Category: Краткие содержания

  • Краткое содержание Две зимы и три лета Ф. А. Абрамов

    Ф. А. Абрамов

    Две зимы и три лета

    Мишке Пряслину недолго приходилось жить дома. С осени до весны – на лесозаготовках, потом сплав, потом страда, потом снова лес. А как появится в Пекашине – бабы наваливаются: этой поправь крышу, той подними дверь. Нет мужиков в Пекашине.

    В этот раз, Как всегда, дома его ждали. Мишка приехал с возом сена, расспросил о ребятах, наорал за упущения, потом достал гостинцы – Егорша Ставров, лучший друг, уступил ему свои промтоварные талоны. Но парни к подаркам отнеслись сдержанно. А вот когда он вынул буханку ржаного хлеба… Много лет не было в их доме такого богатства – ели мох, толкли в ступе сосновую заболонь.

    Младшая сестренка выложила новость: завтра с утра бабы будут корову в силосную яму загонять. Хитрость такая: забивать колхозную скотину нельзя, а вот если подвести ее под несчастный случай да составить акт… Пустилась на такой расход председательша потому, что бабы потребовали: уж лето, а они так и не отпраздновали победу. В застолье поднялась Анфиса и выпила за Мишку – он за первого мужика всю войну выстоял! Все бабы плеснули ему из своих стаканов, и в результате парень очутился на повети у Варвары Иняхиной.

    Когда Анна Пряслина узнала, что сын ее ходит к Варваре, сначала кинулась ругаться, потом на жалость стала брать: “Миша, пожалей нас…” Подговорила председательницу, и, словом, такое началось, что Варвара уехала жить в райцентр. С новым мужем.

    Какие муки не приняли за войну пекашинцы, а лес – всем мукам мука. Подростков снимали с ученья, посылали стариков, а уж бабам скидки не было никакой. Хоть издохни в лесу, а план дай. “Терпите, бабы, – твердила Анфиса. – Кончится война”. А война кончилась, жахнули задание больше прежнего. Страну надо отстраивать – так объяснил секретарь райкома товарищ Подрезов.

    По осени вдобавок сдай налоги: зерно, шерсть, кожу, яйца молоко, мясо. На налоги объяснение другое – города нужно кормить. Ну, ясно, городские без мяса не могут. Вот и думай, мужик, сколько дадут на трудодни: а вдруг ничего? На юге засуха, откуда-то должно государство хлеб брать. Членов партии уже вызывали в правление по вопросу о добровольной сдаче зерна.

    Чуть погодя правительство объявило закон о займе. Ганичев, уполномоченный райкома, предупредил: выше контрольной цифры можно, а ниже нельзя. С тем и пошли по избам. У Яковлевых не дали ни копейки – плохо началась подписка. Петр Житов предложил отдать три своих месячных заработка, девяносто трудодней, что в деньгах составляло 13 рублей 50 копеек. Пришлось припугнуть увольнением жены (она счетоводом работала). Дом Ильи Нетесова оставили напоследок – свой человек, коммунист. Илья с женой копили на козу, детишек-то полон дом. Ганичев стал агитировать насчет сознательности, и Илья не подвел, подписался на тысячу двести, предпочел государственный интерес личному.

    С начала навигации в район прибыло два первых трактора. На один из них сел Егорша Ставров, закончивший курсы механизации. Мишку Пряслина назначили бригадиром, и на заработки в лес поехала Лиза. Председателем же в Пекашине стал вернувшийся с фронта Лукашин.

    У Пряслиных была и радость. В эту страду на покос выехала целая пряслинская бригада. Мать, Анна, глянула на пожню – вот он, ее праздник! Равных Михаилу косарей в Пекашине нет давно, и Лизка ведет покос на зависть. Но ведь и двойнята, Петр с Гришей, оба с косками…

    Весть о беде привез им Лукашин: Звездоня заболела. Кормилицу пришлось зарезать. И жизнь перекроилась. Второй коровы им было не видать. Тут пришел к Лизке Егорша Ставров и сказал, что к вечеру приведет из района корову. Но чтоб Лизка тогда шла за него замуж. Лизе Егорша нравился. Она подумала, что ведь и Семеновну-соседку на шестнадцатом году выдали, и ничего, прожила жизнь. И согласилась.

    На свадьбе Илья Нетесов сказал Михаилу, что старшая его дочь, отцова любимица Валя, заболела туберкулезом. Аукнулась коза-то.

  • Краткое содержание Кадамбари

    Банабхатта

    Кадамбари

    Роман в прозе, оставшийся недописанным и законченный, по преданию, сыном Баны – Бхушаной

    К царю Шудраке приходит девушка из касты неприкасаемых (чандалов) и дарит ему говорящего попугая. По просьбе Шудраки попугай рассказывает, что, будучи птенцом, он едва спасся от горцев-охотников и нашел убежище в обители мудреца-провидца Джамбади. Джамбали поведал попугаю о его прошлых рождениях, за грехи которых он страдает в птичьем облике.

    Некогда в городе Удджайини правил царь Тарапида, долго не имевший детей. Однажды он увидел во сне, как в рот его жены Виласавати входит полный месяц, и, когда после этого чудесного знамения у него родился сын, он назвал его Чандрапидой (“Увенчанный месяцем”). Одновременно у министра Тарапиды Шуканасы тоже рождается сын – Вайшампаяна, и с раннего детства он становится ближайшим другом Чандрапиды. Когда Чандрапида вырос, Тарапида помазал его в наследники царства, и Чандрапида вместе с Вайшампаяной во главе могучего войска отправляется в поход на завоевание мира. После успешного завершения похода на обратном пути в Удджайини Чандрапида, оторвавшись от свиты, заблудился в лесу и невдалеке от горы Кайласа на берегу озера Аччхода увидел скорбящую девушку, занятую суровым подвижничеством. Эта девушка по имени Махашвета, дочь одного из царей полубогов-гандхарвов, рассказывает, что однажды во время прогулки встретила двух юных отшельников: Пундарику, сына богини Лакшми и мудреца Шветакету, и его друга Капинджалу. Махашвета и Пундарика с первого взгляда полюбили друг друга, полюбили настолько сильно, что, когда Махашвете пришлось вернуться к себе во дворец, Пундарика умер, не вынеся даже краткой разлуки с нею. Махашвета в отчаянии пытается покончить с собой, но с неба спускается некий божественный муж, утешает ее обещанием предстоящего свидания с возлюбленным, а тело Пундарики уносит с собою на небо. Вслед за Пундарикой и его похитителем устремляется в небо Капинджала; Махашвета же остается жить отшельницей на берегу Аччходы.

    Махашвета знакомит Чандрапиду со своей подругой, тоже царевной гандхарвов, Кадамбари. Чандрапида и Кадамбари влюбляются друг в друга не менее пылко, чем Пундарика и Махашвета. Вскоре и им приходится расстаться, так как Чандралида по требованию отца на время должен возвратиться в Удджайини. Он уезжает, оставив во главе войска Вайшампаяну, а тот на несколько дней задерживается у Аччходы, где встречает Махашвету, к которой чувствует непреодолимое влечение. Тоскующая по Пундарике и разгневанная настойчивым преследованием Вайшампаяны, Махашвета проклинает его, предрекая, что в будущем рождении он станет попугаем. И тут же, как только она произнесла проклятие, юноша умирает.

    Когда к Аччходе возвращается Чандрапида и узнает о печальной участи друга, он сам падает бездыханным на землю. Кадамбари в отчаянии ищет смерти, но снова внезапно звучит божественный голос, который повелевает ей отказаться от своего намерения и оставаться у тела Чандралиды до его предстоящего воскрешения. Вскоре к Кадамбари и Махашвете спускается с неба Капинджала. Он узнал, что тело Пундарики унес на небо не кто иной, как бог луны Чандра. Чандра поведал ему, что своими лучами однажды доставил Пундарике, и так страдающему из-за любви к Махашвете, новые мучения, и тот проклял его за бессердечие: обрек на земное рождение, в котором бог луны должен испытать те же, что и Пундарика, любовные муки. На проклятие Чандра ответил проклятием, по которому и Пундарика в новом рождении разделит с богом луны его страдания. Вследствие взаимных проклятий Чандра родился на земле как Чандрапида, а затем как Шудрака; Пундарика же – сначала как Вайшампаяна, а затем в облике попугая, который и поведал царю Шудраке историю своих былых рождений.

    Благодаря подвижничеству отца Пундарики Шветакету срок произнесенных Чандрой, Пундарикой и Махашветой проклятий подходит к концу. Однажды Кадамбари, повинуясь внезапному порыву, обнимает тело Чандрапиды. Прикосновение любимой возвращает царевича к жизни; тут же с небес спускается Пундарика и попадает в объятия Махашветы. На следующий день Чандрапида и Кадамбари, Пундарика и Махашвета празднуют в столице гандхарвов свои свадьбы. С тех пор влюбленные уже не разлучаются, однако Чандра-Чандрапида часть своей жизни (светлую половину лунных месяцев) проводит на небе в качестве бога луны, а другую часть (их темную половину) на земле как царь Удджайини.

  • Братья Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу

    МИФЫ НАРОДОВ МИРА

    МИФЫ МЕЗОАМЕРИКИ

    Из книги народа майя-киче “Пополь-Вух”

    (дается в изложении И. Родина)

    Происхождение братьев Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу

    Полумрак скрывает все то, что касается рождения Хун-Ахпу и Шбаланке. Вот лишь часть истины, то, что люди рассказывают друг другу.

    Давным-давно жили два брата и их имена были Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу. Родителями их были Шпийакок и Шмукане. В ночи были рождены Шпийакоком и Шмукане Хун-Хун – Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу.

    Оба сына были очень мудры. И тот и другой обладали пророческим даром и были предсказателями.

    Братья играют в мяч. Владыки царства мертвых Шибальбы слышат их игру

    Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу очень любили играть в кости и в мяч.

    Даже Вок, посланник Сердца небес, спускался вниз, чтобы понаблюдать за их игрой. Ведь для Вока и поверхность земли, и преисподняя Шибальбы всегда доступны. За одно мгновение он может унестись на небо и достичь Сердца небес.

    И вот однажды, играя в мяч, братья оказались возле дороги, ведущей в Шибальбу. И их услышали владыки Шибальбы – Хун-Каме и Вукуб-Каме.

    – Что происходит на земле? – воскликнули владыки Шибальбы. – Кто заставляет дрожать землю? Кто вызывает столько шума? Эти создания уже более не почитают нас! Они нас настолько не уважают, что занимаются своими причудами прямо над нашими головами! Подите и позовите их! Пусть они сыграют в мяч с нами! Пусть попробуют нас победить!

    Совет владык Шибальбы

    И собрались владыки Подземного мира на совет. Высшими судьями среди них были Хун-Каме и Вукуб-Каме. Остальные владыки исполняли свои собственные обязанности, те, которые им поручили Хун-Каме и Вукуб-Каме.

    Там были владыки, звавшиеся Шикирипат и Кучумакик. В их власти было вызывать у людей кровотечение.

    Двое других звались Ах-Альпух и Ах-Алькана. Они заставляли людей пухнуть, делали так, чтобы из их ног изливался гной, чтобы их лица окрашивались в желтый цвет.

    Следующие двое звались Чамиабак и Чамиахолом. Они были жезлоносцами Шибальбы и у каждого из них был костяной посох. В их власти было заставлять людей чахнуть, пока живот у них не приклеится к позвоночнику, а потом от них не останется ничего, кроме черепа и костей.

    Были там также владыки Ах-Альмес Ах-Альтокоб. В их власти было причинять людям несчастья, когда те находились возле своего дома. Они могли сделать так, чтобы человека нашли израненным или мертвым, беспомощно лежащим, уткнувшись в землю.

    Были там, наконец, владыки, звавшиеся Шик и Патан. Они заставляли людей умирать на дороге, они насылали на них внезапную смерть, делая так, чтобы те изрыгали кровь. Они набрасывались на путников и, чтобы кровь хлынула горлом, сжимали им горло и сердце.

    И вот собрались Владыки Шибальбы на совет и решили, что надо как следует проучить Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, чтобы они были более почтительны с ними, владыками. Однако на самом деле владыки Шибальбы добивались совсем другого. Они хотели заполучить снаряжение для игры в мяч, которое принадлежало Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу – их наколенники из кожи, нашейники, перчатки, шлемы и маски.

    Посланцы Шибальбы отправляются к Хун – Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу.

    Тотчас по повелению Хуна-Каме и Вукуба-Каме перед ними предстали посланцы.

    – Идите и позовите Хун-Хун-Ахпу и Вукуба – Хун-Ахпу, – сказали они. – Передайте: “Владыки призывают вас сыграть с ними в мяч. Они поистине изумлены вашим искусством и просят осчастливить их своим согласием”. От такого приглашения они вряд ли откажутся. Да, и пусть не забудут прихватить свое снаряжение для игры: нашейники, перчатки, а также каучуковый мяч. И поторопите их! – повелели владыки своим посланцам.

    Посланцами же владык были совы. Оставя Шибальбу, они вскоре прибыли в то здание, где Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу играли в мяч. Здание это называлось Ним-Шоб-Карчах. Совы – посланники в точности передали поручение владык…

    Хуп-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу спускаются в Шибальбу

    И Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу отправились вслед за посланцами по дороге. Скоро они добрались до Шибальбы и стали спускаться вниз по очень крутым ступеням. Они спускались до тех пор, пока не подошли к берегу реки, быстро текущей между двумя склонами узкого ущелья, и переправились через нее. Затем они пересекли реку, которая текла среди колючих тыквенных деревьев. Деревьев было очень много, но путникам удалось пройти между ними, не причинив себе вреда.

    Через некоторое время перед ними предстала река из крови, Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу перешли через нее, но воды из нее не пили, поэтому и не были побеждены. Затем они подошли к другой реке, которая была целиком из гноя. Но и она не смогла причинить вреда путникам: они благополучно переправились на другую сторону.

    Наконец братья пришли к перекрестку четырех дорог, и здесь они были настигнуты судьбой. Одна из этих дорог была красная, другая – черная, третья – белая, а последняя – желтая. И черная дорога сказала им: “Изберите, меня! Я – дорога владыки!”. Послушали братья этих слов и пошли этой дорогой. Но они ошиблись, и когда прибыли к месту совета владык Шибальбы, то уже сильно потеряли в игре. Первыми, кого они увидели там, были сидящие деревянные куклы, изготовленные обитателями Шибальбы.

    – Приветствуем тебя, владыка Хун-Каме! – сказали братья одной деревянной кукле. – Приветствуем и тебя, владыка Вукуб-Каме! – обратились они к другому деревянному изображению. Но куклы молчали. И тут же все владыки Ши – бальбы разразились хохотом, так как подумали, что Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу уже обессиленны и почти побеждены.

    Наконец Хун-Каме и Вукуб-Каме сказали:

    – Мы рады, что вы прибыли. К завтрешнему дню приготовьте ваши маски, нашейники и перчатки. А пока, – добавили они, – подойдите и немного посидите на нашей скамье.

    Но скамья, которую они предложили братьям, была из раскаленного камня. Конечно, они тут же вскочили, но все же успели сильно обжечься. Владыки Шибальбы снова разразились хохотом. Они буквально корчились от смеха.

    – Теперь идите к этому дому, – сказали они, отсмеявшись. – Там вы получите смолистые лучины и сигары, там вам предстоит провести ночь.

    И вошли братья в “Дом мрака”. Внутри царила кромешная тьма. Им дали по одной зажженной смолистой лучине, и по одной зажженной сигаре. А лучинами здесь были липкие от крови каменные ножи. Это должно было братьям напоминать, что каждая минута игры в мяч с владыками Шибальбы может стать для них роковой.

    Лучины ярко осветили помещение, и посланец, принесший их, сказал:

    – Каждому из вас дается по одной лучине и сигаре. С зарей вы должны придти и возвратить их нетронутыми, точно в таком же виде, что и сейчас. Именно это поручили мне передать вам владыки.

    Так было сказано братьям. И это оказалось выше их сил, так как к утру они сожгли лучины и искурили сигары.

    А тем временем владыки Шибальбы обсуждали, что им следует предпринять. – Давайте, как только рассветет, сразу же принесем их в жертву. Тогда мы сможем пользоваться их снаряжением для игры в мяч, – говорили владыки Шибальбы друг другу.

    Места испытаний в Шибальбе. Владыки Шибальбы приносят в жертву Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу.

    Множество мест для испытаний имелось в Ши – бальбе. И было этих испытаний несметное число.

    Первым был “Дом мрака”, Кекума-Ха, в котором царила непроглядная тьма.

    Во втором доме, или Шушулим-Ха, дул ледяной, сильный ветер и было так холодно, что каждый попадавший в него сразу же начинал дрожать.

    Третье здание носило название “Дом ягуаров”, или Балами-Ха, и оно было наполнено ягуарами, которые теснились там, рычали и щелкали зубами.

    “Домом летучих мышей”, или Цоци-Ха, называлось четвертое помещение для испытаний. Внутри было заперто огромное количество летучих мышей, которые пищали, кричали и летали там во всех направлениях.

    Пятое называлось “Дом ножей”, или Чайим-Хав, и оно было заполнено острыми сверкающими ножами, которые некоторое время пребывали в покое, а затем начинали стремительно двигаться, уничтожая все на своем пути.

    В Шибальбе было множество мест для испытаний, но Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу не входили туда, так как сожгли свои лучины и искурили сигары, находясь в “Доме мрака”.

    И вот Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу предстали перед Хун-Каме и Вукуб-Каме, и те им сказали:

    – Где лучины и сигары, которые мы вам передали прошлой ночью?

    – Они все кончились, владыка!

    – Прекрасно. Тогда сегодняшний день станет последним днем вашей жизни! Вас принесут в жертву! Мы разорвем вас на куски, и здесь похороним!

    И они тут же принесли братьев в жертву, после чего погребли в месте, называемом Пукбаль-Чах. Перед погребением владыки Шибальбы отрезали голову Хун-Хун-Ахпу и похоронили вместе с младшим братом лишь его тело.

    – Возьмите эту голову и поместите ее на дереве, что стоит у дороги, – приказали Хун-Каме и Вукуб-Каме.

    Посланцы поместили голову Хун-Хун-Ахпу среди ветвей дерева, и оно, никогда раньше не приносившее плодов, внезапно покрылось ими. Это было тыквенное дерево – то самое, которое теперь мы называем головой Хун-Хун-Ахпу.

    Хун-Каме и Вукуб-Каме с изумлением смотрели на дерево. Круглые плоды сплошь покрывали его, и владыки не могли понять, где находится голова Хун-Хун-Ахпу, так как она во всем стала походить на другие плоды тыквенного дерева. Не смогли найти голову Хун-Хун-Ахпу и другие обитатели Шибальбы.

    Поняв, что дерево волшебное, владыки Шибальбы сказали:

    – Пусть никто не смеет срывать эти плоды! Пусть никто не смеет подходить близко к этому дереву и садиться под ним!..

  • Краткое содержание Вечный сон

    Р. Чандлер

    Вечный сон

    Тридцатитрехлетний герой-повествователь Филипп Марло, ранее работавший в окружной прокуратуре Лос-Анджелеса, теперь стал частным детективом и расследует дела, в огласке которых его клиенты решительно не заинтересованы. Он является в дом миллионера Гая Стернвуда, который сообщает Марло о том, что некто Гейгер шантажирует его младшую дочь Кармен. Кроме того, куда-то исчез муж его старшей дочери Рыжий Риган, в свое время офицер Ира, принимавший участие в Дублинском восстании, а затем неплохо зарабатывавший незаконной продажей спиртного в Америке в годы сухого закона. Стернвуд также сообщает, что в свое время его дочь Кармен шантажировал некто Джо Броди и ему пришлось уплатить последнему пять тысяч долларов.

    Марло устанавливает наблюдение за книжным магазином Гейгера и приходит к выводу, что торговля букинистическими и редкими изданиями лишь крыша для сбыта продукции явно порнографического характера. Вечером Марло приступает к наблюдению за домом Гейгера, у которого обнаруживает машину, принадлежащую Кармен. Вскоре в доме раздаются выстрелы. Проникнув внутрь, Марло обнаруживает труп хозяина и абсолютно голую Кармен в состоянии наркотического опьянения. Судя по всему, она позировала перед фотокамерой хозяина.

    Спешно доставив девицу в отцовский дом, Марло снова возвращается в дом Гейгера, но труп хозяина загадочным образом исчезает. Наутро Марло узнает, что в море у причала найден стернвудовский “бьюик”, а в нем – труп человека, работавшего у Стернвудов шофером и, судя по всему, находившегося в любовной связи с Кармен.

    Возобновив наблюдение за книжным магазином Гейгера, Марло обнаруживает, что порнотовар в срочном порядке перевозят на квартиру к тому самому Броди, о котором ранее упоминал Стернвуд. Вернувшись домой, он застает у себя старшую сестру Кармен Вивьен. Та пытается понять, с какой целью Марло накануне посещал их дом, а кроме того, сообщает, что ей прислали фотографии обнаженной Кармен и требуют за негатив и отпечатки пять тысяч долларов. Она в принципе готова достать деньги – например, у владельца казино “Кипарис” Эдди Марса, с женой которого, по слухам, и сбежал Рыжий Риган.

    Марло едет к Броди. Там же оказывается и блондинка, работавшая в магазине Гейгера. Марло сообщает, что ему известно все про бизнес Гейгера, и рассказывает про ту роль, которую играл там Броди, а также про то, что Кармен показала на Броди как на убийцу Гейгера. В разгар переговоров появляется Кармен и пытается пристрелить Броди. Она угрожает рассказать правду о гибели Гейгера и требует фотографии. Она выхватывает револьвер и стреляет в Броди, но промахивается. Ее удается уговорить уехать домой, и Марло получает фотографии. Загнанный в угол Броди признает, что отобрал их у Тейлора, которого выследил у дома Гейгера. Он нагнал его в укромном месте и, оглушив, отобрал те самые фотографии, которые тот взял у Гейгера, предварительно пристрелив его.

    Выяснение отношений прервано новым звонком в дверь, и вышедший открывать Броди получает смертельное ранение от неизвестного визитера. Марло вскоре выходит на его след. Это некто Линдгрен, работавший в магазине Гейгера и связанный с ним гомосексуальными отношениями. Линдгрен стрелял в Броди, так как был уверен в том, что именно Броди убил его друга. Марло приводит его в дом Гейгера, и тот показывает, где находится труп. Что касается Тейлора, то, застрелив Гейгера на глазах у столь любимой им Кармен, а затем утратив компрометирующие его фотографии после столкновения с Броди, он покончил с собой, направив машину в море с причала.

    Формально Марло выполнил поручение своего клиента и разобрался с теми, кто шантажировал его, но профессиональный азарт заставляет его попытаться выяснить, что же случилось с Рыжим Риганом. Эдди Марс, не проявлявший особого интереса к ходу полицейского расследования об исчезновении Ригана и жены, категорически отрицает свою причастность к этому делу. Он уверяет Марло, что не убивал Ригана, и тот склонен ему верить.

    Возвратившись к себе домой, Марло находит у себя в постели совершенно голую Кармен. С большим трудом ему удается выставить за дверь эту помешанную на сексе особу. На следующий день Марло обращает внимание, что его “пасет” человек в сером “плимуте”. Оказывается, что некто Гарри Джонс готов за двести долларов сообщить ему некоторые конфиденциальные данные. Ему известно, где в настоящее время скрывается жена Эдди Марса. По его сведениям, она находится в укромном месте в сорока милях от Лос-Анджелеса с тех пор, как исчез Рыжий Риган.

    Марло проявляет готовность оплатить информацию и обещает принести деньги вечером по адресу, указанному Джонсом. По получении гонорара Джонс обещает отвезти Марло к той самой Агнес, что работала с Броди, и там уже дать ему точный адрес Моны Марс. Однако, появившись в указанное время в указанном месте, Марло обнаруживает, что у Джонса уже есть гость. Им оказывается некто Канино, которого Эдди Марс время от времени использует в качестве киллера. И того и другого не на шутку напугал контакт Джонса и Марло. Канино выпытывает у Джонса адрес Агнес, а потом угощает его выпивкой с цианистым калием и отправляется разбираться с Агнес.

    Марло удается опередить Канино. Он встречается с Агнес, и та, получив требуемую сумму, сообщает ему о местопребывании Моны Марс. Марло же отправляется туда, где скрывается жена Марса и любовница Рыжего Ригана. Его встречает Канино. Когда Марло приходит в себя, то выясняет, что крепко привязан к дивану, а на руках у него еще и наручники. С ним в комнате блондинка, та самая Мона Марс, которая его и интересовала. Она уверяет Марло, что Эдди не имеет никакого отношения к исчезновению Рыжего Ригана, а затем развязывает его и просит поскорее уходить. Но Марло уходит недалеко – к своей машине, оставленной им на шоссе, забирает оттуда револьвер и возвращается назад. Он не сомневается, что Канино вернется только для того, чтобы прикончить и его, и жену своего босса.

    Маневр Марло приносит успех. Ему удается выманить из дома Канино и застрелить его, несмотря на наручники.

    Марло снова навещает старика Стернвуда. Тот упрекает его за самодеятельность: ведь в задачу Марло входило только разобраться с шантажистом, а не предпринимать поиски пропавшего Ригана. Тот, однако, с присущей ему прямотой заявляет, что лучше знает, как защищать интересы клиента, а Гейгер был лишь мелкой сошкой, прощупывавшей Стернвуда на предмет уязвимости. По расчетам Марло, этим уязвимым местом был именно Риган, причем Стернвуд беспокоился не из-за денег и не из-за своих испорченных дочерей. Ему просто не хотелось, чтобы его обманул человек, вызывавший у него искреннюю симпатию.

    Выслушав эту тираду, Стернвуд поручает Марло продолжить расследование. Но Марло уже близок к разгадке. Он сталкивается с Кармен, которая просит поучить ее стрелять. Он согласен, но только там, где их не услышат. Он отвозит ее в выбранное ею же укромное место, вручает ей револьвер и идет устанавливать мишень для стрельбы. Тут она открывает по нему огонь, и если бы Марло предусмотрительно не зарядил револьвер холостыми патронами, он так и не довел бы расследование до конца.

    Расстреляв все патроны, Кармен сваливается в сильнейшем припадке, и Марло отвозит ее домой. Там он встречает Вивьен и рассказывает ей о результатах своего эксперимента. Гейгер шантажировал генерала по заданию Марса. И если бы тот согласился платить, Эдди выкачал бы из него немалые деньги, так как знал, что случилось с Рыжим Риганом. Его убила Кармен Стернвуд – судя по всему, в отместку за то, что тот отверг ее сексуальные домогательства. Вивьен, впрочем, не намерена запираться. Она признает, что узнала о поступке Кармен и попросила Марса помочь замять дело. Она не сомневалась, что на первом же допросе слабоумная Кармен не выдержала бы и призналась, и это убило бы отца. Вивьен понимала, что Эдди Марс так легко от нее не отстанет, но другого выхода не видела. Она с тревогой ждет, какую цену запросит Марло за молчание. Но тот не собирается наживаться на своем мрачном открытии. Он лишь требует, чтобы Вивьен нашла для сестры надежную психиатрическую лечебницу, а уж с Эдди Марсом он сам разберется и проследит, чтобы тот больше не беспокоил Стернвудов.

  • Мост короля Людовика Святого

    АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Торнтон Уайлдер (Thornton Wilder)

    Мост короля Людовика Святого

    (The Bridge of San Luis Rey)

    Роман (1927)

    Двадцатого июля 1714 г. рухнул самый красивый мост в Перу, сбросив в пропасть пятерых путников. Катастрофа необычайно поразила перуанцев: мост короля Людовика Святого казался чем-то незыблемым, существующим вечно. Но хотя потрясены были все, только один человек, брат Юнипер, рыжий монах-францисканец, случайно оказавшийся свидетелем катастрофы, усмотрел в этой трагедии некий Замысел. Почему именно эти пятеро? – задался он вопросом. Либо наша жизнь случайна и тогда случайна наша смерть, либо и в жизни, и в смерти нашей заложен План. И брат Юнипер принял решение: проникнуть в тайну жизней этих пятерых и разгадать причины их гибели.

    Единственной страстью одной из жертв – маркизы де Монтемайор (лицо вымышленное) – была ее дочь, донья Клара, которую маркиза любила до самозабвения. Но дочь не унаследовала пылкости матери: она была холодна и интеллектуальна, навязчивое обожание маркизы утомляло ее. Из всех претендентов на ее руку донья Клара выбрала того, с кем предстояло уехать в Испанию.

    Оставшись одна, маркиза все больше замыкалась в себе, ведя бесконечные диалоги с обожаемой дочерью. Единственной отрадой для нее стали письма, которые она ежемесячно, с очередной оказией, отправляла в Испанию. Чтобы быть интересной для дочери, маркиза упражняла свой глаз в наблюдательности и общалась с самыми блестящими собеседниками, оттачивая стиль. Дочь же только мельком проглядывала письма матери, и сохранением их, ставших впоследствии памятниками испанской литературы того времени и хрестоматийными текстами для школьников, человечество обязано зятю маркизы.

    Иногда маркизе приходило в голову, что она грешна и что ее огромная любовь омрачена тиранством, – ведь она любит дочь не ради нее, а ради себя. Но искушение всегда побеждало: она хотела, чтобы дочь принадлежала только ей, хотела услышать от нее слова: “Ты лучшая из матерей”. Погруженная целиком в себя, маркиза даже не заметила, как однажды в театре при большом стечении народа популярная актриса Перикола пропела куплеты, в которых откровенно глумилась над ней. Написав же очередное письмо дочери, маркиза на несколько дней забывалась в алкогольном опьянении.

    Постоянной свидетельницей этих тяжелых часов маркизы была ее юная компаньонка Пепита – еще одна жертва трагедии на мосту. Эту чистую душой сироту, воспитывавшуюся при монастыре, настоятельница мать Мария дель Пилар отправила в услужение к маркизе, дабы та постигла законы высшего света. Эту девочку настоятельница воспитывала особенно тщательно, готовя себе замену. Сама мать Мария целиком отдавала себя служению другим и, видя в девочке незаурядную волю и силу характера, радовалась, что есть кому передать свой житейский и духовный опыт. Но даже воспитанной в безукоризненном подчинении, Пепите было тяжело жить во дворце маркизы, которая, поглощенная целиком мыслями о дочери, не видела ни корысти слуг, ни открытого их воровства. На Пепиту маркиза почти не обращала внимания.

    Известие о том, что дочь скоро станет матерью, повергло маркизу в невероятное волнение. Она совершает паломничество к одной из христианских святынь в Перу, взяв с собой Пепиту. Там, истово помолившись в церкви, маркиза возвращается на постоялый двор, где случайно читает письмо, написанное Пепитой к настоятельнице. Девочка рассказывает в нем, как ей тяжело во дворце, как хочется хоть на день вернуться в монастырь и побыть со своей дорогой наставницей.

    Простота мыслей и чувств девочки вызывает смятение в душе маркизы. Ей вдруг открылось, что она никогда не была с дочерью самой собой – ей всегда хотелось нравиться. Маркиза немедленно садится писать свое первое настоящее письмо дочери, не думая о том, чтобы произвести впечатление, и не заботясь об изысканности оборотов речи, – первый корявый опыт мужества. А потом, поднявшись из-за стола, произносит: “Позволь мне теперь жить. Позволь начать все сначала”. Когда же они двинулись в обратный путь, их постигло уже известное несчастье.

    Третий погибший, Эстебан, был воспитанником все той же Марии дель Пилар; его вместе с братом-близнецом Мануэлем в раннем младенчестве подбросили к воротам монастыря. Когда братья выросли, то поселились в городе, однако по мере необходимости выполняли в монастыре разные работы. Кроме того, они овладели ремеслом писцов. Братья практически не расставались, каждый знал мысли и желания другого. Символом их полного тождества был изобретенный ими язык, на котором они изъяснялись между собой.

    Первой тенью, омрачившей их союз, стала любовь Мануэля к женщине. Братья часто переписывали роли для актеров театра, и как-то раз Перикола обратилась к Мануэлю с просьбой написать под ее диктовку письмо. Оно оказалось любовным, и впоследствии Перикола неоднократно прибегала к услугам юноши, причем адресаты, как правило, были разными. Хотя о взаимности и помышлять было нечего, Мануэль влюбился в актрису без памяти. Однако, увидев, как страдает Эстебан, считающий, что ему нашли замену, Мануэль принимает решение прекратить все отношения с актрисой и постараться выбросить ее из памяти.

    Спустя некоторое время Мануэль повреждает ногу. Бездарный лекарь не замечает начавшегося заражения крови, и, промучившись несколько дней, юноша умирает. Перед смертью в горячке он много говорит о своей любви к Периколе и проклинает Эстебана за то, что тот встал между ним и его любовью.

    После смерти брата Эстебан выдает себя за Мануэля – никому, даже самому близкому на свете человеку – матери-настоятельнице, не открывает он правды. Мать Мария дель Пилар подолгу молит Бога, чтобы тот ниспослал покой душе юноши, который после похорон скитается в окрестностях города с безумными, горящими как угли глазами. Наконец ее осеняет мысль обратиться к капитану Альварадо, благородному путешественнику, к которому братья всегда питали глубокое уважение.

    Эстебан соглашается пойти в плавание при одном условии: капитан должен выплатить ему все жалованье вперед, чтобы он мог купить на эти деньги подарок матери-настоятельнице и от себя и от покойного брата. Капитан согласен, и они отправляются в Лиму. У моста Людовика Святого капитан спускается вниз присмотреть за переправкой товаров, а Эстебан идет по пешеходному мосту и падает вместе с ним в пропасть.

    Погибший мальчик, дон Хаиме, был сыном актрисы Периколы, прижитым ею от связи с вице-королем Перу, а сопровождавший его дядя Пио – ее давним другом, почти отцом. Дядя Пио – все называли его именно так – происходил из хорошей кастильской семьи, но рано сбежал из дома, ибо обладал характером авантюриста. За свою жизнь он сменил десятки профессий, всегда преследуя, однако, три цели – в любой ситуации оставаться независимым, находиться возле прекрасных женщин (сам дядя Пио был дурен собой) и быть поближе к людям искусства.

    Периколу дядя Пио подобрал в прямом смысле слова на улице, где та распевала песни в обществе бродячих актеров. Тогда в голове дяди Пио зародилась мысль стать для голосистой девчонки Пигмалионом. Он возился с ней, как настоящий отец: научил хорошим манерам, дикции; читал с ней книги, водил в театр. Перикола (тогда ее еще звали Камилой) всем сердцем привязалась к наставнику и просто боготворила его.

    Со временем длиннорукий, голенастый подросток превратился в необыкновенную красавицу, и это потрясло дядю Пио, как потрясли его и ее успехи как актрисы. Он чувствовал точность и величие игры Периколы и, подолгу занимаясь с ней, анализировал оттенки ее исполнения, иногда позволяя себе даже критику. И Перикола слушала его со вниманием, ибо так же, как и он, стремилась к совершенству.

    У актрисы было много поклонников и романов, а от вице-короля, с которым у нее была длительная связь, она прижила троих детей. К ужасу дяди Пио, интерес Периколы к театру начинает понемногу угасать. Ей вдруг захотелось стать респектабельной дамой, она даже добилась узаконения своих детей. Хаиме унаследовал от отца подверженность судорогам – этому сыну Перикола уделяла внимания больше, чем остальным.

    Внезапно по Лиме разнеслась новость: Перикола больна оспой. Бывшая актриса выздоровела, но ущерб красоте был нанесен непоправимый. Несмотря на то что Перикола уединилась и никого не принимала, дядя Пио хитростью проникает к ней, пытаясь убедить, что его чувства никак не связаны с ее красотой, – он любит в ней личность, и потому изменения в ее внешности не волнуют его. Дядя Пио просит об одной лишь милости – взять к себе на год дона Хаиме: мальчик совсем заброшен, а у него хорошие задатки, с ним надо заниматься латынью, музыкой. Перикола с трудом отпускает от себя сына, а вскоре получает страшное известие: при переходе через мост оба самых близких ей человека рухнули в пропасть…

    Брат Юнипер так и не доискался до причин гибели именно этих пятерых. Он увидел, как ему казалось, в одной катастрофе злых – наказанных гибелью – и добрых – рано призванных на небо. Все свои наблюдения, размышления и выводы он занес в книгу, но сам остался неудовлетворенным. Книга попалась на глаза судьям и была объявлена еретической, а ее автора прилюдно сожгли на площади.

    А мать Мария, размышляя о случившемся, думает, что уже теперь мало кто помнит Эстебана и Пепиту, кроме нее. Скоро все свидетели этой трагедии умрут, и память об этих пятерых сотрется с лица земли. Но их любили – и того довольно. Маленькие ручейки любви снова вольются в любовь, которая их породила.

    В. И. Бернацкая

  • “Машенька” Набокова в кратком содержании

    Весна 1924 г. Лев Глебович Ганин живет в русском пансионе в Берлине. Помимо Ганина в пансионе живут математик Алексей Иванович Алферов, человек “с жидкой бородкой и блестящим пухлым носом”, “старый российский поэт” Антон Сергеевич Подтягин, Клара -“полногрудая, вся в черном шелку, очень уютная барышня”, работающая машинисткой и влюбленная в Ганина, а также балетные танцовщики Колин и Горноцветов. “Особый оттенок, таинственная жеманность” отделяет последних от других пансионеров, но, “говоря по совести, нельзя порицать голубиное счастье этой безобидной четы”.

    В прошлом году по приезде в Берлин Ганин сразу нашел работу. Был он и рабочим, и официантом, и статистом. Оставшихся у него денег достаточно, чтобы выехать из Берлина, но для этого нужно порвать с Людмилой, связь с которой длится уже три месяца и ему порядком надоела. А как порвать, Ганин не знает. Окно его выходит на полотно железной дороги, и поэтому “возможность уехать дразнит неотвязно”. Он объявляет хозяйке, что уедет в субботу.

    От Алферова Ганин узнает, что в субботу приезжает его жена Машенька. Алферов ведет Ганина к себе, чтобы показать ему фотографии жены. Ганин узнает свою первую любовь. С этого момента он полностью погружается в воспоминания об этой любви, ему кажется, что он помолодел ровно на девять лет. На следующий день, во вторник, Ганин объявляет Людмиле, что любит другую женщину. Теперь он свободен вспоминать, как девять лет назад, когда ему было шестнадцать лет, он, выздоравливая после тифа в летней усадьбе под Воскресенском, создал себе женский образ, который через месяц встретил наяву. У Машеньки была “каштановая коса в черном банте”, “татарские горящие глаза”, смугловатое лицо, голос “подвижный, картавый, с неожиданными грудными звуками”. Машенька была очень веселая, любила сладкое. Она жила на даче в Воскресенске. Как-то с двумя подругами она забралась в беседку в парке. Ганин заговорил с девушками, они договорились на следующий день поехать кататься на лодке. Но Машенька пришла одна. Они стали каждый день встречаться по той стороне реки, где стояла на холме пустая белая усадьба.

    Когда в черную бурную ночь, накануне отъезда в Петербург к началу учебного года, он в последний раз встретился с ней на этом месте, Ганин увидел, что ставни одного из окон усадьбы приоткрыты, а к стеклу изнутри прижалось человеческое лицо. Это был сын сторожа. Ганин разбил стекло и стал “бить каменным кулаком по мокрому лицу”.

    На следующий день он уехал в Петербург. Машенька переселилась в Петербург только в ноябре. Началась “снеговая эпоха их любви”. Встречаться было трудно, подолгу блуждать на морозе было мучительно, поэтому оба вспоминали о лете. По вечерам они часами говорили по телефону. Всякая любовь требует уединения, а у них приюта не было, их семьи не знали друг друга. В начале нового года Машеньку увезли в Москву. И странно: эта разлука оказалась для Ганина облегчением.

    Летом Машенька вернулась. Она позвонила Ганину на дачу и сказала, что папа ее ни за что не хотел снова снять дачу в Воскресенске и она теперь живет в пятидесяти верстах оттуда. Ганин поехал к ней на велосипеде. Приехал уже затемно. Машенька ждала его у ворот парка. “Я твоя, – сказала она. – Делай со мной все, что хочешь”. Но в парке раздавались странные шорохи, Машенька лежала слишком покорно и неподвижно. “Мне все кажется, что кто-то идет”, – сказал он и поднялся.

    Он встретился с Машенькой через год в дачном поезде. Она сошла на следующей станции. Больше они не видались. В годы войны Ганин и Машенька несколько раз обменялись нежными письмами. Он был в Ялте, где “готовилась военная борьба”, она где-то в Малороссии. Потом они потеряли друг друга.

    В пятницу Колин и Горноцветов по случаю получения ангажемента, дня рождения Клары, отъезда Ганина и предполагаемого отъезда Подтягина в Париж к племяннице решают устроить “празднество”. Ганин с Подтягиным отправляется в полицейское управление, чтобы помочь тому с визой. Когда долгожданная виза получена, Подтягин случайно оставляет паспорт в трамвае. С ним случается сердечный припадок.

    Праздничный ужин проходит невесело. Подтягину опять становится плохо. Ганин поит и так уже пьяного Алферова и отправляет его спать, а сам представляет, как встретит утром Машеньку на вокзале и увезет ее.

    Собрав вещи, Ганин прощается с пансионерами, сидящими у постели умирающего Подтягина, и едет на вокзал. До приезда Машеньки остается час. Он усаживается на скамейку в сквере около вокзала, где четыре дня назад вспоминал тиф, усадьбу, предчувствие Машеньки. Постепенно “с беспощадной ясностью” Ганин осознает, что его роман с Машенькой кончился навсегда. “Он длился всего четыре дня, – эти четыре дня были, быть может, счастливейшей порой его жизни”. Образ Машеньки остался вместе с умирающим поэтом в “доме теней”. А другой Машеньки нет и не может быть. Он дожидается момента, когда по железнодорожному мосту проходит экспресс, идущий с севера. Берет таксомотор, едет на другой вокзал и садится в поезд, идущий на юго-запад Германии.

  • Краткое содержание США

    Дж. Д. Пассос

    США

    В трилогию вошли романы “42 параллель”, “1919” и “Большие деньги” (1936, на русский не переведен). В них дается обобщающая картина жизни Америки в первые три десятилетия XX в.: “42 параллель” – подъем рабочего движения в США; “1919” – первая мировая война и воздействие Октябрьской революции; “Большие деньги” – мировой кризис 1929 г.

    Каждый роман складывается из четырех элементов, чередующихся в определенной последовательности – портреты литературных героев, биографии исторических личностей, “Новости Дня” (газетные сводки) и “Камеры обскуры” (авторские отступления). Развитием сюжета движет не судьба того или иного героя, а ход истории, воплощенный в документальном материале (“Новости Дня” воссоздают на основе документов исторический фон эпохи) и в биографиях исторических деятелей. Все вместе это выявляет главные тенденции развития американской цивилизации, идущей, по мнению автора, к кризису.

    В период работы над трилогией Дос Пассос сочувственно относился к демократическим и коммунистическим идеям, в которых позднее разочаровался. Его произведения являются попыткой создания американского эпоса XX в. с сильной долей критики американского пути, начиная от испано-американской войны 1898 г. до казни Сакко и Ванцетти в 1927 г. В трилогии действуют двенадцать персонажей, представляющие различные слои общества: рабочий класс, интеллигенцию, бизнесменов.

    Критическое отношение к американской реальности XX в., перечеркнувшей “американскую мечту”, ощущение кризиса в стране, претендующей стать символом нового века, присутствуют уже в названии первого романа. Его смысл раскрывает эпиграф из “Американской климатологии” Е. У. Ходжинса, где сказано, что 42-я параллель северной широты, пересекающая США, является центральной осью движения ураганов, следующих от Скалистых гор к Атлантическому океану. По аналогии Дос Пассос изображает, как в социальной жизни Америки зарождаются ураганы (рост рабочего движения, забастовки, падение курса акций), однако, как и автор “Климатологии”, не решавшийся предсказывать погоду, автор трилогии не берется объяснять природу ураганов истории и предсказывать их направление. И все же хаос мира, воплощением которого служит большой буржуазный город, является для Дос Пассоса признаком того, что эта цивилизация идет к гибели.

    Роман открывают “Новости Дня” – это внешне беспорядочный набор заголовков, отрывков из статей, обрывающихся на середине фразы. Такой монтаж, впервые использованный писателем в американской литературе, представляет собой поток сознания читателя газеты, глаза которого перебегают с одного заголовка на другой. Автор пытается создать впечатление, что он не причастен к подбору этих исторических реалий, но, по сути, он вводит читателя в атмосферу определенного исторического периода. “Новости Дня” передают движение времени, фиксируют определенные временные вехи в развитии американского общества. Овладение Кубой после победы в испано-американской войне, подавление восстания на Филиппинах, англо-бурская война, ликование по поводу успехов США в колониальной войне против Испании, выраженное в словах сенатора Альберта Дж. Бевериджа: “Двадцатый век будет веком Америки. Мысль Америки будет господствовать в нем. Прогресс Америки укажет ему путь. Деяния Америки обессмертят его”. Таков исторический фон начала трилогии, все содержание которой опровергает слова сенатора. В газетных сводках появляются сообщения о падении акций, о том, что Уолл-стрит “потрясен”, и так далее.

    В центре первого романа судьба Мака – он начинает свою трудо вую жизнь с разъездов по стране вместе с неким Бингемом, странствующим шарлатаном, прикрывающимся учеными степенями и торгующим книгами, очень характерной фигурой для Америки начала века. Потом Мак становится активистом рабочего движения, однако действует не столько из убеждений, сколько под влиянием настроения. Поругавшись с женой, он едет в Мексику, чтобы своими глазами увидеть революцию. Мак не является убежденным революционером и действует осторожно, не афишируя свое участие в профсоюзной организации “Индустриальные рабочие мира”, чтобы не потерять работу.

    Приехав в Мексику “посмотреть” революцию, он лишь сначала общается с рабочими и пеонами, а потом находит себе место в более безопасной и привлекательной для него мещанской среде. Сами революционные события проходят мимо него, хотя Мак и заявляет, что хочет вступить в армию Сапаты. Эмилиано Салата и Панчо Вилья – руководители революционной армии, которые после свержения в 1910 г. диктатора Порфирио Диаса, возглавляли радикальное крыло революции. Им противостояли представители различных групп национальной буржуазии – президент Мадеро, генерал Уэрта, президент Карранса, убитый офицерами своего штаба. В момент бегства из Мехико правительства Каррансы и наступления на город революционной армии Мак находится в столице. Однако к этому времени он уже стал книготорговцем и ему не хочется бросать свою книжную лавку и идти в революцию.

    Более последовательно подчиняет революции свою жизнь Бен Комптон. Умный мальчик, окончивший школу с наградой за сочинение об американском государственном строе, со временем начинает ощущать враждебность этого строя простому человеку. Бен становится агитатором, попадает в тюрьму. Подчиняя свою жизнь служению рабочему классу, он подавляет в себе личные чувства, проявляет черствость к своим близким. Символично, что день своего рождения он встречает в наручниках в поезде вместе с полицейским, сопровождающим его к месту заключения.

    Представителем той Америки, которую не приемлет автор, выступает расчетливый делец Джон Уорд Мурхауз. Если Бен Комптон все подчиняет служению революции, то Мурхауз – карьере, стремлению занять более высокое место в обществе. Сын кладовщика на железной дороге, он начинает свой “путь наверх” в качестве агента по распространению книг, потом учится в Филадельфийском университете, работает в конторе по продаже недвижимого имущества. Продвига ясь по службе, Мурхауз женится на богатой женщине, разводится с ней, потом женится на другой богачке и занимает видное положение в обществе, став специалистом по пропаганде и активным борцом против профсоюзного движения. Во время революции в Мексике Мурхауз, действуя от имени крупных финансистов США, пытается узнать о положении дел с мексиканской нефтью, являющейся предметом всеобщего интереса, и выяснить причины противодействия Каррансы американским вкладчикам.

    Представители разных слоев общества показаны Дос Пассосом с энциклопедической полнотой: Джейни Вильямс – дочь отставного капитана, стенографистка, работает секретарем Мурхауза; Элинор Стоддард – дочь рабочего с чикагских боен, становится художником-декоратором, состоит вместе с Мурхаузом в организации Красного Креста; Чарли Андерсон начинает свою жизнь как автомеханик, служит в армии и там становится летчиком, воюет во Франции. Вернувшись в Америку, делает состояние в авиапромышленности, гибнет в автомобильной катастрофе; Эвелин Хэтчинс – дочь протестантского священника, которая, как и Элинор Стоддард, является художником-декоратором, работает в Красном Кресте в Париже, кончает жизнь самоубийством, приняв большую дозу снотворного; Ричард Элсворт Сэведж – адвокат, отрекается от левых взглядов, служит у Мурхауза; Джо Вильямс, брат Джейни Вильямс, служит моряком в военно-морском флоте, дезертирует; Марго Даулинг, из семьи актеров, становится кинозвездой в Голливуде; Мэри Фрэнч – участница рабочего движения, которую бросают в тюрьму за выступления против казни Сакко и Ванцетти.

    Построение биографии каждого из литературных героев, несмотря на некоторые различия, строго следует определенной схеме, напоминающей социологическую анкету: указывается место и дата рождения, занятия родителей, образование, увлечения, семейное положение. Это стремление к систематизации фактического материала, к беспристрастности, воплощенной в документализированности, становится у Дос Пассоса самоцелью, и, несмотря на различие в образе жизни и общественном положении, его герои почти ничем не отличаются друг от друга – их индивидуальность не раскрыта, хотя учтены и описаны мельчайшие подробности их биографий, Важнейшие вехи в развитии американского общества даны в портретах исторических личностей. Всего их двадцать пять, и они представляют рабочее движение, мир бизнеса, науку, искусство, печать. Открывает галерею исторических портретов Юджин Дебс, деятель рабочего движения, основавший вместе с Биллом Хейвудом в 1905 г. профсоюзную организацию “Индустриальные рабочие мира”. Автор пишет о нем с большой теплотой, называя “Другом человечества”.

    Глава “Чудодей ботаники” повествует об известном селекционере Лютере Бербанке, который “осуществил несбыточный сон о зеленой траве зимою, сливах без косточек, ягодах без семян… кактусе без шипов”. Автор намечает некую параллель с гибридизацией Бербанка: “Америка тоже гибрид. Америка могла бы использовать естественный отбор” – возможно, как противовес социальному хаосу.

    Глава “Большой Билл” рассказывает о Билле Хейвуде, одном из основателей американской компартии.

    Глава “Мальчик-оратор с Платы” – не лишенный иронии рассказ об Уильяме Дженнигсе Брайане, политическом деятеле, неоднократно баллотировавшемся в президенты. Еще мальчиком он взял приз по риторике, и его “серебряный голос” “зачаровывал фермеров великих прерий” – Брайан проповедовал биметаллизм, т, е. неограниченную чеканку монет из дешевого серебра. Таким образом разорившиеся фермеры надеялись оплатить свою задолженность банкам, которые, наоборот, были заинтересованы в денежной единице из золота. Вскоре был изобретен новый способ добычи золота из руды, и не стало “больше нужды в пророке серебра”, – демагогическая кампания Брайана провалилась. Однако “Серебряный язык продолжал звенеть в большом рту, вызванивая пацифизм, фундаментализм, трезвость” – Брайан переключился на проповедь морали и требовал запретить преподавать в школах теорию Дарвина.

    Глава “Великий миротворец” посвящена стальному магнату Эндрю Карнеги, который “верил в нефть, верил в сталь, всегда копил деньги”. Образ филантропа и пацифиста развенчан лаконичной концовкой, – оказывается, миротворец, жертвовавший миллионы на дело мира, на библиотеки и науку, делал это “всегда, только не во время войны”. Таким образом, Карнеги, всегда копивший “по мелочам” и каждый доллар пускавший в оборот, наживается на войне и на мире…

    “Чудодей электричества” – рассказ о выдающемся изобретателе Эдисоне, создателе электрической лампочки, сумевшем занять свое место в мире бизнеса.

    “Протей” – история изобретателя, житейски беспомощного ученого Карла Штейнмеца, математика и электротехника. Хотя ему многое “позволяют” – “быть социалистом”, например, писать письма Ленину, но он полностью зависит от хозяев, “Дженерал электрик”, являясь “самой ценной частью аппаратуры” этой фирмы.

    Важны в повествовании и лирические отступления автора – “Камеры-обскуры” – поток сознания, личный комментарий к событиям эпохи, обращение к читателю. Внутренний монолог раскрывает авторскую точку зрения на американский путь в истории, приведший к крушению иллюзии о всеобщей справедливости и братстве, “американская мечта” так и остается мечтой. Страна расколота на две нации, технический прогресс еще не является залогом всеобщего счастья. На фоне успехов урбанизации размышления Дос Пассоса становятся все более безотрадными: общество, созданное усилиями миллионов людей, однако поставившее своей целью не благоденствие человека, а наживу – “большие деньги”, движется к краху. Трилогия и завершается таким крахом, величайшей неудачей Америки – кризисом 1929 г. Ураган проносится над 42-й параллелью, человек не в состоянии справиться со стихией, он лишь игрушка в руках слепых сил, господствующих в мире и по сути вершащих историю.

  • Краткое содержание Консуэло Жорж Санд

    Жорж Санд

    Консуэло

    Действие разворачивается в 40-50 гг. XVIII в. Вместе с его героиней, выдающейся певицей Консуэло, читатель из солнечной Венеции попадает в мрачный Богемский лес, идет по дорогам Чехии, Австрии и Пруссии.

    Консуэло, дочь цыганки, не знавшая своего отца, от природы наделена удивительными музыкальными способностями и обладает чудесным голосом. Трудолюбивая и скромная, она становится любимой ученицей известного педагога-музыканта Порпоры, который, угадав в ней истинный талант, бесплатно дает ей уроки. Мать девочки умерла, и она живет одна; ее опекает мальчик-сирота Андзолетто, также обладающий чудесным голосом, но не имеющий ни усидчивости, ни старания Консуэло. Дети любят друг друга чистой, невинной любовью.

    Вступив в пору юности, Андзолетто становится настоящим красавцем, Консуэло, которую прежде считали дурнушкой, также необычайно похорошела. Андзолетто привыкает к легким победам – как над женщинами, так и на музыкальном поприще. Его покровитель, граф Дзустиньяни, приглашает его к себе в театр. Пение Андзолетто благосклонно встречено в салонах Венеции.

    Почти одновременно с Андзолетто дебютирует Консуэло, после выступления которой все понимают, что ей нет равных ни по мастерству, ни по голосу. Консуэло чужда тщеславию, в душе же Андзолетто просыпается зависть.

    Дружеские чувства, питаемые Андзолетто к подруге детства, перерастают в страсть. Консуэло согласна стать его женой, но Андзолетто и думать не хочет о законном браке, пытаясь убедить возлюбленную, что это помешает их артистической карьере. Консуэло согласна ждать. Ее цельной и ясной натуре претят ложь и лицемерие, в то время как ее друг давно привык хитрить и изворачиваться. Вот и сейчас он втайне от Консуэло завел интрижку с примадонной, любовницей графа Дзустиньяни Кориллой. При этом он утешает себя тем, что Консуэло понравилась графу Дзустиньяни, а значит, тот непременно сделает ее своей любовницей. Поэтому он, Андзолетто, имеет право отбить у графа его возлюбленную.

    Корилла все больше влюбляется в Андзолетто, устраивает ему сцены ревности. Андзолетто все яростней завидует успеху Консуэло, сопутствующему ей, где бы она ни выступала – в храме или на сцене комической оперы. Граф Дзустиньяни молит Консуэло подарить ему свою любовь. Столкнувшись со столь чуждой ей закулисной жизнью театра, Консуэло приходит в ужас и бежит из Венеции. По рекомендации Порпоры она едет в старинный замок Исполинов, расположенный на границе Чехии и Германии, дабы временно стать компаньонкой и учительницей музыки юной баронессы Амалии, невесты молодого графа Альберта. Сам Порпора собирается через некоторое время отбыть в Вену, куда к нему потом и приедет любимая ученица.

    Замок Исполинов принадлежит семье Рудольштадт, чешской по происхождению, но ради спасения наследников “онемечившей” свою фамилию во время Тридцатилетней войны. С тех пор Рудольштадты живут в своем поместье, являя собой пример верных католиков и преданных слуг Марии-Терезии. Последний представитель этого знатного и доблестного рода, молодой Альберт, единственный сын графа Христиана, “достиг тридцатилетнего возраста, не познав и не ища иной чести и славы, кроме той, какой обладал по рождению и состоянию”. Многим поведение Альберта кажется странным: он окружает себя людьми из простонародья, старается раздать как можно больше денег бедным, с ним часто случаются “припадки непробудного сна”, он путает года и десятилетия, принимает себя за своего далекого предка Подебрада. Перед взором его то и дело возникают картины из истории старой Чехии: сражения гуситов, казни протестантов, монахи, повешенные на ветвях дуба, грозный одноглазый Жижка, мстящий за поруганную честь своей сестры Ванды…

    Граф Христиан и его сестра, кононисса Венцеслава, хотят женить Альберта на его двоюродной сестре Амалии, с которой тот был дружен в детстве. Приехав вместе с отцом в замок, Амалия изнывает от скуки, а Альберт, кажется, вовсе не замечает ее присутствия. Амалия радостно встречает компаньонку, хотя она и несколько разочарована ее унылым видом.

    Консуэло производит огромное впечатление на Альберта. Вставая из-за стола, этот молодой аристократ, одетый во все черное, с небрежно свисающими волосами и черной бородой на загорелом лице, подает Консуэло руку, отчего у той начинает кружиться голова, а Амалия, хоть она и не любит графа, чувствует укол ревности.

    Однажды граф Альберт исчезает. Обычно его не бывает несколько дней, а возвратившись, он ведет себя так, будто он отлучался всего на несколько часов. Однако на этот раз его отсутствие становится затяжным, семья пребывает в постоянной тревоге. Поиски в окрестностях замка ни к чему не приводят.

    Во дворике перед окнами Альберта Консуэло замечает колодец со странно мутной водой. Наблюдая за ним, она видит, как Зденко выпускает оттуда воду и спускается вниз. Следуя за ним, девушка обнаруживает подземный ход, ведущий в пещеры под таинственной скалой Шрекенштейн.

    Консуэло спускается в колодец, и, блуждая по подземным коридорам, обнаруживает убежище Альберта. Молодой граф грезит – он то называет девушку поруганной сестрой Жижки, то своей матерью Вандой…

    Своим звучным, выразительным голосом Консуэло удается вывести его из забытья, и они вместе выбираются наверх. Консуэло просит Альберта пообещать ей не ходить без нее в пещеры.

    От потрясения, пережитого в подземных владениях Альберта, девушка заболевает, и молодой граф, словно опытная сиделка, выхаживает ее. Когда здоровью ее больше ничто не угрожает, он признается ей в любви и просит ее стать его женой. Консуэло растеряна: ее собственное сердце для нее пока еще загадка. Граф Христиан присоединяется к просьбе сына.

    Неожиданно в замке появляется Андзолетто; он выдает себя за брата Консуэло. После скандалов в Венеции ему удается получить рекомендательные письма в Прагу, Вену и Дрезден. Узнав, что Консуэло живет в замке Рудольштадт, он решает повидаться с ней и отбить ее у молодого графа, который, по слухам, сделал ее своей любовницей. Андзолетто угрожает испортить репутацию Консуэло, если та ночью не откроет ему дверь своей спальни.

    Девушка в отчаянии: она понимает, что больше не может любить Андзолетто, но она пока не испытывает любви и к Альберту. Тогда Консуэло пишет графу Христиану, что отправляется в Вену, к своему учителю и приемному отцу Порпоре, дабы рассказать ему о предложении графа и испросить у него совета. Под покровом ночи Консуэло бежит из замка.

    В окрестном лесу она встречает юного Иосифа Гайдна; он идет в замок Исполинов просить покровительства знаменитой Порпорины, чтобы та походатайствовала за него перед маэстро. Гайдн чувствует в себе призвание композитора; его учителя музыки научили его всему, что знали сами, и теперь ему хочется поучиться у самого Порпоры. Консуэло признается, что она и есть Порпорина, и предлагает юноше путешествовать вместе. Для большей безопасности она переодевается в мужской костюм.

    По дороге они попадают в лапы вербовщиков прусского короля Фридриха, и только храбрость барона Фридриха фон Тренка спасает их от солдатчины. Остановившись на ночлег в доме доброго каноника, обожающего музыку, Консуэло присутствует при родах Кориллы. Новорожденную Андзолину, отцом которой является Андзолетто, примадонна подкидывает канонику, а сама мчится в Вену в надежде получить ангажемент в оперу Марии-Терезии.

    Добравшись до австрийской столицы, Консуэло находит жилище Порпоры. Зная капризный нрав маэстро, она советует Гайдну поступить к нему лакеем, чтобы тот привык к нему и сам начал обучать его музыке. Юный Иосиф следует ее совету.

    Консуэло выступает в венских салонах, ей сопутствует успех. Порпора гордится своей ученицей. Однако постепенно по городу ползут слухи, что Консуэло – любовница Гайдна, ибо они живут под одной крышей. О ее отношениях с Гайдном спрашивает во время аудиенции и императрица Мария-Терезия, считающая себя поборницей нравственности и семейного очага. Девушка отвечает скромно, но с достоинством, вызывая тем самым раздражение коронованной особы: Мария-Терезия любит, чтобы ее смиренно просили и соглашались с ней. Консуэло же, услышав, как императрица превозносит нравственность Кориллы, окончательно теряет уважение к повелительнице Австрии. В результате ангажемент дастается не ей, а Корилле,

    Порпора огорчен неудачей Консуэло. Узнав же о заговоре Гайдна и Консуэло, в результате которого он стал давать уроки начинающему композитору, он приходит в ярость. Но юноша уже достиг своей цели: научился у маэстро всему, чему хотел.

    Консуэло начинает мучить вопрос: почему из замка Исполинов не отвечают на ее письма? Тем более, что из ее последнего письма следовало, что она любит Альберта и все больше склоняется к браку с ним. Правда, это письмо попало в руки Порпоры, но он утверждает, что отправил его.

    Консуэло все чаще мысленно обращается к Альберту. Однако, когда Порпора сообщает ей о приглашении выступать в Берлине, она с радостью соглашается, решив, что возвращение на сцену станет решающим испытанием ее любви. К тому же иногда у нее мелькает мысль о том, что, возможно, графу Христиану удалось уговорить сына отказаться от неравного брака с певичкой.

    Порпора и Консуэло пускаются в путь. Прибыв в Прагу, они видят на мосту барона Фридриха фон Рудольштадт, брата графа Христиана. Он умоляет Консуэло ехать с ним в замок: граф Альберт умирает, и перед смертью хочет сочетаться с ней браком и оставить ей свое состояние. Семья умоляет Консуэло исполнить последнее желание Альберта. Порпора страшно недоволен, он хочет, чтобы его ученица выбросила этого графа из головы. Но Консуэло непреклонна: она едет в замок.

    Увидев Альберта, Консуэло бросается к нему: она чувствует, что любит. Но поздно: Альберту осталось жить считанные минуты. Граф Христиан заявляет, что Порпора написал ему, что никогда не даст согласия на брак Консуэло с Альбертом, а “его воспитанница сама отказывается от него”. “Увы! Это и нанесло смертельный удар молодому графу”, – прибавляет он.

    Альберт и Консуэло прощают старого маэстро. Священник совершает обряд. “Спасен!” – восклицает Альберт и умирает. Но, стоя возле его гроба, Консуэло не ощущает дыхания смерти. “Нет смерти, Альберт! сердце мое чувствует это, ибо теперь я люблю тебя больше, чем когда-либо”, – шепчет она. Безутешные родные хотят оставить девушку в замке, отдать ей наследство Альберта, но та от всего отказывается и уезжает вместе с Порпорой.

    В последних строках автор сообщает, что самые терпеливые могут прочесть следующий роман о дальнейших странствиях Консуэло и о том, что случилось с графом Альбертом после его смерти.

  • Шестеро персонажей в поисках автора

    ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Луиджи Пиранделдо (Luigi Pirandello)

    Шестеро персонажей в поисках автора

    (Sei personaggi in cerca d’autore)

    Трагикомедия (1921)

    Актеры приходят в театр на репетицию. Премьерша, как всегда, опаздывает. Премьер недоволен тем, что ему надо по ходу пьесы надевать поварской колпак. Директор в сердцах восклицает: “…что вы от меня хотите, если Франция давно уже перестала поставлять нам хорошие комедии и мы вынуждены ставить комедии этого Пиранделло, которого понять – нужно пуд соли съесть и который, словно нарочно, делает все, чтобы и актеры, и критики, и зритель плевались?” Неожиданно в зале появляется театральный швейцар, а за ним – шесть персонажей во главе с Отцом, который объясняет, что они пришли в театр в поисках автора. Они предлагают Директору театра стать его новой пьесой. Жизнь полна таких несуразностей, которые не нуждаются в правдоподобии, потому что они и есть правда, а создавать иллюзию правды, как это принято в театре, – чистое сумасшествие. Автор дал жизнь персонажам, а потом раздумал или не смог возвести их в ранг искусства, но они хотят жить, они сами – драма и сгорают от желания представить ее так, как подсказывают им бушующие в них страсти.

    Перебивая друг друга, персонажи пытаются объяснить, в чем дело. Отец женился на Матери, но вскоре стал замечать, что она неравнодушна к его секретарю. Он дал им обоим денег, чтобы они могли оставить его дом и жить вместе. Сына, которому в ту пору было два года, он отправил в деревню, где нанял ему кормилицу. Но Отец не терял из виду новую семью своей жены, пока она не уехала из города. У Матери родились еще трое детей: Падчерица, Мальчик и Девочка, которых законный Сын презирает за то, что они незаконные. После смерти своего сожителя Мать с детьми вернулась в родной город и, чтобы заработать хоть немного денег, стала шить. Но оказалось, что хозяйка модной лавки мадам Паче дает ей заказы только для того, чтобы вынудить Падчерицу заняться проституцией: она говорит, что Мать испортила ткань, и вычитает из ее жалованья, поэтому Падчерица, чтобы покрыть вычеты, втайне от матери торгует собой. Падчерица во всем обвиняет то Сына, то Отца, те оправдываются. Мать страдает и хочет всех примирить. Отец говорит о том, что в каждом из участников драмы не одна, а множество видимостей, в каждом скрыта способность с одними быть одним, с другими другим, разговоры о цельности личности – чепуха. Сын, которого Падчерица считает во всем виноватым, говорит, что он – персонаж драматургически “нереализованный”, и просит оставить его в покое. Персонажи ссорятся, и Директор считает, что только автор может восстановить порядок. Он готов посоветовать им обратиться к некоему драматургу, но Отец предлагает Директору самому стать автором – ведь все так просто, персонажи уже здесь, прямо перед ним.

    Директор соглашается, и на сцене устанавливают декорации, изображающие комнату в заведении мадам Паче. Директор предлагает персонажам провести репетицию, с тем чтобы показать актерам, как играть. Но персонажи хотят сами выступить перед публикой, такими; какие они есть. Директор объясняет им, что это невозможно, на сцене их будут играть актеры: Падчерицу – Премьерша, Отца – Премьер и т. д. А пока персонажи разыграют драму перед актерами, которые будут зрителями. Директор хочет увидеть первую сцену: разговор Падчерицы с мадам Паче. Но мадам Паче среди персонажей, пришедших в театр, нет. Отец считает, что если подготовить сцену как следует, то это может привлечь мадам Паче, и она появится. Когда на сцене развешивают вешалки и шляпки, действительно появляется мадам Паче – толстая мегера в огненно-рыжем парике с веером в одной руке и сигаретой в другой. Актеры при виде ее приходят в ужас и разбегаются, но Отец не понимает, почему во имя “вульгарного правдоподобия” нужно убить это “чудо реальности, которое вызвано к жизни самой сценической ситуацией”. Мадам Паче. на смеси итальянского с испанским объясняет Падчерице, что работа ее матери никуда не годится, и если Падчерица хочет, чтобы мадам Паче и впредь помогала их семье, ей нужно решиться пожертвовать собой. Услышав это, Мать с воплем бросается на мадам Паче, срывает с ее. головы парик и швыряет на пол.

    С трудом успокоив всех, Директор просит Отца сыграть продолжение этой сцены. Отец входит, знакомится с Падчерицей, спрашивает ее, давно ли. она в заведении мадам Паче. Он предлагает ей в подарок нарядную шляпку. Когда Падчерица обращает его внимание на то, что она в трауре, он просит ее поскорее снять платье. Премьер и Премьерша пытаются повторить эту сцену. Отец и Падчерица совершенно неузнаваемы в их исподнении, все гораздо приглаженное, внешне красивее, вся сцена идет под аккомпанемент голоса Суфлера. Персонажей смешит игра актеров. Директор решает в будущем не пускать персонажей на репетиции, а пока он просит их исполнить остальные сцены. Директор хочет убрать реплику Отца, где тот просит Падчерицу поскорее снять траурное платье: такой цинизм приведет публику в негодование. Падчерица возражает, что это правда, но Директор считает, что в театре правда хороша только до известного предела. Падчерица обнимает Отца, но тут неожиданно в комнату врывается Мать, которая отрывает Падчерицу от Отца с криком: “Несчастный, ведь это моя дочь!” Актеры и Директор взволнованы сценой, персонажи уверены, что главное – то, что именно так все и произошло на самом деле. Директор считает, что первое действие будет иметь успех.

    На сцене новая декорация: уголок сада с небольшим бассейном. По одну сторону сцены сидят актеры, по другую – персонажи. Директор объявляет начало второго действия. Падчерица рассказывает, что вся семья вопреки желанию Сына переселилась в дом Отца. Мать объясняет, что всеми силами пыталась примирить Падчерицу с Сыном, но безуспешно. Отец вступает в спор с Директором об иллюзии и реальности. Мастерство актеров заключается в том, чтобы создать иллюзию реальности, меж тем как у персонажей есть своя, другая реальность, персонаж всегда имеет собственную жизнь, отмеченную характерными, ему одному присущими чертами, он реальнее обычного человека, особенно актера, который часто может быть и “никем”. Реальность людей меняется, и сами они меняются, меж тем как реальность персонажей не меняется и сами они не меняются. Когда персонаж родился, он тотчас получает независимость, даже от автора, а иногда ему случается приобретать значение, какое автору и не снилось! Отец жалуется, что авторская фантазия произвела их на свет, а потом отказала им в месте под солнцем – вот они и пытаются постоять за себя. Они много раз просили автора взяться за перо, но безуспешно, и они отправились в театр сами. Директор продолжает распоряжаться относительно декораций. Падчерице очень мешает Сын. Он готов покинуть сцену и пытается уйти, но у него ничего не получается, словно какая-то таинственная сила удерживает его на сцене. Видя это, Падчерица начинает безудержно хохотать. Сын вынужден остаться, но он не желает принимать участия в действии. Девочка играет у бассейна. Мальчик прячется за деревьями, сжимая в руке револьвер. Мать входит в комнату Сына, хочет поговорить с ним, но он не желает ее слушать. Отец пытается заставить его выслушать Мать, но Сын сопротивляется, между Сыном и Отцом завязывается драка, Мать пытается их разнять, в конце концов Сын валит Отца на пол. Сын не хочет позориться на людях. Он говорит, что, отказываясь играть, он всего лишь выполняет волю того, кто не пожелал вывести их на сцену. Директор просит Сына просто рассказать лично ему, что произошло. Сын рассказывает, что, проходя через сад, увидел в бассейне Девочку, бросился к ней, но внезапно остановился, увидев Мальчика, который безумными глазами смотрел на утонувшую сестренку. Когда Сын доходит в своем рассказе до этого места, из-за деревьев, где прятался Мальчик, раздается выстрел. Мальчика уносят за кулисы.

    Актеры возвращаются на сцену. Одни говорят, что Мальчик в самом деле умер, другие убеждены, что это только игра. Отец кричит:

    “Какая там игра! Сама реальность, господа, сама реальность!” Директор выходит из себя, посылает всех к черту и просит дать свет.

    Сцена и зал озаряются ярким светом. Директор раздражен: зря потерян целый день. Начинать репетицию слишком поздно. Актеры расходятся до вечера. Директор дает команду осветителю погасить свет. Театр погружается во тьму, после чего в глубине сцены, словно по оплошности осветителя, загорается зеленая подсветка. Появляются огромные тени персонажей, кроме Мальчика и Девочки. При видеих Директор в ужасе сбегает со сцены. На сцене остаются только персонажи.

    О. Э. Гринберг

  • Имажинизм

    Литературные течения в России XIX-XX вв.

    Имажинизм

    (название восходит к английскому “имажизм”, image – образ) – литературное течение в России 1920-х гг. В 1919 г. с изложением его принципов выступили С. А. Есенин, Р. Ивнев, А. Б. Мариенгоф, В. Г. Шершеневич и др. Они организовали издательство “Имажинисты”, выпускающее одноименные сборники, журнал “Гостиница для путешествующих в прекрасном” (1922-24; вышло 4 номера).

    Основные признаки:

    1. Усваивая крайности поэтики раннего футуризма, выступали против его политической ориентации в послеоктябрьский период, в частности, допускали резкие выпады в адрес В. В. Маяковского.

    2. Декларировали самоценность не связанного с реальностью слова-образа (поэзия – “ритмика образа”).

    3. Утверждали фатальную неизбежность антагонизма искусства и государства.

    Особую позицию в группе занимал Есенин, утверждавший необходимость связи поэзии с естественной образностью русского языка, со стихией народного творчества.