Значительное место в творческом наследии М. Ю. Лермонтова занимает проблема взаимопонимания поэта и общества. Эти отношения рассматриваются как активные и часто даже враждебные.
Мне кажется, что особенно ярко проблематика этих взаимоотношений выражена в стихотворении “Пророк”. Нужно заметить, что это стихотворение Лермонтов начинает именно с того момента, на котором остановился А. С. Пушкин в своем “Пророке”: “С тех пор, как вечный судия мне дал всеведенье пророка…”.
Можно отметить преемственность в этих двух произведениях: от социального оптимизма Пушкина к абсолютному одиночеству и трагичности. лирического героя Лермонтова. И если Пушкин показывает нам процесс создания Творцом пророка, то у Лермонтова виден уже результат деятельности пророка. Жизнь лермонтовского героя полна страданий и мучений от непонимания и неверия людей: “В меня все ближние мои бросали бешено каменья”. “Шумный град” встречает лермонтовского героя насмешками “самолюбивой” пошлости, презрением.
Различие пророков Пушкина и Лермонтова даже внешнее. Пушкин наделяет своего героя сверхъестественными свойствами, Лермонтов же подчеркивает в своем герое чисто человеческие черты, даже бытовые подробности: он худ, бледен, одет в лохмотья, он пробирается через город, слыша за спиной оскорбительные возгласы:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
У Пушкина мы видим веру в свободу, в людей, оптимизм, у Лермонтова мы замечаем совершенно иное настроение: здесь нет надежд и веры. Его стихотворение глубоко пессимистично.
Тема поэта и общества появляется и становится главной и в таких произведениях Лермонтова, как “Смерть Поэта”, “Поэт”, “Журналист, читатель и писатель” и других.
Так, стихотворение “Смерть Поэта” не только прославило Лермонтова, но и изменило его судьбу: за него поэт был сослан на Кавказ. В этом страстном стихотворении, посвященном смерти Пушкина, поэт клеймит тех, “кто жадною толпой” стоит у трона, кто явился истинной причиной гибели Пушкина: гонители таланта, сплетники, наушники, “свободы, гения и славы палачи”.
В другом стихотворении, названном Лермонтовым “Поэт”, эта тема взаимоотношений поэта и толпы, поэта и черни, поэта и общества раскрывается по-другому. Здесь Лермонтов применяет иной художественный прием – параллелизм образов. Стихотворение делится на две части. В первой Лермонтов рассказывает нам о кинжале, когда-то боевом оружии, а теперь ненужной золоченой игрушке, висящей на стене. Во второй части автор сравнивает участь кинжала с судьбой поэта. Поэт затих, голос его не слышен, былые подвиги (когда голос его звучал, “как колокол на башне вечевой среди торжеств и бед народных”) забыты, толпа презирает его. Но в заключение пессимистический тон меняется на обнадеживающий:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк,
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья!
Недаром в конце этого стихотворения вновь возникает образ пророка, который является символом гражданской, Богом данной поэзии.
Тема поэта и поэзии, назначения поэта стала одной из значительных тем в русской литературе. Продолжателями этой темы можно считать Некрасова, Маяковского, Ахматову, Пастернака и других поэтов.