Необычность сказок Щедрина заключается в том, что сатирик не ограничивается сопоставлением понятий или явлений, близость которых всем очевидна и привычна. Его творческое воображение позволило увидеть такие стороны жизни животных и человека, которые никто, кроме него, не замечал. У Щедрина два плана объединяются так, что порою совершенно невозможно понять, о ком, собственно, идет речь. Таков, например, медведь, ставший воеводой. О нем сказано: “Был он старый служака-зверь…” Слово “служака” не может относиться к зверю; у Щедрина же два слова соединяются дефисом. Но ведь и о человеке, давно уже служащем, могут сказать: “зверь”, имея в виду его нравственные качества. Так о ком же у Щедрина идет речь?
Самые фантастические ситуации в щедринских сказках могут переплетаться с открытыми намеками на современные события, с конкретными реалистическими деталями. Так, премудрый пескарь не просто в воде плавал и щук боялся; он был “просвещенный, умеренно либеральный”, мечтал о выигрыше в 200 тысяч. У Топтыгина 1-го дети в гимназию ходят; два генерала на необитаемом острове находят известную в свое время крайне реакционную газету “Московские ведомости”. Все это усиливало эффект щедринского повествования.
Разумеется, можно сказать, что Щедрин из-за цензуры писал эзоповым языком, языком намеков и иносказаний. В этом есть доля правды. Найденная писателем манера сатирического письма давала ему возможность передавать свои идеи в более живой, конкретной, остроумной форме, делать их более наглядными, убедительными, доходчивыми. Это и придает сатирическому повествованию Щедрина особую энергию и силу художественной убедительности.