Category: Сочинения по литературе

Древние греки говорили, что желание уже само по себе творит. Сила желания, мечты способны перевернуть жизнь и изменить человека. Александр Грин силой своей мечты создал целый мир, в котором живут отважные, чистосердечные мужчины, поэтичные и прекрасные женщины, где у моря стоят города с чудесными именами – Лисе, Зурбаган.

Грин знал силу мечты и силу любви. Все его рассказы о любви заканчиваются одной фразой – “Они жили долго и умерли в один день”. Самое главное – встретиться, найти друг друга.

Маленькая Ассоль, отверженное дитя, воспитанная добрым и любящим отцом, живет уединенной жизнью. Ее отталкивают сверстники, недолюбливают взрослые, перенося на девочку нелюбовь к ее отцу.

Однажды в лесу ее встречает странный человек, рассказывает сказку о корабле с алыми парусами, и с этой минуты судьба начинает свою работу. Ассоль поверила в сказку, сделала ее частью своей души. Девочка была готова к чуду – и чудо нашло ее.

Грин показывает, как замысловатыми путями два человека, созданные друг для друга, идут к встрече. Грэй живет в совершенно другом мире. Богатство, роскошь, власть даны ему по праву рождения. А в душе живет мечта не о драгоценностях и пирах, а о море и парусах. Наперекор семье он становится моряком, плавает по миру, и однажды случай приводит его в таверну селения, где живет Ассоль. Как грубый анекдот, рассказывают Грэю историю о сумасшедшей, которая ждет принца на корабле с алыми парусами.

Как будто две струны зазвучали вместе… Скоро наступит то утро, когда корабль подойдет к берегу, и Ассоль закричит: “Я здесь! Вот я!” – и бросится бежать прямо по воде.

Мечта, если в нее поверить, то есть отдать ей жизнь, что бы ни говорили “благоразумные” люди, становится могучей творящей силой.

“Дети Арбата” Анатолия Рыбакова были той первой ласточкой перестройки и гласности, что прилетела в сердца и умы читателей в конце 80-х годов. В чем феномен этой книги? Разве мы не знали раньше обо всех страшных фактах 30-х годов? Но это было чем-то далеким, неосязаемым, в полном объеме известном лишь специалистам. А в “Детях Арбата” автор впервые в открытую назвал вещи своими именами. Впервые мы узнали, как готовилось покушение на Кирова – в подробностях почти документальных, разве что мысли Сталина были “додуманы” автором, все остальное соответствует историческим фактам.

Впрочем, в трех книгах Рыбаков дает нам немало и собственных версий событий, действительно происходивших в то страшное время. Так, мы прекрасно помнили из учебников истории, что Серго Орджоникидзе покончил жизнь самоубийством. А согласно авторской версии Рыбакова, это не самоубийство, а убийство.

Если из всех частей трилогии выбирать название для всего цикла, я бы назвал его “Страхом”. Рыбаков мастерски описывает, как в те годы страх охватывал практически всех. Все население страны минус один человек боялось ареста, боялось пыток – самых изощренных, а вот один человек – Сталин – боялся всего остального населения, которое могло его свергнуть.

Пуще всех Сталин в том далеком 37-м году боялся не Бухарина с Рыковым – за ними не было реальной политической силы. Сталин боялся Тухачевского – за ним была армия. Описание заговора Сталина против Тухачевского занимает в третьей книге значительное место. Как все остальные, был сломлен и Тухачевский.

И этот вопрос меня мучает все время: почему они ломались – Тухачевский, Блюхер, Уборевич. Разве не пытали наших партизан еще в гражданскую, а затем в Великую Отечественную войну? Но ведь абсолютное большинство выдерживало, умирало, но не сдавалось! Вспомним хотя бы некоторых из них: Сергея Лазо, Зою Космодемьянскую, Мусу Джалиля… Выходит, рядовые советские граждане были сильнее духом своих вождей и военачальников?

Наряду с реально существовавшими людьми – Сталиным, Тухачевским, Ежовым, автор прослеживает судьбы и трех главных действующих лиц трилогии – Саши Панкратова, Вари и Нины.

Саша освободился из ссылки, имеет минус в паспорте. Ему тяжело устроиться на работу даже в Калинине – нынешней Твери. Цепь случайностей помогает ему: неожиданное знакомство в столовой с официанткой Людой, ее приятели в автохозяйстве, секретарь местного обкома партии Михайлов, – каждый понемногу устраивает его судьбу.

Одноклассница Нина, ставшая школьной учительницей, не идет на компромисс с собственной совестью, как большинство коммунистов той поры, а без оглядки бросается в защиту директора школы в конфликте с типичной сталинисткой – старшей пионервожатой. Справедливость не торжествует: директора исключают из партии и арестовывают по дороге домой. Та же участь наверняка ждет и Нину: ее дело передано партследователю. Только решительное вмешательство младшей сестры Вари спасает Нину от неминуемого ареста.

Сложны взаимоотношения Саши и Вари. Они любят друг друга, но Варя совершает необдуманный поступок: выходит замуж за случайного знакомого, на поверку оказавшегося вором и шулером. Конечно, в конце концов она разводится с ним, но можно представить состояние Саши, когда он узнает о ее замужестве!

Роман заканчивается на перепутье: идет 37-й год, усиливаются тоталитарный режим, репрессии. Калинин становится режимным городом, Саша вынужден покинуть его. По “Детям Арбата” мы знаем о дальнейших планах автора продолжить повествование. Сюжетная линия уже намечена: начнется война, Саша попадет офицером на фронт. Рыбаков выбрал для своих романов жанр хроники: год за годом он раскрывает всю страшную сущность жизни страны.

Последняя книга трилогии весьма символично названа “Страхом”. Страх – исконно советское чувство, которым держали в повиновении народ все годы советской власти. И думаю, от каждого из нас сегодня зависит сделать так, чтобы страну, будущие поколения не поглотили новые волны страха, корежащего души людей, ломающего их судьбы и лишающего счастья.

Родившись и проведя детство в Москве и тихой подмосковной Тарусе, Марина Ивановна Цветаева на всю жизнь сохранила признательность и теплоту к родным местам. Как бы ни было тяжело и горько в отдельные годы жизни, она всегда с любовью вспоминала уютную профессорскую квартиру, бурные пассажи матери на рояле, безмятежное и счастливое детство, и в памяти всплывал родной город.

Облака – вокруг, Купола – вокруг.

Надо всей Москвой – Сколько хватит рук! –

Возношу тебя, бремя лучшее,

Деревцо мое Невесомое!

Где бы ни жила Цветаева впоследствии, она не могла забыть Россию, свой родной город, ставший для нее путеводной звездой, в который в конце концов надеялась вернуться.

Из рук моих – нерукотворный град

Прими, мой странный, мой прекрасный брат.

По церковке – все сорок сороков

И реющих над ними голубков…

Надо было обладать мужеством и огромной волей, чтобы, оказавшись в эмиграции, заброшенной и позабытой, сохранять в душе теплое чувство к родине, не озлобиться, не проклясть всех. У Цветаевой хватило сил остаться самой собой, не переносить обиды, несправедливо нанесенные людьми, на родной город, казалось, отторгнувший ее. Марина Ивановна понимала, что “людишки творят ее судьбу”, а любовь к России и к Москве – вечна, переживет десятилетия, когда восторжествует справедливость.

Настанет день, – печальный, говорят! –

Отцарствуют, оплачут, отгорят, –

Остужены чужими пятаками, –

Мои глаза, подвижные, как пламя.

И – двойника нащупавший двойник –

Сквозь легкое лицо проступит – лик.

О, наконец тебя я удостоюсь,

Благообразия прекрасный пояс!

Горечью веет от этих строк, оказавшихся пророческими. Поэт часто может предвидеть события и свою судьбу. И как бы ни была решительна и смела Марина Ивановна, тяготы жизни, разлука с родиной настраивали ее на грустный лад. Она всей душой стремилась в Россию, никогда не считала себя эмигранткой (выехала из России за мужем – белым офицером), не писала хулу о советской стране, занималась творчеством. И стихи о России и Москве поддерживали дух автора, заставляли сохранять ту линию, которую Марина Ивановна выбрала изначально: никакой злобы против страны, взрастившей ее. Цветаева не приняла революцию. Всяческие перемены и кровавые распри были чужды ей. Но шли годы, и пристальнее она вглядывалась в далекую и желанную родину, радовалась ее успехам. Никакие красоты мира не могли заменить Марине Ивановне Россию, она была и осталась истинной патриоткой.

До Эйфелевой – рукою Подать!

Подавай и лезь.

Но каждый из нас – такое

Зрел, зрит, говорю, и днесь,

Что скушным и некрасивым

Нам кажется ваш Париж.

“Россия моя, Россия,

Зачем так ярко горишь?”

Салтыков-Щедрин – один из величайших сатириков мира. Всю свою жизнь он посвятил борьбе за освобождение русского народа, критикуя в своих произведениях самодержавие и крепостничество, а после реформы 1861 года – пережитки крепостного права, оставшиеся в быту и психологии людей. Сатирик критиковал не только деспотизм и эгоизм угнетателей, но и покорность угнетаемых, их долготерпение, рабскую психологию.

Понимая, что революцию может совершить только народ, Салтыков-Щедрин старается разбудить самосознание народа, зовет его на борьбу. Во всем блеске раскрылся талант сатирика в его сказках. Этот жанр позволяет скрыть истинный смысл произведения от цензуры. В сказках Салтыков-Щедрин раскрывает тему эксплуатации народа, дает уничтожающую критику паразитизму дворянства, чиновникам – всем тем, кто живет народным трудом.

В сказке “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” писатель изображает двух генералов, которые попали на необитаемый остров. Два крупных чиновника всю свою жизнь прослужили в регистратуре, которую потом “за ненадобностью упразднили”. Попав на остров, генералы-дармоеды чуть не съели друг друга. Не окажись на острове мужика, бездельники так и умерли бы с голоду, хотя на острове было множество плодов, рыбы и всякой живности. Насытившись, генералы вновь приобретают уверенность в себе. “Вишь, как хорошо генералом быть”, – говорит один из них.

В этой сказке Салтыков-Щедрин изобличает паразитизм, полную неспособность людей, которые давно отвыкли от труда. Позднее Чехов в пьесе “Вишневый сад” покажет

Нам Гаева, зрелого человека, которому старый лакей Фирс надевает штаны. Окажись Гаев на необитаемом острове, он так же, как и генералы, умер бы с голоду. Генералам не приходит в голову, что эксплуатировать мужика – это позорно и безнравственно, они полностью уверены в своем праве, что на них должен кто-то работать.

Сатирик пишет: “Вернувшись обратно в Петербург, генералы денег загребли, но и мужика не забыли: выслали ему рюмку водки да пятак серебра. Веселись, мужичина”.

С такой же силой Салтыков-Щедрин разоблачает самодержавие в сказке “Медведь на воеводстве”. Лев в свое дальнее воеводство посылает Топтыгиных для усмирения “внутреннего супостата”. Под династией Топтыгиных Щедрин подразумевает придворных слуг царя. Три Топтыгина сменяют друг друга на посту в дальнем воеводстве. Первый и второй воеводы занимались разного рода злодеяниями: первый Топтыгин – мелкими (чижика съел), второй – крупными (забрал у крестьян корову, лошадь, двух овец, “за что мужики осерчали и убили его”). Третий же Топтыгин не хотел кровавых злодеяний, он пошел либеральным путем, за что мужики много лет присылали ему то корову, то лошадь, то свинью, но в конце концов, лопнуло терпение мужиков, и они расправились с воеводой. В этой расправе ясно видятся стихийные бунты крестьян против своих угнетателей.

Салтыков-Щедрин показал, что недовольство народа обусловлено не только произволом наместников, но и порочностью всей самодержавной системы.

Сатирик не уставал изобличать пороки самодержавия и в других своих сказках. В сказке “Орел-меценат” выдающийся писатель показал отношение верхов к искусству, науке и просвещению. Он делает один вывод, “что орлы для просвещения не нужны”.

В сказке “Премудрый пескарь” Салтыков-Щедрин высмеивает мещанство (“жил дрожал и помирал дрожал”). Также неравнодушен Салтыков-Щедрин и к идеалистам-утопистам (сказка “Карась-идеалист”). Писатель утверждает, что не словами, а решительными действиями можно достичь счастливого будущего, и сделать это может сам народ.

Народ в сказках Салтыкова-Щедрина талантлив, самобытен житейской смекалкой. Мужик делает из собственных волос невод в сказке о генералах. Писатель-гуманист полон горечи за свой многострадальный народ, утверждая, что он своими руками “вьет веревку, которую ему потом накинут на шею угнетатели”. Образ коняги из сказки Салтыкова-Щедрина – символ порабощенного народа.

Свой стиль Салтыков-Щедрин называет эзоповским, в каждой сказке присутствует подтекст, различные иносказания. Тесно связаны сказки Салтыкова-Щедрина с народным творчеством: он часто употребляет народные пословицы и выражения. Литературное на-‘ следство Салтыкова-Щедрина, как и всякого гениального писателя, принадлежит не только прошлому, но и настоящему, и будущему.

Наверняка каждый из нас знает, что бывают случаи, когда всего лишь одно слово способно полностью изменить жизнь человека. Именно это и произошло с главным героем повести И. С. Тургенева “Ася”.

Молодой человек Н. Н., путешествуя по Европе, в одном из немецких городков познакомился с братом и сестрой Гагиными. Почувствовав симпатию и расположение друг к другу, юноши быстро подружились. Что касается Аси, то сперва она показалась Н. Н. странной: постоянно дичилась, совершала эксцентричные поступки, не к месту смеялась. Однако, узнав ее ближе, он понял, что она – искренняя, умная, очень чувствительная девушка. Гагин так характеризовал свою сестру: “У ней сердце очень доброе, но голова бедовая”.

Милая простота и обаяние Аси не смогли оставить Н. Н. равнодушным. Он привязался к Асе, и видеть ее каждый день стало для него жизненной необходимостью. Со временем молодой человек понимает, что его привязанность перерастает в совсем иное чувство – в его сердце зарождается любовь. И Ася отвечает взаимностью, но Гагин тревожится за нее, поскольку лучше других понимает свою сестру. Он предостерегает друга от опрометчивых поступков и обещаний, говоря, что у Аси “ни одно чувство не бывает наполовину”, она не приемлет фальши и неискренности.

Герой долго размышляет над создавшимся положением. Он, несомненно, счастлив находиться рядом с Асей, но также понимает, что ему необходимо время, чтобы чувства окрепли. В результате молодой человек принимает решение: “Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!” Обо всем этом он и сообщает Асе во время свидания. Увы, ей не нужны были заверения и гарантии, она ждала лишь одно слово, которое так и не было произнесено.

На следующее утро Ася с братом съехали с квартиры, не оставив адреса. И лишь тогда, осознав невосполнимость своей утраты, Н. Н. понял: “У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее – и то не день, а мгновенье”.

Этот вопрос распадается на два: причина проигрыша и механизм осуществления этого приговора.

Среди возможных причин того, что Германн проиграл, несмотря на знание тайны трех карт, можно назвать следующие. Во-первых, из того, что графиня продала душу дьяволу может следовать, что она, помогая своему новому повелителю – Дьяволу, назвала Германну заведомо неправильные карты для того, чтобы получить его душу, не платя за это. Эту версию подтверждает и то, что графиня пришла к Германну “исполнить его просьбу” “не по своей воле”.

Во-вторых, делясь с героем тайной, она сделала оговорку: “…с тем, чтоб ты женился на моей воспитаннице Лизавете Ивановне…”. Германн же совсем не собирался жениться на Лизе. За этого графиня, обретшая способность рассматривать души людей, и наказала нашего героя. В-третьих, возможно, что таким весьма своеобразным способом Бог пытался спасти душу Германна от попадания к своему противнику, быстрее забрав ее к себе (этот способ чем-то напоминает предательство Христа Иудой, который пытался, на мой взгляд, самым верным способом оградить своего учителя от псевдолюбящих его людей).

Механизм такой странной ошибки может быть следующим. Во-первых, Германн мог нервничать и просто перепутать карты. Но эта версия является малоправдоподобной. Во-вторых, карту, уже отложенную Германном, могли подменить “темные силы”. И третьей, наиболее сложной технически, версией является следующая. Эти “темные силы” каким-то образом действовали на Германа так, что дама ему виделась тузом. И только после того, как талья была проиграна, и Дьявол совершил свое грязное дело, наш герой увидел ошибку, которая так дорого ему стоила.

Еще одним вариантом развития событий могло служить следующее. Существовало Нечто, которое могло каким-то образом влиять на жизнь людей. Именно это Нечто “осчастливило” тайной Сен-Жермена, графиню и Чаплицкого. Когда это Нечто узнало о возможности того, что еще кто-нибудь (в данном случае – Германн) узнает тайну, то оно решило, что уже достаточно людей обогатилось благодаря этому и изменило условия розыгрыша карт. Оно сообщило графине об изменении, но не объяснило новые правила. Когда обладательница тайна говорила Германну про нее, она не была вполне уверена в правильности тактики, но, поддавшись уговорам на грани угроз нашего героя, она наугад изменила правила. Как видно, она не угадала. В пользу этой версии говорит то, что

графиня и Чаплицкий ставили карты одну за другой, в то время как Германну было сказано: “Тройка, семерка и туз выиграют тебе сряду, – но с тем, чтобы ты в сутки более одной карты не ставил и чтоб во всю жизнь уже после не играл”.

Тайна самого Пушкина.

Возникает естественный вопрос: а почему, собственно, Александр Сергеевич Пушкин взялся написать такое своеобразное произведение?

Попытаемся ответить на этот вопрос. Сразу необходимо отметить, что “Пиковая дама” написана в 1833 году, то есть уже не юным писателем. Возможно, это произведение стало продолжением исследования поведения человека под влиянием внешних факторов. Еще одним произведением, ставящим эту проблему, является “Медный всадник”. Но “Пиковая дама” интереснее с точки зрения разнообразия сюжетных линий и проблем, никак не менее сложных, нашедших отражение в произведении. В “Евгении Онегине” автор убивает Ленского, мотивируя это предрешенностью судьбы героя. Почему же тогда он оставляет в живых Германна? Возможно, уже работая над произведением, Пушкин сам заинтересовался не совсем заурядным персонажем и решил проследить его судьбу. Правда, возможно и такое, что “Пиковая дама” была своеобразным криком души поэта. Теперь уже ни для кого не секрет, что сам Пушкин был азартным игроком (это объясняет такое точное, детальное описание самой игры). Могло случиться так, что сам автор в то время проиграл крупную сумму и решил создать произведение, отражающее перипетии карточной жизни.

Если я не ошибаюсь, “Пиковая дама” была первым произведением в русской литературе, так ярко осветившим проблемы взаимосвязи азарта, денег, любви, светской жизни.

И всюду страсти роковые,

И от судеб защиты нет…

А. Пушкин

В современной Л. Н. Толстому литературной критике и позднее много писалось о руссоизме повести “Казаки”.

Оленин – яростный ненавистник цивилизации и горячий поклонник всего “естественного” – действительно выглядит живым последователем идей Жан Жака Руссо. В юности сам Толстой боготворил женевского мыслителя, носил на груди медальон с его портретом, читал и перечитывал его книги. В старости, вспоминая сочинения, произведшие на него особенно сильное впечатление в молодые годы, Толстой назвал “Исповедь” и романы Руссо.

‘ Однако не нужно думать, что в повести показано превосходство казаков над Олениным. Это неверно. В конфликте Оленина с казачьим миром обе стороны правы. Обе утверждают себя: и эпически величавый строй народной жизни, покорный своей традиции, и разрушающий все традиции, жадно стремящийся к новому, вечно не успокоенный герой Толстого. Они еще не сходятся, но оба должны существовать, чтобы когда-нибудь сойтись. В конфликте между ними Толстой, верный себе, подчеркивает прежде всего моральную сторону. Кроме того, социальные противоречия здесь не так важны: казаки, не знающие помещичьего землевладения, живут в постоянном труде, но и в относительном довольстве. Однако даже и в этих условиях, когда социальный антагонизм не играет существенной роли, стена непонимания остается.

Мысли о самопожертвовании, о счастье, заключающемся в том, чтобы делать добро другим, нигде не были высказаны с такой силой чувства, как в “Казаках”. Из всех героев Толстого, стремящихся к нравственному самоусовершенствованию, Оленин – самый пылкий, безотчетно отдающийся молодому душевному порыву и потому особенно обаятельный. Вероятно, поэтому он наименее дидактичен. Тот же порыв молодых сил, который влек его к самоусовершенствованию, очень скоро разрушает вдохновенно сооруженные нравственные теории и ведет к признанию другой истины: “Кто счастлив, тот и прав!” И он жадно добивается этого счастья, хотя в глубине души чувствует, что оно для него невозможно. Он уезжает из станицы, отвергнутый Марьяной, чуждый казачеству, но еще более далекий от прежней своей жизни.

Конфликт главного героя со своей средой носит совсем иной характер. Почти не показанная в повести, отвергнутая в самом ее начале, эта московская барская жизнь все время памятна Оленину и предъявляет на него свои права – то в соболезнующих письмах друзей, боящихся, как бы он не одичал в станице и не женился на казачке, то в пошлых советах приятеля Белецкого. В станице Оленин с каждым днем чувствовал себя “…более и более свободным и более человеком”, но “не мог забыть себя и своего сложного, негармонического, уродливого прошедшего”. Законы этого отрицаемого в “Казаках” мира точно определены Брошкой: “У вас фальчь, одна все фальчь”. И Оленин, добавляет от себя автор, “слишком был согласен, что все было фальчь в том мире, в котором он жил и в который возвращался”. Обличение этой фальши в письме Оленина к приятелю, в разговорах с Белецким проникнуто все той же пылкостью и непримиримостью молодого порыва.

В “Казаках” столкновение народной правды с господской ложью пронизывает все повествование. “Рабочий народ уж поднимается после долгой зимней ночи и идет на работы. А у господ еше вечер” – этот контраст, подмеченный автором в начале первой главы, потом подтверждается размышлениями лакея: “И чего переливают из пустого в порожнее?” – и проходит через всю повесть. В “Казаках” авторская точка зрения очень близка народному взгляду на вещи.

Суду простого народа подлежит в конце концов и Оленин. Он, правда, виноват лишь в том, что имел несчастье родиться и воспитываться в дворянской “цивилизованной” среде. Однако, с точки зренля создателя “Казаков”, это не только несчастье, но и вина. Героем повести Оленин становится лишь потому, что решает оставить среду, сделавшуюся ему ненавистной. Разглядев ее фальшь, он уже никогда не будет в ней искать правду.

Заглавие – “Казаки” – совершенно точно передает смысл и пафос произведения. Любопытно, что, выбирая в ходе работы разные названия, Толстой, однако, ни разу не остановился на “Оленине”.

С именем Лермонтова открывается новая страница в истории русской литературы. Не будет преувеличением сказать, что поэт был зеркалом эпохи 30-х годов девятнадцатого века – эпохи безвременья. После поражения декабристов на Сенатской площади в стране наступила жесточайшая реакция. Укрепляя свою власть, самодержавие жестоко расправлялось не только с людьми, непосредственно участвовавшими в восстании, но и с сочувствующими им. Николаевский режим преследовал не только недозволенные действия, но и недозволенные мысли. Жестокая реакция сделала свое дело – страна погрузилась в состояние апатии, в равнодушие, в бездействие. И все же остановить развитие общественной мысли вообще реакция не могла. Хоть изредка, но печатались произведения поэтов-декабристов, Кюхельбекера, Одоевского; начали свою литературную деятельность Н. В. Гоголь, критик В. Г. Белинский; смело шагнул в литературу юный Лермонтов. Написанное на смерть Пушкина стихотворение “Смерть Поэта” прогремело на всю страну и сделало имя автора известным.

С восторгом относящийся к поэзии Пушкина, молодой Лермонтов не смог обуздать свой гнев, вызванный предательским убийством гениального поэта, и высказал своим стихотворением дерзкое обвинение всем виновным, назвав их “палачами”. Кроме того, поэт напоминает о существование Божиего суда, который “не доступен звону злата” и от которого невозможно скрыть не только подлые поступки, но и подлые мысли. Перед этим “грозным судом” обязательно окажутся все, кто толкал “дивного гения” на смерть:

Но есть и Божий суд, наперсники разврата!

Есть грозный суд: он ждет;

Он не доступен звону злата,

И мысли и дела он знает наперед.

Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:

Оно вам не поможет вновь,

И вы не смоете всей вашей черной кровью

Поэта праведную кровь!

Лермонтов выступал от лица целого поколения, живущего в эпоху безвременья, он осмыслил, суммировал многие горькие и трагические судьбы. Время навевало грустные мысли, которые, в свою очередь, выливались в печальные стихи.

Полны трагизма и скорби лермонтовские стихи о России и русском народе. С болью и сожалением в стихотворении “Жалобы турка” поэт вынужден признать, что отечество его – “дикий край”, “где хитрость и беспечность злобе дань несут”, где процветает унижающее человеческое достоинство крепостничество:

Там рано жизнь тяжка бывает для людей,

Там за утехами несется укоризна,

Там стонет человек от рабства и цепей!..

Друг! Этот край… моя отчизна!

Гордость звучит в словах поэта, когда он говорит о лучших людях России, называя их “умы и хладные и твердые, как камень”, и в то же время Лермонтов с горечью признает, что они не могут реализовать себя, эпоха подчиняет их всеобщему равнодушию и апатии, “мощь их давится безвременной тоской, и рано гаснет в них добра спокойный пламень”.

Как и Пушкин, Лермонтов обращается к славному прошлому отечества, к образам людей, храбро и мужественно сражавшихся против французских захватчиков. Так появляется стихотворение “Бородино” – гимн величию и отваге соотечественников. Воспевая могучий дух воинов прошлых лет, автор тут же скорбит об отсутствии такового у современников.

Патриотическими чувствами проникнуто и стихотворение “Родина”. “Люблю отчизну я, но странною любовью!” – говорит поэт и дальше поясняет, что любит не богатырей “Бородино”, не героические страницы русской истории, которых не вернуть, – ему милы картины мирной деревенской жизни, неброская красота родной природы, обычаи простых людей:

Люблю дымок спаленной жнивы,

В степи ночующий обоз

И на холме средь желтой нивы

Чету белеющих берез.

И в праздник, вечером росистым,

Смотреть до полночи готов

На пляску с топаньем и свистом

Под говор пьяных мужичков.

Бездействие его поколения, равнодушие соотечественников ко всему возмущают Лермонтова. Как не похоже его поколение на современников Пушкина, отчаянных, обуреваемых действием, вольнолюбивыми мечтами, жаждой служения отечеству и славы! С грустью и отчаянием в стихотворении “Дума” говорит поэт о том, что современники не оставят никакого следа в истории и за это будут справедливо осуждены и осмеяны потомками:

И прах наш, с строгостью судьи

И гражданина,

Потомок оскорбит презрительным стихом,

Насмешкой горькою обманутого сына

Над промотавшимся отцом.

С детства мечтая быть поэтом, Лермонтов рано стал задумываться о роли поэта в жизни общества. Какой должна быть поэзия и что должен поэт передать людям – эти вопросы волновали его на протяжении всего творческого пути. Уже в стихотворении 1830 года (“О, полно извинять разврат!..”) Лермонтов создает образ поэта-гражданина, который “пел о вольности, когда тиран гремел, грозили казни”. Но позже тема поэзии получила в творчестве Лермонтова новое звучание. Появляется целый цикл стихов, в которых автор

Объявляет свое поэтическое кредо, Среди них “Поэт”, “Пророк” и другие. В первом автор сокрушается, что в эпоху далеко не героическую поэзия стала всего лишь пустой, забытой побрякушкой, подобно кинжалу, украшающему стену в доме. Власть над сердцами поэт променял на богатство и смирился со своей участью. Не позор ли это для настоящего поэта? В заключительной строфе автор говорит от имени поэта, тяготящегося бездействием, для кого идеалы предшествующей эпохи не утратили ценностей:

Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк

Иль никогда, на голос мщенья,

Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,

Покрытый ржавчиной презренья?..

В “Пророке” затрагивается проблема непонимания поэта обществом. Лермонтов рассказывает о судьбе поэта-пророка: его обличительные речи и высокие призывы встретили враждебное отношение со стороны людей, погрязших в “злобе и пороке”.

Через всю поэзию Лермонтова проходит мотив свободы, к которой поэт так стремился и которая недостижима для него. От осознания этой недостижимости поэту “и скучно и грустно”. Он, разуверившись и в дружбе, и в любви, приходит к выводу, что жизнь – это всего лишь “пустая и глупая шутка”.

Как и в гражданской, в интимной лирике Лермонтова мало светлого, радостного. Трагический характер любви в его стихах во многом обусловлен единственной и неразделенной любовью поэта к Варе Лопухиной:

Душа моя должна прожить в земной неволе

Не долго. Может быть, я не увижу боле

Твой взор, твой милый взор,

Столь нежный для других…

В отличие от Пушкина, в стихах которого любовь – всегда радость, счастье, свет, у Лермонтова – это чувство высокое, светлое, но всегда неразделенное и потому не приносящее счастья. В связи с личными неудачами через всю любовную лирику поэта проходит образ неверной возлюбленной, недостойной глубокого и настоящего чувства:

Мне грустно, потому что я тебя люблю…

Стихи Лермонтова – это напряженный внутренний монолог. Взгляд поэта не столько сосредоточен на окружающей действительности, сколько обращен внутрь души.

Чувство, которое трудно выразить словами, лежит в основе стихотворения “Выхожу один я на дорогу…”. Содержание его философское и состоит в сопоставлении спокойной, умиротворенной природы и неспокойного, страдающего человека, бесконечно ищущего ответы на вечные вопросы. Лирический герой томится от невозможности понять самого себя, от несбыточности желаний. В нем нет природной гармонии:

В небесах торжественно и чудно!

Спит земля в сиянье голубом…

Что же мне так больно и так трудно?

Жду ль чего? Жалею ли о чем?

Не принимавший равнодушия и безразличия, не понятый современниками, не нашедший любви, Лермонтов отдавал себя творчеству. Стихи его грустные, иными они быть не могли: слишком в безрадостное время выпало жить поэту. Но в стихах Лермонтова мы находим отклики на самые важные вопросы жизни.

(по произведениям А. С. Пушкина)

Борьба есть условие жизни: жизнь умирает, когда оканчивается борьба.

В. Г. Белинский

Пушкин сопровождает нас всю жизнь. Он входит в наше сознание с самого детства через чудесные сказки о золотой рыбке, об озорном работнике Балде, о синем Лукоморье с

морскими богатырями. В юности Пушкин приходит к нам через школу. Он пробуждает

стремление к высокому, любовь “к святой вольности”, желание посвятить Отчизне “души

прекрасные порывы”. Мир поэта огромен. Все было предметом его поэзии. Мы узнаем

неповторимые черты природы и русской жизни, мы открываем для себя Родину, воспитываем в себе любовь к ней, становимся душевно богаче и нравственно чище, читая Пушкина.

Судьбы людей всегда волновали Пушкина. В центре творчества поэта – жизнь его современников, страдания, выпавшие на долю тех, кто беззаветно боролся за свободу. Он умел в самый нужный момент помочь людям обрести веру в будущее. Одной из главных тем у Пушкина является тема свободы. Следуя традициям русской поэзии, Пушкин пишет оду “Вольность”. Поэт мечтает о свободе, закрепленной в законе, Конституции:

Хочу воспеть Свободу миру,

На тронах поразить порок.

Вслед за “Вольностью” Пушкин пишет “К Чаадаеву”. Стихотворение написано в духе дружеского послания. Пушкин говорит о том, что юношеские мечты, надежды не сбылись, “исчезли юные забавы, как сон, как утренний туман”. Но стремление к новой жизни не умерло в душе поэта. Он зовет за собой Чаадаева не падать духом, посвятить

Отчизне “души прекрасные порывы”:

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

В стихотворении “Деревня” поэт в уединении на лоне прекрасной природы. Мы вместе с ним видим тихую и спокойную жизнь в деревне, дышим свежим воздухом, любуемся темным садом “с его прохладой и цветами”. Не давая до конца насладиться великолепным видом, который открывается перед нашим взором, поэт показывает совсем не то, о чем мы мечтали, а жизнь трудового крестьянства: его нищету, бесправие, жестокую эксплуатацию:

Но мысль ужасная здесь душу омрачает:

Среди цветущих нив и гор

Друг человечества печально замечает

Везде невежества убийственный позор.

Царящий в деревне произвол ярким контрастом отличается от красоты природы. Пушкин дает понять, что существующий строй дик, бесчеловечен. Счастье человек может

достичь только в свободном обществе.

После поражения декабристов Пушкин не порвал связей с прежними друзьями, с семьями

сосланных в Сибирь. “Во глубине сибирских руд…” посвящено декабристам, осужденным

на каторгу. Дело, начатое декабристами, не пропало даром, продолжатели их идей

осуществляют мечту о счастье, о свободе:

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут – и свобода

Вас примет радостно у входа,

И братья меч вам отдадут.

В стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” сюжет составляет судьба

Пушкина, осмысленная на фоне исторического движения. В стихотворении мы видим тяжкие раздумья о жестокости века, об отношениях с царем, о недостижимом счастье свободы.

Стихотворение полно горького предчувствия скорой гибели, гордого презрения к хвале и

клевете, веры в могущество поэтического слова, безмерной любви к России. В нем –

сознание выполненного долга перед народом. Великий гений – голос народа, его пророк.

Пушкин надеется, что поэзия станет достоянием народа: “Слух обо мне пройдет по

всей Руси великой…” Поэт жил страданиями Руси, ее славой, успехами и болью и был

счастлив, что ему открылась народная мудрость. Он гордился тем, что его поэзия

была свободной и взывала к свободе. Пушкин утверждает единство народных и личных

идеалов:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

Слово “свобода” включает политическую и духовную свободу, свободу от рабства и от сословных, религиозных, национальных и иных предрассудков. “Милость к падшим” – это о декабристах. Но слова Пушкина получили более широкий адрес – это и о крепостных крестьянах, и о замученных солдатах, и о простом городском люде. Памятнику самовластия Пушкин противопоставляет свой памятник. Его памятником, который “вознесся выше… главою непокорной Александрийского столпа”, была вольнолюбивая, мятежная, исполненная любви к человеку поэзия. “Памятник” Пушкина – подвиг поэта, запечатлевший всю красоту его личности.

С первым стихотворением Маяковского я познакомилась в пять лет. Мама прочитала мне “Что такое хорошо и что такое плохо?”. Я до сих пор помню многие строки из него. Сотни ярких строк поэта из его стихов вошли в наш разговор, в нашу жизнь, сделались народными поговорками.

Маяковский был своеобразной и довольно интересной личностью. “В нем сконцентрировались вся боль и вся радость трудящегося человека, ненависть к царизму, буржуазии, империалистической войне; вера в победу революции и социализма; величайшая любовь и уважение к Ленину”.

О любви к Родине и о счастье быть ее сыном, гражданином, участником ее созидательных свершений и расцвета последняя из законченных поэм Маяковского – “Хорошо!”. Она о любви и счастье, добытых “в трудах и бою”. Поэма “Хорошо!” представляет собой гимн социалистической революции. В Маяковском жила великая любовь сына к социалистическому отечеству. Поэт был и остается в наших сердцах подлинным бойцом. Достоинство своих стихов и поэм он проверял, встречаясь с народом. Он много ездил, и эти сотни поездок были для него и школой жизни, и “показом” его революционной поэзии. Отдавая “всю свою звонкую силу поэта” революции, Маяковский страшно ненавидел врагов Советской страны, Родины, ненавидел обывателей, мещанство. Всю свою страсть он направлял против тех, кто нам мешает строить и жить в молодой советской республике. Все его дела и мысли были устремлены в будущее. Владимир Маяковский хотел быть и стал пророком и знаменем революции.

Творчество Маяковского после Октября наполнено могучей, неистребимой любовью к жизни. В него прочно входит тема радости. “Радости пей! Пой! В жилах весна разлита!” (“Наш марш”). Чувство радости не только не ослабевает в стихах поэта двадцатых годов, напротив, оно становится полнее, глубже. Это счастье слияния с народом: –

Я счастлив, что я этой силы частица.

Это и радость дарить людям лучшее, чем обладаешь сам, – свой труд, и тем самым делать их жизнь богаче и счастливее:

Я

себя

советским чувствую

заводом вырабатывающим счастье.

Это восхищение красотой жизни:

Радость прет. Не для вас

уделить ли нам?! Жизнь прекрасна и

удивительна.

Одно из наиболее понравившихся мне стихотворений – “Рассказ о Кузнецкстрое и…”. В нем показан не один какой-то герой, а массовый героизм. В стихотворении отражен тот охвативший миллионы людей трудовой энтузиазм, какого еще не знала история. Поэтому и героем стихотворения является не рассказчик, а коллектив. Мы не видим самой стройки. Маяковскии говорит о людях, только приехавших на новостройку, чтобы воздвигнуть в глуши чудесный город-сад. Люди еще только готовятся к труду, впереди огромные трудности, но уже сейчас их жизнь – под открытым небом, в промозглой сырости, впроголодь – ежедневный подвиг. И все эти лишения, неудобства они переносят, побуждаемые не жаждой личной наживы, а глубоким пониманием величия цели:

Сливеют губы

с холода, но губы

шепчут в лад: “Через четыре

года здесь

будет город-сад!”

Поэт поддерживает это начинание. Он уверен, что никакие препятствия и лишения не сломят их воли к победе.

Я знаю – город

будет, Я знаю – саду

цвесть, Когда

такие люди в стране советской есть!

Я думаю, что Маяковский в этом стихотворении хотел показать нового человека, человека будущего.

В его представлении это был честный, глубоко преданный идее, способный на самопожертвование человек, гражданин страны.

Маяковский верит в будущее страны. В “Октябрьской” поэме мы это ощущаем. Рассказывая о тяжелых годах молодой республики, автор постепенно переходит к образу Родины, “земли, которую завоевал и полуживую вынянчил”. Здесь автор углубляет свою мысль о том, что жить отдельно от всех нельзя, что каждая личность неотделима от народной жизни.

В наши дни Маяковского знают практически все, знают, что он и сейчас с нами “живет”. Его книги живут, “сражаются” и светят нам. И имя Маяковского, его слова никогда не забудутся.