Два величайших писателя, Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой, почему-то в равной степени недолюбливали творение Петра Великого, его детище – Петербург. Это свое негативное отношение к северной столице они отразили в своих бессмертных произведениях. “Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге”, – констатирует Свидригайлов, герой романа Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”. И действительно, Петербург театрально красив, но абсолютно плосок и прям, как шахматная доска. Единственное отступление от плоскости – это арки мостов, единственное нарушение прямизны – это изгибы рек и каналов. Петербург был построен на пустом месте, среди болот, и эта напряженная искусственность давит постоянно. Можно восхищаться архитектурными красотами этого города и одновременно сходить с ума от ощущения замкнутости и одиночества. Это происходит с героями романов Достоевского. “На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, – все это неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши”, – пишет Достоевский в “Преступлении и наказании”, прослеживая связь между “исступленными мыслями” Раскольникова и “черепашьей скорлупой” его каморки. Эта каморка является своеобразным символом более грандиозной, но столь же душной каморки – большого города. Только в духоте узких улочек, в тесноте ужасных квартир может развернуться драма униженных и оскорбленных, борьба жизни с желанием существовать, жестокий поединок смерти и молодости… Картину тесноты, нравственной подавленности людей, ютящихся “на аршине пространства”, дополняет чувство духовного одиночества человека в огромном городе. Люди относятся здесь друг к другу с подозрением и недоверием, их объединяет злорадство и любопытство к несчастью ближнего. Под пьяный хохот и язвительные насмешки посетителей кабака рассказывает Мармеладов страшную историю своей жизни. В романе возникает образ Петербурга мертвого, холодного, равнодушного к судьбе человека: “необычным холодом” веет на Раскольникова “от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна для него эта картина”.Если для Достоевского Петербург – это холодный исполин, огромная бездна, мрачный город доходных домов, дворов-колодцев, черных лестниц, грязных углов, город – соучастник преступления Раскольникова, то для Толстого Петербург – замкнутое пространство, “тюрьма” для души, где положительный герой в полной мере ощущает свое одиночество. Вспомним, как неуютно князю Андрею в Петербурге светских салонов и гостиных. Он чувствует свою ненужность, ведь не зря говорит он Пьеру при встрече с ним: “Эта жизнь, которую я здесь веду, эта жизнь не для меня”.Петербург для Толстого – это источник искушения и всяческих бед. Жизнь светского Петербурга пагубным образом влияет на Пьера после того, как он стал наследником графа Безухова. Он пускается во все тяжкие: пьет, кутит, устраивает нелепые шалости вроде случая с медведем, ведет праздный, бессмысленный образ жизни. Подобно напряженной искусственности архитектуры этого города, искусственность и фальшь царят в душах представителей петербургского высшего света. Интриги, придворные сплетни, карьера, богатство – вот их интересы, вот все, чем они живут. Все здесь насквозь пропитано ложью: и дежурные улыбки Анны Павловны Шерер, и лакированные от чужих нескромных взглядов плечи Элен, и чопорность Бергов, и холодная любезность таких, как Друбецкой. В этом обществе нет ничего правдивого, естественного, простого (того, что так ценит в человеке Толстой). Их речь, жесты, интонация и поступки определяются “условными правилами светского поведения”. Город, в котором они живут, сыграл с ними мрачную шутку, наложив свой отпечаток на их души: он сотворил их по своему образу и подобию. Несмотря на то, что два величайших писателя по-разному изобразили Петербург в своем творчестве, отношение их к городу одинаковое: оба они не любят и не принимают его.