нему. Наблюдая быт и обычаи туземцев, основанные на системе табу, он приходит к выводу, что мнение, бытующее об островитянах, глубоко ошибочно, зато так называемый цивилизованный человек, с его дьявольским искусством в изобретении орудий убийства, повсеместно несущий с собою беды и разорение, – по праву может считаться самым кровожадным существом на земле. В деревне Тома считают уже настолько своим, что предлагают нанести на лицо обязательную для членов племени татуировку – и ему стоит больших трудов отказаться от этого предложения. Относятся к нему с большим почтением. Ради того, чтобы он мог прокатить в челноке по озеру прекрасную Файавэй, на время даже отменяется, путем каких-то обрядовых ухищрений, строжайшее табу, запрещающее женщинам вступать в лодки. Но мысли об участи Тоби по-прежнему не дают ему покоя. И хотя среди сушеных человеческих голов, случайно найденных им в доме Мархейо, головы Тоби не обнаруживается, такая находка не добавляет Тому бодрости – тем более что одна из голов, несомненно, принадлежала белому человеку. Туземцы тщательно скрывают от него все, что может свидетельствовать об их каннибализме. Однако шила в мешке не утаишь: после стычки с соседями-хаппарцами Том определяет по остаткам пиршества, что воины тайпи съели тела убитых врагов.

    Проходят месяц за месяцем. Однажды в деревне появляется необычный туземец Марну. Лежащее на нем табу позволяет ему свободно кочевать из долины в долину, от племени к племени. Он способен объясняться на ломаном английском, поскольку часто бывает в бухте. Марну недвусмысленно намекает Тому, что рано или поздно и тот непременно будет съеден – тайпи пока просто дожидаются, чтобы он выздоровел и стал сильным. Том решается бежать. Марну согласен ему содействовать: он будет ждать его с лодкой в соседней долине, но туда Том должен ночью доковылять сам, благо нога его пошла понемногу на поправку. Однако с Тома и ночью не спускают глаз, и обмануть бдительность сторожей не удается.

    Через несколько недель деревня опять взбудоражена известием, что на побережье замечены шлюпки, и Том умоляет вождей отпустить его на этот раз хотя бы только на берег. Те из туземцев, кто успел за это время сдружиться с Томом и полюбить его, склоняются позволить ему вернуться с лодками в бухту, жрецы же и многие другие заявляют, что делать этого ни в коем случае нельзя. В конце концов ему все-таки разрешают пойти – но только под охраной полусотни воинов. Однако и на берегу между туземцами продолжается спор;

    Том, воспользовавшись случаем и при попустительстве старого Мархейо, успевает добраться до шлюпки, высланной, как оказалось, с австралийского барка специально, чтобы попытаться выторговать ему свободу: Марну объявился в бухте и на корабле узнали, что тайпи держат в плену матроса-американца. Туземцы вплавь преследуют шлюпку, но гребцам удается отбить нападение. Барк, готовый немедленно выйти в море, уже ждет за мысом.

    М. В. Бутов

  • Краткое содержание Крошка Цахес по прозванию Циннобер

    Э. Т. А. Гофман

    Крошка Цахес по прозванию Циннобер

    В маленьком государстве, где правил князь Деметрий, каждому жителю предоставлялась полная свобода в его начинании. А феи и маги выше всего ставят тепло и свободу, так что при Деметрий множество фей из волшебной страны Джиннистан переселилось в благословенное маленькое княжество. Однако после смерти Деметрия его наследник Пафнутий задумал ввести в своем отечестве просвещение. Представления о просвещении были у него самые радикальные: любую магию следует упразднить, феи заняты опасным колдовством, а первейшая забота правителя – разводить картофель, сажать акации, вырубать леса и прививать оспу. Такое просвещение в считанные дни засушило цветущий край, фей выслали в Джиннистан (они не слишком сопротивлялись), и остаться в княжестве удалось только фее Розабельверде, которая уговорила-таки Пафнутия дать ей место канониссы в приюте для благородных девиц.

    Эта-то добрая фея, повелительница цветов, увидела однажды на пыльной дороге уснувшую на обочине крестьянку Лизу. Лиза возвращалась из лесу с корзиной хвороста, неся в той же корзине своего уродца сына по прозвищу крошка Цахес. У карлика отвратительная старческая мордочка, ножки-прутики и паучьи ручки. Пожалев злобного уродца, фея долго расчесывала его спутанные волосы… и, загадочно улыбаясь, исчезла. Стоило Лизе проснуться и снова тронуться в путь, ей встретился местный пастор. Он отчего-то пленился уродливым малюткой и, повторяя, что мальчик чудо как хорош собою, решил взять его на воспитание. Лиза и рада была избавиться от обузы, не понимая толком, чем ее уродец стал глянуться людям.

    Тем временем в Керепесском университете учится молодой поэт Бальтазар, меланхоличный студент, влюбленный в дочь своего профессора Моша Терпина – веселую и прелестную Кандиду. Мош Терпин одержим древнегерманским духом, как он его понимает: тяжеловесность в сочетании с пошлостью, еще более невыносимой, чем мистический романтизм Бальтазара. Бальтазар ударяется во все романтические чудачества, столь свойственные поэтам: вздыхает, бродит в одиночестве, избегает студенческих пирушек; Кандида же – воплощенная жизнь и веселость, и ей, с ее юным кокетством и здоровым аппетитом, весьма приятен и забавен студент-воздыхатель.

    Между тем в трогательный университетский заповедник, где типичные бурши, типичные просветители, типичные романтики и типичные патриоты олицетворяют болезни германского духа, вторгается новое лицо: крошка Цахес, наделенный волшебным даром привлекать к себе людей. Затесавшись в дом Моша Терпина, он совершенно очаровывает и его, и Кандиду. Теперь его зовут Циннобер. Стоит кому-то в его присутствии прочесть стихи или остроумно выразиться – все присутствующие убеждены, что это заслуга Циннобера; стоит ему мерзко замяукать или споткнуться – виновен непременно оказывается кто-то из других гостей. Все восхищаются изяществом и ловкостью Циннобера, и лишь два студента – Бальтазар и его друг Фабиан – видят все уродство и злобу карлика. Меж тем ему удается занять место экспедитора в министерстве иностранных дел, а там и тайного советника по особым делам – и все это обманом, ибо Циннобер умудрялся присваивать себе заслуги достойнейших.

    Случилось так, что в своей хрустальной карете с фазаном на козлах и золотым жуком на запятках Керпес посетил доктор Проспер Альпанус – маг, странствующий инкогнито. Бальтазар сразу признал в нем мага, Фабиан же, испорченный просвещением, поначалу сомневался; однако Альпанус доказал свое могущество, показав друзьям Циннобера в магическом зеркале. Выяснилось, что карлик – не волшебник и не гном, а обычный уродец, которому помогает некая тайная сила. Эту тайную силу Альпанус обнаружил без труда, и фея Розабельверде поспешила нанести ему визит. Маг сообщил фее, что составил гороскоп на карлика и что Цахес-Циннобер может в ближайшее время погубить не только Бальтазара и Кандиду, но и все княжество, где он сделался своим человеком при дворе. Фея принуждена согласиться и отказать Цахесу в своем покровительстве – тем более что волшебный гребень, которым она расчесывала его кудри, Альпанус хитро разбил.

    В том-то и дело, что после этих расчесываний в голове у карлика появлялись три огнистых волоска. Они наделяли его колдовской силой: все чужие заслуги приписывались ему, все его пороки – другим, и лишь немногие видели правду. Волоски надлежало вырвать и немедленно сжечь – и Бальтазар с друзьями успел сделать это, когда Мош Терпин уже устраивал помолвку Циннобера с Кандидой. Гром грянул; все увидели карлика таким, каков он был. Им играли, как мячом, его пинали ногами, его вышвырнули из дома, – в дикой злобе и ужасе бежал он в свой роскошный дворец, который подарил ему князь, но смятение в народе росло неостановимо. Все прослышали о превращении министра. Несчастный карлик умер, застряв в кувшине, где пытался спрятаться, и в виде последнего благодеяния фея вернула ему после смерти облик красавчика. Не забыла она и мать несчастного, старую крестьянку Лизу: на огороде у Лизы вырос такой чудный и сладкий лук, что ее сделали личной поставщицей просвещенного двора.

    А Бальтазар с Кандидой зажили счастливо, как и надлежит жить поэту с красавицей, которых при самом начале жизни благословил маг Проспер Альпанус.

  • Ричард III

    АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Уильям Шекспир (williame shakespeare) 1564-1616

    Ричард III (richard iii) – Историческая хроника (1592)

    Когда родился Ричард, бушевал ураган, крушивший деревья. Предвещая безвременье, кричала сова и плакал филин, выли псы, зловеще каркал ворон и стрекотали сороки. В тяжелейших родах появился на свет бесформенный комок, от которого в ужасе отшатнулась собственная мать. Младенец был горбат, кривобок, с ногами разной длины. Зато с зубами – чтобы грызть и терзать людей, как злобно скажут ему впоследствии. Он рос с клеймом урода, терпя унижения и насмешки. В лицо ему бросали слова “богомерзкий” и “безобразный”, а от его вида начинали лаять собаки. Сын Плантагенета, при старших братьях он фактически был лишен надежд на престол и обречен довольствоваться ролью знатного шута. Однако он оказался наделен могучей волей, честолюбием, талантом политика и змеиным коварством. Ему довелось жить в эпоху кровавых войн, междоусобных распрей, когда шла беспощадная борьба за трон между Йорками и Ланкастерами, и в этой стихии вероломства, предательства и изощренной жестокости он быстро овладел всеми тонкостями придворных интриг. С активным участием Ричарда его старший брат Эдуард стал королем Эдуардом IV, одержав победу над Ланкастерами, Для достижения этой цели Ричард, герцог Глостер, убил вместе с братьями сподвижника Ланкастеров вельможу Уорика, прикончил наследника престола принца Эдуарда и затем в Тауэре лично заколол пленного короля Генриха VI, хладнокровно заметив над его трупом:

    “Сперва тебе, потом другим черед. Пусть низок я, но ввысь мой путь ведет”.

    Король Эдуард, который восклицал в конце предыдущей хроники:

    “Греми, труба! Прощайте, все невзгоды! Счастливые нас ожидают годы!”

    – и не подозревал, какие дьявольские замыслы зреют в душе его родного брата.

    Действие начинается через три месяца после коронования Эдуарда. Ричард презрительно говорит о том, что суровые дни борьбы сменились праздностью, развратом и скукой. Он называет свой “мирный” век тщедушным, пышным и болтливым и заявляет, что проклинает ленивые забавы. Всю мощь своей натуры он решает обратить на неуклонное продвижение к единоличной власти. “Решился стать я подлецом…” Первые шаги к этому уже сделаны, С помощью наветов Ричард добивается того, что король перестает доверять брату Георгу, герцогу Кларенсу, и отправляет его в тюрьму – как бы для его же безопасности. Встретив Кларенса, которого под стражей ведут в Тауэр, Ричард лицемерно сочувствует ему, а сам в душе ликует. От лорда-камергера Хестингса он узнает другую радостную для него весть: король болен и врачи серьезно опасаются за его жизнь. Сказалась тяга Эдуарда к пагубным развлечениям, истощавшим “царственное тело”. Итак, устранение обоих братьев становится реальностью.

    Ричард тем временем приступает к почти невероятной задаче: он мечтает жениться на Анне Уорик – дочери Уорика и вдове принца Эдуарда, которых он сам же убил. Он встречает Анну, когда та в глубоком трауре сопровождает гроб короля Генриха VI, и немедля начинает прямой разговор с ней. Эта беседа поразительна как пример стремительного завоевания женского сердца единственным оружием – словом. В начале, разговора Анна ненавидит и проклинает Глостера, обзывает его колдуном, подлецом и палачом, плюет ему в лицо в ответ на вкрадчивые речи. Ричард терпит все ее оскорбления, именует Анну ангелом и святой и выдвигает в свое оправдание единственный довод: он совершил все убийства только из любви к ней. То лестью, то остроумными увертками он парирует все ее упреки. Она говорит, что даже звери испытывают жалость. Ричард соглашается, что ему жалость неведома, – стало быть, он не зверь. Она обвиняет его в убийстве мужа, который был “ласков, чист и милосерден”, Ричард замечает, что в таком случае ему приличней быть на небесах. В результате он неопровержимо доказывает Анне, что причина гибели мужа – ее собственная красота. Наконец, он обнажает грудь и требует, чтобы Анна убила его, если не желает простить. Анна роняет меч, постепенно смягчается, слушает Ричарда уже без прежнего содрогания и напоследок принимает от него кольцо, давая тем самым надежду на их брак…

    Когда Анна удаляется, возбужденный Ричард не может прийти в себя от легкости одержанной над ней победы:

    “Как! Я, убивший мужа и отца, Я ею овладел в час горшей злобы… Против меня был бог, и суд, и совесть, И не было друзей, чтоб мне помочь. Один лишь дьявол да притворный вид… И все ж она моя… Ха-ха!”

    И он в очередной раз убеждается в своей безграничной способности влиять на людей и подчинять их своей воле.

    Далее Ричард, не дрогнув, осуществляет свой план убийства заточенного в Тауэр Кларенса: тайно нанимает двух головорезов и подсылает их в тюрьму. Простакам-вельможам Бекингему, Стенли, Хестингсу и другим он при этом внушает, что арест Кларенса – происки королевы Елизаветы и ее родни, с которыми сам враждует. Лишь перед смертью Кларенс узнает от убийцы, что виновник его гибели – Глостер.

    Больной король Эдуард в предчувствии скорой смерти собирает придворных и просит представителей двух враждующих лагерей – окружения короля и окружения королевы – заключить мир и поклясться в дальнейшей терпимости друг к другу. Пэры обмениваются обещаниями и рукопожатиями. Не хватает лишь Глостера. Но вот появляется и он сам. Узнав о перемирии, Ричард пылко заверяет, что ненавидит вражду, что в Англии у него врагов не больше, чем у новорожденного младенца, что он просит прощения у всех благородных лордов, если кого-то невзначай обидел, и тому подобное. Радостная Елизавета обращается к королю с просьбой в честь торжественного дня немедленно освободить Кларенса. Ричард сухо возражает ей: вернуть Кларенса нельзя, ибо “все знают – благородный герцог умер!”.

    Наступает минута общего потрясения. Король допытывается, кто отдал приказ об умерщвлении брата, однако никто не может ему ответить. Эдуард горько сокрушается о случившемся и с трудом добирается до спальни. Ричард тихо обращает внимание Бекингема, как побледнели родные королевы, намекая, что в случившемся виновны именно они.

    Не перенеся удара, король вскоре умирает. Королева Елизавета, мать короля герцогиня Йоркская, дети Кларенса – все они горько оплакивают двух умерших. Ричард присоединяется к ним со скорбными словами сочувствия. Теперь по закону трон должен наследовать одиннадцатилетний Эдуард, сын Елизаветы и покойного короля. Вельможи посылают за ним в Ледло свиту.

    В этой ситуации родные королевы – дядя и сводные братья наследника – представляют для Ричарда угрозу. И он отдает приказ перехватить их по дороге за принцем и заключить под стражу в Памфретском замке. Гонец сообщает эту весть королеве, которая начинает метаться в смертном страхе за детей. Герцогиня Йоркская проклинает дни смут, когда победители, одолев врагов, немедленно вступают в бой друг с другом, “на брата брат и кровь на кровь родную…”.

    Придворные встречаются с маленьким принцем Уэльским. Тот ведет себя с трогательным достоинством истинного монарха. Его огорчает, что он пока не видит Елизавету, дядю по материнской линии и своего восьмилетнего брата Йорка. Ричард поясняет мальчику, что родные его матери лживы и таят в сердце яд. Глостеру, своему опекуну, принц полностью доверяет и со вздохом принимает его слова. Он спрашивает дядю, где будет жить до коронации. Ричард отвечает, что “советовал бы” временно пожить в Тауэре, пока принц не изберет себе иное приятное жилище. Мальчик вздрагивает, но затем покорно соглашается с волей дяди. Приходит маленький Йорк – насмешливый и проницательный, который досаждает Ричарду язвительными шутками. Наконец обоих мальчиков сопровождают в Тауэр.

    Ричард, Бекингем и их третий союзник Кетсби уже тайно договорились возвести на престол Глостера. Надо заручиться еще поддержкой лорда Хестингса. К нему подсылают Кетсби. Разбудив Хестингса среди ночи, тот сообщает, что их общие враги – родственники королевы – нынче будут казнены. Это приводит лорда в восторг. Однако идея коронования Ричарда в обход маленького Эдуарда вызывает у Хестингса возмущение:

    “…чтоб за Ричарда я голос подал, Наследника прямого обездолил, – нет, богом я клянусь, скорей умру!”

    Недальновидный вельможа уверен в собственной безопасности, а между тем Ричард уготовил смерть любому, кто посмеет воспрепятствовать ему на пути к короне.

    В Памфрете совершается казнь родственников королевы. А в Тауэре в это время заседает государственный совет, обязанный назначить день коронации. Сам Ричард появляется на совете с опозданием. Он уже знает, что Хестингс отказался участвовать в сговоре, и быстро распоряжается взять его под стражу и отрубить ему голову. Он заявляет даже, что не сядет обедать, пока ему не принесут голову предателя. В позднем прозрении Хестингс проклинает “кровавого Ричарда” и покорно идет на плаху.

    После его ухода Ричард начинает плакать, сокрушаясь из-за людской неверности, сообщает членам совета, что Хестингс был самым скрытным и лукавым изменником, что он был вынужден решиться на столь крутую меру в интересах Англии. Лживый Бекингем с готовностью вторит этим словам.

    Теперь предстоит окончательно подготовить общественное мнение, чем снова занимается Бекингем. По указанию Глостера он распространяет слухи, что принцы – незаконные дети Эдуарда, что сам его брак с Елизаветой тоже незаконен, подводит различные иные основания для воцарения на английском престоле Ричарда. Толпа горожан остается глухой к этим речам, однако мэр Лондона и другие вельможи соглашаются на то, что следует просить Ричарда стать королем.

    Наступает высший момент торжества: делегация знатных горожан приходит к тирану, чтобы молить его о милости принять корону. Этот эпизод отрежиссирован Ричардом с дьявольским искусством. Он обставляет дело так, что просители находят его не где-нибудь, а в монастыре, где он в окружении святых отцов углублен в молитвы. Узнав о делегации, он не сразу выходит к ней, а, появившись в обществе двух епископов, разыгрывает роль простодушного и далекого от земной суеты человека, который боится “ига власти” больше всего на свете и мечтает только о покое. Его ханжеские речи восхитительны в своем утонченном лицемерии. Он долго упорствует, заставляя пришедших говорить о том, как он добр, нежен сердцем и необходим для счастья Англии. Когда же, наконец, отчаявшиеся сломить его нежелание стать королем горожане удаляются, он как бы нехотя просит их вернуться.

    “Да будет мне щитом насилье ваше От грязной клеветы и от бесчестья”,

    – предусмотрительно предупреждает он.

    Угодливый Бекингем спешит поздравить нового короля Англии – Ричарда III.

    И после достижения заветной цели кровавая цепь не может быть разорвана. Напротив, по страшной логике вещей Ричарду требуются новые жертвы для упрочения положения – ибо он сам осознает, сколь оно непрочно и незаконно: “Мой трон – на хрупком хрустале”. Он освобождается от Анны Уорик, которая недолгое время была с ним в браке – несчастливом и тягостном. Недаром сам Ричард заметил как-то, что ему неведомо присущее всем смертным чувство любви. Теперь он отдает распоряжение запереть жену и распустить слухо ее болезни. Сам он намерен, изведя Анну, жениться на дочери покойного короля Эдуарда, своего брата. Однако прежде ему надо совершить еще одно злодейство – самое чудовищное.

    Ричард испытывает Бекингема, напоминая ему, что жив еще в Тауэре маленький Эдуард. Но даже этот вельможный лакей холодеет от страшного намека. Тогда король разыскивает алчного придворного Тиррела, которому поручает убить обоих принцев. Тот нанимает двух кровожадных стервецов, которые проникают по пропуску Ричарда в Тауэр и душат сонных детей, а позже сами плачут от содеянного.

    Ричард с мрачным удовлетворением принимает весть о смерти принцев. Но она не приносит ему желанного покоя. Под властью кровавого тирана начинаются волнения в стране. Со стороны Франции выступает с флотом могущественный Ричмонд, соперник Ричарда в борьбе за право владеть престолом. Ричард взбешен, полон ярости и готовности дать бой всем врагам. Между тем самые надежные его сторонники уже или казнены – как Хестингс, или попали в опалу – как Бекингем, или тайно изменили ему – как ужаснувшийся от его страшной сути Стенли…

    Последний, пятый акт начинается с очередной казни – на этот раз Бекингема. Несчастный признает, что верил Ричарду больше всех и за это теперь жестоко наказан.

    Дальнейшие сцены разворачиваются непосредственно на поле сражений. Здесь расположились противостоящие полки – Ричмонда и Ричарда, Предводители проводят ночь в своих шатрах. Они одновременно засыпают – и во сне им поочередно являются духи казненных тираном людей. Эдуард, Кларенс, Генрих VI, Анна Уорик, маленькие принцы, родные королевы, Хестингс и Бекингем – каждый из них перед решающим боем обращает к Ричарду свое проклятие, заканчивая его одинаковым грозным рефреном: “Меч вырони, отчайся и умри!” И те же самые духи безвинно казненных желают Ричмонду уверенности и победы.

    Ричмонд просыпается, полный сил и бодрости. Его соперник пробуждается в холодном поту, терзаемый – кажется, впервые в жизни – муками совести, в адрес которой разражается злобными проклятьями.

    “У совести моей сто языков, Все разные рассказывают сказки, Но каждый подлецом меня зовет…”

    Клятвопреступник, тиран, потерявший счет убийствам, он не готов к раскаянью. Он и любит и ненавидит сам себя, но гордыня, убежденность в собственном превосходстве над всеми пересиливают прочие эмоции. В последних эпизодах Ричард являет себя как воин, а не трус. На заре он выходит к войскам и обращается к ним с блестящей, полной злого сарказма речью. Он напоминает, что бороться предстоит

    “со стадом плутов, беглецов, бродяг, С бретонской сволочью и жалкой гнилью…”. Призывает к решительности: “Да не смутят пустые сны наш дух: Ведь совесть – слово, созданное трусом, Чтоб сильных напугать и остеречь. Кулак нам – совесть, И закон нам – меч. Сомкнитесь, смело на врага вперед, Не в рай, так в ад наш тесный строй войдет”.

    Впервые он откровенно говорит о том, что считаться стоит только с силой, а не с нравственными понятиями или с законом. И в этом высшем цинизме он, может быть, наиболее страшен и вместе с тем притягателен.

    Исход боя решает поведение Стенли, который в последний момент переходит со своими полками на сторону Ричмонда. В этом тяжелом, кровопролитном сражении сам король показывает чудеса храбрости. Когда под ним убивают коня и Кетсби предлагает спастись бегством, Ричард без колебаний отказывается. “Раб, свою жизнь поставил я и буду стоять, покуда кончится игра”. Его последняя реплика полна, боевого азарта:

    “Коня, коня! Венец мой за коня!”

    В поединке с Ричмондом он гибнет.

    Ричмонд становится новым королем Англии. С его воцарением начинается правление династии Тюдоров. Война Белой и Алой Розы, терзавшая страну тридцать лет, закончена.

    В. А. Сагалова