Category: Краткие содержания

  • Краткое содержание Волшебный холм

    Г. Х. Андерсен

    Волшебный холм

    Ящерицы обсуждают, что в волшебном холме готовятся к встрече знатных гостей. Когда холм раскрылся, из него вышла старая лесная фея, которая носила на лбу янтарное сердце. Она попросила козодоя разнести приглашения: на большой бал – всех, даже людей, если они разговаривают во сне или занимаются еще чем-то “по нашей части”, а на банкет – только знать, ведь ожидали старого норвежского тролля с сыновьями, за которых предполагалось выдать 2 дочек лесного царя, и которые были “неважно воспитаны”. Прибыв на бал, сыновья сразу показали свои “хорошие манеры”: грубияны положили ноги на стол, сняли сапоги и вручили их дамам, чтобы те подержали.

    После танцев начались смотрины: младшеая дочь, положив щепку в рот, становилась невидимой, однако тролль не хотел такой жены ни себе, ни сыновьям; вторая умела ходить рядом с собой, будто собственная тень; третья хорошо готовила; четвертая игрой на арфе заставляла делать то, что она хотела… Тут сыновья заскучали и ушли. Пятая научилась любить все норвежское, шестая отказалсь показываться, а седьмая умела рассказывать сказки – на ней-то и женился сам Доврефьельский тролль.

    Сыновья тем временем тушили блуждающие огоньки, приготовившиеся к торжественной процессии, и отказались жениться – им больше по душе было развлекаться. После крика петуха холм закрылся; ящерицы снова ползали по дереву и обсуждали с червем бал (им понравился тролль, ему, слепому бедняге – сыновья).

  • “Гец фон Берлихинген” Гете в кратком содержании

    Действие драмы происходит в Германии в двадцатые годы XVI в., когда страна была раздроблена на множество независимых феодальных княжеств, находившихся в постоянной вражде друг с другом, номинально же все они входили в состав так называемой Священной Римской империи. Это было время бурных крестьянских волнений, ознаменовавших начало эпохи Реформации.

    Геи фон Берлихинген, смелый независимый рыцарь, не ладит с епископом Бамбергским. В трактире на дороге он устроил вместе со своими людьми засаду и поджидает Адельберта Вейслингена, приближенного епископа, с ним он хочет расплатиться за то, что его оруженосца держат в плену в Бамберге. Захватив Адельберта, он едет в свой родовой замок в Якстгаузен, где его ждут жена Елизавета, сестра Мария и маленький сын Карл.

    В прежние времена Вейслинген был лучшим другом Геца. Вместе они служили пажами при дворе маркграфа, вместе участвовали в военных походах. Когда Берлихинген в бою потерял свою правую руку, вместо которой теперь у него железная, тот ухаживал за ним. Но жизненные пути их разошлись. Адальберта засосала жизнь с ее сплетнями и интригами, он принял сторону врагов Геца, которые стремятся опорочить его в глазах императора.

    В Якстгаузене Берлихинген пытается привлечь Вейслингена на свою сторону, внушая ему, что он принижает себя до уровня вассала при каком-то “своенравном и завистливом попе”. Адальберт вроде бы соглашается с благородным рыцарем, этому способствует и вспыхнувшая у него любовь к кроткой, набожной сестре Геца Марии. Вейслинген обручается с ней, и под честное слово, что он не будет оказывать помощи его врагам, Берлихинген отпускает его. Адельберт отправляется в свои имения, чтобы навести в них порядок, прежде чем ввести в дом молодую жену.

    При дворе епископа Бамбергского с нетерпением ждут Вейслингена, который уже давно должен был вернуться из резиденции императора в Аугсбурге, но оруженосец его Франц привозит известие, что он у себя в имении, в Швабии, и не намерен появляться в Бамберге. Зная неравнодушие Вейслингена к женскому полу, епископ посылает к нему Либетраута с известием, что при дворе его ждет недавно овдовевшая красавица Адельгейда фон Вальдорф. Вейслинген приезжает в Бамберг и попадает в любовные сети коварной и бездушной вдовы. Он нарушает слово, данное Гецу, остается в резиденции епископа и женится на Адельгейде.

    В доме Берлихингена гостит его союзник Франц фон Зикинген. Он влюблен в Марию и пытается уговорить ее, тяжело переживающую измену Адельберта, выйти за него замуж, в конце концов сестра Геца соглашается.

    К Якстгаузену приближается карательный отряд, посланный императором, чтобы взять в плен Геца. В Аугсбург поступила жалоба от нюрнбергских купцов, что их людей, возвращавшихся с франкфуртской ярмарки, ограбили солдаты Берлихингена и Ганса фон Зельбица. Император решил призвать рыцаря к порядку. Зикинген предлагает Гецу помощь своих рейтеров, но хозяин Якстгаузена считает, что разумнее, если он до времени будет придерживаться нейтралитета, тогда он сможет выкупить его в случае чего из тюрьмы.

    Солдаты императора атакуют замок, Гец с трудом со своим небольшим отрядом обороняется. Его выручает внезапно подоспевший Ганс фон Зельбиц, которого самого ранят в ходе боя. Рейтеры императора, потерявшие много людей, отходят за подкреплением.

    Во время передышки Гец настаивает, чтобы Зикинген с Марией обвенчались и покинули Якстгаузен. Как только молодая чета уезжает, Берлихинген приказывает закрыть ворота и завалить их камнями и бревнами. Начинается изнурительная осада замка. Небольшой отряд, отсутствие запасов вооружения и продовольствия вынуждают Геца пойти на переговоры с рейтерами императора. Он посылает своего человека, чтобы он договорился об условиях сдачи крепости. Парламентер привозит известие, что людям обещана свобода, если они добровольно сложат оружие и покинут замок. Гец соглашается, но, как только он с отрядом выезжает из ворот, его хватают и доставляют в Гельброн, где он предстанет перед имперскими советниками.

    Несмотря ни на что, благородный рыцарь продолжает держаться смело. Он отказывается подписать договор о мире с императором, предложенный ему советниками, потому что считает, что в нем несправедливо он назван нарушителем законов империи. В это время его зять Зикинген подходит к Гейльброну, занимает город и освобождает Геца. Чтобы доказать императору свою честность и преданность, Берлихинген сам приговаривает себя к рыцарскому заточению, отныне он будет безвыездно оставаться в своем замке.

    В стране начинаются крестьянские волнения. Один из отрядов крестьян принуждает Геца стать во главе них, но тот соглашается лишь на определенных условиях. Крестьяне должны отказаться от бессмысленных грабежей и поджогов и действительно бороться за свободу и свои попранные права. Если в течение четырех недель они нарушат договор, то Берлихинген покинет их. Императорские войска, во главе которых стоит комиссар Вейслинген, преследуют отряд Геца. Часть крестьян все же не способна удержаться от мародерства, они нападают на рыцарский замок в Мильтенберге, поджигают его. Берлихинген уже готов покинуть их, но поздно, он ранен, остается один и попадает в плен.

    Судьба вновь пересекает пути Вейслингена и Геца. В руках Адельберта жизнь Берлихингена. К нему в замок с просьбой помиловать брата отправляется Мария. Она находит Вейслингена на смертном одре. Его отравил оруженосец Франц. Адельгейда соблазнила его, обещав свою любовь, если он даст яд своему хозяину. Сам Франц, не выдержав вида страданий Адальберта, выбрасывается из окна замка в Майн. Вейслинген разрывает на глазах Марии смертный приговор Геца и умирает. Судьи тайного судилища приговаривают Адельгейду к смерти за прелюбодеяния и убийство мужа,

    В темнице Гейльброна находится Берлихинген. С ним его верная жена Елизавета Раны Геца почти зажили, но его душа изнемогает от ударов судьбы, обрушившихся на него. Он потерял всех своих верных людей, погиб и его молодой оруженосец Георг. Доброе имя Берлихингена запятнано связью с бандитами и разбойниками, он лишен всего своего имущества.

    Приезжает Мария, она сообщает, что жизнь Геца вне опасности, но ее муж осажден в своем замке и князья одолевают его. Теряющему силы Берлихингену разрешают прогуляться по саду при тюрьме. Вид неба, солнца, деревьев радует его. В последний раз он наслаждается всем этим и с мыслью о свободе умирает. Словами Елизаветы: “Горе потомству, если оно тебя не оценит!” заканчивается драма об идеальном рыцаре.

  • “Сахарный немец” Клычкова в кратком содержании

    Первая мировая война. Солдаты двенадцатой роты – вчерашние мужики из села Чертухино. Миколай Митрич Зайцев, сын чертухинского лавочника, молодой парень, недавно произведен в зауряд-прапорщики. Его все зовут Зайчиком. Он мастер сочинять песни. Зайчик – человек добрый и безответный: все обращаются с ним бесцеремонно. Как-то раз во время смотра на Зайчика накричал командир – за то, что взводным у него был Пенкин Прохор Акимыч, рыжий и рябой. От растерянности Зайчик дал затрещину ефрейтору Пенкину, а вечером бросился ему в ноги и просил прощения.

    Роте приходит инструкция. В ней говорится, что солдат высадят с кораблей, чтобы они прямо “из моря” напали на немцев. Все в ужасе. Рота причащается перед верной смертью. Но операцию отменяют. Солдаты верят, что война скоро кончится. Однако роту из резерва вновь посылают на линию фронта, к реке Двине.

    В блиндаже ефрейтор Пенкин рассказывает сказку об уродливом царе Ахламоне, который отказался от богатства, стал ходить по земле нищим и сделался красавцем. Жизнь роты идет своим чередом. У окошка в наблюдательном пункте убит один из чертухинцев, Василий Морковкин. В отхожем месте застрелен денщик Зайчика, Анучкин. А ротный, Палон Палоныч, шпыняет Зайчика за стихотворство.

    Зайчика, одного из всей роты, отпускают домой на побывку. По дороге его обстреливают немцы. Он не появляется в штабе, где должен выправить бумаги об отпуске, и его считают пропавшим без вести.

    Ротный Палон Палоныч приказывает денщику Сеньке принести с другого берега Двины кусок немецкой колючей проволоки. Тот всем хвастается, что обманул командира и получил за это орден.

    Двина разливается и заливает окопы. Чертухинцам удается спастись.

    Зайчик же просто заплутал и, не зайдя в штаб, отправился домой. Радостно встречают его староверы-родители, Митрий Семеныч и Фекла Спиридоновна. Но ждет его и плохая весть. Клаша, дочь отца Никанора, которую Зайчик любил и с которой обвенчался в старообрядческой молельне “в духе и свете”, вышла замуж за другого, богатого. Еще Зайчик узнает страшную историю Пелагеи, жены Прохора Пенкина, Муж уехал на войну, а в молодой жене “бушевала кровь”. Она пыталась соблазнить старого свекра. Свекор умирает, а Пелагея, согрешив с пастушком Игнаткой, ждет ребенка. Потом она кончает с собой. Пьяный дьякон Афанасий ночью в лесу натыкается на ее тело и рассказывает небылицы о страшной бабе с веревкой. Зайчик, зайдя в лес, тоже видит тело Пелагеи. Там же он встречает цыганку, которая советует ему остерегаться воды.

    Ямщик Петр Еремеич решает бежать из Чертухина: он не хочет отдавать для фронта своих лошадей. Петр Еремеич подвозит Зайчика до города Чагодуя. Там они выпивают с дьяконом Афанасием, который собирается идти к царю и сказать, что он, дьякон, в Бога не верит.

    В городе Зайчик встречает Клашу, Она ведет его к себе, в спальню. Но приходит ее свекор, и Зайчик вынужден бежать через окно. Миколай Митрич оказывается в вагоне вместе с дьяконом Афанасием. Тот говорит, что Бога больше нет, а только боженята – свой у каждого народа. Поезд приходит в Питер. Дьякон куда-то исчезает. А Зайчик знакомится в Питере с седой женщиной, похожей на Клашу. Женщина ведет Зайчика домой, но он убегает и прямиком оттуда на вокзал – на фронт.

    Зайчик никому не говорит, что побывал дома, чтобы не сообщать страшную новость Пенкину. Миколай Митрич дает писарю Пек Пекычу взятку и узнает, что ротный теперь под следствием, а он, Зайчик, представлен к повышению.

    Ротный Палон Палоныч почти ума лишился: речи стал вести странные про чертей. А Зайчик пришел к нему под хмельком и стад спорить о вере. Ротного после того отвозят в больницу, а Зайчик становится вместо него командиром.

    Солдат переводят на новые позиции. Напротив них, посредине Двины, – островок, на котором успели укрепиться немцы. Сенька, бывший денщик Палон Палоныча, придумывает хитроумное устройство, которым взрывают “островушных” немцев.

    На праздник Покрова солдатам привозят подарки. Они пьют чай вместе с командиром. Зайчик идет за водой к реке, а немцы, как ни странно, по нему не стреляют. На другом берегу немец тоже выходит за водой. Зайчик хватает винтовку и убивает его.

    После этого случая Зайчик лежит в блиндаже сам не свой. Мерещится ему маленький сахарный немчик, который целится в него. А немцы действительно открывают сильный огонь. Все солдаты считают это возмездием за поступок командира. Иван Палыч после проведенной под обстрелом ночи находит разрушенный Зайчиком блиндаж. Он вытаскивает оттуда полуживого командира, надеясь, что получит за это орден.

  • Краткое содержание “Ионыч”

    Рассказ “Ионыч” Чехова повествует о жизни сельского врача, Дмитрия Ионыча Старцева, приехавшего в Дялиже для лечебной практики. В городе С., которая находится в нескольких верстах от села, доктор знакомится с семьей Туркиных, умных, образованных людей, и влюбляется в их дочь.

    Главные герои

    Старцев Дмитрий Ионыч – практикующий врач, главный герой рассказа.

    Туркин Иван Петрович – дворянин, обладающий талантом острых шуток.

    Туркина Вера Иосифовна – жена Ивана Петровича, любительница писать романы.

    Туркина Екатерина Ивановна – их восемнадцатилетняя дочь и талантливая пианистка в которую влюбился главный герой. Мечтает поскорее покинуть семейное гнездышко. Родные называют ее ласково – Котик.

    Другие персонажи

    Пантелеймон – кучер Старцева на протяжении многих лет.

    Краткое содержание
    Глава 1

    Гости города С. находили этот город скучным и однообразным. Но постоянные жители утверждали обратное: в губернском городке имеется множество развлечений, такие как местный театр, библиотека, игорные клубы и неординарные личности, в обществе которых находится было весело и приятно.

    Такими людьми в городе С. считают семью Туркиных. Глава семьи – Иван Петрович – статный, миловидный мужчина и великий шутник. Вера Иосифовна его супруга. Приятная во всех отношениях женщина пишет любительские романы и с гордостью перечитывает их гостям. Екатерина Ивановна, дочь Туркиных, также обладает талантом – превосходно играет на рояле.

    Знатная семья в городе любила гостей и добродушно их принимала. Однажды и главного героя Дмитрия Ионыча Старцева пригласили в дом Туркиных.

    Как-то попав в город, Дмитрий Ионыч вспоминает о приглашении и отправляется с визитом к известной семье. Нового гостя встретили радушно и пригласили к чаю.

    Так как жена Туркина каждому из посетителей дома, читала свои романы и повести, не обошла эта участь и врача. Все сюжеты ее произведений были выдуманы и никак не соотносились с реальностью. После каждого такого чтения Иван Петрович хвалил жену и говорил: “Недурственно”.

    В первый же визит к интеллигентной семье врач познакомился с дочерью Туркиных – Екатериной Ивановной. Домашние предпочитали называть ее Котик. Старцеву сразу же понравилась девушка. Она играла но рояле, а Дмитрий Ионыч как завороженный смотрел на юную красавицу.

    Довольный и счастливый доктор возвращался пешком к себе в Дялиж. Ему понравилась эта приятная семья и, в особенности, их дочь. Он прошел почти 10 км и не чувствовал никакой усталости.

    Глава 2

    Врач очень хотел снова посетить Туркиных, но было много работы. Спустя год Дмитрий Ионыч получает письмо от Веры Иосифовны, которая просит Старцева приехать к ним. Старшую из Туркиных стали преследовать сильные головные боли и так как из местных врачей ей никто не смог помочь, она вспомнила про земского доктора и решила обратиться к нему за помощью.

    Этот приезд стал решающим для ближайшего будущего в жизни главного героя. Он начинает регулярно навещать больную и влюбляется в ее дочь – Екатерину Ивановну.

    Котик передает записку и назначает влюбленному доктору свидание на кладбище. Старцев немного разозлился из-за выбранного места для встречи. Он начинает убеждать себя, что не дело такому солидному и уважительному мужчине таскаться ночью по кладбищам. После внутреннего разговора с собой он все же отправляется в назначенное место.

    К этому моменту доктор уже разжился парой лошадей и своим кучером, которого звали Пантелеймон. Они доехали до окраины города С., а дальше Старцев отправился пешком.

    Зря Дмитрий Ионыч на что-то надеялся: его возлюбленная так и не пришла. Ему ничего не оставалось, как немного походить по кладбищу, придаваясь философским мыслям о быстротечности жизни…

    Глава 3

    На следующий день доктор отправляется к Туркиным с твердым решением сделать предложение Котику. В голове у него мешались мысли: о прошедшей ночи, о богатом приданном, которое дадут за молодую невесту, о любви. И тут же Старцев подумал, что избалованная светская особа не пара ему, но тут же отогнал от себя эту мысль. Он предложил сопроводить Котика в клуб. Они оба сели в карету, где Старцев сделал предложение. Екатерина Ивановна сухо отнеслась к любовным чувствам врача и ответила отказом – девушка собиралась стать артисткой, и уехать из этого города.

    Старцев не ожидал отказа и такого “глупенького” конца истории. Он почувствовал оскорбление и жалость к себе. На протяжении трех дней Дмитрий Ионыч страдал, а потом успокоился и зажил как прежде.

    А Котик уехала в Москву для поступления в консерваторию.

    Иногда вспоминая былые чувства, Старцев радовался, что не женился на девушке.

    Глава 4

    Незаметно пролетели четыре года. Земский врач принимал больных уже не только в селе, но и в городе. За плечами у него уже был большой опыт работы, он разжился тройкой лошадей.

    Дмитрий Ионыч значительно пополнен, а вместе с ним и его кучер. Врача начала беспокоить одышка и он уже не любил ходить пешком.

    Доктору приходилось общаться со многими людьми, но близко он не знакомился ни с кем. Его раздражали местные обыватели, так как ему было не интересно с ними. Только интеллигент пытается с кем-нибудь заговорить на серьезную тему, а обыватель тут же “становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти”.

    Так как общих тем для разговоров он не мог найти с местными жителями, Дмитрий Ионыч начинал злиться и все больше уходить в себя. За молчаливость и суровый вид его прозвали в окрестностях “поляк надутый”.

    Единственное, что не перестало интересовать доктора, так это деньги и игра в винт по вечерам.

    В размеренную жизнь врача ворвалось письмо от Веры Иосифовны. Туркина вместе с дочерью просила доктора навестить их.

    Увидев Екатерину Ивановну, бывший влюбленный отметил изменения в девушке. Она заметно похудела и пропала ее детская невинность в чертах. В нем не проснулись прежние чувства. Он только подумал про себя: как хорошо, что не женился на ней.

    Девушка призналась, что постоянно думала о Дмитрие Ионыче, и просит рассказать его о своей жизни. Он неохотно продолжает разговор, ему хочется уйти. Милая семья, которая ему так раньше была симпатична, раздражает его.

    Через несколько дней к доктору приходит лакей Пава, чтобы передать письмо от Котика, которая с трепетом ждет встречи со Старцевым. Но Дмитрий Ионыч так и не навестил добродушную семью: ни через несколько дней, ни через год.

    Глава 5

    Спустя несколько лет Старцев еще больше разжирел и уже ходит с трудом. Его Кучер Пантелеймон раздобрел вместе с ним. Ионыч, как теперь его называют в городе, разжился двумя имениями и присматривает себе третье. У него не хватает времени заниматься врачебной практикой, но земского места он не бросает из-за жадности. Ионыч стал очень раздражительным, нервным и часто кричит на пациентов, постукивая своей палкой о пол.

    Доктор превратился в простого обывателя, которого ничего не интересует, кроме денег. Его чувства к Екатерине Ивановне были единственным и последним моментом радости в его жизни.

    Семья Туркиных живет по-прежнему. Иван Петрович нисколько не изменился и все так же постоянно острит. Жена его все так же читает свои бездарные романы гостям. Дочь их, Екатерина Ивановна заметно постарела и жалуется на здоровье. Каждый год, с приходом осенней поры Котик с матерью отправляются в Крым поправить здоровье.

    Заключение

    В рассказе А. П. Чехов поднимает проблему постепенной деградации человека. Молодой, талантливый врач со временем опускается и превращается в обывателя. Все его мысли о высоких чувствах улетучиваются, и теперь его интересует только жажда наживы. Деньги становятся единственной радостью в жизни главного героя.

    После прочтения краткого пересказа “Ионыча”, рекомендуем вам ознакомиться с полной версией произведения.

  • Король-Олень

    ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Карло Гоцци (Carlo Gozzi)

    Король-Олень

    (II Re Cervo)

    Трагикомическая сказка (1762)

    Как-то в город Серендипп пришел великий маг и волшебник Дурандарте. Король этого города, Дерамо, принял гостя с небывалой роскошью и любезностью, за что благодарный волшебник оставил ему в подарок две удивительные магические тайны.

    Как ни могуществен был Дурандарте, по приговору бога фей Демогоргона ему пришлось обратиться в Попугая, и верный слуга Чиголотти отнес его в расположенный неподалеку от Серендиппа Рончислапский лес. Однако в должный момент Дурандарте обещал явиться, дабы наказать предательство, вызванное одним из его чудесных подарков.

    Король Дерамо не женат. В свое время он допросил в потайном кабинете две тысячи семьсот сорок восемь принцесс и благородных девиц, но ни одну из них не пожелал видеть своей королевой. Теперь хитрый первый министр Тарталья напел ему, что, мол, народ недоволен отсутствием наследника престола, возможны волнения… Король согласился устроить новое испытание, к которому на сей раз были допущены девушки всех сословий.

    Тарталья доволен, что Дерамо внял его доводам, ибо рассчитывает, что королевой станет его дочь Клариче. По жребию ей выпало первой идти в потайной кабинет, но Клариче отнюдь не рада и просит отца избавить ее от испытания – она любит Леандро, сына второго министра Панталоне, и, кроме того, ей не хочется перебегать дорогу своей лучшей подруге, сестре Леандро Анджеле, без ума влюбленной в короля. Тарталья, угрожая дочери ядом, все-таки заставляет ее пойти в потайной кабинет. Бешенство его вызвано не только непокорностью Клариче, но и известием о любви к Дерамо Анджелы – сам министр давно уже мятется желанием заполучить девушку себе в жены.

    Анджела тоже не хочет проходить испытание в потайном кабинете, но у нее на то свои причины. Она уверена, что король отвергнет ее и ее любовь, а такого позора и унижения ей не пережить. Отец, Панталоне, и рад бы избавить Анджелу от тяжкой для нее процедуры, но это, увы, не в его силах.

    Еще одну претендентку на руку и сердце являет собой сестра дворецкого, Смеральдина. Эта особа не блещет красотою и тонкостью обхождения, но зато всецело уверена в успехе – в самом деле, ну кто сможет устоять против ее роскошного наряда в восточном вкусе и к месту ввернутых стихов Tacco и Ариосто? Смеральдине столь чужды сомнения в победе, что она решительно и бесповоротно отвергает своего старого возлюбленного – королевского ловчего Труффальдино.

    Многие пытались понять, в чем же смысл испытания, но тщетно, ибо никто, кроме Дерамо, не знал о спрятанном в кабинете чудесном подарке мага Дурандарте – волшебном изваянии, безошибочно разоблачающем ложь и лицемерие женщин.

    Обращенные к Дерамо речи Клариче изваяние признает искренним до тех пор, пока в ответ на вопрос короля, не отдано ли уже ее сердце кому-то другому, она не отвечает нет. Тут оно начинает строить гримасы, и Дерамо понимает, что девушка лжет.

    Когда в кабинет входит Смеральдина, уже первые ее слова заставляют статую корчиться от смеха Самоуверенная особа даже грохается в обморок от якобы переполняющих ее чувств; ее выносят.

    Каково же оказывается изумление короля, когда на протяжении всей его долгой беседы с Анджелой изваяние не движет ни мускулом.

    Тронутый искренностью ее слов о любви к нему, Дерамо созывает придворных и торжественно объявляет Анджелу своей невестой. Дабы всем стало понятно, каким образом он избрал ее из сотен других, король рассказывает придворным о чудесном даре Дурандарте, а затем, во избежание соблазнов, собственноручно разбивает изваяние.

    Панталоне преисполнен благодарности к повелителю за оказанную его дочери честь. Тарталья же, хоть и строит довольную мину, ощущает в сердце адскую ярость и чувствует себя готовым на любые злодеяния.

    Тарталья на чем свет бранит Клариче за то, что она открыла королю свою любовь к Леандро и тем самым не позволила отцу стать королевским тестем и одновременно разрушила его, Тартальи, мечты о женитьбе на Анджеле. Но все же хитрый министр надеется, что еще не все для него потеряно, и потому в ответ на просьбы Анджелы и Леандро благословить их союз уговаривает молодых людей слегка повременить.

    Едва выйдя из храма, где он сочетался браком с Анджелой, Дерамо устраивает веселую королевскую охоту в Рончислапском лесу. И вот они оказываются в уединенном месте вдвоем с Тартальей, который задумал недоброе: убить короля, захватить город и силой взять в жены Анджелу. Лишь случайность мешает ему застрелить Дерамо в спину.

    Будучи человеком проницательным, Дерамо замечает, что на душе у его министра творится что-то не то, и прямо спрашивает Тарталью, чем тот недоволен. В ответ хитрый царедворец принимается сетовать, что, несмотря на тридцать лет верной службы, король не считает его достойным полного своего доверия – к примеру хотя бы не поведал о чудесных дарах Дурандарте.

    Добросердечный Дерамо, желая утешить Тарталью, рассказывает ему о втором из подарков мага – адском заклятии. Тот, кто прочтет это заклятие над телом мертвого зверя или человека, умрет, а дух его переселится в безжизненное тело; те же волшебные слова позволяют человеку вернуться в прежнюю свою оболочку. На словах Тарталья безумно благодарен королю, а на самом деле в голове его уже созрел дьявольский план.

    Когда Дерамо с Тартальей случается убить двух оленей, министр уговаривает короля продемонстрировать действие заклятия. Дерамо произносит его, переселяется в тело оленя и убегает в лес. Тарталья повторяет заклятье над бездыханным телом короля – и вот он уже не первый министр, а монарх.

    Собственный труп Тарталья обезглавливает и закидывает в кусты, а за Королем-Оленем снаряжает погоню. Встреченный им старик крестьянин, к своему несчастью, не видел никакого оленя, за что получает от свирепого Тартальи пулю и на месте умирает. Придворные поражены переменой, произошедшей с их благородным господином, его злобностью и грубостью речей, но конечно же не могут заподозрить подлога.

    До слез поражена переменой в супруге и Анджела, к которой Тарталья, едва вернувшись с охоты, подступает со своей любовью. Отверженный самозванец несколько обескуражен, но уверен, что со временем все утрясется.

    Труффальдино тем временем находит в лесу обезглавленное тело Тартальи и приносит во дворец весть об убийстве первого министра. Тарталья использует случай дать волю своему бешеному нраву и велит бросить в темницу всех, кто принимал участие в охоте.

    В лесу Труффальдино попался не только труп Тартальи, но и говорящий Попугай. Маг Дурандарте – а это был именно он – сам пошел в руки ловчему и, кроме того, посоветовал ему отнести себя во дворец к королеве – та, мол, щедро наградит Труффальдино за такую редкую дичь.

    Дерамо, уйдя от погони, натыкается на тело убитого Тартальей старика и решает, что уж лучше ему жить хотя бы и в непрезентабельном, но все же человеческом обличье, нежели в теле оленя. Он произносит заклятие и обращается в старика крестьянина.

    Труффальдино приносит Попугая королеве, но, вопреки ожиданиям ловчего, Анджела не отваливает ему за птицу груду золота. На сердце у Анджелы смятение и тоска, поэтому она просит Труффальдино удалиться, а когда тот начинает упорствовать, даже – что так не похоже на нее – грозится выкинуть его с балкона. Пока они препираются, появляется стражник и во исполнение приказа Тартальи хватает Труффальдино и тащит в темницу.

    Дерамо в образе старика все-таки проникает в свой дворец и, улучив момент, заговаривает с Анджелой. Та сначала приходит в ужас, смешанный, однако, со смущением, – ведь как ни уродлив старик, разговаривает он голосом ее супруга. Дерамо пытается убедить Анджелу в том, что он – это он. В речах старика королева постепенно распознает возвышенность мысли и чувства, всегда бывшую свойственной королю; окончательно ее сомнения развеиваются, когда Дерамо напоминает об утреннем нежном разговоре между ними. Теперь, когда Анджела признала в уродливом старике короля, они вместе придумывают, как вернуть Дерамо его прежнее обличье и наказать подлого первого министра.

    Некоторое время спустя встретив Тарталью, Анджела притворяется, что она вот-вот готова переменить свое к нему отношение и ответить взаимностью – для этого не хватает малого. Тарталья готов исполнить все, чего она ни попросит: приказывает выпустить из темницы невинно заточенных туда Панталоне и Бригеллу, благословляет брак Клариче и Леандро… Третью же просьбу Анджелы – показать действие заклинания Дурандарте и вселиться в мертвого оленя – Тарталья обещает уважить только после того, как королева осчастливит его своими ласками. Это не входит в планы Анджело с Дерамо; девушка упирается, Тарталья силой тащит ее в задние покои.

    Не в силах вынести такого зрелища, Дерамо выходит из укрытия и бросается на Тарталью. Тот уже поднимает на короля меч, как вдруг слышится гул землетрясения – это маг Дурандарте сбрасывает птичьи перья и предстает в своем настоящем обличье.

    Прикосновением жезла волшебник возвращает Дерамо его прежний вид, а Тарталью, обличив его подлость и предательство, превращает в уродливое рогатое чудище. В ярости и отчаянии Тарталья молит, чтобы его пристрелили на месте, но по воле Дурандарте ему предстоит умереть не от пули, а от мук стыда и позора.

    Не сразу проходит остолбенение, поразившее всех видевших чудеса Дурандарте. Но теперь, когда предательство наказано и справедливость восторжествовала, пора начинать приготовления к веселому свадебному пиру.

    Д. А. Карельский

  • Икароменипп, или Заоблачный полет

    ГРЕЦИЯ

    Лукиан (luldanus) ок. 120 – ок. 180

    Икароменипп, или Заоблачный полет (Ikaromenippus) – Философская сатира

    Менипп рассказывает Другу о своем необычайном путешествии, поражая собеседника точными данными о расстоянии от Земли до Луны, до Солнца и, наконец, до самого неба – обиталища богов Олимпийцев. Оказывается, Менипп лишь сегодня вернулся на Землю; он гостил у Зевса.

    Друг сомневается: неужели Менипп превзошел Дедала, превратившись в ястреба или в галку?! Он иронизирует: “Как же, о величайший храбрец, ты не побоялся упасть в море и дать ему от своего имени название Мениппейского, как тот его сын – Икарийскому?”

    Менипп давно интересовался всем, что касается природы мироздания: происхождением громов и молний, снега и града, сменой времен года, многообразием форм Луны и многим другим. Сперва он обратился к длиннобородым и бледным философам. Но каждый из них лишь оспаривал мнение других, утверждая противоположное, и требовал, чтобы верили только ему. Взяв с Мениппа немалые деньги за науку, они окатили его дождем первопричин, целей, атомов, пустот, материй, идей и прочего. Ступая лишь по земле, часто будучи немощными и даже близорукими, они хвастливо рассуждали о точных размерах Солнца, звезд и особенностях надлунного пространства. Сколько стадиев от Мегар до Афин, они не знают. Зато расстояния между светилами им якобы известны, измеряют толщину воздуха и глубину океана, окружность Земли и многое другое. Говоря о предметах далеко не ясных, они не довольствуются предположениями, но упорно настаивают на своей правоте, утверждая, например, что Луна обитаема, что звезды пьют воду, которую Солнце, словно на колодезной веревке, черпает из моря и поровну распределяет между ними.

    Мениппа возмущает и противоречивость суждений философов, их “полное разномыслие” по вопросу о мире: одни утверждают, что он не создан и никогда не погибнет, другие признают Творца, но при этом не могут объяснить, откуда он явился. Нет согласия среди этих ученых по поводу конечности и бесконечности бытия, одни считают, что существует большое число миров, а другие – что этот мир единственный. Наконец один из них, далеко не миролюбивый человек, считает раздор отцом всего миропорядка. Так же одни полагают, что богов много, а другие – что бог един. А иные вообще отрицают существование богов, бросая мир на произвол судьбы, лишая его владыки и вождя.

    Вконец потеряв терпение от этой сумятицы суждений, Менипп решает все выяснить самолично, поднявшись на небо. Поймав большого орла и ястреба, он отрезает у них по крылу и, учтя трагический опыт Дедала с непрочным воском, ремнями крепко привязывает крылья к плечам. После пробных полетов с акрополя смельчак облетел немалую часть Эллады и достиг Тайгета. С этой знаменитой горы Менипп летит на Олимп и, запасшись там самой легкой едой, взмывает в небо. Прорвавшись сквозь облака, он подлетел к Луне и присел на ней передохнуть и, подобно Зевсу, обозрел все известные ему земли от Эллады до Индии.

    Земля показалась Мениппу очень маленькой – меньше Луны. И лишь пристально приглядевшись, он различил Колосса Родосского и башни на Форосе. Воспользовавшись советом неизвестно откуда взявшегося на Луне философа Эмпедокла, он вспомнил, что одно крыло у него – орлиное! А ведь никто из живых существ не видит лучше орла! В тот же миг Менипп стал различать даже отдельных людей (так удивительно обострилось его зрение). Одни плыли по морю, вторые сражались, третьи обрабатывали землю, четвертые судились; видел женщин, животных и вообще все то, что “питает плодородная почва”.

    Увидел Менипп и то, как люди непрерывно грешат. Разврат, убийства, казни, грабежи происходили во дворцах ливийских, фракийских, скифских и прочих царей. “А жизнь частных лиц казалась еще смешней. Здесь я увидел Гермодора-эпикурейца, приносящего ложную клятву из-за тысячи драхм; стоика Агафокла, который обвинял перед судом одного из своих учеников за неуплату денег; оратора Клиния, крадущего чашу из храма Асклепия…” Словом, в разнообразной жизни землян смешалось и смешное, и трагическое, и хорошее, и плохое. Больше всего смеялся Менипп над теми, кто спорит о границах своих владений, ибо сверху вся Эллада представлялась ему “величиною пальца в четыре”. С такой высоты люди казались Мениппу сродни муравьям – ведь и у муравьев, по-видимому, есть свои строители, солдаты, музыканты и философы. Тем более что по преданию, например, воинственных мирмидонян Зевс сотворил именно из муравьев.

    Наглядевшись на все это и от всей души посмеявшись, Менипп полетел еще выше. На прощанье Луна просила заступиться за нее перед Зевсом. Земные философы-болтуны распространяют о Луне всякие небылицы, и это ей, признаться, надоело. Луне уже невозможно будет оставаться в этих местах, если он не сотрет в порошок философов и не заткнет рот этим болтунам. Пусть Зевс разрушит Стою, поразит громом Академию и прекратит бесконечные разглагольствования перипатетиков.

    Поднявшись на крайнее небо, Менипп был встречен Гермесом, который незамедлительно доложил Зевсу о прибытии земного гостя. Царь богов милостиво принял его и терпеливо выслушал. А затем он направился к той части неба, откуда были лучше всего слышны молитвы и просьбы людей.

    По дороге Зевс расспрашивал Мениппа о земных делах: почем теперь пшеница в Элладе, нужны ли обильные дожди, жив ли хоть кто-то из рода Фидия и задержаны ли ограбившие храм в Додоне. Наконец последовал вопрос; “А что обо мне думают люди?” “О тебе, владыка, их мнение самое благочестивое. Люди считают тебя царем богов”.

    Зевс, однако, сомневается: прошли времена, когда люди почитали его и как верховного бога, и как пророка, и как целителя. А когда Аполлон основал в Дельфах прорицалище, Асклепий в Пергаме – лечебницу, во Фракии появился храм Бендиды, а в Эфесе – Артемиды, люди перебежали к новым богам, Зевсу же теперь лишь раз в пять лет приносят жертвы в Олимпии. И Менипп не решается ему возражать…

    Сев на троне там, где он обычно выслушивал молитвы, Зевс стал поочередно снимать крышки с отверстий, напоминающих колодцы. Оттуда и доносились людские просьбы: “О Зевс, дай мне достигнуть царской власти!”, “О Зевс, пусть произрастают лук и чеснок!”, “О боги, да умрет мой отец как можно скорее!”, “О Зевс, пусть я буду увенчан на Олимпийских состязаниях!”…

    Мореплаватели просили о попутном ветре, земледельцы – о ниспослании дождя, сукновалы – о солнечной погоде. Зевс всех выслушивал и поступал по своему усмотрению.

    Затем он снял крышку с другого колодца и стал слушать произносящих клятвы, а потом занялся предсказаниями и оракулами. После всего он дал указания ветрам и погодам: “Сегодня пусть будет дождь в Скифии, в Ливии пусть гремит гром, а в Элладе пусть идет снег. Ты, Борей, дуй в Лидии, а ты, Нот, оставайся спокоен”.

    После этого Менипп был приглашен на пир богов, где возлежал подле Пана и Карибантов – богов, так сказать, второразрядных. Деметра раздала им хлеб, Дионис вино, а Посейдон – рыбу. По наблюдениям Мениппа, сами высшие боги угощались лишь нектаром и амвросией. Наибольшую же радость им доставлял чад, поднимающийся от жертв.

    Во время обеда Аполлон играл на кифаре, Силен плясал кордак, а музы пели из “Теогонии” Гесиода и одну из победных од Пиндара.

    На следующее утро Зевс повелел всем богам прийти на собрание. Повод – прибытие на небо Мениппа. А раньше Зевс с неодобрением наблюдал за деятельностью некоторых философских школ (стоики, академики, эпикурейцы, перипатетики и другие): “Прикрываясь славным именем Добродетели, наморща лбы, длиннобородые, они гуляют по свету, скрывая свой гнусный образ жизни под пристойной внешностью”.

    Эти философы, развращая молодежь, способствуют падению нравов. Не заботясь о пользе государства и частных лиц, они осуждают поведение других, наиболее уважая тех, кто громче всех кричит и ругается. Презирая трудолюбивых ремесленников и земледельцев, они никогда не помогут бедному или больному. “Но всех их своей наглостью превосходят так называемые эпикурейцы. Понося нас, богов, безо всякого стеснения, они доходят до того, что осмеливаются утверждать, будто боги нисколько не заботятся о человеческих делах…”

    Все боги возмущены и просят немедленно покарать негодников-философов. Зевс согласен. Но вынужден отложить исполнение приговора: ближайшие четыре месяца священны – объявлен божий мир. Но уже в будущем году все философы будут безжалостно истреблены Зевесовой молнией. Что же касается Мениппа, то, хоть и встретили его тут благосклонно, решено крылья у него отнять, “…чтобы впредь он к нам больше не являлся и пусть Гермес сегодня же спустит его на Землю”.

    Так завершилось собрание богов. Менипп вернулся на Землю и поспешил в Керамик сообщить прогуливающимся там философам последние новости.

    Ю. В. Шанин

  • Творчество

    Символисты

    В. Я. Брюсов

    Творчество

    Тень несозданных созданий

    Колыхается во сне,

    Словно лопасти летаний

    На эмалевой стене.

    Фиолетовые руки

    На эмалевой стене

    Полусонно чертят звуки

    В звонко-звучной тишине.

    И прозрачные киоски,

    В звонко-звучной тишине,

    Вырастают, словно блестки,

    При лазоревой луне.

    Всходит месяц обнаженный

    При лазоревой луне…

    Звуки реют полусонно,

    Звуки ластятся ко мне.

    Тайны созданных созданий

    С лаской ластятся ко мне,

    И трепещет тень латаний

    На эмалевой стене.

  • Краткое содержание Трахинянки

    Софокл

    Трахинянки

    “Трахинянки” – значит “девушки из города Трахина”. Трахин (“скалистый”) – это маленький городок в глухой горной окраине Греции, под горой Этой, недалеко от славного ущелья Фермопил. Знаменит он только тем, что в нем прожил свои последние годы величайший из греческих героев – Геракл, сын Зевса. На горе Эте он принял добровольную смерть на костре, вознесся к небесам и стал богом. Невольной виновницей этой его мученической кончины была его жена Деянира, верная и любящая. Она – героиня этой трагедии, а хор трахинских девушек – это ее собеседницы.

    Почти все греческие герои были царями в разных городах и городках, – кроме Геракла. Свою будущую божественность он отрабатывал подневольным трудом на службе у ничтожного царя из Южной Греции. Для него он совершил двенадцать подвигов, один другого тяжелее. Последним был спуск в Аид, подземное царство, за страшным трехглавым псом, сторожившим царство мертвых. Там, в Аиде, он встретил тень богатыря Мелеагра, тоже борца с чудовищами, самого могучего из старших героев. Мелеагр сказал ему: “Там, на земле, у меня осталась сестра по имени Деянира; возьми ее в жены, она достойна тебя”.

    Когда Геракл кончил свою подневольную службу, он пошел на край Греции свататься к Деянире. Он пришел вовремя: там текла река Ахелой, самая большая в Греции, и бог ее требовал Деяниру себе в жены. Геракл схватился с богом в борьбе, придавил его, как гора; тот обернулся змеем, Геракл стиснул ему горло; тот обернулся быком, Геракл сломил ему рог. Ахелой покорился, спасенная Деянира досталась Гераклу, и он повез ее с собою в обратный путь.

    Путь лежал еще через одну реку, а перевозчиком на той реке был дикий кентавр Несс, получеловек-полуконь. Деянира ему понравилась, и он захотел похитить ее. Но у Геракла был лук и были стрелы, отравленные черной кровью многоглавой змеи Гидры, которую он когда-то победил и изрубил. Стрела Геракла настигла кентавра, и тот понял, что пришла его смерть. Тогда, чтобы отомстить Гераклу, он сказал Деянире: “Я любил тебя, и хочу тебе сделать добро. Возьми крови из моей раны и храни ее от света и людей. Если муж твой полюбит другую, то намажь его одежду этой кровью, и любовь его вернется к тебе”. Деянира так и сделала, не зная, что Нессова кровь отравлена стрелою Геракла.

    Прошло время, и ей пришлось вспомнить об этой крови. Геракл гостил у знакомого царя в городе Эхалии (в двух днях пути от Трахина), и ему полюбилась царская дочь Иола. Он потребовал у царя ее себе в наложницы. Царь отказал, а царский сын насмешливо добавил: “Не к лицу ей быть за тем, кто двенадцать лет служил, как подневольный раб”. Геракл рассердился и столкнул царского сына со стены – единственный раз в жизни убил врага не силой, а обманом. Боги наказали его за это – еще раз отдали в рабство на год к распутной заморской царице Омфале. Деянира ничего об этом не знала. Она жила в Трахине одна с юным сыном Гиллом и терпеливо ждала возвращения мужа.

    Здесь и начинается драма Софокла.

    На сцене Деянира, она полна тревоги. УХОДЯ, Геракл велел ей ждать его год и два месяца. Ему было пророчество: если погибнуть – то от мертвого; а если не погибнуть – то вернуться и обрести наконец отдых после трудов. Но вот прошли и год и два месяца, а его все нет. Неужели сбылось пророчество, и он погиб от какого-то мертвого, и уже не вернется доживать свои дни на покое рядом с ней? Хор трахинянок ободряет ее: нет, хоть во всякой жизни есть и радости и беды, но отец Зевс не оставит Геракла! Тогда Деянира зовет своего сына Гилла и просит его пойти на поиски отца. Он готов: до него уже дошел слух, что Геракл провел год в рабстве у Омфалы, а потом пошел походом на Эхалию – мстить царю-обидчику. И Гилл отправляется искать его под Эхалию.

    Едва Гилл уходит, как и в самом деле слух подтверждается: от Геракла приходят вестники – сказать о победе и о близком его возвращении. Их двое, и они не безликие, как обычно в трагедиях: у каждого свой характер. Старший из них ведет с собою группу безмолвных пленниц: да, Геракл отслужил свой год у Омфалы, а потом пошел на Эхалию, взял город, захватил пленниц и шлет их рабынями Деянире, а сам должен принести благодарственные жертвы богам и тотчас будет вслед. Деянире жаль пленниц: только что они были знатными и богатыми, а теперь – рабыни. Деянира заговаривает с одной из них, самой красивой, но та молчит. Деянира отсылает их в дом – и тут к ней подходит второй вестник. “Старший сказал тебе не всю правду. Не из мести Геракл брал Эхалию, а из любви к царевне Иоле: это с ней ты сейчас заговаривала, а она молчала”. Нехотя старший вестник признает: это так. “Да, – говорит Деянира, – любовь есть бог, человек пред ней бессилен. Подожди немного: я дам тебе подарок для Геракла”.

    Хор поет песню во славу всевластной любви. А потом Деянира рассказывает трахинянкам о своем подарке для Геракла: это плащ, который она натерла той самой кровью Несса, чтобы вернуть себе Гераклову любовь, потому что ей обидно делить Геракла с соперницей. “Надежно ли это?” – спрашивает хор. “Я уверена, но не пробовала”. – “Уверенности мало, нужен опыт”. – “Сейчас будет”. И она передает вестнику закрытый ларец с плащом: пусть Геракл наденет его, когда будет приносить благодарственные жертвы богам.

    Хор поет радостную песню во славу возвращающегося Геракла. Но Деянира в страхе. Она натирала плащ клоком овечьей шерсти, а потом бросила этот кровавый клок наземь, – и вдруг, говорит она, он вскипел на солнце темной пеной и растекся по земле красно-бурым пятном. Не грозит ли беда? не обманул ли ее кентавр? не отрава ли это вместо приворота? И впрямь, не успевает хор ее успокоить, как стремительным шагом входит Гилл: “Ты убила Геракла, ты убила моего отца!” И он рассказывает: Геракл надел плащ, Геракл зарезал жертвенных быков, Геракл разжег костер для всесожжения, – но когда костер дохнул жаром на плащ, тот словно прилип к его телу, вгрызся болью до костей, словно огонь или змеиный яд, и Геракл упал в корчах, с криками проклиная и плащ, и ту, которая его прислала. Сейчас его несут на носилках в Трахин, но донесут ли живым? Деянира молча слушает этот рассказ, поворачивается и скрывается в дом. Хор в ужасе поет о наставшей беде. Выбегает вестница – старая кормилица Деяниры: Деянира убила себя. В слезах обошла она дом, простилась с алтарями богов, поцеловала двери и пороги, села на брачное ложе и вонзила меч в левую грудь. Гилл в отчаянии – не успел ей помешать. Хор в двойном ужасе: смерть Деяниры в доме, смерть Геракла у ворот, что страшней?

    Приближается конец. Вносят Геракла, он мечется на носилках с неистовыми криками: победитель чудовищ, самый могучий из смертных, он погибает от женщины и взывает к сыну: “Отомсти!” В промежутках между стонами Гилл объясняет ему: Деяниры уже нет, вина ее – невольная, это ее обманул когда-то злой кентавр. Теперь Гераклу ясно: пророчества сбылись, это он погибает от мертвого, а отдых, который его ждет, – это смерть. Он приказывает сыну: “Вот два последние мои завета: первый – отнеси меня на гору Эту и положи на погребальный костер; второй – ту Иолу, которую я не успел взять за себя, возьми ты, чтобы она стада матерью моих потомков”. Гилл в ужасе: заживо сжечь отца, жениться на той, которая – причина смерти и Геракла и Деяниры? Но противиться Гераклу он не может. Геракла уносят; никто еще не знает, что с этого костра он вознесется к небесам и станет богом. Гилл провожает его словами:

    “Никому недоступно грядущее зреть, Но увы, настоящее горестно нам И постыдно богам, А всего тяжелее оно для того, Кто пал роковою жертвой”.

    И хор вторит: “Разойдемся теперь и мы по домам: Увидели мы ужасную смерть, И много мук, небывалых мук, – Но на все была Зевсова воля”.

  • “Слуга двух господ” Гольдони в кратком содержании

    Счастливая помолвка Сильвио, сына доктора Ломбарди, с юной Клариче смогла состояться только благодаря обстоятельству, самому по себе весьма несчастливому – гибели на дуэли синьора Федериго Распони, которому Клариче давно была обещана в жены отцом, Панталоне деи Бизоньози.

    Едва, однако, отцы торжественно вручили молодых людей друг другу в присутствии служанки Панталоне Смеральдины и Бригеллы, владельца гостиницы, как откуда ни возьмись объявился шустрый малый, ко всеобщему изумлению, назвавшийся Труфальдино из Бергамо, слугой туринца Федериго Распони. Сначала ему не поверили – настолько верные источники сообщали о гибели Федериго, а дружные заверения в том, что его хозяин умер, даже заставили Труфальдино сбегать на улицу удостовериться, жив ли тот. Но когда появился сам Федериго и продемонстрировал Панталоне адресованные ему письма общих знакомых, сомнения развеялись. Помолвка Сидьвио и Клариче разрывалась, влюбленные были в отчаянии.

    Один только Бригелла, до того как перебраться в Венецию несколько лет проживший в Турине, сразу опознал в незнакомце переодетую в мужское платье сестру Федериго – Беатриче Распони. Но та умоляла его до времени не раскрывать ее тайны, в подкрепление просьбы посулив Бригелле десять дублонов за молчание. Чуть позже, улучив момент, Беатриче рассказала ему, что брат ее действительно погиб на дуэли от руки Флориндо Аретузи; Беатриче и Флориндо давно любили друг друга, но Федериго почему-то был решительно против их брака. После поединка Флориндо вынужден был бежать из Турина, Беатриче же последовала за ним в надежде разыскать и помочь деньгами – Панталоне как раз остался должен ее покойному брату круглую сумму.

    Труфальдино размышлял, как бы поскорее и пообильнее пообедать, когда ему вдруг подвернулся случай услужить только что прибывшему в Венецию Флориндо Аретузи. Тому понравился расторопный малый, и он спросил, не желает ли Труфальдино стать его слугой. Рассудив, что два жалованья лучше, чем одно, Труфальдино согласился. Он занес хозяйские вещи в гостиницу Бригеллы, а потом пошел на почту посмотреть, нет ли там писем для Флориндо.

    Беатриче остановилась в той же гостинице и также первым делом отправила Труфальдино за письмами на имя Федериго или Беатриче Распони. Не успел он отойти от гостиницы, как его остановил мучимый ревностью Сильвио и потребовал позвать хозяина. Труфальдино, понятно, не стал уточнять, какого именно, и позвал первого попавшегося – Флориндо. Они с Сильвио друг друга не знали, но из завязавшегося разговора Флориндо открылась смутившая его новость: Федериго Распони жив и находится в Венеции.

    На почте Труфальдино вручили три письма, и не все они предназначались Флориндо. Поэтому он, не умея читать, придумал историю о приятеле по имени Паскуале, тоже слуге, попросившем забрать письма и для его хозяина, имя которого он, Труфальдино, запамятовал. Одно из писем было послано Беатриче из Турина ее старым верным слугой – распечатав его, Флориндо узнал, что его возлюбленная, переодетая мужчиной, отправилась за ним в Венецию. До крайности взволнованный, он отдал Труфальдино письмо и велел во что бы то ни стало разыскать этого самого Паскуале.

    Беатриче была весьма недовольна, получив важное письмо распечатанным, но Труфальдино сумел заговорить ей зубы, снова сославшись на пресловутого Паскуале. Панталоне тем временем сгорал от желания поскорее выдать за нее, то есть за федериго, Клариче, хотя дочь и умоляла его не быть таким жестоким. Беатриче пожалела девушку: оставшись с нею с глазу на глаз, она открыла Клариче, что никакая она не Федериго, но при этом взяла клятву молчать. Обрадованный тем, что после свидания наедине дочь его выглядела исключительно довольной, Панталоне решил назначить свадьбу прямо назавтра.

    Доктор Ломбарди пытался убедить Панталоне в действительности помолвки Сильвио и Клариче путем строгих логических доводов, по-латыни приводя основополагающие принципы права, но все понапрасну. Сильвио в беседе с несостоявшимся тестем был более решителен, даже резок и в конце концов схватился за шпагу. Плохо бы пришлось тут Панталоне, не случись поблизости Беатриче, которая со шпагою в руке вступилась за него. После непродолжительной схватки она повергла Сильвио наземь и уже приставила клинок к его груди, когда между нею и Сильвио бросилась Клариче.

    Сильвио, однако, тут же заявил возлюбленной, что видеть ее он не желает после того, как она так долго пробыла наедине с другим. Как ни старалась Клариче убедить его в том, что она по-прежнему верна ему, уста ее были скованы клятвой молчания. В отчаянии она схватила шпагу, желая заколоть себя, но Сильвио счел ее порыв пустой комедией, и только вмешательство Смеральдины спасло девушке жизнь.

    Беатриче между тем велела Труфальдино заказать большой обед для нее и Панталоне, а перед этим припрятать в сундук вексель на четыре тысячи скудо. Указаний насчет обеда Труфальдино уже давно ждал от обоих своих хозяев и вот наконец дождался хотя бы от одного: он живо обсудил с Бригеллой меню, вопрос же сервировки оказался сложней и тоньше, посему потребовалось наглядно изобразить расположение блюд на столе – тут пригодился вексель, который был разорван на кусочки, изображавшие то или иное кушанье.

    Благо вексель был от Панталоне – он тут же согласился переписать его. Труфальдино лупить не стали, а велели вместо этого неразворотливей прислуживать за обедом. Тут на его голову явился Флориндо и велел накрыть себе в комнате, соседней с той, где обедали Беатриче и Панталоне. Труфальдино пришлось попотеть, прислуживая сразу за двумя столами, но он не унывал, утешаясь мыслью, что, отработав за двоих, покушает он уж за четверых.

    С господами все прошло спокойно, и Труфальдино уселся за заслуженную обильную трапезу, от которой его оторвала Смеральдина, принесшая для Беатриче записку от Клариче. Труфадьдино давно уже положил глаз на симпатичную служаночку, но до того у него не выдавалось случая вдоволь полюбезничать с нею. Тут они от души наговорились и как-то между делом вскрыли записку Клариче, прочитать которую они все равно не умели.

    Получив уже второе письмо распечатанным, Беатриче не на шутку разозлилась и хорошенько отделала Труфальдино палкою. увидав из окна эту экзекуцию, Флориндо захотел разобраться, кто это смеет лупить его слугу. Когда он вышел на улицу, Беатриче уже удалилась, а Труфальдино придумал случившемуся такое неудачное объяснение, что Флориндо прибил его тою же палкой – за трусость.

    Утешая себя тем соображением, что двойной обед все же вполне искупает двойную взбучку, Труфальдино вытащил на балкон оба хозяйских сундука, с тем чтобы проветрить и почистить платье, – сундуки были похожи как две капли воды, так что он тут же забыл где чей. Когда Флориндо велел подать черный камзол, Труфальдино вытащил его из сундука Беатриче. Каково же было изумление молодого человека, обнаружившего в кармане свой собственный портрет, который он когда-то подарил возлюбленной. В ответ на недоуменные расспросы Флориндо Труфальдино соврал, что портрет достался ему от прежнего его хозяина, умершего неделю назад. Флориндо был в отчаянии – ведь этим хозяином могла быть только переодетая мужчиной Беатриче.

    Потом в сопровождении Панталоне пришла Беатриче и, желая проверить какие-то счета, спросила в Труфальдино свою памятную книгу; тот притащил книгу из сундука Флориндо. Происхождение этой книги он объяснил проверенным способом: мол, был у него хозяин по имени Флориндо Аретузи, который на прошлой неделе скончался… Беатриче его слова сразили наповал: она горько запричитала, уже нимало не заботясь о сохранении тайны.

    Ее горестный монолог убедил Панталоне в том, что Федериго Распони на самом деле мертв, а перед ним – его переодетая сестра, и он немедля побежал сообщить эту радостную весть безутешному Сильвио. Едва Панталоне удалился, Флориндо и Беатриче каждый из своей комнаты вышли в залу с кинжалами в руках и с явным намерением лишить себя постылой жизни. Это намерение было бы исполнено, не заметь они внезапно друг друга – тут же им оставалось только бросить кинжалы и устремиться в желанные объятия.

    Когда первые восторги миновали, влюбленные захотели как следует наказать мошенников-слуг, своею болтовней чуть не доведших их до самоубийства. Труфальдино и на сей раз вывернулся, наболтав Флориндо о своем непутевом приятеле Паскуале, состоящем в услужении у синьоры Беатриче, а Беатриче – о бестолковом Паскуале, слуге синьора Флориндо; обоих он умолял отнестись к провинности Паскуале со снисхождением.

    Между тем Панталоне, доктору Ломбарди и Смеральдине больших трудов стоило примирить разобидевшихся друг на друга Сильвио и Клариче, но в конце концов труды их увенчались успехом – молодые люди обнялись и поцеловались.

    Все вроде бы уладилось, дело шло к двум свадьбам, но тут по вине слуг образовалось еще одно, последнее, недоразумение: Смеральдина попросила Клариче посватать ее за слугу синьоры Беатриче; Труфальдино об этом не знал и со своей стороны уговорил Флориндо просить у Панталоне Смеральдину ему в жены. Речь шла как бы о двух разных претендентах на руку одной служанки. Желание соединить судьбу со Смеральдиной все же заставило Труфальдино сознаться в том, что он служил сразу двум хозяевам, что никакого такого Паскуале не существовало и он один, таким образом, был во всем виноват. Но вопреки опасениям Труфадьдино ему на радостях все простили и палками наказывать не стали.

  • Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля

    АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

    Эдгар Аллан По (Edgar Allan Рое)

    Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля

    (The Unparalleled Adventures of One Hans Pfaal)

    Повесть (1835)

    Из ряда вон выходящее событие произошло в голландском городе Роттердаме. А именно: собравшись на площади, горожане могли наблюдать следующую картину: из небесной дали опускался на землю воздушный шар. Склеенный из старых газет, шар вообще был странной формы, походя на колпак, опрокинутый верхушкой вниз. Мало того, к фантастической машине была привешена вместо гондолы огромная шляпа с широчайшими полями, и многие готовы были поспорить, что видели ее раньше. Она, несомненно, принадлежала скромному ремесленнику Гансу Пфаалю, таинственно исчезнувшему с тремя товарищами пять лет назад.

    Необычным был и пассажир. Толщина человечка совершенно не соответствовала росту и придавала всей его фигуре чрезвычайно нелепый шарообразный вид. Руки отличались громадными размерами; морщинистые и вместе с тем пухлые щеки выделялись на лице, на котором отсутствовали малейшие признаки ушей.

    Когда оставалось каких-нибудь сто футов до земли, человечек засуетился, торопливо вытащил из бокового кармана большую записную книжку в сафьяновом переплете и швырнулее прямо к ногам бургомистра, наблюдавшего за происходящим. Считая дело сделанным, аэронавт выбросил за борт с полдюжины мешков, и вскоре шар, исчезнув за облаками, скрылся навеки от изумленных взоров роттердамцев.

    Внимание всех обратилось к записной книжке, которая поведала удивительную историю Ганса Пфааля.

    Пять лет назад Ганс Пфааль, погрязнув в долгах и потеряв надежду с ними расплатиться, впал в отчаяние и всерьез решил покончить с жизнью, дабы избавиться от невыносимых кредиторов. Однажды, бесцельно бродя по самым глухим улицам, он случайно забрел в лавку букиниста и раскрыл первую попавшуюся книгу, оказавшуюся трактатом по теоретической астрономии. Книга произвела огромное впечатление на Пфааля, и несколько дней он провел в чтении книг по астрономии и механике, словно вынашивал какую-то идею. Так оно и было. Устав от жизни на Земле, Ганс Пфааль надеялся обрести покой на Луне.

    С помощью жены и трех кредиторов, успевших в достаточной степени надоесть ему, Пфааль подготавливает все к отлету. Причем кредиторам он не говорит о том, куда летит, уверяя лишь, что это послужит возвращению долга, а с жены берет клятву хранить все в тайне. Когда шар наконец готов к полету, Пфааль и трое кредиторов ночью в глухом месте наполняют его газом, доселе никем не испытанным (названия Пфааль не сообщает). Хитрым маневром он отвлекает внимание кредиторов, перерезает веревки, соединяющие воздушный шар с земной поверхностью, и, запрыгнув в корзину, навеки прощается с Землей.

    Надо отметить, что начало пути Пфааль провел не в самой подходящей для долгого путешествия позе. Когда шар поднялся в воздух, раздался оглушительный взрыв (в результате которого и погибли трое “товарищей” Пфааля), и Пфааль, не удержавшись в корзине, выпал наружу. Благо ноги его запутались в сетях, и он только повис вниз головой (пролетев, однако, в таком положении достаточно продолжительный период времени), иначе его первоначальное стремление покончить с жизнью непременно увенчалось бы успехом. К утру Пфааль наконец забрался в корзину и, осмотрев шар, убедился, что тот в полном порядке. Шар продолжал подниматься с достаточной быстротой и вскоре путешественник оказался за облаками.

    Постоянно испытывая припадки удушья, Пфааль был вынужден приступить к налаживанию конденсатора. К этому времени он достиг достаточной высоты – отсюда открывался великолепный вид. К западу, к северу и к югу, насколько мог охватить глаз, расстилалась бесконечная гладь океана, приобретавшая с каждой минутой все более яркий голубой оттенок. На востоке вырисовывалась Великобритания, все Атлантическое побережье Франции и Испании и часть северной окраины Африканского материка.

    Поначалу Пфааля удивила кажущаяся вогнутость земной поверхности, но, подумав, он сообразил, что не достиг еще той высоты, когда исчезнет зрительная иллюзия.

    Первая ночь, проведенная Пфаалем в воздухе, несомненно, оставляла желать лучшего. Для того чтобы окончательно не задохнуться, ему приходилось раз в час наполнять свою камеру (только так можно назвать помещение, которое он себе соорудил из каучуковой мешковины) разреженным воздухом, который, втягиваясь через трубку конденсатора, сгущался и становился пригодным для дыхания. Чтобы просыпаться точно каждый час, многомудрый Пфааль соорудил хитроумный прибор, который в нужное время проливал ему на голову несколько капель холодной воды.

    Так день за днем приближался он к Луне. Все дальше становилась Земля, и все четче и четче различал он контуры ночного спутника родной планеты. Никаких признаков воды или суши не было видно, – только тусклые, изменчивые пятна да тропический экваториальный пояс.

    На девятнадцатый день полета Ганс Пфааль благополучно завершил путешествие – без сомнения, самое необычное и самое замечательное из всех путешествий, когда-либо совершенных, предпринятых или задуманных жителями Земли.

    В конце своего послания Пфааль сообщает, что может сообщить Астрономическому обществу множество интересных сведений – о климате луны, о странных колебаниях температуры, о постоянном перемещении влаги, о населении, его обычаях, нравах, политических учреждениях; об особой физической организации здешних обитателей, об их уродливости, отсутствии ушей; об их способе общения, заменяющем дар слова, которого лишены лунные жители. За эти и другие сведения, о которых он умалчивает, Ганс Пфааль требует вознаграждения, а также прощения за убийство трех кредиторов.

    Завершая послание, Пфааль информирует общественность, что письмо к ним доставит житель Луны.

    В примечании издатель предостерегает легковерных читателей: им не следует принимать на веру выдумки Пфааля, демонстрирующего в своем письме богатую фантазию и бесспорное остроумие.

    В. И. Бернацкая