Статья известного публициста и философа В. П. Розанова “О Лермонтове” написана в 1916 году. В. П. Розанов в свойственной ему афористичной парадоксальной манере утверждает особую гениальность Лермонтова, даже превосходящую гениальность Пушкина.
“…За Пушкиным – я чувствую, как накинутся на меня за эти слова, но я так думаю – Лермонтов поднимался неизмеримо более сильною птицею”, – пишет он. Он противопоставляет двух поэтов как поэтов обыкновенности и необыкновенности, отдавая предпочтение “необыкновенному” М. Ю. Лермонтову. Всеобъемлемость его предшественника была закономерным итогом развития литературы до него, это и было то золотое и гармоничное, что увенчало всю предыдущую эпоху. Но эпоха завершилась, и на свет явилось неожиданное и необыкновенное явление, полное тоски от своей спеленутости, но полное жажды движения в этом новом мире. В. П. Розанов, размышляя о возможных путях развития поэта, высказывает интересную мысль, что ему суждено было стать действительным пророком. “Странная мысль у меня мелькнула, – пишет он. – И вытекла она оттого, что Лермонтов был деловая натура. Что в размеры “слова”, она бы не уместилась. Но тогда куда же? “В Кутузовы” бы его не позвали, к “Наполеону” – не сложилась история, и он бы вышел в самом деле “в пророки на русский лад”. Мне как-то кажется, что он ушел бы в пустыню и пел бы из пустыни. А мы его жемчуг бы собирали, собирали в далеком и широком море, – умилялись, слушались и послушались”.
Определяя миссию Лермонтова как духовного вождя народа, автор сравнивает его возможную будущность с жизнью Серафима Саровского – великого подвижника и аскета. Притягивает внимание особый тон поэта – это язык повелевающий, а не “навевающий”, как у Пушкина. Литературное дарование Лермонтова Розанов вообще называет побочным в нем, лишь средством выражения предназначенного. А предназначено ему было, по мысли автора, написать русский аналог “Песни Песней” и “Экклезиаста” – ветхозаветных книг Ветхого Завета.
Заканчивает автор свою небольшую статью горьким сожалением о ранней смерти поэта и тяжелой участи его убийцы Мартынова, вынужденного в народной памяти всегда, подобно Каину, убившему Авеля, стоять у него за спиной и проклинаться точно так же, как благословляется сам Михаил Юрьевич. Но Розанов призывает простить Мартынова, потому что главное – утвердить гений Лермонтова, а не проклясть его убийцу. Заканчивает свою статью словами: “Час смерти Лермонтова – сиротство России”.