ПРОБЛЕМА МОРАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЧЕЛОВЕКА В РАССКАЗЕ Л. Н. ТОЛСТОГО “ПОСЛЕ БАЛА”

ПРОБЛЕМА МОРАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЧЕЛОВЕКА

В РАССКАЗЕ Л. Н. ТОЛСТОГО “ПОСЛЕ БАЛА”

Интерес к творчеству выдающегося русского писателя Л. Н. Толстого с годами не уменьшается. Его произведения волновали поколение наших родителей, а сегодня волнуют нас, потому что проблемы, которые поднимает писатель в своих произведениях, – вечные.

У Л. Н. Толстого всегда было свое собственное представление о том, что значит “жить честно”. В его поздних рассказах, когда за плечами писателя уже были богатый жизненный опыт, годы размышлений и самоанализа, все чаще звучит боль за поруганное человеческое достоинство, за погубленные человеческие жизни. В рассказе “После бала” Толстой говорит о том, что, по его глубокому убеждению, красота не может существовать там, где утрачены человечность и доброта. И для того чтобы наглядно проиллюстрировать нам свои убеждения, писатель избрал форму рассказа героя о случае, определившем его судьбу.

Герой произведения – всеми уважаемый пожилой человек. Мы знакомимся с ним во время разговора о том, что “для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди”. Большинство собеседников придерживались мнения, что среда душит лучшие стремления, “заедает”, но Иван Васильевич утверждает, что на жизненном пути человек должен руководствоваться голосом своей совести. Именно собственная совесть стала источником конфликта героя с фальшивой, безнравственной средой.

В юности Иван Васильевич “был очень веселый и бойкий малый, да еще и богатый”. Основным его занятием в ту пору были всевозможные увеселения, и, конечно, он был влюблен в “замечательную красавицу” и часто посещал балы. Мир героя был полон любви и романтики. Он наслаждался жизнью и мечтал о военной карьере.

Но после одного случая жизнь его круто переменилась.

Рассказ о переломном событии в жизни своего героя Л. Н. Толстой построил на контрастном изображении двух эпизодов: пышного, роскошного бал а у губернского предводителя и страшного в своей жестокости и неприглядности наказания солдата. На балу герой пребывал в атмосфере красоты и благополучия. Он был так “весел и доволен, …счастлив, блажен”, словно “какое-то неземное существо, не знающее зла и способное на одно только добро”. Молодой человек “обнимал в то время весь мир своей любовью” и “с восторженным умилением” наблюдал за своей юной возлюбленной, танцующей в паре с отцом. Их образы соединялись в сознании героя, и потому к отцу любимой девушки он также “испытывал в то время какое-то восторженно-нежное чувство”. В тот момент он и представить себе не мог, какое жестокое разочарование может его постигнуть.

Невозможно описать силу переживаний Ивана Васильевича, наутро увидевшего мир с совершенно неожиданной стороны. Когда в душе его еще звучала музыка бала, мелькало белое платье Вареньки, ее улыбка, вспомнилось нежное и трогательное отношение отца к дочери, в сознание неожиданно ворвались резкие и пронзительные звуки: “барабанщик и флейтщик не переставая повторяли все ту же неприятную, визгливую мелодию”. Мир словно взорвался перед Иваном Васильевичем, когда он увидел, как отец Вареньки “своей сильной рукой в замшевой перчатке бил по лицу испуганного малорослого слабосильного солдата за то, что он недостаточно сильно опустил свою палку на красную спину татарина”. Противопоставляя эти две сцены, Толстой как бы срывает маску с внешне благополучной и нарядной действительности, и чем более праздничным и роскошным представлял себе окружающий мир молодой человек вначале, тем неожиданнее и трагичнее оказалось его прозрение. Соединяя в своем сердце образы отца и дочери, Иван Васильевич каждый раз, встречаясь с Варенькой, невольно вспоминал ее отца на площади, и ему становилось “как-то неловко и неприятно”. Он стал реже видеться с девушкой, и постепенно любовь его “сошла на нет”.

Интересны рассуждения самого героя о поворотном событии в его жизни: “Что ж, выдумаете, что я тогда решил, что то, что я видел, было – дурное дело? Ничуть”. “Если это делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым, то, стало быть, они знали что-то такое, чего я не знал”, – думал он и старался узнать это. “Но сколько ни старался – и потом не мог узнать этого. А не узнав, не мог поступить в военную службу, как хотел прежде, и не только не служил в военной, но нигде не служил и никуда, как видите, не годился”. Очевидно, что герой распорядился своей жизнью совсем не так, как мечтал в юности, и теперь, на склоне лет, считает, что жизнь свою прожил зря, не принеся пользы отечеству, людям, себе самому. Но окружающие так не считают. “Ну, это мы знаем, как вы никуда не годились, – отвечают ему. – Скажите лучше, сколько б людей никуда не годились, кабы вас не было”. Чем же заслужил Иван Васильевич такое уважение окружающих? Наверное, тем, что обладал редким среди людей даром, даром, который с легкой руки Л. Н. Толстого принято называть “умом сердца”. Такие люди часто беззащитны перед ударами судьбы, они много видят, но еще больше чувствуют, и именно эти чувства, которые мало подчиняются трезвому рассудку, руководят их поступками и делами. Таким людям всегда непросто жить и находить себя в жестоком мире обыкновенных людей. Герой Толстого руководствовался своей совестью и потому так и не смог примириться с миром людей, нарушающих законы добра и справедливости.

В образе рассказчика, пожилого Ивана Васильевича, в его словах, чувствах и мыслях автор воплотил собственные взгляды и переживания. Отчуждение, которое наблюдал Толстой в современном ему обществе, сделало необычайно важной для него проблему личной нравственной ответственности. Неизбежными спутниками такой ответственности являлись постоянные муки совести, а пути к обновлению человека и человечества в целом Л. Н. Толстой видел только в индивидуальной духовной работе, в нравственном совершенствовании личности.