Одной из самых мучительных загадок для Тургенева всегда была Природа, ибо она для писателя являлась истинным Божеством. В ее сущности он пытался обрести гармонию и покой. Но Природа и ужасала его – своего певца – равнодушием и отсутствием видимой цели в творимой ею жизни: “…она заставляет кровь обращаться в моих жилах без всякого моего участия, и она же заставляет звезды появляться на небе, как прыщи на коже, и это ей одинаково ничего не стоит, и нет ей в том большой заслуги. Это штука – равнодушная, повелительная, прожорливая, себялюбивая, подавляющая – это жизнь, природа или Бог; называйте ее как хотите, но не поклоняйтесь ей… Ибо в акте творения заключается не больше славы, чем есть славы в падающем камне, в текущей воде, в переваривающемся желудке…” – писал И. С. Тургенев 28 июля 1846 года Полине Виардо. Природа являлась для Ивана Сергеевича и первопричиной гамлетовского начала – одного из проявлений ее всеобщего закона, он видит в ней “всеобщую и бесконечную гармонию”, в которой существуют все и вся. Все жизни сливаются в мировую жизнь – это общая тайна, которую мы видим и не видим. В Природе все обособлено и в то же время слито – это общая тайна. Человеку порой трудно или даже невозможно найти успокоение в “бесконечности гармонии”, ибо она вне разума. Безразличие Природы, воплощенное в незыблемости ее законов,- вот что питало космический пессимизм Тургенева. “Для меня в непреложности законов природы есть самое ужасное, так как я никакой цели, ни злой, ни благой, не вижу в них”,- говорил он Полонскому в конце жизни. Грустным итогом подобных размышлений стало стихотворение в прозе “Природа”. Поэт обращается к “нашей общей матери” с вопросом о ее заботах: “не о будущих ли судьбах человечества” они? Но оказывается, что предмет для ее дум – “Как бы придать большую силу мышцам ног блохи, чтобы ей Удобнее было спасаться от врагов своих”. Поэт потрясен: “Но разве мы, люди, не любимые твои дети?” Природа же холодно спокойна: “- Все твари мои дети,- промолвила она,- и я одинаково о них забочусь – и одинаково их истребляю. – Но добро… разум… справедливость…- пролепетал я снова. – Это человеческие слова,- раздался железный голос.- Я не ведаю ни добра, ни зла… Разум мне не закон – и что такое справедливость? Я тебе дала жизнь – я ее отниму и дам другим, червям или людям… мне все равно… А ты пока защищайся – и не мешай мне!” Разум художника не может постигнуть этого противоречия и безнадежности существования – разум ищет опоры. Тургенев – прекрасный лирик, его и прозаические произведения изобилуют описаниями картин природы. Причем природа в них созвучна настроениям героев или выступает в контрасте с ним. Это типичное для XIX века изображение природы получило свое продолжение в произведениях Ф. Достоевского, Л. Толстого, Н. Некрасова. И сегодня мы часто смотрим вокруг глазами И. С. Тургенева.