Category: Школьные сочинения

Александр Трифонович Твардовский остался в истории русской литературы как талантливый народный поэт и главный редактор самого крупного в Советском Союзе литературно-художественного журнала “Новый мир”. Именно ему мы обязаны возвращением в родную литературу “врага и эмигранта” И. Бунина, произведения которого не печатались в СССР. Твардовский взял на себя большую смелость опубликовать в журнале полную уважения и признательности статью о великом русском писателе, разрушив тем самым идеологическую клевету вокруг его имени.

Поэтическое творчество А. Твардовского началось еще в 20-е годы, а закончилось в 60-е. Он был родом из смоленской деревни, начинал самоучкой. Свои ранние стихи считал слабыми и не включал в сборники. Постепенно он наращивал и совершенствовал свое мастерство, много учился. Его талант сравнивали с есенинским: те же народные мотивы, русская деревня, любовь к родной земле.

В своих произведениях Твардовский широко использовал фольклорные формы, народный разговорный язык, пословицы, поговорки, его герои созданы по принципу фольклорных персонажей. Из устного народного творчества в поэзию Твардовского пришли мотив дороги, родного дома, череды испытаний на пути к удаче.

Никита Моргунок, крестьянин из поэмы “Страна Муравия”, в трудную пору коллективизации идет искать свободную, плодородную и счастливую землю, которая была бы

…в длину и в ширину –

Кругом своя.

Посеешь бубочку одну,

И та – твоя.

Невольно возникает сравнение с поэмой Н. А. Некрасова “Кому на Руси жить хорошо”. Герой из народа ищет крестьянский рай. Он идет по родной земле и все больше убеждается, что жизнь в колхозах куда лучше, чем труд единоличника. Поэма полностью соответствует духу времени, партия пропагандировала объединение в колхозы. Наверное, и сам Твардовский тогда верил, что это правильно для народа.

В сборниках 30-х годов “Стихи”, “Дорога”, “Сельская хроника”, “Загорье” поэт воспевает крестьянский труд, пишет о сельских жителях. В стихотворениях о Даниле, “Не стареет твоя красота…”, “Ивушка” Твардовский создает обобщенный образ человека из народа, талантливого, смелого, честного и справедливого.

В художественной манере Твардовского постепенно сформировалась такая черта, как повествовательность. Он обращается к жанру баллады: “Отец и сын”, “Баллада о товарище”, “Баллада об отречении” и другие.

Полностью раскрылся талант Твардовского в годы Великой Отечественной войны. Он прошел войну как военный корреспондент, видел ее бессмысленную жестокость своими глазами. Его стихи приобретают эмоциональный накал и искренность. Лирика военных лет – это летопись войны. Поэт пишет о героизме солдат, об их быте на войне, как, например, в стихотворении “Армейский сапожник”. Стихи-воспоминания о родной деревне Загорье очень близки к народным песням. В военной лирике поэт делает первые попытки философского осмысления человеческой жизни.

Стихотворения военной лирики вышли сборниками “Возмездие” и “Фронтовая лирика”. Их основные темы – сражающаяся, непокоренная родина, беспримерное мужество ее защитников и тема священной мести врагу. Пронзительной трагедийностью наполнено стихотворение “Две строчки”. Толчком к его созданию послужили две строчки в блокноте корреспондента Твардовского, написанные еще в финскую войну. Поэт вспоминает о нелепой смерти мальчишки-бойца, которого он видел, лежащего на льду. Его мысли – о невозвратимости потери, о цене человеческой жизни:

Мне жалко той судьбы далекой,

Как будто мертвый, одинокий,

Как будто это я лежу…

Самым сильным произведением Твардовского о войне признано стихотворение “Я убит подо Ржевом”. Монолог убитого, обращенный к оставшимся жить, потрясает. Только мертвые могут так строго судить живых. Павший в кровопролитных боях обращается к живым – “братьям”. Безымянный солдат погиб негероически – убит вместе с другими при бомбежке, похоронен в общей могиле в болоте. Солдат хочет знать, взят ли Ржев, защитили ли Москву, победили ли фашистов. Герой завещает беречь память о павших:

И у мертвых, безгласных,

Есть отрада одна:

Мы за родину пали,

Но она – спасена…

Тема исторической памяти пронизывала и всю послевоенную лирику поэта, вплоть до последних дней. Твардовский упорно пытался разобраться в происходящем в стране. Его поэмы “По праву памяти”, “Памяти матери” также посвящены покаянию и осмыслению прошлого, причем не только своей матери, а нескольких поколений русских людей:

Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны,

В том, что они – кто старше, кто моложе –

Остались там, и не о том же речь,

Что я их мог, но не сумел сберечь –

Речь не о том, но все же, все же, все же…

Мысль не закончена. За ней – большое мужество художника, создавшего бессмертные произведения о русском народе в час суровых испытаний.

Во семье родилась она купеческой, Прозывается Аленой Дмитревной. М. Лермонтов

Имени Алены Дмитриевна нет в заглавии поэмы Лермонтова, хотя именно она стала причиной конфликта между молодым опричником и удалым купцом Калашниковым, закончившегося гибелью обоих героев.

Алена Дмитриевна родилась в купеческой семье и воспитывалась по законам Домостроя. “Жены мужей своих вопрошают о всяком благочинии: како душу спасти, Богу и мужу угодити и дом свой добре строити, и во всем ему покорятися”, – сказано в своде житейских правил XVI века.

Жена Степана Парамоновича Калашникова жила, как полагалось женщине того времени: была верной женой, заботливой матерью, старалась жить по закону Божьему, в согласии с людьми и своей совестью.

Но красота молодой женщины привлекла царского опричника Кирибеевича:

На святой Руси, нашей матушке, Не найти, не сыскать такой красавицы: Ходит плавно – будто лебедушка; Смотрит сладко – как голубушка, Молвит слово – соловей поет.

Чувство Кирибеевича настолько сильно, что он забывает о законах, о морали и объясняется Алене Дмитриевне в своих чувствах. Испуганная поступком опричника, Алена Дмитриевна обращается к мужу: “Ты не дай меня, свою верную жену, злым охульникам в поругание”. Молодой женщине страшны гнев мужа и возможное наказание. Но еще страшнее, что муж не поверит в ее невиновность, что в глазах людей она будет выглядеть неверной женой, запятнавшей честь семьи.

Алена Дмитриевна наделена лучшими качествами женского характера: верностью, покорностью, чувством долга.

В поединке Кирибеевича и Степана Калашникова не было произнесено имя Алены Дмитриевны. И это возвышает обоих соперников, дорогой ценой заплативших за честь, за любовь, за красоту. Так уже повелось на земле, что воплощать их в себе должна женщина, а защищать – мужчины.

В начале “Истории одного города” помещена “Опись градоначальников”. Всего их было двадцать два, и каждому дана характеристика – предельно лаконичная, но, вместе с тем, очень выразительная и смешная. Чего стоит, например, упоминание о том, что Амадей Мануйлович Клементий у себя на родине, в Италии, был известен искусной стряпней макарон. “Прибыв в Глупов, не только не оставил занятия макаронами, но даже многих усильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил”.

А некий Ламврокакис, беглый грек, “без имени и отчества и даже без чина”, был пойман графом Кириллою Разумовским в Нежине, на базаре, где торговал греческим мылом, губкою и орехами. Надо полагать, этого было достаточно, чтобы сделать Лам – врокакиса градоначальником.

Семен Константинович Двоекуров написал сочинение “Жизнеописания замечательнейших обезьян”. Любопытно было бы знать, каким образом он отличал обезьян замечательных от остальных? А Василиск Бородавкин “ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом” .

Как бы внешне ни отличались градоначальники друг от друга, их объединяет одно: любое их действие направлено против народа. На первых же страницах “Истории одного города” сказано: “Все они секут обывателей…” Впрочем, жестокость их никогда не приводила и не могла привести ни к каким позитивным результатам. Бородавкин, борясь с недоимщиками, сжег тридцать три деревни “и с помощью сих мер взыскал недоимок два рубля с полтиною”. Фердыщенко, названный “фантастическим путешественником”, вообще сжег весь город и уморил голодом тысячи глуповцев.

Изображая градоначальников, Щедрин неизменно подчеркивает их античеловеческую сущность. Даже характер их смерти вызывает впечатление зловеще – комическое: один был растерзан в лесу собаками, другого заели клопы, третий, отличавшийся очень высоким ростом, во время бури переломился пополам, четвертый умер от натуги, “усиливаясь постичь некоторый сенатский указ”.

Разумеется, во всем этом есть немалый элемент сатирического преувеличения, но надо принять во внимание, что писатель часто лишь доводит до логического конца, заостряет, гиперболизирует то, что зафиксировано в народном творчестве. Порою он как бы материализует метафорические выражения, уже существующие в языке. Так, выражение “пустая голова” давало основание для создания образа градоначальника, имеющего в голове маленький органчик, который мог наигрывать только два романса: “Разорю!” и “Не потерплю!”. Возникает возможность для обыгрывания гротескной ситуации: органчик требует ремонта и т. д. Вот еще один пример обыгрывания языковой метафоры. Приходилось ли вам когда-либо слышать выражение: кого-то на работе “съели” ? Щедрин же возвращает этой привычной метафоре ее первоначальное значение: у него градоначальник Прыщ был съеден в самом прямом смысле, потому что голова у него оказалась фаршированной.

Объясняя необычный характер повествования в “Истории одного города”, Щедрин писал: “…градоначальник с фаршированной головой означает не человека с фаршированной головой, но именно градоначальника, распоряжающегося судьбами многих тысяч людей. Это даже и не смех, а трагическое положение”. Когда некоторые критики обвиняли сатирика в преувеличении и даже искажении действительности, Салтыков-Щедрин отвечал: “Если б вместо слова “органчик” было бы поставлено слово “дурак”, то рецензент, наверное, не нашел бы ничего неестественного… Ведь не в том дело, что у Брудастого в голове оказался органчик, наигрывающий романсы “Не потерплю!” и “Разорю!”, а в том, что есть люди, которых все существование исчерпывается этими двумя романсами. Есть такие люди или нет?” Поэтому писатель настойчиво напоминал, что он пишет не “историческую сатиру”, а самую обыкновенную “сатиру, направленную против тех характеристических черт русской жизни, которые делают ее не совсем удобною”.

Чем живет человек? Наверное, любовью. Любовью к людям, верой в будущее, надеждой на лучшее. Возможно, именно потому, что все эти спутники любви Анна Ахматова всегда несла в своем сердце, она и прожила долгую жизнь, человеческую и творческую. Эта замечательная талантливая женщина донесла до нас литературные достижения своей эпохи, которая появилась на пересечении двух веков. Поэтому поэтесса вобрала в свое творчество и развила приобретение и своих предшественников, и своих современников. И нынешнее поколение увлекается творчеством Анны Ахматовой, ее стихотворения дошли до сердца каждого читателя.

“Есть три эпохи в воспоминаниях”, – сказала Ахматова в одном из стихотворений. Возможно, это случайность, но и судьба ее тоже распределяется на три периода.

Первый – юный, начальный отразился “Вечером”, “Белой стаей” – произведениями, такими близкими к наследием поэтической классики XIX века.

Поэзия А. Ахматовой возникла в лоне так называемого “серебряного века”. Во время выхода в печать ее первого поэтического сборника, автор очутился среди больших и ярких поэтов, среди которых были Брюсов и Бальмонт, Белый и Сологуб, Гумилев и Иванов, а впоследствии – Маяковский, Мандельштам, Цветаева и Есенин. Она черпала из приобретений “серебряного века” чрезвычайную словесную культуру и дух новаторства.

Лирика Ахматовой этого периода – это лирика любви. Но тема любви в ее произведениях значительно более глубока и более значима традиционных представлений, ведь не слабостью личности обозначена она, а чрезвычайной силой воли. Ее лирическая душа выступает мятежной и независимой, а не подавленной и покорной. Поэтому тень внутреннего благородства отражается даже в страданиях. Чувства поэтессы обращены к разным героям, слитным в единственный образ большой настоящей любви, не временной и мгновенной, а всеобъемлющей и внутренне необходимого.

Ты, росой окропляющий травы

Вестью душу мою оживи, –

Не для страсти, не для забавы

Для великой земной любви.

Есть еще одна неповторимая черта интимной лирики Ахматовой этого периода – устами поэтессы заговорила женщина, которая из объекта поэтического чувства превратилась в лирического героя. К тому же интимная лирика вобрала и черты гражданской поэзии. Наиболее популярным в годы Первой мировой войны стало стихотворение “Утешение”.

Вестей вот него не получишь больше

Не услышишь ты о него.

В объятой пожарами скорбной Польше

Не найдешь могилы его.

Ее основные поэтические ощущения тех лет – ощущение общественной нестабильности и приближение катастрофы. Вся дореволюционная лирика Анни Ахматовой отображала драматичную эпоху противоречий. И потому не удивительно, что ощутимые здесь нотки ужаса привели к поискам спасения в религии, а жестокое самоистязание – к мысли о моральных обязанностях художника перед обществом.

Но не пытайся для себя хранить

Тебе дарованное небесами:

Осуждены – и это знаем сами –

Мы расточать, а не копить.

Иди один и исцеляй слепых,

Чтобы узнать в тяжелый час сомненья

Учеников злорадное глумленье

И равнодушие толпы.

Стихотворение “Мне голос был. Он звал утешно” – одно из самых ярких произведений революционного периода. Ведь здесь страстно и понятно прозвучал голос той интеллигенции, которая ходила по мукам, ошибалась, колебалась, искала, не находила, но делала свой выбор: осталась вместе со своей страной и своим народом.

Второй период творчества, который пришелся на послереволюционный голод, разруху, когда старая жизнь разрушилпсь, а новая только началось, Анна Ахматова благословила вечную и новую мудрость жизни.

Даже интимная лирика этого периода приобрела более духовный характер. А драматичные тридцатые годы наполнились ощущением новой трагедии – мировой войны. На волнующе суровом фоне войны и личных потрясений Ахматова обращается к фольклорным источникам народного плача и библейских мотивов. Тут состоялся бурный всплеск ее творчества и вылился в разоблачение двух больших трагедий – Второй мировой войны и войны преступной власти над своим народом.

Нет! и не под чуждым небосвободом

И не под защитой чуждых крыл –

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.

Но личное горе не разъединило ее с собственным народом в годы Великой Отечественной. Период эвакуации был глубоко философским. Конец войны наполнился солнечной радостью и подъемом.

Поздняя поэзия стала поэзией переосмысления и прощания с прошлым.

Развитие ахматовской поэзии на протяжении всей жизни автора проходила на почве отечественной культуры. Титулованная когда-то званием “Сафо ХХ века”, Анна Ахматова вписала в Книгу Любви новые страницы, отмеченные самым глубоким психологизмом и меткостью.

Поэзия Ахматовой – неотъемлемая часть современной русской и мировой культуры.

Выбор будущей профессии – это одно из важнейших решений в жизни каждого подростка, ведь именно от нее будет зависеть будущее жизни и, конечно, его качество и уровень. Поэтому мне нужно было достаточно много времени для того, чтобы понять: кем я хочу быть. После поиска актуальной информации и разнообразных фактов я решила, что мое призвание – журналист.

Мое внимание уже давно приковано к этой профессии и к ее известным представителям. Наверное, каждая девушка, смотря новости или популярные телевизионные шоу, мечтала оказаться на месте их ведущих, попасть в центр внимания огромной публики. И я не исключение, но, чтобы получить такую возможность, нужно долго и упорно работать над собой, и начинать надо с малого: со вступления на желаемую и соответствующую специальность. И почему, я считаю, что Журналистика – это мое призвание? Могу полностью аргументировать это утверждение. Во-первых, журналистика – это вид творческой деятельности человека. А я человек удивительно творческий и креативный, за свою, еще совсем коротенькую жизнь успела окончить музыкальную школу, посетить курсы рисования, принять участие в огромном количестве конкурсов, провести не одно школьное мероприятие и организовать самоуправление класса. Во-вторых, журналист это изучение общественного сознания, способ формирования его, служит обществу, но одновременно она является социальным инструментом управления. Вследствие этого СМИ стали называть четвертой властью. Возможность в известной мере управлять отдельным обществом или человечеством в целом не может остаться без внимания, и я не смогла проигнорировать столь очевидный факт и еще больше заинтересоваться этим видом деятельности. И в-третьих, Профессию журналиста Можно сравнить с профессией историка, а это уже что-то. Настоящий историк изучает и пытается объяснить события прошлого, а журналист делает то же, но с настоящим. Конечно, последнюю профессию считаю интереснее предыдущей, ведь журналист имеет дело с реальными событиями, которые случаются в наше время, поэтому у него есть возможность повлиять на них, таким образом, даже менять историю.

Итак, думаю, что я смогла полно обосновать и объяснить мотивы и предпосылки выбора своей будущей, надеюсь, профессии. Но в конце все же хотелось отметить, что Журналистика – одно из важных составляющих общественного прогресса, так как без всестороннего развития практически невозможно развитие общества и человеческой цивилизации в целом.

Хорошо известна поэтическая метафора: “Родина-мать”. Русские художники часто изображали Родину в виде женщины-матери, например, на плакатах времен Великой Отечественной войны. В литературоведении этот способ называется “олицетворением”. Так, образ Правды может предстать в виде женщины в отрепьях, что символизирует ее гонимость и неприкаянность, а образ Справедливости – в виде женщины с весами в руках и завязанными глазами, чтобы подчеркнуть ее беспристрастие. Образ Родины в поэзии Александра Блока вырисовывается иначе. Блок, будучи поэтом-символистом, не мог опуститься до уровня дешевой аллегории. Символист всегда указывал на высшую реальность, более реальную, чем та, с которой мы сталкиваемся повседневно. Вот его стихотворение “Россия” из цикла “Родина”: А ты все та же – лес да поле, Да плат узорный до бровей…” Сначала это как будто земля, страна, пространство – лес да поле. Но тут же, без перехода, без стремления к олицетворению – “плат узорный до бровей”. Перед нами женщина – и в то же время страна, это земля – и возлюбленная, это мать – и жена. Она защищает и нуждается в защите. Она униженная и беспробудно распутная. Она разная – и всегда узнаваемая: светлая жена – и чаровница, ожидающая – и призываемая. Та, которая ждет уходящего, в вечной череде уходов и возвращений. И та, что зыбким обликом своим придает устойчивость бытию, уверенность в незыблемости среди колеблющейся реальности: В густой траве пропадешь с головой. В тихий дом войдешь не стучась… Обнимет рукой, оплетет косой И, статная, скажет: “Здравствуй, князь”. Родина Блока также и та, что сражается вместе с витязем в цикле “На поле Куликовом”: “О Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь! Наш путь – стрелой татарской древней воли Пронзил нам грудь”. Она – соратница и заступница: И с туманом над Непрядвой спящей, Прямо на меня Ты сошла, в одежде, свет струящей, Не спугнув коня. Серебром волны блеснула другу На стальном мече, Освежила пыльную кольчугу На моем плече. Она – нищая царевна, зачарованная и вольная, она – “разбойная краса”, но она же и чудовищная маска из стихотворения “Русь моя, жизнь моя…”: “Дико глядится лицо онемелое, Очи татарские мечут огни…” Образ ее иногда предстает как образ вполне конкретной женщины. Стихотворение “На железной дороге” тоже включено в цикл “Родина”, но в то же время посвящено Марии Павловне Ивановой. Стихотворение “Грешить бесстыдно, беспробудно…” написано отчасти в полемике со стихотворением М. Ю. Лермонтова “Люблю Отчизну я, но странною любовью…”. Блок как бы отпускает те грехи, от которых отвращает свое лицо Лермонтов. Или, вернее, Лермонтов любит вопреки “славе, купленной кровью”, вопреки грехам родной страны. А Блок любит за самые грехи. Он любую ее любит больше всего на свете, она для него – единственная. И какие бы маски ни пугали поэта, появляясь на любимом лице, чаще всего у него хватало мужества воззвать к ней же о помощи: Явись, мое дивное диво! Быть светлым меня научи! Блок взывал до тех пор, пока любимый лик не был искажен окончательно. Тогда поэт умер. Да, была минута, когда Блок в большевистской революции пытался увидеть начало космического преображения и Прекрасную Даму. Потом он с ужасом оттолкнулся от ее уродства. Русский философ и публицист Николай Бердяев писал, что Александр Блок “…принадлежит вечной, преображенной России, России нового неба и новой земли, как и Пушкин. Ее уготовляют не только святые, подвижники, очистившиеся, увидавшие Божественный свет, но и тосковавшие, мучившиеся, прельщавшиеся и падавшие, но устремленные к высоте, к жизни, преображенной в красоте”.

В поэме “Про это” решается проблема духовного целомудрия, высокой нравственной требовательности восстановления чистоты любви, изуродованной и опошленной собственническими отношениями. “По личным мотивам об общем быте” – так лаконично определил Маяковский тему “Про это” . Поэма свидетельствовала о том, что у Маяковского усилился интерес к судьбе отдельного человека. Свое отношение к миру в поэме “Про это” Маяковский определяет как “громаду любовь” и “громаду ненависть”. Основной конфликт поэмы В. В. Маяковского “Про это” – противоборство между лирическим героем, борющимся за новые отношения в общественной и личной жизни, и миром мещанства, не уничтоженного революцией, погрязшего в быту. Трагизм заключен в том, что в мире мещанства оказывается любимая женщина. Возможность взаимной любви не исключена, необходимо только лирическому герою укротить свою “громаду – любовь” до уровня мещанских взаимоотношений, пролезть “в ихний быт, в их семейное счастье”. Но для лирического героя это неприемлемо, так как равносильно гибели:

…не приемлю, Ненавижу это все. Все, Что в нас Ушедшим рабьим вбито, все, Что мелочинным роем оседало И осело бытом даже в нашем Краснофлагом строе.

В комедии “Недоросль” Фонвизин изобразил яркие собирательные образы, характерные для российского общества 18 века. Одним из положительных персонажей, играющих важную роль в сюжетном развитии пьесы, является Милон. Это честный, добрый, смелый и образованный молодой офицер с хорошим воспитанием. В “Недоросле” Милон выступает достойной парой Софье, он уважает каждого человека, оценивая его по поступкам, а не по словам, справедливый и мудрый.

По сюжету пьесы Милон – хороший друг Правдина. Встретившись с чиновником в деревне Простаковых, Милон делится с другом своими переживаниями – год назад ему пришлось расстаться со своей возлюбленной, когда та лишилась родителей, и ее отдали на попечение к дальним родственникам. Офицер переживает за судьбу девушки и хочет ее разыскать. По воле случая его возлюбленной оказывается Софья. Молодые люди хотят больше не разлучаться, но ждут окончательного решения дяди девушки Стародума. По приезду выясняется, что Стародум уже выбрал Софье жениха – “молодого человека больших достоинств”. Им оказывается Милон, и дядя девушки благословляет их брак. Простакова не соглашается с таким выбором Стародума, пытается украсть Софью и насильно женить на своем сыне, однако офицер спасает возлюбленную.

Милон как носитель лучших человеческих качеств

Сильный, искренний, благородный и любящий мужчина, храбрый, рассудительный и здравомыслящий офицер, готовый до конца стоять за свое отечество, – именно таким изображает автор персонажа. В “Недоросле” характеристика Милона дополняется самим именем героя. Милон – славянское имя, обозначающее “милый, любимый”, что полностью соответствует добросердечному характеру персонажа.

Даже в неоднозначных ситуациях офицер проявляет благосклонность и уважение к другим людям. Не зная Митрофана лично, Милон считает его достойным и образованным человеком, и только потом мнение мужчины меняется. Во время сцены ссоры между Простаковой и Скотининым именно Милон напоминает им, что они родные люди и разнимает. Даже когда Скотинин позволяет себе говорить неприятные вещи о возможной будущей женитьбе на Софье, офицер не позволяет себе ничего такого, что могло бы навредить девушке или испортить ее репутацию.

Милон в пьесе выступает не только носителем лучших человеческих качеств, но и образцовым офицером, который считает, что храбрым нужно быть не только во время битвы, но и при преодолении всех жизненных испытаний – уметь сказать правду, быть всегда честным, справедливым и беспристрастным. Для него неустрашимость воина не связана со слепой готовностью умирать, а требует понимания ценности жизни и готовности пожертвовать ее ради Отечества.

Взгляды Милона в пьесе перекликаются со взглядами его друга – Правдина. Однако чиновник более рационален в своих выводах, тогда как офицер, как и его возлюбленная, руководствуется велениями сердца – награждает честного Цыфиркина, искренне огорчается, когда видит бесчинства Простаковых. Для Фонвизина Милон – это образец всесторонне развитой, гуманной и благонравной личности, любящей свое отечество и уважающей каждого человека.

“Аркадий ласково улыбнулся. “В чем извиняется! – подумал он про себя, и чувство снисходительной нежности к доброму и мягкому отцу, смешанное с ощущением какого-то тайного превосходства, наполнило его душу. – Перестань, пожалуйста, – повторил он еще раз, невольно наслаждаясь сознанием собственной развитости и свободы””. Так писал И. С. Тургенев полтора века назад в романе “Отцы и дети”. Изменилось ли что-нибудь в отношении младшего поколения к старшему? Я считаю – нет. Каждое новое поколение думает, что именно оно достигло совершенства в своем развитии. Молодые люди могут безумно любить своих родителей, приветливо улыбаться их друзьям и вести с ними продолжительные научные беседы, но при этом оставаться при своем мнении: “Мы – последнее поколение, венец социальной эволюции, а отцы наши несовершенны и безнадежно отстали от жизни”.

И дело не в том, что кто-то не понимает новой музыки, а кому-то не понравилась новая книга. Разве у людей одного поколения одинаковые вкусы? Просто у “отцов” своя жизнь, созданная ими. А “дети” не хотят жить тем, что им уготовано. Они хотят строить новую, свою жизнь. Вот и рождается фраза: “Отстали от жизни”.

Но что же старшее поколение? Чем отличается оно от своих преемников? Обратимся вновь к Тургеневу: “Сперва гордость сатанинская, потом глумление. Вот, вот чем увлекается молодежь, вот чему покоряются неопытные сердца мальчишек!” Старшие, как всегда, недовольны молодежью, им не нравится самоуверенность молодых, пренебрежение к идеалам и опыту “отцов”. Да и кому это понравится?

Примирятся ли когда-нибудь два поколения? Тургенев своим романом дал будущим отцам и детям возможность посмотреть со стороны на суть своих разногласий. Сегодня они нам кажутся нелепыми. Такими же увидят наши проблемы следующие поколения.

Стоит еще раз прислушаться к Тургеневу, к его точке зрения на эту проблему: “Со времен древней трагедии мы уже знаем, что настоящие столкновения – те, в которых обе стороны до известной степени правы”. Если люди не хотят признавать этого, тогда возникают конфликты, ведущие иногда к трагедии. Проблема не в возрасте, а в нетерпимости некоторых людей к чужим взглядам и убеждениям. И эта нетерпимость особенно опасна для людей старшего поколения: их взаимоотношения в семье, в обществе создают ту атмосферу, в которой живут их дети. И чем больше в ней взаимопонимания, терпимости, доброжелательности, тем меньше оснований для проблем и конфликтов. В том числе между “отцами” и “детьми”.

В начале этого века в Англии профессор Оксфордского универ­ситета Джон Толкин выпустил в свет книгу, не похожую на” все произведения английской литературы того времени. Вслед за “Хоб-битом” не замедлило последовать продолжение. Эпопея “Властелин Колец” произвела настоящий фурор.

На первый взгляд это просто сказка, но ее с удовольствием чи­тают не только дети, но и взрослые. Наибольшим успехом она по­льзуется у молодежи. И это не случайно: подростки – уже не дети, еще не взрослые – наиболее ранимы при столкновении с реальной жизнью. Они быстро устают от повседневности, им труднее разо­браться, где правда, где ложь. А эта книга повествует об извечной битве Добра и Зла, разделенных четкой границей. Языком валлий­ских легенд, ирландских и исландских саг рассказывается о храб­рых воинах, прекрасных феях, эльфах. И подросток, и взрослый находит в ней свою мечту, оставшуюся с детства.

Книга состоит из трех летописей. В первой рассказывается о том, как маленький, незаметный хоббит решился возложить на се­бя непосильное бремя: уничтожить Кольцо Всевластия и тем са­мым спасти все Средиземье от господства Тьмы. Эта готовность пойти навстречу опасности самому, когда рядом есть столько добле­стных рыцарей, проявивших себя не в одном бою, подкупает не только во Фродо, но и в его спутниках, безоговорочно последовав­ших за другом. “Надо идти, а как же! Только со мной. Либо и я пойду, либо никто не пойдет”, – говорит своему хозяину Сэм, на­мекая на то, что не отпустит его одного в такое опасное путешест­вие. Ведь как гласит вторая летопись, самую трудную и опасную часть пути им пришлось пройти вдвоем, что невольно вызывает. уважение к представителям маленького и смешного народца –

Хоббитов. Вторая летопись также включает в себя подробный рас­сказ о предательстве главы Белого Совета – Сарумана. Автор не­двусмысленно заявляет, что победа добра в мире и в человеческой душе зависит только от человека. Все герои книги один за другим отказываются от Кольца, которое могло бы принести безраздель­ную власть над миром любому из них. Только Саруман и Боромир поддаются искушению, за что и расплачиваются своей гибелью. Однако, в отличие от хорошо обдуманного предательства Сарумана, порыв Боромира был минутный, и, умирая, он говорит: “Я хотел отнять Кольцо у Фродо. Я раскаиваюсь. Это – расплата”. Он пони­мает, что неограниченная власть погубила бы его, сделала бы злым, жестоким и жадным. В душе храброго воина добро победило зло.

Третья летопись рассказывает о Великой Битве и, конечно, име­ет счастливый конец: Кольцо Всевластия исчезает в недрах Роко­вой Горы, с криком рассыпается в прах Черный Властелин, и коро­лева эльфов сплои своих чар рушит его замок.

Победа над Тьмой наполняет сердце читателя радостью, гордо­стью за героев и, главное, желанием творить добро уже здесь, в на­шем мире. Привлекает во “Властелине Колец” также какая-то не­досказанность, свойственная старым сказаниям, которая оставляет читателю возможность додумать что-то самому, дать волю вообра­жению. Древние легенды, которые рассказывают герои друг другу на протяжении всей книги, нашли живой отклик среди молодежи. Многие из них положены на музыку, сочинены новые песни на те­му скандинавских мифов.

Книга обрела множество поклонников не только в Англии, но и во всем мире, в том числе в Россия. Невероятная популярность “Властелина Колец* говорит о том, что уход от серости реальной жизни в мир добрых сказок необходим, чтобы поддерживать в лю­дях веру в добрые, светлые начала и помочь найти их в самих себе.