Category: Сочинения по литературе

В русской литературе есть два романа, главных героев которых зовут Евгениями: “Евгений Онегин” и “Отцы и дети”. Случайно ли это совпадение имен? На мой взгляд, нет. Параллели между произведениями на этом не кончаются: у каждого Евгения свой младший друг; в обоих романах по соседству живут две сестры-помещицы; очень непростым отношениям между Базаровым и Анной Сергеевной как бы соответствует несостоявшаяся любовь между Онегиным и Татьяной, а роман Ленского с Ольгой кончился бы так же, как роман Аркадия с Катей, если бы Ленский остался в живых. Кстати, в обоих произведениях есть дуэль, на которой тот, для кого дуэль – нелепый предрассудок, поражает того, для кого дуэль – дело чести. Вообще, для обоих Евгениев характерно пренебрежительное отношение к нормам, которые считаются общепринятыми в окружающей среде. Наконец, основное действие романов происходит в деревне, куда герои приезжают из столицы. И еще: и Онегин, и Базаров одиноки.

Если предположить, что Тургенев сознательно сделал все эти совпадения, то интересно посмотреть различия между героями. Контраст со здается уже самими фамилиями. Мягкому, нежному имени “Евгений” созвучна фамилия “Онегин”. Фамилия же “Базаров” грубая, пожалуй, даже вульгарная. С такой фамилией естественно сочетается облик Базарова: красные руки, лицо – “длинное и худое, с широким лбом, кверху плоским, книзу заостренным носом, большими зеленоватыми глазами и висячими бакенбардами песочного цвету” и так далее.

Интересно сравнить влияние Онегина и Базарова на жизнь окружающих. Скучающий Онегин старается жить сам по себе, но тем не менее оставляет неизгладимый след в жизни тех, с кем сталкивается: убит Ленский, из-за этого по-иному пошла жизнь Ольги, на всю жизнь остается душевная рана у Татьяны. Базаров же, наоборот, с реформаторским пылом врывается в жизнь, стремясь подорвать традиционные устои общества. Как и Онегин, Базаров одинок, но его одиночество создается резким противостоянием всем и вся. Базаров часто употребляет слово “мы”, но кто эти “мы” – так и остается непонятным: не Ситников же с Кукшиной, которых Базаров откровенно презирает. Казалось бы, появление такого человека, как Базаров, не могло не потрясти общество. Но вот Базаров умирает, и, читая эпилог романа, мы видим, что судьбы всех героев, за исключением, конечно, стариков-родителей Базарова, которые вскоре отправятся вслед за ним, сложились так, как если бы никакого Базарова вообще не было. Лишь добрая Катя вспоминает в счастливую минуту свадьбы о безвременно ушедшем друге. Базаров – человек науки, но в романе нет ни единого намека на то, что он оставил в науке какой-либо след. Итог жизни Базарова невольно напоминает строки Лермонтова:

Толпой угрюмою и скоро позабытой

Над миром мы пройдем без шума и следа,

Не бросивши векам ни мысли плодовитой,

Ни гением начатого труда.

Мертвенность была в самой философии Базарова, в его стремлении свести всю живую жизнь к законам неживой материи. Смерть была в нем самом, и недаром он умирает от трупного яда. Может быть, самым абсурдным в жизни Базарова было стремление утвердить свою личность, противопоставить себя другим путем проповеди полной безликости: “Люди, что деревья в лесу; ни один ботаник не станет заниматься каждою отдельною березой”. Интересно, применял ли Базаров подобные “принсипы”, как сказал бы Павел Петрович, к самому себе? Базаров вызывает симпатии, когда восстает против косностей тогдашней русской жизни, но противопоставляет он ей, по существу, еще большую косность – всеобщее выравнивание. Не была ли бесплодность жизни Базарова попыткой Тургенева подавить в себе пророческие тревоги за будущее России, внушить себе, что базаровы приходят и уходят, а жизнь продолжается? Но если это не так, если базаровский дух заразит целые поколения русской интеллигенции – что тогда? Тургенев не нашел ответа на этот вопрос. На него ответила история…

План:

1. Концлагерь – это тоталитарное государство в миниатюре.

2. “Люди и здесь живут”- основной принцип жизни Ивана Денисовича.

3. Только трудом достигается свобода духа, свобода личности.

4. Сохранение достоинства и человечности в любых условиях, в любое время – все это главное для человека.

5. Человеческая душа – это то, что нельзя лишить свободы, нельзя взять в плен или уничтожить,- это смысл рассказа.

Рассказ Александра Исаевича Солженицына “Один день Ивана Денисовича” был задуман в лагере в 1950-51 годы, а написан в 1959году. Образ Ивана Денисовича сложился из солдата Шухова, воевавшего вместе с автором в советско-германскую войну. Весь свой личный опыт жизни в условиях лагеря, все свои впечатления автор изложил в своем рассказе. Главный герой произведения – простой русский человек, ничем не примечательный. Таких, как Шухов, в лагере было очень и очень много. Перед нами предстают люди, которых судьба привела в концлагерь, люди невиновные, не сделавшие ничего предосудительного. Среди них: Гончик, носивший молоко в лес, баптисты, страдающие за свою веру, эстонцы, пленные. Все они живут, работают в лагере, пытаются поддерживать собственное существование. На территории лагеря есть все: а баня, и санчасть, и столовая. Все это напоминает небольшой городок. Но не обходится дело и без надзирателей, которых здесь огромное множество, он везде, они следят, чтобы все правила исполнялись, а иначе непокорного ждет карцер.

И вот восемь лет уже Иван Денисович мыкается по лагерям, терпит, страдает, мучается, но при этом сохраняет внутреннее достоинство. Шухов не изменяет мужицким привычкам и “себя не роняет”, не унижается из-за сигареты, из-за пайки и уж тем более не вылизывает миски не доносит на товарищей для улучшения собственной участи.

Совестливость, нежелание жить за чужой счет, причинять кому-то неудобства заставляет его запретить жене собирать ему в лагерь посылки, оправдывать жадного Цезаря и “на чужое добро брюхо не распяливать”. Еще он никогда не симулирует болезнь, а заболев в серьез, ведет себя в санчасти виновато: “Во что… Николай Семеныч…я вроде это… болен…” Солженицын пишет, что говорит он при этом “совестливо, как будто зарясь на что чужое”. И пока сидел он в это чистой санчасти и целых пять минут ничего не делала, очень удивлялся этому : “было дивно Шухову сидеть в такой чистой комнате, в тишине такой…”

Работа, по Шухову, и есть спасение от болезни, от одиночества, от страданий. Именно за работой русский человек забывается, работа дает удовлетворение и положительные эмоции, которых так мало у зэков.

Поэтому так ярко народный характер персонажа вырисовывается в сценах работы. Иван Денисович и каменщик, и плотник, и печник, и резчик тополя. “Кто два дела знает, тот еще и десять подхватит”,- говорит Солженицын. Даже в подневолье его охватывает азарт работы, переданный автором так, что ощущения Ивана Денисовича оказываются неотделимыми от собственно авторских. Мы понимаем, что А. И. Солженицын неплохой каменщик. Все свои умения он передает своему персонажу. И человеческое достоинство, равенство, свобода духа, по Солженицыну, устанавливается в труде, именно в процессе работы зэки шутят, даже смеются. Все можно отнять у человека, но удовлетворения от сделанной хорошо работы отнять нельзя.

Во фразе, где Шухов говорит, что “уж сам не знает, хотел он воли или нет”, есть весьма существенный для писателя смысл. Тюрьма, по Солженицыну, огромное зло, насилие, но страдания способствуют нравственному очищению. Всем своим поведением в лагере герои А. И. Солженицына подтверждают основную идею этого произведения. А именно, что душу нельзя взять в плен, нельзя лишить ее свободы. Формальное освобождение Ивана Денисовича ничем не изменит его мировоззрения, его систему ценностей, его взгляд на многие вещи, его сущность.

Концлагерь, тоталитарная система не смогли поработить сильных духом людей, которых очень было много в нашей многострадальной стране, которые выстояли сами и не дали сгинуть стране.

Алексей Николаевич Толстой на страницах исторического романа “Петр Первый” создал целую галерею женских образов, но мне хочется остановиться на характере Александры Ивановны Волковой, сумевшей, как в зеркале, отразить своеобразие Петровской эпохи.

В начале романа мы видим Саньку Бровкину деревенской девчонкой, выскочившей на мороз босиком, так как нет лишней обуви в крестьянской семье, решившейся продать старшего сына Алешку боярину Волкову “в вечное”. Но в детстве мир кажется ярким и радостным, в какой бы убогой атмосфере ни жил ребенок.

Санька зовет младших братьев, Гаврилку и Артамошку, посмотреть на дворе, как “батя коня запрягает”. Быть бы ей, крестьянской дочери, замужем за таким же мужиком, как ее отец, если бы не время, в которое родилась и живет Санька. Благодаря близости Алексея Бровкина к царю, службе которому он отдается со всей душой, семья Бровкиных постепенно выбирается из нищеты; и из Ивашки постепенно складывается Бровкин Иван Артемьич.

Красота и любознательность Саньки и деньги ее отца, теперь уже купца Бровкина, открыли ей двери в высший свет. Став женой боярина Волкова, Санька страстно желает научиться “европейскому политесу”. Она жадно впитывает в себя все, чему можно научиться, живя в Москве, а выучившись, едет с мужем за границу.

При этом писатель не раз подчеркивает превосходство Александры Ивановны перед мужем. Василий Волков боготворит красавицу жену, принесшую большое приданое, но он тоскует по старым временам, когда женщина сидела дома, а не разодевшись, как сейчас, скачет неведомо куда навстречу приключениям и новым впечатлениям.

Начитавшись романов, Санька мечтает о поклонниках, которые будут стреляться за нее, а она покорит Париж, танцуя с французским королем.

Все это будет, потому что это была эпоха, в которую ценились люди по деловым качествам, по преданности царю и отечеству.

В конце романа автор дает портрет Александры Волковой – “Венус, чистый Венус”. Это картина, присланная ею из Голландии. Санька сопроводила его запиской отцу, чтобы не смущался, а повесил картину в столовой, “в Европе и не то вешают”.

“Это был портрет боярыни Волковой, несказанной красоты и несказанного соблазна. Живописец изобразил Александру Ивановну посреди утреннего моря, на волне, на спине дельфина, лежала она в чем мать родила, только прикрывалась ручкой с жемчужными ноготками, в другой руке держала чашу, полную винограда, и на краю ее два голубя клевали виноград… Юное лицо Александры Ивановны, с водянистыми глазами, усмехалось приподнятыми уголками рта весьма лукаво…”

Бровкины смогли подняться из небытия, стать полезными гражданами государства, так как не хранили капиталы по сундукам, а учились наукам, были рядом с Петром в его преобразованиях и самых смелых походах.

Боярин же Волков вначале, состоя в военной свите Петра, показал свою преданность царю, а затем красотой и талантами жены возвысился до должности посла.

Время было судьбоносное, интересное, и А. Н. Толстой смог достоверно отобразить его на страницах своего романа, ставшего хрестоматийным произведением о Петровской эпохе.

Портрет как одно из средств художественной выразительности всегда занимал достаточно важное место в литературном произведении, так как изображение героя является частью его образа. Однако портрет – это не только описание его внешности, но и знакомство с его жизнью, это его чувства и поступки. Он способствует раскрытию внутреннего мира героя. Портрет – это то, что делает возможным представить читателю героя как личность. Для допушкинской эпохи характерен живописный портрет: краткий, с малым количеством деталей. В нем преобладали лишь детали, говорящие непосредственно только о личности героя. Пушкин в своих произведениях наряду с живописным портретом создает психологические портреты, которые получили широкое распространение в литературе XIX века. Он является основоположником новых портретных тенденций: комплексного, видимого, невидимого портретов. Одним из последователей пушкинской традиции является Лермонтов, что наиболее ярко и полно проявляется в его романе “Герой нашего времени”.

Так как выбор портрета обусловливается жанром произведения, то в “Герое нашего времени” мы видим целую галерею героев, описание которых зависит от жанра данной повести и той задачи, которую ставил перед собой автор в этой части романа. Так, в “Бэле” портреты часто живописны. Например, Бэла – героиня одноименной повести, была “высокая, тоненькая, глаза черные, как у горной серны, так и заглядывали к вам в душу”. Или описание Казбича: “Рожа у него была самая разбойничья: маленький, сухой, широкоплечий… А уж ловок-то, ловок-то, как бес! Бешмет всегда изорванный, в заплатках, а оружие в серебре. А лошадь его славилась в целой Кабарде…” Лермонтов не описывает детально героев, но и такие портреты достаточно колоритны и многое могут сказать о герое.

В повести центральное место занимает психологический портрет Печорина, в котором подчеркивается противоречивость во внешнем и внутреннем мире героя. Во внешних противоречиях второй рассказчик, более наблюдательный, чем Максим Максимыч, видит отражение противоречий внутреннего склада характера: “стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными”, “пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно-чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека”. “Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивал руками, – верный признак некоторой скрытности характера”. “Когда он опустился на скамью, то прямой стан его согнулся, как будто у него в спине не было ни одной косточки; положение всего его тела изобразило какую-то нервическую слабость”. “С первого взгляда на лицо его я не дал бы ему более 23 лет, хотя после я готов был дать ему 30… Несмотря на светлый цвет его волос, усы и брови его были черные, – признак породы в человеке, так, как черная грива и черный хвост у белой лошади”. “В его улыбке было что-то детское…, но глаза не смеялись, когда он смеялся”. Эти описания позволяют отчасти проникнуть во внутренний мир Печорина. Рассказчик особое внимание уделяет глазам: “Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском…, то был блеск, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный, взгляд его – непродолжительный, но проницательный и тяжелый”.

Немного ранее дается портрет Максим Максимыча: “На нем был сюртук без эполет и черкесская мохнатая шапка. Он казался лет пятидесяти; смуглый цвет лица его показывал, что оно давно знакомо с кавказским солнцем, и преждевременно поседевшие усы не соответствовали его твердой походке и бодрому виду”. Этот портрет реалистический. Именно в нем Николай I хотел видеть “героя нашего времени”. Портрет Максима Максимыча – последний портрет, представленный рассказчиком, проезжим офицером, все остальные описания будут даны самим Печориным в его дневнике – “Журнале Печорина”, где он уже сам будет являться рассказчиком.

Сначала мы встречаемся с девушкой-контрабандисткой, которую герой назвал “моя ундина”. Ее портрет чисто романтический: “На крыше хаты моей стояла девушка в полосатом платье, с распущенными косами, настоящая русалка”. Герой характеризует ее как “странное существо”, но особо выделяет ее глаза, которые, казалось, “были одарены какою-то магнетическою властью”, но при этом девушка “коварно улыбалась”. “Моей певунье казалось не более 28 лет. Необыкновенная гибкость ее стана, особенное, ей только свойственное наклонение головы, длинные русые волосы, какой-то золотистый отлив ее слегка загорелой кожи на шее и плечах, и особенно, правильный нос, – все это было для меня обворожительно. Хотя в ее косвенных взглядах – я читал что-то дикое и подозрительное”.

А портрет Грушницкого, скорее, пародия на романтический, так как сам герой антиромантический, а склонность к романтизму в нем доведена до карикатурности: “Он хорошо сложен, смугл и черноволос, ему едва ли 21 год. Он закидывает голову назад, когда говорит, и поминутно крутит усы левой рукой, ибо правой опирается на костыль”. В его портрете много деталей: толстая солдатская шинель, костыль, хромота. Эти жизненные детали не вписываются в романтический портрет Грушницкого. “Говорит он скоро и вычурно: он из тех людей, которые на все случаи жизни имеют готовые пышные фразы, которых просто прекрасное не трогает. И которые важно драпируются в необыкновенные чувства, возвышенные страсти и исключительные страдания. Производить эффект – их наслаждение”. Описание внешности этого героя – первое в череде встречающихся во второй части дневника Печорина, в “Княжне Мери”.

Портрет княжны Мери романтический, таков и образ героини. Основной деталью ее портрета являются “бархатные глаза”. Но ее описание не лишено черт реализма: она одета “по строгим правилам вкуса: ничего лишнего”. Есть в повести еще один женский образ, портрет которой также тяготеет к романтическому: “На каменной скамейке сидела женщина в соломенной шляпке, окутанная черной шалью, опустив голову на грудь; шляпка закрывала ее лицо”. А черная родинка еще больше добавляет романтизма в портрет героини.

Одно из последних описаний внешности – это портрет Вернера. Этот образ сопоставляется с Печориным, а не противопоставляется, как другие персонажи. “Вернер был мал ростом и худ, и слаб, как ребенок; одна нога у него была короче другой, как у Байрона… Его маленькие черные глаза, всегда беспокойные…”

Таким образом, можно сделать вывод, что в романе Лермонтова “Герой нашего времени” преобладают романтические портреты, что обусловлено творческим методом писателя. Портрет главного героя Печорина – психологический, что обусловлено жанром произведения. Именно он служит средством характеристики героя наряду с другими средствами психологического анализа.

Настоящий писатель – это всегда мыслитель, стремящийся заглянуть в будущее, предсказать жизнь потомков. Но писатель – это и человек, создающий систему: нравственных ценностей, взглядов на историю, развитие общества. Литература часто становилась средством пропаганды идей писателя. С этим, в частности, связано возникновение в литературе жанра утопии. В произведениях этого жанра изображался идеальный, с точки зрения автора, принцип построения общества. Но параллельно развивается и жанр антиутопии.

Жизнь заставляла писателей задуматься: так ли хороши будут те результаты, к которым может прийти человечество? Вообще, что есть прогресс? То, что помогает человеку стать хозяином природы, мира чувств, своего же естества? Но не приведет ли это к потере человеком своей индивидуальности, к обезличиванию серой одинаковой массы?

Е. Замятин – писатель, которому удалось довольно точно разглядеть приметы некоего антипрогресса в окружающей действительности первых лет советской власти. Конечно, предметом его размышлений становится не только технический прогресс, но и те общественные идеалы, которые выдвигались за непререкаемые истины. Замятин задается вопросом: каким должно быть будущее, чтобы человек чувствовал себя счастливым, чтобы осуществил свои надежды, реализовал идеалы? Один из возможных ответов на этот вопрос – знаменитый “четвертый сон” Веры Павловны из романа Н. Г. Чернышевского “Что делать?”. Е. Замятин как будто специально повторяет описание этой, одной из классических утопий: его герои живут коммуной в городе из стекла и металла.

В романе “Мы” в фантастическом и гротесковом облике предстает перед читателем возможный вариант общества будущего. Приводится мечта сильных мира сего: “Жизнь должна стать стройной машиной и с механической неизбежностью вести нас к желанной цели”. К сожалению, в таком обществе нет ничего, что бы не предвещала уже современная писателю реальность. Перед нами разворачивается “математически совершенная жизнь” Единого Государства. Символический образ “огнедышащего интеграла”, чуда технической мысли и одновременно орудия жесточайшего порабощения, открывает книгу. Бездушная техника вместе с деспотической властью превратили человека в придаток машины, отняли у него свободу, воспитали в добровольном рабстве. Мир без любви, без души, без поэзии. Человеку-“нумеру”, лишенному имени, было внушено, что “наша несвобода” есть “наше счастье” и что это “счастье” – в отказе от “я” и растворении в безличном “мы”. Внушено, что художественное творчество – “уже не беспардонный соловьиный свист”, а “государственная служба”. Личная жизнь тоже рассматривается как государственная обязанность, выполняемая в соответствии с “табелем сексуальных дней”.

Роман Е. Замятина – предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и власти государства. “Однотипность” безраздельно и неусыпно властвует над жизнью всех членов общества. Это обеспечивается совершенной техникой и недремлющими очами “хранителей”.

Сочинение Замятина проникнуто раздумьями о российской послереволюционной действительности. В нем угадываются сокровенные мысли о возможных и уже обнаружившихся при жизни писателя извращениях социалистической идеи.

Самые тяжелые раздумья вызвала у писателя политика всеобщего строительства коммунизма. Она предусматривала сугубую централизацию политической и экономической жизни в стране, ряд жестоких репрессивных мер в отношении инакомыслящих. Еще в первые послереволюционные годы Е. Замятин осознал, что другого выбора не будет и что людям навязана единственная модель дальнейшего движения – новый вариант тоталитаризма.

Роман Е. Замятина приобрел особое значение как предупреждение о возможных искажениях красиво преподносимой идеи социализма, об опасности уклонений от демократического пути и злоупотреблений насилия над человеческой личностью. Последующие события отечественной и мировой истории показали, что тревоги писателя не были напрасными. Наш народ пережил и горькие уроки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, и всеобщий страх, и застой.

Многие сцены романа заставляют вспомнить недавнее прошлое. Манифестация в честь Благодетеля, официозные, единогласные выборы, “хранители”, которые следят за каждым шагом человека. Но Евгений Замятин показывает, что в обществе, где все направлено на подавление личности, где игнорируется человеческое “я”, где единоличная власть является неограниченной, возможен бунт. Способность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но власти находят выход: у человека при помощи операции удаляют фантазию – последнее, что заставляло его поднимать гордо голову, чувствовать себя разумным и сильным. Все же остается надежда, что человеческое достоинство не умрет при любом режиме. Эту надежду высказывает женщина, которая своей красотой побуждает на борьбу.

Но хочет ли писатель дать свою модель идеального общества? Нет, напротив, он настаивает на том, что идеального общества не существует. Жизнь – это стремление к идеалу. И когда это стремление отсутствует, человеческая личность постепенно начинает умирать. Автор романа “Мы” принадлежит к тем крупным художникам, кто призывал нас обратить внимание на вечные ценности и не забывать о них в условиях глобальных исторических сдвигов XX столетия. В свое время роман не был принят. Но сейчас вернувшиеся к нам из небытия произведения, подобные роману “Мы”, быть может, позволят “по-новому” взглянуть на события истории, осмыслить роль человека в них. “Мы” – предостережение против отказа сопротивляться, если человеческое сообщество хотят превратить в совокупность “винтиков”, нравственные ценности заменить “грандиозным вселенским уравнением”, а из всех линий оставить только одну – прямую.

Трагедия “Борис Годунов” была написана Пушкиным в 1825 году. Пул псина всегда волновали причины крушений революционных и народно-освободительных движений (в Испании, Италии, Греции). Его внимание привлекали к себе такие исторические личности, как Степан Разин и Емельян Пугачев. В 1824 году Пушкина сильно заинтересовали события конца XVI – начала XVII вв., когда русским государством управлял Борис Годунов, а впоследствии – Лжедмитрий. Изучая данный материал, Пушкин задумал написать произведение о власти и народе. Для того, чтобы ярче показать минувший век, со всеми его особенностями, Пушкин считал наиболее подходящей для разрешения этой задачи форму трагедии.

Первое и основное место в трагедии принадлежит русскому народу, он является главным героем произведения. Народ в трагедии показан в движении, в своем развитии. Сцена на Красной площади, где мы впервые встречаемся с главным героем, говорит о его растерянности и недоумении по поводу безвластия в стране: “О Боже мой, кто будет нами править? О горе нам!”. Народ не может представить себе жизнь без царя. Народные массы привыкли к тому, чтобы ими кто-нибудь управлял и властвовал бы ими. По ходу развития

действия растет и сила народа. В сцене “Девичье поле” народ не такой, как раньше. Он хотя и ждет и желает принятия венца Борисом, но в то же время ему не принципиально важно, кто именно будет царем. Значительная часть народа с одинаковой ревностью билась за старого царя против нового, и за нового царя против старого, “Не мудрствуя лукаво”, народ знает, что избрание царя осуществляется по указке бояр: “То ведают бояре, не нам чета”. Избрав Бориса царем, народ надеется увидеть в нем достойного правителя, который бы облегчил положение народных масс.

Принимая “власть великую со страхом и смирением”, Борис клянется своему народу, что в царстве не будет нищих и убогих, что последней рубашкой он будет делиться с народом. И действительно, в первые годы царствования Борис идет на некоторые уступки народу,

помня свои обещания. Но со временем Борис Годунов забывает с нуждах своего народа, не печется о его положении и даже “Юрьев день задумал уничтожить”.

Любовь и уважение простолюдинов к Борису гибнут. Народ отворачивается от него, увидев в нем деспота, который не только заботится о благе народа, но, напротив, худшает его положение закрепляющее крепостничество. Окончательно теряет свор авторитет Борис, когда предстает, как убийца царевича Дмитрия. Н( имея поддержки бояр, Борис

выбирает неверный метод, которым как он думает, ему удалось бы привлечь на свою сторону народ, Он говорит: “Лишь строгостью мы можем неусыпной удержать народ”. А ведь народ – это мятежная стихия, всегда склонная к восстанию против своих угнетателей. Забыв об этом, Борис дает фору своему противнику, который не преминул воспользоваться этим:

Попробуй Самозванец им посулить

Старинный Юрьев день,

Так и пойдет потеха.

И действительно, народ перешел на сторону самозванца, питаясь надеждой и стремясь к

свободе. Борис же терпит крушение, т. к. являясь царем-крепостником, не позаботился

он о народной поддержке. Народ одержал победу, свергнув с престола Бориса. Но от

этого ему не стало легче. Плоды победы полностью достались боярам. Причина этого –

темнота, забитость и политическая несознательность народных масс. Положение

простого народа при новом царе стало еще хуже.

В конце трагедии народ из слабой, растерянной массы перерождается в грозного судью беззаконий и преступлений царской власти. Когда Мосалъский объявляет народу о смерти детей Годунова, – народ в ужасе молчит. От чего же он молчит? В этом безмолвии народном кроется приговор Самозванцу как правителю и новому угнетателю народных масс. Сегодня народ еще только безмолвствует – вяло и нерешительно выражает своей протест, но завтра он может заговорить, и тогда – горе тому, против кого он поднимет свой голос! Пушкин своим “Борисом Годуновым” создал реалистическую, подлинно народную трагедию, равной которой в то время не было в мировой литературе. Пушкин высветил русский народ в качестве созидателя и движущей силы исторических судеб. Мы ясно видим, из трагедии, что настоящим творцом истории является народ, что без поддержки народа бессильны цари и бояре. Народ возвел Бориса на престол, а когда отвернулся от него, Борис погиб. Народ облегчил победу и Самозванцу. Мощь народа

безгранична.

Чехов одушевлял все, чего касался глазом: его пейзаж не менее психологичен, чем люди…

Л. Н. Андреев

В конце XIX века в русской литературе широкое распространение получили рассказы и небольшие повести, пришедшие на смену романам Тургенева, Достоевского, Толстого. Активно использовал форму короткого произведения и А. П. Чехов. Ограниченность объема повествования требовала от писателя нового подхода к слову. В ткани новеллы не было места многостраничным описаниям, пространным рассуждениям, раскрывающим авторскую позицию. В связи с этим исключительно важным оказывается выбор детали, в том числе детали пейзажа, который не исчез со страниц даже самых маленьких зарисовок зрелого Чехова.

Изображение жизни не могло быть полным без описаний природы, но это не единственная причина использования их автором. Пейзаж создает эмоциональный фон, на котором развертывается действие, подчеркивает психологическое состояние героев, придает рассказанным историям смысл.

Для описания природы Чехов пользуется простыми и привычными приметами, часто ограничиваясь лишь од-ной-двумя фразами. Так, например, в рассказе “О любви” пейзаж вводится только в начале новеллы: “Теперь в окна было видно серое небо и деревья, мокрые от дождя… “, и в самом конце: “…дождь перестал, и выглянуло солнце”. Но, несмотря на скупость изобразительных средств, каждое событие оказывается ассоциативно связано с конкретными временами года, суток и погодой, потому что природа всегда так или иначе соотносится с настроением чеховских героев. Счастье учителя словесности из одноименного рассказа соединено в нашем восприятии с “дивно хорошим” летом, а внутренние переживания героя рассказа “Ионыч”, доктора Старцева, ждущего свидания с Котиком, неотделимы от ночного кладбищенского пейзажа.

Короткий штрих в описании состояния природы может изменить на противоположное впечатление от произведения, придать отдельным фактам дополнительное значение, по-новому расставить акценты. Так, выглянувшее в конце упоминавшегося уже рассказа “О любви” солнце заставляет нас обрести надежду на преодоление людьми своей несвободы. Без этой детали произведение оставляло бы ощущение такой же безысходности, какая заключена в словах, завершающих рассказ “Крыжовник”: “Дождь стучал в окна всю ночь”. Описание, “грустной августовской ночи” в “Доме с мезонином” создает предчувствие чего-то недоброго, хотя в тот момент мы не знаем, что пока еще счастливым влюбленным придется расстаться. Картина однообразно и глухо шумящего, равнодушного моря, изображенная в рассказе “Дама с собачкой”, перебивает ход мыслей читателя, напоминая о высших целях бытия, о “человеческом достоинстве”.

Сохраняя традиционную функцию пейзажа, необходимого для раскрытия характеров героев, Чехов пользуется приемом параллельного описания природы и душевного состояния персонажей. Когда Никитин, учитель словесности, чувствовал на душе неприятный “осадок”, “шел дождь, было темно и холодно”. Неуютность холодного темного леса с протянувшимися по лужам ледяными иглами соответствует тоскливым мыслям студента Ивана Великопольского, в то время как вид родной деревни, освещенной багровой полосой зари, возникает тогда, когда герой охвачен “сладким ожиданием счастья”. Мягкий лунный свет отвечает трепетному состоянию уже упоминавшегося Старцева, подогревает в нем страсть; луна уходит за облака, когда тот теряет надежду и на душе его становится темно и мрачно. Чудный романтический пейзаж, нарисованный рассказчиком “Дома с мезонином”, превращается в унылый вид местности, где взамен цветущей ржи и кричащих перепелов появляются “коровы и спутанные лошади”, когда “трезвое, будничное настроение овладело” героем.

Кроме углубления психологического анализа пейзаж необходим для более образной характеристики обстановки, в которой разворачиваются события. В описании места действия повести “Палата № 6” лес репейника и крапивы, торчащие из забора острия гвоздей напоминают о колючей проволоке, подчеркивают сходство больницы с тюрьмой, предваряя рассказ о несвободе человека.

Духовному плену, в котором пребывают герои многих рассказов Чехова, противостоит чувство свободы, порождаемое образами родной природы. Бескрайний пейзаж, вызывающий мысли о величии и красоте родной земли в рассказе “Крыжовник”, контрастирует с описаниям ограниченного мирка Николая Ивановича Чимши-Гималайского. После изображения суеты душной и тесной жизни “в футляре”, в которую оказался погружен целый город, запуганный нелепым Беликовым так, что даже погода во время его похорон заставляет быть всех в калошах и с зонтами, в рассказе “Человек в футляре” вдруг, как окно в другой мир, возникает прекрасная сельская, залитая лунным светом картина” от которой веет свежестью и покоем.

Пейзаж полон жизни там, где есть возможность просвета в тусклом коловороте будней. Внезапное прозрение учителя словесности, пережившего упоение “мещанским счастьем”, освещено ярким мартовским солнцем и озвучено шумом скворцов в саду, поэтому есть надежда, что бегство Никитина от пошлости состоится. Герой рассказа “Дама с собачкой” Гуров видит безжизненный пейзаж: “забор, серый, длинный, с гвоздями”, напоминающий нам забор из “Палаты № 6”, – и признает себя вечным пленником, которому “уйти и бежать нельзя, точно сидишь в сумасшедшем доме или в арестантских ротах”. Тень решетки на полу палаты № 6 усиливает ощущение беспросветности положения доктора Рагина; зато, когда смерть разрывает сети, опутавшие его разум и волю, “стадо оленей, необыкновенно красивых и грациозных”, проносится перед глазами умирающего, олицетворяя прорыв в иную реальность.

Смерть торжествует над жизнью и в повести “Черный монах”, пейзаж в которой имеет особенное значение. Гибель сада Песоцкого, служащего символом полнокровной, многокрасочной жизни, подчеркивает ужас мира, позволяющего быть счастливым только сумасшедшему. На фоне естественной красоты картин русской природы, пронизывающих повествование, еще безумнее кажутся мысли магистра Коврина, одержимого манией величия; а осязаемая конкретность каждой детали описания, будь то тропинка во ржи, река на закате или обнаженные корни деревьев, контрастирует с абстракцией черного призрака.

В использовании пейзажа проявляется отношение Чехова к своим героям. Беликов ни разу не появляется на фоне природы. Николая Ивановича Чимшу-Гималайского окружают “канавы, заборы, изгороди”. Это люди, потерявшие человеческий облик. Пока в душе доктора Стар-цева теплился огонек, рассказ о его жизни сопровождался описаниями природы; автор даже подарил ему любимый клен в саду. Похожий на языческого бога Ионыч больше не стоит такого подарка. Чем живее душа, тем созвучнее она существу природы. Органично вписаны в пейзаж старинной усадьбы сестры Волчаниновы, героини рассказа “Дом с мезонином”, симпатичные автору так же, как и увидевший их рассказчик, сказавшиеся художником-пейзажистом. Неотделим от пейзажа в рассказе “Крыжовник” купающийся под дождем Иван Иваныч, слитность которого с природой подчеркнута движением качающихся на исходящих от него волнах белых лилий. Этому герою доверено высказывать самые близкие автору мысли.

Иван Иваныч, Буркин – хорошие люди. Увиденные их глазами спокойные реалистические пейзажи напоминают о прекрасном. Душа лунной ночью “кротка, печальна, прекрасна, и кажется, что и звезды и все благополучно” (“Человек в футляре”). “Теперь, в тихую погоду, когда вся природа казалась кроткой и задумчивой, Иван Иваныч и Буркин были проникнуты любовью к этому полю, и оба думали о том, как велика, как прекрасна эта страна” (“Крыжовник”), “Буркин и Иван Иваныч вышли на балкон; отсюда был прекрасный вид на сад и на плес, который блестел теперь на солнце, как зеркало” (“О любви”). Больной, охваченный страхом Коврин видит беспокойный импрессионистский пейзаж: “Бухта, как живая, глядела на него множеством голубых, синих, бирюзовых и огненных глаз и манила к себе” (“Черный монах”). Потерявшему трезвое мировосприятие Никитину грезится нечто сюрреалистическое: “Тут он увидел дубы и вороньи гнезда, похожие на шапки. Одно гнездо закачалось, выглянул из него Шебалдин и громко крикнул: “Вы не читали Лессинга!” (“Учитель словесности”).

В рассказах писателя слова “сад”, “дождь”, “луна”, “утро”, *осень”, “весна” и другие нужны не только для обозначения места и времени действия или погоды. Это символы, позволяющие наполнить произведения глубоким философским смыслом. Рассмотрим подробнее некоторые из таких деталей пейзажа.

Одним из сквозных образов творчества Чехова является дождь – символ беспросветности будничной жизни, неосуществимости истинного счастья. Непрерывный дождь, с разговоров о котором начинается рассказ “Душечка”, так же однообразен и скучен, как и антрепренер Кукин, с чьего лица не сходит выражение отчаяния даже в день счастливой свадьбы. Дождь идет, когда учитель словесности Никитин начинает осознавать мнимость доставшегося ему счастья. Вид серого неба и мокрых деревьев предваряет повествование героя рассказа “О любви” Алехина о жизни, в которой счастье несовместимо с порядочностью. Шумом дождя сопровождается описание уродливого счастья помещика Чимши-Гималайского, достигнутого ценой потери живой души. Дождливая погода омрачает день похорон Беликова, ставшего мертвецом еще при жизни. В то же время интеллигентный, философски мыслящий Иван Иваныч, умеющий противостоять рутине обывательщины, с наслаждением подставляет лицо под ДОЖДЬ.

Образ сада также постоянно присутствует в рассказах Чехова. Это символ добра, красоты, человечности, осмысленности существования. Сад полон музыки счастья, это приют влюбленных, где даже тюльпаны и ирисы просят, “чтобы с ними объяснились в любви” (“Учитель словесности”)- Никитин и Манюся, Коврин и Таня, Художник и Мисюсь, Старцев и Екатерина Ивановна встречаются в садах, когда их души наполнены чистым, искренним чувством. Сад отзывчив к душевному состоянию героев, влияет на их настроение. Утомленный, с расшатанными нервами, Коврин попадает в холодный сад, затянутый едким дымом; но “взошло солнце и ярко осветило сад”, и “в груди его шевельнулось радостное чувство, какое он испытывал в детстве, когда бегал по этому саду” (“Черный монах*). Сад требует постоянного ухода, поэтому он символизирует и работу, движение, неразрывную связь поколений: “Но что больше всего веселило в саду и придавало ему оживленный вид, так это постоянное движение. От раннего утра до вечера около деревьев, кустов, на аллеях и клумбах, как муравьи, копошились люди с тачками, мотыгами, лейками…” (“Черный монах”). В общем, сад – это идеал полноценного бытия: “Когда зеленый сад, еще влажный от росы, весь сияет от солнца и кажется счастливым,… то хочется, чтобы вся жизнь была такою” (“Дом с мезонином”)- Поэтому гибель сада всегда символизирует смерть.

Символом смерти традиционно считается и луна. Лунный свет заливает множество пейзажей Чехова, наполняя их печальным настроением, покоем, умиротворением и неподвижностью, сходными с тем, что приносит смерть. За рассказом о смерти Беликова следует описание видного до горизонта поля: “и во всю ширь этого поля, залитого лунным светом, тоже ни движения, ни звука”. Коврин, незадолго до смерти любуясь наполненной лунным светом бухтой, поражается согласию цветов, мирному, покойному и высокому настроению. Луна освещает холодный труп доктора Рагина, узника палаты № 6. Но наиболее четко мысль о родстве луны и смерти выражена в рассказе “Ионыч”, когда Старцев видит кладбищенский “мир, где так хорош и мягок лунный свет, точно здесь его колыбель”, где “веет прощением, печалью и покоем”.

Луна – многозначный символ. Отразившись в воде, она вызывает в душе прилив темной страсти, изменяет мироощущение, омрачает рассудок. В сумраке появляется перед Ковриным на берегу реки Черный монах, и его “бледное, страшно бледное, худое лицо” могло оказаться выглянувшей из-за туч луной. Если сад был символом светлой, возвышающей человека любви, то луна толкает к запретному чувству, побуждает к неверности. В рассказе “Дама с собачкой” Гуров с Анной Сергеевной делают первые шаги навстречу друг другу, поражаясь необычному сиреневому морю с идущей по нему от луны золотой полосой. Ольга Ивановна из рассказа “Попрыгунья”, зачарованная “лунным блеском”, бирюзовым цветом воды, “какого она раньше никогда не видела”, решается на измену мужу. Неопытная Аня, героиня рассказа “Анна на шее”, делает первый шаг на пути испорченной кокетки, когда “луна отражалась в пруде”. Эротические фантазии овладевают возбужденным лунным светом Старцевым: “…перед ним белели уже не куски мрамора, а прекрасные тела, он видел формы, которые стыдливо прятались в тени деревьев, ощущал тепло, и это томление становилось тягостным…” (“Ионыч”).

Так просто, естественно, немногословно Чехов рисует в своих рассказах пейзажи, не только составляющие единый и стройный образ русской земли, но и обогащающие произведения неисчерпаемой глубиной смысла.

Важнейшей чертой всей русской литературы XIX века справедливо считается особое внимание к человеческой личности. Можно сказать, главный герой “золотого века” – человек во всем многообразии его проявлений. Писатели-классики создали столько непохожих друг на друга образов, что невольно задумаешься, какой из них взять для того, чтобы раскрыть избранную тему. Я понимаю ее в том смысле, что необходимо показать, как, с помощью каких художественных средств и приемов писатель изображает внутренний мир человека. Мне кажется, что классическим образцом многообразия оригинальных приемов и способов создания высокохудожественного образа личности является роман Михаила Юрьевича Лермонтова “Герой нашего времени”.

Этому роману в творчестве писателя предшествуют поэмы “Мцыри”, “Демон”, “Песня про купца Калашникова”, написанные в манере романтизма, художественного метода, нацеленного на изображение чувств, эмоций, страстей, психологии человека, то есть внутренних мотивов поступков личности. По представлениям литературоведов, писатель-романтик наделяет своего героя одной какой-либо страстью, значительно превосходящей своей мощью эту же страсть в обычном человеке, то есть гиперболизированной, заставляет своего героя действовать в исключительных обстоятельствах, а само произведение окрашивается мотивами рока, судьбы, мистики и т. п. Таков Мцыри, знавший “одну, но пламенную страсть”, воспитывавшийся в замкнутой атмосфере мужского монастыря, убежавший из него во время грозы, победивший барса (это все действительно исключительные обстоятельства) и вернувшийся (такова судьба) к тем же ненавистным стенам, чтобы без сожаления расстаться с жизнью. Для задуманного писателем романа о молодом современнике романтический метод должен был уступить место реалистическому, уже апробированному в романе А. С. Пушкина “Евгений Онегин”.

Сложность состояла в том, что Лермонтов задумал психологический роман, первый в истории русской и один из самых ранних в истории мировой литературы. Верный своему принципу добывать “из пламя и света рожденное слово”, добиваться максимального драматизма повествования, писатель сумел найти оригинальные способы изображения психологии Григория Александровича Печорина, главного героя романа. Сразу отмечу, что все эти приемы и способы имеют прямое отношение к композиции как совокупности элементов, используемых при создании литературного произведения.

Одним из важных приемов стало несовпадение сюжета и фабулы, то есть нарушение хронологической последовательности событий, о которых повествуется в романе. Хронологически части “Героя нашего времени” должны располагаться таким образом: “Тамань”, “Княжна Мери”, “Фаталист”, предисловие к “Журналу Печорина”, “Бэла” и “Максим Максимович”. Нарушение хронологии объясняется тем, что автор избрал способ постепенного приближения к своему герою.

Сначала о Печорине рассказывает Максим Максимович, простой пехотный офицер, не очень грамотный и явно не разбирающийся в психологии человек, назвавший прибывшего к нему в крепость молодого офицера “странным”. С некоторым удивлением он перечисляет эти странности: “Ведь, например, в дождик, в холод целый день на охоте; все иззябнут, устанут – а ему ничего. А другой раз сидит у себя в комнате, ветер пахнет, уверяет, что простудился; ставнем стукнет, он вздрогнет и побледнеет; а при мне ходил на кабана один на один…”. Добавлю еще одну странность Печорина, выясняющуюся в ходе рассказа штабс-капитана: то влюбился в Бэлу до беспамятства, то охладел к ней до бесчувствия. Конечно, эти странности интригуют читателя, понимающего, что его познакомили с неординарной личностью, но пока еще не знающего причин названных “странностей”.

Затем Печорина описывает собеседник Максима Максимыча, образованный и тонко разбирающийся в людях офицер, ставший свидетелем встречи двух сослуживцев. Будущему издателю “Журнала Печорина” автор отдает еще один элемент композиции – портрет героя. Заметим, что это не обычный, а психологический портрет. Во внешнем облике Печорина отмечаются черты, отражающие его внутренний мир, устроение его души: “Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивает руками – верный признак некоторой скрытности характера”. Не менее выразительна и такая деталь: “Когда он опустился на скамью, то прямой стан его согнулся, как будто у него в спине не было ни одной косточки; положение всего его тела изобразило какую-то нервическую слабость…”. Психологический портрет завершается оценкой наблюдателя: “…О глазах я должен сказать еще несколько слов. Во-первых, они не смеялись, когда он смеялся!.. Это признак – или злого нрава, или глубокой грусти”. Как видим, окончательный выбор предлагается сделать читателю. Но и из этого описания становится ясно, что перед нами глубоко противоречивая натура, живущая напряженной внутренней жизнью.

Наконец, Печорин раскрывается перед читателем в самоанализе. Отдадим ему должное: он судит о себе, своей жизни, своих поступках жестко и правдиво. Он мучительно пытается понять, почему всякое его благое начинание приносит другим людям одни беды и несчастья. Григорий Александрович ставит себе беспощадный диагноз: “Я был скромен – меня обвиняли в лукавстве; я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен… Я говорил правду – мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни… Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, – тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил…”. Можно сделать вывод, что Печорин обвиняет в своей испорченности светское общество или намекает на некую фатальность, предопределенность всего того, что с ним случилось. Но это не так, о чем свидетельствует история с Вуличем, описанная в “Фаталисте”, важнейшей для понимания характера Печорина части романа. Не на роду было написано Вуличу умереть в этот день, а он сам, делая выговор пьяному казаку, спровоцировал того на убийство. Да и сам Печорин, вызвавшись обезоружить спрятавшегося в сарае убийцу, не стал уповать на судьбу, а попросил товарищей отвлечь внимание буяна и лишь тогда ворвался в сарай. Поступок знаменательный: как ни старался свет вытравить в Печорине лучшие человеческие черты, Григорий Александрович сохранил в себе способность совершить геройский шаг, а значит, сохранил живую, хотя и израненную донельзя душу.

Другим, помимо психологического портрета, эффективным способом изображения внутреннего мира человека, на мой взгляд, является такой элемент композиции, как группировка образов. Здесь новаторство Лермонтова проявилось в том, что он единственному главному герою противопоставил всех остальных второстепенных персонажей, за исключением Вернера, с которым Печорин сопоставляется. Как мне кажется, это сделано писателем для того, чтобы показать, как в Печорине одно и то же чувство, качество характера проявляется в своих противоположностях.

История с контрабандистами (“Тамань”) показывает, как достойная уважения любознательность сменяется у Печорина сомнительным любопытством, вмешательством в чужую жизнь, что чуть не погубило самого любопытствующего и разрушило “мирный круг честных контрабандистов”.

В отношениях с Максимом Максимовичем Печорин предстает человеком, неприхотливым к внешним условиям жизни, добрым и надежным товарищем и одновременно заносчивым и холодным аристократом, свысока беседующим с тем, кто вместе с ним пережил гибель Бэлы.

История с Грушницким выявляет в Печорине простоту и естественность поведения и вместе с тем склонность к интриге, в результате которой был убит пусть глупый, манерный, но ни в чем не повинный человек.

Бэла, княжна Мери и Вера убедительно свидетельствуют о том, что любовь у Печорина – это одновременно и тяжелая страсть, и интрижка, и нежное, искреннее, глубокое чувство.

С помощью описанных мною приемов и способов М. Ю. Лермонтов создал полнокровный художественный образ, раскрыл перед нами тайники человеческой души и дал нам наглядный урок того, что может случиться с человеком, живущим во времена всеобщего равнодушия и черствости. Важный для нашего возраста урок! По художественным достоинствам, по писательскому мастерству я позволю себе поставить роман “Герой нашего времени” выше романов Федора Михайловича Достоевского “Преступление и наказание”, “Идиот”, “Братья Карамазовы”, которых не было бы без гениального по содержанию и совершенного по форме психологического романа Михаила Юрьевича Лермонтова.

Ф. А. Ч АБРАМОВ

О ЧЕМ ПЛАЧУТ ЛОШАДИ

“Всякий раз, когда я спускался с деревенского угора на луг, я как бы вновь и вновь попадал в свое далекое детство – в мир пахучих трав, стрекоз и бабочек и, конечно же, в мир лошадей, которые паслись на привязи, каждая возле своего кола.

Я частенько брал с собой хлеб и подкармливал лошадей, а если не случалось хлеба, я все равно останавливался возле них, дружелюбно похлопывал по спине, по шее, подбадривал ласковым словом, трепал по теплым бархатным губам и потом долго, чуть не весь день, ощущал на своей ладони ни с чем не сравнимый конский душок”.

Лошади “радовали мое крестьянское сердце… Но чаще всего они вызывали у меня чувство жалости и даже какой-то непонятной вины перед ними.

Конюх Миколка, вечно пьяный, иногда и день и ночь не заявлялся к ним, и вокруг кола не то что трава – дернина была изгрызена и выбита дочерна. Они постоянно томились, умирали от жажды, их донимал гнус…”

Подкармливают лошадей и деревенские женщины.

Однажды рассказчик замечает среди других лошадей свою любимицу Клару, или Рыжуху.

Она была из породы “так называемых мезенок, лошадок некрупных, неказистых, но очень выносливых и неприхотливых, хорошо приспособленных к тяжелым условиям Севера”.

Тяжелая работа изуродовала ее. Но все же “Рыжуха была кобылка чистая, да к тому же еще сохранила свой веселый, неунывающий характер, норовитость молодости”.

Она всегда радостно встречает своего друга-рассказчика. Но в этот раз окаменело стоит у своего кола. Даже на хлеб не реагирует.

Герой видит на ее морде слезы. “Большие, с добрую фасолину, лошадиные слезы”.

– Что с тобой? – спрашивает человек.

И будто бы слышит ответ лошади.

– Я плачу о лошадиной жизни. Я им сказала, что были времена, когда нас, лошадей, жалели и берегли пуще всего на свете, а они подняли меня на смех, стали издеваться надо мной…

Оказывается, на дальнем покосе, с которого только что вернулась Рыжуха, она познакомилась с одной старой кобылой, с которой на пару ходила в конной косилке.

Старуха Забава во время каторжной работы утешала свою молодую подругу песнями.

Из этих песен Рыжуха узнала, что “были времена, когда нас, лошадей, называли кормилицами, холили и ласкали, украшали лентами”.

Другие лошади не поверили песням Рыжухи: “Замолчи! И так тошно!”

“Рыжуха с надеждой, с мольбой подняла ко мне свои огромные, все еще мокрые, печальные глаза, в фиолетовой глубине которых я вдруг увидел себя – маленького, крохотного человечка”.

Рыжуха и другие лошади просят человека сказать правду.

“Все, все правильно говорила старая кобыла, ничего не соврала. Были, были такие времена, и были еще недавно, на моей памяти, когда лошадью дышали и жили, когда ей скармливали самый лакомый кусок, а то и последнюю краюху хлеба – мы-то как-нибудь выдюжим, мы-то и с голодным брюхом промаемся до утра. Нам не привыкать. А что делалось по вечерам, когда наработавшаяся за день лошадка входила в свой заулок! Вся семья, от мала до велика, выбегала встречать ее, и сколько же ласковых, сколько благодарных слов выслушивала она, с какой любовью распрягали ее, выхаживали, водили на водопой, скребли, чистили!”

Лошадь была главной опорой и надеждой всей крестьянской жизни.

А русские гулянья на лошадях на празднике Масленицы!

“Первая игрушка крестьянского сына – деревянный конь. Конь смотрел на ребенка с крыши родного отцовского дома, про коня-богатыря, про сивку-бурку пела и рассказывала мать, конем украшал он, подросши, прялку для своей суженой… И конской подковой – знаком долгожданного мужицкого счастья – встречало тебя почти каждое крыльцо. Все – конь, все – от коня: вся жизнь крестьянская, с рождения до смерти…”

Любимый конь Карько, как рассказывает герой, всю войну трудился на лесоповале.

А в День Победы колхозники обрушили на него тяжелые бревна и отправили в праздничный котел.

Рассказчик оделил хлебом свою любимицу и других лошадей и, “глубоко сунув руки в карманы модных джинсов, быстрой, развязной походкой двинулся к реке”.

“А что я мог ответить этим бедолагам? Сказать, что старая кобыла ничего не выдумала, что были у лошадей счастливые времена?”

“Все мое существо, весь мой слух были обращены назад, к лошадям. Я ждал, каждым своим нервом ждал, когда же они начнут грызть хлеб, с обычным лошадиным хрустом и хрумканьем стричь траву на лугу.

Ни малейшего звука не доносилось оттуда. И тогда я вдруг стал понимать, что я совершил что-то непоправимое, страшное, что я обманул Рыжуху, обманул всех этих несчастных кляч и доходяг и что никогда, никогда уже у меня с Рыжухой не будет той искренности и того доверия, которые были до сих пор.

И тоска, тяжелая лошадиная тоска навалилась на меня, пригнула к земле. И вскоре я уже сам казался себе каким-то нелепым, отжившим существом.

Существом из той же лошадиной породы…”

Комментарий. В рассказе “О чем плачут лошади” автор необыкновенно реалистично изображает русскую природу. Читатель просто физически ощущает запах разнотравья, видит порхание бабочек и стрекоз, ощущает прикосновение лошадиных губ – мягких и теплых.

Даже городской человек, видевший лошадь разве что в кино или в цирке, всем сердцем потянется к лошадям. А уж тот, кто хотя бы раз кормил лошадь хлебом или сахаром с руки, тот проникнется глубочайшей жалостью к этим загнанным, изработавшимся существам. Конюх вечно пьян и часто забывает не только покормить, но и напоить их. Лошадь Рыжуха плачет.

Когда рассказчик спрашивает, о чем плачет его любимая кобыла, в рассказе появляется элемент фантастического допущения: животное, словно в сказке, обрело возможность отвечать человеку.

Старая кобыла Забава, оказывается, пела своей молодой подруге песни, где рассказывалось о том, как прежде любили и уважали лошадей. Еще бы! Они были основой крестьянской жизни.

Позже в жизнь деревни вошла техника – лошадей оттеснили на второй план. Стали пренебрегать ими…

Внимательному читателю откроется, что рассказчик сожалеет не только о слезах лошадей – он и сам плачет о разрушении былого деревенского уклада, когда люди жили в ладу с природой, знали цену жизни, труду, празднику. Не зря видится герою в большом лошадином глазу отражение его самого – маленького человека.

Сказочные кони, деревянные кони, венчающие коньки крыш, – воплощение русской мечты, русской связи одновременно с землей – кормилицей и небом, которое питает душу.

Эти кони забыты и преданы.

Герой и сам ощущает себя предателем, представителем нового практичного и жестокого времени. Это подчеркивает выразительная деталь: человек уходит с луга, засунув руки “в карманы модных джинсов”.

Но поскольку живая память о прежних временах еще жива в повествователе, то в душе его поднимается тоска. Он и сам чувствует себя существом “нелепой лошадиной породы” – наверное, потому, что и сам он много работает, не ощущая благодарности. И еще потому, что трудно бывшему крестьянину принять все безжалостные законы современного общества. Все-таки главное в том, что связь с природой и ее прекрасным творением – лошадью, будет рваться долго и мучительно.

Русская литература имеет целую галерею пленительных женских образов, таких как Татьяна Ларина, Катерина Кабанова, Маша Миронова и другие. Женщина занимает очень важное место в судьбе героев разных произведений. Не является исключением и роман И. А. Гончарова “Обломов”. Илье Ильичу Обломову по-настоящему повезло в жизни, потому что в ней была встреча с такой незаурядной женщиной, как Ольга Ильинская. Но Обломов не оценил в должной мере эту яркую и сильную личность.

Ильинская существенно отличается от многих женщин своего времени. В ней чувствуется сила характера, именно поэтому у девушки есть собственное мнение, которое она готова отстаивать при необходимости. Далеко не все могут понять Ольгу, но она не переживает по этому поводу. Ольга Ильинская – человек совершенно самодостаточный, поэтому она менее всего нуждается в чьих-то советах и помощи. Это девушка по натуре своей деятельная, энергичная. Она берется за воспитание Обломова именно потому, что чувствует себя достаточно сильной личностью, способной повлиять на другого человека. Для нее это был своего рода эксперимент. Она хотела проследить, как любовь перевернет Обломова.

На фоне активного и деятельного Штольца и незаурядной, яркой Ольги Ильинской Обломов кажется особенно жалким и незаметным. Ольга производит на него сильное впечатление, он попадает под ее обаяние, восхищается ею, находит ее удивительно талантливой и красивой. Но вместе с тем Обломов и Ольга никогда не смогут понять друг друга, они слишком разные люди. Ольга, безусловно, оказывает на Обломова сильное влияние. Он даже начинает предпринимать какие-то попытки для изменения собственного образа жизни. Но ему очень быстро надоедают столь тягостные попытки соблюсти внешние приличия и сделать свою жизнь более похожей на жизнь окружающих людей.

“Власть” Ольги над Обломовым оказывается непрочной, но это ничуть не умаляет всех достоинств этой незаурядной девушки. Конечно, ее таланты и обаяние заслуживают иного применения, чем бессмысленное растрачивание богатств своей души на человека, который все равно не в состоянии этого оценить. Ведь Обломов начинает сомневаться в искренности чувств Ольги, он не понимает, является ли ее чувство настоящей любовью, или это всего лишь замена любви, обусловленная желанием любить и наслаждаться этим чувством. Разумеется, если бы сам Обломов испытывал к Ольге настоящие чувства, ему бы и в голову не пришла мысль задаваться подобными вопросами. Любовь сама по себе явилась бы достойным оправданием всех намерений, предпринимаемых ради другого человека. А потому со временем Ольга понимает, что ее эксперимент с воспитанием Обломова не удался, он оказался сложнее, чем она думала. Кроме того, Ольга поняла, что ей в жизни нужен человек сильный, который станет для нее ведущим. Таким в итоге и стал для Ольги Ильинской Андрей Штольц.

Полной противоположностью Ольги Ильинской в романе является Агафья Матвеевна Пшеницына – “хозяйка”, которая вся в быту, вся при вещах. И именно Агафья Матвеевна Пшеницына искренне заботится об Обломове, старается выполнять все прихоти и капризы. Она не пытается переделать Илью Обломова. Ее он вполне устраивает таким, каким является на самом деле. И с ней сам Обломов чувствует себя на удивление комфортно и счастливо. Для Обломова Агафья Матвеевна воплотила в себе идеал того покоя жизни, картина которого запечатлелась в его душе в детстве, в родном доме. А Выборгская сторона стала для Обломова второй Обломовкой. Агафья Матвеевна очень проста и безыскусна, кроме того, ей свойственны истинное человеколюбие и сострадание. Ее любовь в противоположность любви Ольги Ильинской идет не от ума, а от сердца. Она помогает Обломову во всем, невзирая на то что подобное участие в судьбе другого человека, в сущности, оказывается для самой Агафьи нелегким.

Бедную вдову можно осудить, сказать, что она исполняет лишь сиюминутные желания и потребности своего любимого человека, вместо того чтобы заставить его действовать и самостоятельно строить свою жизнь… Но на самом деле каждый человек сам ответствен за свою судьбу, и никто другой не в силах заставить человека изменить собственное поведение. Обломов таков, каков он есть. И заслуга Агафьи в том, что она понимает и принимает его, делая счастливым настолько, насколько это возможно. Заботы об Обломове, добровольно взятые на себя Агафьей Матвеевной, та жертва, на которую не смогла решиться Ольга.