Настоящий писатель – это всегда мыслитель, стремящийся заглянуть в будущее, предсказать жизнь потомков. Но писатель – это и человек, создающий систему: нравственных ценностей, взглядов на историю, развитие общества. Литература часто становилась средством пропаганды идей писателя. С этим, в частности, связано возникновение в литературе жанра утопии. В произведениях этого жанра изображался идеальный, с точки зрения автора, принцип построения общества. Но параллельно развивается и жанр антиутопии.
Жизнь заставляла писателей задуматься: так ли хороши будут те результаты, к которым может прийти человечество? Вообще, что есть прогресс? То, что помогает человеку стать хозяином природы, мира чувств, своего же естества? Но не приведет ли это к потере человеком своей индивидуальности, к обезличиванию серой одинаковой массы?
Е. Замятин – писатель, которому удалось довольно точно разглядеть приметы некоего антипрогресса в окружающей действительности первых лет советской власти. Конечно, предметом его размышлений становится не только технический прогресс, но и те общественные идеалы, которые выдвигались за непререкаемые истины. Замятин задается вопросом: каким должно быть будущее, чтобы человек чувствовал себя счастливым, чтобы осуществил свои надежды, реализовал идеалы? Один из возможных ответов на этот вопрос – знаменитый “четвертый сон” Веры Павловны из романа Н. Г. Чернышевского “Что делать?”. Е. Замятин как будто специально повторяет описание этой, одной из классических утопий: его герои живут коммуной в городе из стекла и металла.
В романе “Мы” в фантастическом и гротесковом облике предстает перед читателем возможный вариант общества будущего. Приводится мечта сильных мира сего: “Жизнь должна стать стройной машиной и с механической неизбежностью вести нас к желанной цели”. К сожалению, в таком обществе нет ничего, что бы не предвещала уже современная писателю реальность. Перед нами разворачивается “математически совершенная жизнь” Единого Государства. Символический образ “огнедышащего интеграла”, чуда технической мысли и одновременно орудия жесточайшего порабощения, открывает книгу. Бездушная техника вместе с деспотической властью превратили человека в придаток машины, отняли у него свободу, воспитали в добровольном рабстве. Мир без любви, без души, без поэзии. Человеку-“нумеру”, лишенному имени, было внушено, что “наша несвобода” есть “наше счастье” и что это “счастье” – в отказе от “я” и растворении в безличном “мы”. Внушено, что художественное творчество – “уже не беспардонный соловьиный свист”, а “государственная служба”. Личная жизнь тоже рассматривается как государственная обязанность, выполняемая в соответствии с “табелем сексуальных дней”.
Роман Е. Замятина – предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и власти государства. “Однотипность” безраздельно и неусыпно властвует над жизнью всех членов общества. Это обеспечивается совершенной техникой и недремлющими очами “хранителей”.
Сочинение Замятина проникнуто раздумьями о российской послереволюционной действительности. В нем угадываются сокровенные мысли о возможных и уже обнаружившихся при жизни писателя извращениях социалистической идеи.
Самые тяжелые раздумья вызвала у писателя политика всеобщего строительства коммунизма. Она предусматривала сугубую централизацию политической и экономической жизни в стране, ряд жестоких репрессивных мер в отношении инакомыслящих. Еще в первые послереволюционные годы Е. Замятин осознал, что другого выбора не будет и что людям навязана единственная модель дальнейшего движения – новый вариант тоталитаризма.
Роман Е. Замятина приобрел особое значение как предупреждение о возможных искажениях красиво преподносимой идеи социализма, об опасности уклонений от демократического пути и злоупотреблений насилия над человеческой личностью. Последующие события отечественной и мировой истории показали, что тревоги писателя не были напрасными. Наш народ пережил и горькие уроки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, и всеобщий страх, и застой.
Многие сцены романа заставляют вспомнить недавнее прошлое. Манифестация в честь Благодетеля, официозные, единогласные выборы, “хранители”, которые следят за каждым шагом человека. Но Евгений Замятин показывает, что в обществе, где все направлено на подавление личности, где игнорируется человеческое “я”, где единоличная власть является неограниченной, возможен бунт. Способность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но власти находят выход: у человека при помощи операции удаляют фантазию – последнее, что заставляло его поднимать гордо голову, чувствовать себя разумным и сильным. Все же остается надежда, что человеческое достоинство не умрет при любом режиме. Эту надежду высказывает женщина, которая своей красотой побуждает на борьбу.
Но хочет ли писатель дать свою модель идеального общества? Нет, напротив, он настаивает на том, что идеального общества не существует. Жизнь – это стремление к идеалу. И когда это стремление отсутствует, человеческая личность постепенно начинает умирать. Автор романа “Мы” принадлежит к тем крупным художникам, кто призывал нас обратить внимание на вечные ценности и не забывать о них в условиях глобальных исторических сдвигов XX столетия. В свое время роман не был принят. Но сейчас вернувшиеся к нам из небытия произведения, подобные роману “Мы”, быть может, позволят “по-новому” взглянуть на события истории, осмыслить роль человека в них. “Мы” – предостережение против отказа сопротивляться, если человеческое сообщество хотят превратить в совокупность “винтиков”, нравственные ценности заменить “грандиозным вселенским уравнением”, а из всех линий оставить только одну – прямую.