Category: Краткие содержания

Уильям Шекспир

Король Лир

Место действия – Британия. Время действия – XI в. Могущественный король Лир, почувствовав приближение старости, решает переложить бремя власти на плечи трех дочерей: Гонерильи, Реганы и Корделии, поделив между ними свое царство. Король хочет услышать от дочерей, как они его любят, “чтоб при разделе могли мы нашу щедрость проявить”.

Первой выступает Гонерилья. Рассыпая лесть, она говорит, что любит отца, “как не любили дети Доныне никогда своих отцов”. Ей вторит сладкоречивая Регана: “Не знаю радостей других, помимо Моей большой любви к вам, государь!” И хотя фальшь этих слов режет ухо, Лир внимает им благосклонно. Очередь младшей, любимой Корделии. Она скромна и правдива и не умеет публично клясться в чувствах. “Я вас люблю как долг велит, Не больше и не меньше”. Лир не верит ушам: “Корделия, опомнись и исправь ответ, чтоб после не жалеть”. Но Корделия не может лучше выразить свои чувства: “Вы дали жизнь мне, добрый государь, Растили и любили. В благодарность Я тем же вам плачу”. Лир в бешенстве: “Так молода и так черства душою?” – “Так молода, милорд, и прямодушна”, – отвечает Корделия.

В слепой ярости король отдает все царство сестрам Корделии, ей в приданое оставляя лишь ее прямоту. Себе он выделяет сто человек охраны и право жить по месяцу у каждой из дочерей.

Граф Кент, друг и приближенный короля, предостерегает его от столь поспешного решения, умоляет отменить его: “Любовь Корделии не меньше их Гремит лишь то, что пусто изнутри…” Но Лир уже закусил удила Кент противоречит королю, называет его взбалмошным стариком – значит, он должен покинуть королевство. Кент отвечает с достоинством и сожалением: “Раз дома нет узды твоей гордыне, То ссылка здесь, а воля на чужбине”.

Один из претендентов на руку Корделии – герцог Бургундский – отказывается от нее, ставшей бесприданницей. Второй претендент – король Франции – потрясен поведением Лира, а еще более герцога Бургундского. Вся вина Корделии “в пугливой целомудренности чувств, стыдящихся огласки”. “Мечта и драгоценный клад, Будь королевой Франции прекрасной…” – говорит он Корделии. Они удаляются. На прощание Корделия обращается к сестрам: “Я ваши свойства знаю, Но, вас щадя, не буду называть. Смотрите за отцом, Его с тревогой Вверяю вашей показной любви”.

Граф Глостер, служивший Лиру много лет, огорчен и озадачен тем, что Лир “внезапно, под влиянием минуты” принял столь ответственное решение. Он и не подозревает, что вокруг него самого плетет интригу Эдмунд, его незаконнорожденный сын. Эдмунд задумал очернить своего брата Эдгара в глазах отца, чтобы завладеть его частью наследства. Он, подделав почерк Эдгара, пишет письмо, в котором якобы Эдгар замышляет убить отца, и подстраивает все так, чтобы отец прочел это письмо. Эдгара, в свою очередь, он уверяет, что отец замышляет против него что-то недоброе, Эдгар предполагает, что его кто-то оклеветал. Эдмунд сам себя легко ранит, а представляет дело так, будто он пытался задержать Эдгара, покушавшегося на отца. Эдмунд доволен – он ловко оплел двух честных людей клеветой: “Отец поверил, и поверил брат. Так честен он, что выше подозрений. Их простодушием легко играть”. Его происки удались: граф Глостер, поверив в виновность Эдгара, распорядился найти его и схватить. Эдгар вынужден бежать.

Первый месяц Лир живет у Гонерильи. Она только и ищет повод показать отцу, кто теперь хозяин. Узнав, что Лир прибил ее шута, Гонерилья решает “приструнить” отца. “Сам отдал власть, а хочет управлять По-прежнему! Нет, старики – как дети, И требуется строгости урок”.

Лиру, поощряемые хозяйкой, откровенно грубят слуги Гонерильи. Когда король хочет поговорить об этом с дочерью, она уклоняется от встречи с отцом. Шут горько высмеивает короля: “Ты обкорнал свой ум с обеих сторон И ничего не оставил в середке”.

Приходит Гонерилья, речь ее груба и дерзка. Она требует, чтобы Лир распустил половину своей свиты, оставив малое число людей, которые не будут “забываться и буйствовать”. Лир сражен. Он думает, что его гнев подействует на дочь: “Ненасытный коршун, Ты лжешь! Телохранители мои Испытанный народ высоких качеств…” Герцог Альбанский, муж Гонерильи, пытается заступиться за Лира, не находя в его поведении того, что могло вызвать столь унизительное решение. Но ни гнев отца, ни заступничество мужа не трогают жестокосердую. Переодетый Кент не покинул Лира, он пришел наниматься к нему в услужение. Он считает своим долгом быть рядом с королем, который, это очевидно, в беде. Лир отправляет Кента с письмом к Регане. Но одновременно Гонерилья шлет к сестре своего гонца.

Лир еще надеется – у него есть вторая дочь. У нее он найдет понимание, ведь он дал им все – “и жизнь, и государство”. Он велит седлать коней и в сердцах бросает Гонерилье: “Я расскажу ей про тебя. Она Ногтями исцарапает, волчица, Лицо тебе! Не думай, я верну Себе всю мощь, Которой я лишился, Как ты вообразила…”

Перед замком Глостера, куда приехала Регана с мужем, чтоб решить споры с королем, столкнулись два гонца: Кент – короля Лира, и Освальд – Гонерильи. В Освальде Кент узнает придворного Гонерильи, которого он оттузил за непочтительность Лиру. Освальд поднимает крик. На шум выходят Регана и ее муж, герцог Корнуэльский. Они приказывают надеть на Кента колодки. Кент разгневан унижением Лира: “Да будь я даже Псом вашего отца, а не послом, Не нужно бы со мной так обращаться”. Граф Глостер безуспешно пытается вступиться за Кента.

Но Регане нужно унизить отца, чтоб знал, у кого нынче власть. Она ведь из того же теста, что и сестра. Это хорошо понимает Кент, он предвидит, что ждет Лира у Реганы: “Попал ты из дождя да под капель…”

Лир застает своего посла в колодках. Кто посмел! Ведь это хуже убийства. “Ваш зять и ваша дочь”, – говорит Кент. Лир не хочет верить, но понимает, что это правда. “Меня задушит этот приступ боли! Тоска моя, не мучь меня, отхлынь! Не подступай с такою силой к сердцу!” Шут комментирует ситуацию: “Отец в лохмотьях на детей Наводит слепоту. Богач отец всегда милей и на ином счету”.

Лир хочет поговорить с дочерью. Но она устала с дороги, не может его принять. Лир кричит, негодует, бушует, хочет взломать дверь…

Наконец Регана и герцог Корнуэльский выходят. Король пытается рассказать, как выгнала его Гонерилья, но Регана, не слушая, предлагает ему вернуться к сестре и попросить у нее прощения. Не успел Лир опомниться от нового унижения, как появляется Гонерилья. Сестры наперебой сражают отца своей жестокостью. Одна предлагает уменьшить свиту наполовину, другая – до двадцати пяти человек, и, наконец, обе решают: ни одного не нужно.

Лир раздавлен: “Не ссылайтесь на то, что нужно. Нищие и те В нужде имеют что-нибудь в избытке. Сведи к необходимости всю жизнь, И человек сравняется с животным…”.

Его слова, кажется, способны из камня выжать слезы, но не из дочерей короля… И он начинает осознавать, как был несправедлив с Корделией.

Надвигается буря. Воет ветер. Дочери бросают отца на произвол стихий. Они замыкают ворота, оставляя Лира на улице, “…ему наука на будущее время”. Этих слов Реганы Лир уже не слышит.

Степь. Бушует буря. С неба низвергаются потоки воды. Кент в степи в поисках короля сталкивается с придворным из его свиты. Он доверяется ему и рассказывает, что между герцогами Корнуэльским и Альбанским “мира нет”, что во Франции известно о жестоком обращении “со старым нашим добрым королем”. Кент просит придворного поспешить к Корделии и сообщить ей “о короле, О страшной роковой беде его”, а в доказательство, что посланнику можно доверять, он, Кент, дает свое кольцо, которое узнает Корделия.

Лир бредет с шутом, одолевая ветер. Лир, не в силах справиться с душевной мукой, обращается к стихиям: “Вой, вихрь, вовсю! Жги молния! Лей ливень! Вихрь, гром и ливень, вы не дочки мне, Я вас не упрекаю в бессердечье. Я царств вам не дарил, не звал детьми, ничем не обязал. Так да свершится Вся ваша злая воля надо мной”. На склоне лет он лишился своих иллюзий, их крах жжет ему сердце.

Кент выходит навстречу Лиру. Он уговаривает Лира укрыться в шалаше, где уже прячется бедный Том Эдгар, прикинувшийся сумасшедшим. Том занимает Лира беседой. Граф Глостер не может бросить своего старого повелителя в беде. Жестокосердие сестер ему мерзко. Он получил известие, что в стране чужое войско. Пока придет помощь, надо укрыть Лира. Он рассказывает о своих планах Эдмунду. И тот решает еще раз воспользоваться доверчивостью Глостера, чтобы избавиться и от него. Он донесет на него герцогу. “Старик пропал, я выдвинусь вперед. Он пожил – и довольно, мой черед”. Глостер, не подозревая о предательстве Эдмунда, ищет Лира. Он набредает на шалаш, где укрылись гонимые. Он зовет Лира в пристанище, где есть “огонь и пища”. Лир не хочет расставаться с нищим философом Томом. Том следует за ним на ферму при замке, где прячет их отец. Глостер ненадолго уходит в замок. Лир в порыве безумия устраивает суд над дочерьми, предлагая Кенту, шуту и Эдгару быть свидетелями, присяжными. Он требует, чтобы Регане вскрыли грудь, чтоб посмотреть, не каменное ли там сердце… Наконец Лира удается уложить отдыхать. Возвращается Глостер, он просит путников быстрее ехать в Дувр, так как он “заговор против короля подслушал”.

Герцог Корнуэльский узнает о высадке французских войск. Он посылает с этим известием к герцогу Альбанскому Гонерилью с Эдмундом. Освальд, шпионивший за Глостером, сообщает, что тот помог бежать королю и его приверженцам в Дувр. Герцог приказывает схватить Глостера. Его схватывают, связывают, издеваются над ним. Регана спрашивает графа, зачем он короля отправил в Дувр, вопреки приказу. “Затем, чтоб не видать, Как вырвешь ты у старика глаза Когтями хищницы, как клык кабаний Вонзит твоя свирепая сестра В помазанника тело”. Но он уверен, что увидит, “как гром испепелит таких детей”. При этих словах герцог Корнуэл вырывает у беспомощного старика глаз. Слуга графа, не в силах выносить зрелища глумления над стариком, обнажает меч и смертельно ранит герцога Корнуэльского, но и сам получает ранение. Слуга хочет немного утешить Глостера и призывает его оставшимся глазом взглянуть, как он отмщен. Герцог Корнуэльский перед смертью в припадке злобы вырывает второй глаз. Глостер призывает сына Эдмунда к отмщению и узнает, что это он предал отца. Он понимает, что Эдгар был оклеветан. Ослепленного, убитого горем Глостера выталкивают на улицу. Регана провожает его словами: “Гоните в шею! Носом пусть найдет дорогу в Дувр”.

Глостера провожает старый слуга. Граф просит оставить его, чтоб не навлекать на себя гнев. На вопрос, как же он найдет дорогу, Глостер с горечью отвечает: “Нет у меня пути, И глаз не надо мне. Я оступался, когда был зряч. Бедный мой Эдгар, несчастная мишень слепого гнева отца обманутого…” Эдгар это слышит. Он вызывается стать поводырем слепого. Глостер просит отвести его на утес “большой, нависший круто над пучиной”, чтобы свести счеты с жизнью.

Во дворец герцога Альбанского возвращается Гонерилья с Эдмундом, она удивлена, что “миротворец-муж” ее не встретил. Освальд рассказывает о странной реакции герцога на его рассказ о высадке войск, измене Глостера: “Что неприятно, то его смешит, Что радовать должно бы, то печалит”. Гонерилья, назвав мужа “трусом и ничтожеством” отсылает Эдмунда обратно к Корнуэлу – предводительствовать войсками. Прощаясь, они клянутся друг Другу в любви.

Герцог Альбанский, узнав, как бесчеловечно поступили сестры со своим царственным отцом, встречает Гонерилью с презрением: “Не стоишь пыли ты, Которой зря тебя осыпал ветер… Все корень знает свой, а если нет, То гибнет, как сухая ветвь без соков”. Но та, что скрывает “лик звериный под обличьем женским”, глуха к словам мужа: “Довольно! Жалкий вздор!” Герцог Альбанский продолжает взывать к ее совести: “Что сделали, что натворили вы, Не дочери, а сущие тигрицы. Отца в годах, которого стопы Медведь бы стал лизать благоговейно, До сумасшествия довели! Уродство сатаны Ничто пред злобной женщины уродством…” Его прерывает гонец, который сообщает о смерти Корнуэла от руки слуги, вставшего на защиту Глостера. Герцог потрясен новым зверством сестер и Корнуэла. Он клянется отблагодарить Глостера за верность Лиру. Гонерилья же озабочена: сестра – вдова, и с ней Эдмунд остался. Это грозит ее собственным планам.

Эдгар ведет отца. Граф, думая, что перед ним край утеса, бросается и падает на том же месте. Приходит в себя. Эдгар убеждает его, что тот спрыгнул с утеса и чудом остался жив. Глостер отныне покоряется судьбе, покамест она сама не скажет: “Уходи”. Появляется Освальд, ему поручено убрать старика Глостера. Эдгар сражается с ним, убивает, а в кармане “льстеца раболепного злобной госпожи” находит письмо Гонерильи Эдмунду, в котором она предлагает убить мужа, чтобы самому занять его место.

В лесу они встречают Лира, причудливо убранного полевыми цветами. Его оставил разум. Речь его – смесь “бессмыслицы и смысла”. Появившийся придворный зовет Лира, но Лир убегает.

Корделия, узнав о несчастьях отца, жестокосердии сестер, спешит к нему на помощь. Французский лагерь. Лир в постели. Врачи погрузили его в спасительный сон. Корделия молит богов “впавшему в младенчество отцу” вернуть ум. Лира во сне снова одевают в царское облачение. И вот он пробуждается. Видит плачущую Корделию. Он встает перед ней на колени и говорит: “Не будь со мной строга. Прости. Забудь. Я стар и безрассуден”.

Эдмунд и Регана – во главе британского войска. Регана выпытывает у Эдмунда, нет ли у него любовной связи с сестрой. Он клянется в любви Регане. Входят с барабанным боем герцог Альбанский и Гонерилья. Гонерилья, видя сестру-соперницу рядом с Эдмундом, решает отравить ее. Герцог предлагает созвать совет для того, чтобы составить план наступленья. Его находит переодетый Эдгар и вручает ему найденное у Освальда письмо Гонерильи. И просит его: в случае победы “пусть глашатай К вам вызовет меня трубой”. Герцог читает письмо и узнает об измене.

Французы побеждены. Эдмунд, вырвавшийся вперед со своим войском, берет в плен короля Лира и Корделию. Лир счастлив, что вновь обрел Корделию. Отныне они неразлучны. Эдмунд велит отвести их в тюрьму. Лира не страшит заточение: “Мы в каменной тюрьме переживем Все лжеученья, всех великих мира, Все смены их, прилив их и отлив Как птицы в клетке будем петь. Ты станешь под мое благословенье, Я на колени стану пред тобой, моля прощенье”.

Эдмунд отдает тайный приказ умертвить их обоих.

Входит герцог Альбанский с войском, он требует выдать ему короля и Корделию, чтобы распорядиться их судьбой “в согласье с честью и благоразумием”. Эдмунд отвечает герцогу, что Лир и Корделия взяты в плен и отправлены в тюрьму, но выдать их отказывается. Герцог Альбанский, прервав непристойную перебранку сестер из-за Эдмунда, обвиняет всех троих в государственной измене. Он показывает Гонерилье ее письмо Эдмунду и объявляет, что, если никто не явится на зов трубы, он сам сразится с Эдмундом. На третий зов трубы выходит на поединок Эдгар. Герцог просит его открыть свое имя, но он говорит, что покуда оно “загрязнено клеветой”. Братья сражаются. Эдгар смертельно ранит Эдмунда и открывает ему, кто мститель. Эдмунд понимает: “Колесо судьбы свершило Свой оборот. Я здесь и побежден”. Эдгар рассказывает герцогу Альбанскому о том, что разделял скитанья с отцом. Но перед этим поединком ему открылся и просил благословить. Во время его рассказа приходит придворный и докладывает, что Гонерилья закололась, перед этим отравив сестру. Эдмунд, умирая, сообщает о своем тайном приказе и просит всех поторопиться. Но поздно, злодейство совершилось. Входит Лир, неся мертвую Корделию. Столько горя он вынес, а с потерей Корделии не может смириться. “Мою бедняжку удавили! Нет, не дышит! Коню, собаке, крысе можно жить, Но не тебе. Тебя навек не стало…” Лир умирает. Эдгар пытается звать короля. Кент останавливает его: “Не мучь. Оставь в покое дух его. Пусть он отходит. Кем надо быть, чтобы вздергивать опять Его на дыбу жизни для мучений?”

“Какой тоской душа не сражена, Быть стойким заставляют времена” – заключительным аккордом звучат слова герцога Альбанского.

О произведение

Рассказ “Левша” Лескова увидел свет в 1881 году. Произведение посвящено гениальному тульскому оружейнику, сумевшему превзойти в умении английских мастеров. Но его талант не был по достоинству оценен на родине, в итоге, всеми забытый, он умер в больнице. Заглавие рассказа “Левша” определяет “сказовую” манеру повествования. Из 20 глав рассказа только заключительная представляет собой размышления самого автора. Во всех остальных повествуется от имени рассказчика, цехового мастера.

Главные герои

Левша – тульский оружейный мастер, вместе с товарищами подковавший английскую механическую блоху.

Другие персонажи

Платов – атаман донских казаков, служивший при Александре Павловиче, а затем и при Николае Павловиче.

Александр Павлович – русский император, которому во время путешествия по Англии подарили заводную блоху.

Николай Павлович – русский император, велевший тульским мастерам усовершенствовать английскую блоху.

Тульские мастера – оружейники, сумевшие набить подковы микроскопической заводной блохе, привезенной Александром Павловичем из Англии.

Английские мастера – оружейники и инженеры, признавшие искусство туляков. Уговаривали левшу не уезжать в Россию и знакомили его с разными техническими новинками.

Мартын-Сокольский – доктор, пытавшийся передать последнюю просьбу Левши.

Чернышев – министр иностранных дел.

Краткое содержание

Глава 1

Российский император Александр Павлович после Венского совета, на котором были подведены итоги войны 1812 года с Наполеоном, отправляется в путешествие по Европе. Везде ему показывали разные диковинки, которыми император восхищался. Но донской атаман Платов, находившийся при нем в поездке, не разделял мнения царя. Он считал, что русские мастера ничуть не хуже иностранных. В конце турне царь приезжает в Англию.

Глава 2

Англичане стали показывать русскому царю свои технические достижения. Александр был в восторге от иностранной науки, и полностью убедился, что русским до иностранцев далеко. Платов же всячески старался английских мастеров принизить, доказывая, что русские их во всем обошли. Так, англичане показали царю “пистолю” тонкой работы “неизвестного, неподражаемого мастера”. Государь опечалился, что русские такое чудо создать не способны. А Платов открыл у пистоли замок и показал, что сделал ее “Иван Москвин во граде Туле”. Такое открытие привело англичан в замешательство, и они решили создать такое чудо техники, против которого и Платову возразить было бы нечего.

Глава 3

Утром русский царь и Платов поехали смотреть сахарный завод, а затем их привели в “последнюю кунсткамеру, где у них со всего света собраны минеральные камни и нимфозории”. Здесь Александру показали созданную английскими мастерами в натуральную величину заводную механическую блоху. Она могла прыгать и танцевать. Восхищенный император вручил англичанам миллион, а они ему за это подарили это чудо техники. Уложил государь блоху в футляр, сделанный из бриллианта, опустил его в табакерку и отбыл на Родину.

Глава 4

До самой смерти Александра оставалась блоха в табакерке. Когда он умер, ее передали его жене Елизавете Алексеевне, а от нее она досталась новому императору, Николаю Павловичу. Вначале царь блохой не заинтересовался, но затем стал думать, для чего она у брата Александра столько лет хранилась.

Никто не мог разгадать эту загадку, пока не прибыл во дворец старый донской атаман Платов. Он отдал Николаю “мелкоскоп”, взятый когда-то у английских мастеров, и царь увидел, как прыгает стальная блоха. Но, в отличие от Александра, новый царь перед иностранцами не преклонялся. Поручил он Платову поехать к русским мастерам, чтобы они постарались создать что-нибудь более удивительное, чем английская блоха.

Глава 5

Исполняя волю государя, поскакал Платов в Тулу, которая славилась оружейными мастерами. Оружейники взялись исполнить приказание, но попросили донского атамана оставить им блоху на несколько дней. Сколько Платов не выпытывал, они не сказали ему, что придумали. Ничего не добившись, атаман отправился на Дон, оставив удивительную блоху тульским мастерам.

Глава 6

Когда Платов уехал, три самых искусных оружейника, среди которых был и “косой левша. На щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны”, отправились прочь из города. Люди стали гадать, куда они пошли. Многие подумали, что мастера ничего не придумали, и, чтобы избежать наказания, решили скрыться, прихватив с собой царскую табакерку.

Глава 7

Мастера отправились в город Мценск Орловской губернии, чтобы попросить совета у иконы Николая Чудотворца. Помолившись, вернулись они к себе в слободу и заперлись в доме Левши. Соседям было очень любопытно, что делают мастера. Под разными предлогами они пытались выманить троих оружейников из дома. Но, ни одна попытка не увенчалась успехом. Мастера никому не открывали и ни с кем не разговаривали, работая днем и ночью.

Глава 8

Закончив переговоры на Дону, Платов поспешил обратно в Тулу. Сам он к мастерам больше не пошел, а послал за ними множество курьеров.

Глава 9

Мастера в это время заканчивали свою работу. Сколько курьеры к ним не стучали, они их в дом не пустили. Тогда, чтобы добраться до упрямых оружейников, курьеры сняли с дома крышу. После этого Левша с товарищами вышли из избы и сообщили, что работу свою закончили и могут идти к Платову.

Глава 10

Подали оружейники атаману стальную блоху в табакерке. Тот начал их расспрашивать, где же их работа. Но, они, обидевшись на оскорбления, сказали, что только государь ее увидеть сможет. Разозленный Платов, бросил Левшу в свою повозку и увез его с собой в Петербург. По приезде сам он пошел к Николаю Павловичу, а мастера оставил внизу со связанными руками.

Глава 11

Платов надеялся разговорами о казаках отвлечь царя от блохи. Но ему это не удалось. Николай вспомнил о поручении, и велел принести работу тульских мастеров. Платов рассказал, что туляки ничего нового не создали, а вернули обратно английскую блоху. Государь не мог поверить в обман и решил сам убедиться в словах атамана.

Глава 12

Когда принесли блоху и завели ее ключом, оказалось, что “нимфозория” перестала прыгать. Платов был в бешенстве. Он решил, что оружейники сломали механизм. Пошел атаман к лестнице, где Левшу оставил, и стал его бить, называя обманщиком. Левша же утверждал, что работа сделана, но увидеть ее можно только в “мелкоскоп”.

Глава 13

Привели Левшу к царю, и показал он, в чем заключалась работа оружейников. Оказывается, они сумели английской блохе набить на ножки подковы. Государь удивился и обрадовался, что его русские мастера сумели англичан превзойти.

Глава 14

Решил Николай отправить мастера в Англию, чтобы он свою тонкую работу показал иностранным мастерам. Одели его получше и отправили за границу с особым курьером.

Глава 15

Оставил курьер Левшу в гостинице. А сам унес блоху мастерам. Узнали мастера, кто сумел блоху подковать, и пришли к мастеру в гостиницу. Три дня они его поили и кормили, а потом стали расспрашивать об образовании. Оказалось, что мастер учился “по Псалтирю и Полусоннику”, а арифметики совсем не знает.

Глава 16

Отправили англичане курьера домой, а Левшу стали по заводам водить и уговаривать, чтобы он у них остался. Но, Левша тосковал по родной Туле и просил, чтобы его отпустили обратно. Посадили английские мастера оружейника на корабль и отправили в Россию, дав на дорогу денег и подарив на память золотые часы.

Глава 17

На корабле Левше показалось скучно, и он заключил пари с полшкипером, что перепьет его. Пили они до самого конца плавания, отчего оба заболели, но никто в выигрыше не оказался.

Глава 18

В России полшкипера привезли в английское посольство, где организовали ему прекрасные условия. А Левшу, ослабевшего, не способного даже разговаривать, доставили в квартал. Там его обобрали и решили отправить в какую-нибудь больницу на лечение. Поскольку у оружейника не было с собой “тугамента”, ни в одной больнице его не приняли. К утру стало ясно, что Левша долго не проживет, и его отвезли умирать в Обухвинскую больницу для простонародья.

Глава 19

Полшкипер очень беспокоился о своем друге. Чудом он отыскал Левшу в больнице и добился, чтобы к нему прислали доктора. Умирающий мастер просит Мартын-Сокольского сказать государю, что “у англичан ружья кирпичом не чистят”. Доктор пытается донести слова Левши до Чернышева, но его никто не слушает, и чистка продолжается вплоть до начала войны.

Глава 20

В конце повествования автор размышляет о талантах, подобных Левше. В век машин они почти исчезли с русской земли, но память о них живет вечно.

Заключение

В рассказе “Левша” Николай Лесков, непревзойденный мастер малых литературных форм, показывает, сколько в русском народе талантов, не развившихся в полную силу из-за условий жизни. Краткий пересказ произведения “Левша” по главам не может раскрыть всю силу художественного таланта писателя. Поэтому мы рекомендуем познакомиться с полной версией рассказа.

В прологе рассказывается, как автор “надел грубую одежду, как будто был пастухом”, и пошел бродить по “широкому свету, чтобы послушать о его чудесах”. Притомившись, он лег отдохнуть на Мальвернских холмах, возле ручья, и вскоре заснул. И приснился ему чудный сон. Он взглянул на восток и увидел на возвышении башню, а под ней долину, на которой стояла тюрьма. Между ними прекрасное поле, полное народа.

Здесь были люди всякого сорта: одни выполняли тяжелую работу, ходя за плугом, другие “прожорливо истребляли ими произведенное”, были здесь те, кто предавался молитве и покаянию, и те, кто лелеял свою гордыню. Были торговцы, менестрели, шуты, нищие, попрошайки. Особенное негодование автора вызывали паломники и нищенствующие монахи, обманом, ложным толкованием Евангелия дурачащие своих сограждан и опустошающие их кошельки. С сарказмом описывает он продавца индульгенций, который, показывая буллу с печатями епископа, отпускал все грехи, а доверчивые люди отдавали ему кольца, золото, брошки. Пришел туда король, которого “власть общин поставила на царство”, и вслед за ним его советчик – Здравый смысл. Вдруг появилось полчище крыс и мышей. После дискуссии о том, как обезвредить кота, они прислушались к совету мудрой мыши оставить эту затею, ведь если бы крысы имели полную волю, они не могли бы управлять собою.

Появляется прекрасная женщина. Она дает пояснение автору обо всем, им увиденном. Башня на возвышении – обитель Правды. Тюрьма в долине – замок Заботы, в нем живет Зло, отец Лжи. Прекрасная дама поучает автора, советует ему “не верить телу”, не пить, не служить злату. Прослушав все полезные советы, автор интересуется: кто же эта дама? И она отвечает; “Святая Церковь я”. Тогда он упал на колени и стал просить научить его, как спасти душу. Ответ был лаконичен: служить Правде. Ибо Правда “есть сокровище, самое испытанное на земле”. Правда, Совесть и Любовь.

Автор со вниманием выслушал поучения Святой Церкви. И стал молить ее о милости – научить его распознавать Ложь. Леди ответила: “Взгляни в левую сторону и посмотри, где стоят Ложь, Лесть и их многие товарищи”. И увидел он роскошно и богато одетую женщину по имени Мид. Мид готовится к свадьбе с “порождением врага рода человеческого”. Ее жених – Ложь. Свита ее состоит из судебных заседателей и приставов, шерифов, судебных курьеров и маклеров, адвокатов и прочего продажного люда.

Лесть жалует жениху и невесте право быть принцами по гордости и презирать бедность, “клеветать и хвастать, лжесвидетельствовать, издеваться, браниться и т. д.”. Графство жадности – лихоимство и скупость. И все в таком же роде. За эти дары они отдадут в конце года свои души сатане.

Однако вознегодовала Теология против этого брака. И настояла, чтобы Мид отправилась в Лондон удостовериться, “захочет ли закон присудить жить им вместе”. Ложь, Лесть и Коварство спешат впереди всех, чтобы в Лондоне представить дело в ложном свете. Однако Правда их обогнал и сообщил об этом деле Совести. А Совесть доложила королю.

Король разгневан, он клянется, что приказал бы повесить этих негодяев, но “пусть право, как укажет закон, падет на них всех”. Страх подслушал этот разговор и предупредил Ложь, и тот бежал к странствующим монахам. Коварству дали убежище купцы, а Лжец нашел пристанище у торговцев индульгенциями. А дева Мид была приведена к королю. Король приказал предоставить ей всякие удобства, присовокупив, что сам будет разбирать ее дело. “И если она поступит согласно моему приговору, я прощу ей эту вину”.

К ней на поклон пришли все, кто жил в Вестминстере: шуты, менестрели, клерки и исповедник, одетый нищенствующим монахом. Все обещали ей способствовать в ее деле – выйти замуж за того, за кого она хочет, вопреки “уловкам Совести”. И всех Мид богато одарила.

Король объявил, что прощает Мид, и предложил вместо Лжи другого жениха – Совесть. Но Совесть отказывается от такой невесты, перечисляя ее грехи: распутство, ложь, вероломство… Мид начала плакать и просила короля дать ей слово для оправдания. Она горячо защищалась, доказывая, что нужна всем. Король благосклонно выслушал лукавую обманщицу. Но Совесть не обманута сладкими речами. Он объясняет разницу между вознаграждением за честный труд и взяткой, стяжательством, приводит библейскую историю про Сеула, который позарился на взятку, за что на него и его потомков пал гнев Божий.

Король просит Совесть привести Разум, чтобы он правил царством. Совесть отправляется в путь. Разум, узнав о приглашении, стал быстро собираться в дорогу. Он позвал Катона, своего слугу, и Тома и велел им: “Положи мое седло на Терпи, пока не придет мое время, / И подтяни его хорошенько подпругами из умных слов, / И надень на него тяжелую узду, чтобы он низко держал свою голову, / Ибо он дважды заржет, прежде чем будет там”.

Разум с Совестью отправились к королю. Он встретил их ласково, посадил между собою и своим сыном, и они долго вели мудрые речи.

Пришел Мир и принес билль о насилии, разврате и разбое Неправды. Неправда убоялся обвинений и стал просить Мудрость за большие деньги устроить ему мир с Миром. Но король клянется Христом и своей короной, что Неправда тяжко поплатится за свои деяния. Неправду заковывают в железо, чтоб он семь лет не видел своих ног. Однако Мудрость и Умный просят короля простить Неправду: “Лучше, чтоб возмещение уничтожило ущерб…” Король непреклонен, пока Разум не сжалится над Неправдой, а Покорность не поручится за него, Неправда будет сидеть в колодках. Все приветствовали это решение, признали Мид великой грешницей, а Кротость – имеющей право на господство. Король же твердо решил: “Пока продолжится наша жизнь, / будем жить вместе” с Разумом и Совестью.

Автор тем временем проснулся, тихонько уселся на землю и стал читать молитвы. И снова мирно заснул под свое бормотание. И снова он увидел сон. Разум говорит проповедь перед всем королевством. Он объясняет, что “моровые язвы были посланы исключительно за грехи, / А юго-западный ветер, видимо, за Гордость”. И смертный грех в день суда погубит всех.

Горячими искренними словами он увлекал своих слушателей. Он призвал людей честно и добросовестно делать свое дело и искать Святую Правду. И Гордость обещала предаться смирению. Невоздержанность поклялась “пить только с уткой воду, а обедать только один раз”, Гнев чистосердечно рассказал, что из злых слов приготовлял пищу. И Покаяние сказало ему: а теперь покайся. Жадность, Леность, Объедало – все покаялись в великих грехах своих и обещали встать на путь исправления. Сила речи Разума была так велика, что тысячи людей пожелали искать Правду. “Они взывали ко Христу и его Пречистой Матери, чтобы получить милость идти с ними искать Правду”.

Но среди них не было человека, который бы знал дорогу к Правде. И они блуждали, как дикие звери. И встретили они пилигрима, что шел из Синая от Гроба Господня. И во многих местах он побывал в Вифлееме и Вавилоне.

И спросили его люди: “А знаешь ли ты святого мужа, которого люди называют Правдой?” И ответил пилигрим: “Нет, да поможет мне Бог!”

И тут выступил Петр Пахарь и сказал: “Я знаю его так же близко, как ученый знает свои книги. Совесть и Здравый смысл проводили меня к его жилищу”.

И все стали просить Петра быть их проводником.

Пахарь согласился, но сначала, сказал он, мне нужно вспахать и засеять полакра земли у большой дороги. “А что же мы будем делать все это время?” – спросила леди под вуалью. И Петр Пахарь всем нашел дело. Леди – зашивать мешок, женам и вдовам прясть шерсть и лен и учить этому ремеслу своих дочерей, а всем остальным – заботиться о нуждающихся и нагих. “Помогайте деятельно в работе тому, кто добывает вам пропитание”, – заключил Петр.

Рыцарь горячо сочувствовал словам Петра. Петр обещал всю жизнь трудиться, а Рыцарь охранять его и Святую Церковь от всякого рода злых людей. Многие помогали Петру Пахарю в работе, но были и бездельники, которые пили пиво и распевали песни. Петр Пахарь пожаловался Рыцарю. Но они не послушали предостережения Рыцаря и все не унимались. Тогда Петр призвал Голод. Через некоторое время бездельники стали бросаться на работу “как ястребы”. Но лишь только по просьбе Пахаря Голод ушел, и наступило изобилие. Бездельники и расточители вновь стали отлынивать от работы.

Правда поспешила на помощь Петру Пахарю, она купила для него и для всех, кто ему помогал пахать и сеять, индульгенцию на вечные времена. А в индульгенции было написано: “И те, кто творил добро, пойдут в жизнь вечную. А кто зло – в огонь вечный”.

Священник, прочитав индульгенцию, не захотел ее признать. Священник и Петр стали ожесточенно спорить. И автор проснулся от их крика и стал размышлять над своим сном, и решил, что “Делай добро превосходит индульгенцию / И что Делай добро в день суда будет принято с почетом…”.

Всех христиан автор призвал к милосердию: “Делать такие дела, пока мы здесь находимся, / Дабы после нашей смерти Делай добро мог объявить / В день суда, что мы делали так, как он велел”.

Алесь Адамович

Каратели

РАДОСТЬ НОЖА, ИЛИ ЖИЗНЕОПИСАНИЯ ГИПЕРБОРЕЕВ

Повесть (1971-1979)

Действие происходит во время Великой Отечественной войны, в 1942 г., на территории оккупированной Белоруссии. “Каратели” – кровавая хроника уничтожения батальоном гитлеровского карателя Дирлевангера семи мирных деревень. Главы носят соответствующие названия: “Поселок первый”, “Поселок второй”, “Между третьим и четвертым поселком” и т. д. В каждой главе помещены выдержки из документов о деятельности карательных отрядов и их участников.

Каратели-полицаи готовятся к уничтожению первого поселка на пути к основной цели – большой и многолюдной деревне Борки. Точно указаны дата, время, место события, фамилии. В составе “особой команды” – “штурмбригады” – немец Оскар Дирлевангер объединил уголовников, предателей, дезертиров разных национальностей и вероисповедания.

Полицай Тупига поджидает своего напарника Доброскока, чтобы закончить расправу над жителями первого поселка до приезда начальства. Все население сгоняют за сарай к большой яме, у края которой производится расстрел. Полицай Доброскок в одном из домов, подлежащих уничтожению, узнает среди хозяев свою городскую родственницу, перебравшуюся в деревню накануне родов. В душе женщины загорается надежда на спасение. Доброскок, подавив возникшее было чувство сострадания, стреляет в женщину, которая опрокидывается навзничь в яму – и… засыпает (По свидетельству чудом уцелевших после казни, люди в момент выстрела не слышат, как стреляют. Они как бы засыпают.)

В главе “Поселок второй” описывается уничтожение деревни Козуличи. Каратель-француз просит полицая Тупигу за шмат сала проделать за него “неприятную работенку” – расстрелять семью, обосновавшуюся в хорошей добротной избе. Ведь Тупига – “мастер, специалист, ну что ему стоит?” У Тупиги – своя манера: сперва он говорит с женщинами, просит хлеба перекусить – те и расслабятся, а как хозяйка к печи нагнется, так и… “Тело пулемета рванулось – как бы и он испугался…”

Действие возвращается к поселку первому, к той яме, где осталась в состоянии странного смертного сна беременная женщина. Сейчас, в 11 часов 51 минуту по берлинскому времени, она открывает глаза. Перед ней – довоенная детская комната на бобруйской окраине; мать с отцом собираются в гости, а она прячет от них стыдно накрашенные маминой помадой губы; следующее видение – почему-то чердак, и они с Гришей лежат, как муж и жена, а внизу мычит корова… “Кислый запах любви, стыдный. Или это из-за ширмы? Нет, снизу, где корова. Из ямы… Из какой ямы? О чем я? Где я?”

Поселок третий мало чем отличается от предыдущих. Полицаи Тупига, Доброскок и Сиротка идут через редкий соснячок, вдыхая жирный сладковатый трупный дым. Тупига старается подавить мысли о возможном отмщении. Внезапно в гуще малинника полицаи натыкаются на женщину с детьми. Сиротка выказывает немедленную готовность покончить с ними, но Тупига, вдруг повинуясь какому-то неосознанному порыву, отправляет напарников вперед, а сам дает очередь из пулемета мимо цели. Внезапное возвращение Сиротки повергает его в ужас. Тупига представляет себе, как бы отреагировали на его поступок немцы или бандиты из роты Мельниченко – “галицийцы”, бандеровцы. Вот и сейчас “самостийники” зашевелились, – оказывается, какая-то баба, увидев дым-пожар, бежит с поля, домой. Из-за куста ударяет пулемет – баба с мешком падает. Дойдя до деревни, Тупига встречает Сиротку и Доброскока с набитыми карманами. Он входит в еще не разграбленный дом. Среди прочего добра – один крошечный ботиночек. Держа его на пальце, Тупига находит в темной боковушке спящего в люльке младенца. Один глаз его приоткрыт и, кажется Тупиге, смотрит на него… Тупига слышит во дворе голоса мародерствующих бандеровцев. Ему не хочется, чтобы его заметили в доме. Ребенок кричит – и Тупига выхватывает наган… Далеко и незнакомо звучит его голос: “Жалко было, пацана пожалел! Живым сгорит”.

Командир новой “русской” роты Белый замышляет способ избавления от ближайшего соратника Сурова, с которым его связывают курсы красных командиров, плен, бобруйский лагерь и добровольное согласие служить в карательном батальоне. Белый сначала тешил себя несбыточной затеей – уйти когда-нибудь к партизанам, а в качестве свидетеля своих “честных” намерений предъявить Сурова, а потому специально оберегал его от явно кровавых заданий. Однако чем дальше, тем отчетливее понимает Белый, что никогда не сможет порвать с карателями, особенно после случая с партизанским разведчиком, в доверие к которому он вошел, но тут же и выдал его. А чтоб развеять суровский ореол непорочности, приказывает тому самолично облить бензином и подпалить сарай, куда согнали все население поселка.

В центре следующей главы – фигура лютого карателя из так называемой “украинской роты” Ивана Мельниченко, которому всецело доверяет командир роты немец Поль, вечно пьяный уголовник-извращенец. Мельниченко вспоминает о своем пребывании в фатерлянде, куда его пригласили родители Поля, – Мельниченко спас тому жизнь. Он ненавидит и презирает всех: и тупых, ограниченных немцев, и партизан, и даже своих родителей, которые ошеломлены появлением сына-карателя в бедной киевской хате и молят Бога о его смерти. В разгар очередной “операции” к мельниченковцам прибывает подмога – “москали”. Мельниченко в ярости бьет по щеке плетью их командира – своего недавнего подчиненного Белого – и получает в ответ полную обойму свинца. Сам Белый тут же погибает от руки одного из бандеровцев (из документов известно, что Мельниченко долго лечился в госпиталях, после войны был судим, бежал, скрывался и погиб в Белоруссии). Борковская операция продолжается. Осуществляет ее по “методе” Дирлевангера штурмфюрер Слава Муравьев. Карателей-новичков строят попарно с уже бывшими в деле фашистами – остаться в стороне, не замазаться в крови невозможно. Сам Муравьев тоже прошел этот путь: бывший лейтенант Красной Армии, он в первом же бою был раздавлен фашистскими танками, затем с остатками своего полка пытался противостоять неумолимой военной машине немцев, но в конце концов попал в плен. Полностью подавленный, он пытается оправдаться перед матерью, отцом, женой, самим собой тем, что будет “своим” среди чужих. Военную выправку, интеллигентность бывшего учителя заметили немцы, сразу дали взвод. Муравьев тешит себя мыслями, что заставил уважать себя; его подчиненные – это не мельниченковские “самостийники”, у него дисциплина. Муравьев вхож в дом самого Дирлевангера, знакомится с наложницей шефа – Стасей, четырнадцатилетней польской еврейкой, которая мучительно напоминает ему давнюю любовь – учительницу Берту. Муравьев не чужд книг, немец Циммерман обсуждает с ним теорию Ницше и библейские притчи.

Дирлевангер ценит неразговорчивого азиата, однако сейчас собирается сделать его пешкой в своей игре: он замышляет свадьбу Муравьева со Стасей, чтобы заткнуть рот злопыхателям, доносящим на него в Берлин о якобы имевшей место пропаже золотых вещиц, прикарманенных им после расстрела специально отобранных пятидесяти евреев в Майданеке. Дирлевангеру нужно реабилитировать себя перед Гиммлером и фюрером за прошлую связь с заговорщиком Ремом и небезобидные пристрастия к девочкам младше четырнадцати лет. По дороге в Борки Дирлевангер сочиняет мысленно письмо в Берлин, из которого руководство узнает и по достоинству оценит его “новаторский”, “революционный” способ тотального уничтожения непокорных белорусских деревень и заодно успешно применяемую практику “перевоспитания” отбросов человечества вроде ублюдка Поля, которого он вытащил из концлагеря и взял в карательный взвод: лучшая стерилизация – это “омоложение детской кровью”. Борки, по Дирлевангеру, – это демонстративный акт тотального устрашения. Женщины и дети загнаны в амбар, местные полицаи, наивно рассчитывавшие на милость немцев, – в школу, их семьи – в дом напротив. Дирлевангер со свитой входит в ворота амбара “полюбоваться” на добросовестно подготовленный “материал”. Когда затихает пулеметная пальба, сами собой распахиваются не выдержавшие огня ворота. У стоящих в оцеплении карателей не выдерживают нервы: Тупига дает очередь из автомата в клубы дыма, у многих выворачивает желудки. Затем начинается расправа с полицаями, которых на виду у семей выводят по одному из школы и швыряют в огонь. И каждый из карателей думает, что такое может произойти с другими, но не с ним.

В 11 часов 56 минут немец Лянге водит стволом автомата по трупам страшной ямы первого поселка. В последний раз видит своих убийц женщина, и в жуткой тишине беззвучно кричит от ужаса и одиночества неродившаяся шестимесячная жизнь.

В конце повести – документальные свидетельства о сожжении трупов Гитлера и Евы Браун, перечисление преступлений против человечества в современную эпоху.

Л. А. Данилкин

На северных островах обитали Племена Богини Дану, постигшие магию, чары и тайное знание. Они обладали четырьмя величайшими сокровищами: копьем Луга, мечом Нуаду, котлом Дагда и камнем Лиа Фаль, который вскрикивал под каждым, кому суждено было править Ирландией. Приплыли Племена Богини на множестве кораблей и сожгли их, едва ступили на землю. Гарь и дым окутали тогда все небо – вот почему считается, что Племена Богини появились из дымных облаков. В первой битве при Маг Туиред сразились они с племенами Фир Болг и обратили их в бегство.

В этой битве Нуаду отрубили руку, и врачеватель Диан Кехт приставил ему руку из серебра. Не мог увечный Нуаду править Ирландией, поэтому начался раздор – и после долгих споров решено было отдать королевскую власть Бресу.

Брес был сыном Элаты, правителя фоморов.

Однажды Эри, женщина из Племен Богини, вышла к морю и вдруг увидела серебряный корабль, а на палубе его стоял воин с золотистыми волосами и в золотом одеянии. Соединился он с Эри и сказал, что родится у нее сын по имени Эохайд Брес, Эохайд Прекрасный – все, что есть прекрасного в Ирландии, будут сравнивать с этим мальчиком.

Перед тем как исчезнуть, Элата снял с пальца золотое кольцо, наказав не дарить и не продавать его никому, кроме того, кому придется оно впору.

Когда Брес принял королевскую власть, три правителя фоморов – Индех, Элата и Тетра – обложили Ирландию данью. Даже великие мужья несли службу: Огма таскал дрова, а Дагда строил крепости. Многие тогда начали роптать, ибо ножи их больше не покрывались жиром, а изо ртов не пахло хмельным.

Однажды пришел к Бресу филид Племен Богини Корпре и произнес первую в Ирландии песнь поношения – с того дня лишился король своей силы.

Племена Богини постановили передать царство другому, но Брес попросил отсрочку в семь лет. Сделал он это, чтобы собрать мужей из сидов-фоморов и подчинить Ирландию силой, Эри отвела Бреса к холму, с которого некогда увидела серебряный корабль. Она достала золотое кольцо, которое пришлось королю впору на средний палец.

Затем отправилась мать с сыном к фоморам. Элата послал Бреса к Балору и Индеху, возглавлявшим воинство. Вереница кораблей протянулась от Островов Чужеземцев до самой Ирландии – это была грозная и ужасная рать.

А Племена Богини вновь избрали королем Нуаду с Серебряной Рукой. Однажды пришел к воротам Тары воин по имени Самилданах (“Искусный во всех ремеслах”) – таково было прозвище Луга. Нуаду приказал впустить его, чтобы испытать.

Убедившись в многоискусности воина, Племена Богини решили, что он поможет им избавиться от кабалы фоморов, и Нуаду поменялся с ним местами. Совещался Луг с Дагдой и Огмой, а также с братьями Нуаду – Гоибниу и Диан Кехтом. Обещали им помощь друиды и врачеватели, кузнецы и возницы. Дагда соединился с женщиной по имени Морриган, и та поклялась сокрушить Индеха: иссушить кровь в сердце его и отнять почки доблести. Перед битвой собрались у Луга величайшие из Племени Богини. Кузнец Гоибниу сказал, что ни один выкованный им наконечник не пролетит мимо цели, а пронзенная кожа не срастется вовеки. Диан Кехт сказал, что исцелит любого раненого ирландца. Огма сказал, что лишит жизни треть врагов. Корпре сказал, что будет хулить и порочить фоморов, дабы ослабить стойкость их. Дагда сказал, что пустит в ход чудесную палицу, которая одним концом убивает девятерых, а другим концом – возвращает жизнь.

Когда началась битва при Маг Туиред, короли с вождями не сразу вступили в сражение. Увидели фоморы, что погибшие их не возвращаются, а у Племен Богини сраженные насмерть вновь вступают в бой благодаря искусству Диан Кехта.

Притупленное и треснувшее оружие фоморов пропадало бесследно, а кузнец Гоибниу без устали обновлял копья, мечи и дротики. Не понравилось это фоморам, и подослали они Руадана, сына Бреса и Бриг, дочери Дагды, выведать о кознях Племен Богини. Попытался Руадан убить Гоибниу, но сам пал от руки кузнеца. Выступила тогда вперед Бриг – зарыдала и закричала над телом сына, и это был первый погребальный плач в Ирландии.

Наконец вступили в бой короли и вожди. Ирландцы не хотели пускать в сражение Луга, но тот ускользнул от стражи и встал во главе Племен Богини. Потоками лилась кровь по белым телам храбрых воинов. Страшен был шум схватки, ужасны были вопли героев, когда сшибались они телами, мечами, копьями и щитами.

Балор с Губительным Глазом сразил Нуаду с Серебряной Рукой, и тогда выступил против него сам Луг. Дурной был глаз у Балора: открывался он только на поле брани, когда четверо воинов поднимали веко проходившей сквозь него гладкой палкой. Луг метнул камень из пращи и вышиб глаз через голову, так что воинство самого Балора узрело его, и трижды девять фоморов полегли рядами. Морриган стала ободрять воинов Племен Богини, призывая сражаться свирепо и беспощадно. Многие вожди и королевские сыновья пали в бою, а простых и незнатных воинов полегло без счета. Битва закончилась бегством фоморов – их прогнали к самому морю. Луг пленил Бреса, и тот взмолился о пощаде. Тогда спросил Луг, как пахать ирландцам, как сеять и как жать, – Брес сказал, что пахать следует во Вторник, засевать поля во Вторник, жать во Вторник. Этим ответом спас Брес свою жизнь. А Морриган возвестила о славной победе величайшим вершинам Ирландии, волшебным холмам, устьям рек и могучим водам.

НЕМЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Фридрих Гельдерлин (Friedrich Hölderlin)

Смерть Эмпедокла

(Der Tod des Empedokles)

Трагедия (1798-1799)

В центре неоконченной пьесы – образ древнегреческого мыслителя, государственного деятеля, поэта, врачевателя Эмпедокла, жившего в 483-423 гг. до н. э. Действие происходит на родине философа – в городке Агригенте на Сицилии.

Весталка Пантея тайком приводит к дому Эмпедокла свою гостью Рею, чтобы та смогла хоть издали взглянуть на замечательного человека, ощущающего себя богом среди стихий и слагающего божественные песнопения. Именно ему обязана Пантея исцелением от тяжелой болезни. Она с восторгом рассказывает о мудреце, которому ведомы все тайны природы и человеческой жизни, с какой отзывчивостью приходит он на помощь страждущим, сколь много сделал он для блага своих сограждан. Рея догадывается, что подруга влюблена в Эмпедокла, да та и не скрывает своих чувств. Пантею тревожит, что в последнее время Эмпедокл мрачен и подавлен, она предчувствует, что дни его сочтены.

Заметив приближение отца Пантеи – архонта Крития и главного жреца Гермократа, девушки исчезают.

Мужчины со злорадством рассуждают: сдал Эмпедокл, и поделом ему. Слишком много возомнил о себе, открыл черни божественные тайны, которым надлежало оставаться достоянием одних жрецов. Вредным было его влияние на народ – все эти дерзкие речи о новой жизни, которая должна заменить старый, привычный быт, призывы не покоряться исконным обычаям и традиционным верованиям. Человек не должен нарушать положенные ему пределы, бунтарство обернулось для Эмпедокла поражением. Поскольку он удалился от всех, прошла молва, что боги взяли его живым на небо. Народ привык считать Эмпедокла пророком, чародеем, полубогом, необходимо низвергнуть его с пьедестала, изгнать из города. Пусть сограждане увидят его сломленным духом, утратившим былое красноречие и необыкновенные способности, тогда ничего не будет стоить восстановить их против Эмпедокла.

Эмпедокл терзается – похоже, гордыня сгубила его, бессмертные не простили ему попытки стать с ними наравне, отвернулись от него. Он чувствует себя бессильным и опустошенным – он подчинил себе природу, овладев ее тайнами, но после этого видимый мир лишился в его глазах красоты и обаяния, все в нем кажется теперь мелочным и недостойным внимания. К тому же он так и остается непонятым соотечественниками, хоть те ему и поклоняются. Ему так и не удалось поднять их на высоту своей мысли.

Ученик Павсаний пытается ободрить Эмпедокла – тот просто устал, о каком жизненном поражении может идти речь, ведь именно он вдохнул в государство смысл и разум. Но Эмпедокл безутешен.

Гермократ и Критий приводят жителей Агригента взглянуть на поверженного кумира и его страдания. Философ вступает в спор с Гермократом, обвиняя его и всю жреческую братию в лицемерии и фальши. Народу непонятны многоумные речи, агригентяне все более склоняются к тому, что у Эмпедокла помутился разум. А тут еще Гермократ твердит о ниспосланном на дерзкого мятежника проклятии богов и опасности дальнейшего общения с тем, кого отвергли бессмертные. Эмпедокла обрекают на изгнание из родного города. На прощание философ беседует с Критием, он советует архонту переехать жить в другое место, если ему дорога дочь, – она божественно прекрасна, само совершенство и зачахнет в Агригенте.

Покидая отчий кров, Эмпедокл отпускает на волю рабов, наказывая им прихватить то, что им приглянется в доме, и постараться больше не попадать в неволю. Возмущенная чудовищной несправедливостью сограждан по отношению к Эмпедоклу, Пантея приходит проститься с философом, но уже не застает его.

Эмпедокл и Павсаний, преодолев горные тропы, просятся на ночлег в крестьянскую хижину, но хозяин настороженно встречает путников, а узнав, кто они, с проклятиями прогоняет прочь. Павсаний удручен, а Эмпедокл утешает юношу. Он уже решил для себя: выход из завладевшего им духовного кризиса заключается в том, чтобы возвратиться к “отцу-эфиру” и раствориться в природе.

Раскаявшиеся агригентяне, догнав изгнанника, тщетно предлагают Эмпедоклу почет и царский престол. Философ непреклонен: после выпавших на его долю насмешек и гонений он отринул общество людей и не намерен приносить им в жертву свою душу и убеждения. Гнев народа обращается на главного жреца, лишившего их покровительства посланника богов, а все оттого, что он не желал сносить чужого превосходства. Эмпедокл умоляет прекратить споры и брань. Он призывает сограждан к светлому содружеству на поприще труда и познания мира, к созиданию новых форм общественного устройства. Ему же суждено вернуться в лоно природы и смертью своей утвердить начало нового рождения.

Эмпедокл прощается с Павсанием, он гордится тем, что воспитал достойного ученика, в котором видит своего преемника. Оставшись один, он бросается в огнедышащий кратер Этны, чтобы сгореть в его пламени.

Узнав от Павсания о случившемся, Пантея потрясена: бесстрашен и поистине величествен человек, собственной волей избравший для себя подобный конец.

А. М. Бурмистрова

ЯПОНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА Автор пересказов Е. М. Дьяконова

Ихара Сайкаку

Пять женщин, предавшихся любви

НОВЕЛЛА О ГЭНГОБЭЕ, МНОГО ЛЮБИВШЕМ

Гэнгобэй был в тех местах известным красавцем, он и волосы зачесывал необычным образом, и клинок носил у пояса непомерной длины. Да и любил он только юношей, днем и ночью предавался любви, а слабых длинноволосых созданий обходил стороной. Особенно любил одного юношу красоты необычайной, так что и жизнь за него отдать не жаль было. Имя ему было Хатидзюро. Видом своим напоминал он полураскрывшиеся цветы вишни. Однажды унылой дождливой ночью уединились они и предались игре на флейте, ветер заносил в окно аромат цветущей сливы, шелестел бамбук, слабо кричала ночная птица, тускло светила лампа. И вдруг юноша смертельно побледнел и дыхание его прервалось. О, ужас! прекрасный Хатидзюро скончался! Закричал, заплакал Гэнгобэй, позабыв, что свидание их было тайным. Сбежались люди, но сделать было ничего нельзя: ни снадобья, ни притирания не помогли. Но что делать, предали тело юного красавца огню, затем наполнили пеплом кувшин и зарыли среди молодых трав. Обливаясь слезами, предавался отчаянию Гэнгобэй на могиле друга. Каждый день собирал он свежие цветы, чтобы их ароматом порадовать умершего. Так, словно сон, промелькнули летние дни, подошла осень. Вьюнок обвил ограду старого храма, и жизнь наша показалась Гэнгобэю не прочнее капелек росы на лепестках вьюнка. И решил Гэнгобэй покинуть родные места, а до того от всей души дал монашеский обет.

В деревнях готовились к зиме, Гэнгобэй шел по полям и видел как крестьяне запасали валежник и тростник, выколачивали одежду – отовсюду доносился стук вальков. Там, в полях, увидел Гэнгобэй красивого юношу, что в багряных зарослях кустарника высматривал птичек. На юноше была зеленоватая одежда, пояс – лиловый, на боку клинок с золотой гардой. Красота его была мягкая, лучащаяся, так что даже походил он на женщину. До самых сумерек любовался он юношей, а потом вышел из тени и пообещал ему наловить много-много птичек. Спустив рясу с одного плеча, чтобы ловчее было, наловил он тут же множество птичек. Юноша пригласил Гэнгобэя в свое жилище, где было много книг, сад с диковинными птицами, на стенах развешано старинное оружие. Слуги принесли богатое угощение, а ночью обменялись они клятвами. Слишком скоро наступил рассвет, нужно было расставаться, ведь Гэнгобэй направлялся в монастырь на богомолье. Но только вышел из дома прекрасного юноши, как совсем позабыл о благочестивых делах, в монастыре пробыл один только день, торопливо помолился и сразу же в обратный путь. Вступив в дом юноши, усталый Гэнгобэй погрузился в сон, но ночью был разбужен отцом красавца. Он сообщил Гэнгобэю, что несчастный юноша скончался сразу после его ухода, причем до самой кончины твердил о каком-то преподобном отце. Гэнгобэй погрузился в невыразимую печаль и совсем перестал дорожить своей жизнью. Он решил на этот раз непременно покончить с собой. А ведь все, что с ним случилось, и внезапная гибель двух юношей – все это было возмездием за прошлую жизнь, вот в чем дело!

В жизни достойно сожаления то, что самые глубокие чувства и страсти так бренны, так быстротечны, глядь, муж теряет молодую жену, мать – младенца, кажется, один только выход и есть – покончить с собой. ан, нет, высохнут слезы и новая страсть овладевает сердцем – вот что печально! Вдовец устремляет помыслы ко всяческим земным сокровищам, вдовица неутешная уже благосклонно выслушивает речи свах о новом браке, даже не дожидаясь положенных тридцати пяти дней траура, потихоньку притирается, надевает яркое нижнее платье, волосы причесывает как-то по-особенному – вот и готова невеста, а как соблазнительна! Нет на свете существа страшнее женщины! А попытайтесь остановить ее безумства – льет притворные слезы.

В одном городке жила девушка по имени О-Ман, луна шестнадцатой ночи спряталась бы в облака при виде нее, так сверкала ее красота. Эта девица воспылала нежными чувствами к Гэнгобэю и одолевала его любовными посланиями, а на все брачные предложения; что сыпались на нее, отвечала отказом. В конце концов ей пришлось притвориться больной, да и томление любовное довело ее до того, что она стала выглядеть, как помешанная. Узнав, что Гэнгобэй облачился в монашескую рясу, она долго горевала, а затем решила увидеть его в последний раз в жизни и отправилась в дорогу. Чтобы путешествовать одной, ей пришлось остричь свои густые длинные волосы, выбрить тонзуру на голове, облачиться в длинную темную одежду. Шла она по горным тропам, шагала по инею – стоял десятый месяц по лунному календарю. Обликом она очень походила на юношу-послушника, но в груди ее билось женское сердце, и трудно ей было справляться с ним. Наконец высоко в горах, над глубоким ущельем отыскала она хижину отшельника, вошла, огляделась, а на столе книга “Рукава платья в ночь любви” – трактат о любви между мужчинами. Ждала-ждала О-Ман Гэнгобэя, и вот услышала шаги, глядь, а с монахом двое прекрасных юношей – духи усопших. Испугалась О-Ман, но храбро вышла вперед и призналась в любви к монаху, духи юношей сразу исчезли, а Гэнгобэй стал заигрывать с О-Ман, не знал же он, что перед ним женщина. Сплелись любовники в страстном объятии, и Гэнгобэй в страхе отпрянул. Что такое, это женщина?! Но стала его тихо-тихо уговаривать О-Ман, и подумал монах: “Любовь – одна, питать ли ее к юношам или девушкам – не все ли равно”. Так перемешалось все в этом мире, да ведь неожиданные капризы чувств – удел не одного лишь Гэнгобэя.

Гэнгобэй снова принял мирское имя, густые красивые волосы его снова отросли, расстался он и с черной одеждой – переменился до неузнаваемости. Снял бедную хижинку в окрестностях Кагосима, она и стала приютом любви. Отправился он навестить родительский дом, ведь средств к существованию у него не было. Но дом перешел в другие руки, не слышно больше звона монет в меняльной лавке, родители умерли жалкой смертью. Грустно стало Гэнгобэю, вернулся он к своей возлюбленной, а им уже и поговорить не о чем у погасшего холодного очага. Так они молча и дожидались рассвета, да и страсть их поугасла. Когда есть стало совсем нечего, нарядились они бродячими актерами и стали изображать сценки на горных дорогах. О-Ман и Гэнгобэй совсем опустились, красота их увяла, и теперь их можно было бы сравнить с лиловыми цветами глициний, что сами собой поникают. Но тут, к счастью, разыскали О-Ман ее родители, радовались все домочадцы, передали они дочери все свое имущество: дом, золото, серебро, горы китайских тканей, кораллы, а чашкам китайских мастеров, сосудам из агата, солонкам в виде женщины с рыбьим хвостом, сундучкам не было числа – разбейся что-нибудь, никто и не заметит. Гэнгобэй и радовался и печалился: даже если начать покровительствовать всем актерам в столице и даже свой собственный театр основать – все равно за одну жизнь эдакого богатства не истратишь.

Ранней осенью 1830 г. любознательный ученый нанимает в Кордове проводника и едет на поиски древней Мунды, где произошло последнее победоносное испанское сражение Юлия Цезаря. Полуденный зной заставляет его искать прибежища в тенистом ущелье. Но место у ручья уже занято. Навстречу рассказчику настороженно поднимается ловкий и сильный малый с мрачным гордым взглядом и светлыми волосами. Путешественник обезоруживает его предложением разделить с ним сигару и трапезу, и дальше они продолжают путь вместе, несмотря на красноречивые знаки проводника. Они останавливаются на ночлег в отдаленной венте. Спутник кладет рядом мушкетон и засыпает сном праведника, а ученому не спится. Он выходит из дома и видит крадущегося проводника, который собирается предупредить уланский пост, что в венте остановился разбойник Хосе Наварро, за поимку которого обещаны двести дукатов. Путешественник предупреждает спутника об опасности. Теперь они связаны узами дружбы.

Ученый продолжает свои розыски в библиотеке доминиканского монастыря в Кордове. После заката солнца он обычно гуляет по берегу Гвадалкивира. Однажды вечером на набережной к нему подходит женщина, одетая как гризетка, и с пучком жасмина в волосах. Она невысока, молода, хорошо сложена, и у нее огромные раскосые глаза. Ученого поражает ее странная, дикая красота и особенно взгляд, одновременно чувственный и дикий. Он угощает ее сигаретами, узнает, что ее зовут Кармен, что она цыганка и умеет гадать. Он просит разрешения проводить ее домой и показать ему свое искусство. Но гадание прервано в самом начале – распахивается дверь, и в комнату с ругательствами врывается закутанный в плащ мужчина. Ученый узнает в нем своего друга Хосе. После яростной перепалки с Кармен на незнакомом языке Хосе выводит гостя из дома и указывает дорогу к гостинице. Ученый обнаруживает, что у него тем временем исчезли золотые часы с боем, которые так понравились Кармен. Огорченный и пристыженный ученый покидает город. Через несколько месяцев он снова оказывается в Кордове и узнает, что разбойник Хосе Наварро арестован и ждет казни в тюрьме. Любопытство исследователя местных нравов побуждает ученого посетить разбойника и выслушать его исповедь.

Хосе Аисаррабенгоа рассказывает ему, что он баск, родился в Элисондо и принадлежит к старинному дворянскому роду. После кровавой драки бежит из родного края, вступает в драгунский полк, служит усердно и становится бригадиром. Но однажды, на его несчастье, его назначают в караул на севильскую табачную фабрику. В ту пятницу он впервые видит Кармен – свою любовь, муку и погибель. Вместе с другими девушками она идет на работу. Во рту у нее цветок акации, и идет она, поводя бедрами, как молодая кордовская кобылица. Через два часа вызывают наряд, чтобы прекратить кровавую ссору на фабрике. Хосе должен отвести в тюрьму зачинщицу ссоры Кармен, которая изуродовала ножом лицо одной из работниц. По дороге она рассказывает Хосе трогательную историю о том, что она тоже из страны басков, в Севилье совсем одна, ее травят как чужую, потому она и взялась за нож. Она лжет, как лгала всю жизнь, но Хосе верит ей и помогает бежать. За это он разжалован и на месяц отправлен в тюрьму. Там он получает подарок Кармен – хлебец с напильником, золотой монетой и двумя пиастрами. Но Хосе не хочет бежать – воинская честь удерживает его. Теперь он служит простым солдатом. Однажды он стоит на часах у дома своего полковника. Подъезжает экипаж с цыганами, приглашенными для увеселения гостей. Среди них Кармен. Она назначает Хосе встречу, они проводят вместе безоглядно счастливый день и ночь. При прощании Кармен говорит: “Мы квиты. Прощай… Знаешь, сынок, мне кажется, я немножко тебя полюбила. Но волку с собакой не ужиться”, Тщетно пытается Хосе найти Кармен. Она появляется только тогда, когда нужно провести контрабандистов через пролом в городской стене, который охраняет Хосе. Так, за обещание Кармен подарить ему ночь он нарушает воинскую присягу. Затем он убивает лейтенанта, которого приводит к себе Кармен. Он становится контрабандистом. Какое-то время он почти счастлив, так как Кармен иногда ласкова с ним – до того дня, когда в отряде контрабандистов появляется Гарсиа Кривой, отвратительный урод. Это муж Кармен, которого ей наконец удается вызволить из тюрьмы. Хосе и его “соратники” занимаются контрабандой, грабят и иногда убивают путешественников. Кармен служит им связной и наводчицей. Редкие встречи приносят короткое счастье и нестерпимую боль. Однажды Кармен намекает Хосе, что во время очередного “дела” можно было бы подставить кривого мужа под вражеские пули. Хосе предпочитает убить соперника в честном поединке и становится ромом Кармен, но она все более тяготится его навязчивой любовью. Он предлагает ей изменить жизнь, уехать в Новый Свет. Она же поднимает его на смех: “Мы не созданы для того, чтобы сажать капусту”. Через некоторое время Хосе узнает, что Кармен увлечена матадором Лукасом. Хосе неистово ревнует и снова предлагает Кармен уехать в Америку. Она отвечает, что ей и в Испании хорошо, а жить с ним она все равно не будет. Хосе везет Кармен в уединенное ущелье и снова и снова спрашивает, последует ли она за ним. “Любить тебя – не могу. Жить с тобой – не хочу”, – отвечает Кармен и срывает с пальца подаренное им кольцо. В ярости Хосе дважды вонзает в нее нож. Он хоронит ее в лесу – она всегда хотела обрести вечный покой в лесу – и кладет в могилу кольцо и маленький крестик.

В четвертой и последней главе новеллы рассказчик самозабвенно делится с читателями своими наблюдениями над обычаями и языком испанских цыган. Под конец он приводит многозначительную цыганскую пословицу: “В наглухо закрытый рот мухе заказан ход”.

Карло Гоцци

Турандот

Астраханского царя Тимура, его семейство и державу постигло страшное несчастье: свирепый султан Хорезма разбил войско астраханцев и, ворвавшись в беззащитный город, повелел схватить и казнить Тимура, его супругу Эльмазу и сына Калафа. Тем под видом простолюдинов удалось бежать в сопредельные земли, но и там их преследовала мстительность победителя. Долго скиталось царское семейство по азиатским просторам, терпя невыносимые лишения; принц Калаф, дабы прокормить престарелых родителей, брался За любую черную работу.

Эту печальную историю Калаф рассказывает своему бывшему воспитателю Бараху, которого случайно встречает у ворот Пекина. Барах живет в Пекине под именем персиянина Хассана. Он женат на доброй вдове по имени Скирина; его падчерица Зелима – одна из невольниц принцессы Турандот.

Принц Калаф прибыл в Пекин с намерением поступить на службу к императору Альтоуму. Но сперва он хочет посмотреть на празднество, приготовления к которому, похоже, идут в городе.

Однако это готовится не празднество, а казнь очередного потерпевшего неудачу претендента на руку принцессы Турандот – царевича Самаркандского. Дело в том, что тщеславная жестокосердная принцесса вынудила отца издать такой указ: всякий принц может свататься к Турандот, но с тем, что в заседании Дивана мудрецов она загадает ему три загадки; разгадавший их станет ее мужем, неразгадавший – будет обезглавлен. С тех пор головы многих славных принцев украсили стены Пекина.

Из городских ворот выходит убитый горем воспитатель только что казненного царевича. Он швыряет на землю и топчет злосчастный портрет Турандот, одного лишь взгляда на который хватило его воспитаннику, чтобы без памяти влюбиться в бессердечную гордячку и тем самым обречь себя на погибель.

Как ни удерживает Барах Калафа, тот, уверенный в собственном здравомыслии, подбирает портрет. увы! Куда девались его здравомыслии и бесстрастие? Горя любовью, Калаф устремляется в город навстречу счастью или смерти.

Император Альтоум и его министры Тарталья и Панталоне всей душой скорбят о жестокости принцессы, слезно оплакивая несчастных, павших жертвой ее нечеловеческого тщеславия и неземной красоты. При известии о появлении нового искателя руки Турандот они приносят богатые жертвы великому Берджингудзину, дабы тот помог влюбленному принцу остаться в живых.

Представ перед императором, Калаф не называет себя; он обещает раскрыть свое имя, только если разгадает загадки принцессы. Добродушный Альтоум с министрами умоляют Калафа быть благоразумным и отступиться, но на все уговоры принц упорно отвечает: “Я жажду смерти – или Турандот”.

Делать нечего. Торжественно открывается заседание Дивана, на котором Калафу предстоит потягаться мудростью с принцессой. Та является в сопровождении двух невольниц – Зелимы и Адельмы, некогда татарской принцессы. И Турандот, и Зелиме Калаф сразу кажется достойнее предыдущих претендентов, ибо он превосходит всех их благородством облика, обхождения и речей. Адельма же узнает Калафа – но не как принца, а как служителя во дворце ее отца, царя Хорасана; уже тогда он покорил ее сердце, а теперь она решает во что бы то ни стало не допустить его женитьбы на Турандот и самой завладеть любовью принца. Поэтому Адельма старается ожесточить сердце принцессы, напоминая ей о гордости и славе, тогда как Зелима, напротив, молит ее быть милосерднее.

К радости императора, министров и Зелимы, Калаф разгадывает все три загадки Турандот. Однако принцесса наотрез отказывается идти к алтарю и требует, чтобы ей было позволено на следующий день загадать Калафу три новые загадки. Альтоум противится такому нарушению указа, беспрекословно исполнявшегося, когда надо было казнить неудачливых искателей, но благородный влюбленный Калаф идет навстречу Турандот: он сам предлагает ей отгадать, что это за отец и сын, которые имели все и все потеряли; если принцесса назавтра отгадает их имена, он готов умереть, если же нет – быть свадьбе.

Турандот убеждена, что, если ей не удастся отгадать имена отца и сына, она будет навек опозорена. Убеждение это вкрадчивыми речами подогревает в ней Адельма. Своим острым умом принцесса поняла, что под сыном таинственный принц имеет в виду себя самого. Но как же разузнать его имя? Она просит совета у своих невольниц, и Зелима подсказывает заведомо безнадежный способ – обратиться к гадателям и каббалистам. Адельма же напоминает Турандот слова принца о том, что в Пекине есть один человек, знающий его, и предлагает не пожалеть золота и алмазов, дабы за ночь, перевернув верх дном весь город, разыскать этого человека.

Зелима, в чьей душе чувство долго боролось с долгом, наконец скрепя сердце говорит госпоже, что, по словам ее матери Скирины, отчим ее, Хассан, знаком с принцем. Обрадованная Турандот тут же посылает евнухов во главе с Труффальдино разыскать и схватить Хассана.

Вместе с Хассаном-Барахом евнухи хватают его чрезмерно болтливую жену и какого-то старца; всех троих они отводят в сераль. Им невдомек, что несчастный оборванный старик – не кто иной, как Астраханский царь Тимур, отец Калафа. Похоронив на чужбине супругу, он пришел в Пекин разыскать сына или найти смерть. К счастью, Барах успевает шепнуть господину, чтобы тот ни под каким видом не называл своего имени. Калафа тем временем препровождают в специальные апартаменты, охраняемые императорскими пажами и их начальником Бригеллой.

Сераль Турандот. Здесь принцесса допрашивает привязанных к колоннам Бараха и Тимура, угрожая им пытками и жестокой смертью в случае, если они не назовут имя загадочного принца и его отца. Но обоим Калаф дороже собственной жизни. Единственное, о чем невольно проговаривается Тимур, это то, что он – царь и отец принца.

Турандот уже дает евнухам знак начать расправу над Барахом, как вдруг в серале появляется Адельма с вестью, что сюда направляется Альтоум; узников спешно уводят в подземелье сераля. Адельма просит принцессу больше не мучить их и обещает, если ей позволят действовать по своему усмотрению, за ночь разузнать имена принца и царя. Турандот полностью доверяется приближенной невольнице.

Тем временем к Альтоуму прибывает гонец из Астрахани. В привезенном им тайном послании говорится, что султан Хорезма умер и что астраханцы зовут Тимура занять принадлежащий ему по праву престол. По описанным в послании подробным приметам Альтоум понимает, кто такой этот неизвестный принц. Желая защитить честь дочери, которой, он убежден, нипочем не отгадать искомые имена, а также сохранить жизнь Калафу, император предлагает ей раскрыть тайну – но с условием, что, блеснув в Диване мудрецов, она затем согласится стать женой принца. Гордость, однако, не позволяет Турандот принять предложение отца; кроме того, она надеется, что Адельма исполнит свое обещание.

Бригелла, стерегущий покои Калафа, предупреждает принца, что, мол, поскольку стражники – люди подневольные, да к тому же всем хочется отложить деньжат на старость, ночью ему могут явиться привидения.

Первое привидение не заставляет себя долго ждать. Это – подосланная Адельмой Скирина. Она сообщает Калафу о кончине матушки и о том, что его отец теперь в Пекине. Скирина просит принца черкнуть несколько слов старику отцу, но тот разгадывает уловку и отказывается.

Едва Скирина ни с чем удаляется, как в покоях принца оказывается Зелима. Она пробует другой подход: на самом деле, говорит невольница, Турандот не ненавидит принца, а тайно любит. Посему она просит его раскрыть имена, с тем чтобы наутро ей не посрамиться перед Диваном, и обещает там же в Диване отдать ему свою руку. Проницательный Калаф не верит и Зелиме. Третьей является сама Адельма. Она открывается Калафу в своей любви и умоляет вместе бежать, поскольку, по ее словам, коварная Турандот все равно повелела на заре убить его, не дожидаясь заседания Дивана. Бежать Калаф решительно отказывается, но, поверженный в отчаяние жестокостью возлюбленной, в полубреду произносит свое и отцовское имя.

За такими разговорами проходит ночь. Наутро Калафа препровождают в Диван.

Диван уже в сборе, недостает только Турандот и ее свиты. Альтоум, уверенный, что принцессе так и не удалось узнать имени отца и сына, искренне радуется и велит здесь же, в зале заседаний, устроить храм.

Уже установлен алтарь, когда в Диване наконец появляется Турандот. Вид у принцессы и свиты траурный. Но, как выясняется, это лишь жестокая мстительная шутка. Она знает имена и, торжествуя, возглашает их. Император и министры убиты горем; Калаф готовится к смерти.

Но тут, ко всеобщей радости и изумлению, Турандот преображается – любовь к Калафу, в которой она не смела сознаться даже самой себе, берет верх над жестокостью, тщеславием и мужененавистничеством. Во всеуслышание она объявляет, что Калаф не только не будет казнен, но и станет ее супругом.

Не рада только Адельма. В слезах она бросает Турандот горький упрек в том, что, ранее отобрав свободу, теперь она отнимает у нее любовь. Но тут вступает Альтоум: любовь не в его власти, но, дабы утешить Адельму, он возвращает ей свободу и Хорасанское царство ее отца.

Наконец заканчиваются жестокости и несправедливость. Все довольны. Турандот от всей души просит небо простить ее упорное отвращение к мужчинам. Грядущая свадьба обещает быть весьма и весьма радостной.

П. Б. Шелли

Ченчи

Действие происходит в Италии XVI в., когда на папском престоле восседает папа Клемент VIII.

Граф Ченчи, богатый римский вельможа, глава большого семейства, прославился своим беспутством и гнусными злодеяниями, которые он даже не считает нужным скрывать. Он уверен в своей безнаказанности, потому что даже папа, осуждая его грехи, готов простить их графу за щедрые подношения. В ответ на увещевания и укоры окружающих Ченчи без тени смущения заявляет: “Мне сладок вид агонии и чувство, Что кто-то там умрет, а я живу. Во мне нет ни раскаянья, ни страха, Которые так мучают других”.

Даже к собственным жене и детям граф Ченчи не испытывает ничего, кроме злобы, презрения и ненависти. Не смущаясь присутствием папского кардинала Камилло, он посылает проклятия сыновьям, которых сам же выслал из Рима. Несколько позже он устраивает пышный пир, на котором, совершенно счастливый, возносит Богу хвалы за воздаянье сыновьям. Сидящая рядом дочь Ченчи, красавица Беатриче, начинает подозревать, что с братьями произошло несчастье – иначе с чего бы отцу так ликовать. И впрямь, Ченчи объявляет ей и ее мачехе Лукреции, что два его сына мертвы: одного задавил рухнувший церковный свод, другого по ошибке зарезал ревнивый муж. Беатриче знает, что старший брат Джакомо разорен отцом и влачит с семьей жалкое существование. Девушка чувствует, что следующей жертвой может стать она, отец уже давно бросает на нее похотливые взгляды. В отчаянии Беатриче обращается к высоким гостям, ища у них покровительства и защиты. Но гости, зная вспыльчивый и мстительный характер хозяина, смущенно расходятся.

Беатриче, с юности влюбленная в Орсино, ставшего священником, еще надеялась, что прошение Орсино римскому папе будет принято, папа снимет с возлюбленного сан, они смогут пожениться, и тогда ей удастся ускользнуть из-под власти душегуба-отца; однако приходит весть, что прошение Орсино вернулось нераспечатанным, папа не пожелал вникать в эту просьбу. Близкий к папе кардинал Камилло дает понять – папа, уверенный, что дети обижают старого отца, поддерживает сторону графа, хотя и заявляет, что намерен соблюдать нейтралитет. Беатриче чувствует, что ей не выбраться из паучьей сети отца.

В III акте Беатриче появляется у любящей ее мачехи Лукреции в полном отчаянии, ей чудится, что в голове у нее разверстая рана: ум ее не может постигнуть всю чудовищность произошедшего. Насилие свершилось, Беатриче обесчещена собственным отцом. Девушка отвергает мысль о самоубийстве, поскольку в глазах церкви это великий грех, но где ей искать защиты? Лукавый Орсино советует подать в суд, но Беатриче не верит в справедливость суда, поскольку даже римский папа не считает нужным вмешиваться в злодейские деяния ее отца, а небеса словно бы даже помогают Ченчи.

Не надеясь найти понимание и поддержку где-либо, Беатриче вместе с прежде кроткой и богобоязненной мачехой Лукрецией начинает строить планы убийства тирана. В качестве исполнителей Орсино предлагает использовать двух бродяг, которым “все равно, что червь, что человек”. По замыслу Беатриче, убийцы должны напасть на Ченчи на мосту над пропастью по дороге в замок, куда граф намерен отослать дочь и жену, чтобы там без помех издеваться над ними. К заговорщикам присоединяется раздавленный жестокостью и вероломством отца Джакомо.

Все они с надеждой ждут вести о смерти Ченчи, но выясняется, что тирану опять повезло: он проехал мост часом раньше назначенного времени.

В горном замке, перед женой, Ченчи дает волю своим низким чувствам и помыслам. Он не боится умереть без покаяния, не боится Божьего суда, считая, что черная душа его – “бич Божий”. Он жаждет насладиться унижением гордячки Беатриче, мечтает лишить своих наследников всего, кроме обесчещенного имени.

Услышав, что дочь проявляет непокорство и не является по приказу отца, Ченчи обрушивает на нее многочисленные чудовищные проклятия. Его душа не знает ни любви, ни раскаяния.

Ясно сознавая, что другого пути избегнуть новых мук и унижений у нее и ее родных просто нет, Беатриче окончательно решается на отцеубийство. Вместе с братом и мачехой она ждет наемных убийц, надеясь, что Ченчи уже мертв, но те приходят и сознаются, что не посмели прикончить спящего старика. В отчаянии Беатриче выхватывает у них кинжал, готовая сама свершить казнь тирана. Устыдившись, убийцы удаляются и спустя недолгое время объявляют, что Ченчи мертв.

Но не успевают Беатриче, ее младший брат Бернардо, Лукреция и Орсино испытать облегчение при этой вести, как появляется легат Савелла и требует графа Ченчи – ему предстоит ответить на ряд серьезных обвинений. Легату сообщают, что граф спит, но миссия Савеллы не терпит отлагательства, он настаивает, его ведут в спальню, она пуста, но вскоре под окном спальни, в ветвях дерева обнаруживают мертвое тело Ченчи.

Разгневанный Савелла требует, чтобы все отправились с ним в Рим для расследования убийства графа. Заговорщиков охватывает паника, одна Беатриче не теряет мужества. Она гневно обвиняет слуг закона и папского престола в бездействии и потворстве преступлениям отца, а когда возмездие свершилось, то тех, кто прежде просил, но не получал защиты от притеснений тирана, теперь с готовностью осуждают как преступников.

Однако суд над ними неизбежен, их всех отправляют в Рим. Пойманный наемный убийца под пыткой признается в содеянном и подтверждает вырванные у него на дыбе обвинения. Тогда Беатриче обращается к суду с пылкой речью о сомнительной ценности получаемых таким образом признаний. Речь ее настолько потрясает убийцу, что, устыдившись собственного малодушия при виде мужества этой прекрасной девушки, он отрекается от своих показаний и умирает на дыбе. Однако брату и мачехе Беатриче мужества недостает, и они под пытками тоже признаются в заговоре с целью убить Ченчи. Беатриче упрекает их за слабость, но главные упреки обращает не им, Она осуждает “правосудье жалкое земное, безжалостность небесную” за попущение злодейству. При виде такой твердости духа ее родные раскаиваются в собственной слабости, и у Беатриче хватает сил их утешать.

Римский папа, которого младший сын Ченчи, непричастный к убийству отца, просил помиловать его родных, остается глух к его мольбам. Жестокосердие папы поразило даже хорошо знающего его кардинала Камилло. Вердикт папы неизменен: заговорщики должны быть казнены.

Весть о скорой смерти сначала вносит смятение в душу Беатриче: ей, такой молодой и прекрасной, жаль расставаться с жизнью; кроме того, ее пугает мысль: а вдруг за гробовой доской “нет ни Небес, ни Бога, ни земли – а только тьма, и пустота, и бездна…” Вдруг и там ее ждет встреча с ненавистным отцом. Но потом она овладевает собой и неожиданно спокойно прощается с родными. Она поправляет прическу Лукреции, просит ей самой завязать волосы простым узлом. Она готова мужественно, с достоинством встретить смерть.