Формально русский дипломат был встречен в Тегеране с большими почестями, за которыми на самом деле таилась глухая враждебность. В ходе встреч с представителями власти, от которых требовалось выполнение условий Туркманчайского договора, писатель на себе ощутил, сколь велика была сила сопротивления и ненависти персов. Фанатичное духовенство открыто призывало убить русского посла. Над Грибоедовым и его спутниками, охраняемыми немногочисленным казачьим конвоем, сгущались тучи. Писатель мог уехать назад в Тавриз, но не в его правилах было отступать перед опасностями.
Трагическая развязка этой ситуации превзошла все ожидания. 11 февраля 1829 г. толпа разъяренных тегеранцев, подстрекаемых религиозными фанатиками, при явном попустительстве властей ворвалась в здание русского посольства. Грибоедов, чиновники посольства и казаки героически защищались, но силы были неравны. Все русские, за исключением одного чиновника, которому чудом удалось спастись, были растерзаны озверевшей толпой. Тело Грибоедова фанатики три дня таскали по улицам и базарам Тегерана, а затем бросили в ров. Оно было настолько изуродовано, что только по руке, простреленной в свое время Якубовичем, удалось его опознать. По требованию правительства России останки Грибоедова были доставлены на родину. Везли их на простой крестьянской арбе. Пушкин, как раз в то время находившийся на Кавказе, стал нечаянным свидетелем печальной процессии: “Два вола, впряженные в арбу, – рассказывал он в своем “Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года”, – подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу. “Откуда вы?” – спросил я их. “Из Тегерана”. -“Что вы везете?” -“Грибоеда”. – Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис…”.
В Тифлисе же, в монастыре Святого Давида на горе Мтацминда, прах Грибоедова был предан земле. Вдова писателя поставила на его могиле памятник с надписью: “Ум и дела твои бессмертны, но для чего пережила тебя любовь моя?”