Проблема творчества и творческой личности вставала перед писателями во все времена. Но особенно остро выразилось противостояние двух концепций в советское время, когда была воплощена в жизнь некрасовская формула: “Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан”. Иными словами, над творчеством стояла политика, и литература подчинялась единому канону, так называемому соцзаказу.
Но в любое время находятся люди, действующие вопреки будничной логике. Для них единственно важным является их мироощущение, их понимание добра и зла.
Таким образом, существует противостояние, которое и отразилось в романе БулгаковА “Мастер и Маргарита”, – МАССОЛИТ, объединявший огромное количество писателей, и одинокий Мастер.
Конечно, может показаться, что один не может противостоять толпе. Один в поле не воин. Но в данном случае, когда речь идет о творчестве, уместнее упомянуть другое: и один в поле воин.
Дело в том, что Мастеру есть что противопоставить МАССОЛИТу. Произведениями нельзя назвать статьи критика Ла-тунского или стихи Ивана Бездомного, последний сам признается, что они ужасны.
Да и вообще, с моей точки зрения, творчеством можно назвать только деятельность Мастера.
Действительно, говоря о членах МАССОЛИТа, Булгаков описывает просто скопище человеческих пороков.
К примеру, если рассмотреть разговор поэта Амвросия и Фоки, то видно, что ничто не волнует их так, как вопрос о еде. А между прочим, чревоугодие – это тяжкий грех. Амвросий признается, что у него нет особенного умения, а есть лишь “обыкновенное желание жить по-человечески”. Для “пышнощекото Амвросия-поэта” жить по-человечески – это значит обедать не в “Колизее”, а в Грибоедове, где судачки намного дешевле, да и к тому же свежие.
Грибоедов, то есть Дом литераторов, воспринимается как хороший ресторан, как бильярдная, как касса, но не как дом искусства.
Булгаков идет дальше. Он уподобляет Грибоедов аду. “К Грибоедову! Вне всяких сомнений, он там”, – с уверенностью воскликнул Бездомный. Конечно, где быть дьяволу, как не в аду.
Не случайно последней проделкой свиты Воланда был поджог ГрибоедовА. Мессир говорит, что нужно будет строить новое здание. “…Остается пожелать, чтобы оно было лучше прежнего”, – произносит Воланд.
“- Так и будет, мессир, – сказал Коровьев.
– Уж вы мне верьте, – добавил кот”.
Если сам дьявол говорит о новом здании, то конечно же людям (тем более) нужно надеяться на лучшее. Но в рамках произведения БулгаковА этого лучшего не появляется.
В произведении настоящей творческой личностью является лишь Мастер, с его бесконечными поисками и страданиями. Он пишет произведение всей своей жизни, не жалея времени, не щадя себя. Но, как и для любого писателя, для него важна реакция читателя. Но понимание он находит лишь в Маргарите. Его коллегами движет только зависть. Они используют его произведения в собственных интересах. Так появляются критические статьи Латунского и прочих.
Возможно, в том-то и заключается слабость Мастера, что он не смог пройти этого испытания. Злобные сплетни совсем расшатали и без того слабые нервы писателя. Он слишком близко к сердцу воспринял “критику”. Руководствуясь страхом, он сжег рукопись. Это, может быть, было его последним испытанием, но он его не прошел. Хотя рукописи и не горят, Мастер достоин лишь покоя.
Таким образом, можно сказать, что к концу произведения исчезают обе концепции. Грибоедов сгорел, Мастер ушел в другой мир. Вероятно, появится что-то третье, где не будет пошлости МАССОЛИТа, не будет и слабости Мастера. Это идеал, к которому следует стремиться, но которого вряд ли удастся достичь.