Blog

Произведение новаторское и по проблематике, и по стилю, и по композиции, “Горе от ума” стало первой русской реалистической комедией, отразившей наиболее существенные общественно-политические и нравственные проблемы эпохи. Впервые в русской драматургии была поставлена задача показать не образы-маски, соответствующие традиционным амплуа комедий классицизма, а живые, реальные типы людей – современников Грибоедова. “Портреты, и только портреты входят в состав комедии и трагедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные – всему роду человеческому… Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь”, – писал автор о своих героях. На этом принципе реалистической типизации основана система образов “Горе от ума”. В ней нет четкого деления персонажей на положительных и отрицательных, как в произведениях классицизма. По словам Гончарова, “вся пьеса представляется каким-то кругом знакомых читателю лиц”, в котором “и общее и детали, все это не сочинено, а так целиком взято из московских гостиных и перенесено в книгу и на сцену”.

В комедиях классицизма действие обычно основывалось на “любовном треугольнике”, который составляли герои с четко определенной функцией в сюжете и характером. В эту “систему амплуа” входили: героиня и два любовника – удачливый и неудачливый, отец, не догадывающийся о любви дочери и горничная, устраивающая свидания влюбленных – так называемая субретка. Некое подобие таких “амплуа” есть и в комедии Грибоедова.

Чацкий должен был бы играть роль первого, удачливого любовника, который в финале, успешно преодолев все трудности, благополучно женится на своей возлюбленной. Но развитие действия комедии и особенно ее финал опровергают возможность такой трактовки: Софья явно предпочитает Молчалина, она дает ход сплетне о сумасшествии Чацкого, что вынуждает Чацкого покинуть не только дом Фамусова, но и Москву и, вместе с тем, расстаться с надеждами на взаимность Софьи. Кроме того, в Чацком есть и черты героя-резонера, который в произведениях классицизма служил выразителем идей автора.

Молчалин подошел бы под амплуа второго любовника, тем более, что с ним связано еще и наличие второго – комического -“любовного треугольника” . Но на самом деле оказывается, что именно он удачлив в любви, к нему Софья испытывает особое расположение, что больше подходит под амплуа первого любовника. Но и здесь Грибоедов уходит от традиции: Молчалин явно не положительный герой, что обязательно для амплуа первого любовника, и изображается с негативной авторской оценкой.

Грибоедов отказывается от традиции и в изображении героини. В классической “системе амплуа” Софья должна была бы стать идеальной героиней, но в “Горе от ума” этот образ трактуется весьма неоднозначно. С одной стороны, это незаурядная личность, сильный, крупный характер. Она, конечно, во многом отличается от московских барышень, подобных княжнам Тугоуховским. Как справедливо заметил Гончаров, Софья обладает прекрасными свойствами души, а остальное – воспитание.

Даже ее предпочтение Молчалину, явно уступающему Чацкому в благородстве и уме, честности и культуре и многих других замечательных качествах, вполне объяснимо. Ей, как и пушкинской Татьяне, довелось обмануться в своих ожиданиях. Ведь выбор ее пал на человека, необычного для ее круга, что потребовало немалого мужества и самостоятельности. Воображение девушки наделило “бессловесного” Молчалина всеми качествами идеального героя, а он до поры до времени успешно скрывал свое истинное лицо и подлинные интересы.

В то же время, этот выбор можно объяснить и стремлением повелевать, так роднящим Софью с ее отцом. “Муж-слуга”, идеал московских дам, вполне мог бы устроить и Софью. Во всяком случае, резкий и независимый характер Чацкого явно ей не по душе, и именно она начинает сплетню о сумасшествии Чацкого. Так что образ Софьи получился очень многогранным, неоднозначным, а в финале ее ждет не счастливый брак, а глубокое разочарование.

Также отклоняется автор от норм классицизма в изображении субретки – Лизы. Как субретка она хитра, сообразительна, находчива и достаточно смела в отношениях с господами. Она весела и непринужденна, что однако, не мешает ей, как и положено по амплуа, принимать активное участие в любовной интриге. Но при этом Грибоедов наделяет Лизу достаточно необычными для такой роли чертами, роднящими ее с героем-резонером: она дает четкие, даже афористичные характеристики другим героям, формулирует некоторые важнейшие позиции фамусовского общества.

Фамусов в “системе амплуа” играет роль благородного отца, не догадывающегося о любви дочери, но, меняя традиционный финал, Грибоедов лишает этого персонажа и возможности благополучно завершить развитие действия: обычно в конце концов, когда все раскрывалось, благородный отец, заботящийся о счастье дочери, благословлял влюбленных на брак и все заканчивалось свадьбой.

Ничего подобного в финале “Горе от ума” не происходит. О реальном положении вещей Фамусов так ничего и не знает до самого конца. Но и там он все же остается в счастливом неведении об истинных пристрастиях своей дочери – он считает, что Софья влюблена в Чацкого, а о Молчалине как предмете воздыханий дочери, он даже не помышляет, иначе все закончилось бы куда хуже, прежде всего для Молчалина. Ведь помимо того, что подразумевает амплуа благородного отца, образ Фамусова включает черты типичного московского “туза”, крупного начальника, барина, который не привык к тому, чтобы его подчиненные позволяли себе и куда меньшие вольности – недаром же Молчалин так боится проявления к нему симпатий со стороны Софьи, несмотря на все предосторожности девушки.

Все участники этого “треугольника” так сильно вышли за рамки своего амплуа именно потому, что, создавая реалистические образы, Грибоедов не мог наделить их каким-то стандартным набором черт. И как полнокровные, живые образы они стали вести себя совсем не так, как предусматривали правила классицизма.

С точки зрения общественного конфликта система образов комедии построена на антитезе “века нынешнего” и “века минувшего”. Чацкий, единственный из сценических персонажей, противопоставлен фамусовскому обществу. Он является типичным представителем той части русского общества первой четверти XIX века, которая несла в себе новые взгляды, мысли, идеалы и настроения -“века нынешнего” – как после появления комедии стали называть молодое поколение дворян. В дальнейшем этих людей часто соотносили с декабристами, участниками восстания 14 декабря 1825 года. “Фигура Чацкого… появляется накануне возмущения на Исаакиевской площади; это декабрист” .

В образе Чацкого действительно нашли отражение идеалы, нравы и дух декабристской части общества той эпохи. Подобные ему люди не могли смириться с жизнью, которую заполняют “обеды ужины и танцы”. Они требуют свободы личной и общественной, стремятся к идеалам просвещения, образования, подлинной национальной культуры.

Прежде всего, Чацкий похож на декабристов по своим взглядам. Главное, что сближает их, – это протест против крепостничества. Как и декабристы, Чацкий говорит о необходимости службы делу, “а не лицам”. Протест против системы фаворитизма, выступление против авторитетов прошлого -“судей решительных и строгих” – сочетается у Чацкого с утверждением права человека на свободный выбор призвания. Он с большой симпатией говорит о людях, которых в обществе Фамусова называют “мечтателями, опасными” людьми.

Наряду с этим Чацкий, как и декабристы, считает необходимым развивать просвещение. Этого “век минувший” боится смертельно, потому что человека развитого, умного невозможно заставить жить по предписанным ему правилам, он свободен в своем выборе. Вот почему просвещение, по мнению фамусовского общества, основа всех новых и очень опасных веяний. “Ученье – вот беда”, – говорит об этом Фамусов.

Вопрос об истинном просвещении тесно связан с проблемой национальной культуры. Чацкого волнует “Смешенье языков: французского с нижегородским”, преклонение перед всем иностранным, которое царит в русском обществе. А главное для него, как и для декабристов, преодолеть пропасть, которая разделяет образованных русских людей и народ. “Чтоб умный, бодрый наш народ хотя по языку нас не считал за немцев”, – требует Чацкий.

В реальной жизни людей, подобных Чацкому, было не очень много. Грибоедов сохраняет такую же ситуацию и в своей комедии. В сценическом действии присутствует лишь один его единомышленник – Репетилов, но и тот оказывается мнимым соратником Чацкого, только подчеркивающим одиночество главного героя. Это образ-пародия. Суть этого характера выражена в словах: “Шумим, братец, шумим”.

Из комедии мы знаем, что образ мыслей Чацкого разделяют князь Федор и брат Скалозуба, который, оставив службу, занялся в деревне чтением книг. Они входят в состав внесценических персонажей комедии, которых даже больше, чем сценических. Они необходимы для раскрытия всей истинной широты конфликта, а также помогают уточнить позиции сценических персонажей и могут относиться как к “веку нынешнему”, так и к “веку минувшему”. Так почтенный камергер Кузьма Петрович или дядя Фамусова Максим Петрович – внесценические персонажи, наиболее успешно воплощающие в жизнь мораль и идеалы фамусовского общества: умение “подслужиться”, чтобы занять высокое место в обществе и пользоваться всеми подобающими ему привилегиями. “Известная” Татьяна Юрьевна помогает составить представление о влиятельных дамах, имеющих “полезных” друзей и родных.

На сцене “век минувший” представляет фамусовское общество. Среди них выделяются отдельные фигуры: московский “туз”, крупный начальник Фамусов; мелкий служащий из его ведомства Молчалин; полковник Скалозуб, представляющий армию. Гости на балу у Фамусова составляют самостоятельную группу, без которых “галерея типов” фамусовской Москвы была бы неполной, но очерчены они не так подробно. Здесь мы видим своеобразный “контингент невест” и “счастливую” семейную пару: “мужа-слугу” Платона Михайловича Горича и его супругу Наталью Дмитриевну; “остаток екатерининского века” – влиятельную московскую барыню Хлестову и плута и мошенника Загорецкого, презираемого всеми, но необходимого, поскольку он “мастер услужить”. Каждый из этих персонажей – своеобразный характер со своими неповторимыми особенностями. Но всем им присущи общие черты, которые позволяют объединить их в одну группу.

Это достаточно замкнутое общество, в которое могут войти только самые высокопоставленные и богатые люди. Их благополучие опирается на крепостное право – ведь благодаря владению богатыми имениями они могут “награжденья брать и весело пожить”. В фамусовской Москве принято не только поддерживать такой порядок вещей, но и оценивать в соответствии с ним других людей. “Будь плохонький, да если наберется душ тысячки две родовых, – тот и жених”, – так говорит Фамусов о претенденте, достойном руки его дочери. Очевидно, что в этих оценках не последнюю роль играют и чины, получить которые помогает родство и протекция. Главное в службе для этих людей, разумеется, не дело – им никто здесь и не занимается, – а те выгоды, которые сулит служебное положение. Ради чина они готовы унижаться, прислуживаться, как это делает Молчалин. Достигнув “степеней известных”, как Фамусов, можно уже не утруждать себя делами -“подписано – так с плеч долой”.

В армии существует такой же “порядок”: “каналы”, благодаря которым полковник Скалозуб добился высокого чина, очевидно, аналогичны – ведь во время войны 1812 года он отсиживался в тылу, а подвиги совершали другие, которые погибали и тем самым помогали открыть “вакансии” для людей, подобных персонажу грибоедовской комедии.

История Скалозуба демонстрирует и подлинное лицо патриотизма фамусовского общества; истинному чувству здесь нет места, есть только показной порыв: “Кричали женщины ура! И в воздух чепчики бросали”. Зато какое преклонение царит в этом обществе перед всем иностранным! Это касается и мод на наряды, и стремления щегольнуть в обществе французскими словечками, правда, в результате получается “Смешенье языков: французского с нижегородским”.

Мода на все иностранное и иностранцев дошла до того, что даже воспитание и образование детей доверено весьма сомнительным педагогам -“числом поболее, ценою подешевле”. Это не удивительно, ведь хорошее, настоящее образование, как и подлинная культура, фамусовскую Москву не интересует, а серьезно пугает. Ее основные занятия и интересы – это “обеды, ужины, и танцы”, вовремя которых можно не только приятно провести время, но и составить нужные знакомства, подыскать выгодных женихов для дочерей, протекцию для сыновей, а еще посплетничать за спиной у своих же знакомых.

Но, несмотря на внешнюю суету, жизнь фамусовской Москвы течет очень однообразно. Она консервативна настолько, что спустя три года, во время которых Москва пережила наполеоновское нашествие, Чацкий не находит здесь, практически, никаких изменений: “Что нового покажет мне Москва? Вчера был бал, а завтра будет два”. Энергия фамусовского общества собирается только для сохранения своих основ, борьбы с инакомыслием – ощутив в Чацком того, кто нарушает покой, размеренный ход привычной жизни, фамусовское общество объявляет ему войну и применяет самое страшное свое оружие – сплетню. Силу ее понимают все. Но как только враг повержен и изгнан, “стихия” возвращается в свои берега, а Чацкого готовы даже пожалеть – по крайне мере, на словах.

Таким образом, “в группе двадцати лиц отразилась, как луч света в капле воды, вся прежняя Москва, ее рисунок, тогдашний ее дух, исторический момент и нравы”. Но вместе с тем, человеческие типы, составляющие эту Москву и показанные нам Грибоедовым, в чем-то оказываются не зависящими ни от времени, ни от места, ни от социального строя. В них есть то, что относится к вечным явлениям жизни. И если верно, что всякое новое дело “вызывает тень Чацкого”, то всегда найдется и Фамусов, который, что бы ни случилось, скажет только: “Ах! Боже мой! что станет говорить княгиня Марья Алексевна!”.

В рассказах 90-х годов Чехов по-прежнему исследует жизнь не в общих явлениях, а в ее частных выражениях в сфере быта. На первый взгляд, мелкие и неважные темы выводят к социальноисторическим обобщениям. Чехов пишет об интеллигентах, их иллюзиях и заблуждениях, о несостоятельности их жизненных программ. Это ярко проявилось в его трилогии “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”. Герои ее “связаны скрытой общностью”: гимназический учитель Беликов с его девизом “как бы чего не вышло” свел свою жизнь к следованию инструкциям и указам; чиновник Чимша-Гималайский подчинил жизнь идее приобрести собственность – имение с крыжовником.

Алехин, который любил, не смог переступить через привычные представления, и погибла сама любовь. Каждый из героев подчиняет жизнь узкой программе, заключает ее в футляр.

Образ учителя греческого языка Беликова разработан гротескно. “Футлярность” определяет все, что его окружает: вся мебель в чехлах, сам в любую погоду в калошах и с зонтиком, в темных очках и с ватой в ушах. Футляр – это способ спрятаться от жизни, уйти от принятия решений. Беликов слаб, робок, одинок. Он патологически боязлив. Поэтому он учит мертвому древнегреческому языку, поэтому он во всем следует указам и инструкциям. Однако этот “человек в футляре” странным образом держит в моральном подчинении весь город. Его зловещий облик витает над всеми делами и разговорами горожан. Смерть Беликова – это обретение вечного футляра, недаром он “лежал в гробу почти счастливый”. Образ “человека в футляре” стал символом стремления спрятаться от жизни. В рассказе Чехов дал гротескную характеристику поведения интеллигенции в конце 90-х годов.

В рассказе “Крыжовник” чиновник Чимша-Гималайский осуществил фанатическую мечту жизни – купил усадьбу, в которой он хотел развести крыжовник. Маленький чиновник, солдатский сын, перерождается. Став собственником, он рассуждает о необходимости телесных наказаний для крестьян, превращается в тупого обывателя. Чехов рисует его гротескно: он похож на свинью, на свиней похожи его толстая собака и толстая кухарка. Фанатичная идея, которой подчинил жизнь, в общем, неплохой человек, – это тоже футляр, сковывающий свободный дух.

Такой же футляр в виде оторванных от реальной жизни консервативных представлений о грехе и добродетели губит любовь в рассказе “О любви”.

В трилогии главная тема – это неправильно понятые смысл и цель жизни, приведшие к опошлению и нравственному перерождению героев. Анатомию опустошения и гибели человеческой души особенно ярко Чехов показал в рассказе “Ионыч”.

Герой проходит три этапа в своей жизни, каждый из которых характеризуется повторяющимися, но претерпевающими изменения деталями.

Дмитрий Ионыч Старцев приезжает врачом в земскую больницу с высокими идеалами служения народу. Он не лишен романтического восприятия жизни, любит музыку, мечтает, влюбляется. Он способен чувствовать красоту лунной ночи, остро переживать.

Вначале он даже не берет за лечение денег у бедняков. Он и сам не богат – в город ходит пешком. Когда Котик отказала Старцеву, он при всей казавшейся пылкости и глубине любви страдал три дня, а потом утешился и думал только, что любовь приносит ненужные хлопоты.

Чехов не говорит подробно о годах жизни Старцева, а расставляет только основные вехи.

Герой, прежде отличавшийся от жителей города возвышенными мечтаниями и горячими чувствами, привыкает к размеренной, полусонной жизни обывателей. Они больше не раздражают Старцева. Они не изменились, но меняется сам герой. Он теперь уже берет деньги со всех больных, перестает спорить, покупает пару лошадей. Ему лень любить, и он думает: “Хорошо, что я тогда не женился”. Называют его теперь Дмитрий Ионыч.

Моральное опустошение завершается тем, что доктор Старцев превращается в Ионыча – ленивого, разжиревшего, лишенного живых мыслей обывателя. Он теперь берет не только деньги, но и все, что приносят больные; ездит на тройке с бубенчиками и кучером на козлах; по вечерам считает деньги, рассматривает дома, назначенные на продажу. Круг его интересов теперь – только богатство, хотя он сам не знает, зачем ему одному столько денег. Ни желаний, ни мечты у Ионыча уже нет. Процесс деградации личности завершен.

Чехов показывает, что среда, окружение, обывательские нравы оказывают влияние на человека, но это лишь усугубляющие факторы. Основная же причина опустошения героя – в нем самом, в его неспособности к сопротивлению, противостоянию. М. Бахтин писал, что “человек или больше своей судьбы, или меньше своей человечности”. Герои Чехова не дорастают до самих себя, это несвершившиеся люди.

Бунин предстает перед нами чрезвычайно сложным и противоречивым как человек и как художник. Он не похож ни на одного из выдающихся русских писателей, снискавших себе известность в период между революциями 1905 и 1917 гг., на который пришелся расцвет и его творчества.

Его произведения на тему современной ему русской жизни не так легки для понимания. Он родился в дворянской семье и при жизни производил впечатление трудного, строптивого человека, закосневшего в своем “дворянстве”, резко высказывавшего свое мнение. Упреки с его стороны звучали в адрес и Достоевского, и любимого им Чехова, он подвергал критике Брюсова и Блока. Но часто получалось и так: его самого с раздражением поругивали и М. Горький, действительно видевший недостатки писателя, и тогдашние “либеральствовавшие” критики, почитавшие себя столпами прогресса. Бунин им казался отсталым, не умеющим шагать в ногу со временем. Отчасти и в самом деле какими-то архаическими выглядели главные мотивы его произведений: о разорении русского крестьянства, обнищании деревни, забитости, темноте и жестокости мужиков. Его творчество вселяло чувство безрадостности, бесперспективности русской жизни.

На писателя ставился штамп еще дореволюционного мнения: Бунин – певец “дворянского гнезда”, он – “помещик”, испугавшийся революции 1905 г. и не сумевший разглядеть борющегося крестьянства. В этом суждении есть большая часть правды. Но не вся. Сам он был против навязываемого ему пессимизма, мнения о сгущении красок при изображении народа. В одном из интервью он яростно протестовал против подозрения в том, что характер его произведений вытекает из того, что он сам “барин”. Бунин говорил, что “никогда в жизни не владел землей и не занимался хозяйством”: “Я люблю народ и с не меньшим сочувствием отношусь к борьбе за народные права, чем те, которые бросают мне в лицо “барина”.

Во время своих поездок на Капри в 1909-1912 гг. писатель вступает в тесный контакт с Горьким, их беседы плодотворно влияют на некоторые стороны повести Бунина “Деревня”, в которой поставлены коренные вопросы судеб России, хотя в отличие от Горького он не видел исторически обусловленного характера сегодняшнего положения деревни.

“Бунинская “Деревня” потрясла безрадостностью картин народной жизни, постановкой общих вопросов о судьбе России, раздиравшейся изнутри, особенно после революции 1905 г., непримиримыми противоречиями” . “Так глубоко, так исторически деревню никто не брал…” – писал Горький автору.

В центре повести “Деревня” два брата Красовых: накопитель Тихон и грамотей, доморощенный философ Кузьма. Их прадеда за провинность помещик Дурново затравил борзыми. Дед и отец после реформы 1861 г. стали выбираться на волю, но потом пути их разошлись. Тихон открыл лавочку, кабак и стал владельцем той самой Дурновки, где когда-то его предки были крепостными. Тихон люто ненавидел и бездельников господ, и своих же братьев-мужиков, “нищебродов”. Кузьма побродил по России, начал мудрствовать, писать стихи. Помаявлись, он прибился к Дурновке, нанялся к брату в управляющие, хотя в деле не смыслил. Тихон занимался прибытком, а Кузьма – мучительным вопросом: что дальше будет? Тревожные думы начали беспокоить и Тихона: не спалят ли дурновцы его усадьбу, не взбунтуют ли? Кругом только и слышно: там пожгли помещиков, здесь порезали хозяев. Тихон все время колеблется: то вместе с народом хочет все земли и угодья отобрать у старых господ, то идти вместе с господами против народа, когда в народе заходит речь о том, чтобы истребить всех мироедов. Кузьма то живет во сне, то с возбуждением выкрикивает речи о безнадежности вообще каких-либо перемен в этой нищей и невежественной стране. Тихон и Кузьма начинают оба понимать безвыходность положения.

Конец повести кажется слишком простым и не вытекающим из действий главных героев: свадьбой Дениски и Молодой. Дениска – бездельник, приживала. Молодая – вдова, кухарка, с которой жил Тихон. Но такой конец имеет обобщающий смысл: торжество обыденности, пошлости.

На грустные мысли наводила вековая народная серость и разорение. Что за край такой? Сплошной чернозем – а пяти лет не проходит без голода; в деревню въехать нельзя – грязи по колено; тысячу лет лапти носят; бабы хлеба испечь не умеют – корка отваливается. Несчастный народ! Чего с него спрашивать?! Какие тут могут быть улучшения: вся деревня таскает зимой щиты с железной дороги, тем и топится. А бестолковости во всем – хоть отбавляй: на свадьбе Дениски во дворе играли сразу на трех гармонях – и все разное.

Какой же можно сделать из всего этого вывод? Некоторые советские критики утверждали, что “Бунин подводил к мысли, что только очистительная буря нации рабов сметет царский строй, сонную одурь с народа и спасет Россию”. В наше же время господствует мнение о том, что, изображая беспробудное пьянство, жестокость, тупость народа, Бунин описывает лишь процесс загнивания деревни, но не подсказывает выхода, так как сам, видимо, его не знает.

Повесть “Собачье сердце” принадлежит к числу произведений, посвященных Москве, описывающих сложное, противоречивое послереволюционное время. И вместе с тем в ней затронуты вечные, глобальные темы и вопросы, актуальные для человечества независимо от пространственно-временных координат. М. А. Булгаков использовал при создании повести множество литературных аллюзий и реминисценций, но особую весомость и значимость повествованию придают библейские мотивы, переводящие его в философский план, подчеркивающие глобальность и общечеловеческий смысл поднимаемых проблем.

Одним из таких мотивов, прослеживающихся не только в “Собачьем сердце”, но и в других произведениях Булгакова, является построение системы персонажей по принципу учитель – ученик – предатель. Действительно, профессор Преображенский – учитель, главные черты которого – мудрость, интеллигентность, глубокое понимание происходящего в сочетании с определенным научным фанатизмом. Образ Преображенского дан практически целиком в религиозном освещении: от собственно фамилии до характеристик, которые дают ему другие действующие лица, в основном Шарик и Борменталь. С почти сакральной фамилией “Преображенский” связана еще одна характерная деталь: детство и юность Шарика проходят у Преображенской заставы, там же умирает Чугункин ; эта деталь по принципу алогизма подчеркивает абсурдность идеи создания “нового человека”, превращения собаки в человека, “преображения”.

В системе персонажей доктор Борменталь – ученик, искренне преданный учителю и вместе с тем никогда до конца его не понимающий. Борменталь, подобно Левию Матвею, пытается вести записи, фиксирует на бумаге происходящее, но Булгаков подчеркивает неспособность доктора глубоко и объективно осмыслить реальность, доверяет ему повествование лишь на время и при этом постоянно вводит травестирующие детали ” – фраза из дневника), вследствие чего у читателя создается впечатление, что ученик – ненадежный рассказчик. Ученик остается преданным идее до конца и сам доводит ее до последней точки, но при всей своей стойкости и упорстве он всегда духовно слабее учителя именно тем, что пытается бороться с агрессивными проявлениями внешнего мира, в то время как учитель пассивен и верен своим убеждениям в силе добра и невозможности насилия.

В повести есть и предатель, и провокатор: Шариков и Швондер соответственно, причем Шариков – в прямом смысле детище Преображенского, детище научное, результат опыта и в определенном смысле ученик, ведь профессор некоторое время пытается воспитывать и учить Шарикова. Мотив предательства учителя неблагодарным учеником усиливает впечатление трагизма от самого факта предательства из-за переклички с известной ситуацией из Библии. События, происходящие в квартире Преображенского, попытка бегства Шарика в первый день, его потеря сознания и пробуждение напоминают легенду о воскрешении Лазаря. Библейским является и мотив потопа, хотя он и переведен Булгаковым в комедийный план: неумение Шарикова обращаться с водопроводными кранами приводит действительно к катастрофе, к “великому потопу”, от которого страдает прекрасная квартира профессора.

Тот факт, что Шариков после воскрешения произносит знаменитое “абырвалг”, в тексте обосновывается по-разному: сам Шарик повествует о милиционере, стоявшем у начала слова, из-за чего подбегать к магазину было удобнее от “хвоста” названия; однако в своих записях доктор Борменталь приводит другую причину чтения справа налево – “перерыв зрительных нервов у собаки”, но ведь в начале повести Шарик читает “сыр” слева направо, нормально, – значит, обе точки зрения ставятся Булгаковым под сомнение, тем более что дневнику Борменталя, как уже говорилось, автор доверяет мало! Чтение справа налево – намек на иудейскую письменность, своеобразная библейская аллюзия, придающая особую значимость первому произнесенному вслух слову Шарикова.

И пожалуй, самый очевидный мотив в повести, вызывающий ассоциации с Библией, – место и время действия. События происходят в декабре – марте, но основное действо – операция и преображение Шарика – занимает промежуток времени с 24 декабря по 7 января, то есть от католического до православного Рождества. Место действия – район улицы Пречистенки, не только традиционное место жительства интеллигенции, но в контексте повести – топоним, с самого начала придающий повествованию религиозное звучание, переводящий его в философский план.

В “Собачьем сердце” Булгаков не стремился запечатлеть объективное, реалистическое отображение действительности; напротив, созданная им картина гротескна, то есть строится на совмещении несовместимых или полярно противоположных понятий; трагического и комического, реального и абсолютно фантастического, абсурдного. Библейские аллюзии постоянно прерываются снижающими, комическими деталями, заставляющими читателя переосмыслить происходящее в сатирическом ключе. Религиозных мотивов не так много, но все они играют значительную роль в раскрытии основной идеи повести и одновременно предвещают появление главного, финального произведения М. А. Булгакова, где библейская линия станет самостоятельной, – романа “Мастер и Маргарита”, работу над которым писатель начнет через два года после завершения повести “Собачье сердце”.

Одно из лучших произведений А. Пушкина “Евгений Онегин” не оставляет равнодушным никого и наводит нас на размышления о многом. Этот роман разрушает стереотипы в свое время. Автор разрешает персонажам жить чувствами, сердцем, а не разумом. Но не все подвластны эмоциям, общество, привыкшее к стереотипам, не позволяет жить чувствами, устанавливая границы. Александр Сергеевич изобразил невероятно смелую женщину. Поведение, этой женщины, больше схоже с мужским поведением, что является неприемлемым в глазах общества.

В романе “Евгений Онегин” скрыта огромная мораль – показать, как стереотипы общества влияют на человеческие судьбы. Что удивляет, так это то, что даже спустя столько времени эти проблемы до сих пор являются актуальными.

Сюжет романа довольно известный. Главная героиня Татьяна увидев Евгения, полюбила его с первого взгляда. А Онегин лишь спустя какое-то время, после определенных происшествий в жизни. Но они не смогут быть вместе потому, что раньше сделали множество ошибок. Пушкин заставляет нас задуматься нас о том, почему герои совершили эти оплошности.

Образ Евгения выступает в качестве главного героя, он рос в окружении людей, которые убеждены, что хватит умения хорошо танцевать, элегантно кланяться и поддерживать разговор, чтобы все думали о тебе как об интеллигентном человеке. Такое общество живет наглой ложью в лицо собеседнику, бессмысленными разговорами, в итоге прожигают свою жизнь. Евгений Онегин, будучи человеком умным, это осознал, и это объясняет его тоску и печаль.

Но совершенно другое дело Образ Татьяны. Поэт показал ее образ, как образ истинной русской женщины. Сразу ясно, почему Татьяна в таком окружении людей является чужой. Она не принимает пустую жизнь, она живет настоящую и любит она по-настоящему. Поэтому ее образ действительно является искренним и реальным.

Пушкин показал в романе все стороны жизни, как общества Петербурга, так и деревенского. Все предпочтения, нравственные устои и привычки высшего общества в то время автор описал в произведении. То, что люди становятся мелочными, гонясь за внешним видом, забывают о моральных качествах, эта проблема существует и в современном обществе. Даже сейчас хватает таких же случаев как у Татьяны и Онегина. Александр Сергеевич Пушкин написал не только невероятный роман, он так же смог заглянуть в будущее.