Category: Краткие содержания

Алексей Николаевич Арбузов

Иркутская история

Драма (1959)

На одной из строек Иркутска в продовольственном магазине работают две девушки – Валя и Лариса. Валя – кассирша, ей двадцать пять лет. Эго веселая девушка, мало задумывающаяся о своем поведении и образе жизни, за что и заслужила прозвище Валька-дешевка. Ее друг Виктор Бойцов, ровесник Гали, знакомит ее с Сергеем Серегиным. Серегин – мастер-машинист на шагающем экскаваторе. Виктор – его первый помощник, электрик.

Виктор обещает Вале пойти в кино, а потом – на танцы, но поскольку начальник, Степан Егорович Сердюк, дает ему задание, касающееся починки экскаватора, Виктор просит Сергея пойти с Валей вместо него. После кино Валя и Сергей сидят на скамейке в парке и разговаривают. Валя рассказывает, что хочет быть похожей на Кармен, – раз про нее написали такую замечательную оперу, значит, она не может быть отрицательным героем. Сергей рассказывает Вале о том, что уже был женат. На Валин вопрос о причине развода отвечает, что, видимо, “в помощи друг друга не нуждались. Не настоящая, значит, была любовь”. Валя говорит, что ей бы очень хотелось, чтобы существовала настоящая любовь, потому что одной – страшно.

Пока они разговаривают, к скамейке подходят два парня и начинают оскорблять Валю. Сергей бьет одного из них по лицу. Валя просит у Сергея прощения и убегает.

Действие переносится на берег Ангары. Лариса и Валя пьют пиво и разговаривают. Валя рассказывает подруге, что ей пришло письмо от неизвестного. Там было написано, что человек живет не зря и не напрасно. От его дела должно все вокруг становиться лучше. Счастье нельзя испытывать в одиночку. Приходит Виктор. Лариса оставляет их одних. Валя говорит ему, что собралась идти замуж – хоть бы и за него. Тот в ответ говорит, что это было бы смешно, им и так хорошо.

Комната девушек в общежитии. День рождения Вали. Она приглашает Виктора и Сергея. Сергею, однако, она не говорит о том, по какому поводу у нее собираются гости. Виктор обрадован тем, что будет Сергей. Ему “не улыбалось” проводить вечер в обществе двух девушек. Сергей советует Виктору жениться на Вале. Тот отвечает, что ему неохота себя связывать.

За столом Валя читает вслух письма от неизвестного, в том числе и то, где неизвестный просит ее выйти за него замуж. Валя же говорит, что лучше выйдет за Виктора, но он от нее отступается. Тогда Сергей признается, что письма писал он и что он никогда не сказал бы об этом, не отступись Виктор от Вали. Валя выгоняет Виктора. Тот обещает это запомнить.

Виктор начинает пить, прогуливать работу. Он просит Сергея оставить Валю, но Сергей ее любит и Виктору отказывает.

На свадьбе у Вали и Сергея Лариса знакомится с Сердюковым. Виктор на память о себе дарит Вале колечко и убегает.

Проходит время. У Вали и Сергея родились близнецы – Федор и Леночка. Сергей советует Вале идти учиться, а потом работать. Он считает, что человеку для счастья нужно, чтобы дело его было хоть чуточку лучше, чем он сам.

Тридцатое июля. Очень жаркий день. Сергей берет полотенце и идет на Ангару окунуться. По дороге к реке он встречает мальчика и девочку, которые присоединяются к нему: дети идут ловить рыбу.

Тем временем к Вале приходит Виктор. Он до сих пор не может забыть ее и очень страдает. Валя же любит Сергея. Неожиданно приходит их друг Родик и рассказывает о том, что Сергей утонул. Мальчик и девочка, которые ловили рыбу, перевернулись на плоту. Сергей спас их ценой своей жизни.

После гибели Сергея вся его бригада решает работать за него, а деньги отдавать Валентине. Против один Виктор. Он считает, что это должно Валю унизить. Валя, однако, принимает деньги. Тогда Виктор обвиняет ее в иждивенчестве. Он любит Валю и хочет, чтобы она сохранила человеческое достоинство. Он говорит ей то же, что когда-то сказал Сергей: что она должна идти учиться и работать. Зовет ее к ним в смену. Валя соглашается. В ней, кажется, зарождается новое чувство к Виктору, хотя она и не торопится это признавать. Голос Сергея желает Виктору счастливого пути в жизни.

Ю. В. Полежаева

Повествование ведется от лица молодого испанского дворянина, едва не ставшего жертвой дьявольских козней. Когда дону Альвару Маравильясу было двадцать пять лет, он служил капитаном гвардии короля Неаполитанского. Офицеры часто предавались философским беседам, и однажды разговор зашел о каббалистике: одни считали ее серьезной наукой, другие видели в ней лишь источник для плутней и обмана легковерных. Дон Альвар помалкивал и присматривался к старшему из своих сослуживцев – фламандцу Соберано. Как выяснилось, тот обладал властью над тайными силами. Альвар пожелал немедленно приобщиться к этой великой науке, а на предостережения учителя легкомысленно отвечал, что отдерет за уши самого князя тьмы.

Соберано пригласил юношу отобедать в обществе двух своих друзей. После трапезы вся компания отправилась к развалинам Портичи. В пещере со сводчатым потолком фламандец начертал тростью круг, вписал в него какие-то знаки и назвал формулу заклинания. Затем все вышли, и дон Альвар остался один. Ему было не по себе, однако он боялся прослыть пустым фанфароном и потому исполнил все предписания, трижды назвав имя Вельзевула. Внезапно под сводом распахнулось окно, хлынул поток ослепительного света и показалась отвратительная голова верблюда с огромными ушами. Разинув пасть, призрак вопросил по-итальянски: “Что ты хочешь?” Дон Альвар едва не лишился чувств при звуках страшного голоса, но сумел овладеть собой и заговорил таким повелительным тоном, что дьявол пришел в смущение. Дон Альвар приказал ему явиться в более подобающем облике – например, в виде собаки. Тогда верблюд вытянул шею до самой середины пещеры и выплюнул на пол маленького белого спаниеля с шелковистой шерстью. Это была сучка, и юноша дал ей имя Бьондетта. По приказу Альвара был накрыт богатый стол. Бьондетта сначала предстала в образе музыканта-виртуоза, а затем – прелестного пажа. Соберано и его спутники не могли скрыть изумления и испуга, однако дерзкая уверенность молодого офицера несколько успокоила их. Затем к развалинам подали роскошную карету. По дороге в Неаполь Бернадильо высказал предположение, что дон Альвар заключил удивительную сделку, ибо никому и никогда не прислуживали с такой предупредительностью. Юноша промолчал, но ощутил смутную тревогу и решил как можно скорее избавиться от своего пажа. Тут Бьондетта стала взывать к чувству чести: испанский дворянин не может выгнать в столь поздний час даже презренную куртизанку, не говоря уж о девушке, которая всем для него пожертвовала. Дон Альвар уступил: отказавшись от услуг мнимого слуги, он разделся и лег, но лицо пажа мерещилось ему повсюду – даже на пологе кровати. Тщетно напоминал он себе о безобразном призраке – мерзость верблюда лишь оттеняла прелесть Бьондетты.

От этих тягостных размышлений кровать подломилась, и юноша упал на пол. Когда испуганная Бьондетта бросилась к нему, он приказал ей не бегать по комнате босиком и в одной рубашке – так недолго и простудиться. Наутро Бьондетта призналась, что полюбила Альвара за доблесть, проявленную перед лицом ужасного видения, и приняла телесную оболочку, чтобы соединиться со своим героем. Ему угрожает опасность: клеветники хотят объявить его некромантом и отдать в руки известного судилища. Им обоим нужно бежать из Неаполя, однако прежде он должен произнести магическую формулу: принять служение Бьондетты и взять ее под свое покровительство. Дон Альвар пробормотал подсказанные ему слова, и девушка воскликнула, что станет счастливейшим созданием на свете. Юноше пришлось смириться с тем, что демон взял на себя все дорожные расходы. По дороге в Венецию дон Альвар впал в какое-то оцепенение и очнулся уже в апартаментах лучшей гостиницы города. Он отправился к банкиру своей матери, и тот немедленно вручил ему двести цехинов, которые донья Менсия прислала через конюшего Мигеля Пимиентоса. Альвар вскрыл письма: мать жаловалась на здоровье и на сыновнее невнимание – о деньгах же по свойственной ей доброте ни словом не обмолвилась.

С облегчением вернув долг Бьондетте, юноша погрузился в вихрь городских развлечений – он всячески стремился быть подальше от источника своего соблазна. Страстью дона Альвара была игра, и все шло хорошо, пока счастье не изменило ему – он проигрался дотла. Бьондетта, заметив его огорчение, предложила свои услуги: скрепя сердце, он воспользовался ее познаниями и применил одну простенькую комбинацию, которая оказалась безошибочной. Теперь Альвар был всегда при деньгах, но тревожное чувство вернулось – он не был уверен, что сумеет удалить от себя опасный дух. Бьондетта постоянно стояла у него перед глазами. Чтобы отвлечься от мыслей о ней, он стал проводить время в обществе куртизанок, и самая известная из них вскоре влюбилась в него до безумия. Альвар искренне пытался ответить на это чувство, поскольку жаждал освободиться от своей тайной страсти, но все было тщетно – Олимпия быстро поняла, что у нее есть соперница. По приказу ревнивой куртизанки за домом Альвара установили наблюдение, а затем Бьондетта получила анонимное письмо с угрозами. Альвар был поражен сумасбродством своей любовницы: если бы Олимпия знала, кому угрожает смертью! По непонятной для него самого причине он никогда не мог назвать это существо подлинным именем. Между тем Бьондетта явно страдала от невнимания Альвара и изливала свои томления в музыкальных импровизациях. Подслушав ее песню, Альвар решил немедленно уехать, ибо наваждение становилось слишком опасным. Вдобавок ему показалось, будто за ним следит Бернадильо, некогда сопровождавший его в развалины Портичи. Носильщики понесли вещи Альвара в гондолу, Бьондетта шла следом, и в этот момент женщина в маске нанесла ей удар кинжалом. Второй убийца с руганью оттолкнул опешившего гондольера, и Альвар узнал голос Бернадильо.

Бьондетта истекала кровью. Вне себя от отчаяния, Альвар взывал о мщении. Появился хирург, привлеченный криками. Осмотрев раненую, он объявил, что надежды нет. Юноша словно лишился рассудка: обожаемая Бьондетта стала жертвой его нелепого предубеждения – он принимал ее за обманчивый призрак и сознательно подверг смертельной опасности. Когда измученный Альвар наконец забылся сном, ему привиделась мать: будто он идет вместе с ней к развалинам Портичи, и внезапно кто-то толкает его в пропасть – это была Бьондетта! Но тут другая рука подхватила его, и он очутился в объятиях матери. Альвар проснулся, задыхаясь от ужаса. Несомненно, этот жуткий сон был плодом расстроенного воображения: теперь уже нельзя было сомневаться, что Бьондетта – существо из плоти и крови. Альвар поклялся дать ей счастье, если она все-таки выживет.

Через три недели Бьондетта очнулась. Альвар окружил ее самой нежной заботой. Она быстро поправлялась и расцветала с каждым днем. Наконец он осмелился задать вопрос о страшном видении в развалинах Портичи. Бьондетта утверждала, что это была хитрость некромантов, замысливших унизить и поработить Альвара. Но сильфиды, саламандры и ундины, восхищенные его смелостью, решили оказать ему поддержку, и Бьондетта предстала перед ним в образе собачки. Ей было дозволено принять телесную оболочку ради союза с мудрецом – она добровольно стала женщиной и обнаружила, что у нее есть сердце, которое всецело принадлежит возлюбленному. Однако без поддержки Альвара она обречена стать самым несчастным существом на свете.

Месяц прошел в упоительном блаженстве. Но когда Альвар сказал, что для женитьбы ему нужно испросить материнское благословение, Бьондетта обрушилась на него с упреками. Удрученный юноша решил тем не менее отправиться в Эстремадуру. Бьондетта нагнала его около Турина. По ее словам, негодяй Бернадильо осмелел после отъезда Альвара и обвинил ее в том, что она – злой дух, виновный в похищении капитана квардии короля Неаполитанского. Все в ужасе отвернулись от нее, и ей с большим трудом удалось вырваться из Венеции. Альвар, преисполненный раскаяния, все же не отказался от мысли навестить мать. Казалось, все препятствовало этому намерению: карета постоянно ломалась, стихии бушевали, лошади и мулы поочередно приходили в неистовство, а Бьондетта твердила, что Альвар хочет погубить их обоих. Неподалеку от Эстремадуры юноше попалась на глаза Берта, сестра его кормилицы. Эта честная поселянка сказала ему, что донья Менсия находится при смерти, ибо не смогла перенести известий об ужасном поведении сына. Невзирая на протесты Бьондетты, Альвар приказал гнать в Маравильяс, но тут у кареты снова лопнула ось. К счастью, поблизости оказалась ферма, принадлежавшая герцогу Медине Сидонии. Арендатор Маркое приветливо встретил неожиданных гостей, пригласив их принять участие в свадебном пиршестве. Альвар вступил в беседу с двумя цыганками, которые обещали рассказать ему много интересного, но Бьондетта сделала все, чтобы помешать этому разговору. Ночью случилось неизбежное – юноша, растроганный слезами возлюбленной, не сумел высвободиться из сладостных объятий. Наутро счастливая Бьондетта попросила не называть ее больше именем, которое дьяволу не подобает – отныне признаний в любви ждет Вельзевул. Потрясенный Альвар не оказал никакого сопротивления, и враг рода человеческого опять овладел им, а затем предстал перед ним в своем подлинном виде – вместо прелестного личика на подушке появилась голова отвратительного верблюда. Чудовище с мерзким хохотом высунуло бесконечно длинный язык и страшным голосом вопросило по-итальянски: “Что ты хочешь?” Альвар, зажмурив глаза, бросился ничком на пол. Когда он очнулся, светило яркое солнце. Фермер Маркое сказал ему, что Бьондетта уже уехала, щедро расплатившись за них обоих.

Альвар сел в карету. Он был в таком смятении, что почти не мог говорить. В замке его радостно встретила мать – живая и невредимая. Несчастный юноша упал к ее ногам и в порыве раскаяния рассказал обо всем, что с ним произошло. С удивлением выслушав его, мать сказала, что Берта уже давно прикована к постели тяжким недугом. Сама донья Менсия и не думала посылать ему деньги сверх положенного содержания, а добрый конюший Пимиентос скончался восемь месяцев тому назад. Наконец, у герцога Медины Сидонии нет никаких владений в тех местах, где побывал Альвар. Несомненно, юноша стал жертвой обманчивых видений, поработивших его рассудок. Призванный тотчас священник подтвердил, что Альвар избегнул величайшей опасности, какой только может подвергнуться человек. Но в монастырь уходить не нужно, ибо враг отступился. Конечно, он попытается вновь оживить в памяти прелестное видение – преградой этому должен стать законный брак. Если избранница будет обладать небесной прелестью и талантами, Альвар никогда не почувствует искушения принять ее за дьявола.

Н. С. Лесков

Очарованный странник

По дороге к Валааму на Ладожском озере встречаются несколько путников. Один из них, одетый в послушничий подрясник и по виду “типический богатырь”, рассказывает, что, имея “Божий дар” к приручиванию лошадей, он, по родительскому обещанию, всю жизнь погибал и никак не мог погибнуть. По просьбе путников бывший конэсер (“Я конэсер-с, я в лошадях знаток и при ремонтерах состоял для их руководствования”, – говорит о себе сам герой) Иван Северьяныч, господин Флягин, рассказывает свою жизнь.

Происходя родом из дворовых людей графа К. из Орловской губернии, Иван Северьяныч с детства пристращается к лошадям и однажды “смеха ради” забивает до смерти монаха на возу. Монах является ему ночью и корит за лишение жизни без покаяния. Он же рассказывает Ивану Северьянычу, что тот – “обещанный” Богу сын, и дает “знамение”, что будет он много раз погибать и ни разу не погибнет, до того как придет настоящая “погибель” и Иван Северьяныч пойдет в чернецы. Вскоре Иван Северьяныч по прозвищу Голован спасает своих хозяев от неминуемой гибели в страшной пропасти и впадает в милость. Но отрубает хвост хозяйской кошке, которая таскает у него голубей, и в наказание его жестоко порют, а потом отсылают в “аглицкий сад для дорожки молотком камешки бить”. Последнее наказание Ивана Северьяныча “домучило”, и он решается покончить с жизнью. Уготовленную для смерти веревку обрезает цыган, с которым Иван Северьяныч уходит от графа, прихватив с собой лошадей. С цыганом Иван Северьяныч расстается, и, продав чиновнику серебряный крест, он получает отпускной вид и нанимается “нянькой” к маленькой дочери одного барина. За этой работой Иван Северьяныч сильно скучает, водит девочку и козу на берег реки и спит над лиманом. Здесь он встречает барыню, мать девочки, которая умоляет Ивана Северьяныча отдать ей ребенка, но он неумолим и даже дерется с нынешним мужем барыни офицером-уланом. Но когда видит разгневанного приближающегося хозяина, отдает ребенка матери и бежит вместе с ними. Офицер отсылает беспаспортного Ивана Северьяныча прочь, и он идет в степь, куда татары пригоняют конские косяки.

Хан Джанкар продает своих лошадей, а татары назначают цены и за коней борются: садятся друг напротив друга и друг друга плетьми стегут. Когда на продажу выставляют нового красавца коня, Иван Северьяныч не сдерживается и, выступая за одного из ремонтеров, запарывает татарина до смерти. По “христианскому обычаю”, его отводят за убийство в полицию, но он убегает от жандармов в самые “Рынь-пески”. Татары “подщетинивают” ноги Ивана Северьяныча, чтобы не убежал. Иван Северьяныч передвигается лишь ползком, служит у татар лекарем, тоскует и мечтает о возвращении на родину. У него несколько жен “Наташ” и детей “Колек”, которых он жалеет, но слушателям признается, что полюбить их не смог, потому как они “некрещеные”. Иван Северьяныч совсем отчаивается попасть домой, но в степь приходят русские миссионеры “свою веру уставлять”. Они проповедуют, но отказываются платить за Ивана Северьяныча выкуп, утверждая, что перед Богом “все равны и все равно”. Спустя некоторое время одного из них убивают, Иван Северьяныч хоронит его по православному обычаю. Слушателям он объясняет, что “азията в веру надо приводить со страхом”, потому как они “смирного бога без угрозы ни за что не уважат”. Татары пригоняют из Хивы двух человек, которые приходят коней закупать, чтобы “войну делать”. В надежде запугать татар они демонстрируют могущество своего огненного бога Талафы, но Иван Северьяныч обнаруживает ящик с фейерверком, сам представляется Талафой, обращает татар в христианскую веру и, найдя в ящиках “едкую землю”, вылечивает ноги.

В степи Иван Северьяныч встречает чувашина, но отказывается с ним идти, потому как тот одновременно почитает и мордовского Ке-ремети, и русского Николая Чудотворца. На пути попадаются русские, они крестятся и пьют водку, но прогоняют “беспаспортного” Ивана Северьяныча. В Астрахани странник попадает в острог, откуда его доставляют в родной город. Отец Илья отлучает его на три года от причастия, но сделавшийся богомольным граф отпускает “на оброк”, и Иван Северьяныч устраивается по конской части. После того как он помогает мужикам выбрать хорошую лошадь, о нем идет слава как о чародее, и каждый требует рассказать “секрет”. В том числе и один князь, берущий Ивана Северьяныча к себе на должность конэсера. Иван Северьяныч покупает для князя лошадей, но периодически у него случаются пьяные “выходы”, перед которыми он отдает князю на сохранность все деньги для покупок. Когда князь продает прекрасную лошадь Дидону, Иван Северьяныч сильно печалится, “делает выход”, но на этот раз оставляет деньги при себе. Он молится в церкви и отправляется в трактир, где встречает “препус-тейши-пустого” человека, утверждающего, что пьет, потому как “добровольно на себя слабость взял”, чтобы другим легче было, и бросить пить ему христианские чувства не позволяют. Новый знакомый накладывает на Ивана Северьяныча магнетизм для освобождения от “усердного пьянства”, а с тем чрезвычайно его поит. Ночью Иван Северьяныч попадает в другой трактир, где тратит все деньги на прекрасную певунью цыганку Грушеньку. Повинившись князю, он узнает, что хозяин и сам за Грушеньку полсотни тысяч отдал, выкупил ее из табора и поселил в своем доме. Но князь – человек переменчивый, ему надоедает “любовное слово”, от “изумрудов яхонтовых” в сон клонит, к тому же кончаются все деньги.

Отправившись в город, Иван Северьяныч подслушивает разговор князя с бывшей любовницей Евгенией Семеновной и узнает, что его хозяин собирается жениться, а несчастную и искренне полюбившую его Грушеньку хочет выдать замуж за Ивана Северьяныча. Вернувшись домой, он не застает цыганку, которую князь тайно отвозит в лес на пчельню. Но Груша сбегает от своих охранниц и, грозя, что станет “стыдною женщиной”, просит Ивана Северьяныча ее утопить. Иван Северьяныч просьбу исполняет, а сам в поисках скорой смерти выдает себя за крестьянского сына и, отдав все деньги монастырю как “вклад за Грушину душу”, идет на войну. Он мечтает погибнуть, но “ни земля, ни вода принимать не хочет”, а отличившись в деле, рассказывает полковнику об убийстве цыганки. Но слова эти не подтверждаются направленным запросом, его производят в офицеры и отправляют в отставку с орденом святого Георгия. Воспользовавшись рекомендательным письмом полковника, Иван Северьяныч устраивается “справщиком” в адресный стол, но попадает на ничтожную букву “фиту”, служба не ладится, и он уходит в артисты. Но репетиции проходят на страстной неделе, Ивану Северьянычу достается изображать “трудную роль” демона, да к тому же, заступись за бедную “дворяночку”, он “треплет за вихры” одного из артистов и уходит из театра в монастырь.

По словам Ивана Северьяныча, монастырская жизнь его не тяготит, он и там остается при лошадях, но принимать старший постриг не считает для себя достойным и живет в послушании. На вопрос одного из путников он рассказывает, что вначале ему являлся бес в “соблазнительном женском образе”, но после усердных молитв остались только маленькие бесы, “дети”. Однажды Иван Северьяныч зарубает беса топором, но он оказывается коровой. А за другое избавление от бесов его на целое лето сажают в пустой погреб, где Иван Северьяныч открывает в себе дар пророчества. На корабле Иван Северьяныч оказывается потому, что монахи отпускают его на богомоление в Соловки к Зосиме и Савватию. Странник признается, что ожидает близкой смерти, потому как дух внушает ополчаться и идти на войну, а ему “за народ умереть хочется”. Закончив рассказ, Иван Северьяныч впадает в тихую сосредоточенность, вновь ощущая в себе наитие таинственного вещательного духа, открывающегося лишь младенцам.

Действие происходит в Москве, в первое десятилетие реформ Александра II. Первый акт пьесы – в квартире, где с матерью-вдовой живет молодой человек Егор Дмитриевич Глумов. В ней, по ремарке автора, чистая, хорошо меблированная комната.

В комнату входят, продолжая начатый разговор, Глумов с матерью. Глумов говорит ей: “Я весь в вас – умен, зол и завистлив” и заявляет, что отныне будет делать карьеру через знакомства в свете: “Эпиграммы в сторону! Этот род поэзии, кроме вреда, ничего не приносит автору. Примемся за панегирики!” Теперь Глумов для себя будет вести дневник и в нем писать откровенно, что думает о людях, расположения которых добивается.

Приходят гусар Курчаев, знакомый Глумова, с ним Голутвин, человек, не имеющий занятий. Они собрались издавать журнал и просят у Глумова его эпиграммы или дневник, о котором уже что-то слышали. Глумов отказывает. Курчаев, дальняя родня Глумову через сановника Нила Федосеевича Мамаева, рассказывает Глумову о привычке Мамаева смотреть попусту сдаваемые внаем квартиры и при этом поучать всех и каждого, и за разговором набрасывает на Мамаева карикатуру, приписав “новейший самоучитель”. Ее хочет взять Голутвин. Курчаев не дает: “Все-таки дядя”. Она остается Глумову. Курчаев сообщает Глумову, что жена Мамаева “влюблена, как кошка” в Глумова. Курчаев и Голутвин уходят.

В последующем разговоре Глумова с матерью выясняется, что Глумов уже подкупил слугу Мамаева, и Мамаев сейчас прибудет смотреть якобы сдаваемую внаем квартиру Глумовых.

Является слуга, за ним сам Мамаев. Мамаев пеняет слуге: зачем тот привез его в жилую квартиру. Глумов объясняет, что, нуждаясь в деньгах, хочет из этой квартиры переехать в большую, и на недоуменные вопросы Мамаева заявляет: “Я глуп”. Тот сперва ошарашен, но быстро начинает верить, что перед ним молодой человек, жаждущий советов, поучений и наставлений.

Глумова показывает Мамаеву карикатуру Курчаева. Мамаев уходит. Приходит Манефа, “женщина, занимающаяся гаданием и предсказанием”. Глумов принимает ее с деланным почтением, дает пятнадцать рублей, отсылает угощаться чаем и кофе, записывает в дневник расходы: на Манефу и три рубля слуге Мамаева. Внезапно возвращается Курчаев, которому встретившийся по дороге Мамаев не велел показываться на глаза. Курчаев подозревает Глумова в интриганстве и говорит ему об этом. Они ссорятся. Курчаев уходит. “Дядя его прогнал. Первый шаг сделан”. Этими словами Глумова заканчивается первое действие комедии.

В доме Мамаева хозяин и Крутицкий – “старик, очень важный господин”, сетуют на пагубность реформ и перемен и на свое неумение владеть пером и “современным слогом”. У Крутицкого готов труд, написанный стилем, “близким к стилю великого Ломоносова”, и Мамаев предлагает дать его Глумову в обработку. Оба уходят. Появляются Мамаева и Глумова. Глумова жалуется на недостаток средств. Мамаева ее подбадривает, суля Глумову свое покровительство. Вошедшему Мамаеву Глумова расписывает восхищение своего сына его умом. Мамаев, уходя, обещает Глумовой дать “не денег, а лучше денег: совет, как распорядиться бюджетом”. Мамаевой же Глумова принимается рассказывать о том, как влюблен в нее Глумов. Глумова уходит. Мамаева кокетничает с вошедшим Глумовым.

Приезжает Городулин, “молодой важный господин”. Мамаева просит для Глумова место, “разумеется, хорошее”, зовет Глумова и оставляет его с Городулиным. Глумов заявляет себя либералом и демонстрирует речистость, восхищающую Городулина, который тут же просит помочь ему приготовить спич. Глумов готов написать.

Городулина сменяет Мамаев, который принимается учить Глумова ухаживать за своей женой. Глумов остается с Мамаевой, объясняется ей в любви и уходит.

На даче Турусиной, “богатой вдовы, барыни из купчих”, окруженной приживалками, гадальщицами, странницами, Турусина, только что выехавшая было в город, но приказавшая поворотить экипаж из-за плохой приметы, выговаривает своей спутнице, племяннице Машеньке, за “вольнодумство” и симпатию к Курчаеву. К тому же она получила два анонимных письма, предостерегающих от знакомства с Курчаевым. Машенька отвечает, что она “московская барышня” и спорить не станет, но пусть тогда тетя и подыщет сама ей жениха. Машенька уходит. В гости заходит живущий по соседству Крутицкий. Турусина делится с Крутицким заботами: как подыскать Машеньке хорошего жениха. Крутицкий рекомендует Глумова и уходит. Приезжает Городулин. Как и Крутицкий, он высмеивает пристрастие Турусиной к странникам и приживалкам и сообщает: одна из таких знакомых Турусиной осуждена за мошенничество и отравление богатого купца. С Городулиным повторяется тот же разговор с тем же результатом. Городулин всячески рекомендует Турусиной Глумова. И наконец, взамен Городулина появляется Манефа. Она тут желанная гостья. Ее принимают с почетом и речам ее внимают с трепетом. Она вещает, приживалки поддакивают. Все хором предвещают Глумова как что-то уже почти сверхъестественное. Появлением Глумова с Мамаевым и обещанием Турусиной полюбить его, как родного сына, действие заканчивается.

Глумов приносит Крутицкому “Трактат о вреде реформ вообще” – обработку мыслей Крутицкого. Крутицкий доволен. “Трактат” – острая пародия на ретроградство. Глумов просит Крутицкого быть посаженым отцом на свадьбе и несколько перебирает в угодничестве, что и отмечает Крутицкий по его уходе.

Приходит Клеопатра Львовна Мамаева дополнительно замолвить словечко за Глумова. Взбодрившийся после ухода Глумова старик обрушивает на нее архаические цитаты из любимых с юности трагедий, видя в стареющей Мамаевой чуть не ровесницу. Но куда неприятней для нее оброненное Крутицким известие о сватовстве Глумова к Машеньке по любви. “Что ее кольнуло. Поди вот с бабами. Хуже, чем дивизией командовать”, – недоумевает Крутицкий, глядя ей вслед.

Глумов дома записывает в дневник расходы и впечатления и учит мать, уходящую к Турусиной, как задабривать и задаривать ее приживалок. Внезапно является Мамаева. Это необычно, и Глумов настораживается. Последующий разговор с ней то подтверждает, то успокаивает опасения Глумова. Он принимается объясняться Мамаевой в своих чувствах, несколько злоупотребляя красноречием, но та прерывает его вопросом: “Вы женитесь?” Глумов сбивается, пускается в объяснения и, как ему кажется, более или менее успокаивает Мамаеву. Звонок у двери. Глумов уходит.

Пришел Голутвин. Глумов, спрятав Мамаеву в соседней комнате, принимает его. Оказывается, тот, выражаясь современным языком, собрал на Глумова материал и шантажирует его: если Глумов не заплатит, Голутвин напечатает пасквиль. Решительным тоном отказывая Голутвину, Глумов на деле колеблется, не желая неприятностей ввиду выгодной женитьбы на Машеньке. Голутвин лезет в соседнюю комнату, допытывается, кто там. Глумов еле выпроваживает его, но затем решает догнать и все-таки заплатить. В комнату входит Мамаева, замечает дневник, читает о себе самой что-то, что приводит ее в ярость, и уносит.

Сперва Глумову кажется, что он “все уладил”. Но убедившись, что дневник взят, он приходит в отчаяние, бранит себя: “Глупую злобу тешил. Вот и предоставил публике “Записки подлеца” им самим написанные”.

На даче, где собралось все общество, Курчаев, беседуя с Машенькой о невиданных добродетелях и успехах Глумова, говорит: “Еще с кем-нибудь другим я бы поспорил, а перед добродетельным человеком я пас никогда этим не занимался”. Между добродетельными беседами с будущей женой и тещей Глумов договаривается с Городулиным “отделать хорошенько” трактат Крутицкого под подписью Городулина и убеждает Мамаеву, что женится по расчету. Слуга приносит переданный кем-то пакет. В нем напечатанная статья “Как выходят в люди” с портретом Глумова и пропавший дневник. Мамаев читает записи вслух, справки о расходах на приживалок “за то, что видели меня во сне”, острые характеристики Крутицкого, Манефы, Турусиной. Появляется Глумов. Ему отдают дневник и предлагают “удалиться незаметно”. Но Глумову уже терять нечего. “Почему же незаметно”, – отвечает он и принимается обличать присутствующих уже устно. Суть обличений: в напечатанной статье нет ничего для них нового. Не настолько на самом деле глупы Крутицкий и Мамаев, чтоб и впрямь не чувствовать фальши в угодничестве Глумова: просто оно им удобно и приятно. То же и с Мамаевой, и с Городулиным. Но и та и другой неожиданно останавливают глумовское красноречие, начиная сразу же с ним соглашаться. Глумов уходит. После паузы все сходятся на том, что, спустя время, надо опять его “приласкать”. “А уж это я беру на себя” – финальная реплика Мамаевой.

ИЗ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX-XX ВЕКОВ

К. Н. Батюшков

Сведения об авторе:

Константин Николаевич Батюшков (1787- 1855) родился 18 (29) мая в Вологде в старинной дворянской семье. Образование получил в частном пансионе в Петербурге. Служил в министерстве народного просвещения, тогда же начал печатать в журналах свои стихи. Батюшков стал главой так называемой “легкой поэзии”, требовавшей, по его мнению, “возможного совершенства, чистоты выражения, стройности в слоге, гибкости, плавности”. Воспевание радостей земной жизни, дружбы, любви сочеталось в его дружеских посланиях с утверждением внутренней свободы поэта, независимости его от “рабства и цепей”. Во время войны с Наполеоном Батюшков вступил в армию, в сражении при Гейльсберге был ранен. Позже участвовал в русско-шведской войне 1808 года. В 1812 году сражался под Лейпцигом и был с русскими войсками в Париже. Выйдя в отставку, жил в Москве. Через два года выпустил свой первый сборник стихов и прозы, называвшийся “Опыты”. Батюшков участвовал в деятельности знаменитого кружка “Арзамас”, в который входил и А. С. Пушкин.

Однако вскоре расстроенное здоровье дало о себе знать. Батюшков переезжает на юг, служит в русской дипломатическом департаменте в Неаполе (Италия). Но вскоре поэта начинают преследовать психические расстройства (наследственные), его

Привозят в Россию. С 1822 года, в течение тридцати с лишним лет Батюшков жил на попечении родных в Вологде. Поэзию Батюшкова высоко оценивали все его современники, в частности, А. С. Пушкин.

А. С. Пушкин

Пиковая дама

“Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова”. После игры Томский рассказал удивительную историю своей бабушки, которая знает тайну трех карт, якобы открытую ей знаменитым Сен-Жерменом, непременно выигрывающих, если поставить на них подряд. Обсудив этот рассказ, игравшие разъехались по домам. Эта история показалась неправдоподобной всем, включая и Германна, молодого офицера, который никогда не играл, но, не отрываясь, до самого утра следил за игрой.

Бабушка Томского, старая графиня, сидит в своей уборной, окруженная служанками. Здесь же за пяльцами и ее воспитанница. Входит Томский, он заводит светскую беседу с графиней, но быстро удаляется. Лизавета Ивановна, воспитанница графини, оставшись одна, смотрит в окно и видит молодого офицера, появление которого вызывает у нее румянец. От этого занятия ее отвлекает графиня, отдающая самые противоречивые приказания и при этом требующая их немедленного исполнения. Жизнь Лизаньки в доме своенравной и эгоистичной старухи несносна. Она виновата буквально во всем, что раздражает графиню. Бесконечные придирки и капризы раздражали самолюбивую девушку, которая с нетерпением ожидала своего избавителя. Вот почему появление молодого офицера, которого она видела уже несколько дней подряд стоящим на улице и смотревшим на ее окошко, заставило ее раскраснеться. Этим молодым человеком был не кто иной, как Германн. Он был человеком с сильными страстями и огненным воображением, которого только твердость характера спасала от заблуждений молодости. Анекдот Томского распалил его воображение, и он захотел узнать тайну трех карт. Это желание стало навязчивой идеей, невольно приведшей его к дому старой графини, в одном из окон которого он заметил Лизавету Ивановну. Эта минута и стала роковой.

Германн начинает оказывать знаки внимания Лизе, чтобы проникнуть в дом графини. Он тайком передает ей письмо с объяснением в любви. Лиза отвечает. Германн в новом письме требует свидания. Он пишет к Лизавете Ивановне каждый день и наконец добивается своего: Лиза назначает ему свидание в доме на то время, когда ее хозяйка будет на балу, и объясняет, как незамеченным проникнуть в дом. Едва дождавшись назначенного времени, Германн проникает в дом и пробирается в кабинет графини. Дождавшись возвращения графини, Германн проходит к ней в спальню. Он начинает умолять графиню открыть ему секрет трех карт; видя сопротивление старухи, он начинает требовать, переходит к угрозам и наконец достает пистолет. Увидев пистолет, старуха падает в страхе с кресел и умирает.

Воротившаяся вместе с графиней с бала Лизавета Ивановна боится встретить в своей комнате Германна и даже испытывает некоторое облегчение, когда в ней никого не оказывается. Она предается размышлениям, как внезапно входит Германн и сообщает о смерти старухи. Лиза узнает, что не ее любовь – цель Германна и что она стала невольной виновницей гибели графини. Раскаяние терзает ее. На рассвете Германн покидает дом графини.

Через три дня Германн присутствует на отпевании графини. При прощании с покойной ему показалось, что старуха насмешливо взглянула на него. В расстроенных чувствах проводит он день, пьет много вина и дома крепко засыпает. Проснувшись поздней ночью, он слышит, как кто-то входит к нему, и узнает старую графиню. Она открывает ему тайну трех карт, тройки, семерки и туза, и требует, чтобы он женился на Лизавете Ивановне, после чего исчезает.

Тройка, семерка и туз преследовали воображение Германна. Не в силах противиться искушению, он отправляется в компанию известного игрока Чекалинского и ставит огромную сумму на тройку. Его карта выигрывает. На другой день он поставил на семерку, и вновь выигрыш его. В следующий вечер Германн вновь стоит у стола. Он поставил карту, но вместо ожидаемого туза в руке его оказалась пиковая дама. Ему кажется, что дама прищурилась и усмехнулась… Изображение на карте поражает его своим сходством со старой графиней.

Германн сошел с ума. Лизавета Ивановна вышла замуж.

Фэнь Чуньюй прославился как отважный воин. Был он щедр, гостеприимен, но строптив. Да и вином не гнушался. Потому и разжаловали его с должности заместителя командующего войсками области Хуайнань. А ему все нипочем: поселился в собственном доме, что возле старого-престарого ясеня, и запил пуще прежнего.

Раз его в сильном подпитии двое друзей уложили спать на веранде. Тут и привиделось Чуньюю, что прибыли за ним гонцы звать к правителю страны Хуайнань.

Встретили его там с невиданным почетом. Навстречу вышел первый советник и проводил к повелителю. Тот предложил Чуньюю свою дочь в жены. Вскоре и свадьбу сыграли. Среди многочисленной челяди оказались и два стародавних приятеля Чуньюя, а повелитель в разговоре однажды упомянул о его отце, сгинувшем много лет назад в землях северных варваров. Оказалось, тот – среди подданных владыки страны Хуайнань. Свидеться с ним нельзя, а письмо написать можно. Отец не замедлил с ответом. Всем интересовался и сулил сыну встречу в будущем, даже точный год называл. Так или иначе, а сделался Чуньюй правителем области Нанькэ, а два его друга – главными помощниками правителя. Двадцать лет управлял он областью, народ его процветал. Но тут случилась война со страной Таньло. Войско возглавил храбрый друг Чаньюя, но был разбит, занемог и умер. Потом смерть настигла супругу Чаньюя, с которой он прижил пятерых детей. Управлять в Нанькэ остался второй друг, а Чуньюй повез тело жены в столицу, где и совершили обряд похорон. Еще много лет Чуньюй продолжал верой и правдой служить владыке, но тот внезапно заподозрил, что от зятя исходит опасность для страны Хуайнань. А тут еще некий сановник потребовал во избежание беды перенести столицу в другое место. Тогда и повелел владыка Чуньюю отправляться домой, родных проведать, а удивленному зятю объяснил, что пора ему в мир смертных вернуться.

Очнулся Чуньюй на веранде собственного дома и понял, что все это был только сон. И рассказал друзьям о происшедшем. Потом повел их к старому ясеню. За дуплом обнаружился широченный ход, в котором виднелись горы земли – точь-в-точь городские укрепления и дворцы, где сновали бесчисленные муравьи. Среди них два больших, которым прислуживали муравьи-крохи. Отыскался и холм, где жену Чуньюя схоронили. Словом, все со сном совпало.

А ночью налетела буря, и поутру в дупле муравьев не оказалось. Верно, и впрямь свою столицу в другое место перенесли.

Разузнал он о своих друзьях, помогавших ему в Нанькэ. Один умер от болезней в соседней деревушке, другой находился при смерти. Пораженный всем случившимся, Чуньюй отказался от женщин и вина, увлекся мудростью отшельников. А умер точно в тот год, в который была ему отцом встреча назначена.

ФРАНЦУЗСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Жан Поль Сартр (Jean Paul Sartre)

Дьявол и Господь Бог

(Le Diable et le Bon Dieu)

Пьеса (1951)

Действие происходит в развороченной крестьянской войной Германии XVI в. Однако история для автора – всего лишь фон, герои, обрядившиеся в старинные костюмы, мыслят вполне современно, пытаясь ответить на извечные вопросы: что есть Добро и Зло, в чем состоит свобода человеческой личности.

Гец – распутник, богохульник, полководец-бандит, незаконнорожденный, вместе с братом, рыцарем Конрадом сражается против архиепископа. Но стоит архиепископу пообещать Гецу отдать ему владения брата, если тот перейдет на его сторону, как Гец предает Конрада, убивает его во время сражения и вместе с людьми архиепископа осаждает мятежный город Вормс.

В городе голод, народ озлоблен, священники затворились в храме. По улицам растерянно бродит единственный священник Генрих. Он всегда утешал бедняков, поэтому его не тронули. Но сейчас его уговоры уповать на Господа и любить ближнего не находят отклика у горожан. Им гораздо понятнее слова их предводителя, булочника Насти, призывающего сражаться до последнего.

В надежде найти хлеб голодная беднота громит замок епископа и убивает его владельца. Но епископ сказал правду: амбары замка пусты. Значит, погромы будут продолжаться и следующими жертвами станут священники. Умирая, епископ вручает Генриху ключ от подземного хода в город. Генрих оказывается перед выбором: “Бедняки убьют священников – или Гец убьет бедняков. Двести священников или двадцать тысяч человек”. Отдав ключ Гецу, Генрих предаст горожан и спасет слуг Господних. Чьи жизни важнее? В отчаянии Генрих идет в лагерь Геца.

Генриха приводят к Гецу; священнику кажется, что перед ним сам дьявол, и он отказывается отдать ключ. Но Гец уверен, что “поп предаст”, он чувствует в нем родственную душу. Как и Гец, Генрих – незаконнорожденный; он старается постоянно творить Добро, он полон любви к людям, но результат и у него, и у кровожадного Геца один: зло и несправедливость.

К Гецу приходит банкир и просит его не разрушать город; взамен он предлагает Гецу огромный выкуп. Гец отказывается: он хочет захватить город “ради Зла”, ибо все Добро уже сделано Господом.

В лагерь приходит Насти. Он просит Геца стать во главе мятежных крестьян, но и это предложение Гец встречает отказом. Ему неинтересно сражаться с аристократами: “Бог – единственный достойный противник”.

“Я творю Зло ради Зла, – горделиво заявляет Гец, – все же остальные творят Зло из сластолюбия или корысти”. Но это не имеет никакого значения, возражает ему Генрих, ведь это “Бог пожелал, чтобы Добро стало невозможным на земле”, а стало быть, нигде нет ни Добра, ни справедливости. “Земля смердит до самых Звезд!”

“Значит, все люди творят Зло?” – спрашивает Гец. Все, отвечает ему Генрих. Что ж, тогда он, Гец, будет творить Добро. Гец заключает с Генрихом пари сроком на год и один день: в течение этого срока он обязуется делать исключительно Добро… И чтобы напоследок “прижать Бога к стенке”, Гец предлагает сыграть в кости на город. Если он выиграет, то сожжет город, и Бог будет за это в ответе, а если проиграет, то пощадит город. Катерина, любовница Геца, которую он некогда изнасиловал, играет и выигрывает. Гец уходит творить Добро, Генрих идет за ним – чтобы самому судить дела Геца.

Заступив во владение землями брата, Гец раздает их крестьянам. Но крестьяне боятся брать господские земли: они не верят в искренность намерений Геца. Бароны – соседи Геца избивают его: ведь их крестьяне могут потребовать, чтобы они тоже отдали свои владения. Гец уклоняется от ударов, но не сопротивляется.

К Гецу приходит Насти. Он тоже просит его оставить себе земли: “Если ты нам желаешь добра, сиди спокойно и не затевай перемен”. Вспыхнувший в неподходящую минуту мятеж заранее обречен на поражение, Насти же хочет победить, а для этого нужно как следует подготовиться. Но Гец не внемлет ему: он возлюбил всех людей, и поэтому он раздаст свои земли и построит на них Город Солнца.

Крестьяне собираются возле церкви. Появляется Гец. Он спрашивает крестьян, почему они по-прежнему несут ему в амбар оброк, когда он ясно всем сказал, что больше не будет ни оброка, ни повинностей. “Пока оставим все как есть”, – отвечают ему крестьяне, ведь “у каждого свое место”. Тут появляются монахи и, словно ярмарочные зазывалы, с шутками и прибаутками продают индульгенции. Гец пытается остановить их, но его никто не слушает: товар идет нарасхват.

За индульгенцией приходит прокаженный. Чтобы доказать свою безграничную любовь к людям, Гец целует его, но его поцелуй вызывает лишь отвращение – как у прокаженного, так и у столпившихся вокруг крестьян. Зато, когда монах дарит прокаженному отпущение. все приходят в восторг. “Господи, укажи мне путь ких сердцам!” – в отчаянии восклицает Гец.

Появляется Генрих. Он больше не священник – он оклеветал себя, и его лишили права совершать обряды. Теперь он, словно тень, следует за Гецем. Генрих сообщает Гецу, что Катерина смертельно больна. Она любит Геца, но его коснулась благодать, и он “дал Катерине кошелек и прогнал ее. Вот от чего она умирает”. Пытаясь облегчить страдания Катерины, Гец заявляет, что берет все ее грехи на себя. Бросаясь к распятию, он молит Христа позволить ему носить стигматы и, не дождавшись ответа, сам наносит себе раны. Увидев кровь, струящуюся по его рукам, крестьяне падают на колени. Они наконец поверили Гецу. “Сегодня для всех начинается царствие божие. Мы построим Город Солнца”, – говорит им Гец. Катерина умирает.

В деревне Геца царит всеобщая любовь, “никто не пьет, никто не крадет”, мужья не бьют жен, родители – детей. Крестьяне здесь счастливы “не только ради себя, но и ради всех”, они всех жалеют, не хотят драться даже за собственное счастье и готовы умереть в молитвах за тех, кто станетих убивать.

Появляется Гец, затем Насти. Вспыхнул мятеж, и в нем повинен Гец; он доказал крестьянам, что они “могут обойтись без попов, и теперь всюду появились проповедники ярости, они призывают к мести”. У мятежников нет ни оружия, ни денег, ни военачальников. Насти предлагает Гецу возглавить крестьянское войско – он же “лучший полководец Германии”. Ведь война все равно найдет его. Гец колеблется. Согласиться – значит вновь “вешать кого попало для острастки – правого и виноватого”, платить за победу тысячами жизней.

И вое же Гец уходит к людям, “чтобы спасти мир”, перед уходом приказывая своим крестьянам не ввязываться ни в какие драки:

“Если вам станут угрожать, отвечайте на угрозы любовью. Помните, братья мои, помните: любовь заставит отступить войну”. Уверенный, что это Бог направляет его шаги, он идет сражаться во имя любви.

Входит Генрих с цветами на шляпе. Он сообщает Гецу, что крестьяне ищут его, чтобы убить. На вопрос, откуда он это знает, Генрих указывает на дьявола, безмолвно стоящего у него за плечами. С некоторых пор эта парочка неразлучна.

Генрих доказывает Гецу, что все добро, которое он сделал, на деле обернулось злом еще большим, нежели когда он просто творил зло. Ибо Богу плевать на него. “Человек – ничто”. В ответ Гец сообщает ему свое открытие, или, по его определению, “величайшее жульничество” – Бога нет. И поэтому он начинает свою жизнь сначала. Потрясенный Генрих, чувствуя его правоту, умирает. “Комедия добра закончилась убийством”, – констатирует Гец.

Гец берет на себя командование войском: закалывает отказавшегося подчиниться ему начальника, приказывает вешать дезертиров. “Вот и началось царствие человека на земле”, – говорит он испуганному Насти. Гец не намерен отступать: он заставит людей трепетать перед ним, раз нет иного способа любить их, он будет одинок, раз нет иного способа быть вместе со всеми. “Идет война – я буду воевать”, – заключает он.

Е. В. Морозова

АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Лесли Поулс Хартли (Leslie Poles Hartley)

Посредник

(The Go-between)

Роман (1953)

Стареющий Лионель Колстон вспоминает о тех днях, которые он провел мальчиком у своего школьного товарища Маркуса Модели в поместье Брэндем-Холл летом 1900 г. Убеждение в незыблемости сложившегося веками порядка, когда каждый человек должен занимать в обществе строго определенное положение, соответствующее его происхождению, – вот основа британского миропонимания, которое представлено в романе через восприятие ребенка из бедной семьи, попавшего в атмосферу богатого дома. Все совершается по ритуалу: со слугами и представителями низших классов обращаются подчеркнуто вежливо, к завтраку спускаются только в туфлях и ни в коем случае не в тапочках и т. д. Все эти детали всплывают в памяти рассказчика, нашедшего дневник, который он вел в детстве и в котором зафиксированы впечатления той поры.

Миссис Модсли, ее муж, их дочь Мариан, сыновья Дэнис и Маркус предстают в романе хозяевами жизни, знающими себе цену и умеющими поставить на должное место всех других. Каждый человек служит для них средством – либо развлечения, либо наслаждения, либо укрепления своего положения в обществе. Так, Лео Колстона они пригласили на каникулы, чтобы их сыну Маркусу не было скучно в обществе взрослых, где им особенно никто не интересуется – ни отец, ни брат с сестрой, ни мать. Лео, по своему происхождению стоящий много ниже Модели, восхищается этими людьми, в чьей власти было уничтожить его “насмешкой или осчастливить улыбкой”, он весь во власти иллюзий, от которых ему предстоит излечиться.

По-детски восприимчивый Лео замечает разные яркие, с его точки зрения, детали, но они-то и оказываются самыми “говорящими”, характеризующими систему социально – психологических отношений в обществе, разделенном жесткими сословными перегородками. Хотя сам герой сначала лишь смутно догадывается, что попал в иной мир, где на него как на представителя низшего класса смотрят свысока. Все начинается с одежды, одного из главных компонентов ритуала, который свято соблюдается в Брэндем-Холле. Лео понятия об этом не имеет, и потому среди людей, смотрящих “на жизнь, как на обряд”, он выглядит “белой вороной”, о чем ему тактично дают понять с улыбкой на лице члены семьи Модсли. Наиболее откровенно, с детской непосредственностью, это делает Маркус, по-дружески просвещая Лео насчет того, что только невежи носят школьное платье в каникулы, что повязывать школьную ленту вокруг шляпы не стоит, что, когда раздеваешься, не надо складывать одежду и вешать на стул – слуги все соберут, на то они и слуги.

Вскоре выясняется, что у Лео нет летнего костюма, и он становится объектом насмешек в форме вежливых советов вроде – “Сними куртку, без нее тебе будет удобнее”, советов невыполнимых, ибо этикет в одежде соблюдается очень строго и так просто снять куртку считается делом почти немыслимым.

Наконец, Мариан предлагает подарить Лео летний костюм, и вся семья подробно обсуждает, в каком магазине его купить, а потом, после покупки, – цвет костюма. Лео счастлив – ему кажется, что новая одежда помогает ему занять более важное место в мире. Благосклонное отношение Мариан окрыляет его, а та использует Лео в своих целях – поручает ему носить записки к соседнему фермеру Теду Берджесу, своему любовнику. Лео хранит порученную ему тайну, ибо готов на все для Мариан, а Тед относится к гостю знатных хозяев с почтением.

Тед – земледелец, один из тех, кто кормит Англию, и писатель с уважением изображает, как он трудится на поле, когда Лео приносит ему записки Мариан или забирает ответ. Тед держится с достоинством, хотя он лишь арендатор чужой земли. Как и сама земля, которую он обрабатывает, Тед воплощает исконное природное начало – одну из главных ценностей для автора. При виде его крепкого тела во время купания в реке Лео даже робеет, имея представление лишь о “неокрепших телах и душах”.

Тед выступает негласным соперником лорда Тримингема в борьбе за сердце Мариан, хотя та говорит Лео, что у нее с Тедом лишь деловая переписка. Лео является обладателем очень важной информации, от которой зависит слишком многое – по сути, будущее семьи Модсли, которые хотят, выдав Мариан замуж за лорда, укрепить свое положение в обществе. Тримингем во многом противопоставлен Теду – даже чисто внешне он не так физически развит, а на лице его – шрам, полученный во время англо-бурской войны. Он хозяин поместья, которое снимают Модели на лето, и владелец всех земель вокруг. Он явно несимпатичен Мариан, но в соответствии с неписаными законами британского общества все должно решиться в его пользу, ибо в социальном отношении фермер не ровня лорду и чувства здесь ничего не значат. Каждый из них выступает в глазах семьи Модели средством, орудием: Тед – любовных наслаждений Мариан, Тримингем – возвышения всей семьи в социальной иерархии.

В глазах же Лео и автора Тримингем является носителем силы британского духа, идеалом джентльмена, воплощающего традиционные общечеловеческие ценности в английском варианте. Он участвовал в победной войне с бурами, хотя сами буры не вызывают в нем никакой ненависти, но – таков закон войны: или убиваешь ты, или тебя. Именно такие люди поставлены над фермерами и землепашцами, как Тед Берджес (хотя оба по достоинству оценены автором), именно они держат в руках штурвал управления страной. Особенно наглядно роль каждого проявляется во время ежегодного традиционного крикетного матча между командой Брэндем-Холла и местных фермеров: “Противодействующие силы строились так: арендатор – землевладелец, простолюдин – лорд, деревня – поместье”. И команда, ведомая лордом Тримингемом, побеждает.

Вскоре Лео, по-детски влюбленный в Мариан, начинает понимать, что за всеми ее хорошими поступками таится холодный расчет – использовать его как посредника, почтальона, носящего записки к Теду, которого он в соответствии с привитыми ему в школе представлениями о моральных ценностях ставит ниже лорда Тримингема. Он догадывается и о смысле отношений Мариан с Тедом и воспринимает это как предательство; ведь уже всем известно о помолвке Мариан с лордом Тримингемом. Но Мариан настаивает на выполнении поручения и дарит ему велосипед в день рождения, доставляя мальчишке радость, она не забывает и о своем интересе – на велосипеде легче добираться до фермы Теда.

Лео узнает, что лорд Тримингем предлагает Теду пойти служить в армию, и рассказывает об этом Мариан, которая приходит в большое волнение. Сам Лео ведет себя неосторожно и дает повод миссис Модсли для подозрений. Она обнаруживает влюбленных в сарае во время их свидания. Позже Лео узнает, что, придя домой, Тед застрелился. После всех этих событий Лео надолго заболел и получил на всю жизнь тяжелую душевную травму. Он так и не женился, ибо на примере Теда увидел, чем могут кончиться любовные отношения и сколько фальши их окружает.

А. П. Шишкин

АМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Натаниел Готорн (Nathaniel Hawthorne)

Дом о семи фронтонах

(The House of the Seven Gables)

Роман (1851)

В предуведомлении автор пишет, что все его герои вымышлены и он хотел бы, чтобы его произведение читали, как “фантастическую повесть, где отразились облака, проплывающие над округом Эссекс, но не запечатлелась даже пядь его земли”.

В одном из городков Новой Англии, на улице, которую все называют Пинченовой, стоит старый дом Пинченов – большой деревянный дом о семи фронтонах. Первым в этом месте поселился Метью Мол, но, когда поселок разросся, его участок приглянулся полковнику Пинчену, и полковник добился от властей дарственной на эти земли. Метью Мол не сдавался, и тяжба длилась до самой смерти Мола, казненного по обвинению в ведовстве. По слухам, перед смертью Метью Мол громко заявил, что его ведут на смерть из-за земельного участка, и проклял Пинчена. Завладев участком Мола, Пинчен решил построить на месте его хижины фамильный особняк о семи фронтонах. Как ни странно, руководил строительством сын старого Метью Мола и выполнил свою работу на совесть – дом был построен просторный и крепкий. После окончания строительства полковник пригласил к себе весь город, но, к всеобщему удивлению, не вышел встречать гостей. Когда гости во главе с губернатором вошли в дом, они увидели, что полковник сидит в кресле под собственным портретом мертвый.

Загадочная смерть полковника породила множество толков, но ничто не указывало на то, что она была насильственной. И все же в народе сложилось мнение, что над домом тяготеет проклятие. Полковник претендовал на огромные восточные земли, но документы, подтверждающие его право на них, не были найдены, так что наследникам пришлось довольствоваться лишь прежними владениями Пинченов. По слухам, в каждом поколении Пинченов был хоть один Пинчен, унаследовавший жестокость, проницательность и энергичную хватку, отличавшие старого полковника. Лет сто назад один из них умер при обстоятельствах, весьма напоминавших скоропостижную смерть полковника, что еще сильнее укрепило народ во мнении, что над родом Пинченов тяготеет проклятие. Тридцать лет назад один из Пинченов, как уверяют, был убит своим племянником. Правда, то ли за недостатком улик, то ли благодаря знатности обвиняемого, смертная казнь была заменена пожизненным заключением, а недавно поползли слухи, что узник скоро выйдет из тюрьмы. Убитый Пинчен был старым холостяком, который пришел к заключению, что Метью Мол не виноват, и хотел вернуть его потомкам Дом о семи фронтонах. Родственники воспротивились этому, но опасались, как бы старик не завещал его Молам; их страхи не подтвердились – родственные чувства возобладали, и старик завещал все свое имущество другому племяннику, кузену своего убийцы. Наследник, прежде бывший большим повесой, исправился и стал весьма уважаемым человеком. Он изучил право и сделался судьей. Судья Пинчен выстроил себе большой дом и даже звал к себе жить сестру своего кузена-убийцы Гефсибу Пинчен, но гордая старая дева не приняла милостыни из его рук и жила в Доме о семи фронтонах в глубокой бедности, общаясь лишь с дагерротипистом Холгрейвом, которого пустила жить в дальнее крыло дома, чтобы не чувствовать себя такой одинокой, да с дядюшкой Веннером, добрейшим стариком-мастеровым, любящим пофилософствовать на досуге.

Простояв полтораста лет, дом напоминал “огромное человеческое сердце, которое жило самостоятельной жизнью и обладало памятью, где смешалось хорошее и дурное”. Одной из особенностей этого дома являлась странная дверь, разделенная надвое по горизонтали и снабженная смотровым окошком. Это была дверь мелочной лавки, которую около ста лет назад прорубил тогдашний хозяин дома, находившийся в стесненных обстоятельствах и не нашедший лучшего средства поправить свои дела, как открыть прямо в родовом доме лавку. Теперь Гефсиба, не имея средств к существованию, с болью в сердце решилась пойти по стопам своего малопочтенного предка и вновь открыть мелочную лавку. Сгорая от стыда, она впускает первого покупателя – соседского мальчишку, но все же не может взять с него денег и отдает ему пряник даром. Покупатели не очень-то жалуют лавку Гефсибы – уж очень страшной и неприветливой кажется им старая дева, хотя на самом деле она не хмурится, а просто внимательно смотрит своими близорукими глазами. После первого трудового дня в ее ящике набирается всего несколько медяков.

Но вот вечером перед Домом о семи фронтонах останавливается омнибус и из него выходит молодая девушка – родственница Гефсибы Фиби, приехавшая из деревни. Поначалу Гефсиба не очень-то радуется нежданной гостье, но понемногу смягчается, тем более что Фиби оказывается хозяйственной, трудолюбивой и покладистой. Она начинает торговать в лавке, и дела сразу идут в гору. Фиби знакомится с Холгрейвом и удивляется, как хорошо он ухаживает за садом и огородом. Холгрейв показывает ей дагерротипный портрет судьи Пинчена, как две капли воды похожий на портрет полковника Пинчена, висящий в гостиной. Как-то ночью Фиби слышит шорох и голоса, а утром Гефсиба знакомит ее со своим братом Клиффордом – тем самым, который был обвинен в убийстве дяди и провел тридцать лет в тюрьме. Гефсиба все это время ждала брата, храня его миниатюрный портрет и не веря в его виновность.

Клиффорд вернулся стариком, сломленным, с пошатнувшимся рассудком, и Гефсиба с Фиби окружают его нежной заботой. Клиффорд просит убрать портрет полковника Пинчена, считая его злым гением дома и своим, но Гефсиба думает, что не имеет на это права, и ограничивается тем, что закрывает его занавеской. В лавку к Фиби заходит судья Пинчен и, узнав, что они родственники, хочет поцеловать девушку, но она невольно отшатывается, узнав в нем оригинал дагерротипного портрета, показанного ей давеча Холгрейвом. Проведав, что Клиффорд вернулся, судья хочет повидаться с ним, но Гефсиба не пускает его. Судья приглашает ее вместе с Клиффордом переехать в его загородный дом и жить там без забот и хлопот, но Гефсиба решительно отказывается. Холгрейв, к которому Фиби поначалу относится недоверчиво за его неуважение к законам, понемногу завоевывает ее расположение. В свои двадцать два года он уже успел исколесить вдоль и поперек Новую Англию, побывать в Европе и перепробовать кучу занятий – он служил приказчиком в деревенской лавчонке, учительствовал в сельской школе, читал лекции о Месмеровом магнетизме. Для него Дом о семи фронтонах – воплощение омерзительного Прошлого со всеми его дурными воздействиями, и он живет здесь временно и лишь для того, чтобы лучше научиться ненавидеть это прошлое.

Он литератор и читает Фиби свой рассказ об Алисе Пинчен: “Однажды достопочтенный Жервез Пинчен вызвал к себе юного Метью Мола – внука колдуна и сына строителя Дома о семи фронтонах. Ходили слухи, что Молы знают, где хранится документ, дающий Пинченам право на владение обширными восточными землями, и Жервез Пинчен сулил Метью Молу щедрое вознаграждение, если тот поможет ему найти этот документ. В обмен на помощь Мол потребовал вернуть ему земельный участок его деда вместе со стоящим на нем Домом о семи фронтонах. Пинчен сначала возмутился, но, подумав, согласился. Метью Мол сказал, что может найти бумаги, только если ему поможет дочь Пинчена красавица Алиса. Мол усыпил Алису и заставил ее подчиняться своей воле. Он хотел воспользоваться ее душой как телескопическим снарядом, чтобы с его помощью заглянуть в потусторонний мир Ему удалось вступить в общение с участниками старинной тяжбы, но тайну узнать не удалось: когда старый полковник хотел раскрыть ее, ему зажали рот. Мол понял, что в наказание за грехи полковнику придется молчать до тех пор, пока документ не утратит силу – так что не видать его наследникам вожделенного богатства. Таким образом, Дом о семи фронтонах остался у Пинченов, но душа Алисы попала во власть Метью Мола, который обрек ее на медленное позорное глумление. Не выдержав унижения, Алиса вскоре умерла, и не было мрачнее и горестнее человека, который шел за гробом, чем Метью Мол, который хотел проучить ее за гордыню, но вовсе не желал ей смерти”.

Читая свою историю, Холгрейв заметил, что Фиби впала в странное оцепенение. Казалось, он может овладеть ее душой так же, как когда-то плотник Метью Мол – душой Алисы, но Холгрейв не сделал этого и просто разбудил Фиби, которой казалось, будто все беды Алисы приключились с ней самой. Фиби на несколько дней уезжает в деревню к родным: прожив в Доме о семи фронтонах всего полтора месяца, она так привязалась к его обитателям, что не хочет оставлять их надолго. Во время ее отсутствия судья Пинчен вновь приходит к Гефсибе. Он уверен, что Клиффорд знает семейную тайну, дающую ключ к неслыханным богатствам. Если Клиффорд не раскроет ее, он грозится засадить его в сумасшедший дом, и Гефсиба скрепя сердце идет за братом. Она очень боится встречи Клиффорда с судьей Пинченом: зная ранимую душу брата, она тревожится за его и без того слабый рассудок. Но комната Клиффорда пуста. Испуганная Гефсиба возвращается в гостиную и видит судью, неподвижно сидящего в кресле. На пороге гостиной стоит радостный Клиффорд. Гефсиба не понимает, что произошло, но чувствует, что случилось что-то страшное. Клиффорд уводит ее из дома, и она безвольно идет за ним на вокзал, где они садятся в поезд и едут неведомо куда.

На следующее утро жители Пинченовой улицы удивляются исчезновению двух беспомощных стариков, но тут разносится слух, что убит судья Пинчен, и людская молва тут же приписывает это преступление Клиффорду и Гефсибе. Вернувшаяся из деревни Фиби находит в доме одного только Холгрейва, который сообщает ей, что судья Пинчен мертв, а Клиффорд и Гефсиба исчезли. Холгрейв не знает, что произошло, но он, как и Фиби, уверен в невиновности стариков. Холгрейв предполагает, что, потрясенные сходством кончины судьи Пинчена со смертью холостяка – его дяди, которая имела столь губительные последствия для Клиффорда, старики со страху сбежали, и боится, что это навлечет на них подозрение в убийстве.

К счастью, Клиффорд и Гефсиба возвращаются, и Фиби с Холгрейвом, которые уже успели признаться друг другу в любви, радостно встречают их. Медицинское заключение подтверждает, что судья умер своей смертью и никто его не убивал. Более того, выясняется, что и дядю Клиффорда, и судью Пинчена никто не убивал. Судья Пинчен, бывший в ту пору повесой и мотом, утратил расположение дяди, и тот переписал свое духовное завещание в пользу Клиффорда. Однажды ночью повеса-племянник забрался в дядюшкин тайник и был пойман с поличным. Старого холостяка хватил апоплексический удар, к которому он, как все Пинчены, имел наследственную предрасположенность, а племянник уничтожил новое завещание и оставил в секретере старое, по которому все имущество дяди доставалось ему. Первоначально он не собирался обвинять Клиффорда в убийстве, но когда дело приняло пагубный для Клиффорда оборот, умолчал о том, что произошло на самом деле, и не вступился за кузена. Судьба жестоко покарала судью Пинчена: его единственный сын неожиданно скончался от холеры. Таким образом, наследниками судьи оказались Клиффорд, Гефсиба и Фиби.

Получив наследство, они решают перебраться в загородный дом судьи Пинчена. Перед отъездом они собираются в гостиной Дома о семи фронтонах. Глядя на портрет полковника и словно съеживаясь под его суровым взглядом, Клиффорд чувствует, как в нем оживает какое-то смутное воспоминание детства. Холгрейв подсказывает ему, что, вероятно, он знал, где расположена скрытая пружина, открывающая тайник. И правда, Клиффорд вспоминает, как однажды случайно наткнулся на нее. Прежде при нажатии на нее портрет приподнимался, но теперь механическое устройство заржавело, и когда Холгрейв нажимает на нее, портрет вместе с рамой срывается со стены и падает на пол. В стене открывается углубление, где лежит старинный пергамент, утверждающий за полковником Пинченом и его потомками исключительное право на владение обширными восточными землями. “Это тот самый пергамент, поиски которого стоили жизни и счастья красавице Алисе”, – говорит дагерротипист, намекая на свое сочинение. Именно этот документ искал судья Пинчен, которому Клиффорд когда-то рассказал о своей находке. Теперь это просто кусок старой кожи, не имеющий юридической силы. Фиби удивляется, откуда все это известно Холгрейву, и молодой человек признается, что его настоящая фамилия – Мол. Сын казненного Метью Мола, строя Дом о семи фронтонах, сделал углубление в стене и спрятал туда документ, удостоверяющий право Пинченов на восточные земли. Так, из-за несправедливо присвоенного огорода Метью Мола, Пинчены лишились нескольких тысяч акров восточных земель. Некоторое время спустя к Дому о семи фронтонах подъезжает коляска и увозит его обитателей в новый дом. Они берут с собой даже дядюшку Веннера, чтобы поселить его в уютном маленьком домике, стоящем в их новом саду.

О. Э. Гринберг