Category: Школьные сочинения

ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА

РОБЕРТ БЕРНС

ЧЕСТНАЯ БЕДНОСТЬ

Кто честной бедности своей Стыдится и все прочее, Тот самый жалкий из людей, Трусливый раб и прочее. При всем при том, При всем при том, Пускай бедны мы с вами, Богатство – Штамп на золотом, А золотой – Мы сами! Мы хлеб едим и воду пьем, Мы укрываемся тряпьем И все такое прочее, А между тем дурак и плут Одеты в шелк и вина пьют И все такое прочее. При всем при том, При всем при том, Судите не по платью. Кто честным кормится трудом, – Таких зову я знатью.

Вот этот шут – природный лорд, Ему должны мы кланяться. Но пусть он чопорен и горд, Бревно бревном останется! При всем при том. При все при том, Хоть весь он в позументах, – Бревно останется бревном И в орденах и в лентах!

Король лакея своего Назначит генералом, Но он не может никого Назначить честным малым. При всем при том, При всем при том, Награды, лесть И прочее Не заменяют Ум и честь И все такое прочее!

Настанет день, и час пробьет, Когда уму и чести На всей земле придет черед Стоять на первом месте. При всем при том, При всем при том, Могу вам предсказать я, Что будет день, Когда кругом Все люди станут братья!

Комментарий. Это стихотворение Бернса широко известно в переводе Самуила Яковлевича Маршака. О чем оно? Поэт презирает богатство, нажитое неправедным путем. В его глазах бедный, но честный человек достоин истинного уважения. Это – основной мотив стихотворения-песни “Честная бедность”. Настоящее достоинство человека – в его уме и трудолюбии, так считает Бернс. Шелковым платьем нельзя прикрыть глупость, в дорогом вине не утопишь нечестность. Король может назначить своего лакея генералом, но назначить его “честным малым” никому не под силу. Поэт предсказывает: настанет день и час пробьет, когда ум и честь, а не награды и лесть, будут стоять на первом месте. Песенка эта с задорным припевом “При всем при том, при всем при том” вселяла бодрость в души бедных людей, которым она и посвящалась, пробуждала в них человеческое достоинство.

Образная система поэмы строится в соответствии с тремя основными сюжетно-композиционными звеньями: помещичья, чиновничья Россия и образ Чичикова. Своеобразие системы образов состоит в том, что контраст героям, показанным в реальном плане поэмы, составляет план идеальный, где присутствует авторский голос и создается образ автора.

Каждому из помещиков посвящена отдельная глава, а вместе они представляют лицо помещичьей России. Последовательность появления этих образов также не случайна: от помещика к помещику все глубже оскудение человеческой души, поглощенной жаждой наживы или бессмысленным расточительством, что связывается как с бесконтрольным владением “душами” других, богатством, землей, так и с бесцельностью существования, утратившего свою высшую духовную цель.

Эти персонажи даны как бы в двойном освещении – такими, как они сами себе кажутся, и такими, каковы они на самом деле. Подобный контраст вызывает комический эффект и одновременно горькую усмешку читателя. Манилов кажется сам себе носителем высокой культуры. В армии он считался образованным офицером. Но на самом деле главная его особенность – праздная мечтательность, рождающая нелепые прожекты, духовная немощь. Манилову даже в разговоре не хватает слов, речь его отягощена бессмысленными словосочетаниями: “в некотором роде”, “какую-нибудь этакую”. Коробочка противоположна Манилову, она хлопотлива, но необыкновенно глупа. Чичиков называет ее “дубинноголовой”. В отличие от Манилова, Коробочка хлопочет по хозяйству, но суетливо, почти бесцельно. Нелепа и ее боязнь продать Чичикову “мертвые души”. Ее не пугает сам предмет торговли, а более волнует, вдруг “мертвые души” зачем-нибудь пригодятся в хозяйстве.

Характеры помещиков в чем-то противоположны, но и чем-то неуловимо схожи между собой. Таким противопоставлением и сопоставлением Гоголь добивается дополнительной глубины повествования. Ноздрев – тоже человек деятельный, однако, деятельность его иногда оборачивается против окружающих и всегда при этом бесцельна. Он решителен, мошенничает в карты, вечно попадает в истории, покупает, меняет, продает, проигрывает. Он не мелочен, как Коробочка, но легкомыслен, как Манилов, и по-хлестаковски врет по всякому поводу и хвастает без меры. Сущность характера Собакевича становится ясна еще до встречи с ним Чичикова – все у него добротно, неуклюже, каждая вещь из его хозяйства как бы кричит: “И я – Собакевич!”. Собакевич, в отличие от других помещиков, в хозяйстве расчетлив, он прижимист и сообразителен, это помещик-кулак, как называет его автор. Плюшкин, портрет которого нарисован в конце этой своеобразной галереи, – представляется заключительной стадией падения человека. Он жаден, переморил своих людей голодом. Прежде опытный, трудолюбивый хозяин, теперь он “какая-то прореха на человечестве”. Близких у него нет, дети покинули его из-за жадности отца, и он проклял собственных детей. В любом человеке видит Плюшкин разорителя, огромные запасы, накопленные им, портятся, а сам он и его дворовые голодают. Плюшкин стал рабом вещей.

Таким образом, у каждого из помещиков есть свои отрицательные качества, хотя есть и свои преимущества, но в одном они едины, сохраняя при этом особенности характера, – это отношение к “мертвым душам”. Предприятие Чичикова они оценивают по – разному: Манилов смущен и удивлен, Коробочка озадачена, Ноздрев проявляет любопытство – а вдруг выйдет какая-нибудь очередная “история”, – Собакевич спокоен и деловит. Но судьба людей, крепостных, стоящих за казенным названием “мертвые души”, их не интересует. Эта бесчеловечность и делает самих помещиков “мертвыми душами”, они сами несут омертвение и смерть.

Та же “мертвая бесчувственность жизни” воплощена в образах чиновников из губернского города. Они представляют собой собирательный портрет, в котором выделяется несколько образов, нарисованных более подробно. Чиновничество, как показывает Гоголь, роднят с помещиками нравы паразитического существования, жажда наживы и бездуховность. Всех их автор подразделяет на “толстых” и “тонких”, но это деление абсурдно, поскольку попадая на солидное место, “тонкий” тут же приобретает черты “толстого”. А “толстый”, в свою очередь, оказавшись перед лицом старшего по чину, начинает чувствовать себя “тонким”. Очевидно, что сущность у них одинакова. Губернская знать черства, а чиновники равнодушны и к людям, с которыми они имеют дело как представители государственной власти, и к своему долгу.

Таков, например, нарисованный беглыми штрихами чиновник Иван Антонович, по прозвищу кувшинное рыло. За взятку он готов продать собственную душу, если, конечно, предположить, что душа у него имеется. Вот почему, несмотря на комическое прозвище, он выглядит отнюдь не смешно, а, скорее, страшно.

Подобные чиновники – не исключительное явление, а отражение всей системы российской бюрократии. Как и в “Ревизоре”, Гоголь показывает “корпорацию воров и мошенников”. Всюду царит бюрократизм и продажность чиновников. В судебной палате, в которую читатель попадает вместе с Чичиковым, законами откровенно пренебрегают, делом никто заниматься не собирается, а чиновники, “жрецы” этой своеобразной Фемиды, озабочены только тем, как собрать дань с посетителей – то есть взятки. Взятка здесь настолько обязательна, что только самые близкие друзья высокопоставленных чиновников могут быть освобождены от нее. Так, например, председатель палаты по-дружески освобождает Чичикова от дани: “Приятели мои не должны платить”.

Но еще ужаснее то, что за праздной и сытой жизнью чиновники не только забывают о своем служебном долге, но и полностью утрачивают духовные запросы, теряют “живую душу”. Среди галереи чиновничества в поэме выделяется образ прокурора. Все чиновники, узнав о странной покупке Чичикова, впадают в панику, а прокурор испугался настолько, что придя домой, умер. И только тогда, когда он превратился в “бездушное тело”, вспомнили, что “у него была душа”. За острой социальной сатирой вновь встает философский вопрос: зачем жил человек? Что осталось после него? “А ведь если разобрать хорошенько дело, так на поверку у тебя всего только и было, что густые брови”, – так заканчивает автор рассказ о прокуроре. Но может быть, уже появился тот герой, который противостоит всей этой галерее “мертвых душ” российской действительности?

Гоголь мечтает о его появлении, и в 1-м томе он рисует действительно новое лицо русской жизни, но отнюдь не в положительном свете. На самом деле Чичиков – новый герой, особый тип русского человека, появившийся в ту эпоху, своеобразный “герой времени”, душа которого “зачарована богатством”. Именно тогда, когда в России деньги стали играть решающую роль, и утвердиться в обществе, добиться независимости можно было только опираясь на капитал, появился этот “подлец-приобретатель”. В этой авторской характеристике героя сразу расставлены все акценты: дитя своего времени, Чичиков в погоне за капиталом утрачивает понятия о чести, совести, порядочности. Но в обществе, где мерилом ценности человека является капитал, это не имеет значения: Чичикова считают “мильонщиком”, а потому принимают как “порядочного человека”.

В образе Чичикова, получили художественное воплощение такие черты, как стремление к успеху любой ценой, предприимчивость, практицизм, способность “разумной волей” усмирять свои желания, то есть качества, свойственные нарождающейся русской буржуазии, сочетающиеся с беспринципностью и эгоизмом. Не такого героя ждет Гоголь: ведь жажда приобретательства убивает в Чичикове лучшие человеческие чувства, не оставляет места “живой” душе. Чичиков обладает знанием людей, но это ему нужно для Удачного совершения своего жуткого “дела” – покупки “мертвых душ”. Он – сила, но “страшная и подлая”.

Особенности этого образа связаны с замыслом автора провести Чичикова через путь очищения и возрождения души. Таким способом писатель хотел показать для всех путь от самых глубин падения -“ада” – через “чистилище” к преобразованию и одухотворению. Вот почему так важна роль Чичикова в общей структуре писательского замысла. Именно потому он наделен биографией, но дается она только в самом конце 1-го тома. До этого его характер не вполне определен: в общении со всеми он старается угодить собеседнику, подлаживается под него. Порой в его облике проглядывает нечто дьявольское: ведь охота за умершими душами – исконное занятие черта. Недаром городские сплетни среди прочего нарекают его Антихристом, а в поведение чиновников проглядывает что-то апокалипсическое, что подкрепляется картиной смерти прокурора. Так гоголевский реализм опять сближается с фантасмагорией.

Но в образе Чичикова проглядывают и совсем иные черты – те, которые позволили бы автору провести его через путь очищения. Не случайно авторские размышления часто перекликаются с мыслями Чичикова. Основа трагизма и одновременно комизма этого образа в том, что все человеческие чувства в Чичикове спрятаны глубоко внутри, а смысл жизни он видит в приобретательстве. Совесть его иногда пробуждается, но он быстро успокаивает ее, создавая целую систему самооправданий: “Несчастным я не сделал никого: я не ограбил вдову, я не пустил никого по миру…”. В конце концов Чичиков оправдывает свое преступление. Это путь деградации, от которого предостерегает своего героя автор. Он призывает своего героя, а вместе с ним и читателей, вступить на “прямой путь, подобный пути, ведущему к великолепной храмине”, это путь спасения, возрождения живой души в каждом.

“Птица-тройка” и ее стремительный полет – прямая антитеза бричке Чичикова, ее монотонному кружению по губернскому бездорожью от одного помещика к другому. Но “птица-тройка” – это и та же самая бричка Чичикова, только выбравшаяся из своих блужданий на прямой путь. Куда он ведет, не ясно пока и самому автору. Но это чудесное превращение обнажает символическую многозначность всей художественной структуры поэмы и грандиозность авторского замысла, задумавшего создать “эпопею национального духа”. Гоголь закончил лишь первый том этой эпопеи, но над ее продолжением упорно работала вся последующая русская литература XIX века.

РУССКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ

Царевна-лягушка Волшебная сказка “Царевна-лягушка” прославляет труд, доброту и подлинную красоту человеческих отношений. Она учит не судить о людях по внешнему виду, а оценивать их по делам, по внутренним достоинствам. Из названия сказки понятно, что царевна-лягушка – главная героиня. Вначале Иван-царевич хотел отступиться от нее: уж очень напугал его внешний облик лягушки. Но испытания, которым подвергает царь своих невесток, помогают убедиться в необыкновенных достоинствах царевны-лягушки: она проста, внимательна, добра, заботлива и скромна. На этом фоне ярко проявляются недостатки работы жен старших братьев (достаточно вспомнить, как у одной хлеб подгорел, у другой – сырой) и подчеркивается искусство Василисы Премудрой, которое удивляет Ивана-царевича и высоко оценивается царем: “Вот этот каравай только в большие праздники есть”. И сам Иван-царевич оказывается достойным Василисы Премудрой. Ведь в начале сказки он молчалив, даже боязлив, над ним смеются братья. Но герой снискал себе уважение тем, что он справедлив, добр и смел, проявляет жалость к животным.

Персонажи сказки добиваются победы добра и справедливости, проходя через различные испытания.

Пьер Безухов – один из любимых героев Толстого. Жизнь Пьера – это путь открытий и разочарований, путь кризисный и во многом драматический. Пьер – натура эмоциональная. Его отличают ум, склонный к мечтательному философствованию, рассеянность, слабость воли, отсутствие инициативы, исключительная доброта. Главная черта героя – искание успокоения, согласия с самим собой, поиски жизни, которая гармонировала бы с потребностями сердца и приносила бы моральное удовлетворение. Впервые мы встречаемся с Пьером в гостиной Шерер. Писатель обращает наше внимание на облик вошедшего: массивный, толстый молодой человек с умным и вместе робким, наблюдательным и естественным взглядом, отличавшим его от всех в этой гостиной. Пьер вызывает на дуэль Долохова, оскорбившего его. Но во время дуэли, увидев лежащего на снегу раненного им противника, Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова. “Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он, морщась. – Глупо и ложь”, – это опять относится только к нему самому. После всего, что произошло с ним, особенно после дуэли, Пьеру представляется бессмысленной вся его жизнь. Он переживает душевный кризис: это сильное недовольство собою и связанное с этим желание изменить свою жизнь, построить ее на новых, добрых началах. Разорвав с женой, Пьер, по пути в Петербург, в Торжке, дожидаясь на станции лошадей, задает себе трудные вопросы: “Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?”

Здесь он встречает масона Баздеева. В момент душевного разлада, который переживал Пьер, Баздеев представляется ему как раз тем человеком, какой ему нужен, Пьеру предлагают путь нравственного совершенствования, и он принимает этот путь, потому что больше всего ему нужно сейчас улучшить свою жизнь и себя. В нравственном очищении для Пьера, как и для Толстого в определенный период, заключалась правда масонства, и, увлеченный ею, он на первых порах не замечал того, что было ложью. Своими новыми представлениями о жизни Пьер делится с Андреем Болконским. Пьер пытается преобразовать орден масонов, составляет проект, в котором призывает к деятельности, практической помощи ближнему, к распространению нравственных идей во имя блага человечества во всем мире. Однако масоны решительно отвергают проект Пьера, и он окончательно убеждается в основательности своих подозрений насчет того, что многие из них искали в масонстве средство расширения своих светских связей, что масонов – этих ничтожных людей – интересовали не проблемы добра, любви, истины, блага человечества, а мундиры и кресты, которых они добивались в жизни.

Новый душевный подъем испытывает Пьер в связи с народным патриотическим подъемом во время Отечественной войны 1812 года. Не будучи военным, он принимает участие в Бородинском сражении. Пейзаж Бородинского поля перед началом битвы соотносится с настроением и мыслями Пьера, вызывая у него какую-то приподнятость, ощущение красоты зрелища, величия происходящего. Его глазами Толстой передает свое понимание решающих в народной, исторической жизни событий. Потрясенный поведением солдат, Пьер сам проявляет мужество и готовность к самопожертвованию. В то же время нельзя не отметить наивность героя: принятое им решение убить Наполеона. В одной из иллюстраций Шмаринов хорошо передает эту черту: Пьер изображен переодетым в простонародное платье, делающее его неуклюжим, мрачно-сосредоточенным. По дороге, приближаясь к главной квартире французов, он совершает благородные поступки: спасает девочку из горящего дома, вступается за мирных жителей, которых грабили французы-мародеры.

В отношении Пьера к простым людям и к природе еще раз проявляется авторский нравственно-эстетический критерий прекрасного в человеке: Толстой находит его в слиянии с народом и природой. Решающей для Пьера становится его встреча с солдатом, бывшим крестьянином Платоном Каратаевым, который, по мнению Толстого, олицетворяет народные массы. Эта встреча означала для героя приобщение к народу, народной мудрости, еще более тесное сближение с простыми людьми. В плену Пьер обретает то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Здесь он узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей… Приобщение к народной правде, к народному умению жить помогает внутреннему освобождению Пьера, всегда искавшего решения вопроса о смысле жизни: он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе. Он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И вот, наконец, с помощью Каратаева этот вопрос разрешен. Самое существенное в Каратаеве – верность и неизменность. Верность себе, своей единственной и постоянной душевной правде. Какое-то время этому следует Пьер. В характеристике душевного состояния героя в эту пору Толстой развивает свои идеи о внутреннем счастье человека, которое заключается в полной душевной свободе, спокойствии и умиротворении, независимых от внешних обстоятельств. Однако, испытав на себе влияние философии Каратаева, Пьер, вернувшись из плена, не стал каратаевцем, непротивленцем. По самой сути своего характера он не способен был принять жизнь без поисков. Познав правду Каратаева, Пьер в эпилоге романа уже идет своим путем. Его спор с Николаем Ростовым доказывает, что перед Безуховым стоит проблема нравственного обновления общества. Деятельная добродетель, по мысли Пьера, может вывести страну из кризиса. Необходимо объединение честных людей. Счастливая семейная жизнь не уводит Пьера от общественных интересов. Он становится членом тайного общества. С возмущением говорит Пьер о реакции, наступившей в России, об аракчеевщине, воровстве. В то же время он понимает силу народа, верит в него. При всем этом герой решительно выступает против насилия. Иначе говоря, для Пьера решающим в переустройстве общества остается путь нравственного самосовершенствования. Напряженный интеллектуальный поиск, способность на бескорыстные поступки, высокие душевные порывы, благородство и преданность в любви, истинный патриотизм, желание сделать общество более справедливым и человечным, правдивость и естественность, стремление к самоусовершенствованию делают Пьера одним из лучших людей его времени.

Закончить сочинение хочется словами Толстого, которые многое объясняют в судьбах писателя и его любимых героев: “Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие – душевная пошлость”.

Пьеса “Недоросль” Дениса Фонвизина была написана в 18 веке – в переходную эпоху, когда российское общество представляло собой два противоположных лагеря – приверженцев новых, просветительских идей и носителей устаревших, помещицких ценностей. Ярким представителем первых в пьесе выступает Стародум. “Недоросль” является классицистическим произведением, поэтому уже в фамилии героя Фонвизин предоставляет читателю краткую характеристику Стародума. “Стародум” – тот, кто думает по-старому. В контексте комедии это человек, для которого важны приоритеты предыдущей – петровской эпохи – в то время монарх активно вводил реформы по просвещению и образованию, отходя таким образом от укоренившихся в российском обществе идей домостороя. Помимо того, значение фамилии “Стародум” можно трактовать и более глобально – как носителя мудрости, опыта, традиций, христианской морали и человечности.

В пьесе Стародум выступает положительным героем. Это образованный мужчина преклонного возраста, с большим жизненным опытом. Основные черты Стародума – мудрость, честность, доброта, уважение к другим людям, справедливость, ответственность за будущее своего отечества и любовь к родине.

Стародум и Простакова

По сюжету комедии Стародум является дядей Софьи. Еще когда девушка была маленькой, ему пришлось уехать в Сибирь, где он честным путем нажил состояние, и теперь вернулся домой спокойно провести старость. В комедии Стародум является одним из главных героев и противопоставляется в пьесе, прежде всего, госпоже Простаковой. Оба персонажа – это родители, однако подход к воспитанию у них кардинально различается. Если Простакова видит в Митрофане маленького ребенка, требующего постоянной заботы, всячески его балует и потакает ему, то Стародум относится к Софье как ко взрослой сформировавшейся личности. Он заботится о ее будущем, выбирая в мужья ни грубого Скотинина или глупого Митрофана, а достойного, образованного и честного Милона. Беседуя с Софьей, он наставляет ее, объясняя как важно равноправие, уважение и дружба между супругами, к чему приводит непонимание и отстраненность в браке, тогда как Простакова даже не втолковывает Митрофану всю ответственность женитьбы, и юноша воспринимает ее как очередную забаву.

Помимо того, противопоставляются и основные ценности, внушаемые родителями своим детям. Так, Простакова объясняет Митрофану, что главное – это деньги, дающие неограниченную власть, в том числе над людьми – слугами и крестьянами, над которыми можно издеваться, как то вздумается помещику. Стародум же объясняет Софье, что главное в человеке – благонравие. Особо показательны его слова о том, что если умный человек не имеет какого-либо качества ума, то его вполне можно извинить, тогда как “честному человеку никак простить нельзя, ежели недостает в нем какого-нибудь качества сердца”. То есть для Стародума образцовая личность – это не обязательно тот, кто многого добился или много знает, а честный, добрый, милосердный, любящий человек с высокими моральными ценностями – без них, по мнению мужчины, личность является несостоявшейся. Представляя собой именно такую личность, Стародум противопоставляется и другим отрицательным героям – Митрофану, Скотинину и Простакову.

Стародум и Правдин

Образ Стародума в “Недоросле” противопоставляется не только отрицательным персонажам, но и положительному Правдину. Герои имеют, казалось бы, схожие взгляды на необходимость перевоспитания помещиков, оба являются носителями идей гуманизма и просвещения, оба считают важным благонравие и моральные ценности человека. Однако Правдина главным регулирующим механизмом становится буква закона – именно она определяет кто прав, а кто виноват – даже наказание Простаковой осуществляется только после появления соответствующего приказа. Он – прежде всего, чиновник, для которого ум человека, его достижения и рассуждения более важны, чем личные пристрастия. Стародум же более руководствуется сердцем чем умом – показательной является история о его друге, образованном умном человеке, который не захотел служить родине, думая больше о себе, чем о судьбе отечества. Тогда как Цыфиркин вызывает у Стародума сочувствие и благосклонность – учитель не имеет хорошего образования, но добр и честен, чем и привлекает мужчину.

Таким образом, при сопоставлении образов Правдина и Стародума, становится понятно, что чиновник – это современная рациональная личность эпохи Просвещения, для него важна справедливость закона, опирающаяся на гуманность и честность. Стародум же выступает образом, представляющим мудрость поколений – он осуждает устаревшие ценности помещиков, но не возносит на пьедестал рационализм новых дворян, придерживаясь вневременных, “вечных” человеческих ценностей – чести, сердечности, доброты, благонравия.

Стародум как резонер комедии “Недоросль”

Образ Стародума в комедии выступает резонером мнения самого автора. Одним из подтверждений этого является решение Фонвизина через несколько лет после написания пьесы выпускать журнал “Стародум” . Противопоставляя в пьесе два противоположных ценностно-идейных направления – помещиков и нового дворянства, автор приводит третье, находящееся между ними и зависящее не только от образования, полученного в детстве, как это прослеживается в остальных персонажах, а от личного опыта героя. Стародум не получил в детстве хорошего образования, но “воспитание дано мне было отцом моим по тому веку наилучшее. В то время к научению мало было способов, да и не умели еще чужим умом набивать пустую голов”. Фонвизин подчеркивает, что человек с правильным воспитанием способен сам получить необходимые знания и вырасти достойной личностью.

Кроме того, словами Стародума автор остро критикует современную ему власть – Екатерину II и двор, обнажая все их недостатки, подчеркивая хитрость и лживость дворянства, их нечестную борьба за чины, когда люди готовы “ходить по головам”. По мнению героя, и, следовательно, Фонвизина, монарх должен быть примером благородства, чести, справедливости, лучших человеческих качеств для своих подданных, а само общество нуждается в изменении ориентиров, воспитании гуманизма, доброты, уважения и любви к ближнему и своей Родине.

Высказанные в произведении взгляды на то, какой должно быть общество в целом и каждая личность в частности, остаются актуальными и в наши дни, привлекая все новых и новых ценителей классической литературы.

Подробная характеристика Стародума в “Недоросле” позволяет понять идейный замысел автора, прояснить его взгляды на российское общество той эпохи. Она пригодится ученикам разных классов при подготовке сочинения на тему “Характеристика образа Стародума в комедии “Недоросль”.

Чем был обусловлен неоромантизм раннего творчества Горького?

Неоромантизм раннего творчества Горького обусловлен условиями жизни и творчества писателя. В период нарастания революционного движения нужно было сказать новое слово в литературе, требовался новый герой. Герои ранних рассказов Горького родились его революционной мечтой. Писатель считал, что настало время не просто критиковать существующие порядки, а показать героя, который знает путь к “светлому будущему”, способного к активному действию.

В чем особенность изображения Горьким “бывших людей” в рассказах “Челкаш”, “Коновалов”, “Мальва” и др.?

Главные герои этих рассказов – босяки, бродяги, “бывшие люди”, вопреки литературной традиции изображались не как отверженные, “униженные и оскорбленные”, а как люди, сами отвергшие общество, с его моралью и законами. Им противны стяжательство, мещанская тяга к покою и сытости, ограничение свободы. Это вольнолюбцы, которым “хоть голодно, да свободно”. Босяки горды, веселы, ненавидят страдания. У них нет страха перед жизнью, зато достаточно чувства собственного достоинства.

Как понимают свободу герои ранних рассказов Горького? Почему Горький в рассказе “Старуха Изергиль” обратился к жанрам легенды и притчи?

Рассказывая о босяках, Горький говорил, что “тяжесть их дум увеличивалась слепотой их ума”. Писатель видел опасность безграничного своеволия таких людей, трагизм их одиночества. Эта проблема была созвучна с популярным на рубеже веков учением Ницше о “сверхчеловеке”, пренебрегающем общепринятой моралью. Для ее художественного исследования Горький обратился к жанрам легенды и притчи. Таковы легенды о Данко и Ларре.

В чем сходство Данко и Ларры и в чем их различие?

И Ларра, и Данко – сильные личности, но если Ларра в духе ницшеанского “сверхчеловека”, пренебрегающего принятой в обществе моралью, считает себя человекобогом, которому “все позволено”, то Данко ради людей совершает подвиг самопожертвования.

Какое наказание придумали для Ларры старейшины племени и считаете ли вы его таким уж страшным? Почему Данко не рассердился на людей, которые угрожали ему, а спас их? Что совершил Данко, чтобы вывести людей из темного леса? Оценили ли люди его подвиг? Какие художественные средства использует Горький в “Песне о Буревестнике” и в “Песне о Соколе” для раскрытия своей основной идеи?

Основным художественным средством здесь является аллегория, которая использована для создания символичных образов Сокола, Ужа, Буревестника и других птиц, по-разному воспринимающих приближение бури. Кроме того, важную роль играют противопоставления: Сокола и Ужа, с их жизненными кредо, смелого Буревестника и трусливых гагар. Яркие эпитеты и сравнения делают эти противопоставления более выразительными, точными, превращают их в зримые образы: “Капли крови твоей горячей как искры вспыхнут во мраке жизни”; “Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах”. Важно и то, что оба произведения заканчиваются выводом, который демонстрирует авторскую позицию: “Безумство храбрых – вот мудрость жизни!”; “Пусть сильнее грянет буря!”

В ряду прославленных мастеров отечественной литературы И. С. Тургеневу принадлежит место великого писателя-реалиста, который в своих сочинениях охватил все слои русского общества и все важные изменения в общественном сознании. Действительно, зрелое творчество писателя освещало жизнь в деревенских избах, “дворянских гнездах”, жилищах разночинцев и отражало путь, пройденный страной от периода господства крепостного права до времени распространения народнического движения. Тургенев создал богатейшую галерею человеческих “типов”, которая представляла многообразие современной социальной жизни России и наиболее значительные черты национальной души. Стремление к типизации характеров осмыслялось им как одно из главных условий реалистического художественного изображения: “Нужно сквозь игру случайностей добраться до типов, – говорил писатель, – и со всем тем всегда оставаться верным правде, не довольствоваться поверхностным изучением, чуждаться эффектов и фальши”. При этом мастерство типического обобщения сочеталось у этого художника с искусством создания ярких неповторимых индивидуальностей и даром “деликатного проникновения в людские души”. Одним из первых в русской литературе он использовал психологический подтекст, ощутимо расширивший рамки художественного изображения внутреннего мира личности в прозе.

Если в “Записках охотника” Тургенев заявил о себе как о живописце крестьянства, сумевшем, по мнению Белинского, зайти “к народу с такой стороны, с какой до него… никто еще не заходил”, то в романах и повестях он проявил себя “летописцем” жизни российской интеллигенции. Важнейшие линии ее художественного осмысления были прочерчены в первом же тургеневском романе -“Рудине”. Это – тема духовных поисков передовой интеллигенции; изображение любви как главного мерила внутренней состоятельности личности; включение в сюжет ситуаций жизненных испытаний, в которых проходят проверку движущие лучшими умами идеи; разработка типов “лишнего” человека, не находящего себе применения в русской действительности середины XIX в., и “тургеневской девушки” – цельной, богатой натуры, ищущей в любимом своего нравственного наставника и готовой ради него пойти на жертвы. Последовательно развивая указанные линии в дальнейших своих романах, Тургенев воссоздал широкую картину духовной жизни русского культурного общества 50-70-х годов XIX в. и с поразительной глубиной показал сильные и слабые стороны русской интеллигенции, ее лучшие задатки и горькие промахи, нравственные прозрения и идейные самообманы.

Вместе с тем таланту этого писателя был свойствен глубокий лиризм, особенно наглядно проступавший в эмоционально-насыщенных пейзажах, анализе внутренней жизни героев, щемящих размышлениях о вечных вопросах бытия, иными словами, – в передаче поэтичных проявлений жизни. Эта особенность принесла Тургеневу славу “прекраснейшего идеалиста и мечтателя” , “поэта, который может все украсить” , художника, чье слово проникает в самую сердцевину человеческой души. Вершинного выражения “лирическое” начало тургеневского дарования достигло в области художественного изображения любовных отношений.

Любовь в произведениях Тургенева предстает могущественной, тайной и таинственной силой, которая переворачивает жизненные устои, человека, и, полностью овладевая его душой, нередко приводит к саморазрушению и гибели. Как правило, писатель изображает трагическую невоплотимость любовных надежд на счастье или их несовместимость с идеей служения общему благу. Вместе с тем любовь в тургеневских произведениях является пробным камнем душевных качеств человека: любовью измеряется и его соответствие провозглашаемым идеалам, и калибр его личности. Своеобразную любовную трилогию составляют повести Тургенева “Ася” , “Первая любовь” и “Вешние воды” , принадлежащие к числу самых проникновенных его лирических произведений. По поводу “Аси” выдающийся русский поэт Н. А. Некрасов говорил: “От нее веет душевной молодостью, вся она чистое золото поэзии”.

Великие художественные открытия И. С. Тургенева покрыли его имя неувядающей славой. Выражая восхищение перед этим мастером слова, известный французский прозаик Ги де Мопассан писал: “Наряду с поэтом Пушкиным… которым он страстно восхищался, наряду с поэтом Лермонтовым и романистом Гоголем, он всегда будет одним из тех, кому Россия должна быть обязана глубокой и вечной признательностью, ибо он оставил ее народу нечто бессмертное и неоцененное – свое искусство, незабываемые произведения, ту драгоценную и непреходящую славу, которая выше всякой другой славы!”

Образ Аркадия Ивановича Свидригайлова занимает в романе особое место. С одной стороны, это аморальный бесстыдный человек с собственной жизненной “философией”, которая заключается в бесконечных поисках наслаждений (бесспорное проявление “гедонизма”). Он азартный игрок в карты, который “вкусил” запретных удовольствий в петербургских притонах, соблазнял замужних женщин, сидел в тюрьме, откуда его выкупила (точнее сказать – “купила”) Марфа Петровна. О нем говорят (да он и сам щедро добавляет) много плохого: и что он свел в могилу своего слугу, и что поиздевался над девочкой-подростком, которая якобы через него повесилась, и что отравил свою жену Марфу Петровну… Он добивался любви Дуни, именно через него она испытала позор и порицания общества (причем в провинции, где сплетничают гораздо больнее, чем в столице). Словом, казалось бы, Свидригайлов – законченный циничный наглый подонок, тот отвратительный “отрицательный герой”, какими их обычно изображают в морализаторских книжках и сериалах.

Однако ни один из других персонажей романа не сделал больше конкретных добрых дел, чем Свидригайлов. Это он дал деньги на похороны Катерины Ивановны и даже распоряжался на нем (и хотя этот процесс детально не расписано, у читателя не возникает сомнения, что делал это с выдумкой). Это он обеспечил будущее сирот Мармеладовых, решив вопрос о их образование и содержание до совершеннолетия, а также о материальном обеспечении в дальнейшем. Свидригайлов дал Соне средства, на которые она поехала с Родионом в ссылку и жила там. Причем он был настолько проницательным человеком, что заранее предсказал, что “у Родиона Романовича две дороги: или пуля в лоб, или по Владимирке”.

Во время его “петербургского домогательства” Дуни, с одной стороны, он ведет себя как похотливый негодник (хотя и волевой – револьвера Свидригайлов не испугался), но, с другой – он таки отпустил девушку. В конце концов, как раз накануне своего самоубийства Свидригайлов защитил и согрел незнакомую девчонку. Поэтому в нем очень много всего намешано. Однако нам он интересен, прежде всего, как “двойник” Раскольникова. Свидригайлов заявляет Родиону, что они с ним “одного поля ягоды”. И дело не только в том, что Аркадий Иванович, как и Родион, часто “переступал” через моральные нормы и законы. Достоевский на примере Свидригайлова ярко иллюстрирует тот смертельный конец, который мог бы ожидать Раскольникова, если бы он не раскаялся и до конца прошел погибельный путь преступления без наказания. Свидригайлов пустил себе пулю в лоб, Родион же, который тоже был близко к последней черте, смог принять епитимью и страдания и вернуться к жизни.

Такими в общих чертах есть центральные персонажи романа “Преступление и наказание” , которые и создают специфическую атмосферу, интеллектуальную ауру и знаменитую “полифонию”.

Роман “Мастер и Маргарита” – самое известное и популярное произведение М. Булгакова, над которым он работал до последнего своего часа. Роман создавался в 30-е годы. Первая редакция относится к 1931 году. Можно говорить о том, что к 1937 году основная работа над романом была закончена. А “отшлифовать” его до конца писателю так и не удалось. В архивах до сих пор хранятся несколько вариантов текста, в связи с чем возникают споры о том, что считать окончательным вариантом романа.

Судьба романа схожа с судьбами многих произведений советской эпохи. О его публикации не могло быть и речи. Его яростная обличительная сила разрушала основы того, к чему так стремились большевики – становлению советского тоталитарного мышления. Булгаков читал отдельные главы романа своим друзьям.

Роман был впервые напечатан через 25 лет после написания в журнале “Москва”. Сразу же вспыхивает полемика о его своеобразии, которая, однако, быстро затихает. Только в период гласности, в 80-е годы, роман получает третью жизнь.

В кругу исследователей творческого наследия Булгакова не утихают споры в отношении жанра “Мастера и Маргариты”. Писатель не зря уточняет, что его произведение – это роман-миф. Само понятие “миф” несет в себе широкое обобщение, обращение к народным традициям, сочетающим в себе и приметы реальной жизни, и фантасмагорию, необычность, фантастичность. Таким образом, человек оказывается в атмосфере экстремальной, попадает в мир крайностей. И атмосфера эта обнажает бытийные законы и законы, установленные в бюрократическом мире. Выставляются напоказ все лучшие и худшие стороны общества и отдельно взятого человека.

Жанр романа позволяет взять широкий пласт действительности и рассмотреть его при увеличении. Автор дает читателю возможность увидеть всю общественную иерархию, сложную систему, насквозь пронизанную духом бюрократизма. Те же, кто сохранил верность принципам человечности, искренности, остался верен идеалам высокой нравственности, тут же отметаются как нечто чуждое, чужое. Именно поэтому оказываются в психиатрической клинике Мастер и Иван Бездомный.

Композиционные особенности романа тоже во многом способствуют раскрытию основных идей. В тексте совершенно равноценно сосуществуют две сюжетные линии, два романа. Первый – это повествование о необыкновенных событиях, происходящих в Москве. Они связаны с похождениями членов свиты Воланда. Второй – это события романа, созданного Мастером. Главы романа Мастера органично вплетаются в общий ход событий, происходящих в Москве.

События в Москве датированы 1929 и 1936 годами. Автор соединяет реалии этих двух годов. События романа Мастера относят читателя на две тысячи лет назад. Эти две сюжетные линии очень сильно отличаются друг от друга не только абсолютно разными историческими деталями, но и манерой письма. Озорные, задорные, плутовские главы о похождениях Коровьева и Бегемота переплетаются с главами, выдержанными в строгом стиле, почти сухом, четком, ритмизированном.

Очень важно заметить, что эти две линии пересекаются. Главы о Понтии Пилате начинаются с тех же самых слов, какими заканчиваются главы о судьбе Мастера и Маргариты. Но не это главное. Между ними существует определенная связь, переклички.

Наиболее заметно они проявляются в соответствии между героями. Мастер похож на Иешуа, Иван Бездомный – на Левия Матвея, Алоизий – на Иуду. Автор дает и более широкую картину: очень похожи гости на балу у Воланда на многих подленьких и честолюбивых жителей современной Москвы. И даже города – Москва и Ершалаим – похожи между собой. Их сближают описания погодных условий, пейзажей. Все эти совпадения служат для того, чтобы развернуть повествовательный план и дать более широкий пласт жизни. Изменились времена и нравы, а люди остались прежними. И своеобразная картина Страшного суда дана в сравнении двух времен.

Подобный художественный прием используется Булгаковым не случайно. Устами Воланда, увидевшего современных людей в театре Варьете, автор говорит: “Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их”. Люди не меняются, переменчива только одна обстановка, мода, дома. А перипетии, властвовавшие над человеком Испокон веков, все те же, и ровным счетом ничего не изменилось.

Роман обладает неимоверно большим нравственным потенциалом, необыкновенной силой обобщения.

Одной из основных тем является тема добра и зла. Писатель утверждает положительный жизненный идеал. Он говорит о том, что люди не идеальны. Но, несмотря на их порой откровенный цинизм, жестокость, честолюбие, беспринципность, доброе начало в них оказывается сильнее. Именно это обеспечивает победу добра над злом, света над тьмой. По Булгакову, это великий, тайный и единственно возможный жизненный закон.

Таким образом, в роман вводятся философские вопросы любви и ненависти, верности и дружбы, справедливости и милосердия, предательства, вопросы власти.

Одна из ведущих тем в романе – тема любви. Это и любовь к людям, милосердие, и любовь как проявление привязанности и нежности. Здесь очень важна идея автора о том, что в любом человеке заложены добрые чувства, но не каждый способен развить их. Так вот именно тот человек, по Булгакову, достоин любви, в душе которого зажегся огонек добра, искра нравственности.

Тема любви, высокой нравственности незаметно проникает в роман уже в самом начале. Воланд, прибывший в Москву, вмешивается в разговор Берлиоза и Ивана Бездомного. Внешне речь идет о существовании Бога и дьявола. Но на самом деле это беседа о свете и тьме, о добре и зле. Дело в том, что Булгаков воспринимает Бога не как реально существующего седобородого старика, создавшего все вокруг, а как некий высший закон, проявление высшей нравственности. Именно отсюда происходят идеи автора о некоем общем законе добра. Булгаков считает, что этому закону в разной степени подчиняются люди, но его конечная победа – это неизменная данность. Идея о непреходящих ценностях, о добре, изначально заложенном в человеке, доказывается в романе с помощью образа Понтия Пилата. Двенадцать тысяч лун он сидел в ожидании прощения, покоя. Это его расплата за мелочность, страх, трусость. К светлому идеалу истинной жизни стремится и Иван Бездомный. Он твердо понимает разницу между истинным искусством и тем мелочным торгашеством, из которого соткана жизнь МАССОЛИТа.

С его образом, а также с образом Мастера связана в романе тема интеллигенции. Эта тема ярко раскрывается в пьесе “Дни Турбинных” , “Собачье сердце”. В “Мастере и Маргарите” Булгаков сводит воедино все поставленные проблемы.

Герой-интеллигент Берлиоз возглавляет солидную в Москве организацию МАССОЛИТ. От него зависит, кто будет опубликован в журнале. Встреча с Бездомным для Берлиоза была довольно значимой. Иван должен был написать поэму о Христе. В некоторых критических работах исследователи задавались вопросом: “За что Михаил Афанасьевич Булгаков казнил Михаила Александровича?” Очевидно, за то, что, поручая Ивану написать поэму, Берлиоз видел, что имеет большое влияние на Бездомного. Иван наивен, а потому Берлиозу ничего не стоило направить его мысли в то русло, которое было ему необходимо. Он понимал, что жизнь Ивана пройдет, а его произведение останется. Именно поэтому Булгаков предъявляет строгий счет Берлиозу.

Не менее строго судит автор критиков, устроивших травлю Мастера. Они не меньше Берлиоза понимали, ЧТО они защищают, ругая роман Мастера.

Молодой поэт Иван Бездомный по иронии судьбы оказывается в сумасшедшем доме. Он встречается с Мастером и понимает истинную ценность искусства. После этого он перестает писать стихи.

Мастер – творческий интеллигент. У него нет имени и нет фамилии. Для Булгакова важно то, что он напишет, его дар к художественной речи. Недаром автор помещает своего героя в скупую обстановку: небольшой подвальчик, без особых удобств. У Мастера нет личных выгод. Но он все равно не смог бы ничего сделать, не будь у него Маргариты.

Маргарита – единственный персонаж, который в романе не имеет двойника. Это героиня, чрезвычайно симпатичная автору. Он подчеркивает ее неповторимость, духовное богатство и силу. Она всем жертвует ради любимого Мастера. И потому она, мстительная и властная, разрушает почти до основания квартиру критика Латунского, столь нелестно отозвавшегося о романе Мастера. Маргарита невероятно верна принципам чести и достоинства, а потому, вместо того, чтобы попросить у Воланда вернуть своего любимого, просит за Фриду, которой нечаянно дала надежду.

В финале романа и Мастер, и Маргарита заслужили покой, а не свет. Очевидно, это связано с концепцией творчества в романе. С одной стороны, Мастер обрел то, чего больше всего недостает писателю – покоя. Покой дает истинному творцу возможность уйти в мир своих собственных фантазий, в тот мир, где он может свободно творить.

С другой стороны, этот покой дан Мастеру как наказание за его слабость. Он проявил малодушие, отступил от своего детища, оставил его незавершенным.

В образе Мастера часто видят много автобиографичного, но всегда замечают разницу: Булгаков никогда не отступался от своего романа, как это сделал Мастер. Итак, герои обретают покой. У Мастера остается его муза – Маргарита. Возможно, к этому и стремился сам Булгаков.

План

Прибытие в Москву сатаны и его свиты: Азазелло, веселый кот Бегемот, Короьев-Фагот, очаровательная ведьма Гелла. Встреча Берлиоза и Ивана Бездомного с Боландом. Вторая сюжетная линия – события из романа Мастера. Понтий Пилат разговаривает с арестованным Иешуа Га-Ноцри, бродячим философом. Он не может спасти ему жизнь, пойти против власти Каифы. Иешуа казнят. Смерть Берлиоза под колесами трамвая. Бездомный безуспешно преследует свиту. Свита поселяется в квартире № 50 дома 302-бис по Садовой улице. Исчезновение Степы Лиходеева, директора театра Варьете, и председателя дома Босого. Босого арестовывают, а Лиходеев оказывается в Ялте. В тот же вечер на сцене Варьете Воланд и его свита дают чудесное представление, которое завершается грандиозным скандалом. Иван Бездомный в психиатрической лечебнице встречается с Мастером. Мастер рассказывает ему свою историю: о романе про Понтия Пилата, о Маргарите. Маргарита встречается с Азазелло, который вручает ей мазь. Намазавшись, Маргарита превращается в ведьму и улетает из дома. Она должна провести ежегодный бал у сатаны. На бал приходят самые страшные грешники – предатели, убийцы, палачи. После бала в благодарность Воланд исполняет желание Маргариты и возвращает ей Мастера. Дело Иешуа продолжает его ученик Левий Матвей. В финале романа Маргарита и Мастер уходят вместе с Боландом и получают покой. А Москва еще долго не может опомниться от странных и невероятных событий, произошедших за эту неделю.

Анна Ахматова очень быстро стала знаменитой после того, как в 1912 году вышла первая ее книга – “Вечер”. И хотя у нее не было “таланта счастливости”, она пошла навстречу своей судьбе – признанию и восхищению, забвению и злобе, бездомности и скитальчеству. За десять лет после выхода “Вечера” Ахматова выпустила еще 4 книги стихотворений. Популярность поэтессы, слагавшей “веселые стихи о жизни тленной, тленной и прекрасной”, была огромной.

Творчество Ахматовой 10-х – начала 20-х годов удивило современников: ее стихотворения были лаконичными поэтическими новеллами, в которых одна-единственная деталь равносильна многим страницам талантливой прозы. Тонкий психологизм, самобытная интонация, удивительное ощущение музыки слова, казалось, раздвигали границы традиционных размеров, привычных строф. Поэтесса “принесла в русскую лирику всю огромную сложность и психологическое богатство русского романа девятнадцатого века”, – писал О. Мандельштам. С этим сложно не согласиться. Круг тем молодой Ахматовой не слишком широк: с читателем она говорила о том, что происходило с ней самой. Каждая ее строка была продиктована самой жизнью, судьбой поэтессы. Что же привлекало читателя: беспощадная откровенность? Бездна пространства, открывавшаяся в каждой ее строке? Живая сопричастность ее слова мировому наследию? Ведь акмеизм, как заметил О. Мандельштам, – это “тоска по мировой культуре”. Спустя десятилетие после выхода первой книги А. Ахматова уже имела репутацию живого классика. Вершиной творческого подъема молодой Ахматовой стала книга “Anno Domini” . После нее было создано менее двадцати стихотворений. Нет, Ахматова не ушла из литературы: ее книги издавались, о ней писались статьи, но при этом тон критики становился все более недоброжелательным. Наступила новая эпоха – не приемлющая свободную, независимую личность, утверждавшая приоритет общественного над индивидуальным. Рационализм и научное мышление вытесняли все стихийное и религиозное. Политика и экономика подменяли нравственность. Мораль классовая отменяла общечеловеческую. Нужен ли был такой эпохе поэт, очеловечивающий и свечи, горящие “равнодушно – желтым огнем”, и золотую ласковую “млеюще-зеленую голубятню”, и “безнадежно-бледные” небеса? Страна жила настоящим и будущим, презирая и втаптывая в грязь прошлое, оставляя Ахматовой трагический, но единственно возможный путь – повернуть время вспять. В 1935 году многолетнее молчание было прервано. Именно этим годом датирован наиболее ранний фрагмент “Реквиема”. “У каждого поэта своя трагедия. Иначе он не поэт. Меня не знают”, – говорила Ахматова. Действительно, долгие годы Ахматову не знали в полной мере, ибо не была известна поэма, создававшаяся одновременно с шестой книгой стихов, которая отдельно, в отличие от других, не издавалась никогда, впервые она увидела свет под названием “Ива” в составе сборника “Из шести книг” . В издании 1940 г. шестая книга называлась “Ива” – по заглавию одного из стихотворений, которому предшествовал эпиграф из Пушкина: “И дряхлый пук деревьев”. Эпиграф ко всей книге – из “Импровизации” Пастернака, в которой искусство осознается частью мира природы:

“И было темно. И это был пруд. И больны…”. “Ива” – это стихотворение-воспоминание: А я росла в узорной тишине, В прохладной детской молодого века. И не был мил мне голос человека, А голос ветра был понятен мне.

Эпиграфы и заглавие книги подчеркивают ее ведущий мотив: прошлое прекрасно, в нем – гармония, сопричастность природе. Но “серебряная ива” смертна. На ее месте “пень торчит, чужими голосами. Другие ивы что-то говорят…”. “Другие ивы” – не только знак вечной жизни, но и горестное прощание с прошлым, былой гармонией: “И я молчу… Как будто умер брат”. С течением лет для поэтессы становится важнее другой мотив этой книги, и она получает новое название – “Тростник”. Тростник – это образ из стихотворения “Надпись на книге”, открывающего сборник и посвященного одному из ближайших еще с “акмеистских времен” друзей – М. Л. Лозинскому. Новым эпиграфом к книге стала строка из пастернаковского “Гамлета”: “Я играю в них во всех пяти”. “Надпись на книге” начинается там, где завершалась “Ива”. В финале “Ивы” – “умер”, “Надпись…” начинается с обращения:

Почти от залетейской тени В тот час, как рушатся миры, Примите этот дар весенний…

Ключевое слово “Ивы” – “умер”, “Надписи…” – “оживший”: “И над задумчивою Летой // Тростник оживший зазвучал”. Обращение к музе как бы продолжает последние строки первого стихотворения, в которых под аккомпанемент праздничных, звонко звенящих “з” над “задумчивою Летой // Тростник оживший зазвучал”:

Когда я ночью жду ее прихода, Жизнь, кажется, висит на волоске. Что почести, что юность, что свобода Пред милой гостьей с дудочкой в руке. И вот вошла. Откинув покрывало, Внимательно взглянула на меня. Ей говорю: “Ты ль Данту диктовала Страницы Ада?”. Отвечает: “Я”.

Что же дало поэту право бесстрашно встретить такого гостя? Осознание своего тягостного и высокого жребия: трагедия народа стала личной трагедией Ахматовой, а ее жизнь – отражением судьбы народной. “Я была тогда с моим народом. Там, где мой народ, к несчастью, был”. В “Реквиеме” Ахматова писала: “И ненужным привеском болтался // Возле тюрем своих Ленинград”. Спустя два десятилетия она вспоминала, как ее “опознали” в очереди к тюремному окошку: “Тогда стоящая за мной женщина,.. которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо:

– А это вы можете описать? И я сказала: – Могу.

Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом”. Это было первое произведение Ахматовой “по заказу”. В те годы художник представлялся Ахматовой олицетворением жизнестойкости. Он – подорожник, смиренный, всюду зеленеющий, неубиенный. Такими “подорожниками” были ее великие современники. Стихотворение “Воронеж”, посвященное Мандельштаму, написанное в период его воронежской ссылки, состоит из двух частей. В первой – пейзаж: оледенелый город петровской эпохи, сквозь обледенелость время течет вспять – возникает “свод светло-зеленый” и “склоны могучей, победительной земли”, веющие Куликовской битвой. Но жизнь – только в прошлом. В настоящем – “комната опального поэта”, в которой

Дежурят страх и Муза в свой черед, И ночь идет, Которая не ведает рассвета.

О. Мандельштам был близок Ахматовой “без изъятия”. Не будь заглавия и посвящения, “Воронеж” мог быть прочитан как приговор самой себе. Стихотворение того же 1936-го года “Поэт ” написано на “языке” Пастернака, с его “безудержем”, когда кажется, что весь мир хлещет в артериях его стихов. “Поэт” – это стилизация пастернаковского поэтического “автопортрета”:

Он, сам себя сравнивший с конским глазом, Косится, смотрит, видит, узнает, И вот уже расплавленным алмазом Сияют лужи, изнывает лед. Он награжден каким-то вечным детством Той щедростью и зоркостью светил, И вся земля была его наследством, А он ее со всеми разделил.

Настоящее трагично. Будущего нет. Шестую книгу пронизывает ощущение конца. Книга “рождается в тот час, как рушатся миры”. Ожидание прихода музы – это мгновение, когда “жизнь, кажется, висит на волоске”. И в это мгновение ясно видна дорога – “О, туда, туда, Туда по Подкапризовой Дороге, Где лебеди и черная вода”. Поэт обретает вечные истинные ценности – “лип навсегда осенних” позолоту, “синь сегодня созданной воды”. К поэту, стоящему у бездны, приходят герои: Данте, и после смерти не вернувшийся во Флоренцию, “бессмертный любовник Тамары”, молодой Маяковский, Клеопатра, и в тот час, когда “мало осталось Ей дела на свете – еще с мужиком пошутить. И черную змейку, как будто прощальную жалость, На смуглую грудь равнодушной рукой положить”. Шестая книга – о не идущем ни на какие компромиссы искусстве, одухотворении, совести:

Одни глядятся в ласковые взоры, Другие пьют до солнечных лучей, А я всю ночь веду переговоры С неукротимой совестью своей. Я говорю: “Твое несу я бремя Тяжелое, ты знаешь, сколько лет”. Но для нее не существует время И для нее пространства в мире нет.

В “Иве” наряду со стихотворениями второй половины 30-х годов были и более ранние. Тем разительнее контраст между “сейчас” и “тогда”. В стихотворении 1929 года любимый с детства город кажется промотанным наследством, о страшных переменах лишь вещует скрипач. В стихотворении “Мои молодые руки…”, написанном позднее, в 1940 г., – некогда напророченная безысходность:

Кто знает, как пусто небо На месте упавшей башни, Кто знает, как тихо в доме, Куда не вернулся сын.

Итоги прошлого подводятся в “Подвале памяти”. Начало стихотворения – продолжение мучительно неотвязного разговора, противиться которому более нет сил. Стихотворение – словно рисунок. Не отрывая пера от бумаги, поэт проводит из настоящего в прошлое линию жизни:

Я опоздала. Экая беда! Нельзя мне показаться никуда. Но я касаюсь живописи стен И у камина греюсь. Что за чудо! Сквозь эту плесень, этот чад и тлен Сверкнули два живые изумруда. И кот мяукнул. Ну, идем домой! Но где мой дом и где рассудок мой?

Движение сюжета – от обыденного к фантастическому. Исподволь, едва заметно нарастает тема безумия. Все подлинно, и все фантастично, безумно. Но вот сюжет исчерпан, эпилог превращает новеллу в трагедию. Большинство стихотворений шестой книги обращено в прошлое. В “Иве” время течет от счастливого прошлого к горь кому настоящему, в “Надписи…” – от настоящего к будущему. Оба “заглавных” стихотворения шестой книги – своеобразный диптих. В этой книге Ахматова навсегда простилась с прошлым и, бесстрашно восприняв трагическую катастрофичность мира, шагнула в будущее. Шли годы, менялись взгляды Ахматовой на созданное ею ранее. Со временем мотивы “Тростника” становятся доминирующими в ее творчестве. Впрочем, и сейчас для одних читателей шестая книга обернется “Ивой”, для других – “Тростником”. Последнюю, седьмую, книгу составили все стихотворения поздней поры. Книга эта – произведение мудрого, познавшего счастье и трагедию человека, бесстрашно приемлющего жизнь: Что войны, что чума? – конец им виден скорый, Им приговор почти произнесен.

Но кто нас защитит от ужаса, который Был бегом времени когда-то наречен.

Эпоха, враждебная Ахматовой, не раз пыталась ее уничтожить, но “королева-бродяга” выжила, сберегла свой до времени затаенный, раздирающий грудь крик, зов к людям из глубины, из бездны. Новаторство Ахматовой не только в открытости ее интимных признаний, но и в странной для любовной лирики отзывчивости на голоса и движения эпохи. Стихи Ахматовой впустили в себя тревоги большого мира. Эпоха – с ее войнами, революциями и движениями множеств – вдруг зазвучала в любовной мольбе. Роль здесь сыграла не сама масштабность человеческой и поэтической личности Ахматовой, а главное – ее недремлющая и воспаленная совесть. При всей своей трепетности и нежности слова Ахматовой оставались властными, твердыми и повелительными:

Я – голос ваш, жар вашего дыханья, Я – отраженье вашего лица…