Онегин, добрый мой приятель…
А. С. Пушкин
Уже первые читатели романа “Евгений Онегин” обращали внимание на одну особенность: активную роль автора, его непосредственное присутствие в произведении. Он выступает не просто очевидцем всего, что происходит в романе, личность автора несет на себе двойную нагрузку. Во-первых, он – творец произведения, ускоряющий или замедляющий развитие действия. При этом он – поэт Пушкин, во всем своеобразии своего творческого облика, со своими взглядами на жизнь и искусство, со своей биографией. Во-вторых, он – один из персонажей романа, вступающий в различные контакты с героями и оценивающий их поступки. Автор говорит здесь о себе часто и много, прямо обращаясь к читателю:
В те дни, когда в садах Лицея Я безмятежно расцветал, Читал охотно Апулея, А Цицерона не читал.
Природа пушкинской поэзии с особенной яркостью проявилась именно в “романе в стихах”, где лирический поток, идущий от автора, образует как бы центр, вокруг которого располагаются люди и события. Эта лирика, проходящая через все произведение, придает происходящему определенное освещение, раскрывает точку зрения автора. Если убрать из “Евгения Онегина” лирические отступления, он потеряет половину своего обаяния. Авторский голос постоянно меняется, вибрирует. Между первой и последней главами – значительная разница в манере изложения. В первой главе преобладает шаловливо-иронический тон:
Высокой страсти не имея Для звуков жизни не щадить, Не мог он ямба от хорея, Как мы ни бились, отличить…
От главы к главе авторский голос начинает звучать все серьезнее, принимая в финальных строфах последней главы глубокий элегический характер:
Блажен, кто праздник жизни рано Оставил, не допив до дна Бокала, полного вина, Кто не дочел ее романа И вдруг умел расстаться с ним, Как я с Онегиным моим.
Как и в пушкинских стихотворениях, в романе совершается определенный лирический путь. Автор является одновременно и лирическим героем своего романа.
Повествование в романе течет, как непринужденная беседа рассказчика с читателем. Иногда автор приостанавливает повествование. Иногда он забегает вперед: сразу после описания дуэли рассказывает о памятнике на могиле Ленского. В повествовании о путешествии Онегина, начав описывать Одессу, Пушкин отвлекается, а потом возвращается к прерванной мысли: “А где, бишь, мой рассказ бессвязный?” Но кажущиеся отрывочность, бессвязность – это прием, свобода мастера, в совершенстве овладевшего свободой изложения.
Автор с симпатией относится к своим героям: сочувствует влюбленной Татьяне, жалеет безвременно погибшего Ленского. Но в качестве персонажа романа он вступает в общение только с Онегиным. Они встречаются в Одессе и Петербурге; это – не просто современники, а люди одного круга, близкого идеям декабристов. Эпическое и лирическое начало в романе связывает именно образ Онегина, чей мир наиболее близок духовному миру автора. Пушкин говорит о своей дружбе с Онегиным:
Мне нравились его черты, Мечтам невольная преданность, Неподражательная странность И резкий, охлажденный ум. Я был озлоблен, он угрюм; Страстей игру мы знали оба…
Онегин часто бывает рупором авторских идей. Но он – не двойник Пушкина, роман – не автобиография. И не только потому, что Онегин – не писатель, не творческий человек. Их мнения совпадают не по всем вопросам. Самое главное различие – отношение к русской природе, деревне, вообще ко всему русскому, народному. Воспитанный гувернерами Онегин, в отличие от Пушкина, не мог чувствовать притягательной силы национального характера. Пушкин иногда спорит с Онегиным, иногда соглашается с ним и далеко не всегда одобряет его поступки. Но когда уставший и изменившийся Онегин вновь появляется перед глазами читателей, автор неожиданно пылко берет его под защиту:
Зачем же так неблагосклонно Вы отзываетесь о нем? За то ль, что мы неугомонно Хлопочем, судим обо всем, Что пылких душ неосторожность Самолюбивую ничтожность Иль оскорбляет, иль смешит, Что ум, любя простор, теснит, Что слишком часто разговоры Принять мы рады за дела, Что глупость ветрена и зла, Что важным людям важны вздоры, И что посредственность одна Нам по плечу и не странна?
Пушкин признает, что Онегин – человек незаурядный, думающий, страдающий от несовершенства окружающей действительности. Его “охлажденные чувства”, из – за которых Онегин проглядел любовь Татьяны, вызывают сочувствие автора. Пушкин ввел в литературный обиход нового героя – не демоническую личность, а современника, презирающего свет, но не могущего с ним порвать. Онегин – один из многих, недовольный жизнью, но не умеющий ее изменить. И его неудачная личная жизнь, и общественная неприкаянность показаны Пушкиным как типичные для первой половины XIX века.