Category: Школьные сочинения

Пьеса “Дни Турбиных” была написана по заказу московского Художественного театра в 1926 году. И роман, и спектакль вызвали настоящую бурю среди рапповской критики. Устраивались литературные суды, проводились диспуты. Зрители, читатели и критики горячо спорили о судьбе русской интеллигенции после революции, о ее связи с народом. Сейчас, когда нам известно многое из того, о чем не могли знать в 20-е годы ни сам Булгаков, ни Алексей Турбин – выразитель идейного смысла пьесы, мы по-другому воспринимаем судьбы ее героев. Ведь многие из тех, кто добровольно пошел служить Советской власти, оказались в 30-е годы в лагерях. Трагически сложилась и судьба самого Булгакова, которого обвиняли в воспевании белогвардейщины – его не печатали, не давали работать и фактически лишили читателей. Да, теперь мы знаем горькую правду истории. Но булгаковская драматургия продолжает жить, не сходя со сценических подмостков. В чем же дело?

Видимо, в волшебном обаянии героев пьесы. Оно – в самой атмосфере турбинского дома, семьи, в которой современники писателя узнавали большую и дружную семью Булгаковых. Автору часто ставили в вину, что у него белые офицеры – хорошие, умные, смелые люди, достойные сочувствия и уважения. Это был круг людей, которых киевский студент Михаил Булгаков хорошо знал, они бывали в доме и вносили в его строй свои неповторимые ноты.

К моменту трагических событий 1918-1919 годов в Киеве семья Турбиных уже не является семьей в традиционном смысле слова. Родителей нет в живых, есть только два брата и замужняя сестра, супруг которой, Тальберг – инородное тело в турбинском доме. Но настоящая дружная семья обычно держится на каком-то светлом, добром, мудром человеке. И этот человек – Елена, которую не случайно называют “Лена ясная”. В ней твердость характера, доброта, отзывчивость, мужество сочетаются с обаянием и женственностью. Елену любят и берегут братья, в нее влюблены все бывающие у Турбиных – и нелепый, смешной кузен Ларио-сик, и щеголеватый красавец Шервинский, и грубоватый вояка Мышлаевский. И все они видят в “Лене ясной” не только красивую женщину. Она – душа дома, его подлинное тепло.

Старший из братьев, Алексей Турбин, – совесть дома. Он сдержан, скуп на слова и ласку, но его слово – закон не только для всех, кто вхож в турбинский круг. Он – храбрый и честный военный, умеющий в трудную минуту взять на себя ответственность за жизнь и честь подчиненных. Узнав о предательстве гетмана Скоропадского и бегстве его с отступающими немцами, Алексей своей властью распускает юнкеров по домам: “Борьба с Петлюрой закончена. Приказываю всем, в том числе и офицерам, немедленно снять с себя погоны, все знаки отличия и немедленно же бежать и скрыться по домам. Я кончил. Исполнять приказание!” Полковник Турбин выдерживает бурю возмущения и умеет настоять на своем. Он не привык кривить душой, поэтому не подает руки Тальбергу, готовому спасать свою жизнь любой ценой, даже бросив жену на произвол судьбы. Алексей погибает, прикрывая отход юнкеров, как настоящий человек и настоящий командир. Младший брат, Николка, общий любимец, добродушный, веселый, совсем юный. С ним обращаются строго, но уважительно. И в решающую минуту он способен стоять насмерть под пулями вместе со старшим братом. А после гибели брата Николка, несмотря на юность, готов беречь сестру и отвечать за дом.

Особенность каждой семьи в том, что она дает возможность каждому жить своей жизнью: учиться, работать, воевать, влюбляться. Семья обеспечивает прочный тыл: здесь будут рады твоим успехам, примут и поймут в случае поражения. Лучше всего отношение к этому дому выразил Лариосик: “Господа, кремовые шторы… За ними отдыхаешь душой… Забываешь о всех ужасах гражданской войны. А ведь наши израненные души так жаждут покоя…” Понимание и душевное тепло привлекает в семье Турбиных таких разных людей, как смешной, немного высокопарный, но добрый и чистый поэт Лариосик, чем-то похожий на Хлестакова адъютант Шервинский, немногословный, сдержанный капитан Студзинский, прямой и откровенный артиллерист Виктор Мышлаевский. Им в этом доме позволено быть собой, но при этом соблюдать неписаный кодекс турбинского бытия. Нарушивший эти законы Тальберг изгоняется – предательства здесь не прощают.

Турбины – настоящая семья, которая не отрекается от своих детей в любой ситуации, противостоит угрюмому и жестокому миру. Это обаяние простой и дружной жизни, во многом утраченное из-за тяжестей быта и грозных исторических событий, до сих пор продолжает очаровывать читателей и зрителей булгаковской пьесы.

1. В чем состоит своебразие повествования в рассказе И. А. Бунина “Антоновские яблоки”?

В рассказе проявилась синтетическая природа стиля Бунина – соединение элегической тональности с реалистическим изображением оскудевших и разорившихся барских усадеб. Будничное здесь наполнено лиризмом и поэзией. Запахи, свет, краски, звуки переданы точно и ощутимо. Красота и гармония детских воспоминаний контрастируют с картиной чахнущих серых деревушек, показывающих обнищание дворянских гнезд. Проза Бунина лаконична, эмоционально-экспрессивна.

2. В каких темах выступает образ деревни в прозе И. А. Бунина?

Образ деревни проходит через все творчество Бунина. Он выступает в двух темах: разорение дворянских гнезд и жизнь и быт крестьян.

3. В каком герое повести И. А. Бунина “Деревня” воплощена идея поисков правды и красоты? Расскажите о нем.

Ищущим правду и красоту героем является в повести Бунина “Деревня” Кузьма Красов. Это самоучка, знающий поэзию, увлекающийся толстовством, стремящийся к духовному самосовершенствованию. В размышлениях и спорах Кузьмы поставлены проблемы русского характера, ответственности каждого человека и народа за свою судьбу.

4. В чем состоит своеобразие поэзии И. А. Бунина?

В поэзии Бунина проявляются две черты его стиля – живописно-пластические приемы и философско-аналитическое содержание. Бунина привлекают не застывшие формы, а вечное изменение состояния. Его поэзия сдержанна, лаконична, выражается в форме лирической миниатюры.

Эссе “Мы легко забываем свои проступки, когда они известны лишь нам одним”.

У многих из нас есть за спиной такие поступки, за которые может быть стыдно. Кого-то долго и настойчиво грызет совесть, кому-то удается забыть о столь неприятном моменте своей жизни, третьи – вступают в сделку с совестью, находят себе оправдание или придумывают наказание. В любом случае, отступление от норм морали, принятых в обществе, случается рано или поздно со многими, если не со всеми. Как легко каждый из нас способен забывать о своем проступке или позоре? Как долго мы может прокручивать в голове ситуацию и думать о том, что должны были, могли поступить иначе? Ф. Ларошфуко писал: “Мы легко забываем свои проступки, когда они известны лишь нам одним”. Автор этих слов считал, что человек стыдится своих проступков, только если ему есть, перед кем стыдится, если кто-то кроме него вовлечен в эту тайну. Если же ни одна живая душа не знает о произошедшем, то забыть такой поступок становится легко и просто. Совесть дает знать о себе ненадолго, слегка щипает человека и засыпает вновь. Стоит отметить, что, чем больше людей знают о твоем проступке, тем муки совести сильней. Я склонна согласится с мнение Ларошфуко. Несомненно, совершив поступок, человек не сразу выбросит это из головы, будет переживать столько, сколько предполагает его воспитание, душевные качества и совесть. Однако если никто другой не может укорить человека, в скором времени неприятный проступок забудется, совесть успокоится и жизнь пойдет своим чередом. Конечно, нельзя отрицать того, что есть определенный тип людей, которых даже небольшой проступок надолго выбьет из колеи. Но подавляющее большинство к такому виду людей не относится. Вспомним Акакия Акакиевича из повести Гоголя “Шинель”. То, что случилось с несчастным героем на улице, стало началом его сумасшествия. Акакий Акакиевич не может успокоиться, его мучают образы и мысли о том, что он оказался в таком неприятном положении. Встреча с чиновником становится последней каплей – герой умирает в агонии. Пожалуй, причина того, что человек забывает свои проступки, если они известны только ему одному, заключается в самой человеческой природе. Мы любим себя, мы заботимся о себе и инстинктивно стараемся упростить себе жизнь, сделать ее приятней и комфортней. Поэтому имея возможность забыть то, что нарушает душевный покой, мы ее не упускаем.

Проблема преступления рассматривается практически в каждом произведении Ф. М. Достоевского. Писатель говорит о преступлении в общечеловеческом плане, сравнивая такой взгляд с различными популярными в то время социальными теориями. В “Неточке Незвановой” сказано: “Преступление всегда останется преступлением, грех всегда будет грехом, на какую бы степень величия ни возносилось порочное чувство”. В романе “Идиот” Ф. М. Достоевский утверждает: “Сказано “не убий!”, так за то, что он убил, и его убивать? Нет, это нельзя”. Но один из романов Ф. М. Достоевского практически полностью посвящен анализу социальной и нравственной природы преступления и того наказания, которое за ним последует. Это роман “Преступление и наказание”.

В письме М. Н. Каткову Ф. М. Достоевский сообщал: “Пишу роман о современном преступлении”. Действительно, преступление для писателя становится одной из важнейших примет времени, современным явлением. Причину этого писатель видит в падении общественной нравственности, которое было в конце XIX века очевидным. Рушатся старые идеалы, на которых было воспитано не одно поколение русских людей, жизнь порождает разнообразные социальные теории, пропагандирующие идею революционной борьбы за прекрасное светлое будущее. В сложившийся уклад русской жизни активно проникают элементы буржуазной европейской цивилизаций, и – что самое главное – русское общество начинает отходить от многовековой традиции православного взгляда на мир, популярным становится атеизм.

Толкая своего героя на убийство, Ф. М. Достоевский стремится осознать причины того, почему в сознании Родиона Раскольникова возникает столь жестокая идея. Конечно, его “среда заела”. Но заела она и бедную Сонечку Мармеладову, и Катерину Ивановну, и многих других. Почему же не становятся убийцами они? Дело в том. что корни преступления Раскольникова лежат гораздо глубже. На его взгляды огромное влияние оказывает популярная в XIX веке теория существования “сверхлюдей”, то есть таких людей, которым дозволено больше, чем обыкновенному человеку, “дрожащей твари”, о которой размышляет Раскольников. Соответственно, и само преступление Родиона Раскольникова понимается писателем гораздо глубже. Смысл его не только в том, что Раскольников убил старуху-процентщицу, но еще и в том. что он сам разрешил себе это убийство, возомнил себя человеком, которому дозволено решать, кому жить, а кому нет.

По мнению Достоевского, вершить людские судьбы способен только Бог. Следовательно, Родион Раскольников ставит себя на место Бога, мысленно приравнивает себя к нему. Что же это влечет за собой? Достоевский не сомневался, что только Бог, Христос должен быть нравственным идеалом человека. Заповеди христианства незыблемы, и путь приближения к идеалу заключается в выполнении этих заповедей. Когда Родион Раскольников ставит на место Бога себя, он сам начинает создавать для себя и определенную систему ценностей. А это значит, что он разрешает себе все и постепенно начинает терять все лучшие качества, попирая общепринятые моральные нормы. Достоевский не сомневается: это преступление не только его героя, но и многих людей этой эпохи. “Деизм скольких людей ради счастья остальных. По мнению Ф. М. Достоевского, все люди перед Богом равны, нет “маленьких” и “великих”, каждый человек – высшая ценность.

Главная героиня рассказа – Вера Николаевна Шеина -“пошла в мать, красавицу англичанку”, была “строго проста, со всеми холодна и немного свысока любезна, независима и царственно спокойна”. Ее жизнь текла медленно, размеренно и удовлетворяла ее жизненным принципам. Ее сестра Анна, наоборот, “унаследовала монгольскую кровь отца”, была “живая и легкомысленная, насмешница”. Получив хорошее воспитание, сестры тонко чувствуют прекрасное. Автор подчеркивает, что Вера и Анна обладают тонким зрением и обонянием: в лунном свете они увидели “какой-то розовый оттенок”, мухоморы “точно из красного атласа и вышиты бисером”, “морская вода пахнет резедой”.

Тонкая душа Веры Николаевны не могла не откликнуться на чувства Желткова. Встреча с ним все изменила. Прощание с его телом стало кульминацией ее жизни.

Николай Николаевич, брат Веры Николаевны, тоже не лишен понимания прекрасного. Он смог по достоинству оценить Желткова и увидеть в нем “благородного человека”.

Близок к сестрам Шеиным генерал Аносов. За внешней бравадой скрывается нежная душа генерала, мечтающего о таинственной и чистой любви.

Любовь Желткова меняет и мужа Веры Николаевны Василия Львовича. Если в начале рассказа он предстает холодным и здравомыслящим человеком, то после самоубийства Желткова он понимает, что “этот человек неспособен обманывать и лгать заведомо”, понимает, какой силы могут быть чувства к любимой женщине.

Свое чувство к Вере Николаевне Желтков считает большим счастьем. Ему ничего не надо от любимой женщины. Смысл своей жизни Желтков видит в поклонении ей. Вмешательство в закрытый мир его чувств убило его душу. Прощаясь с жизнью, Желтков благодарит ее за то, что она была для него “единственной радостью”. Желтков покидает этот мир благородным и сильным человеком. Поэтому его смерть потрясает всех героев рассказа. И, в первую очередь, Веру Николаевну. Прощальное письмо Желткова с повторением слов из молитвы “Да святится имя Твое” переворачивают жизнь героини.

И сам рассказ поднимается до уровня молитвы великой Любви.

“Все ритм и бег. Бесцельное стремленье! Но страшен миг, когда стремленья нет”

(И. Бунин)

Тема: Русские писатели-реалисты начала ХХ века.

В середине 19 века русская литература и поэзия развивались под влиянием реалистического направления. А окончательный поворот в этом течении произошел с утверждением модернизма. В 1900 годах появляется термин “новый реализм”. Самое интересное состояло в том, что он понимался по-разному различными представителями прогрессивной мысли. Кто-то считал его этапом к реализму, иные – обновлением неореализма, который возник из символизма. Таким образом, в конце 19 и в начале 20 века, русская литература, имеющая высокую степень мировоззренческого единства, стала многослойной в своем этическом понимании. Разделение реализма и модернизма между собой, возникновение течений промежуточного характера в литературе, позволило возникнуть различным мнениям на место человека в мире и целях искусства. Наиболее известными широкому кругу читателей представители реализма были объединены в те годы в кружке под наименованием “Среда”. Он возник и существовал в Москве. Представители этого объединения сформировали издательство “Знание”, а одним из его руководителей был М. Горький. В разные годы в число членов издательства входили такие известные имена, как А. Андреев, И. Бунин, В. Вересаев, А, Куприн, И. Шмелев. На всех писателей особое влияние оказал А. П. Чехов. Именно от него они приобрели навыки авторской свободы в письме, а творческую манеру излагать свои мысли было принято называть неореализмом.

Таким образом, конец 19 века, который не пришел к своему логическому завершению и в начале 20 века, создал новых писателей: Бунин, Куприн, Шмелев. Еще были в добром здравии и Чехов, и Толстой, но они признавали, что русская литература получила новую веху в развитии с приходом этих авторов. С учетом влияния отечественной литературы на весь мир, можно с убедительностью говорить о том, что это выразилось в появлении таких мастеров, как Вулф, Хэмингуэй, Фолкнер. Разумеется, в Америке.

При Чехове и Толстом появляется “Серебряный век”, который многими специалистами в настоящее время ставится превыше “Золотого века”. Не будем спорить, ибо о вкусах, как говорится, не вступают в полемику. Одно несомненно: именно “Серебряный век” дал читателю всех последующих годов таких авторов, как Ахматова и Гумилева, Белый и Бальмонт. И, наконец, Блока, которому было суждено спасать нашу великую русскую литературу своими безупречными произведениями!

Понятие “свобода”, как мне представляется, существует с тех самых пор, как человек осознал себя человеком. Это слово есть во всех языках мира. Но что значит “свобода”? Что значит “быть свободным”? Похоже, об этом человек тоже размышляет со времен седой древности. И еще в античности он пришел к выводу: “Чтобы быть свободным, нужно подчиняться законам”.

Но разве так мы представляем себе свободу? Я имею в виду себя и своих сверстников. Мне, например, все время казалось, что свобода – это когда делаешь, что хочешь, ходишь, куда хочешь, говоришь, о чем думаешь, ложишься спать, когда захочешь… А тут вдруг оказывается, что античный человек понимал свободу как подчинение законам. Мало того, точно так же воспринимали свободу и в другие эпохи. Например, французский писатель Вольтер: “Свобода состоит в том, чтобы зависеть только от законов”. Или гениальный Достоевский: “Свобода не в том, чтоб не сдерживать себя, а в том, чтоб владеть собой”. Примерно о том же говорит и Н. Рерих: “Сознательная дисциплина, – разве это не есть истинная свобода?”.

Подобных изречений существует превеликое множество. И произносили их великие люди, знавшие настоящий смысл свободы, многое повидавшие и пережившие в своей жизни. А ведь мне все время казалось, что смысл свободы в том и заключается, чтобы не сдерживаться – ни в поступках, ни в проявлении эмоций, ни в утолении желаний. Теперь же, на пороге самостоятельной взрослой жизни, я хочу понять и сам найти ответ на вопрос: “Что такое настоящая свобода?”. Известные русские писатели, философы и мыслители неустанно повторяют, что к числу главных черт в характере русского народа относится безграничная любовь к свободе. Высшим проявлением этой свободы является свобода духа. Классические примеры искания личной свободы дает нам великая русская литература. Например, в произведениях Ф. Достоевского герой с ярко выраженной индивидуальностью часто вступает в конфликт с внешним миром и его условиями, совершает преступление в своем поиске более высоких правил поведения и имеющих более глубокое основание. Такими героями, дерзко и категорично подвергающими испытанию ценности и нормы поведения, являются и Раскольников, и Иван Карамазов, и Ставрогин.

Русский философ Н. Лосский писал, что свобода духа, “искание совершенного добра и испытание ценностей” приводили в истории России к тому, что русский народ не выработал строгих, “вошедших в плоть и кровь форм жизни”. Поэтому в русской жизни укоренились разные, порой и противоположные способы поведения. Другой русский мыслитель – славянофил К. Аксаков делал вывод, что свободолюбие русского народа выражается в общественной жизни склонностью к анархии, “в отталкивании от государства”. Он говорил, что “русский народ резко отличает “землю” и “государство”. “Земля” есть община; она живет согласно внутренней, нравственной правде, она предпочитает путь мира, согласный с учением Христа. Воплощение именно этой идеи мы видим в романе Л. Толстого “Война и мир”, где главное – мысль о народном характере войны с Наполеоном. Отсюда и образ “дубины народной войны”, и слова, услышанные Пьером Безуховым накануне Бородинской битвы от раненого солдата: “Всем народом навалиться хотят”. То есть – всей громадной русской общиной.

Неосуществленная свобода духа приводит русского человека к душевному изгнанию. В одном из своих писем в 1824 году Пушкин писал: “Я устал подчиняться хорошему или дурному пищеварению того или другого начальника; мне надоело видеть, что на моей родине обращаются со мною менее уважительно, нежели с любым английским балбесом, приезжающим предъявлять нам свою пошлость, неразборчивость и свое бормотание”.

Отказ от служения и угождения власти, нежелание склонять голову перед сильными мира сего приводит русского человека к возвращению в природу – русскому бунту:

Когда б оставили меня На воле, как бы резво я Пустился в темный лес! Я пел бы в пламенном бреду, Я забывался бы в чаду Нестройных, чудных грез. И силен, волен был бы я, Как вихорь, роющий поля, Ломающий леса.

Так Пушкин выразил русскую жажду стихийной свободы и тяготение к хаосу, из которого вышел дух русского человека и в который он должен вернуться. Вот почему он ощущает себя вечным узником в клетке, с завистью и восхищением смотрящим на товарища, вскормленного на воле молодого орла.

Наглядными примерами стремления русского человека к свободе духа можно считать широко распространенный обычай ухода в скиты среди русского монашества, а также возникновение казачества. И не зря именно в России появились видные теоретики анархизма – Бакунин, Кропоткин, Толстой.

Примеры из классической русской литературы, истории и философской мысли неопровержимо доказывают и убеждают меня в том, что личная свобода для человека в России все-таки достижима. Главное, чтобы мы владели собой и зависели только от законов.

После революционной эпохи 1917-1921 гг. Великая Отечественная война явилась самым крупным и значительным историческим событием, оставившим глубочайший, неизгладимый след в памяти и психологии народа, в его литературе.

В первые же дни войны писатели откликнулись на трагические события. Вначале война отражалась в оперативных малых жанрах – очерке и рассказе, запечатлевались отдельные факты, случаи, отдельные участники боев. Затем пришло более глубокое понимание событий и стало возможным их полнее изображать. Это обусловило появление повестей.

Первые повести “Радуга” В. Василевской, “Непокоренные” Б. Горбатова строились на контрасте: советская Родина – фашистская Германия, справедливый, гуманный советский человек – убийца, захватчик фашист.

Два чувства владели писателями – любовь и ненависть. Образ советского народа представал как собирательный, нерасчлененный, в единстве лучших народных качеств. Советский человек, сражающийся за свободу Родины, рисовался в романтическом свете как возвышенная героическая личность, без пороков и недостатков. Несмотря на страшную реальность войны, уже первые повести были наполнены уверенностью в победе, оптимизмом. Романтическая линия изображения подвига советских людей нашла позже свое продолжение в романе А. Фадеева “Молодая гвардия”.

Постепенно углубляется представление о войне, о ее быте, о пе всегда героическом поведении человека в трудных военных условиях. Это позволило более объективно и реалистически отразить поенное время. Одним из лучших произведений, объективно и правдиво воссоздающих суровые будни войны, был роман В. Некрасова “В окопах Сталинграда”, написанный в 1947 г. Война в нем предстает во всем своем трагическом величии и грязных кровавых буднях. Впервые она показана не “человеком со стороны”, а через восприятие непосредственного участника событий, для которого отсутствие мыла может быть более важно, чем наличие стратегического плана где-то в штабе. В. Некрасов показывает человека во всех его проявлениях – в величии подвига и низменности желаний, в самопожертвовании и малодушном предательстве. Человек на войне не только боевая единица, но главным образом живое, со слабостями и достоинствами, страстно жаждущее жить существо. В романе В. Некрасов отразил быт войны, поведение представителей армии на разных уровнях.

В 1960-е годы в литературу пришли писатели так называемого “лейтенантского” призыва, создавшие большой пласт военной прозы. В их произведениях война изображалась изнутри, виделась глазами рядового воина. Более трезвым и объективным был подход к образам советских людей. Оказалось, что это вовсе не однородная масса, охваченная единым порывом, что советские люди ведут себя по-разному в одних и тех же обстоятельствах, что война отнюдь не уничтожала, а только приглушала естественные желания, затушевывала одни и резко выявляла другие качества характера. Проза о войне 1960-1970-х годов впервые поставила в центр произведения проблему выбора. Помещая своего героя в экстремальные обстоятельства, писатели заставили его делать моральный выбор. Таковы повести “Горячий снег”, “Берег”, “Выбор” Ю. Бондарева, “Сотников”, “Пойти и не вернуться” В. Быкова, “Сашка” В. Кондратьева. Писатели исследовали психологическую природу героического, делали акцент не на социальные мотивы поведения, а на внутренние, обусловленные психологией воюющего человека.

В лучших повестях 1960-1970-х годов изображаются не крупномасштабные, панорамные события войны, а локальные случаи, которые, казалось бы, не могут коренным образом повлиять на исход войны. Но именно из таких “частных” случаев складывалась общая картина военного времени, именно трагизм отдельных ситуаций дает представление о тех немыслимых испытаниях, которые выпали на долю народа в целом.

Литература 1960-1970-х годов о войне раздвигала представление о героическом. Подвиг мог совершаться не только в бою. В. Быков в повести “Сотников” показал героизм как умение сопротивляться “грозной силе обстоятельств”, сохранить человеческое достоинство перед лицом смерти. Повесть построена на контрасте внешнего и внутреннего, физического облика и духовного мира. Контрастны главные герои произведения, в которых даны два варианта поведения в экстраординарных обстоятельствах.

Рыбак – опытный партизан, всегда удачливый в бою, физически сильный и выносливый. Он особо не задумывается над какими-то моральными принципами. То, что для него само собой разумеющееся, совершенно невозможно для Сотникова. Вначале проскальзывает отдельными штрихами разница в их отношении к вещам, казалось бы, непринципиальным. В мороз Сотников идет на задание в пилотке, и Рыбак спрашивает, почему же он шапку у какого-нибудь мужика в деревне не взял. Сотников же считает аморальным обирать тех мужиков, которых он должен защищать.

Попав в плен, оба партизана стараются найти какой-то выход. Сотникова мучает, что он оставил отряд без продуктов; Рыбака волнует только собственная жизнь. Истинная суть каждого проявляется в экстраординарной ситуации, перед угрозой смерти. Сотников не идет ни на какие уступки врагу. Его нравственные принципы не позволяют ему отступать перед фашистами ни на шаг. И на казнь он идет без страха, испытывая мучения только за то, что не смог выполнить задание, что стал причиной гибели других людей. Даже на пороге смерти совесть, ответственность перед другими не оставляют Сотникова. В. Быков создает образ героической личности, не совершающей очевидного подвига. Он показывает, что нравственный максимализм, нежелание поступаться своими принципами даже перед угрозой смерти равносильны героизму.

Иначе ведет себя Рыбак. Не враг по убеждениям, не трус в бою, он оказывается малодушным, столкнувшись лицом к лицу с врагом. Отсутствие совести как высшего мерила поступков заставляет его сделать первый шаг к предательству. Рыбак еще сам не осознает, то путь, на который он ступил, необратим. Он убеждает себя в том, что, спасшись, убежав от фашистов, он сможет еще бороться с ними, отомстить им, что смерть его нецелесообразна. Но Быков показывает, что это иллюзия. Сделав один шаг на пути предательства, Рыбак вынужден идти и дальше. Когда казнят Сотникова, Рыбак, по сути, становится его палачом. Рыбаку нет прощения. Даже смерть, которой он так боялся прежде и которой жаждет теперь, чтобы искупить свой грех, отступается от него.

Физически слабый Сотников оказался духовно выше сильного Рыбака. В последний миг перед смертью глаза героя встречают в толпе согнанных на казнь крестьян взгляд мальчика в буденовке. И этот мальчик – продолжение жизненных принципов, бескомпромиссной позиции Сотникова, залог победы.

В 1960-1970-е годы военная проза развивается по нескольким направлениям. Тенденция к масштабному изображению войны выpажалась в трилогии К. Симонова “Живые и мертвые”. В ней охвачено время от первых часов военных действий до лета 1944 г. – периода Белорусской операции. Главные герои – политрук Синцов, командир полка Серпилин, Таня Овсянникова проходят через все повествование. В трилогии К. Симонов прослеживает, как абсолютно штатский человек Синцов становится солдатом, как он мужает, закаляется на войне, как изменяется его духовный мир. Нравственно зрелым, сложившимся человеком показан Серпилин. Это умный, думающий командир, прошедший гражданскую войну, академию. Он бережет людей, не хочет бросать в бессмысленный бой только ради того, чтобы отчитаться перед командованием о своевременном, т. е. по Штабному плану, взятии точки. В его судьбе отразилась трагическая судьба всей страны.

“Окопная” точка зрения на войну и ее события расширяется и дополняется взглядом военачальника, объективируется авторским анализом. Война в трилогии предстает как эпическое событие, историческое по значению и всенародное по размаху сопротивления.

В военной прозе 1970-х годов углубился психологический анализ характеров, поставленных в экстремальные условия, обострился интерес к нравственным проблемам. Усиление реалистических тенденций дополняется возрождением романтического пафоса. Реализм и романтика тесно переплелись в повести “А зори здесь тихие…” Б. Васильева, “Пастух и пастушка” В. Астафьева. Высокий героический пафос пронизывает страшное в своей обнаженной правде произведение Б. Васильева “В списках не значился”.

Николай Плужников прибыл в Брестский гарнизон вечером накануне войны. Его еще не успели занести в списки личного состава, и когда началась война, он мог бы уйти вместе с беженцами. Но Плужников сражается даже тогда, когда погибают все защитники крепости. Несколько месяцев этот мужественный юноша не давал фашистам спокойно жить: взрывал, стрелял, появлялся в самых неожиданных местах и убивал врагов. И когда лишенный пищи, воды, боеприпасов, он вышел из подземных казематов на свет, то перед врагами предстал седой, ослепший старик. А в этот день Коле исполнилось 20 лет. Даже фашисты преклонились перед мужеством советского солдата, отдав ему воинскую честь.

Николай Плужников умер непокоренным, смертью смерть поправ. Б. Васильев не задается вопросом, почему так упорно, зная, что один в поле не воин, сражается с врагом Николай Плужников – совсем еще юный, не успевший пожить человек. Он рисует сам факт героического поведения, не видя ему альтернативы. Все защитники Брестской крепости сражаются героически. Б. Васильев продолжил в 1970-е годы ту героико-романтическую линию, которая зародилась в военной прозе в первые годы войны.

Еще одна тенденция в изображении Великой Отечественной войны связана с художественно-документальной прозой, которая основывается на магнитофонных записях и рассказах очевидцев. Такая -“магнитофонная” – проза зародилась в Беларуси. Первым произведением ее была книга “Я из огненной деревни” А. Адамовича, И. Брыля, В. Колесникова, воссоздающая трагедию Хатыни. Страшные годы ленинградской блокады во всей неприкрытой жестокости и натурализме, позволяющие понять, как это было, что чувствовал, когда еще мог чувствовать, голодный человек, встали на страницах “Блокадной книги” А. Адамовича и Д. Гранина. Война, прошедшая через судьбу страны, не пощадила ни мужчин, ни женщин. О женских судьбах – книга С. Алексиевич “У войны не женское лицо”.

Проза о Великой Отечественной войне – самая мощная и крупная тематическая ветвь русской и советской литературы. От внешнего изображения войны она пришла к постижению глубоких внутренних процессов, происходивших в сознании и психологии человека, поставленного в экстремальные военные обстоятельства.

1. К какому из родов литературы отнесете вы рекламный плакат Маяковского: “Нигде кроме как в Моссельпроме” или “Беги со всех ног покупать “Огонек”? Нужно ли и эти краткие рекламные стихи записывать “лесенкой”? Маяковский это делал, В чем особенность записи стихов “лесенкой”?

Трудно отнести к лирике рекламные стихи, но наличие рифмы, определенной ритмики указывает на принадлежность их в лирическому роду литературы. Лесенкой подчеркивается значение ключевого слова в рекламном призыве, как “Огонек”, Моссельпром.

2. Какова концепция любви в поэме В. Маяковского “Люблю”?

В поэме “Люблю” показана любовь-радость, которую “не смоют ни ссоры, ни версты”. Это – громада-любовь, которая определяет величие и отдельного человека, и всего мира. Такая любовь противопоставлена мещанской “любвишке”.

3. Как В. Маяковский изображает революцию?

Революция осознается В. Маяковским как противоречивое явление: “О, звериная! О, детская! О, копеечная! О, великая!”, “Как обернешься еще, двуликая?” Этим и объясняется, что в послереволюционной поэзии параллельно идут две линии – прославление революции и социалистического строительства и осмеяние отрицательных сторон ее.

4. В чем нетрадиционность любовной лирики В. Маяковского?

Любовная лирика В. Маяковского нетрадиционна в том отношении, что в нее вносится социальный аспект. Уже в поэме “Облако в штанах” поэт любовную драму вводит в идеологическое русло, провозглашая четыре крика “Долой!” -“Долой вашу любовь!”, “Долой ваше искусство!”, “Долой ваш строй!”, “Долой вашу религию!” В поэме “Про это” вселенская любовь поэта противопоставлена мещанской, комнатной, “цыплячьей” любви, быту, о который позже разбилась “любовная лодка”.

5. Каким предстает образ поэта во Вступлении к поэме “Во весь голос”?

Поэт во Вступлении -“революцией мобилизованный и призванный”. Он -“ассенизатор и водовоз”, который ради утилитарных целей должен себя смирить, “становясь на горло собственной песне”. В. Маяковский утверждал принцип партийности искусства:

Явившись В Це Ка Ка Идущих Светлых лет, над бандой Поэтических Рвачей и выжиг я подыму, Как большевистский партбилет все сто томов Моих Партийных книжек.

6. Каковы особенности поэтической системы В. Маяковского?

В. Маяковский считал целью поэзии агитацию. Поэтому поэзию он понимал как ремесло. Как делать стихи – можно научить. Стих В. Маяковского основан на ударности и интонации. Такой стих называется интонационно – или акцентно-тоническим. Формально он выражается в знаменитой “лесенке” В. Маяковского. Поэзия В. Маяковского необычайно экспрессивна. Он использует приемы ораторской и разговорной речи. Особая выразительность достигается и благодаря неологизмам: “краснокожая паспортина”, “планов громадье”. Существенной особенностью образной системы является ее социальная окрашенность. Поэт использует гиперболу, гротеск. Метафора В. Маяковского строится на ассоциации не с миром природы, как в традиционной поэзии, а на связи с предметным миром.

7. Каким предстает лирический герой ранней поэзии В. Маяковского?

Лирический герой ранней поэзии В. Маяковского – бунтарь – романтик, не приемлющий современный ему мир. Он эпатирует своим богоборчеством, нарушением общепринятых норм. Вместе с тем он способен испытывать боль и страдание от неразделенной любви. Лирический герой В. Маяковского трагически одинок: “Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека”.

8. Что сближало раннего В. Маяковского с футуризмом?

Футуризм был близок В. Маяковскому восприятием языка как средства самовыражения собственной творческой личности. Футуристы интересовались прежде всего ниспровержением всего известного, предшествующего и стремлением создать новое, не похожее на прежнее искусство. Как и футуристы, В. Маяковский стремился эпатировать публику необычностью поэтических образов, анти эстетизмом, внешним поведением, нигилистическим отношением к нравственным и эстетическим нормам. Была близка ему и футуристическая концепция будущего.

9. Почему революция оказалась близка В. Маяковскому?

Утопические футуристические представления В. Маяковского о будущем, агрессия по отношению к настоящему соответствовали практике революции, провозглашавшей необходимость разрушения старого мира для построения нового. Бунтарство, неприятие буржуазной морали, любви, быта тоже были в русле революционного отрицания. Февральская и Октябрьская революции стали для поэта началом реального воплощения его идей о новом свободном человеке.

10. Как понимать слова В. Маяковского о том, что он “наступал на горло собственной песне”?

В. Маяковский по природе своего таланта был лириком. Но после революции он поставил свою поэзию на службу утилитарным целям – построению нового общества. Для этого нужна была агитационная, пропагандистская поэзия, творцом какой и становится поэт. Лирические чувства нельзя выражать с трибуны.

В. Маяковскому пришлось превратиться в “агитатора, горлана, главаря”, приглушить лирику ради плаката, призыва, лозунга.

11. Какие две линии развиваются в послереволюционном творчестве В. Маяковского?

Послереволюционная поэзия В. Маяковского развивалась по двум направлениям: воспевание социалистических преобразований и сатирическое отрицание негативных явлений действительности. Первое выразилось в “Стихах о Кузнецкстрое и людях Кузнецка”, “150000000”, “Хорошо!”; второе – в стихах “Прозаседавшиеся”, “О дряни”, “Столп”, “Подлиза”, пьесах “Клоп” и “Баня”.

Герои этого романа – представители новой исторической силы – рабочего класса, вступившего в решающую фазу борьбы со старым миром во имя создания социалистического общества.

“Мать” – роман о воскрешении человеческой души, казалось бы намертво раздавленной несправедливым строем, убожеством окружающей жизни. Раскрыть эту тему можно было бы особенно широко и убедительно именно на примере такого человека, как Ниловна. Это женщина, на которой вымещает свои бесчисленные обиды муж, и к тому же она мать, живущая в вечной тревоге за сына. Хотя ей только сорок лет, она уже чувствует себя старухой. Рано почувствовала себя старой, не испытав по-настоящему ни радостей в детстве, ни светлых мгновений в юности, вообще не ощутив приветности, благодати жизни. Мудрость приходит к ней, в сущности, после сорока лет, когда перед нею впервые открывается смысл человеческого существования, собственное предназначение, красота родной земли. В тон или иной форме такое духовное воскрешение переживают многие герои романа. “Человека надо обновить” – говорит Рыбин. Если грязь появится сверху, ее можно смыть, а как же изнутри очистить человека? И вот оказывается, что борьба за справедливость способна очистить и обновить души людей. Железный человек, Павел Власов постепенно освобождается от излишней суровости и от боязни дать выход своим чувствам, особенно чувству любви; его друг Андрей Находка – наоборот, от излишней размягченности; сын воров Весовщиков от недоверия к людям, от убежденности, что все они враги друг другу; связанный своими корнями с крестьянской массой Рыбин – от недоверия к интеллигенции и игнорирования культуры, от взгляда на всех образованных людей как на господ-белоручек.

А все то, что происходит в душах героев, окружающих Ниловну, затрагивает, конечно же, и ее душу, но понимание многих обычных вещей ей дается с особым трудом. Она с малых лет приучена к тому, чтобы не доверять людям, опасаться любых их проявлений, скрывать от них свои мысли и чувства. Она и сына этому учит, увидев, что тот вступил в спор с привычной для всех жизнью: “Только об одном прошу – не говори с людьми без страха! Опасаться надо людей – ненавидят все друг друга!” Дальше Ниловна признается: “Всю жизнь в страхе жила, вся душа обросла страхом!” Много раз охватывал Ниловну липкий страх по всякому поводу, но его все больше и больше заглушали ненависть к врагам и осознание высоких целей борьбы.

Это, пожалуй, даже целая поэма о борьбе со страхом и победе над ним, о том, как человек с воскресшей душой обретает бесстрашие, о втором – духовном – рождении человека, вступившего в борьбу за обновление мира.