Category: Школьные сочинения

Великая комедия А. С. Грибоедова, появившаяся в начале XIX века, открывает новый этап в развитии русской литературы. Созданные драматургом характеры имеют историко-литературное и общечеловеческое значение. Безусловная находка автора – образ Молчалина, вобравший в себя черты социально-психологического типа, которому на Руси суждена была, к сожалению, долгая жизнь.

Тип этого героя, можно сказать, один из самых распространенных в русской литературе. Но самая первая встреча с ним происходит в пьесе А. С. Грибоедова “Горе от ума”. Заслугой автора является создание литературного типа Молчалина, ставшего крупным приобретением общественной мысли. Грибоедов проявил большую силу публицистического обобщения. Маленького чиновника – секретаря Фамусова – автор возвел в символ значительной социально-политической группы, крепко связав “молчалинство” с “фамусовщиной”. Создавая характер Молчалина, Грибоедов показал влияние чиновничьей морали на развитие и поведение человека. С детства героя учили рабскому угодничеству перед сильными мира сего. Выполнение отцовского завета помогло ему и “награжденья брать и весело пожить”. Но, с другой стороны, у него как у мелкого провинциального чиновника не было другого выхода. Молчалин – мастер в искусстве поднять платок, смолчать, когда его бранят, он за это получил три награждения, чин асессора и находится в дружбе со многими влиятельными людьми.

При первом знакомстве, действительно, трудно определить настоящее лицо Молчалина. Мы видим робкого и застенчивого молодого человека. Влюбленная Софья наделяет его массой достоинств. “Герой ее романа” “и вкрадчив и умен”, он “за других себя забыть готов”, “уступчив, скромен, тих”. Однако постепенно мы убеждаемся, что такой Молчалин – лишь плод воображения Софьи. Если Чацкий недооценил Молчалина, то Софья явно его переоценила. Так кто же, наконец, такой Молчалин: смиренный скромник, неуклюжий и смешной в своем угодничестве, или преуспевающий подлец? “Пригретый” Фамусовым, за несколько лет, проведенных в Москве, Молчалин успел сделать неплохую карьеру: получил чин асессора и “три награжденья”, зачислен по архивам, сумел установить нужные связи, завязать выгодные знакомства. У него, как и у Скалозуба, “чтобы чины добыть, есть многие каналы”. Молчалин не брезгует ничем:

Там моську вовремя погладит,

Тут в пору карточку вотрет…

Показывая противостояние Чацкого и Фамусова, А. С. Грибоедов поднимает проблему “века нынешнего” и “века минувшего”. Эти герои – люди разных поколений, в то время как Чацкий и Молчалин – ровесники, но тем резче между ними контраст. Каждый из них показывает один из вариантов пути, который может выбрать молодежь: путь правдоискателей и бунтарей и путь “бессловесных”, которые достигнут “степеней известных” .

Молчалин стал нарицательным обозначением подлости, лакейства. Он искренне не осознает, как, являясь мелким чиновником, можно думать и чувствовать самостоятельно. Сочувствуя Чацкому в том, что того постиг “по службе неуспех”, Молчалин пытается помочь ему, если тот в свою очередь пойдет по пути всех молчалиных. Бессловесный и всегда готовый к услужению, он обладает таким капиталом, который при любых обстоятельствах дает ему и его потомкам верный процент: умеренностью и аккуратностью. Есть у него и еще одно свойство – готовность до гроба угождать всякому, кто “кормит и поит, а иногда и чином одарит”. Он, если надо, может принять и вид любовника “в угодность дочери такого человека”. И уж, конечно, Молчалин на стороне “всех” в конфликте с возмутителем спокойствия Чацким. Как раз в диалоге Чацкого с Молчалиным и оформляется окончательно социальное и духовное противостояние между свободно мыслящим человеком и средой умеренности и аккуратности, которое разрешится клеветой на Чацкого и его изгнанием. Грибоедов заставляет Молчалина откровенничать и с каким-то вызовом излагать житейские правила того круга, к которому он приближен. “Умеренность и аккуратность”, “не сочинитель я”, “в мои лета не должно сметь свое суждение иметь”, “ведь надобно ж зависеть от других” – вот основы молчалинского благополучия, от которых он никогда не отступит.

Но Чацкий ошибся в оценке Молчалина, в его истинной роли. Для него Молчалин – ничтожество, “жалчайшее создание”. Чацкий презрительно высокомерен. И только. Он никогда не думал, что Молчалин может оказаться его соперником. И даже когда узнает о связи Софьи и Молчалина, не воспринимает это всерьез. Ведь в пору Грибоедова Молчалины вызывали в основном презрение. Они не могли стать достойными противниками передовых дворян. Молчалин был предметом недостойным, он не заслуживал серьезного внимания.

Он свято выполняет завет отца “угождать всем людям без изъятья”. Лесть – главное оружие Молчалина. Он льстит всем, кто может быть полезным, и даже готов играть роль влюбленного в расчете на милость Фамусова. Однако маска смиренника быстро слетает с него, когда он говорит с теми, кого считает ниже себя. С Лизой Молчалин старается выглядеть повесой, забыв о робости. Он ни во что не ставит Чацкого, поэтому позволяет себе давать последнему советы. В глазах Молчалина Чацкий – неудачник, поэтому с ним можно вести себя презрительно и снисходительно. Казалось бы, перед нами совершенно неприглядная и бесполезная личность, но, увы, мы вслед за Чацким вынуждены признать, что “Молчалины блаженствуют на свете”.

И видимо уже наступало время молчалиных, то есть эпоха молчалинства – время правления Николая I, время чинов и чиновников. Тогда и приходит ненависть к молчаливым. Но она пришла не сразу, а когда выяснилось, что вечно молодые старички российской истории и есть они. Ведь Молчалин-то остался, а Чацкий сошел со сцены, Онегин прошел, Печорин погиб, ушли Рудин, Рахметов, Базаров. Он же сделался неуязвимым. Оказалось невозможным одолеть таких людей – они сильны чужой силой, их нельзя убить презрением, потому что их достоинство в чужом авторитете. К. А. Полевой писал: “… осмотритесь: вы окружены молчалиными”.

Но Молчалины, на первый взгляд, не так уж и безобидны и смешны в своем старании угодить, их нельзя недооценивать. Как показало время – Молчалины живучи и неуязвимы. Вероятнее всего, страшен не сам герой, а ситуация, когда Чацкие страдают, а Молчалины блаженствуют, когда победу одерживают приспособленцы. Но надолго ли в конце пьесы Молчалин разоблачен, унижен, испуган? Такие люди “возрождаются” быстро, что весьма печально и прискорбно. Они не раскаиваются в своих поступках и страшнее то, что глубины своего падения они не осознают.

Исследователи считают, что в творчестве Чехова часто встречаются два мотива: прозрения и ухода. В какой-то момент у героя открываются глаза, и он готов бежать куда угодно от окружающей его пошлости. Об этом идет речь в “Учителе словесности” и в “Случае из практики”.

Той же тональностью проникнут один из лучших последних рассказов Чехова “Архиерей” , герой которого, подобно профессору из “Скучной истории”, тоже мучается сознанием напрасно прожитой жизни. Постепенно он приходит к пониманию, что у него никогда не было подлинной свободы. Лишь в предсмертном видении представляется ему, что он, “уже простой, обыкновенный человек, идет по полю быстро, весело, постукивая палочкой, а над ним широкое небо, и он свободен теперь, как птица, может идти куда угодно”.

Мотив ухода является центральным и для последнего прозаического произведения Чехова -“Невеста” . Жизнь героини рассказа – Нади – складывается вполне благополучно: она молода, красива, собирается выйти замуж. Но постепенно она начинает замечать в мелочах быта, в будничной повседневности пошлость, обман, ограниченность, в ней нарастает беспокойство, возникает твердое желание изменить свою жизнь. Под влиянием художника Саши Надя решается бросить дом, родных, жениха.

То, о чем раньше только мечтали чеховские герои, осуществляется в “Невесте”. Мотивы прозрения и ухода объединились. Существенно, что Надя явно “перерастает” Сашу, хотя и признает, что многим ему обязана. Перед ней раскрывается “жизнь новая, широкая, просторная” – правда, не очень ясная.

Характерное для многих героев Чехова стремление вырваться на волю сравнивается в “Невесте” с уходом в “казачество”. Сравнение это придает образу героини несомненную глубину, потому что решение ее соотносится “с историческим и легендарным прошлым, с вечными устремлениями молодости”, как справедливо писал В. П. Катаев.

Для Чехова главное состояло не столько в том, куда именно хотят уйти его герои, сколько то, от чего они стремятся уйти. Писатель избегал четких и однозначных прогнозов – особенно там, где будущее представлялось смутным и неясным не только его героям, но и ему самому. Так, “Дама с собачкой” заканчивалась словами о том, что “самое сложное и трудное только еще начинается”. И в “Невесте” романтические мечты Нади о жизни, полной тайн, сопровождаются более сдержанным комментарием автора, который сообщал, что его героиня, “живая, веселая, покинула город – как полагала, навсегда”. В этом “как полагала” выражена вся мера осторожности Чехова, всегда предупреждавшего читателей о той трудной и сложной борьбе, которую необходимо вести, чтобы жизнь на самом деле стала широкой и просторной.

Свою беззаветную веру в Родину Тютчев старался прививать и детям. Мне вспоминается маленький, но сосредоточивший в себе столько смысла отрывок из письма поэта к дочери, в котором он пишет, что в России она найдет больше любви, чем где бы то ни было, ощутит все доброе в ее народе и будет счастлива, что родилась русской.

Тема любви в лирике Ф. И. Тютчева занимает немалое место. Поэт был счастлив в любви, не мог жить без любви, любил с ранней молодости до глубокой старости. Для него это было время золотое – время сплошной влюбленности в жизнь, в блестящее общество молодых, прекрасных женщин.

Будучи некрасив внешне, маленького роста, лысоватый, худощавый, он пользовался большой популярностью среди дам высшего света Москвы, Петербурга, Парижа, Мюнхена. В чем же заключался секрет обаяния Тютчева? Я думаю, он покорял женщин своим интеллектом и незаурядной романтической натурой. В его любимых стихотворениях невыразимое чувство таинственности:

Люблю глаза твои, мой друг,

С игрой их пламенно-чудесной,

Когда их приподнимешь вдруг

И, словно молнией небесной,

Окинешь бегло целый круг…

В большей части своих произведений поэт тщательно скрывает своего адресата, и лишь по едва заметным приметам можно догадаться, к кому оно обращено:

Она сидела на полу

И груду писем разбирала,

И, как остывшую золу,

Брала их в руки и бросала.

Эти строки посвящены второй жене Тютчева – Эрнестине Федоровне. Наблюдая роман своего мужа, она сохранила самообладание, достоинство и любовь к нему. На склоне лет поэт оценит это и поймет, что ушло из его жизни со смертью жены:

Любима ты, и так, как ты, любить –

Нет, никому еще не удавалось!

О, господи!.. И это пережить…

И сердце на клочки не разорвалось…

15 лет длился “блаженно-роковой” роман Тютчева с Е. Л. Денисьевой, в течение которых автором был создан знаменитый денисьевский цикл, шедевр русской любовной лирики. В него вошли такие стихотворения, как “Предопределение”, “О, не тревожь меня укорой справедливой!..”, “В разлуке есть высокое значенье…”, “Последняя любовь”.

О, как убийственно мы любим

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей! –

Писал Тютчев.

Действительно, сам он стал причиной отторжения обществом его возлюбленной: связь их считалась порочной. Испытывая удушающее чувство стыда, поэт пишет свое обращение к Денисьевой:

Чему молилась ты с любовью,

Что, как святыню, берегла,

Судьба людскому суесловью

На поруганье предала.

Толпа вошла, толпа вломилась

В святилище души твоей,

И ты невольно постыдилась

И тайн и жертв, доступных ей…

Интересна еще одна сторона любовной лирики поэта. Эту особенность я наблюдала лишь у Пушкина в “Евгении Онегине”: пытаясь проникнуть в самые сокровенные уголки сердца, поэт-мужчина берет на себя роль женщины, он пишет от имени влюбленной женщины. Тютчев пытался понять и выразить чувства Денисьевой:

Не говори: меня он, как и прежде, любит,

Мной, как и прежде, дорожит…

О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит,

Хоть вижу, нож в руке его дрожит.

Он мерит воздух мне так бережно и скудно…

Не мерят так и лютому врагу…

Ох, я дышу еще болезненно и трудно,

Могу дышать, но жить уж не могу.

Тем временем жизнь поэта уже подходит к концу. Кажется, должны зазвучать стихотворения, в которых автор подводит итоги своего бытия. Но наперекор болезням, старости продолжают звучать ноты любви:

О, как на склоне наших лет

Нежней мы любим и суеверней…

Сияй, сияй, прощальный свет

Любви последней, зари вечерней!

Я люблю творения Тютчева за то, что мысль любого его произведения не является просто мыслью, а всегда навеяна образами, взятыми из мира души или природы. Еще я люблю его стихи за тонкий вкус – “плод многостороннего образования”. Для меня он отличается от всех единением талантливости и человечности. Поэт не ищет популярности. Его талант не направлен на толпу, понять его может не каждый. Я поняла только небольшую долю его творчества. Тютчев научил меня замечать то, что раньше я не замечала, любоваться тем, что не бросается в глаза.

СТИХИ

Детки в клетке “Детки в клетке” С. Я. Маршака – это цикл стихотворных подписей к картинкам. Каждое стихотворение – яркая характеристика того или иного животного. Поэт пишет о зверях с любовью и добродушным юмо­ром. Вот что, например, он говорит о слоне:

Дали туфельки слону. Взял он туфельку одну И сказал: – Нужны пошире – И не две, а все четыре.

В своих зарисовках автор приглашает маленького читателя быть его собеседником:

Взгляни на маленьких совят – Малютки рядышком сидят. Когда не спят, Они едят, Когда едят, Они не спят.

Стихи Маршака расширяют представления детей об окружающем мире, развивают их память, учат думать, сравнивать, анализировать.

В романе “Евгений Онегин” А. С. Пушкин воспроизводит русскую жизнь 20-х годов XIX века. Автор-поэт взял русское общество в один из интереснейших моментов его развития. Он показал пробуждение общественных интересов у передовых людей своего времени, их желание обрести свободу и возможность активного действия. Это было связано с неизбежным столкновением нового с классовыми традициями окружающей среды. Личная драма Онегина и Татьяны отразила духовную драму прогрессивного дворянства 20-х годов XIX века, ощутившего невозможность достижения своих идеалов в условиях крепостнической действительности.

Главным действующим лицом романа А. С. Пушкина “Евгений Онегин” является дворянин Евгений Онегин.

Среда, к которой принадлежал Онегин, формировала его убеждения, его мораль, интересы и вкусы. Живший долгами, отец Онегина не придумывал для своего сына особой системы воспитания – он поступил, как все:

Сперва Madam за ним ходила,

Затем Monsieur ее сменил.

Поверхностное, светское воспитание было обычаем, нормой. Создавая характер героя, автор подчеркивал его типичность – так воспитывались все в этой среде. Воспитание Онегина, его интересы, жизнь были оторваны от всего национального, народного.

Среда определила и род “занятий” нашего героя, когда наступила пора “мятежной юности”. – светская жизнь. Целыми днями Онегин спит, “в полночь утро обратив”:

Проснется за-полдень, и снова

До утра жизнь его готова.

Однообразна и пестра.

И завтра то же, что вчера.

Светская жизнь научила Онегина лицемерить, злословить:

Как рано мог он лицемерить,

Таить надежду, ревновать,

Разуверять, заставить верить,

Казаться мрачным, изнывать…

Евгений Онегин был умен, благороден, способен глубоко и сильно чувствовать. Он рано постиг никчемность светского общества и почувствовал себя чужим и лишним человеком в великосветских гостиных. Ему было тяжело и

Несносно видеть пред собою

Одних обедов длинный ряд,

Глядеть на жизнь как на обряд,

И вслед за чинною толпою

Идти, не разделяя с ней

Ни общих мнений, ни страстей.

Евгений Онегин решает уехать из Петербурга в свое имение, чтобы не видеть эту “гадкую и притворную” жизнь светского общества. Преимущественным состоянием Онегина в деревне являлась скука и лень. Там Евгений решил учредить новый порядок, чтобы заняться какими-нибудь делами, но и это ему не помогло. Наш герой ничего не делал в деревне, как и в Петербурге, скучал и развлекал себя.

В своей глуши мудрец пустынный,

Ярем он барщины старинной

Оброком легким заменил;

И раб его благословил.

Своими суждениями и действиями Онегин навлек на себя подозрение помещиков.

…в углу своем надулся,

Увидя в этом страшный вред,

Его расчетливый сосед;

Другой лукаво улыбнулся,

И в голос все решили так,

Что он опаснейший чудак.

И вот встреча Онегина с Татьяной. Евгений понял, что это очень “чудная” девушка, хотя она и не очень красива и разговорчива. Он судил людей по поступкам, по их делам, а не по внешнему лоску.

После письма Татьяны Онегин решает сказать ей все; он не может жениться на ней по двум причинам: во-первых, он не готовил себя для семейной жизни, а во-вторых, он искал

Свою цель в жизни. Если бы он женился, то вся жизнь его была бы мучением и для него, и для Татьяны. Онегин честен во взаимоотношениях с Татьяной, и при встрече с ней он, как любящий брат, дает ей урок нравственности:

Учитесь властвовать собою;

Не всякий вас, как я, поймет;

К беде неопытность ведет.

У Онегина проявляется эгоизм в дружбе и любви. Когда он шел на дуэль с Ленским, он думал только о себе, о том, что станут говорить о нем, если он откажется от дуэли, ведь в нее ввязался “заядлый плут и дуэлист” Зарецкий. Только после гибели своего единственного друга Ленского Онегин понял, что он очень жестоко и глупо поступил с ним. Он хотел пошутить над нежной любовью, но вышло все иначе – смерть.

Так как наш герой воспитывался и жил далеко от всего национального, он не мог понять русский народ, ему были чужды и русская природа, и сам народ.

Евгений Онегин – тип “лишнего человека” I половины XIX века. Он не нашел своего места в жизни. Евгений оторвался от светского общества, но он не примкнул ни к какому другому. “Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла…” – так писал об Онегине В. Г. Белинский, который и записал героя в “лишние люди”. Вся жизнь и помыслы Онегина подтверждают это. Но виноват ли в этом сам герой или время, решает история, решаем мы. Главное – не ошибиться и правильно расставить все точки над “i”.

Следом за отменой крепостного права в 1861 г. в русском обществе начали зарождаться люди небывалой прежде формации. В Москву, Петербург и прочие большие города из разных уголков России, чтобы получить хорошее образование, приезжали дети чиновников, священников, мелких дворян и промышленников. Именно они и относились к таким людям. Именно они с удовольствием и радостью поглощали в университетских стенах не только познания, но и культуру, внося, в свой черед, в жизнь демократические обычаи своих маленьких провинциальных городков и очевидную неудовлетворенность старинным дворянским строем.

Им предназначено было дать начало новой эпохе развития русского общества. Это явление нашло свое отражение и в русской литературе 60-х годов XIX столетия, как раз в это время Тургенев и Чернышевский написали романы о “новых людях”. Героями этих произведений были революционеры-разночинцы, которые главной целью своей жизни считали борьбу за счастливую жизнь всех людей в будущем. В подзаголовке романа “Что делать?” Н. Г. Чернышевского мы читаем: “Из рассказов о новых людях”.

Чернышевский “знает не только то, как думают и рассуждают новые люди, но и то, как они чувствуют, как любят и уважают друг друга, как устраивают свою семейную и повседневную жизнь и как горячо стремятся к тому времени и к тому порядку вещей, при которых можно было бы любить всех людей и доверчиво протягивать руку каждому”.

Главные герои романа – Лопухов, Кирсанов и Вера Павловна – являются представителями людей нового типа. Они, казалось бы, не делают ничего такого, что превышало бы обыкновенные человеческие возможности. Это нормальные люди, и такими людьми признает их сам автор; данное обстоятельство чрезвычайно важно, оно придает всему роману особенно глубокое значение.

Выдвигая в качестве главных героев Лопухова, Кирсанова и Веру Павловну, автор тем самым показывает читателям: вот такими могут быть обыкновенные люди, такими они и должны быть, если, конечно, хотят, чтобы их жизнь была полна счастья и наслаждения. Желая доказать читателям, что они действительно обыкновенные люди, автор выводит на сцену титаническую фигуру Рахметова, которого он сам признает необыкновенным и называет “особенным”. Рахметов в действии романа не участвует, ведь такие люди, как он, только тогда и там бывают в своей сфере и на своем месте, когда и где они могут быть историческими деятелями. Их не удовлетворяют ни наука, ни семейное счастье.

Они любят всех людей, страдают от каждой совершающейся несправедливости, переживают в собственной душе великое горе миллионов и отдают на исцеление этого горя все, что могут отдать. Попытку Чернышевского представить читателям особенного человека можно назвать вполне удачной. До него брался за это дело Тургенев, но, к сожалению, совершенно безуспешно.

Герои романа – люди, вышедшие из разных слоев общества, в основном студенты, которые занимаются естественными науками и “рано привыкли пробивать себе дорогу своей грудью”.

В романе Чернышевского перед нами предстает целая группа единомышленников. Основой их деятельности является пропаганда, студенческий кружок Кирсанова – один из самых действенных. Здесь воспитываются молодые революционеры, здесь формируется личность “особенного человека”, революционера-профессионала. Чтобы стать особенным человеком, нужно, в первую очередь, иметь огромную силу воли, чтобы ради своего дела отказаться от всяких наслаждений и заглушать в себе все малейшие желания.

Работа во имя революции становится единственным, всецело поглощающим делом. В становлении убеждений Рахметова решающее значение имел разговор с Кирсановым, во время которого “он посылает проклятие тому, что должно умереть и т. д.”. После него началось перерождение Рахметова в “особенного человека”. О силе воздействия этого кружка на молодежь говорит уже то, что у “новых людей” есть последователи.

Чернышевский дал в своем романе и образ “новой женщины”. Вера Павловна, которую Лопухов “вывел” из “подвала мещанской жизни”, – всесторонне развитый человек, она стремится к совершенству: решает стать врачом, чтобы приносить еще большую пользу людям. Вырвавшись из родительского дома, Вера Павловна освобождает и других женщин. Она создает мастерскую, где помогает бедным девушкам найти свое место в жизни.

Вся деятельность Лопухова, Кирсанова, Веры Павловны одухотворена верой в наступление светлого будущего. Они уже не одиноки, хотя еще узок круг их единомышленников. Но именно такие люди, как Кирсанов, Лопухов, Вера Павловна и другие, были необходимы в то время России. Их образы послужили примером для формирования мировоззрения революционного поколения. Автор осознавал, что описанные в его романе люди – это его мечта. Но мечта эта в то же время оказалась и пророчеством. “Пройдут года, – говорит автор романа о типе нового человека, – и он возродится в более многочисленных людях”.

Хорошо о “новых людях” и их значении в жизни остального человечества написал в своем собственном произведении сам писатель: “Мало их, но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли”.

Без подобных людей немыслима жизнь, потому что она должна всегда изменяться, модифицируясь с течением времени. В настоящие дни также существует поле деятельности для новых людей, вносящих коренные изменения в жизнь. Роман Чернышевского “Что делать?” бесценный и злободневный в этом отношении и для теперешнего читателя, помогающий активизировать подъем в душе человека, тягу к борьбе за социальное благо. Проблема произведения будет вечно современной и нужной для формирования общества.

Книга “Сказок” создавалась на протяжении 1882-1886 гг. В сборник вошли основные сатирические темы, над которыми работал писатель в разные периоды своего творчества. Все произведения составляют фрагменты единого целого, и их можно разделить на несколько групп: сатира на правительство и жизнь высшего сословия, сатира на интеллигентов-либералов, сказки о народе. Жанр сказки позволил сатирику представить обобщения более широкими и емкими, укрупнить масштаб изображаемого и придать ему эпический характер. Использование традиции народной сказки о животных помогает М. Е. Салтыкову-Щедрину показать типичность людских пороков, не обращаясь к подробностям. “Эзопов язык” позволяет сатирику обратиться к самым широким слоям общества.

Каждая сказка М. Е. Салтыкова-Щедрина включает в себя как традиционные приемы, встречающиеся в устном народном творчестве, так и авторские находки, превращающие произведение в едкую социально-политическую сатиру.

Сказка “Дикий помещик” представляет сатиру на хозяев жизни. Начинается сказка традиционным народным зачином: “В некотором царстве, в некотором государстве жил-был…”, но уже в первом абзаце становится ясно, что перед читателем очень “современная” история, потому что герой сказки – помещик, да еще “был тот помещик глупый, читал газету “Весть” и тело имел мягкое, белое и рассыпчатое”. Всем доволен был герой, но одна забота его беспокоила -“много развелось в нашем царстве мужика!” Старания помещика “сократить” мужика в итоге увенчались успехом: “Куда девался мужик – никто того не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и, словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки”. Однако не только автор, но и все окружающие помещика называют его “глупым”: крестьяне, актер Садовский, генералы, капитан-исправник. Эпитет этот в рамках сказки становится постоянным и выполняет лейтмотивную функцию.

Лишившись крестьян, герой постепенно деградирует и превращается в зверя. Салтыков-Щедрин использует в описании помещика гротеск, доводя его до реализованной метафоры “совсем одичать”, что и становится кульминацией сюжета: “И вот он одичал. Хоть в это время наступила уже осень, и морозцы стояли порядочные, но он не чувствовал даже холода. Весь он, с головы до ног, оброс волосами, словно древний Исав, а ногти у него сделались, как железные. Сморкаться уж он давно перестал, ходил же все больше на четвереньках и даже удивлялся, как он прежде не замечал, что такой способ прогулки есть самый приличный и самый удобный. Утратил даже способность произносить членораздельные звуки и усвоил себе какой-то особенный победный клик, среднее между свистом, шипеньем и рявканьем. Но хвоста еще не приобрел”.

Образ народа в сказке. Изображение крестьян в сказке сопровождается включением приема аллегории: “Как нарочно, в это время чрез губернский город летел отроившийся рой мужиков и осыпал всю базарную площадь. Сейчас эту благодать обрали, посадили в плетушку и послали в уезд”. Не случайно писатель говорит о мужицком “рое”: здесь возникает ассоциация с образом пчелы, традиционно считающейся символом трудолюбия. Именно простой мужик, по мнению М. Е. Салтыкова-Щедрина, и является первоосновой жизни, т. к. с его “водворением” в усадьбу глупого помещика жизнь последнего обретает опять человеческий характер.

Сатира М. Е. Салтыкова-Щедрина гневно обличает скудоумие и паразитический образ жизни представителей высшего сословия. Малый объем произведения в концентрированном виде представляет читателю центральные проблемы времени, среди которых основной становится тяжелое, бесправное положение русского народа.

Во всем мире насчитывается около 3000 языков, точное количество подсчитать еще никому не удавалось. Хотя по имеющимся данным ЮНЕСКО в мире насчитывается 2796 языков. Увидев точную цифру, любой лингвист улыбнется, не того, что точное количество языков в мире было подсчитано, а с того, что считали. Во всем мире существует много смешанных языков и языков, которые вымерли или языки малых племен, которые официально нигде не числятся. В связи с этим подсчитать точное количество языков практически не возможно. Но лингвистам удалось распределить все языки мира по Группам или семьям. Много различных языков похожи между собой, например, гражданин России может общаться с гражданином Белоруссии и Украины или наоборот и все смогут друг друга понять. В основном языки похожи тех народов, чьи земли граничат друг с другом либо по этническому происхождению стран. Как нам известно, 1000 лет назад на территории где сейчас находится Белоруссия, Украина и Россия находились земли Киевской Руси. И предки вышеуказанных стран общались на одном языке старославянском. До нашего времени границы изменились, и на месте Киевской Руси выросло три новых государства Россия, Украина и Белоруссия. Почему с единого языка по истечению времени образовалось три разных, но похожих между собой я рассказывал ранее в статье Как изменяется язык.

Карта языков групп мира

В настоящее время лингвисты выделяют следующие семьи и группы языков – Индийская группа. Это самая большая группа по количеству говорящих людей, так как на индийских языках говорят более 1-го миллиарда людей. К данной группе относятся языки Центральной и Северной Индии, а также Пакистана. Еще можно отнести к этой группе цыганей переселившихся в Европу из Индии 5 – 10 вв. н. э. Из вымерших языков данной группе относится древнеиндийский язык – Санскрит. На данном языке была написана знаменитая Эпическая поэма древней индии “Махабхарата” – Иранская группа. На языках данной группы говорят в Иране (Персидский язык) и в Афганистане (афганский язык). В этой группе существует мертвый язык Скифов. – Славянская группа. Сюда входит большое количество различных языков, которые обычно разделяют еще на подгруппы. – Восточная подгруппа; Русский, Украинский и Белорусский язык – Западная подгруппа; Польский, Словацкий, Чешский, Кашубский, Лужицкий и Полабский который является мертвым языком. – Южная подгруппа; Болгарский, Сербскохорватский, Словенский, Македонский, Старославянский или Древнецерковнославянский который также является мертвым языком. – Балтийская группа. В этой группе говорят на латышском и литовском языке. – Германская группа. К данной группе относятся почти все языки Западной Европы; скандинавские (норвежский, датский, шведский, исландский), английский, немецкий, голландский и современный еврейский язык Идиш. Среди всех вышеперечисленных языков в этой группе наиболее распространен Английский язык на нем говорят более 400 миллионов людей. США – 215 миллионов, Великобритания 58 миллионов, Канаде 33,5 миллионов, Австралии – 20 миллионов, Ирландии – 4 миллиона, ЮАР – 4 миллиона, Новая Зеландия 3,6 миллиона. На немецком разговаривают в Германии, Австрии и Швейцарии. Касательно языка Идиш Можно сказать, что на нем говорят почти все евреи. Один из языков германской группы Бурский распространен в Южной Африки благодаря переселенцам из Голландии. – Романская группа. Французский, румынский, испанский, итальянский, португальский языки. Также к этой группе относятся провансальский, сардинский (остров Сардиния), каталонский (Восточная Испания) и молдавский. – Кельтская группа. На языках данной группы говорят в Ирландии и на ближайших островах, а также на полуострове Бретань Франция (бретонский язык), в Уэльсе (валлийский язык). К мертвым языкам этой группы относится язык древних галлов, которые проживали на территории современной Франции. Кроме вышеперечисленных групп отдельно выделяют греческий, албанский и армянский языки которые относят к Индоевропейским языкам. Также к указанной группе относят такие мертвые языки как Хеттский (Малая Азия) и Тохарские (территория центральной Азии)

Долгие годы среди многих исследователей романа прочно держалось мнение, что по первоначальному замыслу писателя “Война и мир” должна была явиться поэтической семейной хроникой двух старинных дворянских родов – Болконских и Ростовых, а исторические события должны были служить лишь фоном для хроники русской дворянской жизни первых десятилетий минувшего века. Поэтому они и оценивали первую законченную редакцию “Войны и мира” как “сословный дворянский роман с ярко выраженной дворянской идеологией”, полагая, что лишь на самом последнем этапе работы над произведением Толстой изменил свой замысел и перенес центр внимания с “истории дворянских семейств на историю народа”.

Подобная легенда могла возникнуть только потому, что ее авторы не обращались к изучению рукописей романа и не посчитались с тем, что сам Толстой писал и говорил о замысле своего произведения. Л. Толстой по поводу “Войны и мира” заметил, что он любил “мысль народную вследствие войны 12-го года”. “Мысль народная” в романе приняла многообразные художественные формы, проступая в различных аспектах поэтического плана.

Обратившись к прошлому, изображая картины исторических событий и образы их действительных участников, писатель стремился быть как можно более точным. “…Когда я пишу историческое, – подчеркивал Толстой, – я люблю быть до малейших подробностей верным действительности”. Он изучил громадное количество материалов об эпохе Отечественной воины 1812 года – книг, исторических документов, воспоминаний, писем.

Главная цель Отечественной войны 1812 года, как пишет Толстой, достигалась действиями народной войны, уничтожившей французов. В ее основе лежало “общее желание” всего народа, состоявшее в “изгнании французов из России и истреблении их армии”.

Одним из первых в русской и мировой литературе Толстой создал картины народной партизанской войны и раскрыл ее истинный смысл и значение. В действиях партизанских отрядов 1812 года писатель увидел ту высшую форму единения народа и армии, которая коренным образом изменила самое представление о войне. “Со времени пожара Смоленска, – говорит Лев Николаевич, – началась война, не подходящая ни под какие прежние правила ведения войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений; удар Бородина и опять отступление, пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил”. Впервые столкнувшись с подобными формами борьбы, Наполеон “не перестал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам”. Рассказав об этом, Толстой добавляет: “Как будто существуют какие-то правила для того, чтобы убивать людей”.

Смоленские сцены романа замечательны тем, что в них наглядно показано, как в русском народе родились чувства оскорбления и негодования, вызванные вражескими действиями, перешедшие вскоре в прямую ненависть к захватчикам. Во время обстрела Смоленска с дальних позиций его жители еще находились во власти мирных забот и дел. А когда началась бомбардировка города, многие из них с любопытством прислушивались к свисту гранат и ядер, не испытывая особого страха. Но вот одно из ядер попало в толпу, и смертельно была ранена кухарка Ферапонтова – мужика, содержавшего в Смоленске постоялый двор.

“Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке. В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок, и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки”. С этого момента в чувствах и настроениях жителей Смоленска наступил перелом. К вечеру, когда огонь пожаров, зажженных вражескими ядрами, вырос в пугающее зарево, они до конца поняли, что несет им враг.

Ферапонтов увидел, как свой же солдаты потащили из его лавки мешки с мукой. На какую-то минуту в его душе заговорил хозяин, и он хотел обругать и остановить солдат. Но тут же в нем заговорил другой голос – патриота, глубоко оскорбленного вражеским вторжением. “Тащи все, ребята! Не доставайся дьяволам, – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу…”. Без колебаний поджигает он свой двор.

В эту же пору вблизи загорается другой двор. По улице потянуло запахом лепешек от сгоревшего хлеба. Его также поджег сам владелец, как и Ферапонтов, не допускавший мысли о том, чтобы его добро досталось врагам России.

Но вот французы стали приближаться к Москве, и “все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства”. Когда захватчики вошли в Москву, город был похож на покинутый пчелами улей. Москва была пуста. “По улицам никого дочти не было. Ворота и лавки все были заперты. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов”. Так древняя столица встретила интервентов. Народ позаботился о том, чтобы захватчики чувствовали себя в Москве, как в пороховом погребе, чтобы под ними горела земля.

Мужики Карп и Влас и “все бесчисленное количество таких мужиков” не только не везли сена в Москву за большие деньги, которые им были обещаны, а жгли его. Такие мужики предавали огню все, что оставляло население, уходившее с насиженных мест, когда приближался неприятель.

Могучую помощь своей армии народ оказал созданием партизанских отрядов. Толстой рассказывает о самых различных отрядах, группах и “партиях” партизан, действовавших в 1812 году. Их тогда были сотни – пешие и конные, крупные и мелкие, с артиллерией и рогатинами. “Был начальником партии дьячок, взявший в месяц несколько сот пленных, была старостиха Василиса, побившая сотни французов”.

Сколько ни жаловались Наполеон и его маршалы на то, что русские ведут войну “не по правилам”, как ни стеснялись при дворе императора Александра говорить о партизанах, “дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил… поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие

Подобно Кутузову, одобрявшему действия партизанских отрядов, видевшему в них ближайших помощников регулярных войск, Толстой славит “дубину народной войны”, славит народ, поднявший ее на врага, “…Благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменится презрением и жалостью”.

Эта война, пишет Лев Николаевич, имела “дорогое русскому сердцу народное значение”.

Народ нашел способы и формы вести малую войну против захватчиков. Он же продиктовал свою волю вести ее до конца, до полного разгрома иноземного нашествия. В ответ на предложение о мире, которое передал по поручению Наполеона его посланник Лористон, Кутузов “отвечал, что мира не может быть потому, что такова воля народа”.

Народ выступает в “Войне и мире” как могучая сила, решившая исход войны с Наполеоном, и как тот верховный судья, который может дать и дает самую верную, самую справедливую оценку деятельности любого из героев романа, как о них говорит писатель, лиц “вымышленных и полувымышленных”, в особенности исторических лиц.

Есть глубокий смысл в противопоставлении мужика-партизана Тихона Щербатого, оказавшегося “самым нужным человеком” в отряде Денисова, солдату Платону Каратаеву. Тихон – яркий образ народного мстителя. Каратаев олицетворяет собой и мудрость, и ограниченность людей русской патриархальной деревни, их доброту и долготерпение.

Попав в плен, “давнишний солдат” Каратаев в сущности перестает быть солдатом. Он учит Пьера Безухова терпеливости, всепрощению, самоотречению. Ослабевшего и больного Платона Каратаева французские конвоиры безжалостно расстреляли по дороге. Горький его конец заставляет задуматься. Самому неискушенному читателю становится очевидным, что спасли нашу родину в 1812 году не безвольные Платоны Каратаевы, а люди, чьим мужеством восхищается автор “Войны и мира”. Это яростные артиллеристы батареи скромного и тихого с виду капитана Тушина; это мужественные солдаты роты Тимохина, бестрепетно глядевшие в глаза смерти на Бородинском поле; это смелые и неуловимые партизаны Василия Денисова…

Но в то же время Толстой изображает русских людей самыми миролюбивыми людьми на свете. Носителем подлинного миролюбия русских людей выступает в книге не только юный Петя Ростов, проявляющий трогательную заботу о французском барабанщике – “жалком мальчишке” Винсенте, но и другие солдаты, которые, увидев сдавшихся в плен французов, голодных и намученных, говорят, что их “теперь и пожалеть можно”.

В оценках “Войны и мира” справедливо подчеркивается ее героико-патриотический характер. В книге Толстого на века прославлен подвиг русского народа в справедливой, освободительной войне. Она и впредь будет воодушевлять народы, борющиеся против иноземных поработителей. Однако в романе-эпопее Толстого есть еще одна грань, делающая ее удивительно созвучной нашему времени, когда одним из самых жгучих вопросов, волнующих всех людей доброй воли, стал вопрос о сохранении мира на земле.

Автор “Войны и мира” был убежденным и страстным поборником мира. Он хорошо знал, что такое война, близко видел ее своими глазами. Главные герои романа – князь Андрей Болконский и Пьер Безухов – решительно и безоговорочно осуждают войну, как осуждает ее автор романа, видящий в ней “противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие”.

Каждый человек в своей жизни не раз задумывается о будущем. Так было всегда. В трактатах многих философов древности мы мо­жем встретить их предсказания грядущего.

Интерес к будущему не угасает и по сей день. Люди всегда оста­ются людьми, и новейшие открытия науки только повышают эту тягу к знаниям. Ведь чем больше мы узнаем, тем больше остается скрытого, неизвестного и загадочного.

Литература и искусство всегда были и остаются зеркалом чело­веческих мыслей, чувств и стремлений. Поэтому такая важная те­ма не могла не найти отражения в произведениях искусства.

Вспомним, например, живописные произведения авангардистов: автопортрет Пикассо, “Черный квадрат” Малевича. Обратимся к современной музыке: музыке Мессиана и Долебровской.

Уже само слово “авангард” говорит об их творчестве. Они, иду­щие впереди, уже сделали шаг в будущее.

Не всегда современники способны оценить и понять их творче­ство, но люди будущего, безусловно, примут его как свое.

Почти в каждом литературном произведении можно увидеть элементы прогноза будущего. Но, бесспорно, самым ярким отраже­нием мыслей о предстоящем является фантастика.

В современной фантастике перед читателем проходит череда со­вершенно нереальных, порою даже чудовищных, часто доходящих до абсурда образов. Поэтому мы остановимся на произведениях на­учной фантастики.

Не раз уже случалось так, что предсказанное в книгах сбыва­лось. Вспомним произведения Жюля Верна: полеты на Луну и пу­тешествия в подводном мире стали почти повседневными.

В научной фантастике о будущем можно выделить две большие группы: произведения-утопии и антиутопии, то есть положитель­ные и отрицательные прогнозы будущего.

В произведении Аркадия и Бориса Стругацких “Понедельник начинается в Субботу” Главный герой совершает путешествие в опи­сываемое будущее. В его рассказе об увиденном – ретроспектива всего, что было написано о предстоящих временах.

Уже в самом начале путешествия герой замечает, что Земля раз­делена на два мира неразрушимой стеной: мир утопии и мир анти­утопии. Эта стена остается на планете до “конца света”.

На “Земле Положительно Программируемого Будущего” герой встречает мальчика, совсем еще маленького ребенка. После недол­гой беседы с ним герой думает: “Неужели дети будут такими – по­слушными и невозмутимыми, мыслящими стандартными фраза­ми?” А ведь это – положительное предсказание!

Герои многих произведений польского писателя Конрада Фиал-ковского – тоже молодежь, студенты. Но они совсем другие: жи­вые и непосредственные, радостно и с надеждой смотрящие в буду­щее. Но и на их долю выпадают сложные испытания.

Герои рассказа “Нулевое решение”, Эми, Корот и Нор, попада­ют в катастрофу на лунной станции. Отрезан путь к запасам кисло­рода, нет связи с главной базой.

В этой экстремальной ситуации раскрываются неожиданные черты характера каждого: смелость и решительность Нора, самооб­ладание и выдержка Эми, трусость Корота. Но, как и свойственно людям, они не осознают опасности до конца, думают о привычных вещах: “Так Что же мы будем делать?! На будущей неделе мне нужно быть на семинаре…” – говорит один из них.

Но постепенно героев охватывает паника, они не могут найти выход из Сложившегося положения…

“Хватит необдуманных решений!” – вдруг раздается голос на Станции…

Оказывается, что сложное испытание, выпавшее на долю геро­ев, не что иное, как проверка, экзамен.

Так как Эми, Корот и Нор не внесли конструктивных идей, их группу отнесли к “группе нулевых Решений”. Учитель ребят ска­зал им на прощание: “В космосе… нельзя ошибаться. Каждая

Ошибка – последняя. На экзамене еще можно ошибиться раз. Один раз”.

Это произведение было написано до того, как человек вышел в космос. А ведь сколько космонавтов погибло из-за необдуманных решений.

Место человека во Вселенной – основная тема рассказов Фиал-Ковского. Она звучит и в других Его Произведениях. Писатель заду­мывается о том, что человечество не одиноко в космическом про­странстве. “Ты когда-нибудь задерживался, чтобы посмотреть на воробьев? Наверно, нет. Они слишком распространены, чтобы обра­щать на них внимание… и, как знать, может, мы и есть такие во­робьи в нашей Галактике…* – размышляет один из героев.

Когда-нибудь настанет время, и человечество достигнет Таких Вершин знания, что люди смогут покорить время и пространство, встретить “братьев по Разуму”.

И Тогда перед человечеством встанет вопрос: имеем ли мы пра­во, изменяя что-то в прошлом, тем самым влиять на будущее. Име­ем ли мы право вмешиваться в ход истории Других Планет, строя жизни их обитателей по своим меркам и понятиям?!

Об этом и рассуждают Аркадий и Борис Стругацкие в романе “Трудно быть Богом”. Трудно быть Вершителем: решать судьбы людей и нести ответственность за последствия.

Жизнь на планете, о которой рассказывают Стругацкие, не всег­да укладывается в схемы, разработанные на Земле, в пыльных ка­бинетах, вдали от непредсказуемой реальности чужих планет.

Что делать герою, если нет руководства в учебнике?! Ответ один. Нужно действовать по велению сердца, души. Поэтому Рума-та Эсторский, или Антон на Земле, так долго не может оправиться от глубоких переживаний, вернувшись домой.

В этом чужом для человека мире герой приобрел прекрасных друзей, талантливых и добрых. Там он полюбил девушку. Румата хотел увезти ее на Землю, подальше от Жестокостей Суровой плане­ты, но она погибла, вдохнув лишь немного светлого счастья с лю­бимым человеком.

Любовь двух существ с разных планет доказывает, что во Все­ленной одинаково важны такие человеческие качества, как любовь и дружба, верность и преданность, справедливость и доброта.

Потому человечество должно стараться пронести в будущее все светлое и прекрасное, накопленное веками, а пороки оставить в прошлом.

Этой мыслью пронизаны все произведения И. Ефремова. В своей повести “Сердце Земли” фантаст повествует о людях, затерявших­ся в Просторах Космоса из-за поломки двигателей.

Эти люди почти Идеальны, Все они ведут себя честно и благород­но, самоотверженно. Конечно, обычный человек не может быть бе­зупречным, но к идеалу нужно стремиться.

Посланниками Земли в другие миры должны быть ее лучшие люди.

Почему же человеку не дано знать свое будущее?

Наверное, потому, что человек должен идти по пути самоусовер­шенствования, с каждым шагом поднимая перед собой планку на-

Меченной цели все выше и выше, стараться достигнуть максималь­но возможного.

Потому что трудно жить в постоянном страхе перед неизбежны­ми опасностями в грядущем.

Потому что радость успеха не будет полной, если знать о нем за­ранее.

И потому что трудно жить и быть обреченным на что-то, пусть самое прекрасное, но неизбежное!