Расцвет романтизма в южной ссылке Пушкина

Пребывание Пушкина на юге с мая 1820 г. по август 1824 г. счастливо совпало с Романтической порой «беспечной молодости», что, безусловно, ускорило развитие романтического метода в его творчестве.

«Романтически» начинается знакомство Александра Сергеевича с югом. Поэту, перенесшему в Екатеринославле лихорадку после купания в Днепре, разрешено выехать с семейством генерала Н. Н. Раевского для лечения в Крым. Путешествие по Кавказу и древнему Крыму открыло «другой закон, другие нравы» и красоту южной природы. Также от этого путешествия у Пушкина сохранятся впечатления от общения с дочерями генерала Раевского.

Удаленный из Петербурга за крамольные стихи, в Годы южной ссылки, поет, попадает в Центр декабристского движении: в Кишиневе он встречается с Пестелем, Раевским, Орловым. Бывает в Каменке (в имении Давыдовых близ Киева), где собираются вольнодумцы. По более позднему признанию Пушкина, он «поддерживал связь с большой частью заговорщиков того времени».

В порывах «бешеной юности» Пушкин — «бес арабский», «праздный гуляка» — способен и на «безумное веселье». Но остается верен не только себе и в других делах. Упорно шлифует он собственный характер. Творчески вживается опыт мирового романтизма: в эту пору он, по собственному признанию, «сходил с ума» от поэзии Дж. Байрона.

Стихотворением «Погасло дневное светило…» (1820) открывается байронический период в творчестве Пушкина. Прогрессивные идеи английского романтика находят живой отклик у русского поэта-вольнодумца. В стихотворении «Погасло дневное светило…», по наблюдениям пушкиниста Н. Скатова, поэт «впервой возгласил о праве своего таланта на воплощение личных мыслей и даже поворотов своего настроения».

Пушкинская лирика наполнена романтическими символами: океана, грозы, ночи как одной из поры поэтических откровений, заполняется жаждой идеально прекрасного и лирической экспрессией. Стремление к свободе воплощается в образах Узника, в поступке человека, дарующего свободу птице «в светлое воскресенье» Благовещения («Птичка»), в «свободной стихии» моря («К морю»). Символом борьбы за политическую свободу предстает «карающий кинжал» («Кинжал»).

Под влиянием «восточных» поэм Байрона создается цикл «южных» поэм: «Братья-разбойники», «Кавказский пленник» и др. В «Кавказском пленнике» выписан характер, воссоздающий Дух романтизма и мироощущение поколения молодежи — разочарованной, предрасположенной к «преждевременной старости души». Для Пушкина образы пленника, черкешенки — первый опыт создания характера. Позже, оценивая его, поэт скажет: «Все это молодо, слабо, неполно; но большинство верно выражено и угадано». «Кавказский пленник» открыл для русской культуры Кавказ: национальные обычаи, традиции горцев, природу и общий дух. Открытием лиро-эпической поэмы стали образы «девы гор» — черкешенки — и героя, в котором большинство современников увидело «свое собственное отражение».

В основу сюжета «южной» поэмы «Бахчисарайский фонтан» легла легенда о создании «фонтана слез» ханом Гиреем в знак любви к прекрасной «пленнице гарема» Марии Потоцкой. В поэме воспевается Романтическая любовь — возвышенная, страстная, единственная. Таинственному чувству любви подчинены благородное смирение Гирея к отвергающей его «невинной деве» Марии и плотская чувственность рожденной «для страсти» Заремы.

Романтизм в поэзии Пушкина развивается столь мощно и ярко, что вскоре приносит ему славу главы русского романтизма. Поэтом переосмыслено, переоценено наследие мирового романтизма. Пушкин далек от романтических крайностей, его муза никогда не теряет связи с реальной действительностью, романтическая идеализация сверяется с правдой жизни.

Однако жизнь непременно возвращает романтика к суровой реальности. Создатель «Вольности», «Кинжала» болезненно переживает поражение революций в Греции, Испании. В состоянии духовного кризиса написаны горькие строки: «К чему дары свободы стаду? / Их должны стричь или резать» («Свободный сеятель пустыни…»).

После двухлетней службы в Кишиневе под началом доброго генерала И. Н. Инзова ссыльного поэта переводят в Одессу. Начальник края граф Воронцов не желает почитать великий талант. Коллежского секретаря Пушкина отправляют на сбор сведений о саранче. От него требуют исполнения оскорбительных служебных обязанностей. В ответ Воронцов получает едкие эпиграммы. Отношения обострились из-за увлечения поэта Елизаветой Ксаверьевной Воронцовой, женой графа.

Упоминания Пушкина в частном письме об увлечении атеизмом оказалось достаточно, чтобы юг «сменился» севером — ссылкой в Псковскую губернию. Уже в Михайловском в завершаемых стихотворении «К морю» и поэме «Цыганы» произойдет окончательное прощание с юностью, Байронизмом и романтизмом.

Поэма «Цыганы» (1824), по словам В. Г. Белинского, — поворотное произведение в русской литературе. Ее автор перерос русского читателя и готов вести его за собой: «Он уже стал настоящим художником, глубоко вглядывающийся в течение жизни и мощно овладевший своим талантом». В поэме в типичном для романтизма эмоционально-экспрессивном стиле поэтизируется жизнь цыганского племени и представлен типичный романтический герой — изгнанник, скиталец Алекс, нашедший приют и даже Любовь в семье «диких», не испорченных цивилизацией цыган.

Автор «Цыган» приводит читателя к новому пониманию исключительных Романтических ситуаций и личностей. Культ романтического индивидуализма развенчивают преступно эгоистические чувства и поступки Алеко. Ключ к оценке совершенного им преступления дает многосторонняя мотивация, несвойственная романтической поэтике. Убийство Цыганки Земфиры не только не преподносится как романтический протест против общества, но резко осуждается автором. Сущность Алеко точно определена: «его преследует закон», «Алекс страшен», «гордый человек», «Ты для себя лишь хочешь волн». Преступный эгоизм обнажен в сравнении со старым цыганом, давшим право неверной Мариуле любить другого.

Белинский был прав, утверждая, что автор «Цыган» «явился уже воспитателем для будущего поколения». «Цыганы» подводят итог Романтическим исканиям в познании личности, философии жизни, приближении литературы к реальности.

Расцвет романтизма в южной ссылке Пушкина