Category: Школьные сочинения

Роман “Война и мир” Л. Н. Толстого несколько раз экранизировался. Самой удачной, наиболее близкой к оригинальному произведению киноверсией романа признана картина режиссера Сергея Бондарчука “Война и мир”, созданная в 1965-1967 годах. Этот четырехсерийный фильм стал одним из самых высокобюджетных в истории кинематографа. Он также известен благодаря масштабным батальным сценам и применению новаторской панорамной съемки полей сражений.

В 1969 году картина завоевала премию “Оскар” за лучший фильм на иностранном языке. Успех фильму обеспечили талантливая режиссура, великолепная игра актеров и, конечно же, очень бережное отношение к тексту великого романа. В фильме практически отсутствуют расхождения с текстом, только вынужденно сделаны некоторые сокращения. За кадром остались и авторские философские рассуждения. Как подчеркивает критик Лев Аннинский, режиссер С. Бондарчук “решил уйти в Толстого абсолютно и всецело. Он доверился ему, как послушнейший ученик. Несколько лет он дышал Толстым, как святыней, боясь отступить даже в букве, последней деталью дорожа, как целым монологом или характером”.

Однако финал фильма сильно отличается от романного. А чем – это мы вам и предлагаем узнать, посмотрев фильм и сравнив его с текстом.

Трагедия… Это слово предполагает смерть. В конце пьесы гибнет чудесная, одаренная, хрупкая девушка – Лариса Огудалова. Ее гибель не случайна. Драматург последовательно проводит свою героиню через страдания и потрясения, заставляя ее испытать всю горечь обманутой любви, крушение надежд на счастье. В чем же причина этой трагедии? Молодая девушка из обедневшей дворянской семьи обладает чуткой любящей душой, музыкальной одаренностью, красотой. Но это богатство не может заменить того, что больше всего ценится в мире дельцов – денег, приданого, которое бы обеспечило ей достойное положение в обществе. Рассуждая о предстоящем замужестве Ларисы, Вожеватов откровенно говорит о том, что в нынешнее время столько женихов, сколько приданых, то есть каждый человек ищет прежде всего выгоду. Поэтому жизнь Ларисы превращается, по выражению Карандышева, в цыганский табор. Она вынуждена по приказанию предприимчивой маменьки любезничать с богатыми холостяками, развлекать многочисленных гостей, привлекая их пением и красотой. Первый же диалог Ларисы с женихом убеждает нас в том, что ей не по нраву такая шумная, беспорядочная жизнь. Ее чистая и честная натура стремится к тихому семейному счастью с любимым человеком. Вожеватов называет Ларису простоватой, подразумевая под этим определением не глупость, а искренность, отсутствие хитрости, лести и притворства. Эта девушка создала своим поэтичным воображением свой собственный мир, в который ее уносит музыка. Она прекрасно поет, играет на гитаре и фортепиано, выражая в звуках старинного романса свои сокровенные чувства и переживания. Обладая возвышенной поэтической душой, Лариса воспринимает окружающих людей как героев русского романса, не видя их пошлости, цинизма, корыстолюбия. Паратов в ее глазах – идеал мужчины, Карандышев – честный, гуманный, не понятый окружающими человек, Вожеватов – близкий друг детства. Но все эти герои оказываются не такими, они раскрывают свою истинную сущность в их отношении к Ларисе. Блестящий Паратов оказывается заурядным соблазнителем, который губит любящую девушку ради мимолетного удовольствия. Он, не задумываясь, оставляет ее ради женитьбы на владелице золотых приисков. С циничной откровенностью он признается Кнурову в том, что для него нет ничего заветного, что он готов продать все что угодно ради выгоды. И действительно доказывает это делом: продает “Ласточку”, отказывается от любимой девушки. Значит, всеми действиями Паратова движет стремление к богатству, выгоде. Такова жизненная позиция и остальных героев пьесы, потому что все их отношения определяет тугой кошелек. Разговоры действующих лиц постоянно сводятся к деньгам, к купле-продаже. Вспомним примечательный диалог Хариты Игнатьевны Огудаловой с богатым купцом Кнуровым накануне званого обеда у Карандышева. Мокей Перменыч совершенно недвусмысленно предлагает Огудаловой взять на содержание ее дочь. И родная мать слушает его с пониманием и благодарностью, фактически принимая это предложение. Пожалуй, единственным человеком в пьесе, для которого деньги не играют никакой роли, оказывается Лариса. Она ценит в людях не богатство, а доброту, честность, порядочность. Именно поэтому она решает выйти замуж за бедного чиновника Карандышева и уехать с ним в деревню. Потеряв всякую надежду на счастье с любимым человеком, она хочет хотя бы понимания и уважения, честной, достойной жизни. Не умея притворяться, Лариса признается жениху, что только хочет полюбить его, потому что ее манит скромная семейная жизнь, что ждет от него сочувствия, нежности и ласки. Она хочет верить в то, что такое отношение будущего мужа вызовет со временем ее ответное чувство. Но многие бестактные реплики Карандышева, его поведение убеждают нас в том, что это не тот человек с доброй и чуткой душой, который сможет сделать героиню счастливой. Это и попреки “цыганским табором”, и ревнивые придирки к свободному разговору с Васей Вожеватовым, и злобная зависть к преуспевающим дельцам. Сама нелепая идея званого обеда – результат болезненного уязвленного самолюбия, зависти, ревности и тщеславия, которые, в общем-то, и составляют основу его характера. Карандышеву недостает чуткости, любви к невесте. Ни он, ни Харита Игнатьевна не обращают внимания на настойчивые просьбы Ларисы о скромной и простой свадьбе. Их одолевают тщеславные мысли о великолепном торжестве, где будет блистать красотой и богатым нарядом невеста. И Лариса произносит здесь почти пророческие слова: “Я вижу, что я для вас кукла; поиграете вы мно
й, изломаете и бросите”. В финале драмы Карандышев найдет более точное и жестокое слово, которое ударит Ларису, как пощечина. Это слово – “вещь”. Именно оно помогает осмыслить причину трагической судьбы героини. Она живет в мире, где все продается и покупается, в том числе красота, любовь, честь. Все это товар, имеющий своего покупателя. Ведь Кнуров и Вожеватов деловито заключают торговую сделку, разыгрывая Ларису в орлянку. Связанный “честным купеческим словом”, Василий Вожеватов, старинный друг детства, отказывает ей даже в жалости и утешении, чтобы уступить дорогу выигравшему Кнурову. В финале драмы к потрясенной Ларисе приходит прозрение. Она осознает себя вещью, которой распоряжаются по своему усмотрению окружающие люди. Жестокость этого открытия вызывает в героине отчаянный протест, который выражается в мысли о самоубийстве. Но у Ларисы нет решительности и воли Катерины, силы и цельности ее характера. Ей недостает сил расстаться с жизнью. И она находит другой выход – бросить болезненный вызов миру корысти и наживы, приняв предложение Кнурова. В таком случае она станет по крайней мере дорогой вещью богатого хозяина. Такое решение означает нравственную смерть героини, от которой ее спасет выстрел Карандышева. Последние слова Ларисы – это благодарность за то, что она избавлена от унижения и окончательного падения. Для нее, как и для Катерины Кабановой, нет места в жестоком мире выгоды, наживы, обмана и предательства. Таким образом, замечательная драма Островского “Бесприданница” раскрывает конфликт чистой, честной, одухотворенной личности с обществом, где все подчинено могущественной власти денег.

В числе первых щедринских сказок была совершенно фантастическая повесть о двух отставных генералах, которые нежданно-негаданно очутились “по щучьему велению” на необитаемом острове. Необычная ситуация позволила писателю раскрыть в генералах черты не человеческие и даже не звериные, а какие-то механические. Это злые куклы, стандартные и по сути и по внешности: не случайно они удивительно похожи друг на друга. Очень комична одна подробность. В самом начале сказки было сообщено, что перенеслись генералы на остров во сне и проснулись под одним одеялом, в ночных рубашках, “а на шее у них висит по ордену”. Стало быть, ордена свои они и на ночь не снимали. . Когда же генералы от голода совершенно озверели, они с глухим рычанием бросились друг на друга: один откусил у другого орден и немедленно проглотил. “Но вид текущей крови как будто образумил их”. Не означает ли это, что орден стал у них частью тела?

Остров, на котором оказались генералы, был богатейшим: на деревьях плоды всякие висят, в лесу живность бегает, в ручье рыба так и кишит… Еды вроде бы и много, да надобно ее достать! И непременно померли бы генералы с голоду, если бы не нашли на необитаемом острове мужика – он-то их и спас. Мало того, что накормил, построил что-то вроде корабля, на котором и доставил их в целости и сохранности в Петербург. А генералы постоянно “ругали мужичину за тунеядство”.

Сюжет какого очень известного произведения напоминает “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил”? Ну, конечно же, это прославленный “Робинзон Крузо” Д. Дефо! Но Щедрин сюжет полемически перевернул. У Дефо Робинзон смел, умен, предприимчив. Он учит встреченного им дикаря Пятницу всяким полезным вещам. Что же мы видим в щедринской сказке? Глупые генералы, не знающие даже, что “человеческая пища в первоначальном виде летает, плавает и на деревьях растет”, представляются поистине дикарями, а мужик выполняет роль Робинзона. Тем не менее он рабски выполняет все приказания генералов, не делая ни малейшей попытки освободиться от своих угнетателей.

Часто содержание сказки Щедрина воспринимается всего лишь как противопоставление глупых бездельников генералов работящему, сноровистому мужику-умельцу. Так обычно строились народные сказки. Там барская глупость неизменно противопоставлялась мужичьей хитрости, ловкости, изворотливости. Щедрин следует за установившейся традицией, делая своего мужика умным и сообразительным. Однако же сатирик с горечью отмечает покорность и крайнюю забитость сильного и выносливого человека, который мог бы легко справиться с немощными генералами, но не протестует, не возмущается. Мало того: он сам свил веревку, которой его же и привязали к дереву, чтобы не сбежал ночью.

Русскими классиками остро воспринимались не просто тяжелое положение народа, но и его безгласность, покорность, смирение. Вспомните немого дворника Герасима в “Муму”, вспомните концовку некрасовских стихотворений “Размышления у парадного подъезда” и “Железная дорога”. Проснется ли когда-нибудь народ, “исполненный сил”, – вот вопрос, который постоянно мучил и Салтыкова-Щедрина. В связи с этим можно вспомнить трагические мотивы в “Истории одного города”. Работая над этой книгой, Щедрин писал о народе: “Если он производит Бородавкиных и Угрюм-Бурчеевых, то о сочувствии не может быть и речи; если он высказывает стремление выйти из состояния бессознательности, тогда сочувствие к нему является вполне законным…” Напомним, что “История одного города” начала печататься в том же самом 1869 г., когда создавалась сказка о генералах и мужике.

Тема народа проходит прямо или косвенно через все сатирическое творчество Салтыкова-Щедрина, определяя идейную направленность всех его произведений, в том числе, конечно, и сказок. В более поздней сказке “Коняга” в наиболее концентрированном виде отразилась вся боль писателя за русского мужика. Многострадальный Коняга, которого эксплуатируют и над которым издеваются всевозможные Пустоплясы, стал воплощением трудолюбия народа, его выносливости и, одновременно, забитости, бесконечного унижения, беспросветной жизни.

История о том, как лежит и спит добряк-ленивец Обломов и как ни дружба, ни любовь не могут пробудить и поднять его, – не бог весть какая важная история. Но в ней отразилась русская жизнь; в ней предстает перед нами живой, современный русский тип, отчеканенный с беспощадной строгостью и правильностью; в ней сказалось новое слово нашего общественного развития, произнесенное ясно и твердо, без отчаяния и без ребяческих надежд, но с полным сознанием истины. Слово это – обломовщина… Н. А. Добролюбов. Что такое обломовщина?

“В Гороховой улице, в одном из больших домов лежал утром в постели, на своей квартире, Илья Ильич Обломов”. Так начинается роман И. А. Гончарова, носящий имя главного героя, – собственно рассказ об этом герое.

Я не знаю другого произведения, где об одном-единственном дне героя рассказывается так подробно, как здесь – на протяжении всей первой части. Главное занятие героя в течение дня – лежание в постели. Автор сразу ставит точки над “и”, говоря нам: ” Лежанье у Ильи Ильича не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того, кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием”.

Мы видим перед собой молодого, здорового человека, которого не вытащишь ни на веселую прогулку, ни в гости, для которого служба настолько обременительна, что он ее бросил. Переезд на другую квартиру ему кажется неразрешимой проблемой, любое дело, движение отступает перед необходимостью снять халат, одеться, что-то решать. Так же, как его квартира затягивается паутиной, погрязает в пыли, застывает в паутине ничегонеделания он сам, жизнь сменяется существованием, полусном, отсутствием всех желаний и побуждений, кроме одного-единственного, чтобы его оставили в покое. “Тебе и жить-то лень!” – скажет ему друг детства Штольц. Даже мечты о семейной жизни сводятся к совместному завтраку, милым беседам и приготовлениям к обеду и ужину. А воспоминания о детстве напоминают сказку о погрузившемся в сон царстве, причем даже они приходят к герою во сне. Где-то там, в далеком детстве, среди вечного завтрака-обеда – ужина, разговоров о еде и отдыхе до и после еды, он, может, и хотел побегать, к чему-то тянулся, но строгие запреты матери и няньки, тепличная жизнь сделали свое дело. Образование прошло мимо – “У него между наукой и жизнью лежала целая бездна, которой он не пытался перейти”. “Голова его представляла сложный архив мертвых дел, лиц, эпох, цифр, религий, ничем не связанных, политико-экономических, математических или других истин, задач, положений и т. п. Это была библиотека, состоящая из одних разрозненных томов по всем частям знаний”.

Обломов бросил службу не только потому, что не пожелал тратить какие-то усилия на карьеру – он просто не нашел себе места в обществе, не почувствовал себя частью всех этих алексеевых, тарантьевых, штольцев. Он “открыл, что горизонт его деятельности и житья-бытья кроется в нем самом”. Конечно, легко углубляться в себя, не думая о карьере и хлебе насущном, когда есть Обломовка, хоть с вором-старостой и все уменьшающимся доходом, но существует же! Не занимая себя деловыми заботами, он любил уходить в мечты, совершая в грезах один подвиг за другим и не обращая внимания на то, что Захар, такой же соня, как и он, надел на него разные чулки и куда-то задевал его носовой платок. “Барин” – вот точный и емкий ответ на вопрос, что представляет собой Обломов. “Обломовщина” – так охарактеризует его способ жизни, вернее, его мировосприятие Штольц. И не один Обломов таков, он сам утверждает: “Наше имя легион”. Это заразительно, как эпидемия. Это удобно и угодно правительству, ибо такие не бунтуют.

Задумываясь над своей жизнью, герой приходит к выводу: “Двенадцать лет во мне был заперт свет, который искал выхода, но только жег свою тюрьму, не вырвался на волю и угас”. Но огонь этот был! Ведь загорались глаза в мечте о подвиге! Ведь было что-то свое, не заимствованное у других в его суждении о людях!

Обломов, боясь быть неискренним, не сможет сказать дежурный комплимент понравившейся ему девушке, который спокойно сказали бы многие. Но он также не захочет быть ей обузой, помехой на жизненном пути и напишет искреннее письмо, объясняющее его поступок. На его месте кто-то другой попытался бы изменить свой образ жизни или – скорее всего – пообещал бы любимой измениться, а там, как бог даст, он же, думая и заботясь больше о ней, сказал правду. “Он болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть, теперь уже умершее, или лежит оно, как золото в недрах горы, и давно пора бы этому золоту быть ходячей монетой. Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором. Кто-то будто украл и закопал в собственной его душе принесенные ему в дар миром и жизнью сокровища”. У Обломова поистине “честное, верное сердце”, оно не солжет, не предаст доверившегося ему человека, но оно молчит, когда обижают и обкрадывают его самого. Нельзя всю жизнь “прятать голову под крыло и ничего не хотеть больше”. Нельзя осуждать общество и не пытаться противостоять хотя бы отдельным его членам. Нельзя всю жизнь полагаться на гарантированный хлеб насущный из имения и на Захара по каждому пустячному поводу. Надо идти по жизни самому, и совсем не обязательно применяться к ней или быть похожим на Штольца.

Ощущение себя лишним в обществе, непохожим на других, порождали в России Онегиных и Печориных, не только философствующих, но и что-то пытающихся изменить в своей жизни, чем-то рисковать, хотя бы для того, чтобы не было скучно. Даже с самой светлой головой и честным сердцем, не желая зла другим людям, можно жить только для себя. А эгоист, даже сам страдающий от этого, замыкается в себе, создает своеобразный кокон, стену, отгораживающую его от внешнего мира. На стену эту может налипнуть грязь мирской суеты, ложь, превратное понимание жизненных ценностей. Именно это липкое наслоение делает стену прочнее, выход за ее пределы невозможным. А потом огонь, горевший внутри человека, пожирает сам себя – и свет тухнет. Остается оболочка – могила.

Самосозерцание и невмешательство в происходящее приводят к элементарному паразитизму во всех его проявлениях. “Лишний человек” перерождается в Обломова, фрак и мундир заменяются на халат. Мир сужается до размеров дивана. Ростки светлого, доброго так и не вышли к солнцу, заглушенные бурьяном и тьмой, не вернулись к земле здоровыми, крепкими семенами. Высохшие стебли, опавшие листья, паутина. Обломовщина.

Между судьбой Иешуа и страдальческой жизнью Мастера видна явная параллель. Связь между историческими главами и главами о современности усиливает философские и нравственные идеи романа.

В реальном плане повествования Булгаков изобразил жизнь советских людей в 20-30-х годах ХХ века, показал Москву, литературную среду, представителей разных сословий. Центральными персонажами здесь являются Мастер и Маргарита, а также московские литераторы на службе у государства. Основная проблема, волнующая автора, – взаимоотношения художника и власти, личности и общества.

Образ Мастера имеет много автобиографических черт, но знак равенства между ним и Булгаковым ставить нельзя. В жизни Мастера в художественной форме отражены трагические моменты судьбы самого писателя. Мастер – бывший безвестный историк, отказавшийся от собственной фамилии, “как и вообще от всего в жизни”, “не имел нигде родных и почти не имел знакомых в Москве”. Он живет, погруженный в творчество, в осмысление идей своего романа. Его как писателя волнуют вечные, общечеловеческие проблемы, вопросы смысла жизни, роли художника в обществе.

Само слово “мастер” приобретает символическое значение. Судьба его трагична. Он серьезный, глубокий, талантливый человек, существующий в условиях тоталитарного режима. Мастер, как и Фауст И. Гете, одержим жаждой познания и поиском истины. Свободно ориентируясь в древних пластах истории, он ищет в них вечные законы, по которым строится общество людей. Ради познания истины Фауст продает душу дьяволу, а Мастер у Булгакова знакомится с Воландом и уходит с ним из этого несовершенного мира.

У Мастера и Иешуа есть схожие черты и убеждения. Писатель отвел этим персонажам немного места в общей структуре романа, но по своему значению эти образы наиболее важны. Оба мыслителя не имеют крыши над головой, отвергнуты обществом, оба преданы, арестованы и, невинные, уничтожены. Их вина в неподкупности, чувстве собственного достоинства, преданности идеалам, глубоком сочувствии к людям. Эти образы взаимно дополняют, подпитывают друг друга. В то же время между ними есть различия. Мастер устал бороться с системой за свой роман, добровольно устранился, Иешуа же за свои убеждения идет на казнь. Иешуа полон любовью к людям, прощает всех, Мастер, напротив, ненавидит и не прощает своих гонителей.

Мастер исповедует не религиозную истину, а правду факта. Иешуа – трагический герой, созданный Мастером, гибель которого мыслится им как неизбежная. С горькой иронией автор представляет Мастера, который появляется в больничном халате и сам говорит Ивану, что он сумасшедший. Для писателя жить и не творить равнозначно смерти. Отчаявшись, Мастер сжег свой роман, вот почему “он не заслужил света, он заслужил покой”. Роднит героев еще одна общая черта: они не чувствуют, кто их предаст. Иешуа не догадывается, что Иуда предал его, но предчувствует, что с этим человеком случится несчастье.

Странно, что замкнутый, недоверчивый по характеру Мастер сходится с Алоизием Могарычом. Более того, уже находясь в сумасшедшем доме, Мастер “до сих пор” “скучает” по Алоизию. Алоизий “покорил” его “своею страстью к литературе”. “Он не успокоился до тех пор, пока не упросил” Мастера прочесть ему “роман весь от корки до корки, причем о романе он отозвался очень лестно…”. Позже Алоизий, “прочитав статью Латунского о романе”, “написал на Мастера жалобу с сообщением о том, что он хранит у себя нелегальную литературу”. Целью предательства для Иуды были деньги, для Алоизия – квартира Мастера. Не случайно Воланд утверждает, что страсть к наживе определяет поведение людей.

Иешуа и Мастер имеют каждый по одному ученику. Иешуа Га-Ноцри – Левия Матвея, Мастер – Ивана Николаевича Понырева. Ученики сначала были очень далеки от позиции своих учителей, Левий был сборщиком податей, Понырев – малоодаренным поэтом. Левий поверил, что Иешуа – воплощение Истины. Понырев постарался все забыть и стал обычным служащим.

Создав своих героев, Булгаков прослеживает изменение психологии людей на протяжении многих веков. Мастер, этот современный праведник, уже не может быть таким искренним и чистым, как Иешуа. Понтий понимает несправедливость своего решения и чувствует вину, а гонители Мастера уверенно торжествуют.

Показав в своем романе “Отцы и дети” тип нового героя – разночинца, демократа, материалиста и нигилиста Базарова, И. С. Тургенев должен был отразить в произведении и то, насколько это явление в жизни единично, случайно или же закономерно. Для этого необходимо было показать, есть ли у Базарова единомышленники. Один из них – его друг Аркадий Кирсанов, полностью разделяет убеждения героя, но, как выясняется, не надолго. Дворянское происхождение и воспитание, неумение отказаться от родственных чувств, а затем и влияние Кати вынуждают героя вернуться к традиционным ценностям своего круга. Являются ли последователями Базарова Ситников и Кукшина – люди, считающие себя “прогрессистами”? Ситников – сын винного откупщика, человека, разбогатевшего на содержании трактиров. Это не уважается в обществе, и, Ситников стыдится своего отца. В его портрете автором подчеркнута неестественность поведения героя: тревожное и беспокойное выражение лица, “и смеялся он беспокойно: каким-то коротким, деревянным смехом”. Он считает себя “учеником” Базарова и говорит, что обязан ему своим “перерождением”, не замечая ни напыщенности своих слов, ни логических противоречий: ведь услышав от Базарова, что “не должно признавать авторитетов”, он почувствовал “восторг” по отношению к самому Базарову: “Наконец нашел я человека!” Прогрессивные взгляды для Ситникова – путь к самоутверждению за чужой счет, как и для госпожи Евдоксии Кукшиной. У нее не сложилась личная жизнь, она разъехалась с мужем, внешне не красива, у нее нет детей. В ее поведении тоже все было, как говорит автор, “не просто, не естественно”. Чтобы привлечь к себе внимание, она примкнула к прогрессивному течению, но для нее это только повод показать себя, продемонстрировать другим широту ее интересов. Всемирно известную писательницу Жорж Санд она называет “отсталой женщиной” за якобы незнание ею эмбриологии, зато никому не ведомый Елисеевич – “гениальный” господин, написавший какую-то статью. Кукшина интересуется всем и сразу: химией, женским вопросом, школами, – но больше всего ее беспокоят не сами проблемы, а желание продемонстрировать их знание собеседникам. Она “роняет” свои вопросы один за другим, не дожидаясь на них ответов, да им и нет места в самодовольном монологе Кукшиной. Она критикует всех женщин за то, что они “дурно воспитаны”, а Одинцову за то, что нет у нее “никакой свободы воззрения”, но, скорее всего, она просто завидует ее красоте, независимости и богатству. Это особенно заметно на бале, куда Кукшина явилась “в грязных перчатках, но с райскою птицею в волосах”: она была “глубоко уязвлена”, что на нее не обращают внимания. Конечно, разговоры за бутылкой другой шампанского Базаров не принимает всерьез, и к таким людям относиться чисто потребительски: “Ситниковы нам необходимы… мне нужны подобные олухи. Не богам же в самом деле горшки обжигать”. Почувствовав к себе пренебрежение, Ситников обсуждает Базарова и Кирсанова с Кукшиной, считая их “Противными гордецами и невежами”. Однако после смерти Базарова Ситников в Петербурге продолжает, по его уверениям, “дело” Базарова. Автор с иронией описывает, как вместе с “великим” Елисеевичем Ситников тоже готовится “быть великим”. Его побили, но “он в долгу не остался: в одной темной статейке, тиснутой в одном темном журнальце, он намекнул, что побивший его – трус”. С такой же иронией Тургенев говорит о том, что Кукшина, наконец попавшая в Гейдельберг, изучает теперь архитектуру, “в которой, по ее словам, она открыла новые законы”. Базаров умер, а воинствующее, самодовольное невежество процветает, опошляя прогрессивные идеи, за которые подлинные борцы были готовы отдать жизнь.

Возможность автора раскрывать свой внутренний мир, эмоциональное состояние в зависимости от тех или других событий или явлений жизни, называют лиризмом. В этом понимании творчество И. О. Бунина на удивление лирическое. Это не удивительно, когда идет речь о поэзии. Лирика и возникла, и существуют по необходимости раскрыть свой внутренний мир. Но в прозе обычно внимание сосредоточивают на событиях, рассуждают над ними, и мысль, а не эмоции, ведет читателя в прозе. Бунин ломает традицию. Его произведения возбуждают в первую очередь чувство. У читателя возникает впечатление, будто он – немой и незримый свидетель событий, конфликтов, которые нуждаются в нем, читателе, эмоциональной оценки.

Как и в лирике, в прозе Бунина тем немного: жизнь и смерть, любовь, природа. И в раскрытии этих тем автор очень откровенный и чувственный. Природа возбуждает у лирического героя произведений Бунина не просто переживание красоты, она дает толчок для развития его внутреннего мира. Например, в рассказе “Антоновские яблоки” автор изображает картину упадка дворянского имения, который для автора символизирует целую эпоху в жизни его родины. Автор понимает, что прогресс неминуемо ведет к упадку дворянской культуры. Но тоска, печаль, которые охватывают его героя, – это не чувство, которое вызывает потеря чего-то конкретного, это философская печаль от текучести времени, от неизбежности старения и умирания всего прекрасного и, вместе с тем, надежды, что жизнь бессмертна. Бунин создает именно чувственные картины. Читатель не только видит цвета осеннего сада, слышит шум падения листьев, но и чувствует запах антоновских яблок. Все это рожает в душе читателя ту же печаль, ту же печаль и те же надежды, что и у лирического героя.

У Бунина была своя философия любви. Это чувство он воспринимал как замечательное мгновение, которое ведет к трагическому финалу. Именно так трактуется любовь в лирическом цикле новелл “Темные аллеи”. Само название цикла создает поэтический образ, который раскрывается в течение всего цикла. Любовь – это темные аллеи, где много неожиданного, таинственного, что не поддается толкованию. Она может изменить всю жизнь, может его осенять, иногда только на склоне жизни человек понимает, что была у него в жизни настоящая любовь, но он пренебрег ею. Именно так случилось с героем новеллы. Новелла начинается описанием осенней дороги, которой едет немолодой, уставший жизнью почтенный мужчина. На одной станции он останавливается, чтобы сменить коней. В хозяйке постоялого двора он опознает девушку, которую когда-то любил. Жизнь героя сложилась внешне удачно, но старость он встречает внутренне опустошенным: жена изменила ему, не оправдал надежды и сын. Надежда, хозяйка постоялого двора, на всю жизнь сохранила верность юношеской любви. Новая встреча героев раскрывает их отношение к любви и своей жизни. Героиня верна любви, но никогда не сможет простить измену. Герой только теперь осознал, что за всю жизнь он любил только один раз – ее, Надежду. Но это осознание приходит слишком поздно, когда ничего исправить нельзя.

Эта новелла по своему строению напоминает сюжет баллады о двух влюбленных, которым не суждено счастье, которые поздно поняли, что такое настоящая любовь, которые не могут простить друг друга. Читатель чувствует это поэтическое строение, отображенное даже в описаниях природы, которая будто сочувствует героям. В финале новеллы читателя охватывают чувства, которые, определено, переживает и герой: обиду на героя за его несостоятельность достичь любви, печаль, что не сложилось счастье.

Лиризм прозы Бунина заключается и в создании особенной атмосферы, которую создает любовь, молодость. В рассказе “Легкое дыхание” само эта атмосфера становится предметом исследования автора. Героиня Оля Мещерская воспринимается читателями как воплощение юной женственности, жажды жизни, любви, которая делает человека счастливым, дает ощущение той же “легкости дыхания”. Бунин показывает, что все это имело совместное с реальной жизнью. После смерти Оли ее классная наставница, которая живет больше мечтами, чем реальностью, ходит на ее могилу, чтобы почувствовать это “легкое дыхание”, которого ей так недостает в жизни.

В поэзии и прозе Бунин обнаружил себя тонким лириком, который передает широкую палитру человеческих переживаний, чувств, воспроизводит в образах самые тонкие эмоции своих героев.

Эпиграфом к повести “Собачье сердце” Булгаков мог бы поставить слова Горького из “Несвоевременных мыслей” о том, что революционный эксперимент, который проделывают с русским народом, этот жестокий опыт заранее обречен на неудачу. Обречен на неудачу и эксперимент профессора Преображенского по выведению нового человека из бездомной дворняги.

В повести фантастический посыл дает реальный разворот событий и возможность сатирически изобразить Москву времен нэпа и некоторые идеи того времени.

Москва видится через восприятие бездомного пса Шарика, знающего ее неприглядную сторону: не ту – с шикарными ресторанами, с хорошо одетыми господами, а другую – со “столовой нормального питания служащих”, где варят щи “из вонючей солонины”, где завернута в бумажку колбаса из “гнилой конины”…

Изменившийся после революции облик Москвы, ее искаженная атмосфера ярко предстают в замечаниях профессора Преображенского, касающихся быта дома, в котором он живет с 1903 г.: “…До марта 1917 года не было ни одного случая – подчеркиваю красным карандашом ни одного, чтобы из нашего парадного внизу при общей незапертой двери пропала бы хоть одна пара калош. В марте 17-го в один прекрасный день пропали все калоши, в том числе две пары моих, 3 палки, пальто и самовар у швейцара. Почему убрали ковер с парадной лестницы?.. На какого черта убрали цветы с площадок? Почему электричество, которое. .. тухло в течение 20-ти лет два раза, в теперешнее время аккуратно гаснет раз в месяц?”

Доктор Преображенский считает, что все это происходит из-за “разрухи” в головах, из-за того, что все занимаются не своим делом. Самое большое “не свое дело” – это попытка “кухарок” управлять государством. У швондеров и шариковых живет только одна идея -“экспроприировать экспроприаторов”. Отбирать чужое, заработанное интеллектуальным трудом, они считают справедливым делом. Понятие труда у швондеров – шариковых чисто “кухаркино”: если это не физическая работа, то это не работа вообще. Поэтому Шариков, который ничего не делает и кормится за счет профессора, для Швондера и ему подобных труженик уже по одному своему “пролетарскому”, т. е. без собственности, происхождению, а профессор Преображенский, принимающий ежедневно десятки больных, – нэпман. Он-де “один в семи комнатах расселился, штанов у него 40 пар…”.

Булгаков показывает, как торжествует дикое, первобытное сознание, в котором распределение всем поровну – главная идея, а отсутствие собственности, нищета возводятся в ранг достоинства.

Попытка профессора Преображенского превратить животное в сознательного человека неизбежно должна была окончиться крахом. Революционный способ не может изменить сознание. Чтобы хама сделать достойным человеком, нужны многие годы эволюционного развития. Хам проще и легче воспринимает все низовое, неразвитое – мораль, привычки, идеи.

Превратить собаку в человека физически проще, чем научить ее уважать личность, привить чувство собственного достоинства.

Сатира повести “Собачье сердце” направлена не против конкретных научных экспериментов, как иногда трактовали повесть, а против громадного исторического эксперимента, который проводился в России.

И жизнь уж нас томит,

Как ровный путь без цели,

Как пир на празднике чужом.

М. Ю. Лермонтов

М. Ю. Лермонтов является продолжателем традиций А. С. Пушкина. Всего 15 лет отделяли одного поэта от другого. Но М. Ю. Лермонтов принадлежал уже к другому поколению. Он вырос и определился как человек и поэт в тяжелые годы, наступившие после разгрома восстания декабристов, и это наложило печать на его творчество. “Ничто не может с большей наглядностью свидетельствовать о перемене, произошедшей в умах с 1825 года, чем сравнение Пушкина с Лермонтовым”, – писал Герцен. Если во времена Пушкина жизнь кипела, все жили надеждой на счастливые перемены, то в 30-е годы она замерла, а лучшие сыны отечества горестно вспоминали трагические события декабря. Они потеряли смысл жизни, отказались от борьбы, от мечты о свободе.

Но были люди, которые и в эти годы мучительно размышляли о судьбах России и свободе человеческой личности. Одним из таких был М. Ю. Лермонтов. Своим стремлением к действию, к борьбе он отличался от той части дворянской интеллигенции, которая внутренне противостояла жестокому николаевскому режиму, но воздерживалась от активной борьбы.

Пятнадцатилетний поэт, переживая трагическую судьбу своих современников, обреченных на вынужденное бездействие, писал в стихотворении “Монолог”:

К чему глубокие познанья, жажда славы, Талант и пылкая любовь свободы, Когда мы их употребить не можем?

Безысходность общественной жизни оставила глубокий след в творчестве М. Ю. Лермонтова. Яркая трагическая характеристика поколения, выросшего в условиях мрачной реакции, дана в стихотворении “Дума”. Борьба декабристов с режимом рассматривается ими как “ошибка”: “Богаты мы, едва из колыбели, ошибками отцов”. Новое поколение отошло от участия в общественной жизни и занялось “бесплодной наукой”, его не тревожат вопросы добра и зла. Это поколение слабохарактерных людей, они “презренные рабы”.

Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее – иль пусто, иль темно. Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно…

Меткие сравнения усиливают представление о пустоте жизни дворянской молодежи. Она проявляет “позорное малодушие перед опасностью”, покорно склоняет голову перед трудностями:

К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы.

Не вдохновляет их и искусство: “Мечты поэзии, создания искусства восторгом сладостным наш ум не шевелят”. У современников Лермонтова – образованных людей – нет ни сильных чувств, ни прочных привязанностей: “И ненавидим мы, и любим мы случайно, ничем не жертвуя ни злобе, ни любви”.

Нравственно-опустошенные, апатичные, бездеятельные, они не способны на труд и подвиг. Участь их безотрадна:

Толпой угрюмою и скоро позабытой Над миром мы пройдем без шума и следа, Не бросивши векам ни мысли плодовитой, Ни гением начатого труда.

Такая суровая оценка М. Ю. Лермонтовым своих современников объясняется его взглядами поэта-гражданина. Для него, который еще юношей заявлял: “Так жизнь скучна, когда боренья нет”, – особенно неприемлемо безучастное отношение к жизни. Равнодушие – это духовная смерть человека. Сурово порицая свое поколение за это равнодушие, за отказ от общественно-политической борьбы, Лермонтов зовет его к нравственному обновлению, к пробуждению от духовной спячки. Декабристские представления о долге, об идеале помогли поэту увидеть современное ему общество таким, каким он его увидел, и оценить так, как он его оценил.

Дмитрий Сергеевич Мережковский работал над романом “Александр I” уже во время восемьдесят третьей годовщины восстания на Сенатской площади. Этот роман – многоплановое произведение. Центр тяжести рассредоточен на нескольких центральных персонажах: сам император; “вольнодумец” и декабрист князь Валерьян Голицын; его любимая, угасающая от чахотки незаконная дочь Александра Софья Нарышкина; несчастная супруга царя Елизавета Алексеевна. Все они действуют на широком историческом фоне – петербургский свет, участники дворянского заговора, тайная жизнь масонских лож и религиозных сект, борьба у трона временщиков и т. д.

Разумеется, фигуре самого Александра I в романе отдано некоторое предпочтение. Можно сказать, что здесь Мережковский идет за Пушкиным. Расшифрованные потомками строфы из десятой главы “Евгения Онегина” являются ключом к целому периоду нашей истории и к характеру самого Александра. Мережковский реставрирует характер, отказываясь от романтических соблазнов, вроде версии об уходе императора “в скит” замаливать свои грехи. В предпоследней главе из Таганрога, где скончался государь, идет по почтовому тракту похожий на него отставной солдат Федор Кузьмич.

Несмотря на многочисленные “странные” высказывания Александра I, писатель оставался в твердом убеждении, что его герой не способен на нравственное подвижничество. Но давняя трещина раздвоила характер императора. В минуты раскаяния он считал себя отцеубийцей.

Смутный мир Александра очень близок Мережковскому: метания между вольнолюбивыми идеями воспитавшего его Лагарпа и желанием видеть Россию единой казармой, наподобие огромного аракчеевского поселения; мучения отца, потерявшего одну за другой троих дочерей, и лицемерие, фальшь, каменное бесчувствие при виде страдающего под крепостным гнетом народа.

Так угадывается в романе излюбленная Мережковским антиномия, которая тут принимает два полярных начала: “небесное” и “земное”.

“Небесное” начало редко посещает государя; оно удел женских образов – дочери Софьи и жены Елизаветы Алексеевны. Здесь в главные герои романа Мережковский берет не “железного” Пестеля или напоминающего позднейших террористов-народовольцев исступленного Каховского. Его внимание привлекает сомневающийся, рефлексирующий князь Валерьян Голицын.

С неожиданной для этого писателя поэтичностью и глубоким лиризмом обрисованы в романе его героини.

Характер хрупкой, словно случайно залетевшей на грешную землю и быстро покинувшей ее Софьи целиком домыслен писателем. Облик Елизаветы Алексеевны воссоздан по документам. Как свидетельствует Николай Михайлович, дневник Елизаветы Алексеевны, “который она вела за все время своего пребывания в России до кончины в Белеве, был сожжен императором Николаем I”.

Иными словами, ее ежедневные записи, приводимые в романе, выдуманы Мережковским. Но документальный материал тут велик. Он дает полное основание утверждать, что Елизавета Алексеевна, помимо того, что она была несчастной матерью и больной совестью Александра, обладала еще неподдельным вольнолюбием, возвышенными духовными чертами.

Если Елизавета Алексеевна – больная совесть Александра, то, по замыслу Мережковского, Софья – больная совесть декабриста Голицына. Полны глубокого смысла слова, сказанные ею князю Валерьяну Михайловичу накануне своей кончины: “Живых убивать можно, – но как же мертвого?”. О них Голицын вспоминает, когда, собираясь с Пестелем в Таганрог, где задумано покушение на Александра, они узнают о его смерти. О них вправе вспомнить и мы применительно к истории новой. Ибо от века мы горазды льстить и убивать мертвых.

Слова эти бросают новый свет и на завершающий трилогию роман “14 декабря”, который создавался Мережковским посреди великой революции, охватившей Россию.