Творчество Афанасия Афанасьевича Фета – одна из вершин русской лирики. Он тончайший поэт-лирик, смелый до дерзости в поэтических порывах и озарениях, поэт, радостно воспевший красоту природы и человеческих чувств, красоту мира.
Стихотворение “Мадонна” было написано им в 1824 году. Но, несмотря на то, что это один из его ранних стихов, первые же строчки поражают глубиной и мудростью:
Я не ропщу на трудный путь земной, Я буйного не слушаю невежды…
Непонятно, кто герой Фета, молодой человек или почтенный старец, но это и неважно. Главное – это сила и тайна человеческого духа. Герой Фета принимает жизнь как должное, все ее радости и беды. Изменение его жизненной позиции произошло под воздействием красоты, кротости нежного лика юной матери:
Моим ушам понятен звук иной, И сердцу голос слышится надежды С тех пор, как Санцио передо мной Изобразил склоняющую вежды…
Характерное состояние героя Фета – это состояние эстетической восторженности. Но кто не восторгался, не уносился в мир фантазии, глядя на прекрасные лица с полотен Великих мастеров. Сначала герой Фета охвачен потоком чувств, которые полностью захватили его. Вглядываясь в лица, перед ним открывались:
И этот лик, и этот взор святой, Смиренные и легкие одежды…
А. Фет написал это стихотворение, находясь под впечатлением от картины Рафаэля “Сикстинская мадонна”: “… подняв глаза, я уже ни на минуту не мог оторвать их от небесного видения”. . Картина изображает как бы мимолетное сверхъестественное видение. Это витание Мадонны в безграничном пространстве. Второй решающий момент “Сикстинской мадонны” – в духовной концепции Богоматери и младенца. Главное – Младенец на ее руках.
И это лоно матери, и в нем Младенец с ясным, радостным челом, С улыбкою к Марии наклоненный…
Любой человек под влиянием кисти великого Рафаэля задумался бы над образом Мадонны с младенцем. И в душе героя Фета как бы произошел переворот. Не случайно он, расставаясь с полотном, восклицает:
О, как душа стихает вся до дна! Как много со святого полотна Ты шлешь, мой бог, с пречистою Мадонной!
“Для Фета во всяком художественном произведении чувство должно преобладать над разумом. Точнее сказать, чувство в искусстве – это и есть его разум”.