Blog

Знаменитая комедия Д. И. Фонвизина “Недоросль” отличается большой социальной глубиной и резкой сатирической направленностью. С нее, в сущности, и начинается русская общественная комедия. Пьеса продолжает традиции классицизма, но более позднего, зрелого русского классицизма, испытавшего сильное влияние просветительской идеологии. Сказалось в этой пьесе и воздействие так называемой слезной комедии, т. е. пьесы, сочетающей в себе трогательное и комическое начала. Такая пьеса отличалась не только разрушением привычных жанровых форм, но и сложностью, противоречивостью характеров новых героев, которые соединяли в себе и добродетели, слабости.

В “Недоросле”, по замечанию первого биографа Фонвизина, автор “уже не шутит, не смеется, а негодует на порок и клеймит его без пощады, если же и смешит, то тогда внушаемый им смех не развлекает от впечатлений более глубоких и прискорбных”. Объектом осмеяния в комедии Фонвизина становится не частная жизнь дворян, а их общественная, служебная деятельность и крепостническая практика.

Не довольствуясь одним изображением дворянского “злонравия”, писатель стремится показать и его причины. Автор объясняет пороки людей их неправильным воспитанием и дремучим невежеством, представленным в пьесе в разных его проявлениях.

В финале пьесы также соединились трогательное и глубоко моралистическое начало. Здесь госпожу Простакову настигает страшное, абсолютно непредугаданное ею наказание. Ее отвергает, грубо отталкивает Митрофан, которому она посвятила всю свою безграничную, хотя и неразумную любовь.

Чувство, которое испытывают к ней положительные герои – Софья, Стародум и Правдин, – сложно, неоднозначно. В нем и жалость, и осуждение. Сострадание вызывает не Простакова, а попранное человеческое достоинство. Сильно звучит и заключительная реплика Стародума, обращенная к Простаковой: “Вот злонравия достойные плоды” – т. е. справедливая расплата за нарушение нравственных и общественных норм.

Фонвизину удалось создать яркую, поразительно верную картину моральной и общественной деградации дворянства конца XVIII в. Драматург использует все средства сатиры, обличает и критикует, высмеивает и осуждает, но его отношение к “благородному” сословию далеко от взгляда стороннего человека. “Я видел, – писал он, – от почтеннейших предков презренных потомков… Я дворянин, и вот что растерзало мое сердце”.

Комедия Фонвизина являет собой подлинный расцвет русской драматургии ХVIII века, но одновременно это – чрезвычайно важная веха в истории нашей драматургии. Следующие за ней – “Горе от ума” Грибоедова и “Ревизор” Гоголя. “…Все побледнело, – писал Гоголь, – перед двумя яркими произведениями: перед комедией Фонвизина “Недоросль” и Грибоедова “Горе от ума”… В них уже не легкие насмешки над смешными сторонами общества, но раны и болезни нашего общества… Обе комедии взяли две разные эпохи. Одна поразила болезни от непросвещения, другая – от дурно понятого просвещения”.

Жанровое своеобразие произведения заключается в том, что “Недоросль”, по словам Г. А. Гуковского, “полукомедия, полудрама”. Действительно, основа, костяк пьесы Фонвизина – классицистическая комедия, но в нее привнесены серьезные и даже трогательные сцены. К ним можно отнести разговор Правдина со Стародумом, трогательно-назидательные беседы Стародума с Софьей и Милоном. Слезной драмой подсказан образ благородного резонера в лице Стародума, а также образ “страждущей добродетели” в лице Софьи.

Роман “Портрет Дориана Грея” имел реальную основу. У Оскара Уайльда в приятелях был художник по имени Бэзил Уорд. Уайльд, встретив однажды в его мастерской чрезвычайно красивого натурщика, воскликнул: “как жаль, что и ему не миновать старости со всем его уродством!”. На это Бэзил ответил, что готов рисовать каждый год портрет, чтобы законы природы – старение человека отражались на портрете, а не на внешности красавца-натурщика.

Оскар Уайльд написал “Портрет Дориана Грея” по договоренности с одним американским журналом, который он написал в рекордно сжатые сроки – чуть больше, чем за две недели, так как заключил пари, что он сможет создать роман именно в это срок. В июле 1890 г. роман был опубликован в американском журнале “Липпинкотс Мансли Мегазин”. Журнальная публикация “Портрета Дориана Грея” имела широкий резонанс, и писатель решил издать произведение отдельным изданием, доработав отдельные главы, чтобы сделать произведение “весомее”, то есть большим по объему, поскольку в английской литературе того времени сложились определенные традиции жанра романа. Именно для этого отдельного издания О. Уайльд написал и известное “Предисловие”, состоящее из 25 афоризмов. В афоризмах в парадоксальной форме была изложена эстетическая теория Оскара Уайльда. В апреле 1891 г., приобретя новый вид, роман вышел отдельной книгой.

Источники романа

“Портрет Дориана Грея” имеет параллели со многими произведениями мировой литературы. Так, подобные по сюжету и раскрытыми проблемами, романа О. Уайльда предшествовали следующие произведения:

Роман англичанина Чарльза Метюрина “Мельмот Скиталец” (1820) – рассказ о сделке с дьяволом ради вечной жизни. Повесть-сказка немецкого писателя А. Шамиссо “История Петера Шлемиля” (1814) – рассказ, как герой продал свою тень дьяволу за успех. Роман Гюисманса “Наоборот” (1884) – рассказ о молодом аристократе, который начал жить наоборот общепринятым нормам. Именно этот роман упомянут в произведении Уайльда, как книга, которая “отравила” Дориана. Повесть Бальзака “Шагреневая кожа” – загадочная кожа уменьшается, исполняя желания бальзаковского Рафаэля де Валантена. Гете “Фауст”. Повесть-сказка Гофмана “Малыш Цахес”. Эдгар Аллан По. “Вильям Вильсон” – мотив убийства двойника. Герой-рассказчик убивает своего двойника – воплощение своего лучшего “я” – Уильяма Вильсона, который всю жизнь пытался спасти его от гибели. Г. Л. Стивенсон “Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда” – неароматическое произведение Стивенсона воплощает раскрытие психологического аспекта раздвоенности.

Связи романа О. Уайльда “Портрет Дориана Грея” с концепцией красоты “прерафаэлитов”(Данте Габриэль Россетти, Уолтер Патер), с пониманием красоты как абстрактной философско-эстетической категории в Шарля Бодлера, красоты и уродства в античной литературе помогают выйти на понимание главной философско-нравственной проблемы произведения: конфликта Красоты и морали.

Андрей Платонов написал повесть “Котлован” в 1929-1930-х годах. Это были годы великого перелома – сворачивание нэпа, индустриализация и коллективизация. Кончилась эпоха, символом которой был Ленин, и началась новая эпоха – сталинская. По словам У. Черчилля, Сталин “взял Россию лапотной, а оставил ее с атомным оружием”. Такая резкая перемена говорит о чрезвычайной важности этого периода русской истории. Многие писатели пытались запечатлеть в слове это время: в СССР одних звали “советскими”, а других – “антисоветскими”. После этой эпохи прошло уже более полувека, и беспристрастный судья – время – вынес свой вердикт. Имена многих советских писателей, которые прославляли партию и Сталина, канули в Лету, но в памяти народа сохранились имена двух ярких гениев советской прозы: Шолохова и Платонова.

По моему мнению, в “Котловане” главной задачей Платонова было показать читателю человека, который всей душой желает построить новую жизнь. Строительство новой жизни – это прежде всего слом старого. С этой точки зрения очень интересен язык, которым написана повесть. Платонов – Петров-Водкин в литературе, он избегает уже ставших стандартными словосочетаний, его литературный язык предельно четок, ясен и при этом весьма колоритен. Инвалид Жачев говорит, что он пострадал на “капиталистической воине”, и это простое словосочетание тут же наводит на мысль, что на этой войне люди гибли и страдали из-за чужих капиталов. Одновременно под этим понятием могут скрываться и первая мировая война, и гражданская война, война с капиталом, к тому же, устами Жачева, автор дает понять, что в будущем СССР ожидают “социалистические войны”.

Описывая своих героев, А. П. Платонов также избегает штампов: о Козлове, который вначале рыл котлован, он говорит как о человеке “ничтожном всем телом, ком слабости попал в глину с его мутного, однообразного лица” – весьма необычная характеристика, другой такой во всей русской литературе не найдешь, она тем не менее дает весьма полное представление о персонаже. Описание пейзажа, как это делается у Платонова, также нигде более не встретишь, у него поле может быть “усталым”, а безлюдную ночь населяют лишь “вода и ветер”, и только “одни птицы сумели воспеть грусть этого великого вещества, потому что они летали сверху и им было легче”. Платонов наделяет природу чувствами, но природа “Котлована” грустна и печальна, а люди роют в теле земли котлован для пролетарского дома.

Главный герой повести – пролетарий Вощев, ищущий смысл жизни и существования. Выглядит он усталым, он не имеет семьи, имущества, а в его вещмешке находятся безделушки, подобранные им по дороге. По его мнению, жизнь вне его тела идет автоматически, лишь он пытается найти ее смысл, но от сознания этого Вощев не ощущает особой гордости. Инвалид войны Жачев представляет собой человека, который воевал и был ранен, что позволяет ему чувствовать себя выше других людей, не воевавших. Жачев представляет собой типичный образ красноармейца “до мозга костей” – его война еще не окончена, он будет бороться со всеми врагами Советской власти. Калека, получающий пенсию по инвалидности, живет тем, что фактически вымогает у других средства к существованию, не выказывая при этом ни малейшего желания работать.

В повести представлена также и Советская власть, но не помпезно и триумфально, а обыденно и буднично: Прушевский, Пашкин и Сафронов руководят жизнью пролетариата, но они – всего лишь низшее звено власти. Более высокая власть в повести никак не показана, что придает “Котловану” более правдоподобный вид. Советская власть обеспечила своим представителям на местах лучшие условия существования, чем для всего остального народа, но все-таки они еще не потеряли контакт с массами: Прушевский однажды переночевал в бараке с землекопами, а Пашкину приходилось выслушивать угрозы Жачева в свой адрес.

Также в повести показаны крестьяне, которые, по словам Чигелина, “сеют хлеб и едят с нами пополам”. В деревне, с помощью активиста, который любил читать директивы сверху, накапливая “энтузиазм, несокрушимость действия”, рабочие Провели коллективизацию. Проблемы коллективизации блестяще показаны в произведениях Шолохова, но и Платонову удалось с успехом раскрыть эту тему.

Таков мир людей в повести “Котлован”, и весь этот мир занят одним делом – строительством светлого будущего. Символом этого светлого будущего является девочка Настя, которую землекопы приютили у себя. Жачев, Вощев и другие связывают свое будущее с детьми, а Настя, единственный ребенок в повести, кроме безликих пионеров, умирает от болезни.

Все действия повести разворачиваются вокруг котлована, который роют землекопы, но, по-видимому, он никогда не будет завершен, так как начальство беспрестанно требует его увеличить. В будущем доме все хотят укрыться от печалей и невзгод, но у дома нет даже фундамента, а есть лишь котлован, рытье которого должно же будет когда-нибудь завершиться. У пролетария1 есть желание начать дело, продолжить его, но слишком часто у него нет желания его завершить, что и показывает Андрей Платонов на примере котлована и Вощева. Когда главный герой увидел мертвую Настю, то он спросил себя, “зачем теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движеньем?”.

Котлованом, рытье которого было завершено, являлась могила для Насти. Ребенок, олицетворяющий светлое будущее, умер, так встает резонный вопрос: для чего котлован, для чего дом, если в нем некому будет жить?

Таким образом, повесть, написанная в первые годы “великого перелома”, раскрыла всю его сущность, показала его движущие силы, проблемы и надежды. По моему мнению, Андрею Платонову удалось в своеобразной манере и весьма ясно показать людей государства, стремившегося вырваться в мировые лидеры.